Артем Юрьевич Патрикеев
Призрачные люди
Остальные посмотрели в сторону холма.
– Холм? – удивленно спросил Николай. – Откуда он взялся?
После его вопроса я и сам удивился – ведь когда мы подбежали к берегу, никакого холма я не видел.
– Мне кажется, – очень робко и даже немного смущенно произнесла Елена, – что наши глаза привыкают к местному туману. Или же туман начинает рассеиваться.
Владислав опять хотел что-то сказать, но передумал.
– Вполне возможно, – поддержал я Елену. Тем более что впечатление и правда было специфическим, если взять меня, то я продолжал видеть и туман, и то, что в нем находилось – очень странное впечатление. Что видели остальные, утверждать не берусь, но скорее всего примерно то же самое.
– Так что же? Прыгаем? – обреченно спросила девушка.
– Прыгаем, только аккуратно, – ответил я. – Мы же не знаем, какое здесь дно.
– Да мы ничего здесь не знаем! – вмешалась мамаша. Она вся раскраснелась, распираемая то ли гневом, то ли страхом, то ли вообще непонятным смешением чувств. – Может, покажете пример? – Если бы не ребенок на руках, она наверняка поставила бы руки в боки и ехидно смотрела на меня из-под прищуренных век, сейчас же ей оставалось только злобно пучить глаза.
– Легко! – несколько резко ответил я. Вечно люди чего-то хотят от других, вместо того чтобы самим хоть что-нибудь сделать. Я наклонился к Андрею и прошептал: – Если не вынырну или со мной что-то случится, выкручивайся сам, но не сдавайся. Понял?
Андрей кивнул, в его глазах читался страх, однако он решительно сказал:
– Может, я прыгну вместе с тобой?
– Нет, лучше я тебя потом поймаю, а то мало ли что. В этой воде найти тонущего человека практически невозможно, не то что ребенка.
Я ему улыбнулся, еще разок оглянулся на призраков – им до нас оставалось шагов десять – пятнадцать, не больше. «Эх, была не была». Слегка оттолкнувшись, я прыгнул в неизвестность. Не сомневаюсь, что все в это время смотрели только на меня, на секунду позабыв про призраков.
Я не сразу почувствовал, что оказался в воде. Белая жидкость как будто расступилась, а затем приняла меня в свои объятия. Она полилась в нос, уши, глаза я благоразумно закрыл, не зная, чего ждать от здешнего купания. Было чувство, что вода есть, но она не мешала так, как обычная вода, что-то с ней было не то. Сделав легкое гребковое движение, я оказался на поверхности. Сверху на меня смотрели встревоженные лица.
– Как водичка? – улыбнувшись, спросил Николай.
– Пока не распробовал, – пошутил я в ответ. – Думаю, что можно нырять, дна я здесь не нашел. – Андрей, прыгай!
Я понимал, что призраки должны были уже наседать на пятки, тот, кто хотел спастись, должен был прыгнуть. Андрей прыгнул не задумываясь, я тут же подхватил его, не давая скрыться в воде, все-таки Андрей плавал пока что еще не очень хорошо. За ним, подбадривая и подталкивая девушку, нырнул Николай, девушка бултыхнулась практически за ним. Их «бомбочка» обдала нас белыми брызгами, так что пришлось зажмуриться. Из-за этого я не видел, как нырнул Владислав, конечно, бросив свою жену. Однако Елена и сама решилась. Сильно оттолкнувшись от берега, она пролетела дальше всех, скрылась под водой на мгновение, но тут же вынырнула и приветливо нам улыбнулась, на мужа она даже не смотрела.
– Прыгай! Давай! – кричал между тем Николай мамаше.
– Я боюсь, я плохо плаваю, – запричитала женщина.
– Прыгай! Ребенка я подхвачу! – Николай призывно махнул рукой.
Женщина поставила ребенка, затем подтолкнула его.
– Прыгай, ну же… – шептала она ему.
Ребенок заупирался. Не знаю, что им двигало, но в эту непонятную воду он не хотел прыгать ни при каких обстоятельствах. Мамаша оглянулась, завизжала и столкнула ребенка вниз. Николай, как и обещал, сразу подхватил его, помогая удержаться на поверхности.
