Артём Белоусов
Алтарь
Голова от алкоголя всё ещё слегка кружилась, но теперь ей стало значително легче. Она ещё раз вдохнула воздух. Запах у него был свежий, как после грозы. Только сейчас к ней пришло осознание того, что она находится на другой планете. Но при этом ей уже не было так страшно и волнительно. Ей стало интересно, что тут есть. Глаза потихоньку начали привыкать к яркому свету после темноты капсулы. Она уже почти могла различать пустынный скалистый пейзаж Корары. Местами из камней торчали кристаллы и ярко блестели на Солнце… то есть на Амире.
Вдруг она услышала тихий шорох поблизости. Всё ещё продолжая сидеть в своей капсуле, она осторожно вытянула голову и бросила взгляд назад за крышку. Оттуда на неё таращились две пары широко раскрытых от изумления глаз двух маленьких человечков в остроконечных шляпах.
– Добро пожаловать, благороднейшая волшебница, в страну Жевунов, – проговорил один из человечков, а другой отвесил реверанс.
6. Манчкины
В груди прокатилась холодная волна ужаса, а волоски на спине встали дыбом. Первой мыслью было спрятаться обратно в капсулу и закрыть поплотнее крышку. Она могла бы переждать внутри отмеренный ей час, пока её не заберут обратно на Землю. Но её как будто парализовало, и она, не мигая, смотрела на человечков. Мозг отказывался рационализировать происходящее, а голова закружилась так, что ей пришлось крепко схватиться за края капсулы.
Во-первых, Ластик сказал, что жизни на Кораре быть не может, по-крайней мере сложных форм. Но тогда откуда человечки? Возможно это те самые пришельцы с парадокса Ферми? Они зарегистрировали прыжок в балке и отправили своих представителей на первый контакт с очередными финалистами во вселенской гонке технологий. Тогда почему они выглядят как люди? Но они же маленькие. Может, эволюция на их планете пошла примерно по тому же сценарию, что и на Земле, но с небольшими ньюансами, которые сделали их маленькими? Стоп! Откуда же они тогда знают наш язык? Или это была галюцинация от стресса, и ей просто послышалось? Но вроде бы нет. Она чётко слышала «добро пожаловать» и что-то про «волшебницу». Возможно Ластик был не прав, и инопланетные расы всё-таки следили за человечеством всё это время и выучили наш язык. А как иначе им контактировать с нами? Стоп! Всё-таки тут что-то не так. Для представителей инопланетной расы они выглядят слишком глупо.
– Ты видишь то же, что и я? – тихо прошептала Элли.
– Эээ… да, – ответил Ластик.
Элли разглядывала человечков. Они были чуть выше метра ростом. Один из них явно был мужского пола. У него была голубая остроконечная шляпа и глупый зелёный галстук на шее. Второй, явно был женского пола. На ней было легкое белое платье с сандалиями и широкополая соломенная шляпа. Она не была остроконечной. Только сейчас Элли поняла, что это были всего лишь два ребёнка – мальчик и девочка.
– Ты Элли? – нерешительно проговорил мальчик.
– Да, – удивленно ответила Элли. – Вы инопланетяне?
Дети весело засмеялись.
– Это ты инопланетянка, – ответил мальчик. – А мы тут живём.
Элли надо было сначало выбраться из капсулы. Она осторожно наступила одной ногой на твёрдую каменистую поверхность и в голове у неё пронеслось: «маленький шаг для человека, но огро…». Стоп! Человечки. Надо сначало выяснить, что тут происходит. Она встала обеими ногами и выпрямилась в полный рост. Дети подошли к ней поближе и начали всё с интересом рассматривать.
– А как его зовут? – спросила девочка и указала пальцем на Ластика.
– Это Ластик, – ответила Элли. – Хочешь с ним поиграть?
– А можно? – обрадовалась девочка.
– Это может быть плохой идеей, – порозовел Ластик. – Они могут быть радиоактивными.
