Ава Хоуп
Феномен
Глава 27
– Я счастлива, когда я бываю собой.
А я бываю собой, только когда я с тобой.
(с) «Сколько у тебя?»
Лу.
За окном тонированных стекол «Ровера» стремительно проносятся рыжие скалы. В салоне на полную мощность играет Thomas Rhett – Look What God Gave Her, и Итан кивает головой ей в такт. На моих губах появляется улыбка, пока я наблюдаю за ним. Съезжаем по небольшому серпантину и оказываемся на узкой однополосной дороге, которая ведет нас к причалу.
Несколько минут спустя Итан останавливает машину на нашем месте, и мы одновременно покидаем салон. Белые чайки кружат над каменистым берегом Соленого озера, и их громкий крик эхом проносится по побережью. На голубом небесном полотне нет ни облачка, лишь большой яркий круг выделяется пятном, освещая все вокруг ярким оранжевым светом. Лодки и небольшие яхты, стоящие у причала, медленно покачиваются на воде, сияющей в лучах уходящего за горизонт солнца. А чистое небо, окрашенное оранжевым оттенком, отражается в прозрачной воде озера. Итан берет меня за руку, и мы вместе идем к причалу. Останавливаемся у парусной яхты белого цвета с надписью Бавария, и я удивленно вскидываю бровь.
– Свидание на яхте?
Итан улыбается и кивает.
– Только ты и я?
Снова делает то же самое.
– А кто будет управлять ею?
– Угадай.
– Ты умеешь управлять яхтой? – удивленно интересуюсь я.
Кивает.
– Ну, кто бы сомневался. Есть в этом мире хоть что-то, что ты не умеешь делать? – закатив глаза, интересуюсь я.
Мур делает вид, что задумался, обхватив подбородок ладонью, а затем с серьезным лицом выдает:
– Куни.
Господь всемогущий!
Открываю от удивления рот. Затем закрываю. Снова открываю.
Его губы раскрываются в широкой улыбке. Эта улыбка такая искренняя, что у меня захватывает дыхание. Она завораживает, заставляет сердце биться чаще. Смотрю на него и невольно тоже улыбаюсь, ведь видеть то, как искрятся его глаза, когда уголки губ поднимаются вверх, – волшебно.
Затем я начинаю смеяться, ведь разговаривать с Итаном о таких вещах почему-то кажется мне таким забавным. Никогда не думала, что наши отношения выйдут на подобный уровень.
Итан усмехается и подает мне руку, помогая забраться на борт. Молча делаю это, все еще шокированная тем знанием, которым теперь обладаю.
Прохожу по просторной палубе из тика прямо и останавливаюсь у небольшого квадратного деревянного столика по центру. С интересом разглядываю стоящий буквой «п» диванчик из таких же светлых деревянных балок, что и пол. На сидушках, стоящих под небольшим углом, лежат мягкие белые подушки. Справа от диванчика замечаю лестницу, видимо, ведущую в каюту, металлические уголки которой мерцают в лучах уходящего за горизонт солнца.
– Здесь очень красиво, – улыбнувшись, произношу я. – Часто здесь бываешь?
– Это яхта Деймона. Раньше мы часто катались на ней с его отцом. Но без него я здесь в первый раз. – Итан следует за мной и ставит крафтовый пакет с продуктами на угол диванчика. Затем сбрасывает бомбер, который тут же кладет рядом и остается в синем поло. – Присаживайся пока. Мне нужно отвязать яхту от причала.
Сажусь на подушку и пристально наблюдаю, как уверенно Мур это делает. Как напрягаются его мускулы, когда он тянется вперед…
Боже мой!
Какой же дурой я была! Мы тренируемся вместе уже три недели, но только сейчас до меня дошло, что все это время я могла наслаждаться его сексуальным телом и даже легально его касаться, а вместо этого я каждый раз только фыркала.
Идиотка.
Самая настоящая.
Итан проходит мимо меня и останавливается у руля. Мой взгляд тут же падает на его шикарную задницу, которую сложно не разглядеть даже в широких спортивных штанах.
По пустынному пляжу проносится оглушительный рев мотора, заставляющий меня вздрогнуть от неожиданности. Итан же спокоен, как удав. Он усмехается, держа одной рукой руль, и неспеша ведет яхту по воде.
Не могу отвести от него взгляда.
Итан притягивает меня, как магнит.
