Артур Богданов
Злой. История Любви

Глава 7. Электрички. Первые друзья

Вместе со мной на учёбу в Воронеж ездили ещё два парня из нашей группы из поселка Петушки. Петушки находятся недалеко от Нововоронежа, в четырех станциях. Я быстро познакомился со своими попутчиками. Один был высокий и длинный, звали его Вася. Второй – маленький, белобрысый, средней комплекции, по имени Коля.

В параллельной группе тоже учились парни из Нововоронежа – Кирилл и Толик. Это были обычные, ничем не примечательные парни среднего телосложения и роста.

Мы быстро объединились и стали ездить вместе. Вместе всегда веселее, чем в одиночку. Чтобы легче было встречаться в электричке, мы решили, что будем всегда ехать в одном и том же вагоне – третьем с конца поезда.

Каждое моё утро начиналось со штурма электрички. В стороне Воронежа находились крупные заводы, и нововоронежские рабочие добирались на работу на том же транспорте.

Когда электричка подъезжала к моей станции, она уже была битком набита пассажирами. Нужно было очень постараться, чтобы попасть в вагон. Я уже заранее знал, где будут открываться двери, и всегда занимал это место на перроне. Затем толпа стискивала тебя, будто клещами, и просто вносила в вагон. Главное было оказаться в нужном месте перед дверями.

Оказавшись внутри, я мчался к парням, которые махали мне руками и держали для меня место. Я падал на сиденье, и мы тут же доставали карты. Самой популярной игрой был «Козёл». Всю оставшуюся дорогу мы играли в карты, шутили и болтали. Через три станции вагоны пустели – рабочие выходили на своих станциях, и теперь можно было свободно пройти в тамбур и покурить.

Обычно мы курили одну сигарету на троих или двоих. Денег, как правило, не хватало, и сигареты были на вес золота. Мама давала мне десять рублей на неделю на питание и проезд. Обычно покупалась пачка сигарет за четыре рубля марки «LM» или «Dallas», и ещё оставалось немного денег на пирожки, которые я брал на вокзале на обратном пути. Чаще всего я покупал пирог с картошкой, а иногда мог побаловать себя беляшом с мясом.

Обедать в столовой автодорожного училища было дорого, да и опасно. Если ты шёл в столовую, вокруг тебя сразу собирались халявшики, которые или клянчили, или вымогали у тебя деньги. Таким образом, ты сам мог остаться и без обеда, и без денег. Чтобы не привлекать внимания и обходить острые углы, мне приходилось первый раз за день перекусывать хоть чем-нибудь на вокзале уже после занятий. Конечно, я постоянно был безумно голоден. Но делать нечего, приходилось жить в таких условиях, какие были.

Кроме игры в карты и балагурства, в дороге мы учили уроки и готовились к контрольным. Часто дремали в вагоне, потому что вставали очень рано.

Моим лучшим и единственным другом стал Кирилл. Мы были с ним очень похожи, и у нас оказалось много общих интересов. Мы часто ходили друг к другу в гости и вместе занимались конспектами. Кирилл стал моим настоящим другом! Мы проводили вместе много времени.

За этот год мне удалось избежать конфликтов и разборок с одногруппниками. Нескольких ребят из нашей группы опустили, и они вынуждены были отдавать свою стипендию, чтобы над ними не издевались и не били. Одному парню пришлось уйти из автодорожного училища, потому что он больше не мог терпеть издевательства.

Это были тяжелые времена для многих. Из-за травли случались даже самоубийства. Не всем хватало силы воли терпеть издевательства и отвоёвывать своё место под солнцем. Дети всегда очень жестоки по отношению к своим сверстникам. Когда они взрослеют, такие развлечения проходят сами собой, но в юношеском возрасте это считалось нормой. Никто не думал о жертве, её чувствах и ценности её жизни.

Не успел я оглянуться, как закончился первый год обучения. Наконец-то свобода! Теперь не нужно трястись за свою жизнь, не нужно бояться быть униженным, не нужно опасаться драки с превосходящими силами противника.