– Сам ты радиоактивный, – вступился мальчик, который в это время разглядывал внутренности капсулы и уже почти влез в неё ногами.
– Мы не радиоактивные, – поспешила подтвердить девочка.
Элли повернулась к Ластику и выпучила на него глаза, давая понять, что нельзя так обижать инопланетян. Ластик поменял цвет на светло-зелёный и подлетел поближе к девочке. Девочка осторожно погладила его по макушке.
– Где ваши родители? – спросила Элли.
– Умерли, – грустно вздохнула девочка. – Мы живём тут одни, неподалёку, в домике. Мы приготовили тебе праздничный ужин.
– Откуда вы меня знаете? – спросила Элли.
– Тебя все знают, – развела руками девочка. – Пойдёшь с нами?
– Но я не могу, – ответила Элли, всё так же не понимая, что происходит. – Через час мне надо будет обратно в капсулу, чтобы учёные меня вернули на Землю.
– Никто тебя там не заберёт, – ответил мальчик, пытаясь отломать что-то в капсуле. – Они уже все умерли.
Ластик уже отлетел от девочки и мягкими толчками пытался не дать мальчику сломать что-нибудь в капсуле. Мальчик раздраженно отпихивал его в сторону.
– Как умерли? – у Элли пробежали мурашки по спине.
– От старости, – ответил невозмутимо мальчик. – Уже почти 20 лет прошло.
Мальчик отвлёкся от своих дел и указал пальцем на что-то за крышкой капсулы. Элли на ватных ногах обошла капсулу и увидела небольшой монумент в виде слегка наклоненной каменной плиты. Она приблизилась поближе, чтобы разглядеть надпись в тени крышки от капсулы. Надпись гласила:
«Первому межзвёздному путешественнику – Элли Матсумото. Мы всегда тебя будем ждать.»
Элли потеряла сознание.
7. Дом
Элли очнулась от того, что кто-то старательно лил ей на лицо воду. Мальчик нашел в капусле бутылку воды и щедро поливал её под руководством Ластика. Элли привстала и села. Ей нужно было время, чтобы переварить сразу столько событий, свалившихся на неё.
– Как 20 лет? – бормотала Элли. – Я же ещё только недавно залазила в эту капсулу… и меня пристёгивали… и Этьен пожелал удачи.
– Успокойся. Не думай пока про это, – Ластик беспокойно вглядывался ей в лицо. – Давай решать проблемы по мере их поступления. Самое важное, что мы живы, и это главное. И, судя по всему, тут есть люди. Они о тебе позаботятся.
– Но как такое могло произойти? – Элли всё еще была в шоке и смотрела в одну точку.
– Могу предположить, что мы не только перепрыгнули через пространство, но и через время, – ответил Ластик.
– Да, там учёные что-то напутали и потеряли тебя, – подхватил мальчик. – В те времена учёные были совсем глупыми.
– А вы тут откуда взялись? – Элли перевела взгляд на мальчика.
– А мы тут родились, – ответил мальчик. – Меня зовут Мартин, а это моя сестра Катерина.
Элли вдруг стало стыдно за своё поведение. Она даже не спросила, как их зовут. Она с трудом поднялась на ноги и сделала пару глубоких вдохов.
– Приятно познакомиться, – ответила Элли и попыталась улыбнуться.
– Пойдём к нам? – предложил Мартин. – Покажем тебе наш домик.
– Не лучше ли вернуться в капсулу? – с надеждой спросила Элли Ластика. – Может они всё-таки смогут вернуть нас назад?
– Я бы не стал туда лезть, – ответил Ластик. – Раз нас забросило в будущее, значит в математических расчётах прыжков присутствует серьёзная фундаментальная ошибка. Через час после нашей отправки учёные, скорее всего, попытаются вернуть капсулу назад, как было оговорено. Но до этого они ещё не будут знать про ошибку. Если предположить, что это вообще даже возможно – создать гравитонное поле из прошлого в текущую точку времени – нет никаких гарантий, что нас опять не забросит куда-нибудь, например, к динозаврам.