Внимательно слежу за его движениями. За его руками, крепко сжимающими кожаный руль. За тем, как солнечные лучи отражаются от стекол его зеркальных рэй-бэнов. И за этими соблазнительными губами, которые так хочется прямо сейчас попробовать на вкус.
Заметив мой голодный взгляд, Итан начинает улыбаться.
– Иди ко мне, – приказывает он, и я послушно встаю.
Он берет меня за руку и притягивает к себе. Затем снижает скорость и ставит катер на автопилот. Наклоняется, чтобы взять с полочки у руля плед, который накидывает мне на плечи, и, встав позади меня, обнимает меня за талию и целует в висок.
– Спасибо, – шепчу я, укутавшись в плед и спрятавшись от ветра. – А тебе не холодно? На тебе ведь только поло.
– Я прижмусь к тебе.
Итан отключает автопилот, кладет мою правую руку на руль и накрывает ее своей, позволяя мне почувствовать вес яхты. Он медленно поворачивает руль вправо, и Бавария меняет траекторию движения, рассекая воды соленого озера и оставляя на них след.
– Давай сама, – командует Итан и, поставив руль прямо, убирает с него свои руки.
Мертвой хваткой вцепляюсь обеими руками в руль, пока яхта набирает скорость. Холодный ветер дует прямо в лицо, заставляя глаза слезиться, но я все-равно наслаждаюсь каждой секундой скорости. Ощущаю волнительное покалывание по всему телу. Широко улыбаюсь и визжу от удовольствия.
Итан подходит ко мне ближе и помогает плавно развернуть яхту. Большой палец его руки вырисовывает незатейливые узоры на моей. Итан утыкается носом в изгиб моей шеи и нежно целует меня. Вибрации от прикосновения его теплых губ сводят с ума. Дрожь проносится по коже, заставляя меня закрыть глаза от приятных ощущений.
Яхта плавно скользит по бирюзовой воде, унося нас к центру озера. К месту, где дамба разделяет его на две части. Вокруг проносятся пустынные пейзажи, завораживающие своей неземной красотой. Захватывает дух от всего происходящего.
– Давай остановимся и поужинаем здесь? – шепчет Итан мне на ухо.
Медленно оборачиваюсь через плечо и вижу, что он снова улыбается.
– Я ведь так и привыкнуть могу.
– К чему? К моим поцелуям?
– К тому, что ты постоянно улыбаешься.
– Привыкай, – улыбается он. – Ты делаешь меня счастливым придурком.
Теперь и я улыбаюсь.
Ведь я чувствую к нему то же самое.
В моей жизни Итан стал чем-то вроде солнечного лучика, который смог пробиться сквозь темные тучи, или сказочной радуги, раскрасившей хмурое небо своими яркими красками.
Мысль, что у нас все слишком быстро, напрочь испаряется из моей головы, потому что мне с ним хорошо. И не важно, сколько дней мы провели и еще проведем вместе. Даже если все это закончится так же быстро, как началось, я буду благодарна Итану за то, что смогла почувствовать рядом с ним.
Эмоции стали ярче, чувства сильнее.
Не думаю, что кто-либо когда-либо относился ко мне с таким трепетом. Ведь даже когда мы только встали в пару и хотели друг друга убить, он всегда относился ко мне как к хрупкому артефакту, оберегал как редкую драгоценность.
Я знаю, что рядом с ним не нужно притворяться. С ним я чувствую себя самой собой.
Несколько минут спустя Итан останавливает яхту между скал и отходит, чтобы бросить якорь на дно. Как только объятия разрываются, то мне становится не по себе. Обнимать его – слишком большая роскошь. Но Итан, сняв очки и усевшись на диванчик, тут же тянет меня за руку, усадив к себе на колени.
– Чем тебе так нравится это место?
– С чего ты взяла, что оно мне нравится?
– А разве не нравится?
– Нравится, – улыбается он.
Я усмехаюсь ему в плечо.
– Здесь так тихо, – шепчет он. – Я люблю тишину.
Поднимаю на него свои глаза и слегка наклоняю голову.
– И как же человек, который любит тишину, связался с горячей итальянкой?
– Горячей? – усмехается Итан, и я вижу в его глазах искорки, ярко сияющие в свете лучиков закатного солнца.
Прикусываю губу и снова утыкаюсь носом ему в плечо. Мур смеется, а затем я чувствую прикосновение его губ на своем виске.
– Понятия не имею. Но эта горячая итальянка мне чертовски нравится, – хрипло произносит он.