Теперь мне предстояло провести в деревне три месяца летних каникул. Целых три месяца разгульной жизни в деревне! Наконец-то можно будет отдохнуть от учёбы, дороги и отоспаться. А ещё вволю поесть у бабушки блинов и жареной картошки с грибами, восстановить силы и в сентябре снова окунуться в учёбу.

Глава 8. Схватка с Бармалеем

Почему так выходит, что вежливость

Принимается просто за слабость?

Почему обязательно кто-нибудь

Норовит совершить тебе гадость?

Почему ничего не меняется,

Хотя пролетают годы?

Просто в жизни, сынок.

Нам часто встречаются различные долбоебы

Вася Обломов, «АБВГДейка»

«Если драка неизбежна, бить нужно первым!» Я всегда помнил это правило, но никогда не пускал в ход кулаки первым. Чтобы бить первым, нужно быть уверенным в своих силах и знать, что ты победишь. Мне не хватало физической силы, поэтому я предпочитал всегда бить только после нападения, когда не оставалось другого выхода. Когда на меня нападали, во мне как будто вскипала невидимая энергия, которая удваивала мои силы. Этой энергией была сила правды, ведь кто прав – тот и сильней!

Незаметно пролетели летние каникулы. Наступил сентябрь 1997 года. Мне исполнилось шестнадцать лет. Предстояло снова вернуться в училище. Опять нужно было опасаться за свою жизнь и быть готовым драться и защищать свою честь.

Одногруппники подросли и ещё больше озлобились. Теперь это были малолетние преступники. Придирок и злых приколов стало ещё больше. Они стали ещё жёстче прессовать по понятиям и издеваться над слабыми.

К сожалению, родители рано отдали меня в школу. В августе 1987 года мне исполнилось шесть лет, а в сентябре я пошел в школу. Наверное, они хотели, чтобы я поскорее закончил учиться и пошел на работу. Какая же это была ошибка! Никогда не отдавайте своих детей в школу раньше времени! Не лишайте их счастья и возможности быть сильнее и умнее сверстников из-за разницы в возрасте.

Из-за этого я всегда, где бы ни учился, был младше своих одноклассников или одногруппников. Соответственно, всегда был заведомо физически слабее одноклассников или сокурсников постарше.

Прошло две недели занятий. Как обычно, я приехал в училище в восемь часов и уже на первой паре заметил, что в мою сторону отпускают злые шутки и глупые приколы.

После пары ко мне подошел Вадим – один из прихвостней блатных. По его настроению я понял, что сейчас начнётся. Вот и настал мой черёд отбиваться от своры шакалов.

– Эй, Артур! Бармалей сказал, что ты бык!

Меня тотчас окружило ещё четыре прихвостня. На их лицах расплылись радостные улыбки от предвкушения возможности унизить меня толпой.

– Что ты скажешь? – спросил он.

– Я не бык, – ответил я.

– А мы все тебя считаем быком! Ты вообще знаешь, что такое «бык»?

– Бык – это пацан, который не гуляет на улице, – ответил я. У нас Нововоронеже слово «бык» означало именно это.

– Ты дурак? Что за херню ты несёшь? Ты не знаешь понятий! Бык – это человек без понятий! Значит ты – бык! – заключил Вадим.

– Я не бык! – твердо ответил я. Сердце ушло в пятки, страх сковал мои мысли. Я понимал, что сейчас мне придётся отстаивать свою честь не только на словах, но и кулаками. Их много, а я один. Что мне теперь делать? Драться с каждым из них по очереди?

Обратного пути уже не было. Если я признаю, что я бык, то сразу попаду в группу изгоев. Тогда каждый сможет меня опустить, унизить или вымогать деньги. Поэтому я продолжал твёрдо стоять на своём.

– Я не бык!

– Так что, по твоим словам получается, что Бармалей пиздабол?

– Получается, что так, – ответил я, понимая, что обратного пути нет.

Бармалея звали Иван. Он стоял чуть поодаль от нас и разговаривал со своим другом. Иван был старше меня на год и на голову выше. Он был худощавым и жилистым парнем.

