Артур Богданов
Злой. История Любви
Глава 11. Зелёный
Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна
И не вижу ни одной знакомой звезды.
Я ходил по всем дорогам и туда, и сюда,
Обернулся – и не смог разглядеть следы».
Виктор Цой, «Пачка сигарет»
После стрелки на Птичниках блатные и их приспешники оставили меня в покое. Теперь я чувствовал себя в безопасности и мог сосредоточиться на учёбе. На тот момент в училище моей жизни ничего не угрожало, и до самого марта 1998 года никаких примечательных событий не происходило.
Однажды я задержался на занятиях и отправился домой чуть позже обычного. Это была пятница в начале марта 1998 года. Мне шёл семнадцатый год.
В шестнадцать часов, возвращаясь домой на электричке, я, как обычно, проезжал рабочие остановки «Кирпичная», «Васильково» и «Железнодорожная».
В это время рабочие возвращались домой с заводов. Я вышел покурить в вагонный тамбур. Ехал я один, потому что мои друзья в это время уже были дома.
В тамбуре я встретил парня, которому на вид было около двадцати двух-двадцати пяти лет. Он был одет в старую заношенную кожаную курточку и грязные штаны. Немытые, растрепанные светло-русые волосы, простодушное, чудаковатое, но доброе лицо. Парень был похож на Иванушку-дурачка, который свалился с сеновала. По его внешнему виду я понял, что он ничем не может мне угрожать.
Я спокойно закурил сигарету и стал смотреть в окно.
– Эй, парнишка! Не угостишь сигареткой? – обратился он ко мне.
– Нет, у меня последняя, – сухо ответил я.
«Только этого мне не хватало – угощать незнакомого парня бомжеватого вида. Если всем давать, так и сигарет не напасёшься», – подумал я.
В те времена многие стреляли сигареты, потому что денег ни у кого не было, а курить всем хотелось.
– Тогда давай покурим, – предложил он и расплылся в улыбке, обнажив свои гнилые и местами отсутствующие зубы.
– Хорошо, я оставлю, – не смог отказать я.
– Как тебя зовут?
– Артур.
– А меня Игорь, погоняло Зелёный, – представился он.
– Очень приятно, – вынужден был ответить я, будучи воспитанным молодым человеком.
– А ты где живешь?
– В Нововоронеже.
– А на какой улице?
– На Ракетной, а что? – поинтересовался я.
– Да ничего. А ты гуляешь где-нибудь?
– Нет, я не состою в группировке, – ответил я.
– А я гуляю на Садовой, «СУПовские» мы. Набираем парней, ты не хотел бы к нам присоединиться? Никто в городе не посмеет тебя тронуть, если, конечно, нет «базара» с кем-нибудь. У нас много ребят, все хорошие парни. Денежные сборы в «общак» небольшие. Мы находимся в центре города, на улице Садовой, переулке Угловом и улице Пионерской. Это недалеко от твоего дома. На твоей территории правят Ракетчики, но мы с ними не «базарим». Так что они тебя не тронут, если будешь в СУП, – презентовал он свою группировку.
Я задумался. Конечно, спокойно ходить по улицам города – это очень круто! Но что мне придется дать взамен? Во всяком случае, я уже буду не один. Если кто-то рискнет устроить со мной разборку, то потом с ним будут разбираться всей группировкой. Я приобрету безопасность и авторитет, а это – серьёзный аргумент!
Когда парень вступал в группировку, за ним появлялась сила, и он автоматически из быков переходил в разряд крутых. «Быком» называли парня, не состоявшего в группировке. Считалось, что если ты не гуляешь, то ты ссыкун. Парни из группировок таких презирали. Таковы были правила и обычаи Нововоронежа.
Быка мог опустить любой парень из группировки. Если бык осмеливался дать сдачу, то потом ему приходилось иметь дело со всей группировкой.
Никто из быков никогда не давал сдачу, когда их обижали, потому что все боялись, что потом их разорвут на клочки. Быкам приходилось терпеть унижения от зарвавшихся парней из группировок, если такое происходило. А в Нововоронеже такое происходило часто.
Тебя могли остановить на улице несколько парней и просто спросить:
– Откуда ты?
