Полная версия:
Avaloder Avaloder Парадокс
- + Увеличить шрифт
- - Уменьшить шрифт
Изуми стояла возле рядов такси жёлтого цвета, её волосы развевались на ветру, а солнце, впервые за несколько дней показавшееся из-за туч, играло на бледной коже. Завидев его, она весело махнула ему, и он от злости перескочил через бордюр, минуя обход. Её счастливое, в каком-то смысле блаженное лицо – бесило. Если бы кто-то случайно не обмолвился, что криминалисты уже на пути в аэропорт, он бы даже не узнал, что она сегодня вылетает.
«И это после всего того, что между нами было! А что, собственно, было – один случайный секс в кабинете? Но разве этого недостаточно? Недостаточно для чего? Хотя бы для прощального поцелуя или объятий!» – садясь в машину, возмущался он, ведя диалог с самим собой.
– Если ты думала поматросить и бросить, то я тебя огорчу… – возмущённо сказал он, притянув её за талию.
– Значит ли это, что ты предлагаешь мне встречаться? – её лицо пошло пятнами, но глаза сверкали озорством.
– Я…– замялся он, ни разу не думая об отношениях, – именно это и хотел сказать. Так ты согласна…встречаться со мной?
–М ммм, – закусила она губу, прищурившись, – попробовать можно.
– Почему ты не сказала, что улетаешь? Я мог бы не успеть.
– Я не улетаю…ребят пришла проводить. Попросила о переводе, меня одобрили. Так что если думал поматросить и бросить, то я бы тебя огорчила, – улыбаясь, сказала она, щёлкнув его по носу.
И он засмеялся, громко и весело. Засмеялся так, как не смеялся уже много лет.
Через две недели Изуми сообщила, что беременна, через неделю они подали заявление в мэрию.
На одиннадцатой неделе врач сказал, что у них двойня. На двадцатой, что мальчики.
На работе его поздравляли, и хлопая по спине, радостно говорили, что осорвал джекпот. На его лице не было радости, только сомнение, что из него выйдет хороший отец и муж. Странное ощущение, сродни волнению, зародилось в нём в тот день и зловеще шептало день ото дня, что он где-то облажается. Ведь не может в его жизни всё идти настолько хорошо.
Глава 4
– Слава богу, ты приехал, – выдохнула Изуми, бросившись к нему на шею.
В нос тут же ударил прекрасно знакомый ненавязчивый аромат крема и персикового кондиционера для белья. Она дрожала. По старой привычке он провёл ладонью по спине, волосам и поцеловал в макушку, стараясь успокоить.
Когда дети были совсем крошки и у них резались зубки, он часто по возвращении с работы заставал Изуми в спальне: измотанную и разбитую, с опухшими от недосыпа глазами. Она пыталась уложить мальчишек спать, но они плакали так, словно хотели перекричать друг друга. Не выдерживая, Изуми начинала плакать вместе с ними. Тогда он брал одного на руки и, покачивая, уходил в другую комнату, гладил по пушку на голове, похлопывал по крохотной спинке. Как только один засыпал, возвращался за вторым, проделывая тот же трюк. Жена в это время спускалась на кухню и, достав еду из контейнера, ставила в микроволновку. «Спонсор твоего ужина – твоя мама. Если бы не она, то ты бы уже помер с голоду. Боже, я даже её не поблагодарила!» – устало говорила Изуми, выкладывая еду на тарелку. Итачи приобнимал её со спины, пытаясь поцеловать, но она отпихивала его локтем, ссылаясь на то, что пахнет детскими отрыжками и вообще ужасно выглядит. Пока он ел, жена уходила в зал и находя её всегда на краешке дивана, накрывал пледом и поправлял подушку. Изуми просыпалась, и рассеянно смотрела на него воспалёнными полусонными глазами. Тогда он заваривал себе зелёный чай, а ей подогревал молоко, добавляя каплю мёда, и доставал овсяное печенье. Изуми поджав под себя ноги, облокотившись о его плечо, неспешно макала печенье и откусывала, прежде чем оно успевало плюхнуться. Они молчали, наслаждаясь заветной тишиной. Итачи проводил по волосам, спине и целовал макушку, а когда жена откидывалась на подушку, вытягивая ноги, он массировал её вечно ледяные ступни: начиная с кончика большого пальца, двигаясь к лодыжке. Иногда Изуми вздрагивала, когда с силой надавливал, пыталась отдёрнуть, но он не давал, продолжая массировать. В то время эта была единственная доступная близость. Сейчас бы отдал многое, чтобы вернуться в то период. Тогда не осознавал, насколько счастлив был и как ценны были эти моменты.
– Как мальчики?
– Спят.
Ему хотелось подняться наверх к детям, но, испугавшись, что разбудит их, сдержал минутный порыв.
– Это что дробовик? – вопросительно изогнул он бровь, обнаружив на диване охотничье ружьё.
– Да, – ангельски ответила Изуми, приподняв голову.
– Когда я говорил об оружии, я имел в виду пистолет или кольт, – усмехнулся Итачи, обхватив её лицо ладонями, слегка поглаживая щёки пальцами. После того как он съехал от них, то настаивал на покупке оружия для самообороны.
– Это твой отец принёс… Я не стала покупать. Пистолет, мальчишки могут найти. Ты же знаешь, как они любят везде копаться. – Итачи улыбнулся, их дети были неугомонные проныры, словно в задницах у них был пропеллер или вечный двигатель. Они постоянно где-то лазили и приходили домой замызганными оборванцами, соседи вечно жаловались на них: то газон истопчут, то стекло мячом разобьют. Он всегда удивлялся в кого они такие (ведь он и Изуми были довольно спокойными), но вспоминая своего брата Саске, понимал в кого. – Я не хотела брать, но папа так уговаривал, что мне стало стыдно…и я взяла.
Отец с мамой всегда хотели дочку, и когда Изуми возникла на пороге их дома, то сразу же окружили её заботой и любовью. Саске так вообще считал её своей сестрой и обращался к ней за советом и даже делился любовными переживаниями. Их развод больше всего ударил по родным, а когда они узнали истинную причину разрыва, то несколько месяцев не разговаривали с ним. Изуми просила не рассказывать, но всё же он не мог солгать матери, когда та в десятый раз спросила.
Жизнь вроде бы кардинально не изменилась, разве что жили раздельно и секса больше не было (хотя он исчез, после рождения детей). Изуми всё так же оставалась частью его жизни, семьи. Её звали на все праздники и теперь они пересекались за общим столом гораздо чаще, чем когда состояли в браке. Можно сказать, что связь между ними стала лишь крепче: у них не было претензий друг к другу, ушли напрасные ожидания и обиды. Он оставил им дом, который они приобрели (не без помощи родителей с обеих сторон), и который Изуми всё уговаривала продать, чтобы он не скитался по съёмным квартирам. Однако он был против – это был идеальный район для воспитания детей: спокойный, хороший и до школы пешком десять минут. А ему много не надо: лишь кровать после тяжёлого рабочего дня.
– По-твоему, получается, дробовик они не найдут? – он скривился, наступив на лего, подняв, положил на полку.
– И как я его не увидела… – виновато произнесла Изуми, забрав деталь. Пройдя два шага, бросила в коробку, оправила тонкую бретельку ночной сорочки, отчего шёлк соблазнительно заструился по телу, и если бы он не знал её так хорошо, то подумал, что его обольщают. – Он не заряжен, к тому же выглядит устрашающим и весит высоко… И можно ударить прикладом по голове.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