Один из прихвостней бросился к нему с криком:

– Эй, Бармалей! Этот гандон назвал тебя пиздаболом!

Бармалей с угрожающим видом бросился ко мне с кулаками.

– Ты совсем охренел, барбос? Это я пиздабол?

– Если я бык, то ты пиздабол, – настаивал я на своём.

– Ты твердолобый бык! Без понятий! Я тебе щас башку сверну! – заревел Бармалей.

Я встал в защитную стойку, готовясь отражать удары:

– А ну-ка, попробуй! Хочешь драться – я готов!

– Драться? – рассмеялся один из прихвостней по имени Денис. К нему присоединились все остальные.

– Он хочет драться! А ха-ха, – рассмеялись они мне в лицо.

– Дерут только Машку раком! Тебя отодрать, что ли?

– После пар поговорим за училищем. Понял? И чтоб никуда не убежал! – велел Бармалей.

– Понял, поговорим, – ответил я.

Прозвенел звонок, и все пошли на занятия.

Оставшиеся две пары я просидел как на иголках. Вот и всё, вызов брошен. Драки не избежать. Но их много, а я один…

Во время уроков они все подсмеивались надо мной и лыбились, предвкушая скорую расправу и потеху.

Занятия закончились, и все шумной толпой выбежали в коридор. Прихвостни сопроводили меня до раздевалки, чтобы я не сбежал, и мы вместе вышли на улицу.

Я твёрдо был намерен драться до тех пор, пока хватит сил. Бежать я точно не собирался. Это было ниже моего достоинства. Я прекрасно понимал, что завтра мне всё равно снова придется идти на занятия, и конфликта не избежать.

Мы вышли из внутреннего двора училища. Несколько человек шли впереди, несколько сзади. Мы подошли к первому попавшемуся дому и свернули во двор к подъездам.

Бармалей встал напротив меня, а я напротив него. Остальные столпились рядом, предвкушая предстоящее развлечение – «бой без правил».

Иван размахнулся и нанёс первый удар, я уклонился и тут же принял боевую стойку, которой меня научили в школе бокса – руки вперед, защищая голову. Он нанёс ещё пару ударов, но они лишь рассекли воздух. Я уже принялся танцевать, двигаясь то влево, то вправо и отвечая на его выпады своими ударами.

Выпады противника никак не могли поразить меня – я быстро двигался и отвечал прямыми ударами в лицо. Чего-чего, а скорости мне было не занимать! Два моих прямых удара попали в левую скулу чуть ниже глаза, и Бармалей взревел от боли.

Толпа загудела.

– Бармалей, ты чего? Вали его на хрен! Чего ты с ним цацкаешься?

Иван с удвоенной силой набросился на меня и повалил на землю. Мы пару раз перекатились по земле, в итоге он оказался сверху и сразу же начал наносить мне удары в лицо. Я закрылся руками, и все его удары приходились на локти или руки.

После пяти или шести ударов Бармалей выдохся и остановился. Он встал на ноги, и я тоже поднялся с земли.

– Ну что, хватит с него! Пойдем!

Толпа получила зрелище, все решили, что с меня достаточно, и неторопливо удалились.

Я отряхнулся от земли и оценил нанесённый ущерб. В принципе, я пострадал не сильно. Болели руки и плечо, на которое я упал, когда он на меня набросился. Больше никаких повреждений не было. На лице не было заметно никаких следов драки. Даже несмотря на поражение, я остался доволен таким результатом.

Подобрав свои вещи, я направился на остановку, сел в автобус и поехал на вокзал. Встречаться со своими друзьями по электричке мне не хотелось, поэтому я сел в другой вагон. Рассказывать кому-либо о случившемся я тоже не собирался. Как ни крути, гордиться здесь было нечем.

Завтра возможно продолжение разборок. Не думаю, что они так просто это оставят.

Глава 9. Разборка с Мотористом

Только когда плывёшь против течения,

Понимаешь, чего стоит свободное мнение.

Звенья собираются в длинные цепочки,

Линия жизни становится точкой.

