Артур Мхитарян
Кассета
Леха замялся. Он молча заглянул в пакет, который принес его друг, и невнятно произнес:
– Да у мня там… Это… Голова сильно болит.
– Я кассету с «белым шумом» записал, – неожиданно выпалил Вова.
Леха поднял на него глаза. В них читалось удивление и обреченность:
– Зачем ты это сделал?
– Ну, интересно же, – начал Бобров. – Ну и кроме меня ведь некому было. Просто вчера какие-то странности начались.
Ремизов молчал, он ждал продолжения рассказа.
– В общем, там сначала какой-то стук стремный записался. А потом мужской голос. Он кричал, что-то типа: «Что ты от меня хочешь? Зачем ты мне». Потом крики… И я выключил.
– Избавься от кассеты!
Ремизов смотрел на Вову немигающим взглядом. Его болезненная слабость вдруг на мгновенье исчезла, а в голосе послышалась несвойственная ему твердость.
– Как это? – Бобров удивленно смотрел на друга.
– Я тоже записывал, – Леха вздохнул. – Только не аудио, а видео.
– Так у тебя же магнитофона нет?
– Эх, Вован, – на лице Лехи появилось подобие улыбки. – Вытаскиваешь из телевизора кабель от антенны, включаешь канал, и через комп записываешь видео на флэшку.
Блиииииин! Это же так просто. И как Вова не догадался.
– Я несколько раз записывал, – лицо Ремизова помрачнело. – И записал… Увы.
– И что ты записал? – предчувствуя что-то нехорошее, спросил Вова.
– Там… Там. – Было видно, что Ремизов с трудом подбирал слова. – Там на видео… я.
– ?
– Меня там… что-то сбивает, огромное… Поезд, скорее всего. – Ремизов глубоко вдохнул. – Я там свою смерть увидел. Понимаешь?
– Да как так? – Бобров не мог поверить в такое. – А может, это не ты был?
– Я… – обреченно выдавил из себя Леха. – Там хорошо мое лицо видно. Потом помехи. А потом… Меня сбивает… Поезд … Или что-то типа этого. Я сейчас все места, где рельсы есть, за километр обхожу. Не сплю вообще. То кошмары…То в реале видения, какие-то. Я сжег кассету. И вроде спокойнее стал. Родители меня к детскому психиатру водили. Таблетками накачали. Я поэтому такой вялый был в последнее время. Пока запись дома была, мне постоянно мерещился кто-то. Ни спать не мог, ни есть. Это Стражи. Те самые, из фильма. Помнишь? Мы зря с тобой полезли туда. И Макс, и Федя. Они не посмотрели фильм просто потому, что им страшно было. Избавься от нее, Вов. Уничтожь…
* * *
Бобров как ураган влетел в квартиру, и сразу ринулся в свою комнату. Нужно избавиться от кассеты. И все. Стражи от него отстанут. Но… Кассеты не было! Нигде. Он перерыл всю комнату.
– Что это за шум? – из гостиной донесся недовольный голос мамы Вовы, Анжелики Михайловны Бобровой.
Видимо, она отсыпалась после дежурства, и ее разбудил шум, который создал Вова.
– Мам, ты кассету не видела? – с надеждой в голосе спросил ее Вова.
– Какую еще кассету? – видно было, что мама находится где-то между сном и реальностью.
– Розовую.
– А-а, – Анжелика Михайловна победоносно хихикнула. – Так ее твой дед забрал. Он утром приходил. Ему в рейс сегодня. И он сказал, что ты ему давно обещал записать музыку в машину. И решил, что эту кассету ты ему записал. Наверное, так. А что?
Вова уже не слушал маму. Он достал мобильник и стал судорожно набирать номер дедушки.
* * *
Алексей Ремизов шел по улице и думал о визите к нему домой Вовы. Он рад был, что друг навестил его. Ему нужно было выговориться. Стало намного легче. Он понял, что не один в своей проблеме. Его друзья, в частности Федя, обвиняли его в трусости. А в итоге он зашел дальше них. Приоткрыл врата неизведанного. И чуть не поплатился за это. Хорошо, что он вовремя остановился. Настроение Лехи улучшилось. Он решил, что с завтрашнего дня откажется от препаратов. Они не нужны ему. Он здоров. Он справился. Кассета уничтожена! Все кончено!
С этими приятными мыслями он свернул на улицу, где продавали арабскую шарму. Вместе с хорошим настроением к нему вернулся аппетит. Так почему бы не побаловать себя!?
* * *
Егор Дмитриевич Бобров, дедушка Вовы, не торопясь, выезжал с заправки на главную дорогу. Он уже много лет работал водителем. В его руках побывала гора отечественного автопрома. Он исколесил почти всю страну, а количество забавных баек о его путешествиях перевалило уже за третью сотню. Егор Бобров любил свою работу. И менять ее не собирался. Будет крутить баранку, пока сердце не остановиться. Хотя, врач сказал, что ему нужен покой, и пора на пенсию. Да что понимают эти эскулапы-то?!
Когда он отправляется в рейс, это значит, что его ждут приключения. Он познакомится с новыми людьми, повидает старых знакомых, привезет дочке и внуку какие-нибудь сувениры.
Сейчас он включит музыку, и дорога пройдет легко и быстро. Внук ему много всего записывал. Иногда даже что-то современное. Там, в одной песне, рэп, по-моему, была строчка про водителя автобуса, какого-то Руслана: «Нытик, не будь женственным, у Руслана в деке саундтреки к путешествию». Каково, а? И вроде, как обезьяны эти молодые певцы, но зато как завернули? Красиво! Точно! Егор и вправду, часто, в дороге слушая музыку, вспоминал события из своей жизни. Причем все зависело от конкретной музыки. Играет рок – он мысленно возвращается в молодость студенческую. Драки стенка на стенку. Победа в схватке с 4-мя хулиганами. Песня про любовь – и вот он на танцах, приглашает на медляк свою будущую жену, самую красивую женщину на свете, Мариночку. Конечно, не все воспоминания были приятными. Иногда приходилось и грустить. Но это тоже надо. Зато потом какая-нибудь веселая музыка, и в памяти сразу всплывают образы из лихой юности.
Правда, сегодня как-то все не заладилось. Ему погрузили какую-то вентиляционную систему, и из-за того, что грузчики оказались с кривыми руками, сзади него постоянно что-то билось о металлические борта его машины. Это раздражало.
Егор Дмитриевич достал кассету, которую утром забрал у Анжелки, и вставил ее в магнитофон. Надо расслабиться. Музыка поможет. Всегда помогала. Посмотрим, что там Вовка ему приготовил.
