Артём Сергеевич Евсеев
Чистый воздух

Мой покой прервала Келли, окликнув меня.

– Я хочу есть.

А я и забыл на минуту о том, что человеку, чтобы существовать, необходимо чем-то питаться, желательно съестным.

– Как думаешь, еда заражена? – Спросила сестра.

– Надеюсь, что нет. В противном случае, наши судьбы обречены на погибель. Однако не следует верить мне на слово – мы обязаны преодолевать любые преграды.

Мои предположения веяли оптимизмом, который был заразителен – Келли успокоилась.

– Я схожу в ближайший супермаркет, а ты оставайся здесь – отдохни. Тебе нужно беречь силы.

– Хорошо. – Ответила Келли. – Через сколько ты придешь?

– Жди два часа. Если через этот интервал времени меня здесь не будет, значит, что-то произошло.

Попрощавшись с сестрой, я вышел на улицу, предприняв ряд процедур, обеспечивающих безопасность мне и Келли. Оказавшись в непредвиденных обстоятельствах, меня будто парализовало, так как в этот трудный период, я разлучился с родной сестрой, хоть и ненадолго. Едва подумав об опасности, которая не давала спокойствия и не допускала размеренных движений, мой разум затуманился. Справившись с наплывом плохих мыслей, я двинулся вдоль по проезду.

Хорошо, что я был в противогазе и не чувствовал запах трупов с подветренной стороны. Тел было так много, что по моим примерным подсчетам мне пришлось бы их перетаскивать с улицы в близлежащие дома несколько месяцев, а если закапывать – несколько лет. За людей, которые не успели заглушить свои автомобили, время сделает работу и посадит аккумуляторы.

Тучи сгустились и только изредка горевшие лампы освещали мой путь. Я понял, что неподалеку находится кафе «Ланти» – это ресторан-кафе, в котором я часто проводил время. В нем был хороший сервис, свободный доступ в интернет и вкусная еда. Бывало, я брал ноутбук и приезжал туда на весь день.

Пройдя приличное расстояние от убежища, я завернул за переулок, чтобы зайти внутрь кафе и попал в кромешную тьму – уличные фонари не горели, почти ничего не было видно. По памяти я зашел в «Ланти» и включил свет, который немного погодя замерцал. На меня нахлынули прекрасные воспоминания минувших дней – я осознал, что больше никогда не почувствую вкус фирменного яблочного пирога, ролла с курицей и утонченного кофе. Подойдя к буфету, я набрал попавшуюся еду в самый вместительный пакет, который нашел. Затем я подступил к автомату с напитками, непосредственно разбил стекло и положил в пакет столько бутылок колы, сколько вмещалось.

Осмотрев ресторан, я приметил, что туда можно вернуться за очередной провизией, а также увидел стоящего в углу робота последнего поколения – Robot JM-200. Его серийное производство началось буквально пару лет назад. Он рассчитан на эксплуатацию в разнообразных целях и оценивается в семнадцать миллионов рублей. Я решил проверить его работоспособность, нажав кнопку «пуск» на его запястье. JM-200 спросил меня, приняв угодливую позу – наклонился чуть вперед и прижал руки по швам:

– Чем могу помочь?

Он отличался от предыдущих версий Robot JM быстродействием и высокой функциональностью. Убрав слова при включении, вроде «hello» и «ciao», производители сэкономили секунды на ненужные приветствия и подчеркнули услужливость машины ее расторопным вопросом. JM-200 питался азотом, который находится в атмосфере. Внешний вид робота напоминал человеческий: голова, туловище, две руки и две ноги. Его специально сделали подобно человеку, чтобы людям было проще с ним контактировать.

– Пока ничем. Но ты еще сослужишь мне службу. – Сказал я андроиду.

Выключив его, я вышел из ресторана и направился в укрытие. По пути я обнаружил лежащий велосипед. Не став рисковать во избежание несчастного исхода – дырявого противогаза – я пропустил помысел сесть на двухколесный транспорт и быстро доехать до нового дома. Вместо этого я пошел так же, как пришел, и стал строить догадки о крупномасштабном нападении.