Если ты отвечал: «Ниоткуда», тебя могли просто унизить или пару раз надавать по ебалу, а потом отнять карманные деньги, или деньги, которые тебе дали родители, чтобы ты сходил в магазин за хлебом. Могли снять часы или другие ценные вещи. Вот такие были порядки в девяностые, и ты ничего не мог с этим поделать.
Меня никогда раньше не приглашали в группировку, поэтому я особо не задумывался над этим вопросом. Сам я туда не рвался. Но сейчас я прикинул и решил принять предложение и вступить в группировку, чтобы не попадать в унизительные ситуации и чтобы никто не мог ко мне докопаться.
– Что нужно сделать, чтобы к вам попасть? – спросил я Игоря.
– Нужно прописаться. Придешь на общие сборы, я познакомлю тебя со «старшими». Они тебе пропишут пару раз по ебалу, и если не заплачешь и не убежишь, то будешь гулять у нас! Сборы проходят два раза в неделю, надо обязательно их посещать. Раз в месяц мы сдаем по пять рублей в «общак». Бывают дискотеки по кругам, на них тоже нужно обязательно приходить. Ну, вот и всё, сейчас всё мирно, ни с кем не «базарим». Да, на лето всех распускают, сборов нет.
– Ну, в принципе я согласен.
Зелёный докурил оставленный ему бычок и выдохнул дым:
– Тогда приходи в понедельник на остановку «Садовая» к восемнадцати часам. Я тебя встречу и провожу к «старшим», а они уже решат.
– Хорошо, договорились, – ответил я.
Мы вместе вышли на вокзале в Нововоронеже и поехали на трамвае по домам. Игорь жил на улице Буденко, которая относилась к территории другой группировки под названием «МАРК».
Исторически сложилось так, что «СУПовские» часто враждовали с «МАРКовскими». Но сейчас между этими двумя группировками всё было мирно.
Глава 12. Прописка в СУП
Вместо тепла – зелень стекла,
Вместо огня – дым.
Из сетки календаря выхвачен день (из календаря выхвачен день).
Красное солнце сгорает дотла
День догорает с ним.
На пылающий город падает тень»
Виктор Цой, «Перемен»
В понедельник к восемнадцати часам я подошёл на остановку «Садовая». Зелёный уже ждал меня. Мы поздоровались и пошли во двор на Садовой улице. Во дворе была коробка. Так называлась небольшая площадка, огороженная невысоким деревянным забором. Обычно на коробке пацаны гоняли мяч или играли в футбол. Около коробки и внутри неё уже собрались парни разных возрастов, примерно от пятнадцати до двадцати лет.
Возле одного из подъездов панельной пятиэтажки стояли два парня постарше. К ним меня и повел Зелёный. Я очень сильно волновался.
«Как всё пройдет? Сильно ли будут бить? Как примут меня остальные парни из группировки? Мне нужно будет завоевать уважение и авторитет среди множества незнакомых людей», – думал я, подходя к стоявшим у подъезда.
– Давай, не пугайся, будь стойким. Всё будет нормально, – подбодрил меня Игорь, заметив моё волнение.
– Да нормально всё, – ответил я, пытаясь скрыть мандраж.
Мы подошли к парням и поздоровались, крепко пожав друг другу руки.
– Это Артур. А это Сергей – Буян и Андрей – Сержант, – представил нас Зелёный. – Буян и Сержант у нас «старшие» на Садовой. Следят за порядком на улице, – пояснил он.
– Тебе сколько лет? – спросил Буян.
– Шестнадцать. В августе будет семнадцать.
– Не боишься гулять на улице? Придётся стоять за честь улицы и драться на «базарах». Ты готов? – спросил Сержант.
– Да! Я готов постоять за себя и улицу, – ответил я.
Оба парня внимательно смотрели на меня, словно пытаясь понять, что я за человек? Способен ли я быть мужественным и стойким? Достоин ли я гулять по их улице?
Конечно, мне было страшно, ведь я был один среди незнакомых людей. Причём не простых людей, а, возможно, бандитов и преступников. Но преступниками они стали не по своей воле, а результате беззакония – потому что городские власти и милиция не могли навести порядок своими силами. Поэтому его обеспечивали улицы и вот такие группировки.
