Артём Посохин
Исправители судеб
© Артём Посохин, 2021
ISBN 978-5-0051-4003-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть 1.
С чистого листа
Всё, что неожиданно изменяет нашу жизнь, – не случайность.
Грин Александр Степанович
Глава 1.
По пути
Погода нынче стояла пасмурная. Осень щедро осыпала землю жёлто-красной листвой и дождями. Капли мороси, подхваченные ветром, улетали в сторону заката. Им никак не удавалось задержаться на глянцевой поверхности окон несущегося локомотива. Выпуская густые клубы дыма и пара и шипя, паровоз мчал состав в один из районных городков – Эльтос. Машинист, облокотившись о раму открытого окна, расположенного в двери, обернулся и посмотрел на изгибающийся состав, – в настоящий момент они делали резкий поворот, поэтому большинство вагонов были видны как на ладони. Удостоверившись, что всё в порядке, он, потянув за цепочку, достал из кармана кителя часы. Хмуря брови и что-то бормоча себе под нос, машинист посмотрел на них и одобрительно кивнул.
В это самое время в тёмном тамбуре предпоследнего вагона стояли трое полицейских. Покачиваясь из стороны в сторону на поворотах и переминаясь с ноги на ногу, они о чём-то шептались. Было видно, что служители закона начеку. Стараясь не привлекать внимания, они то и дело поглядывали по сторонам, контролируя обстановку вокруг.
– Мистер Лэнхри приказал не высовываться, пока поезд не прибудет в Эльтос, – произнёс полноватый полицейский, поправляя фуражку.
– Он нам не указ, Тид, – буркнул его коллега, ища взглядом поддержки товарища.
Третий полицейский виновато улыбнулся и пожал плечами, как бы намекая, что в этой теме на него полагаться не стоит.
Тид нахмурил брови и, наклонившись к уху оппонента, просипел:
– Требование выполнять предписания консультанта – это не мой каприз, а распоряжение начальника полиции. Так что этот вопрос не обсуждается. Я доступно объясняю?
Недовольный полицейский, поверженный высказыванием Тида, пытался найти какие-либо аргументы, чтобы возразить, но их разговор прервал проводник.
Подойдя к служителям закона, он доложил, что через несколько минут состав придёт на станцию Эльтос. Полицейские кивнули. Позабыв о разногласиях, они приготовились действовать: поправили фуражки, одёрнули форменные пальто, на всякий случай достали оружие. Тид, высунувшись из тамбура, окинул взглядом происходящее в вагоне.
Пассажиры уже упаковали свои чемоданы и сумки. Вертясь на сиденьях и поглядывая в окна или ведя неслышные разговоры, они погрузились в режим ожидания. Паровоз прибывал по расписанию, а это означало, что поездка действительно близится к концу.
В одном из пассажирских отделений молодой человек, звонко размешивая сахар в стакане с чёрным чаем, с любопытством рассматривал мужчину, сидевшего напротив. На первый взгляд, перед ним был ничем не примечательный человек неопределённого возраста в истрёпанных брюках, помятой классической рубашке с закатанными по локоть рукавами и чёрных ботинках. Но если присмотреться внимательнее, то можно было обнаружить, что несколько деталей не вписывались в заурядный образ. К таким деталям, во-первых, относилась пара чёрных полос со смазанными краями на правой стороне шеи: часть необычной татуировки, которая по большей части скрывалась под рубашкой, – поэтому определить, что там изображено, не представлялось возможным. Во-вторых, своеобразные браслеты на левой руке: кожаный с белыми витиеватыми символами и чёрная верёвка, с узелками и болтающимися амулетами, обматывающая запястье в несколько оборотов. Хмуря брови и время от времени поправляя светло-русые волосы, аккуратно зачёсанные назад, мужчина был словно заколдован, одержим тем, что делает: он рисовал. Уже второй час подряд его рука выводила линии и наносила штрихи в блокноте, лежавшем на колене.
– Ммм… Простите за беспокойство, – произнёс парень.
Ожидая ответа, он осторожно сделал глоток горячего чая.
Рука рисующего остановилась, но только лишь на мгновение. Не поднимая глаз, не проронив ни слова, мужчина выдержал паузу и, как ни в чём не бывало, продолжил наносить штрихи.
– Что вы рисуете? – спросил парень, усмехаясь.
– Визуализирую размышления, – неспешно проговорил мужчина.
– Я-ясно… – протянул любопытный пассажир. – Интересно.