Сергей Шнуров, «Свобода»

На следующий день я как обычно проснулся в пять тридцать, умылся и побежал на электричку. К восьми часам я уже подходил к училищу. «Что сейчас будет? Как мне себя вести? Что говорить?» – думал я.

Я намеренно тянул время и зашёл в училище в восемь десять, чтобы оказаться на паре как раз ровно в восемь пятнадцать и не встречаться с сокурсниками.

На самом деле мне было по-настоящему страшно! Внутри всё клокотало. Я испытывал сильный стресс и нервничал. Мне снова предстояло столкнуться с противником, который превосходил числом и был физически сильнее меня. Сосредоточиться на учёбе не представлялось возможным. Я прокручивал в голове варианты возможного развития событий и свою реакцию на них.

Я подошел к кабинету. Все мои обидчики уже собрались в коридоре и заняли места под стенками и на подоконниках. Увидев меня, они радостно загудели:

– О, пришёл, смотрите! Богданов пришёл!

Я подошел к «островку безопасности» – своим товарищам из группы одиночек, и поздоровался с ними. Окинув взглядом сокурсников, я остановил его на Бармалее. У него под глазом виднелся небольшой синяк. Значит, мой удар достиг цели, и я всё-таки сумел дать отпор. Это меня порадовало, ведь на мне не было видно никаких следов вчерашней драки. Судя по настроениям остальной группы, всё только начиналось.

Прозвенел звонок, и мы зашли в аудиторию. Весь урок я слушал приколы и насмешки в свой адрес. Пару раз мне в спину прилетела скомканная бумага. Похоже, разборок на перемене не избежать. В ответ я швырнул ударившую мне в спину бумажку обратно в обидчика.

Преподаватель заметил, как я бросаю бумажку, и грозно сказал мне:

– Эй, Богданов, вы что себе позволяете? Я сейчас вас выгоню из аудитории!

Это вызвало радостный смех у блатных и их приспешников. Мне было очень неприятно, но я вынужден был опустить голову и извиниться перед преподавателем.

Раздался звонок на перемену. Я вышел из аудитории и спиной почувствовал, что сейчас начнётся.

Ко мне подошёл белобрысый Саша по кличке Малой.

– Эй, Артур, ну что, ты бык? – ухмыляясь, спросил он.

– Нет, я не бык! – твёрдо повторил я.

Признать себя быком значило уронить собственное достоинство и опуститься до уровня изгоев. И тогда каждая шавка будет тебя оскорблять и издеваться над тобой.

Тут же меня окружила толпа блатных и их прихвостней. Один из блатных, Николай по кличке Моторист, подошёл ко мне вплотную.

– Тебе же вчера всё объяснили! Ты что, твердолобый? – закричал он.

– Мне вчера никто ничего не объяснял. Я остался при своём, и сейчас тоже стою на своём. Я не бык и никогда не признаю себя быком, – ответил я.

– Ну, посмотри, все настроены против тебя, и все говорят, что ты бык! Они что, все неправы, а?

– Хм. А если все скажут, что у тебя выросли рога, ты что же, станешь оленем?

– Ха… Ну ты даёшь… Причём здесь это?

– Да притом. Живая рыба плывёт против течения, а дохлая – по течению. Каждый думает так, как считает нужным. И у каждого есть собственное мнение, и не надо мне навязывать своё. Не факт, что оно правильное.

– Я тебе говорю – ты бык, и точка! – зашипел Николай.

– А я говорю – нет!

– Ты хочешь сказать, что я и все присутствующие здесь – пиздаболы? – взревел Николай, и толпа недовольно загудела.

Я понимал, что это приговор, но не мог поступиться своей честью и позволить втоптать себя в грязь. Даже под страхом смерти я не стал бы унижаться и позориться.

– Получается, что так, – опустив голову, ответил я.

– Похоже, ты и правда твердолобый, и здесь тебе ничего не объяснить. Завтра я назначаю тебе стрелку на Птичниках. Встретимся и поговорим. В восемнадцать часов. Это конечная остановка восемьдесят четвертого маршрута. Понял? – спросил Моторист.