– К динозаврам? Я могу вместо вас, если вы боитесь, – сказал Мартин и опять полез в капсулу.
– Разве мы не можем послать им сообщение? – спросила Элли. – Пускай быстренько найдут ошибку.
– К сожалению, нет. Слишком большое расстояние. Сообщение летело бы до Земли 7 тысяч лет.
– А как же эти запутанные частицы в маяке? Можно отправить сообщение азбукой Морзе! – осенило Элли.
– Квантовая запутанность так не работает. Как только ты попытаешься поменять состояние одной частицы, квантовый туннель тут же разорвётся, – остепенил её Ластик.
– А кстати, где маяк? – Элли огляделась по сторонам. – Если нет маяка, то мы точно не сможем вернуться, не так ли?
– В капсуле есть свой маяк, – ответил Ластик. – Для возврата они должны были использовать его. Другая проблема в том, что квантовая запутанность не сохраняется навечно. Учёные научились сохранять её на длительное время, но… 20 лет. Скорее всего частицы в маяке уже давно выдохлись.
– Стоп! А эти мелкопузые. Их родители же как-то сюда прибыли. Должны быть другие маяки! – от ощущения новой надежды Элли почти перешла на крик.
– Сама ты мелкопузая, – огрызнулся Мартин из капсулы, пытаясь пристегнуться. – Маяков больше нет. Террористы взорвали последний маяк в прошлый раз. Тебе повезло, что ты не появилась тогда, а то бы они тебя убили.
– Что!? – у Элли полезли глаза на лоб. – Меня убить? За что?
– В прошлый раз? Какой сейчас год? – прервал её Ластик. – Как вы считаете года?
– Сейчас 20 год, – ответил Мартин, сражаясь с застёжкой.
– Видимо у них летоисчисление идёт с момента нашего прыжка, – рассуждал Ластик, уворачиваясь от Катерины, пытающейся погладить его еще раз. – Год на Кораре длится чуть больше трёх земных. То есть 20 местных лет, это 64 земных. Когда нас отправляли, Корара была в конъюнкции с Пульсаром. Это событие происходит раз в 32 года. То есть «прошлый раз», по всей видимости, произошёл ровно 32 года назад. Видимо, ошибка в расчётах как-то связана с Пульсаром. После нашей отправки учёные нашли ошибку, исправили её и успешно отправили сюда людей. Но почему тогда мы не появились здесь 32 года назад, а только сейчас?
Элли опять стало плохо. 20 лет ещё куда не шло, но 64!? Она пропала на 64 года!
– Да, учёные опять что-то напутали, – подтвердил Мартин. – Тебя ждали в прошлый раз, но ты не появилась.
– Если Корара сейчас в конъюнкции, они могут попытаться опять отправить нейтрино, – Элли опять с надеждой огляделась по сторонам, ожидая, что вот-вот из ниоткуда появиться капсула со спасателями.
– Не могут, – разуверил её Мартин. – Мы здесь застряли навсегда.
– Почему навсегда? – спросила Элли в ужасе.
– Я не знаю, – ответил Мартин, вылезая из капсулы. – Тебе надо спросить кого-нибудь, кто в этом разбирается.
– У Волшебника Изумрудного города, – захлопала в ладоши Катерина. – Ты можешь попросить его вернуть тебя домой!
– Пойдём пока к нам в гости, мы угостим тебя чаем, – предложил опять Мартин.
Элли ничего не оставалась. Она поднялась на ноги и развела руками, давая понять, что она теперь целиком полагается на них. Мартин вприпрыжку побежал впереди, а Катерина взяла Элли за руку и пошла рядом. Ластик старался держаться подальше от Катерины, чтобы случайно не зазеваться и не превратиться в беспомощного пупсика в руках девочки.