Некоторое время мы оба молчим. Казалось бы, я могу болтать вечно, но именно сейчас я понимаю, что никакие слова не помогут передать то, что чувствую. Одно могу сказать точно: объятия Итана Мура – именно то место, где мне хочется быть. Сегодня. Через неделю. И даже через десятилетия.
Мне нравится в Итане все. Аромат цитрусового парфюма, который я сейчас так жадно вдыхаю. Эти потрясающие дымчатые глаза, в которых пропадаешь, как в тумане. Его бархатистый голос, вызывающий мурашки, А его улыбка.. Господи, она просто идеальная: такая настоящая и искренняя. И даже его вечное недовольство теперь у меня вызывает только смех. Итан пахнет солнечной Сицилией, теплым морским ветром и горячим песком. И я закрываю глаза, наслаждаясь этим невероятным мгновением.
Вокруг невероятно тихо, слышны лишь крики чаек вдалеке и то, как громко стучит мое сердце. Одной рукой Итан поглаживает мои волосы, пока другой – крепче прижимает меня к себе.
И я чувствую себя счастливой.
Глава 28
– Ты потрясающая.
– И в тебе что-то есть.
(с) «Значит, война»
Лу.
– Хочешь вина? – шепчет Итан мне на ухо.
Отстраняюсь от его плеча и встречаюсь взглядом с его глазами, сияющими розовым золотом в свете заката.
– Да, – на выдохе произношу я, потому что мне просто необходим глоток вина, чтобы унять эту нервозность.
Откуда она взялась?
Понятия не имею.
То, что произошло между нами с Итаном в тренерской, было куда интимнее секса. Я спала только с двумя парнями. И ни перед одним из них не могла полностью раскрыться. Не могла отпустить себя. Довериться. Раскрепоститься.
И только лишь при Итане тем вечером я смогла позволить себе стать уязвимой.
Это какое-то новое чувство для меня. Отдаваться человеку не только телом, но и душой..
– Я не знал, какое вино ты пьешь, так что взял итальянское, – произносит Итан, прерывая мои мысли.
– А какое взял? – откашлявшись, интересуюсь я.
Он тянется к пакету, стоящему рядом с нами, на диванчике, и вытаскивает бутылку Кьянти Классико.
Не могу сдержать улыбки.
– Что? – вскидывает он бровь.
– Именно это вино изготавливается из винограда Санджовезе, выращенного на наших виноградниках.
– На ваших? – Итан снимает бокалы, висящие под столом, и оттуда же достает штопор.
– Да. Моя семья уже много лет владеет несколькими хозяйствами и входит в ассоциацию «Черного наследия». – Я слезаю с его колен и достаю из пакета порезанный багет, клубнику, виноград и ассорти сыров. Ставлю все на столик и возвращаюсь к Итану на колени. К этому моменту он уже открыл вино и сейчас разливает его по бокалам. – В Монтепульчано вокруг нашей виллы лишь малая часть наших виноградников. Всего же у нас их несколько гектар, раскинувшихся от Сиены до Абруццо.
Я беру вино, ощущая такой родной вишневый аромат, и делаю глоток. Любимый бархатистый вкус с нотками фиалок и пряностей сладко растекается по языку.
Сухое вино Кьянти – лучшее, что могли придумать в регионе Тосканы. Насыщенный гранатовый цвет и высокая кислотность – главные отличительные черты сорта Санджовезе. Кьянти Классико в отличии от других видов Кьянти выдерживают минимум двенадцать месяцев, поэтому привычный рубиновый цвет становится таким темным.
Блаженно стону, сделав еще один глоток, и закрываю глаза.
– Скучаешь по Италии?
– Думала, что нет. Во всяком случае, первое время не скучала. Я наслаждалась тем, что сбежала оттуда. Быть старшей из четырех детей с вечно-работающими родителями – сложно. У меня практически не оставалось свободного времени. Школа, тренировки, воспитание братьев и сестер, помощь на виноградниках.. Я едва успевала есть и спать. Когда отец узнал, что я подала документы в университет Пизы, то был вне себя. Руссо – одна из самых богатых семей Тосканы, и папа искренне не понимал, зачем мне ехать учиться на тренера, если я могу продолжать дело семьи.
– А ты не хотела этого? – Итан тянется к сыру и, наколов на зубочистку кусочек, протягивает его мне.