В группировках были свои правила. В то же время многие парни сохраняли честь и достоинство. Некоторые, конечно (как и везде) были ушлепками, пользовались своим положением и унижали более слабых или тех, кто не гулял на улице, но так поступали не все.
Буян и Сержант вызвали у меня искреннее чувство уважения. Я почувствовал их мужество, выдержку и самообладание. Парней изрядно потрепала жизнь и, возможно, они уже отмотали срок, но сумели сохранить определённое чувство собственного достоинства.
Буян и Сержант были примерно одного возраста, где-то около двадцати трех лет. Буян был слегка полноват, но не слишком, среднего роста. Одет он был в кожаную куртку чуть выше колен. Сержант был худощавым, с выставленными вперед плечами, как будто он всегда готов был ввязаться в драку. У него были русые волосы с длинной челкой. Он носил короткую матерчатую куртку с капюшоном.
Оба парня выглядели очень даже привлекательными. «Наверное, у них нет отбоя от девчонок», – подумал я. Без лишних слов было понятно, почему они «старшие» на этой улице. Их авторитет был непоколебим.
– Артур, у тебя есть погоняло? – спросил Сержант.
– Нет, я ещё не думал об этом.
– Придумайте парню погоняло, – обратился Сержант к Зелёному.
– Хорошо, – ответил тот.
– Ладно, ты принят. В следующий четверг у нас сборы в «общак», принесёшь деньги, – улыбнулся Буян.
– Сейчас потусуйтесь минут десять, я всех пересчитаю и распущу вас по своим делам, – крикнул Сержант толпе на коробке и нам с Зелёным.
– Пойдём, я познакомлю тебя с остальными пацанами. Ты принят, поздравляю, – сообщил мне Зелёный.
Мы подошли к коробке, и Игорь представил меня толпе. Конечно, я никого не запомнил. Но главное, что всё прошло гладко, и я был принят в группировку. Меня даже не били, хотя я был готов к этому. Я спокойно выдохнул и немного расслабился. Постепенно волнение улеглось.
Мы минут десять постояли, пообщались и покурили. Я заметил, как над Зелёным подшучивали другие ребята из группировки. На самом деле он был намного старше остальных.
– Эй, Зелёный, а тебя, когда переведут в микроны? Тебе уже двадцать три года, а ты до сих пор огурец, – подтрунивали над Зелёным пацаны помладше.
– Да скоро, наверное. Вот подпишу ещё пару парней на группировку, и переведут, – добродушно отвечал Игорь.
– Как ты вчера покатался на джипе? Тебе, наверное, место не хватило, и ты ехал в багажнике? – смеясь, спросили пацаны.
– Нет, я ехал на переднем сиденье. Мы ездили вчера на разборку. Укатали пару человек. Дали им просраться, – невозмутимо ответил Зелёный.
Я заметил, что мой новый знакомый не пользовался уважением или авторитетом в группировке. Все считали его редким пиздоболом и раздолбаем. Ну, он так в принципе и выглядел. В его рассказы всегда верилось с трудом. Он так красочно всё придумывал, что складывалось впечатление, будто это происходило на самом деле.
В те времена все джипы в Нововоронеже можно было пересчитать по пальцам. А тут какой-то пацан бомжеватого вида разъезжает с крутыми парнями на джипе. В такое действительно трудно было поверить.
Буян крикнул:
– Ладно, пацаны, всё. Можете идти по домам. Не забудьте, что в четверг сборы в «общак». Кто не принесёт деньги – пропишем по ебалу.
Таковы были порядки улицы, и так организовывалась дисциплина на улице. За любой проступок можно было понести наказание, и порой очень жестокое. Всё зависело от степени вины.
Глава 13. Злой
Ночь коротка, цель далека,
Ночью так часто хочется пить,
Ты выходишь на кухню, но вода здесь горька,
Ты не можешь здесь спать, ты не хочешь здесь жить».
Виктор Цой, «Последний герой»
Сборы закончились, и нас распустили по своим делам.
– Ну что? Нужно придумать тебе погоняло и отметить твою прописку! У тебя есть деньги на самогон? – спросил Зелёный.