Пока они шли, Элли наслаждалась великолепным видом вокруг. Небо выглядело потрясающе – его ярко-лазурный цвет создавал чувство неописуемой красоты, а бело-голубое солнце планеты озаряло пейзаж мягким, но ярким светом. Вдали тянулись многочисленные хребты и гребни, похожие на плавники. Они не были слишком высокими, но очень острыми. Кристаллические образования на камнях отражали ослепительный свет, создавая завораживающий танец света и теней. Поверхность, по которой она шла, напоминала ребристую структуру радиатора, испещренную глубокими волнистыми полостями шириной в сантиметр.
– Это червяки их создают, – пояснила Катерина, заметив взгляд Элли. – Они едят камень.
– Значит, здесь есть жизнь? – спросила Элли.
– Только червяки.
– Так почему вы живете одни? Здесь некому о вас позаботиться? – озабоченно спросила Элли.
– Когда папа умер, нас все бросили, – грустно вздохнул Мартин. – Но нам никто не нужен. У нас есть дом и еда.
Повисла неловкая тишина. Элли не решалась выпытывать подробности.
– А что ты попросишь у Волшебника Изумрудного города? – попыталась сменить тему Элли.
– Я попрошу новое платьишко, – улыбнулась мечтательно Катерина.
– Мозгов тебе надо попросить, – захихикал впереди Мартин. – Совсем глупая.
– Сам ты глупый, – помрачнела Катерина.
Она нагнулась в поисках подходящего камня, чтобы бросить в Мартина. Камень должен был быть не слишком большой, чтобы не до крови, но и не слишком маленький, чтобы Мартин почувствовал боль, соизмеримую с той, что она испытала от его обзывательства, да еще и в присутствии гостей с Земли.
– Воу, полегче, – поспешила вмешаться Элли. – Вы же брат с сестрой. Вы чего ругаетесь?
Опять повисла неловкая тишина. Они продолжали идти дальше.
– А ты, Мартин? – прервала тишину Элли. – Что ты попросишь у Волшебника?
– Я попрошу силу, как у Геракла, – не задумываясь, ответил Мартин. – Чтобы быть сильным как папа.
– А Ластик? – наконец развеселилась Катерина. – Что он попросит?
– А я попрошу рУки, – подхватил игру Ластик. – А то я ничего не могу делать.
– А можно тебя подержать в руках? – спросила Катерина.
– К сожалению, нельзя, – ответил Ластик. – У меня внутри очень много микросхемок и тебя может случайно ударить током.
– Не будь гондоном, – тихо зашипела на него Элли. – Сироты же.
– Ну хорошо, – нехотя согласился позеленевший Ластик. – Только будь осторожна.
Ластик аккуратно приземлился девочке в руки, и та его обняла.
– Такой мягкий, – проговорила она, вся сияя от счастья.
Мартин поравнялся с Катериной и тоже с любопытством взглянул на Ластика. Элли, испугавшись, что они еще чего доброго, начнут драться из-за Ластика, выудила из кармана штанов шоколадный батончик и протянула Мартину.
– Что это? – Мартин недоуменно уставился на батончик.
– Шоколадка. У вас нет шоколада?
– Нету, – ответил Мартин и принял угощение.
Он развернул упаковку и вытащил содержимое. Запах ему определенно понравился. Он разломил батончик пополам и отдал вторую половину Катерине.
– Как вкусно, – сказал он, надкусив батончик первый раз.
Всю дорогу он шёл и откусывал крошечные кусочки от шоколадки, чтобы растянуть удовольствие. После каждого укуса он внимательно рассматривал открывающийся срез, как будто пытаясь понять из чего она сделана.
– Долго еще идти? – спросила Элли.
– Вон там, уже видно, среди камней, – ответила Катерина.
Вдалеке виднелся похожий на оазис островок, окруженный с трёх сторон каменными гребнями-плавниками, как крепостной стеной. В середине стоял небольшой домик, сложенный из коричневых плоских камней. Вокруг дома были разбросаны аккуратные башенки из камней разной высоты.