Мои соображения появлялись под началом дедукции: люди погибли – заслуга яда, собака жива – значит, токсин действует только на человека. Таким же образом, я наткнулся на мысль, что атака была террористической. Тогда моим основным предметом размышления на досуге после рефлексий стало суждение: зачем террористы совершили злой умысел?

Это была не катастрофа, я понял из того, что нахлынули две волны с разных сторон, да, к тому же, по новостям передавали, что с полок специализированных магазинов исчезли противогазы. Отсюда следует, что это был теракт.

Как я заметил сквозь ночь, выживших нет. А это означает, что в постапокалиптическую эру вступит лишь крошечный процент населения. Об этом преждевременно рассуждать, но не рано строить предположения. Глобальная была катастрофа или точечная я не знаю, но интуиция подсказывает, что вряд ли найдется место на планете, докуда газовая волна не дошла. Из каких побуждений исходили террористы можно лишь предполагать. Мне кажется, они решили уничтожить ненужных им людей из-за ненадобности. Такой образ мышления зародился еще в позапрошлом веке, но был реализован только этой ночью.

Я дошел до пристанища и услышал раскаты грозы. Обратив взор на небо, моему вниманию предстали густые тучи, закрывшие все звезды. Вот-вот и дождь потесниться с отравленным воздухом, заполняя всю атмосферу. Зайдя внутрь и очистив воздух в шлюзе, я снял противогаз и прошел в отсек, который начал называть жилым, так как его назначение изменилось с момента нашего въезда. Я увидел, как сестра улыбается – она была рада, что я вернулся.

– Я принес круассаны с клубничной начинкой, бисквиты и… – Начал я, но Келли меня перебила.

– Мне все равно, что ты принес. Главное, что съедобное. Я ужасно проголодалась.

Она взяла пакет с кушаньем и принялась трапезничать. Понимая, что успешно завершил миссию, я с довольным лицом утащил кусок пирога и бутылку колы. Сев на приметившую кушетку и привалившись к стене, решил поговорить с набитым ртом.

– На улице много трупов, ты сама видела. – Чавкая, сказал я. – Как думаешь, стоит мне их убрать хотя бы около нашего убежища?

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

– Наша задача, имеющая высший приоритет – не допускать повреждение противогаза, ты сам говорил. Так зачем лишний раз рисковать?

Келли была права – мне не стоит допускать повышение вероятности неудачного исхода даже на один или два процента. Я решил прислушаться к ее словам.

– Что будем делать? – Спросил я у сестры.

Мне хотелось услышать ее мнение за неимением своего. Так или иначе, она умнее меня. Ведь я учился только в школе и на своих ошибках. Она же заканчивала высшее учебное заведение и набиралась опыта отовсюду. Вот только жаль, что не успела получить заветный диплом, церемония вручения которого была запланирована на приближающееся воскресенье, то есть на пятнадцатое июля. Хотя кому сейчас важно имеет ли человек корочку о полученном образовании?

– Для начала давай выспимся, а потом поглядим. – Ответила Келли.

Я кивнул в знак согласия. Мы набили животы тем, что было и легли спать на разные кушетки: я – на медицинскую, Келли – на косметологическую. К сожалению, мягкие кровати с ортопедическими подушками отсутствовали. Не знаю, как сестра, но я спал, как младенец и, проснувшись, был полон сил.

Встав с так называемой постели, я нашел Келли спящей. Сходив в туалет, начал гадать какая сейчас часть суток; чутье, которое никогда меня не подводило, подсказывало, утро. Позавтракав йогуртом, оставшимся со вчерашнего дня, я застал Келли проснувшейся.

– Доброе утро! – Поприветствовал я ее бодрым тоном.

Она осмотрела комнату. По лицу было видно, что сон подлечил ее психику. Келли вспомнила события минувшего дня и промямлила:

– Доброе, Эзра.

Я сказал, что в пакете осталась бутылка холодного чая. Келли взяла ее и сделала несколько глотков.

– Как себя чувствуешь? – Справился я об ее здоровье.