– Есть. А сколько нужно? – спросил в ответ я.
– Шесть рублей. Я знаю тут недалеко одно место, где торгуют самогоном. Пойдём, я куплю и отметим в садике. Там пацаны собираются и играют на гитаре. Я тебя познакомлю. Классно играют и поют. От твоего дома всего одна остановка. Будешь приходить и гулять с ними.
– Хорошо, пошли.
Мы вышли на проспект Пугачёва и пошли за самогоном. Идти надо было три остановки, пешком минут пятнадцать.
– О, я придумал тебе погоняло! – воскликнул Зелёный.
– Какое?
– Злодей! О-о-о, такой страшный, Злодеюшка из группировки «СУП». Ха-ха-ха! – рассмеялся Зелёный во весь свой гнилой рот.
– Почему Злодей?
– Ну, ты всегда такой серьезный, злой какой-то.
– Просто я слежу за базаром и думаю, что говорю. Мне кажется, это погоняло какое-то несерьёзное. Как будто из какой-то сказки, – обиженно ответил я.
– Ладно, тогда давай просто Злой!
– Ну… Вот это мне нравится. Серьёзно и звучит устрашающе!
– Тогда будешь Злой из группировки «СУП».
– Нормально, – ответил я.
По дороге я расспрашивал Игоря о джипе и крутых парнях, с которыми он гоняет по ночам на стрелки, пытаясь найти какие-то нестыковки и вывести его на чистую воду. Но у Зелёного всё было расписано и продумано до мелочей, так что подкопаться было не к чему. Впрочем, все его байки выглядели не слишком правдоподобно.
Игорь поведал ещё пару историй о своих приключениях, которые тоже мало были похожи на правду. Как-то он не вписывался в образ крутого парня. Скорее, добродушный пиздабол.
«Ну и ладно, – подумал я. – Знакомых не выбирают. Наверное, он этими рассказами хочет набить себе цену и выглядеть крутым в глазах окружающих. Может быть, он не может похвастаться чем-то реальным. Пусть будет так, если ему это нравится. Хотя кто знает – а вдруг он не врёт? В любом случае, проверить я не могу».
Глава 14. Садик
Сигарета мелькает во тьме,
Ветер пепел в лицо швырнул мне,
И обугленный фильтр
На пальцах мне оставил ожог.
Сектор Газа, «Лирика»
Мы подошли к перекрёстку Пугачёва и Кировского проспекта. Нырнули во дворы, и Зелёный подошёл к подъезду одного из домов.
– Подожди меня здесь, я скоро, – сказал он и скрылся в подъезде.
Через пять минут Игорь вернулся с бутылкой самогонки в руке.
– Ну вот, теперь отметим твою прописку. Пойдём, я познакомлю тебя с парнями, – радостно позвал он.
Во дворе между домами располагался детский садик. Это было старое сооружение, в центре которого был сам садик, а по углам огороженного забором периметра стояли четыре веранды. Мы подошли к забору. В одном месте в заборе были сломаны две доски, и мы пролезли через этот проход на территорию садика. Было уже семь часов вечера и в садике, конечно, уже никого не было.
– Нас отсюда не выгонят? – спросил я.
– Нет, всё нормально, здесь по вечерам только сторож. Он нас не трогает, а мы иногда угощаем его самогоном. В общем, у нас негласное разрешение, – пояснил Зелёный.
Мы подошли к ближайшей веранде от того места, где пролезли в садик. На веранде стояли трое парней. У одного из них в руках была гитара. Зелёный показал им бутылку.
– О, привет, парни! А мы к вам в гости, и не с пустыми руками! У нас на группировке новенький – вот, Злой. Будем отмечать его прописку в СУП. Знакомься, Артур – это Андрей по кличке Андриан. Он здесь самый лучший гитарист. Это Иван, а это Василий по прозвищу Толстый, – представил нас друг другу Зелёный.
Я поздоровался и крепко пожал каждому парню руку. На вид им было лет по шестнадцать-семнадцать, так же, как и мне. Андриан был худым юношей со смуглой кожей и чёрными волосами. Василий действительно был толстый и похожий на бочку, отсюда и погоняло такое. Иван был высоким и довольно крепким парнем, при этом весьма скромным. Андриан был у них гитаристом, Толстый – весёлым парнем и приколистом, а Иван – просто Иваном.