Пока я жую, Итан делает глоток вина, а затем я продолжаю:
– На самом деле, я никогда не задумывалась об этом. У меня не было возможности вдоволь насладиться переходным возрастом, покапризничать, проявить характер. Так что, поступление в университет Пизы было своего рода вызовом отцу. Что мол, смотри, я и без тебя всего добьюсь. Переезд в США сильно нас рассорил, потому что наша большая семья была очень дружной, и никто не понимал, как я могу просто взять и переехать на другой конец света. Родители были на меня обижены, а я, наоборот. Хотела подсыпать еще больше масла в огонь, решив остаться в Солт-Лейк-Сити.
– А сейчас вы общаетесь?
– Редко. Я не была дома три года. Через пару месяцев после выпуска из бакалавриата я подумываю подавать документу в магистратуру, но перед этим хочу съездить домой и поговорить с родителями. Я скучаю по ним. Скучаю по любимой стране.
– Нора бы сошла с ума, если бы я уехал в другую сторону. Она скорее бы убила меня и возила везде с собой урну с моих прахом, нежели позволила уехать от нее.
Я запрокидываю голову и смеюсь.
– О да. Но твоя мама тебя любит.
– Я знаю. И я уверен, что твои родители тоже тебя любят.
– Я знаю, – шепчу я в ответ. – Сама не понимаю, откуда взялась эта безумная идея доказать семье, что я чего-то стою, ведь в целом никто на меня никогда не давил, да и ничего плохого в виноградниках я не видела. Целая династия Руссо выросла на этом винограде.
– Точно на винограде, а не на вине? А то твоя позитивность порой невероятно пугает. Если дело в алкоголизме, то это все объясняет.
Смеюсь.
– Ты такой дурак.
– Да? А мне кажется, что я достаточно умен.
– Ммм. Сейчас проверим. Ответишь на пару моих вопросов?
– Личных?
– Нет. Проверим твой ум.
Вскидывает бровь.
– То есть, ты думаешь, что ум человека определяется знанием каких-то идиотских фактов?
– В том числе.
– И каких же?
– Ну, не знаю. Столица Австралии?
Итан закатывает глаза.
– Канберра. Господи, ты серьезно?
– Да. Где расположена самая высокая точка Северной Америки?
– На Аляске.
– Сколько лет Тейлор Свифт?
– Что? – Мур вскидывает бровь.
– Сколько лет Тейлор Свифт? – повторяю я вопрос.
– Господи. Лет двадцать пять?
– Тридцать три, но твой ответ в целом сойдет. Ты хотя бы не спросил, кто это.
Усмехается.
– В каком году отменили крепостное право?
Мур вскидывает бровь.
– В 1861.
– Неплохо. В глазах Элис ты только что заработал жирный плюс.
– А в твоих?
– Ммм. Ну, ум – это сексуально.
– Так, значит, я сексуальный?
– Я еще не говорила, что ты умный.
Смеется.
– Ну.. и еще кое что.
– Весь во внимании. – Итан допивает вино и ставит пустой бокал на стол.
– Вернемся к твоим навыкам.. Значит.. Ты.. Эм.. – едва слышно начинаю я, а затем зажмуриваюсь и издаю стон отчаяния.
– Именно, – издает смешок Итан прямо мне в шею, обдувая ее горячим воздухом.
– Никогда?
– Никогда, – все еще улыбаясь, подтверждает он.
– А тебе? – закусываю губу, тут же пожалев, что спросила.
– Делали ли мне куни? Нет. У меня ведь член. Ты же видела.
Закатываю глаза, пока придурок громко смеется.
– Я никогда не занимался оральным сексом, Лу.
Выпрямляюсь и удивленно смотрю на него.
– И что такого плохо тебе сделал оральный секс? За что ты так его ненавидишь?
Итан усмехается.
– Я не представляю, как твой язык не устает так много болтать. Давай найдем для него другое занятие?
– И какое же?
Вместо ответа Итан забирает из моих рук бокал и ставит его на стол рядом со своим. Затем кладет ладонь на мою щеку, проводит ею вдоль шеи и зарывается в мои волосах. В его взгляде сейчас столько нежности, что я задерживаю дыхание. Он притягивает меня к себе для поцелуя, и его губы начинают ласкать мои. Итан нежно раскрывает их языком, и я открываюсь ему навстречу, погружаясь в этот омут из сильнейших эмоций с головой, пока мы снова и снова отказываемся от дыхания и растворяемся друг в друге.