– Спина побаливает – из-за неудобной кушетки.

– Как спала?

– Полночи дремала, размышляя о том, что нам делать.

Ее голос был серьезней обычного.

– Надумала что-нибудь? – Спросил я из любопытства.

– Нам нужно поискать других людей. Вдруг кто-то выжил. Может они знают больше нас.

Я был не против ее задумки. Все равно нам нужно было забивать отрезки времени – не томится же в ожидании вестей, сидя в заточении, как узники.

После того, как Келли привела себя в порядок, мы надели противогазы и отправились в намеченное путешествие по городу.

– Будь осторожен! – Эмоционально выразила Келли свое волнение за мою жизнь.

– Береги себя! – Ответил я взаимностью, и мы двинулись.

Оказавшись на улице, мы бросили взгляд на небольшие лужи, по которым было видно, что палящее солнце испарило большую часть дождевой воды, пролитой ночью. По местоположению ближайшей к нам звезды я определил, что сейчас утро, а не день. Который раз чутье не подвело меня.

– Как считаешь, воздух очистился от невидимого смертоносного газа? – Спросила меня Келли.

– Мы можем это выяснить, сделав вдох. – Пояснил я и рискнул представить, что воздух чист.

– Не глупи. – Упрекнула меня сестра, и я ощутил на себе ее укоризненный взгляд из-под противогаза.

Я не стал спорить с Келли и проигнорировал разыгравшуюся фантазию.

Сев в автомобиль, я завел его голосовым паролем, после чего сказал сестре, что бак с горючим пуст – нужно заехать на бензозаправку. Мой Bentley – автомобиль давно ушедшего поколения, так что «питается» только нефтяным топливом. В настоящее же время, подавляющее большинство автомобилей заправляется исключительно эко-дизелем. Сколько же произошло изменений за отведенное человечеством время, особенно в последнее столетие – век инноваций! Дисплеев научили гнуться и рваться, не теряя работоспособности, простейшими гаджетами можно управлять из любых точек планеты, а любой орган, кроме мозга, можно поменять на механический и электронный, превратив человека в киборга.

Мы подъехали к одной из восьми колонок заправочной станции и заглушили машину. Я вышел из автомобиля, вставил пистолет в бензобак и зафиксировал спусковой рычаг. Пока бензин заполнял бак до указанного мной максимально допускаемого уровня – шести литров, я прошелся по заправочным колонкам и увидел, как стая воронов клевала безжизненные тела убитых газом людей, приехавших пополнить бензобаки своих автомобилей. В прошлом занятые своими делами люди теперь корм для голодных птиц. Жалкое зрелище.

Не подходя близко к трупам, я приметил в бензоколонках большие запасы горючего и мысленно взял заправку на заметку, так как в нее еще можно будет заехать, чтобы «накормить» свой автомобиль.

Вынув пистолет из бака, я сел обратно в машину. Келли сидела с закрытыми глазами, чтобы случайно не посмотреть на воронов, лакомящихся человеческим мясом. Не медля, мы отъехали с заправки, держа курс на центр города.

Погода была располагающей к непринужденной езде, однако хаотично расположенные транспортные средства на дорогах и валяющиеся человеческие трупы заставляли меня изрядно поусердствовать – объезжать тела. Чем ближе мы подъезжали к главной части города, тем чаще встречались мертвецы. Остановившись у гостиницы «Риверпорт», который был назван в связи с непосредственным расположением близ речного порта, я вышел из автомобиля, предварительно заглушив его двигатель. Келли осталась внутри машины.

Было достаточно тихо: едва слышался шум воды, а издалека доносилось рычание собак – недоставало звучание человеческого голоса. Приглядевшись, я заметил диких псов, поедающих мертвечину. Запрыгнув обратно в автомобиль, я сказал сестре, что здесь находится рискованно, указав на собак, как на объекты, представляющие опасность. Заведя автомобиль, я двинулся в случайно выбранном направлении.

– Куда ехать? – Спросил я.

– Давай в супермаркет.

Солнце так нагрело воздух, что я весь вспотел. Снимать одежду не решился, во избежание повреждения герметизации своего противогаза.