– О, значит, сегодня бухаем! – обрадовались парни.
– А чем мы будем закусывать или запивать? – спросил я.
– Да ладно, занюхаешь волосами, и всё. Где мы сейчас возьмём закуску? Ну, если хочешь, Толстый сгоняет домой за водой и купит пакетик Инвайта или Юппи в киоске? – предложил Зелёный.
– Ну давайте хоть чем-то будем запивать эту гадость! Да, и захвати стаканчики, – согласился я.
Толстый метнулся домой за стаканчиками и водой.
– А парни вот нигде не гуляют. Быки! Я им не раз предлагал, а они не хотят, – рассмеялся Зелёный.
Я заметил смущение парней, но они ничего не возразили Зелёному. Кто не гуляет на улице -тот бык. Возражать против такого устоявшегося понятия было бессмысленно, иначе ты рисковал получить по ебалу. У тебя был выбор: или гулять на улице и считаться крутым, или быть самим по себе. Они решили так, а я – по-другому. Я не хотел быть в любой момент униженным каким-нибудь ушлёпком.
Через пятнадцать минут вернулся Толстый. В руке он сжимал бутылку воды с разведённым в ней Инвайтом.
– Ну что, за знакомство! – предложил Зелёный и разлил самогон по стаканчикам.
Мы чокнулись стаканами, и выпили эту противную жидкость. Я сразу запил самогон Инвайтом. После неприятного вкуса и жжения во рту по телу разлилось приятное расслабляющее тепло, а в голове зашумело.
– Андриан, давай сбацай нам что-нибудь, – скомандовал Зелёный.
Андриан взял гитару и начал играть:
Сигарета мелькает во тьме,
Ветер пепел в лицо швырнул мне,
И обугленный фильтр на пальцах мне оставил ожог.
Скрипнув сталью, открылася дверь,
Ты идёшь, ты моя теперь.
Я приятную дрожь ощущаю
С головы до ног.
Ты со мною забудь обо всём,
Эта ночь нам покажется сном,
Я возьму тебя и прижму, как родную дочь,
Ох, о-о
Нас окутает дым сигарет.
Ты уйдёшь, как настанет рассвет,
И следы на постели напомнят
Про счастливую ночь…
Это было офигенно. Андриан очень хорошо играл на гитаре и прекрасно пел. Это было лучшее, что я слышал за последнее время. Я решил обязательно научиться играть на гитаре. Это казалось мне таким романтичным! Если я смогу так же играть и петь, как Андриан, любая девушка будет со мной!
– Молодец, очень круто! – похвалил я Андриана и спросил: – Как мне так же научиться играть?
Андриан тут же дал мне первый урок игры на гитаре. Он показал мне аккорды, бой и перебор и дал попробовать сыграть на гитаре. Конечно, у меня ничего не получилось. Пальцы не слушались и постоянно попадали мимо струн. Через пять минут подушечки пальцев сильно заболели, и мне стало тяжело прижимать струны к ладам.
– Тебе нужно найти свою гитару и тренироваться дома, – посоветовал Андриан.
Я был полон решимости заниматься дальше. Оставалось только найти гитару. Купить её не представлялось возможным, так как это было дорого. Я решил поспрашивать у знакомых – может, кто-нибудь одолжит мне свой инструмент.
– Ну что, парни, давайте ещё по одной, – снова предложил Зелёный и разлил самогон по стаканам.
Все чокнулись и выпили:
– За тебя, Злой! Ты теперь в СУП!
– Толстый, теперь ты сыграй! – сказал Зелёный.
Толстый взял гитару и начал играть дворовую песню:
Есть в Италии маленький дом,
Он стоит на обрыве крутом.
В этом доме гуляют и пьют,
И напившись, тихонько поют.
Дорога в жизни одна
Всё к смерти приводит она,
Лишь тот, кто ворует и пьёт,
Тот выпьет и снова нальет…
Толстый играл попроще, чем Андриан, и уступал ему как в технике игры, так и в пении. Но всё равно это было прекрасно. Я подумал, что это так романтично – сидеть и играть на гитаре на веранде. Блин, блатная романтика!