Глава 29
– А это было в плане?
– Тебе же плевать на планы.
(с) «Овердрайв»
Итан.
Я не знаю, как оторваться от нее.
Не знаю, как перестать наслаждаться ее вкусом.
После бокала вина на вкус Лу, как вишневый Dr.Pepper, сладостью растекающийся по языку.
Мы целуемся, сводя друг друга с ума. Руками провожу по ее спине, спускаюсь вниз и обхватываю задницу, прижимая ближе к себе. Лукреция вращает бедрами, наверняка ощущая мою твердость.
Член пульсирует в штанах, но я не собираюсь его вытаскивать.
Не сегодня. Не так быстро.
С Амандой я ждал целых два года. И с Лу могу подождать, если будет так нужно. Не хочу, чтобы она считала, что для меня это лишь секс.
Нет. Это гораздо, гораздо большее.
Мои эмоции на грани. Ее запах, ее стоны, ее вкус.. ныряю в этот страстный коктейль чувств с головой. Движения ее бедер сводят меня с ума, и я резко подрываюсь с ней на руках и сажаю ее на стол. Лу вскрикивает, когда я начинаю покрывать нежную кожу ее шеи поцелуями, провожу языком по линии челюсти, слегка прикусываю мочку.
Мое тело горит изнутри, так что я не сразу понимаю, что начался дождь. Мелкие капли стремительно несутся прямо на нас с оранжевого неба, и с каждой минутой грибной дождь становится все сильнее. Головой понимаю, что нужно спрятаться в каюте. Но также осознаю, что если сейчас мы окажемся там, то переспим.
Я безумно ее хочу. Просто невероятно.
До боли. До одури. До помутнения рассудка.
Но я не знаю, готова ли она заняться сексом на первом свидании.
Я видел, как вел себя с ней ее бывший. Как лапал при посторонних, как болтал об их сексуальной жизни в раздевалке, и как ей этой не нравилось. Я не собираюсь поступать с ней так. Да, я отправил ей белье с запиской, но лишь для того, чтобы она понимала, что я не буду настаивать и принуждать, и она разденется только тогда, когда сама этого захочет.
Моя рука путается в влажных волосах Лу. Она придвигается ко мне ближе, и я довольно мычу ей в рот, смакуя потрясающий вкус вишни. Ее язык жадно сплетается с моим, вызывая электрические импульсы по всему телу. Я едва сдерживаюсь, чтобы не раздеть ее прямо здесь. Собрав всю свою силу воли в кулак, отстраняюсь и шепчу:
– Дождь идет.
– Правда? – Вскидывает бровь она.
Киваю.
Святой Иисус!
Беру свои слова про ум назад. Я констатирую факты, как придурок.
Лукреция улыбается своими припухшими от поцелуев губами. На ее длинных ресницах застыли капли воды, а волосы уже почти полностью промокли. Она смеется, но я вижу, что дрожит.
– Замерзла? – шепчу я.
– Немного.
– Пойдем внутрь, – хрипло предлагаю я, а затем, увидев ее кивок, поднимаю ее на руки и спускаюсь по лестнице вниз.
Оказавшись в каюте, я ставлю Лу на ноги, а затем опускаюсь перед ней на пятки, чтобы снять с нее промокшие лиловые найки. Затем помогаю ей избавиться от мокрых джинсов, не лишая при этом себя возможности провести подушечками пальцев по гладкой коже ее бедра, которая тотчас же покрывается множеством мурашек.
– Холодно, – шепчет Лу.
Поднимаю на нее взгляд и понимаю, что она лукавит. Дело не в том, что у меня холодные руки. Лукреция возбуждена не меньше меня.
Но если она хочет поиграть в игру, то я подыграю.
– Да? А мне вот жарко, – издаю смешок.
Выпрямляюсь и начинаю снимать с себя мокрую одежду, начиная с поло. Бросаю его на пол и вижу, как бушует пламя в карамельных глазах Лу. Под ее взглядом, путешествующим по моему обнаженному торсу, я стягиваю брюки вместе с трусами. Когда моя эрекция оказывается на свободе, дыхание Лукреции учащается. Наши глаза встречаются, и я вижу в ее – неконтролируемую страсть.
– Тебе все еще холодно? – ухмыльнувшись, интересуюсь я.
– Ага. – Она прикусывает губу, продолжая играть, а затем пожимает плечами.