Он снова сделал глоток чая и отставил кружку в сторону.
– Меня зовут Дин!
– Эон, – ответил мужчина, пожимая протянутую руку.
Дин посмотрел в глаза нового знакомого. В них он увидел холод, слегка оживлённый огоньком азарта. Своеобразный цвет глаз можно было сравнить разве что с ясным синим небом, если на него смотреть через тонкий слой серого полупрозрачного льда. Парень почувствовал мурашки, бегущие у него по спине и исчезающие в области затылка. Незнакомое ранее чувство тревоги еле слышным щелчком отдалось в голове.
– Можно взглянуть? – спросил Дин, кивая на блокнот.
– Я ещё не закончил, – буркнул Эон. – Терпение… – он окинул собеседника осуждающим взглядом.
Дин кивнул, облокотился о столик, располагавшийся между ними, и задумчиво уставился в окно, за которым на фоне темнеющего неба мелькали неровные ряды деревьев.
– И всё-таки, – он повернулся к Эону, – кого или что вы так усердно пытаетесь изобразить?
Эон громко выдохнул, положил карандаш и показал рисунок назойливому собеседнику.
Усмешка сошла с лица парня.
– Чудовище какое-то, – заключил он.
– Хм… – Эон улыбнулся. – Если бы я хотел изобразить чудовище, то нарисовал бы человека. А так… – он склонил голову набок и взглянул на своё творение, – просто очередной плод воображения.
Дин, не говоря ни слова, скрестил руки на груди и вопрошающе взглянул на собеседника.
Донёсся скрип тормозов. Паровоз сбавлял скорость, готовясь сделать остановку на приближающейся станции. За окном замелькали огоньки редких фонарей и светящиеся окошки загородных домиков. Дин, поглядывая по сторонам, поправил непослушную чёлку и одёрнул ворот расстёгнутого кардигана.
Эон заметил, что его собеседник волнуется и уже не так многословен. Он прекрасно понимал настоящую причину подобного поведения парня, но надо было немного подождать, прежде чем открывать карты.
«Главное – не дать ему пропасть из виду».
Мысленно улыбаясь, Эон продолжил рассуждать:
– Многие считают, что я их просто придумываю, – он снова взглянул на свой набросок. – Один мой приятель верит, что мысли материальны. Говорит, через рисунки я даю им жизнь, создаю облик и наделяю свойствами. Пфф… Бред.
– А на самом деле? – поинтересовался Дин, украдкой поглядывая в окно.
Там, на перроне, он увидел полицейских, которые, что-то мирно обсуждая, смотрели на проплывающий мимо состав. Дин отодвинулся от окна.
Эон не торопился с ответом. Он молча наблюдал за собеседником, пока Дин не уловил его взгляд.
– Так наделяете свойствами или нет?.. – повторил парень вопрос.
– Они и без меня умеют уже многое: у них есть свои свойства, – ответил Эон. – Я лишь додумываю, дорисовываю недостающие детали в облике или полностью составляю его, исходя из словесного описания.
Он выдержал небольшую паузу.
– Хм… Кстати, о чудовищах.
Эон перевернул несколько листов в блокноте и показал собеседнику ранее нарисованный набросок. Это был портрет. Исхудалое лицо, слегка растрёпанные короткие волосы, беспорядочно разбросанные веснушки, россыпь которых была особенно заметна в области переносицы, чуть вздёрнутый кончик носа. Единственное, чего не мог передать чёрно-белый рисунок – болотный цвет глаз и редкие вкрапления седых волос в области висков.
Дин от удивления разинул рот и на мгновение остолбенел. Широко распахнув глаза, он смотрел на свой портрет, нарисованный карандашом. Впрочем, удивление его длилось недолго. Уже спустя мгновение, лицо Дина сделалось надменным. Чуть задрав подбородок, он высокомерно взглянул на Эона и неприятно улыбнулся.
– Похож? – спросил Эон, недоумевая от столь спокойного поведения собеседника.
– Похож, – наигранно выдыхая, ответил Дин. – Глаза, правда, мелковаты, но, в общем…
Рассуждения парня прервали люди в форме. Трое мужчин с серьёзными лицами и оружием в руках остановились и молча осмотрели беседующих. Эон заметил лёгкое мерцание, прорывающееся сквозь ткань чёрной футболки, видневшейся из-под расстёгнутого кардигана Дина. Парень, косясь на полицейских, потянулся к груди. Эон рывком приблизился к нему, схватил за руку и вывернул её назад.