Мы заехали в подземную парковку торгового центра. Свет благополучно горел – значит, он есть и во всем центре. Оставив автомобиль, мы пошли в супермаркет. Проигнорировав существование лифта, поднялись на первый этаж на эскалаторе.

В центре было полным полно трупов и крови. Чтобы их не видеть, Келли запрыгнула в покупательскую тележку, и я повез ее по огромному продуктовому магазину. Мы брали все, что хотели: фрукты, овощи, мясо, напитки – нас никто не ограничивал. Тележка быстро наполнялась, и сестре пришлось вылезти с нее.

Набрав еды, мы вышли из магазина. Мне захотелось послушать музыку. Я зашел в музыкальный центр, расположенный на одном этаже с супермаркетом. Подключив выбранные наушники к случайному плееру, заиграла знакомая песня альтернативного жанра. Она называлась «Беги, пока можешь». Я стал подпевать играющей рок-группе и притопывать ногой:

– Старайся, спотыкайся, плачь.

Страдай, но любви не проси.

Откуда столько неудач

Не знаю я – пойми, прости.

Беги, пока можешь,

Живи, пока жизнь идет:

Почувствуй свою кожу,

Вкуси запретный плод.

Дослушав припев, я снял наушники и услышал, как Келли просит меня поехать в убежище – она сильно проголодалась. Оставив аудиоустройства, я подошел к сестре, после чего мы вместе спустились на нулевой этаж с нагруженной тележкой.

Переместив продукты в багажник автомобиля, я повез Келли домой. Приехав на место, мы перенесли все необходимое из автомобиля внутрь лаборатории. Приняв необходимые меры по уничтожению вредных веществ из шлюза, Келли и я сняли противогазы и почувствовали ужасный запах, исходящий от нас, в особенности от одежды. Современные стиральные машины умеют стирать, выжимать и высушивать одежду за несколько минут, так что, пока мы по очереди принимали душ, наши вещи будто обновились.

Приободрившись после контрастного душа, я подошел к продуктам и заметил, что Келли, помывшаяся до меня, ест земляничное мороженое и расплылась в улыбке, несмотря на весь хаос, творящийся за пределами дома. Мне тоже захотелось замороженной сладости, и из предоставленных передо мною вариантов я выбрал вафельный рожок. Сев в небольшом отдалении от сестры, я решил у нее поинтересоваться, знает ли она другие места в городе, где могут быть шлюзы. Келли призадумалась и воскликнула:

– В республиканской больнице должна быть лаборатория!

– Может, там прячутся уцелевшие?

– Вполне возможно. – Ответила моя сестра.

– Нам следует это выяснить.

Плотно поев, мы утилизировали собравшийся мусор в контейнере, который перерабатывает все виды отходов в закрытом цикле, без остатка. Немного передохнув, мы снова вышли на дорогу. Перед тем, как поехать в больницу, мне пришла в голову идея: было бы неплохо обзавестись предметами самообороны.

– Сначала съездим за оружием, которое можно носить с собой. Мало ли что может произойти. – Изрек я.

– Я только за, лишь бы все было хорошо.

Ее слова напомнили мне детский период жизни, когда мама впервые повела меня в зоопарк. Будучи пятилетним мальчиком, я был поражен разнообразием животного мира. Мы проходили мимо отделов орнитологии, земноводных, копытных и, наконец, дошли до млекопитающих. Проходя у вольера с амурским тигром, я попросил маму остановиться у него подольше, потому что услышал, что животное сейчас будут кормить. Мне стало страшно, но интересно, что дадут хищнику. Мама взяла меня за руку, и я почувствовал ее поддержку. Один из работников зоопарка сказал нам, что тигр будет обедать барсуком, и показал маленького представителя семейства куньих. Я взглянул в глазки зверька и по мне пробежали мурашки – как можно совершить такое зло, отдав на съедение красивое животное?! С возрастом я стал толерантным к тому, кто и что ест, однако, тогда я неистовствовал.

– Не смейте этого делать! – Вскричал я.

– Почему? – Спросил меня работник зоопарка.