Издаю смешок и опускаюсь перед ней на колени. Снова касаюсь рукой внутренней части бедра, а затем заменяю руку своими губами, медленно оставляя дорожку из невесомых поцелуев от колена к краю кружевных трусиков, выглядывающих из-под удлиненной толстовки.
– Теплее? – шепчу я, поднимаясь все выше.
Лукреция тяжело дышит и не сводит с меня глаз. Оставляю поцелуй на нежной коже, ощутимой даже сквозь тонкое кружево белья, и Лу издает тихий стон. Слегка прикусываю и провожу языком, довольный реакцией Лу. Поднимаю глаза и замечаю, что она запрокинула голову к потолку и тихо постанывает.
– Ты собираешься отвечать? – с усмешкой интересуюсь я, не забывая про ее игру.
Сквозь стоны Лу шепчет:
– Нет. Мне нужно больше.
Хватаю края ее промокшей толстовки и помогаю ей от нее избавиться. Затем беру ее ногу и закидываю к себе на плечо. Лу удивленно вскрикивает.
– Я всегда сдерживаю обещания, – шепчу я, напоминая о том, что сказал ей в тренерской.
Медленно провожу пальцами по ее бедрам, а затем сдвигаю трусики в сторону. Лу пристально наблюдает за моими действиями и задерживает дыхание. Не переставая смотреть на нее, я обхватываю ладонями ее упругие ягодицы и придвигаю за них ближе к себе. Лу вцепляется руками мне в волосы и проводит ногтями по затылку. Касаюсь языком шелковистой кожи и вижу, как Лукреция закатывает глаза, а затем шепчет мое имя.
Святой Иисус!
Я сейчас кончу.
На вкус Лукреция как банановый Twinkies, от которого не можешь оторваться. Да и не очень хочется пытаться отрываться, если честно. Ее кожа такая теплая и нежная, что я сам готов простонать от удовольствия.
До своей бывшей я никогда не хотел удовлетворять кого-то орально. Аманде много раз предлагал, но она считала это слишком интимным. А я всегда хотел узнать, каково это – свести девушку с ума с помощью языка.
И это просто охерительно.
Это самое сексуальное, что я когда-либо видел.
Медленно провожу языком по чувствительной точке, и Лу поощряет меня стоном. Облизываю палец и медленно ввожу его внутрь, начав при этом посасывать набухшее местечко.
– Итан..
– Да, детка? – оторвавшись от важнейшего занятия, спрашиваю я.
– Ты долбаный лжец, – прерывисто произносит Лу.
Вскидываю бровь.
– О чем ты?
– Я так близко, Итан.. Господи.. Ты гуру куннилингуса!
Смеюсь, а затем возвращаюсь к поставленной цели – довести ее до кульминации. Лижу, прикусываю, вытаскиваю палец и трахаю ее плоть языком. Лукреция кричит, сжимая внутренними мыщцами мой язык, и я чувствую, как до боли напрягается мой член.
В последний раз я кончал, так и не притронувшись к нему, в период полового созревания. Мне двадцать три, и, кажется, я вернулся в тот самый позорный момент.
– Итан.. Глубже, пожалуйста.. – просит Лу, и я сильнее начинаю толкаться в нее языком.
Лукреция начинает насаживаться на мой язык и стонать все громче. Ее стоны так меня возбуждают, что я не выдерживаю и одной рукой обхватываю член, крепко сжав его кулаком, чтобы не кончить в эту же секунду.
Лу громко кричит, сжимая в руке мои волосы. Получив свое освобождение, она тяжело дышит, запрокинув голову назад, пока я едва сдерживаюсь, чтобы не кончить на бежевый ковер в каюте.
Спустя пару минут я мягко опускаю ногу Лу на пол, поднимаюсь на ноги и прижимаю к себе ее дрожащее тело.
– Ты снова кончила, – улыбаюсь я.
– Уже поцеловал свои бицепсы?
Усмехаюсь, а затем подношу к своим губам бицепс и оставляю звонкий поцелуй. Лукреция смеется.
– Ты ведь на самом деле не такой. Не самовлюбленный, – довольно улыбается она.
– А какой я?
– Сварливый. Ворчливый.
– Но признай, что это сексуально.
– О да, это сексуально.
Запрокидываю голову и смеюсь.
– Давай заведем традицию?
– Какую? – с блаженной улыбкой на губах интересуется она.
– Я буду практиковаться в куни каждый день, а ты всегда будешь кончать.