Мне ничего не оставалось, как ответить:

– Хорошо, договорились, я приду.

Толпа разошлась кто куда. Все отправились по своим делам, готовиться к следующим занятиям.

Я понимал, что прийти на стрелку одному будет равносильно самоубийству. Но кого можно позвать на помощь? Товарищей по училищу? Их там похоронят вместе со мной! Да и не пойдут они, потому что понимают, что ничего не смогут сделать. Так я только подставлю их под удар, и никакого результата не будет.

Однозначно на стрелке будут ребята постарше. Кто-то из криминального мира, из тех, кто крышует Моториста и блатных из нашей группы. Вряд ли там будут простые пацаны. Нужен кто-то, кто действительно сможет помочь и быть в уровень с ними. Нужен человек с неоспоримым авторитетом.

Единственный, кто может мне помочь – это мой отчим Андрей! Нужно вернуться домой и поговорить с ним. Других вариантов у меня нет.

Закончились занятия, и я поехал домой в Нововоронеж. Дома я был около шестнадцати часов. Андрей ещё не пришел. Я пообедал и сел делать домашнее задание. Как только отчим появится, нужно с ним поговорить!

В девятнадцать часов Андрей пришёл с работы. Тогда он работал водителем-охранником у директора завода «Техноснаб».

– Привет, мы можем поговорить? – спросил я.

– Привет. Говори! – весело отозвался он.

– Давай пройдем в мою комнату. Разговор личный. Не хочу, чтобы мама услышала.

Мы прошли в мою комнату.

– Ну, выкладывай. Что случилось? – спросил Андрей.

Я честно рассказал ему обо всём, что произошло. Рассказал про угрозы сокурсников и стрелку на Птичниках.

– А почему ты им не назначил стрелку на нейтральной территории? Например, где-нибудь между Нововоронежем и Воронежем? Например, на станции «Кирпичная»? Почему мы должны ехать так далеко?

– Слушай, ты прав, но я был так напуган, что не смог сообразить. Они окружили меня толпой и галдели со всех сторон. Мне сложно было сориентироваться. Я не думал, что так выйдет.

– Ну что ж, делать нечего. Надо с ними разобраться! Иначе они тебя в покое не оставят. Хорошо я приеду, и мы с ними разберемся. Ты готов драться один на один с этим… как его?

– Мотористом, – назвал я кличку Николая.

– Да, с этим, который тебе стрелку назначил?

– Конечно, ещё как!

– Тебе удастся с ним справиться?

– Думаю да! Он худой, невысокий, много курит. Думаю, я смогу с ним помериться силами и постараюсь навалять ему как следует.

У меня не оставалось выбора. Это был мой единственный шанс отомстить и заслужить уважение в группе. Я готов был биться изо всех сил, которые у меня были. У меня была серьёзная мотивация, я был словно загнанный в угол зверь.

– А мы только вдвоём поедем? Их там будет не меньше десяти человек. Ты думаешь, мы сумеем с ними справиться?

– Конечно. Не переживай, мы поставим их на место. Они больше тебя не тронут! – уверенно ответил Андрей.

Страх и беспокойство из-за завтрашней стрелки немного улеглись. Я отправился делать домашнее задание и готовиться ко сну. Завтра предстоит трудный день, от которого будет зависеть моя дальнейшая судьба в училище. Либо мы потерпим поражение, и меня опустят, либо я буду на коне и спокойно, без лишних нервов и разборок, смогу закончить обучение.

Глава 10. Стрелка на Птичниках

Только когда плывешь против течения,

Понимаешь, чего стоит свободное мнение,

Я не могу сказать, но зато я слышу,

Я видел, как крыса становится мышью.

Сергей Шнуров, «Свобода»

Утро началось как обычно. Я вовремя приехал в училище на первую пару. Как только я подошел к аудитории, ко мне подрулил Моторист и спросил:

– Ну что, ты вечером придёшь на стрелку?

– Да, приду. Всё в силе, – ответил я.

– Тогда жду тебя в восемнадцать часов на конечной на Птичниках, – напомнил он.