– Мне его жалко.

Держа в руках махонького зверька, он начал мне объяснять, как устроен мир:

– Ты знаешь, что сам барсук предпочитает животную пищу, например, мышей, ящериц, лягушек?

Я не желал его слушать и добивался своей цели.

– Прошу вас, оставьте зверька в покое. – Твердил я.

Мама ничего не говорила, и я ощущал содействие ее молчанием.

– Ты хочешь, чтобы тигр умер с голода? – Спросил работник.

– Нет.

– Но ты хочешь, чтобы я отпустил барсука на волю?

– Да, лишь бы с ним все было хорошо.

Работник зоопарка ушел с барсуком в руках, оставив тигра без обеда. Я так обрадовался спасению маленького создания, что не сразу заметил, недовольство детей, стоящих рядом – их лишили увеселительного зрелища.

Подъехав к оружейному супермаркету, я и Келли вышли из машины. Погода была по-настоящему летней: безоблачное небо, слабый ветерок. Солнце стояло в зените. Зайдя в магазин, я взял два пистолета девятимиллиметрового калибра, вмещающие по четырнадцать патронов центрального воспламенения.

В старших классах школьников учат, как обращаться с оружием. Однако мне было важно знать, помнит ли сестра, чему ее учили.

– Ты умеешь им пользоваться? – Спросил я Келли перед тем, как дать ей в руки пистолет.

– Да. Ничего сложного. – Ответила она.

Я отдал Келли ее пистолет, а также ручной фонарь.

– Может пригодиться. – Пояснил сестре, указывая на фонарик.

Засунув в свои карманы несколько пачек патронов и собственный переносной источник света, я вышел из магазина.

– Говори куда ехать. – Сказал я сестре, держа наготове в руке заряженный пистолет.

Келли брала с меня пример, ведь мы не знали насколько адекватных людей можно встретить и какие животные могут к нам приблизиться, поэтому предпочитали быть вооруженными и готовыми ответить боем. Мой пацифизм испарялся, как дым.

– Вниз по проспекту. – Изрекла она.

Сев в автомобиль, мы спрятали пистолеты и фонарики в бардачок. Патроны я положил туда же.

– Включайся. – Приказал я автомобилю, запустив его голосом, и переключил коробку передач в автоматический режим, чтобы дать рукам меньше работы.

– Даже не помню, когда последний раз был в больницах. – Сказал я сестре. – Поэтому и не знаю, где они находятся.

– Ничего страшного. Просто следуй моим директивам. На перекрестке поверни налево.

Мы подъехали к республиканской больнице.

– Заезжай на тротуар. – Сказала Келли, опасаясь, что может произойти непредвиденная ситуация, и нам придется делать ноги.

Проехав по газону, я приблизился к лестничной площадке массивного здания, насколько это было возможно. На улице не было ни единого проявления признаков жизни. Мы вышли из машины, взяв пистолеты и фонарики. Поднявшись по высокой лестнице, нам предстала картина скопления бездыханных человеческих тел у парадного входа в больницу. Похоже, что волна настигла людей, пока они были в давке. Осторожно переступив через трупы, мы с Келли зашли в здание. Внутри была кромешная тьма – нам пришлось включить ручные фонари.

Глава 3

Я нашел рубильник и включил генератор – лампы стали испускать яркий свет. Мы выключили фонари – они уже были не нужны. Келли окликнула меня и показала на железную дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен»:

– Там шлюз.

Мы прошли к герметизируемому сооружению и открыли его. Зайдя в обеззараживающий отсек и закрыв за собой дверь, мы поняли, что открыв следующую дверь, можем встретить выживших. Келли включила программу очистки воздуха в шлюзе, но, когда система сделала свое дело, мы не решились снимать противогазы. Я отворил следующую дверь, и первым оказался в комнате жизнеобеспечения – Келли шла прямо за мной.

– Выпустишь меня? – Спросил чей-то женский голос.

Не заметив никого, мы поняли, что альт донесся из соседнего помещения, пластиковая дверь в которую была распахнута. Я поднес указательный палец к губам, дав сестре понять, что не надо шуметь, и, на всякий случай приподнял пистолет.