Спустя некоторое время к нам подошли две девушки. Одна из них была подругой Андриана, а вторая – подругой Ивана.
Потом подошла ещё одна девушка – Катя Маринина. На вид ей было лет четырнадцать. Она была красивой, но совсем молоденькой. Толстый часто отпускал в её адрес пошлые шуточки. Видимо, она ему нравилась.
– Маринина, ну что, когда тебе исполнится шестнадцать, ты мне дашь? – смеялся Толстый.
– Конечно, иначе разве от тебя отвяжешься, – смело отвечала девушка.
Мы весело провели время. Вдоволь насмеявшись и наслушавшись песен, мы разошлись по домам.
Я влился в коллектив и стал часто приходить гулять в этот садик. Он стал моим прибежищем на долгое время. Я проводил здесь почти всё свободное время.
Глава 15. Расправа
Белый снег, серый лёд,
На растрескавшейся земле.
Одеялом лоскутным на ней —
Город в дорожной петле.
А над городом плывут облака,
Закрывая небесный свет.
А над городом – желтый дым,
Городу две тысячи лет.
Виктор Цой, «Звезда по имени Солнце»
Как обычно, в пятницу я пошёл на сборы группировки. Это были последние сборы. После этого всех распускали на лето, и на улице можно было не появляться. Летом ни одна группировка ни с кем не «базарила». Это были каникулы!
Всё прошло как обычно. Мы курили и болтали. «Старшие» объявили, что все могут быть свободны и отдыхать до конца лета. Следующие обязательные сборы – в сентябре.
Когда мы стали расходиться по домам, один из старших – Буян, крикнул:
– Так! Злой, Мотя, Молот и Тощий, пойдёте с нами. Пропали деньги из «общака» и будут разборки со «стариком» из нашей группировки, который был ответственным за «общак». Вы будете свидетелями, а если понадобится – подтвердите, как всё было.
Мы вышли со двора, перешли проспект Пугачёва и свернули на улицу Буденко. Впереди шли наши «старшие» с улицы – Буян и Сержант. Прошли по Буденко и свернули налево во дворы. Там мы вошли в садик и встали на веранде. Через пять минут к нам подошёл мужик лет сорока пяти. Это был тощий синий алкаш невзрачного вида. Видно, судьба крепко его потаскала. Этот мужик и был одним из самых главных в нашей группировке. Он занимал высшую иерархическую позицию на улице – «Старик». «Старики» заведовали «общаком» и распределяли денежные средства, поступавшие от членов группировки.
– Так, пацаны, вы свидетели! Ты взял деньги из «общака»? – спросил Сержант.
– Слушай, мне не хватило на водку, вот и я взял деньги, – начал оправдываться «старик».
– Все слышали? – спросил нас Буян.
– Да, да! – хором подтвердили мы.
Сержант со всей силы ударил «старика» кулаком в челюсть. Мужик сразу рухнул на асфальт. С размаху Сержант пробил ему ногой прямо по лицу. Затем он высоко подпрыгнул и опустился обеими ногами на голову мужика. Я подумал, что его голова сейчас лопнет, как арбуз. Но Сержант не остановился, а продолжил прыгать на его голове. Это было очень жестоко. А вдруг «старик» сейчас умрёт? Напоследок Сержант со всего размаху ударил лежащего мужика ногой в грудь.
– Чтобы я тебя больше не видел на улице. Через неделю принесёшь все деньги! Вали отсюда! – приказал Сержант.
Несмотря на полученные травмы, мужик смог самостоятельно подняться и куда-то поковылял. Я заметил, что алкаши – очень живучий народ. Им хоть бы хны. Слава богу, он смог уйти на своих ногах!
– Ну что, пацаны? Вы всё видели и слышали сами? – спросил Буян.
– Да, да! – подтвердили мы.
– Тогда можете идти по своим делам, – сказали «старшие».
Я вышел из садика и отправился домой.
Вот такие суровые законы улицы. «Старик» сам во всём виноват. Конечно, то, что произошло, было очень жестоко, но справедливо. По-другому, наверное, было просто нельзя.