АВ Романов
Гвинпин и Оливка

Полная версия

Гвинпин терпеливо ждал.

– Я не представляю, – осторожно сказал он. – Как ты будешь всем этим пользоваться! Там сплошные формулы, значки непонятные. Но ты умница…

– Я умница… – рассеяно повторила за ним Оливка.

Файлик с распечатанной статьёй она сложила под Гвинпинное заявление, под свою сумочку и мыло. Ей стало любопытно.

– Кого же это ты раскрутил тебе помочь? Неужели Андрюху? Ну да! И распечатка характерная, с его принтера… Сам-то ведь ты ничего в этом не понимаешь! Даже слова такого не знаешь – аппроксимация!

– Знаю я такое слово, – опять надулся Гвинпин.

«Кнут и пряник! Кнут и пряник! – подумала Ольга. – Надоело! Хочется чего-то нормального! Расслабиться, не думать. Может быть…»

– Это очень хороший подарок, Жень! – искренне поблагодарила Оливка. – Нужный! Спасибо!

«Может быть, взять его с собой на Новый год?» – подумала она. Родителям он очень нравится. Они ругали Ольгу, когда она с ним рассталась. Не то, чтобы совсем ругали, но расстроились. А вот сейчас они, наверное, обрадуются. Только чему? Тому, что Гвинпин и Оливка снова вместе? Но ведь это не так! Нет! Никаких слабостей! Никаких нежностей! И Ольга опять повторила себе: «Я – хозяйка своей жизни! Я не буду делать то, к чему меня вынуждают обстоятельства или мимолётные чувства».

Гвинпин достал ещё два пакетика, перевязанных ленточками, с приклеенными бумажками-пояснениями.

– А это, Оливка, не более чем реализация обещанного материального благополучия, – сказал он, широко улыбаясь. – Здесь всё просто! Лак и духи. Теперь ты будешь, как цветочная пчёлка! Все бабочки будут тебе завидовать.

Ольга не удержалась и немедленно распаковала лак для волос. Это был очень важный аксессуар её красоты.

«Точно такой же, как и у меня, – разочарованно подумала она. – А говорят, что есть и получше… Только где его взять?». Завернув подарок обратно в упаковку, положила его рядом со своей сумочкой. Взяла в руки духи.

– Вот это интересно! – сказала напряжённо смотревшему на неё Евгению. – В парах каких же ароматов ты видишь меня в своих мечтах?

Потом подумала: а не пережала ли она с издёвкой? Вроде нет. Ну и в самом деле – жила же без духов! Но ей действительно было интересно.

Гвинпин присел на корточки, положил руку ей на коленку, попытался заглянуть в глаза.

– Оля, – осторожно проговорил он. – Лично я думаю, что никто лучше тебя не умеет пахнуть луком и чесноком. Прости, что я говорю тебе такие вещи…

Он запнулся, запутался в своей мысли. Ольга распаковала духи. Принюхалась. Замерла, оценивая, пытаясь понять…

«Девчачий запах! – решила она. – Нежный, фиалковый. Лет пять назад, возможно, он мне бы и подошёл. Теперь – нет!»

«А как бы тебе хотелось пахнуть? – спросила Оливка саму себя. – Потом и кровью?» Потом усмехнулась. Разозлилась. Подумалось, но уже с какой-то непонятной обидой: «Возьму его с собой! Намажусь фиалками – и пусть он меня всю ночь целует!».

– Всё, наконец? – хрипло спросила она.

С виду подарочный пакет казался пустым. Кроме бутылки шампанского.

– Нет, – Гвинпин замялся. – Есть ещё…

Он распрямился, передёрнул плечами, достал очень красивую целлофановую упаковку. Оливка внутренне напряглась – это было что-то необыкновенно знакомое.

– Вот, – сказал он, протягивая очередной подарок.

Пальцы у него чуть дрожали. От холода?

– Вот – и всё? – удивлённо посмотрела на него Оливка. – Ни одного сопроводительного слова? Надеюсь, это подарок подчеркнёт мою красоту-у?

И вдруг она поняла, что он покраснел. Переведя взгляд на подарок, поняла – почему! Комплект белья. О-очень дорогой! О-очень знакомый! «Откуда же он узнал?!» – судорожно начала вспоминать Ольга. У них были, что называется, отношения, но ничего интимного они никогда не обсуждали. В этот магазин они никогда не заходили. Моника могла знать про её мечту. Но Гвин не общался с ней, в этом Оливка была уверена. Родители? Несколько раз она пыталась уговорить их на такой подарок. Так и не уговорила.

– Зачем тебе это, девочка?! – спрашивала мама. – Всю жизнь жили без этого, не стоит и привыкать. Ходи в нормальных трусах.

А Оливка сама не знала – зачем! Но до слёз в глазах, до ломоты в пояснице – хотела! Именно этот, льдисто-розовый, местами блестящий, местами – тусклый, кружевной, с переливами. Откуда же он узнал?! Представить себе Гвинпина, который по телефону обсуждает с её мамой покупку интимного белья для неё, она не могла. Но факт – вот он, у неё в руках. Сверкает, искрясь розовой зарёй, как снег. Может быть, ей следует обидеться? Подобных подарков Гвин никогда себе не позволял.

– Размер?! – она рванула упаковку, оголяя содержимое пакета…

– Мой… – растерянно проговорила Оливка, убеждаясь.

– Твой… – виновато подтвердил Евгений. – Я подсмотрел… Там язычок такой есть… Матерчатый…

Ольга замерла в растерянности. Она почему-то подумала, что не должна принимать этот подарок. Но внутри неё, в животе, в груди немедленно что-то взорвалось, протестуя против такого решения. «Вот откажешься ты, – издевалась над собой Оливка. – И что он будет с ним делать?». И потом – она же мечтала о таком! Причём, именно об этом варианте. «Не будь дурой! – принялась она убеждать саму себя. – Мечты должны сбываться! И совсем не важно – откуда он узнал. Случайно так получилось! Так бывает! Пусть!».

Виолетта

Я двигаюсь, как сомнамбула. В прихожей сгорела лампа.

Крадусь. В темноте капризной вот куртка моя. Как призрак

Хватает! Ко мне прильнула и нежно так шепчет в ушко:

– На вешалке я уснула. Пойдём-ка гулять, подружка!

Пойдём-ка в снега, Лисичка! Не надо нам киснуть тут,

Оранжевые косички пусть счастье своё найдут.

А следом неторопливый мой шарфик, мой ёжик милый!

Ворчит и бурчит:

– Привет! Узнала? Я твой махровый! На шею меня мотай!

Вдруг мой поцелуй суровый излечит твою печаль?!

Вампиром к тебе приклеюсь! Коварным, кошмарным, близким.