Перешагнув порог, мы увидели женщину, привязанную веревкой к вертикально расположенной стальной балке. Увидев нас, она привстала, прислоняясь к стене, – на ее лице четко выделялось удивление. Женщина казалась вполне здоровой, однако от бечевки на ее запястьях появились ссадины, а под глазами выделялись мешки. На взгляд она представлялась худощавой пятидесятилетней интеллигенткой.

Мы стояли, как вкопанные, не зная, что делать. Я решил поинтересоваться:

– Кто вас привязал?

– Мой муж. – Кратко ответила она.

– За что? – Справилась моя сестра.

– Он бывает не в себе. – Сказала женщина и тут же осведомилась, зачем нам противогазы внутри отсека.

– Вы не знаете, что произошло? – Задал я встречный вопрос.

– Намекаете на газ, убивающий людей?

Мы с Келли промолчали.

– Вы оставили дверь открытой, намереваясь меня убить? – Спросила женщина и я усмотрел в ее глазах надежду на утвердительный ответ. Мне показалось это странным.

– Нет. – Ответила сестра.

– А зачем вам пистолеты?

– Не важно. – Отреагировал я.

Вместо удивления на ее лице стало проглядываться недовольство.

– Как вы здесь вообще оказались? – Потребовала она.

– Не важно. – Повторил я и спросил. – Вы можете представлять для нас опасность?

– Нет. – Кратко ответила она, донесся до меня, что у нее нет мотивов вредить нам. – Пожалуйста, освободите меня.

Келли была не против того, чтобы я выполнил просьбу уцелевшей. Хоть незнакомка и смотрелась чудаковато, мне не хотелось оставлять ее помирать с голода, – вдруг никто сюда не вернется. Я аккуратно развязал женщине руки, пока Келли держала ее на мушке. Она взяла противогаз, лежащий на полке поодаль от нас, и сказала, что ей нужно идти.

– Куда? – Поинтересовался я.

– Мне нужно кое с чем покончить. – Пояснила она, надев фильтрующий противогаз.

– Вы не хотите найти мужа? – Спросила моя сестра.

Немного подумав, она выпалила:

– Какое вам дело? У вас своих забот мало? Не лезьте в мою жизнь!

Мы с Келли промолчали. Чувствовалось, что незнакомке хочется поскорее с нами расстаться. Все вместе мы зашли в шлюз. Я еле успел запереть дверь в отсек жизнеобеспечения, как женщина торопливо нарушила герметичность шлюза. Оказавшись на улице, она побежала от нас в сторону залива, который находился немного ниже по улице, – даже не попрощалась. Я хотел было ее остановить, но Келли сказала, что для нас двоих лучше оставить женщину в покое, и мы пошли к Bentley. Удалившись от нас на приличное расстояние, незнакомка исчезла из виду. Сев в автомобиль и поехав за женщиной, сестра задала мне риторический вопрос:

– Что с ней не так?

– У нее явно не все дома.

– Как думаешь, что с чем она хотела покончить?

– Даже не знаю, что может быть важнее выживания в данных условиях.

Подъехав к мосту, я остановил машину, потому что увидел, как спасенная нами женщина стоит на заграждении.

– Я же говорил, что у нее сдвиг по фазе. – Сказал я сестре.

Мы не успели выйти из автомобиля, как сумасшедшая сняла противогаз, кинула его прочь и прыгнула с моста.

– Боже мой! – Закричала Келли.

Подбежав к заграждению, мы увидели, как женщина, пролетевшая сорок метров, неподвижно лежит на асфальтовой дорожке и истекает кровью. Оставив машину, мы побежали к ней, спускаясь с моста по лестнице. Келли оставила свой пистолет в автомобиле, мой же был при себе.

Подбежав к женщине, мы убедились, что она мертва, проверив пульс, биение которого отсутствовало.

– Зачем она совершила суицид? – Риторически спросила Келли.

Я воспринял ее вопрос серьезно и ответил:

– Она хотела кое с чем покончить и сделала это. Для нее важнее выживания, лишь его прекращение.