Морщась от боли, Дин выругался. Крепко зажмурившись, он зашептал что-то невнятное. Слова были едва различимы, но его губы двигались быстро. Шёпот напоминал заклинание или молитву.
Эону показалось, что он услышал – «esse in chenere». Чтобы заставить парня замолчать, он прижал того к полу, уткнулся коленом в его спину так, что у Дина позвоночник захрустел. Свободной рукой Эон залез за ворот задержанному. Нащупав там цепочку, сорвал её с шеи вместе с мерцающим кулоном круглой формы.
– Это лучше не трогать, – взглянув на удивлённых полицейских, сказал Эон. – Вдруг чёрная магия или внутри находится опасный химический элемент…
Полицейские переглянулись, а затем неуверенно кивнули.
– Круглая форма, чёрный цвет, – Эон поднёс кулон к уху и потряс его. – Так я и думал. Это сосуд! Остальное выясним в лаборатории.
При таком освещении сложно было разобрать символы, нанесённые на поверхность загадочного изделия, но сомнений не было – вещь непростая, да и надпись была на неизвестном языке. Если бы парень воспользовался своим чёрным оберегом, случиться могло что угодно. Предчувствия консультанта, а точнее эта ноющая боль в правом плече, дали понять, что дело отнюдь не белое и не научно-пушистое. Но предчувствий здесь мало – необходимы факты.
– Что это?! – спросил у парня Эон, показывая болтающийся на цепочке кулон.
В ответ Дин сморщил покрытый веснушками нос и демонстративно отвернулся от изъятой вещи. Его эмоции выглядели искусственными, наигранными, словно парень хотел, чтобы задержавший его видел озлобленность и обречённость.
«Опять же, одни не подкреплённые фактами предположения», – подумал Эон.
Состав, дёрнувшись в последний раз, остановился. До ушей участников задержания донёсся шум перрона и оживлённые разговоры выходивших пассажиров.
Эон кивнул служителям закона. Те подняли парня, представившегося Дином, и надели на него наручники.
– Рад был поболтать, – сказал Эон, опуская медальон в мешочек из плотной ткани.
Парень не ответил, но наградил его беспечной улыбкой и взглядом, в котором не было ни страха, ни сожаления, а лишь отблеск любопытства и нездорового азарта. Двое полицейских, почтительно кивнув консультанту, повели задержанного к выходу.
Эон проводил их взглядом. В глазах парня, кроме показушного спокойствия, он увидел старательно скрываемые обиду и озлобленность. Уж, что-что, а в людях Эон разбирался, но, по правде говоря, науку и тёмную сторону реальности он познавал куда охотней. Эон знал про этого парня совсем мало. И теперь он думал и никак не мог понять, почему назвавшийся Дином повёл себя так странно.
«Пусть с этим разбираются психологи и полицейские, – размышлял Эон. – То, что шептал парнишка, не сработало… Вполне возможно это было не заклинание, а своеобразная молитва. Выходит, магии здесь нет, хотя медальон… Завтра же займусь этой вещицей. Остальное – поле битвы других специалистов».
– Спасибо вам, – донеслось вдруг до Эона.
Он очнулся, отвлёкся от анализа ситуации, посмотрел на стоявшего перед ним и кивнул. Высокий полноватый полицейский, слегка задрав нос, отчеканил:
– Разрешите представиться: Тид Аренд, командир специального отряда номер двадцать семь. Можно просто Тид.
– Эон Лэ…
– Вас мы знаем, мистер Лэнхри, – перебил его Тид.
Полицейский поправил усы и, чуть наклонившись, продолжил:
– Опасный чертяка этот парень. Столько дел натворил! И ведь никак не могли его выловить. За двое суток на уши полстраны поднял. Одного из наших, при попытке его задержать, в живую статую превратил. Там… в столице. А патрульный, подоспевший на место преступления, утверждает, что негодяй растворился в воздухе. Прямо на привокзальной площади. Бах… – он хлопнул в ладоши, – и все! А вы его…
– Не стоит благодарностей, – ответил Эон, потирая плечо. – Чутьё у меня на таких товарищей, – он похлопал рукой по карману брюк, где лежал мешочек с медальоном, – вернее, тянет на такие вещички. Как магнитом, ей-богу.
– Правда?
– Почти, – Эон усмехнулся. – Если честно, начальник столичной полиции предоставил мне достаточно информации для поимки этого неопытного молодого колдунишки. Да и коллеги ваши молодцы: опросили максимум людей на вокзале и возле, – он ладонью начертил в воздухе круг. – Оперативно и чётко. Хвалю.