– Это наш сад, – похвасталась Катерина. – Мы сами его сделали с мамой.
– А эту самую большую башню мы с папой сделали, – не отставал Мартин.
– Очень красиво, – сказала Элли.
Её сердце сжалось при воспоминании о своём садике. Наверно там всё заросло. А дом вообще уже наверняка развалился за 64-то года.
Мартин открыл ключём дверь, который висел у него на шее. Вся компания зашла внутрь. Внутри была только одна огромная комната. Перед приездом Элли её аккуратно прибрали. Слева находилась кухня с приборами и круглым столом, а справа – спальня. По середине спальни, изголовьем к стене стояла огромная кровать. Там было ещё две кровати поменьше: одна под окном, и другая – справа от большой. Катерина проследовала к своей кровати, сняла шляпу и аккуратно положила Ластика на постель.
– Ты можешь спать там, – Катерина показала Элли на большую кровать. – Я сейчас приготовлю чай.
Элли робко осматривала помещение.
– А откуда вы берёте воду? – спросила Элли.
– Из под Корары, – ответил Мартин. – Вся вода под низом. Только она ядовитая. Приходится её очищать.
Элли подошла к крану и включила воду. На вкус вода оказалась обычной. В углу кухни она обнаружила принтер для еды. Он был совсем другой модели, чем у неё дома. Должно быть, более продвинутая модель.
– А где вы берёте картриджы? – спросила Элли.
– Воруем, – невозмутимо ответил Мартин.
– У кого? – изумилась Элли.
– У мух.
– Каких ещё мух?
Мартин подошел к высокой книжной полке, стоявшей слева от большой кровати, встал на цыпочки и вытащил какую-то книгу.
– Вот, – протянул он книгу Элли. – Повелитель мух. Читала?
– Читала, – ответила Элли, принимая книжку. – А ты читал?
– Нет, мне ещё рано такие книги читать, – ответил Мартин и сел на свою кровать под окном. – Мне папа рассказывал. Там говорится о злой людской природе. Мальчики попали на необитаемый остров, превратились в дикарей и начали друг друга убивать.
Элли, кажется, начала понимать, что хотел сказать Мартин. Она положила книгу на стол и уселась на стул.
– Вам здесь не страшно жить одним? – осторожно спросила Элли. – Что, если эти мухи придут сюда?
– Нестрашно, – ответил Мартин. – Мой дом – моя крепость. Слышала такую пословицу? У нас крепкая дверь – сюда никто не сможет зайти.
– Вы, получается, специально ждали меня там, у монумента? – спросила Элли.
– Да, – он кивнул на электронные часы с календарём, висящие на стене. – Мама специально попросила папу построить дом поближе к монументу. Она верила, что ты появишься в этот день.
Катерина включила чайник. Встав на стул, чтобы дотянуться до верхней полки, она достала четыре фарфоровые чашки. В каждую чашку она положила по чайной ложке чёрного порошка из какой-то пластиковой коробки. Когда чайник вскипел, она налила кипяток. Элли помогла её расставить чашки с блюдцами на столе. Мартин тем временем торжественно вытаскивал из принтера круглый кекс.
– Мы приготовили это для тебя, – сказал Мартин, ставя кекс по середине стола и довольно улыбаясь.
– Спасибо, – покраснела Элли. – Очень мило с вашей стороны.
Ластик всё ещё покорно лежал в постели. Катерина позвала его к столу и поставила перед ним пустую чашку. Ластик повис над своим стулом, подыгрывая Катерине. Мартин уселся за стол так и не снимая с головы свою остроконечную голубую шляпу. Все принялись уплетать кекс.
– А молока у вас случайно нет? – спросила Элли с набитым ртом.
– Молока нету, – ответил Мартин, плюясь крошками изо рта. – Коровам тут есть нечего. Травы-то нету.