Келли отвернулась от свежего трупа в сторону маленького леса, простирающегося возле залива, и кого-то увидела.

– Смотри! – Воскликнула она. – Там кто-то прячется.

Я перевел взгляд с самоубийцы на березняк и увидел выходящего из-за деревьев мужчину в изолирующем противогазе. Я выставил пистолет перед собой, давая незнакомцу понять, что лучше держаться от меня и моей сестры на расстоянии.

– Не глупи, парень, я безоружен. – Сказал он.

Из-за маски его баритон был едва слышен.

– Я предупреждаю, если вы выкинете нечто угрожающее нашим жизням, я за себя не ручаюсь. – Уведомил я его.

Мужчина медленно подошел к женщине, прыгнувшей с моста, и поцеловал ее в лоб. Я опустил пистолет. Келли спросила мужчину:

– Вы были знакомы?

Он пояснил, что это была его жена.

– Она сама спрыгнула с моста. – Начала объясняться моя сестра, как мужчина прервал ее.

– Я видел.

– Почему она так поступила? – Поинтересовался я.

– У нас с ней было пятеро взрослых детей и три внучки, – мы жили дружной семьей. В день, когда началось заражение воздуха, мы потеряли все потомство. Вы отпустили ее?

– Мы кивнули.

– На кой черт вы это сделали? Впрочем, какая разница? Ее уже не вернуть.

Мужчина взял ее на руки и отнес в лес.

– Как думаешь, стоит с ним связываться? – Спросила меня Келли, пока его не было рядом.

– Мне интересно, что он знает. – Ответил я. – После того, как мы это выясним, от него можно будет отстать. Как думаешь?

– Хорошо.

Мужчина вернулся к нам в хорошем расположении духа и представился:

– Меня зовут Эдгар.

Демонстрируя благонамеренность, он протянул мне руку. Сжав ее и назвав свое имя, я поддержал его добрую волю. Келли сделала то же самое. Эдгар попросил прощение за то, что мы встретились при таких неприятных обстоятельствах. Я предложил нам подняться к моему автомобилю. Он был не против этого.

Мужчина показался мне большим, но безобидным. У него не было торчащего из-под футболки живота, как у беременной гориллы, просто имел большую кость и представлял собой чистый эндоморфный тип телосложения. Из его слов я понял, что он нас и пальцем не тронет. Пока мы шли к моему автомобилю, он задал нам вопрос: у вас есть пристанище?

– Да. – Ответила Келли. – Но, если честно, мы вам пока не доверяем.

– Поймите, мы в одной лодке. Как видите в городе почти никого не осталось.

– Видели кого-нибудь в живых помимо нас? – Поинтересовался я.

– Нет. – Ответил он.

– Выжили только вы и ваша жена?

– Да. Но теперь и ее нет.

– Что случилось с остальными у входа в больницу?

– Узнав о том, что на город движется волна ядовитого газа, все побежали в комнату жизнеобеспечения. Произошла давка – каждый хотел спасти свою шкуру. Как раз после того, как я и моя жена надели спасительные маски, прошел террористический акт. Все вокруг погибли.

– Где были ваши дети? – Спросила Келли.

– После того, как мы спаслись, жена захотела убедиться, что с детьми все в порядке. Последний раз бы видели их всех вместе в кафе. Они праздновали именины. Мы были православными, теперь даже не знаю кто я по вероисповеданию.

– Почему вы не были с детьми?

– Вместе с женой я работал в больнице.

Мы дошли до моей машины. Я попросил Келли на пару слов. Отойдя в сторонку, мы обсудили, что делать с Эдгаром. В итоге решили, что можно взять его с собой. Подойдя к новому знакомому, я предупредил его:

– Если я замечу вас буйным – пеняйте на себя.

– Без проблем. – Сказал Эдгар, после чего я пригласил его сесть в автомобиль.