Он снова помассировал правое плечо, а затем положил блокнот и карандаш в сумку. Как бы всё хорошо ни прошло, но смущала какая-то простота, искусственная гладкость завершённой операции. И эти глаза…
Эон взглянул на собеседника.
Тот явно чувствовал себя неловко, но уходить не спешил.
– Думаете, – полицейский перешёл на шёпот, – этот парень тёмной силой обладает?
– Не было времени досконально изучить его личное дело. Но… – Эон встал, накинул пиджак и взял сумку, – смею предположить, он хорошо знает химию и законы физики.
– Вы же сказали «колдунишка», – не унимался Тид.
Было видно, что эта тема вызывает у него необузданное любопытство.
– Я агностик, – коротко ответил Эон. – Полагаю, что подобный интерес вызван неприятным казусом, связанным с вашим коллегой – «живой статуей», – заключил он.
Полицейский, тяжело вздохнув, кивнул, а Эон продолжил:
– Я навещу бедолагу, как только вернусь в столицу. Но чтобы помочь, придётся поговорить с этим фокусником. Наверняка, он с радостью поможет.
– Чего ради? – спросил Тид.
– Потому что за помощь вы пообещаете скостить ему срок, – Эон взглянул на свои ботинки, а затем в окно.
– Хм… – полицейский громко выдохнул. – Надо подумать, с начальством переговорить.
– Угу, – Эон продолжал смотреть в окно. – Я бы сделал всё, что в моих силах, будь я на вашем месте, Тид. Ведь живая статуя – ваш брат. Верно?
– Как вы узнали?
Эон прищурился и сделал шаг к удивлённому собеседнику.
– Вашего внешнего сходства с потерпевшим не заметит только слепец. Родня – это к бабке не ходи. И притом близкая.
Служитель закона кивнул и, тяжело вздыхая, тоже посмотрел в окно. Перрон почти опустел, гомон стих, вечернее небо продолжало окроплять землю дождём.
– Спасибо вам ещё раз и заранее благодарю за коллегу нашего, то есть… за брата, – протараторил Тид. – Извините, что отнял у вас время. Всего доброго, мистер Лэнхри.
– Всего доброго, Тид, – ответил Эон.
Служитель закона развернулся и, громко топая, зашагал к выходу. Эон, размышляя о своём, достал из сумки блокнот. Он внимательно посмотрел на набросок – портрет только что задержанного парня.
– Глаза как глаза… И чего этому колдунишке не понравилось?
Медленно шагая, он спрятал блокнот обратно в сумку и вышел на улицу. Огляделся. Кроме него и проводника у вагона никого не было. На стоянке, расположенной слева от вокзала, моргнули фары автомобиля. Эон поправил ворот и направился к нему. Подойдя чуть ближе, он узнал того, кто вышел из машины – это был недавно попрощавшийся с ним полицейский.
– Я решил вас лично подвезти! – выкрикнул Тид, опираясь о приоткрытую дверцу. – Автомобиль казённый, бак полный. Дай, думаю, прокачу важного гостя и хорошего человека. Кстати, вам куда?
Эон вдохнул полной грудью свежего воздуха и улыбнулся.
– Теавес. Знаете, где находится?
– А то ж, – ответил Тид, поправляя усы. – Я этот город, как характер любимой жены, за столько-то лет наизусть выучил.
Эон изобразил удивление:
– Повезло же вашей жене!
Они посмеялись и сели в машину. Тид аккуратно вырулил с привокзальной площади и, неспешно набирая скорость, направился к нужному месту. Эон был признателен представителю закона за то, что он решил его подвезти и за сдержанность, которую тот проявлял, удерживаясь от назойливых расспросов о странной работе агностика-консультанта.
Эон обернулся и через заднее стекло посмотрел на выпускающий клубы дыма паровоз. Ещё пять минут назад он подумывал купить обратный билет, но некоторые причины его заставили задержаться в Эльтосе. Во-первых, начальник полиции попросил взглянуть на интересное и весьма тёмное дело, притом, деталями заранее не поделился, а во-вторых, он, Эон, любил этот областной городок.