Во время занятий никто ко мне не подкатывал и не пытался обострить ситуацию. Все ждали вечера. Может быть, они боялись меня спугнуть? Решили, что самое интересное ждёт их вечером. И тогда, в укромном месте, они всей толпой смогут от души оторваться на мне.

«Да, нам с Андреем, скорее всего, придётся нелегко. Сколько их придёт? Будут ли там более серьёзные люди в авторитете?» – такие мысли не оставляли меня на протяжении всех занятий.

Уроки закончились, и училище опустело. Все разошлись по домам, и только в редких аудиториях ещё шли пары. До встречи с Андреем оставалось три часа, и я пристроился на подоконнике, листая конспекты.

В пятнадцать часов я решил позвонить Андрею и уточнить, когда он подъедет к училищу. Недалеко от училища был телефон-автомат. В те времена мобильников почти ни у кого не было, но Андрею на работе одним из первых выдали такой телефон. На этот номер я и позвонил.

– Алло, привет. Как дела? У нас всё в силе? – спросил я.

– Привет Артур. Слушай, тут планы изменились, и шеф забрал у меня машину. Давай перенесём стрелку на завтра. Далековато ехать на перекладных.

От такого неожиданного поворота и осознания того, что я не смогу ничего перенести, у меня к горлу подступил ком. Я еле сдерживал слёзы. Я понимал, что выхода у меня нет, и я должен поехать на стрелку один, а это означало, что я обречён.

– Тогда я поеду один. Я дал им слово, что сегодня приду на стрелку, и я не могу отказаться от своего обещания, – выдавил я из себя.

– Ладно, не переживай. Я приеду, только задержусь немного, – услышал я бодрый и уверенный голос Андрея.

На душе сразу стало легче, и я с облегчением вздохнул.

– А во сколько ты приедешь?

– В семнадцать тридцать. Давай сразу встретимся на остановке и поедем на Птичники.

– Хорошо, тогда я буду ждать тебя на автобусной остановке.

Андрей приехал вовремя, и мы поехали на восемьдесят четвертом маршрутном автобусе.

– Артур, ты выйдешь из автобуса первым, а я выйду чуть позже. Нужно будет оценить обстановку и их численность.

– Хорошо, – кивнул я.

Когда автобус приехал на конечную остановку, уже стемнело и зажглись уличные фонари.

Я вышел из автобуса и увидел идущего мне навстречу Моториста.

– Где будем разговаривать? – спросил я.

– Идём, вон там лесок, видишь? Там и поговорим.

Он развернулся и зашагал в указанном направлении. Я последовал за ним.

Позади меня начали собираться парни. Мне показалось, что их было не меньше десяти человек. Они веселились и прикалывались. Один парень подбежал ко мне и с ехидной ухмылкой спросил:

– А ты что, один приехал?

– Неважно, – бросил я в ответ.

Через минуту по идущей сзади толпе пробежал испуганный ропот:

– Он не один. С ним какой-то мужик. Вон, за нами идёт.

Я понял, что Андрея вычислили.

Мы зашли в посадку. Передо мной стояли Моторист и два парня постарше – видимо, из тех, кто крышевал Моториста. Я встал перед ними, а сзади ко мне подошёл Андрей. Остальные парни разбрелись по посадке и решили не участвовать в стрелке.

– Ну что? У кого здесь вопросы к этому парню? – бодро и уверенно начал разговор Андрей. В его голосе чувствовалось превосходство, непоколебимость, уверенность в себе и авторитет.

– Ну, мы просто хотели с ним потолковать. Он говорит, что … – начали мямлить парни. Их лица побледнели от страха, и они начали путаться в словах. Я никак не мог понять, почему они вдруг так сильно испугались? Почему в одну секунду превратились из крутых авторитетов в нашкодивших мальчишек?

– Хорошо, – перебил Андрей. – У тебя какие-то вопросы? – обратился он к Мотористу. – Давай здесь и сейчас вы всё решите один на один! Вот он, а вот ты. Давайте, бейтесь один на один. Победа покажет, кто из вас прав.