Пристанище в республиканской больнице выглядело, мягко говоря, убого, поэтому мы решили поехать в наше с сестрой убежище. По дороге домой Эдгар сказал, что работал психиатром, как и его умершая жена, и был законопослушным гражданином. Он пояснил, что закона больше нет, однако мораль умереть не может. Приехав, мы вышли из машины и направились внутрь убежища. Келли, также, как и я, захватила с собой свой пистолет. Пройдя шлюз, мы все сняли противогазы. Я заметил, что у Эдгара были поседевшие длинные волосы и высокий лоб.

– Располагайтесь, как дома. – Сказала Келли Эдгару, выражая любезность.

– Спасибо. – Поблагодарил он ее.

– Надо бы подкрепиться. – Выразил я желание поесть.

Взяв из холодильника пиццу и разогрев их в микроволновой печи, раздал всем по куску. Пожелав друг другу приятного аппетита, мы принялись есть. Время близилось к вечеру.

– Зачем вы развязали мою жену? – Из любопытства спросил Эдгар.

– Она сказала, что ее муж, то есть вы, – вспыльчив, поэтому и привязал ее к балке, разозлившись на что-то.

– Даже будучи свихнувшейся, он вас обвела вокруг пальца. Не принимайте близко к сердцу. Говорить вздор так, чтобы все слушали и верили на слово, было ее отличительной чертой.

– А какая ваша отличительная черта? – Поддержала разговор Келли.

– Я не умею лгать. – Ответил он и засмущался.

Уж не думал я, что люди солидного возраста, могут смущаться перед молодежью. Либо Эдгар и вправду был олицетворением пожилого Иисуса Христа, в которого, как он сам признался, верил до глубины души, либо ему нет равных в актерском искусстве. То, что мужчина привязал свою жену к балке и оставил одну во время апокалипсиса, наводит на мысль, что он поступил плохо. Однако был ли у него выбор? Если он хотел оставить сошедшую с ума жену в живых, ему нужно было принимать радикальные меры, – что Эдгар и сделал. Понять его поступок можно, но стоит ли? Мы с Келли решили рискнуть, поверив в его историю.

После того, как все сели за стол и стали есть, я рассказал, что вчера ночью приметил в кафе «Ланти» робота JM-200, и было бы неплохо его сегодня оттуда забрать. Он бы сгодился для работы в убежище. Эдгар, как и моя сестра, поддержали мою идею.

– Как вы считаете, – обратился я к мужчине, – зачем террористы это сделали?

– Я бы переформулировал вопрос: не зачем, а когда? Почему именно вчера – не раньше и не позже?

Келли улыбнулась – ей нравилась манера общения старика: я бы не сказал, что он ровесник своей пятидесятилетней жены, на вид ему лет семьдесят, просто хорошо сохранился.

– И почему же? – Спросила Келли.

– Земля бы выдержала нас еще какое-то время, но, в конце концов, загнулась бы. Сами посудите: экологически чистое топливо, высокотехнологичная переработка мусора и отходов, не оставляющая за собой ничего, – все это лишь передняя сторона медали. Но посмотрите на оборотную, например, на Сербию. Эта страна отстает от других европейских стран лет на сто. Ручная работа во всех сферах производства, слабая медицина, старые технологии – все это результат дефицита денег, который является следствием отсутствия ресурсов, а, значит, отсутствия предложений импорта. В Африке и Южной Америке таких стран еще больше. Все вместе они эксплуатируют оставшиеся ресурсы в собственных целях, загрязняя, тем самым, воздух, воду и почву, и уничтожая места обитания животных и растений. Не мне вам рассказывать, – сами это прекрасно знаете!

Он сделал паузу, отпив из кружки чая, и продолжил:

– Мир создан так, что всем приходится выживать. Так называемый естественный отбор. Люди – не боги, поэтому не могут справиться с законами, заложенными природой. Даже в наше время со всеми развитыми технологиями, мы питаемся, испражняемся и спим, – и ничего не можем с этим поделать. Плюс ко всему этому, нам необходимы специальные условия для существования: определенные температура, влажность, давление. Люди всегда стремились возвыситься, сначала над животными, затем друг перед другом, не понимая, что особо ничем не отличаются от всех существ. Ну, не жалки ли мы?