Катерина по временам отвлекалась, брала кружку Ластика и прикладывала ему к тому месту, где у него должен был быть рот. Ластик мигал зелёным цветом.
– Когда вы отведёте нас к взрослым? Туда далеко идти? – спросила Элли, допивая чай.
– Сегодня уже не получится, – ответил Мартин. – Скоро уже ночь.
– Сутки тут длятся 30 земных часов, – пояснил Ластик. – Так как ось вращения планеты находиться почти перпендикулярно плоскости орбиты, ночь и день имеют одинаковую продолжительность по 15 часов. Я думаю будет неплохой идеей тебе немного отдохнуть.
– Ну да, торопиться нам уже некуда, – с горечью ответила Элли. – Как далеко другие люди? – обратилась она опять к детям.
– Не бойся, я покажу дорогу. Это конечно будет опасное путешествие, но я думаю мы справимся, – ответил Мартин.
– Мухи? – догадалась Элли.
– Мухи, – вздохнул Мартин.
Катерина убрала пустые чашки и блюдца. Элли помогла ей помыть посуду. Мартин тем временем открыл прыгучую способность Ластика и гонялся за ним по всему дому. Ластику не удавалось скрыться от него даже на потолке, так как Мартин знал каждый уступ и щель в доме и пользовался этим, чтобы забираться повыше и прыгать в направлении бедняги. По временам ему удавалось провернуть прицельный удар так, что Ластик начинал отпрыгивать от всего, что встретится ему на пути.
– Пасуй, – Элли с Катериной присоединилась к игре.
Теперь они уже в троём играли в догонялки за Ластиком. Они хохотали до упаду, когда удавалось заставить Ластика отскакивать от стен, как мячик.
– Так не честно, – стонал Ластик.
Наконец все трое рухнули на большую кровать, запыхавшись от усталости. За окном уже начинало смеркаться.
– А будем сегодня смотреть на аврору? – вскочила вдруг Катерина.
– Точно! – обрадовался Мартин. – Элли же никогда не видела нашу аврору.
– Что ещё за аврора? – спросила Элли.
– Учитывая состав атмосферы, в которой присутствует неон и аргон, а так же очень мощное магнитное поле Корары, авроры здесь, должно быть, очень захватывающие зрелище, – пояснил Ластик. – А ещё парад с Пульсаром, который испускает мощный пульсарный ветер из заряженных частиц.
– Это очень красиво! – подтвердила Катерина. – Идёмте на улицу, уже почти стемнело.
Они побежали на перегонки во двор. Мартин сразу же уселся на выступающий камень у основания самой большой каменной пирамиды в саду. Катерина забралась на массивный валун неподалеку.
– Садись рядом, – сказала она, указывая на свободное место рядом с собой.
Элли устроилась на валуне и подняла глаза к небу. Ранее ей доводилось видеть полярное сияние только на картинках и видео, но то, что она увидела сейчас, ошеломило её до глубины души. Элли была околдована этим чарующим зрелищем и не могла оторвать взгляда от мерцающих потоков света, которые плавно текли по темному ночному небу усыпанному звёздами.
– Красиво? – спросила Катерина и положила голову ей на плечо.
– Очень, – ответила Элли и обняла одной рукой девочку.
На небе величественно разливалась бурлящая река света, переливаясь всеми красками радуги и окутывая атмосферу таинственным сиянием. Потоки света, медленно плывущие на фоне звёздного неба, были окрашены в неоново-зеленый цвет с мерцающими прожилками синевы, в то время как более быстрые потоки поражали воображение ярко-красными оттенками. Завораживающие завихрения на миг меняли свой цвет с малинового на красно-оранжевый, создавая неповторимое зрелище. Слои света переливались друг в друга, плавно пульсируя и кружа в магическом танце.