Улыбается.
– Хорошая традиция.
– Мне тоже нравится, – шепчу я и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее.
Медленно касаюсь ее губ своими, но Лу тут же перехватывает инициативу, прикусив мою нижнюю губу. Мы кусаемся, рычим, доводим друг друга до безумия. Мои руки касаются и ласкают ее всюду. Ладони горят от прикосновений. Воздух в каюте кажется чересчур жарким. Мой твердый член зажат между нами. На его кончике выступила смазка, и он так чертовски тверд, что мне больно.
Я никогда не хотел трахаться так, как хочу этого сейчас.
Сжимаю ладонями упругую задницу Лу, прижимая ближе и мечтая скорее снять к чертовой матери это кружевное белье, но я не ублюдок и помню, что пообещал ей дождаться, когда она решит избавиться от него сама.
– Я хочу тебя, Итан, – шепчет Лу, разрывая поцелуй.
Ее теплая ладонь обхватывает мой член, и я опираюсь лбом о ее лоб и издаю стон, наблюдая за тем, как она водит рукой по моей эрекции вперед-назад. С каждым движением ее ладони мое тело накрывает волной дрожи.
Я давно стал дрочить, представляя Лу. Она на мне, боком, задом, подо мной.. В мыслях всегда была она. И сейчас я едва сдерживаюсь, чтобы не излиться ей на руку.
– У меня нет презервативов, – издав стон, хриплю я.
Лу резко останавливается и смотрит на меня широко-распахнутыми глазами.
– Ты пригласил меня на свидание и не взял презервативы? – Вскидывает бровь.
– Я не хотел, чтобы ты решила, что мне нужен от тебя только секс.
Она открывает от удивления рот.
– Серьезно? То есть, получается, раз я на первом свидании говорю тебе, что хочу секса, значит, мне нужен только твой член? Так?
Издаю стон.
– Лу..
Вибрация телефона заставляет меня прервать свои оправдания.
– Лу.. – снова начинаю я, но телефон раз за разом начинает вибрировать.
Громко выругавшись, поднимаю штаны с пола и вытаскиваю айфон из заднего кармана, на котором оказываются несколько сообщений от Деймона:
Мексиканец: Презики в ящике у дивана.
Мексиканец: Я знаю, что ты, придурок, свои не взял.
Мексиканец: *фото бутылки виски*
Мексиканец: Праздную, что ты наконец-то потрахаешься.
Мексиканец: Надеюсь, ты продержишься дольше минуты.
Мексиканец: Если чувствуешь, что все плохо, то там же, в ящике, есть кольцо для усиления эрекции.
Мексиканец: Не благодари.
И минуту спустя:
Мексиканец: Ты кончил через секунду или через минуту?
Закатываю глаза, но все-таки издаю смешок.
– Что такое? – хмурится Лу.
Вместо ответа протягиваю ей телефон, и она начинает звонко смеяться.
– Еще одна причина, по которой я старался не думать о сексе с тобой сегодня, – это то, что ты можешь решить, что я привел тебя на какой-то траходром, – шумно выдыхаю, а затем грустно усмехаюсь: – И, к сожалению, я уверен на сто процентов, что Деймон устраивал здесь оргии.
– Мне плевать кого трахал Сантос. И где он это делал, – говорит Лу, возвращая мне мой телефон. – Главное, что теперь у нас есть презервативы.
Удивленно улыбаюсь, пока она тянется руками за спину, чтобы расстегнуть застежку бюстгальтера. Когда он летит на пол, то я жадно разглядываю ее грудь. Она маленькая, намного меньше моей ладони, но упругая. С идеальными сосками.
– Как ты красива, – с восхищением шепчу я и делаю шаг к ней.
Солнце, которое уже почти ушло в закат, озаряет своим оранжевым светом маленькие розовые соски Лу, и я тут же наклоняюсь и втягиваю ртом один из них. Медленно ласкаю его, а затем перехожу к другому. Когда я слегка прикусываю его, Лукреция довольно стонет, проводя руками по моей спине, а затем шепчет:
– Мне нужно больше, Итан. Прямо сейчас.
Я отстраняюсь и смотрю в ее сияющие золотом глаза. Лу приподнимается на цыпочки и льнет к моей шее. Она целует ее, а затем начинает вести языком по моей коже ниже. Ее язык очерчивает до боли напряженные мышцы моего пресса. Сердце совершает серию оглушительных ударов. Зарываюсь рукой в ее волосы и притягиваю к себе для поцелуя.