Он вертел головой, любуясь вечерними видами, мелькающими за окнами автомобиля. Они проехали по длинной узкой улочке, ведущей прямо к центру. Ему нравилось состояние или, точнее сказать, внутреннее ощущение, когда он находился здесь, в Эльтосе. Он считал его довольно уютным и спокойным местом. Это, как своеобразный ренессанс, невольно воскресший в современном инновационно-увядающем обществе. Здесь изящно соединялись каменная прочность, лёгкость стекла и яркость витражных красок. Как и в любом областном городке, в Эльтосе присутствовал некий контраст, разделяющий население на слои. Административные здания и дома более состоятельных семей, особенно в центральном районе, соединялись между собой парящими арками, вертикальными колоннами, украшавшими проезды и проходы; некоторые дворы имели общие газоны и были окружены витиеватыми коваными заборами. У большей части строений были высокие двухскатные крыши и остроконечные пристройки, напоминающие уменьшенный вариант замковых фланкирующих башен. Есть мнение, что архитекторы и владельцы с помощью подобных строений выказывали своё стремление к возвышенному, запредельному и небесно-бесконечному. Красиво, но напыщенно, а местами приторно и показушно – так считал Эон, смиряясь с неравенством и законами современного общества, живущего в каменно-древесных массивах.
Машина остановилась у крыльца, над которым висела слегка поблёкшая вывеска белого цвета, а на ней синими буквами было написано: «Теавес – домашний уют».
– Приехали, господин Лэнхри, – сказал Тид.
– Спасибо, что подвезли и до встречи, – Эон пожал полицейскому руку и, кивнув, вышел из машины.
***
Случайные прохожие и несколько наездников, шагом двигающихся по дороге, опасливо поглядывали на конвоируемого парня, который поднимался по бетонным ступеням ко входу в полицейский участок. Служители закона, курившие у дверей, замерли, заприметив задержанного. Они сверлили парня ненавидящими взглядами, прямо угрожая скорой расправой. Конвоирующий полицейский, со всей силы хлопнув Дина ладонью по спине, втолкнул того в приоткрытую дверь. Парень споткнулся о порог и почти клюнул носом в серый мраморный пол, но смог удержаться на ногах. Улыбнувшись, он обернулся, склонил голову набок и помотал ею, насмехаясь над сопровождающими.
– Чего лыбишься, больной ублюдок? – полицейский отвесил ему затрещину.
Тот наигранно поджал губы и прищурился, показывая недоумение и нелепость этого поступка.
– Фокусник, значит, да? – спросил второй полицейский. – Хорошо. Пойдём, покажешь нам представление в комнате для допросов, – он кивнул на лестницу, ведущую на цокольный этаж, и подмигнул коллеге.
– И секретики свои выложишь, как на духу. Обещаем шквал оваций – слово даю. – Полицейский хрипло выдохнул, растягивая улыбку.
– Вы мне нравитесь. Честно, – сказал парень. – Именно поэтому я не лишу вас жизни. Хотя, возможно … – он наигранно грустно скривил губы.
Резкий подзатыльник заставил его замолчать.
– Вот! И-и-и… Вот! – охранник попытался ещё раз отвесить затрещину, но парень ловко увернулся.
– Да ты кем себя возомнил, выродок этакий? – возмутился полицейский, державший его за плечо.
– Быть может тем, кто сильнее, чем вы, – усмехнулся парень. – Пока всё скучно и типично, – процедил он вдогонку высказанному.
– Шоу мы тебе обещаем, – сказал державший за плечо полицейский.
– И даже билеты в первом ряду уже купили, – гогоча, заявил второй.
Парня подвели к очередной двери. Судя по табличке, висевшей на ней, там была комната допросов, а может и пыток, учитывая её расположение – в самом конце длинного узкого коридора цокольного этажа. Крутые ступени, ведущие на первый этаж, находились ровно в противоположной стороне.
Остановившись у вышеозначенной двери, задержанный прижал к груди подбородок и начал что-то шептать.
– Хватит там бормотать, – полицейский приоткрыл дверь в помещение для допроса и ахнул.
Его лицо озарил яркий свет, вырвавшийся оттуда. Залив мгновенно длинный мрачный коридор, лучи непонятно откуда взявшегося света ослепили и парализовали полицейских, но не того, кто стоял между ними. Что-то звонко лязгнуло…
– Это можете оставить себе, – сказал парень, швыряя им под ноги расстёгнутые наручники. – Как и обещал: жизни вам сохраню. Бывайте, неудачники.
Молодой человек распахнул дверь и почти шагнул в прямоугольник света, но почему-то остановился. Поразмыслив пару секунд, он резко обернулся и взглянул на остолбеневших полицейских, затем подошёл к ним и, скрестив руки, посмотрел в удивлённые беспомощные лица.