Вся эта картина напоминала грандиозный праздничный фейерверк, но совершенно лишенный какого-либо звука. В абсолютной тишине не слышалось ни сверчков, ни шуршания листьев, ни звуков ночных существ, поскольку на Кораре таких обитателей, разумеется, не было. Это придавало наблюдаемому явлению еще больше магии и таинственности, окутывая Элли атмосферой неповторимого космического чуда.
Ластик всё время представления молча смотрел своими чёрными глазками вверх и менял свою окраску, стараясь попасть в унисон с мерцающим сиянием на небе. Так ему казалось, что он сливается с космическим шоу и делается его неповторимой частью.
– Почитаешь нам книжку? – вдруг спросил Мартин, ёжась от ночной прохлады.
– Конечно. Идёмте в дом, а то уже становится зябко, – Элли поднялась с валуна.
Они вошли в дом и Элли забралась на большую кровать прямо в одежде. Кровать оказалась на удивление мягкой и уютной. Она подложила себе подушки под поясницу, чтобы было удобно полулежать. Катерина устроилась рядом, обнимая Ластика. Мартин тем временем копался на книжной полке, выискивая подходящую книжку.
– Вот, – сказал он и протянул ей небольшой, весь потрёпанный томик зелёного цвета.
Отдав книгу, он устроился по другую сторону от Элли так, чтобы было удобно иногда заглядывать в книгу и рассматривать картинки или перечитывать особо непонятные слова. Она открыла книгу на первой странице и начала старательно с выражением читать:
«В одном сказочном городе жили коротышки. Коротышками их называли потому, что они были очень маленькие. Каждый коротышка был ростом с небольшой огурец. В городе у них было очень красиво. Вокруг каждого дома росли цветы: маргаритки, ромашки, одуванчики. Там даже улицы назывались именами цветов: улица Колокольчиков, аллея Ромашек, бульвар Васильков. А сам город назывался Цветочным городом. Он стоял на берегу ручья.
Этот ручей коротышки называли Огурцовой рекой, потому что по берегам ручья росло много огурцов.
За рекой был лес. Коротышки делали из березовой коры лодочки, переплывали через реку и ходили в лес за ягодами, за грибами, за орехами. Собирать ягоды было трудно, потому что коротышки ведь были крошечные, а за орехами и вовсе приходилось лазить на высокий куст да еще тащить с собой пилу. Ни один коротышка не смог бы сорвать орех руками – их надо было пилить пилой. Грибы тоже пилили пилой. Спилят гриб под самый корень, потом распилят его на части и тащат по кусочкам домой.»[3]
Последнии предложения она уже дочитывала шёпотом, услышав мерное сопение, лежащих у неё на плечах детей. Элли аккуратно, чтобы никого не разбудить, кинула книгу себе в ноги и медленно повернула голову к Ластику.
– Вроде бы спят, – услашала она в наушниках голос Ластика. – Постарайся заснуть тоже.
– Я вот тут всё думаю, – шептала Элли, – ты же рассказывал про парадоск Ферми и теорию зоопарка. Помнишь?
– Ну да.
– Так вот, не понятно, почему внеземные цивилизации так и не связались с человечеством после стольких прыжков в балк?
– Возможно, на их взгляд, это не такая уж и продвинутая технология, как мы предполагали. Их детекторы, видимо, просто зафиксировали незначительный всплеск на циферблате, не стоящий особого внимания. Но всё это всего лишь чистой воды спекуляция. Теория зоопарка могла быть и неверной. Может быть множество других объяснений. Нам остаётся только гадать.
У Элли затекли плечи от детских голов, но шевелиться она не решалась, чтобы их не разбудить. Она осторожно вытащила наушники из ушных каналов и сунула их к себе в карман. Надо попытаться заснуть. В доме было очень тихо и тепло. Из окна на пол падали разноцветные отсветы от авроры, непрекращающим пожаром полыхающим на ночном небе Корары. Эти отблески гипнотизировали и успокаивали Элли, и она вскоре крепко уснула.