Я набрасываюсь на нее с жестким, отчаянным, грубым поцелуем, пытаясь с его помощью сказать ей, что хочу повторять это всю оставшуюся жизнь. Обнимая, лаская, любя.
Лу кладет руки мне на грудь и толкает на большой велюровый диван позади нас. Она снимает трусики и тут же садится сверху. Ее губы снова тянутся к моим. Мои ладони накрывают ее ягодицы, и я грубо сжимаю их. Лукреция посасывает мой язык и сводит меня с ума вращательными движениями своих бедер.
– Лу, если ты не хочешь, чтобы я кончил, даже не успев в тебя войти, то не делай так, – отрываясь от нее, хрипло произношу я.
Она улыбается и продолжает меня целовать. Ее язык яростно сталкивается с моим, пока ладонь обхватывает мой член. Я рычу ей в рот, пока ее кулачок двигается все быстрее и быстрее. Мое тело напрягается, но я не хочу кончать вот так.
– Лу.. Не так.. Я хочу почувствовать тебя.. – стону я ей в губы.
Лу резко останавливает руку и спрыгивает с моих ног. Открывает тумбочку и достает ленту презервативов. Возвращается на мои колени и разрывает зубами один из них. Затем достает резинку и торопливо растягивает ее по всей длине.
Когда она поднимает на меня свои глаза, то я вижу каждую ее эмоцию.
Восхищение. Предвкушение. Желание. И даже нечто большее.
Я и сам смотрю на нее также. Как на долгожданный трофей.
Лу медленно опускается на мой член, вбирая в себя сантиметр за сантиметром. И мы одновременно стонем.
Дерьмо.
Зажмуриваю глаза, наслаждаясь ее жаром.
Я задыхаюсь. Не шевелюсь. Перед глазами рассыпались яркие искры. Последний барьер между нами исчез.
Мой член погружается в нее до конца. И ощущать ее великолепно.
Лукреция медленно приподнимается, и я снова издаю стон. Как же чертовски охерительно быть в ней. Мне никогда прежде не было так хорошо.
– Ты великолепна, Лу, – шепчу я и целую ее шею, спускаясь ниже, к ключице.
Провожу языком по ее груди, ощущая дрожь Лукреции, пока она медленно двигается вверх и вниз. Пальцами веду линию по превосходному силуэту, а затем жестко хватаю бедро, прижимая ближе к себе. По очереди губами ласкаю ее твердые соски. Спускаюсь ниже и целую ее татуировку под грудью.
Лу судорожно выдыхает.
Я поднимаю голову и смотрю на нее. Она совершенна. Невероятна. Превосходна.
– Чувствовать тебя охерительно, Лу.
Тянусь к ее губам и сразу же врываюсь языком внутрь. Ее движения на мне становятся жестче. Ее стоны, теряющиеся в поцелуе, громче. От близости наших тел я лишаюсь рассудка. Мысли теряются в этом фейерверке чувств. Они взрываются яркими искрами.
Упираюсь ногами в пол и начинаю подмахивать бедрами навстречу. Лу вцепляется в мои плечи и, оторвавшись от моих губ, кричит.
– Итан.. О.. Боже!
Ее жар сжигает меня изнутри. Начинаю еще жестче вонзаться в нее. Мой напряженный член снова и снова погружается в нее до предела. Наши тела покрыты испариной, в горле уже пересохло, а сердца скоро пробьют ребра и вырвутся наружу.
Осознаю, что долго в таком безудержном темпе не продержусь. Опускаю руку между нами и касаюсь набухшего местечка Лу. Нежно провожу языком по ее шее, а затем спускаюсь к груди и кусаю сосок. Лу сильно тянет меня за волосы, а затем издает гортанный крик:
– Я кончаю, Итан. – Она прогибается в спине, пока я продолжаю жестко насаживать ее на себя.
Удовольствие от того, как сжимаются ее внутренние мышцы, накрывает мощной лавиной мое сознание. Время и пространство растворяются. Я чувствую невероятный прилив эйфории, когда мое тело напрягается, и я начинаю дрожать. Лу тоже все еще дрожит, а по ее щеке течет слеза, пока она смотрит на меня, как на какого-то Бога. Сильнее сжимаю руками ее узкую талию, тянусь к губам и ярко кончаю, ослепленный похотью, страстью и.. любовью.