– Для душевного равновесия, – он виновато улыбнулся и отвесил по затрещине каждому.
Не отводя взгляда от лиц своих недавних обидчиков, парень самодовольно усмехнулся, сделал пару шагов назад и, оказавшись в комнате для допросов, захлопнул дверь.
Когда полицейские смогли снова двигаться и говорить, они выхватили оружие и ринулись к двери. Как оказалось, она была даже не заперта, а комната за ней пуста. В этот вечер в городе Эльтос родилась новая история, которую со временем украсят додуманными фактами и превратят в городскую легенду. У полицейских остались лишь вопросы без ответов. А ещё им предстояли муторные допросы, устроенные своими же коллегами, дотошные объяснения и оправдания перед руководством. Ко всему прочему, их наверняка обяжут обратиться к штатному психологу.
***
– О чём ты только думал, Кейдан? – лицо советника выражало негодование и обеспокоенность. Он очень старался контролировать эмоции, но не мог удержаться от крика.
– Прошу, потише, – попросил его парень.
Кейдан ещё раз лениво прошёлся по комнате и плюхнулся в большое кожаное кресло, которое стояло прямо напротив высокого арочного окна, смотрящего на террасу. Как обычно, снаружи был штиль – это можно было определить по декоративным растениям в изящных горшках на террасе. Листва на них не колыхалась.
– Ответь на вопрос, – потребовал советник, заметно понизив голос и старательно скрывая раздражённость.
– Хотел глянуть… – начал отвечать парень.
– Зачем, Кейдан? На что именно глянуть? Там опасно, там, там…
– Там не дома, да? Не в этих стенах, не в заточении? – с издёвкой в голосе спросил парень.
– Так… – советник закатил глаза. – Ты должен понимать и ценить, что судьба и господин Айрис благосклонны к тебе.
– Ой, Гунли, я тебя прошу, не нужно этих монотонных и занудных нравоучений. Вот они уже где, – Кейдан приложил к горлу напряжённую ладонь ребром.
– Признай, я спас тебя, – сказал советник.
– Нет, – отмахнулся Кейдан. – У меня был план, а ты решил втиснуться в него, как обычно, включив режим «няньки».
– Можно просто сказать «спасибо», – глядя в пол, ответил советник. – И стоит признать, ты мог погибнуть, – он помотал головой из стороны в сторону, подбирая нужные слова, – как минимум, тебя могли избить, а то и покалечить. Хотя… Убить не убили бы, думаю, но…
– Вот! – выпалил Кейдан. – Вот именно! Бесят меня эти ваши «но».
– Что? – удивлённый Гунли развёл руками.
– «Если бы…», «А вдруг…», «А если…» и тому подобные фразы. Бесит! Осточертело мне это всё! Веришь?
– Кейдан, – ещё понизив тон, обратился к нему советник.
– Что?!
– Успокойся.
– Хорошие слова, господин советник, учитывая, что головомойка мне ещё предстоит, – он кивнул в сторону.
Советник взглянул на стену, за которой находилась лестница. Слегка изгибаясь, её ступеньки вели на первый этаж, где и располагался кабинет господина.
– Я не буду рассказывать Айрису об этом случае, – Гунли посмотрел в глаза парня. – Не хочу беспокоить его, отвлекать от важных дел. Сейчас… – он осёкся, отвёл взгляд в сторону, подумал о чём-то своём, а затем добавил: – И тебе дам шанс понять, как делать не стоит. В следующий раз помощи не жди. И умалчивать о подобных выходках больше не стану. Понятно?
– Да, – буркнул Кейдан.
– Надеюсь, что это действительно так, – Гунли кивнул и, повернувшись спиной к Кейдану, направился к выходу.
– Спасибо, – почти шёпотом сказал тот.
Гунли на секунду замер, но не обернулся. Он снова кивнул и, едва дойдя до двери, исчез.
Советник был рад, что пришёл вовремя и вытащил подопечного его господина, но… Как бы ни было обидно, это «но» присутствует и здесь. Сейчас оно заключалось в странном ощущении: Гунли чувствовал, что Кейдан не полностью честен с ним, ощущал всем своим бестелесным обликом, что во время разговора со стороны Кейдана не было сожаления или неловкости. Как советник ни старался, но в глазах парня ему не удалось увидеть хотя бы капельку страха или тревоги даже за собственную жизнь.