Я был готов драться с Мотористом один на один. Во мне бурлила энергия, и я был уверен, что порву Моториста на мелкие клочки. Отступать было некуда. От этой победы зависела моя жизнь и дальнейшая судьба в училище. За мной была правда!

– Ну… У меня нет к нему вопросов. Я просто хотел поговорить с ним, – пошел на попятную Моторист.

Николай решил отказаться от драки, потому что понимал, что в поединке один на один он, скорее всего, проиграет. Он не предполагал, что ему придётся драться со мной. Моторист рассчитывал, что их будет много, а я один. Если же мы будем драться один на один – он проиграет и потеряет уважение среди своих. Хотя и сейчас его положение было жалким. Он уже потерял свой авторитет!

– Я не собираюсь с ним хлестаться. Просто мы друг друга неправильно поняли. У меня нет к нему претензий, – сказал Моторист.

– Если у вас нет вопросов и невыясненных проблем, то мы расходимся? Мы всё решили? – спросил Андрей.

– Да! Да, всё решили. Проблем нет, – заверили Моторист и ребята постарше.

– Тогда, ладно, давайте, парни! Удачи! – бодро ответил Андрей. – Ну, что, Артур, пошли? – позвал он меня.

Мы подошли к остановке и стали ждать автобус, чтобы поехать домой в Нововоронеж.

Вот так закончилась стрелка, из-за которой я так сильно переживал. Я не думал, что всё пройдёт настолько спокойно и быстро.

«Даже драться не пришлось. Почему они так испугались?» – думал я.

Через два часа мы с Андреем добрались до дома. Это был очень напряжённый день. Решение накопившихся проблем вымотало меня до предела. Я надеялся, что теперь мне больше ничего не угрожает. Наконец-то я смог расслабиться и спокойно уснуть.

Посмотрим, что будет завтра. Надеюсь, они от меня отстанут и не посмеют больше связываться с Андреем. Я понимал, что всё сделал Андрей! Но я тоже готов был совершить подвиг! Я готов был отдать свою жизнь в этой чёртовой схватке. Я был очень благодарен Андрею за то, что он спас мне жизнь, как бы это громко не звучало!

На следующий день я, как обычно, приехал в училище. Я немного нервничал, понимая, что для Моториста это полный провал и потеря авторитета, как среди своих в группе, так и во всём училище. Он наверняка будет оправдываться, чтобы выставить себя более значимым, чем он был на самом деле на стрелке.

Я понимал, что теперь мне снова могут начать угрожать, но надеялся, что они не станут рисковать и, в конце концов, просто забудут обо мне. Так оно и вышло. Они стали прощупывать почву. Первым подошёл Малой.

– Эй, Артур, а что это за мужик был на встрече? – спросил он.

– Мой знакомый, – сухо ответил я.

– У него есть волына?

– Что? – не понял я.

– У него есть пистолет? – спросил Малой.

– Я не знаю, – коротко ответил я, давая понять, что не намерен продолжать разговор.

Малой отвалил. Я краем уха слушал, как Моторист оправдывался перед остальными в училище, почему им не удалось опустить меня на стрелке.

– Да, блин, у него была волына. Он держал её в кармане куртки. Наставил ствол прямо на нас. Что нам было делать? Он бы положил нас всех, только бы мы дернулись.

И тогда всё встало на свои места. Я понял причину их страха! Они просто испугались за свою жизнь. Значит, очень крутые люди тоже испытывают страх? Они не боятся лишь тогда, когда думают, что победят и это сойдёт им с рук. Только в этом случае многие способны быть крутыми!

Когда их прижали к стенке, они заскулили, как маленькая собачонка, на которую напал лев. Это стало для меня серьёзным разочарованием в жизни и позволило понять важную вещь: охотник в любой момент может превратиться в жертву. Любой самый крутой охотник может сам оказаться загнанным зверем.

Никогда не обижай того, кто слабее тебя – ведь может случиться так, что слабый станет сильным, и тогда ты будешь просить у него пощады и унижаться!