Женщина в это время бросилась куда-то в сторону, неуклюже споткнулась и свалилась в воду, неудачно задев боком край обрыва. Ее громкий плюх и туча брызг на некоторое время ослепили нас. А когда мы смогли видеть, то инстинктивно начали отплывать от берега. Вся земля, весь обрыв были заняты призрачными людьми.
Мамаша, неуклюже бултыхаясь, с трудом удерживалась на воде. Помочь ей было некому – Николай держал мальчишку, я поддерживал Андрея, а Владислав, ни на кого не обращая внимания, уже плыл в направлении холма.
– Греби, пробуй, тут недалеко, – стал подбадривать мамашу Николай.
– Они… они… они чуть не схватили меня, – испуганно лепетала женщина. – Я уже думала, что мне конец.
Вполне возможно, что она плакала, но белая вода смывала слезы. Однако, даже несмотря на это, сразу было заметно, что у женщины шоковое состояние.
Неожиданно для всех помощь пришла откуда не ждали, как говорится. Елена подплыла к женщине и дала той сильную и громкую пощечину (и как только она извернулась в воде, чтобы хорошенько размахнуться?). Женщина часто-часто заморгала и стала озираться.
– Где Аркашка, где он?
– Да здесь он, здесь. – Николай слегка приподнял мальчишку над водой.
– Аркаша, держись. Только не вздумай утонуть! – завопила женщина.
– Да держу я его, держу, не волнуйся, – сказал Николай. – Ты о себе лучше позаботься, кто же, кроме тебя, за Аркашкой потом смотреть будет?
Между тем женщина и правда держалась на воде с трудом.
– Я помогу. – Елена поплыла рядом.
– Призраки боятся воды! – крикнул я, переводя тему. Ни один из них не решился войти в воду, все только топтались на месте, явно не зная, что предпринять.
– Будем надеяться, что так оно и есть, – пробурчал Николай. – Поплыли. Насмотримся еще.
Андрей держался за мое плечо левой рукой, старательно гребя правой, Николай же вез Аркашку на себе, заставив того ухватиться за свою шею.
– Сколько же тебе лет, Аркаша? – отфыркиваясь, спросил Николай.
– Четыле, – вполне уверенно ответил мальчик.
– А весишь ты на все восемь, – пошутил здоровяк.
Мы с Андреем заулыбались, как же было не вспомнить про Карлсона, который живет на крыше, и Малыша. Если бы не отсутствие пропеллера, то плывущая парочка и без слов Николая могла бы напомнить этот мультфильм. Разве что Николай не был «в меру упитанным мужчиной в самом расцвете сил», он скорее был в меру накачанным мужчиной и, вероятно, тоже в самом расцвете сил.
Призраки стояли совершенно бесшумно, так что отвернувшись можно было подумать, что мы здесь совершенно одни. Однако ощущение того, что кто-то смотрит тебе в затылок, не пропадало ни на секунду. Плыть было недалеко, на мой взгляд, не более пятидесяти метров, однако руки и ноги работали, а холм приближался очень медленно. Трудно описать, что с нами происходило: чем дольше мы плыли (а как я подозреваю, соприкасались с белой водой), тем тяжелее нам приходилось, мышцы наливались тяжестью, работали с такое невообразимой ленью, что я, например, с трудом понимал, как вообще плыл.
– В такой воде ничего живого точно нет, – прохрипел я, стараясь удержаться на воде.
– Почему ты так решил? – не менее тяжело спросил Николай. Видать, вода действовала одинаково на всех, независимо от изначально имеющихся сил.
– Вода отнимает наши силы. Причем довольно быстро, – ответил я, но решил больше не говорить – слишком много сил уходило на разговоры.
– Угу, – пропыхтел Николай.
Остальные берегли силы и в разговор не вступали. Я видел сосредоточенные лица людей, стремящихся добраться до цели.
До берега оставалось совсем немного. Андрей старался мне помогать, но свободная рука его поднималась и опускалась все реже и реже. Ему больше приходилось сосредотачиваться на том, чтобы не отпустить меня, чем на плавании.
Владислав, рванувший вперед быстрее всех, уже выползал на берег. Он повалился на траву и тяжело дышал. Нам еще предстояло проплыть метров пятнадцать.
С трудом вытолкнув Андрея на остров, я так и остался лежать наполовину в воде, сил хватило только на то, чтобы перевернуться на спину. Я не сразу понял, что меня кто-то схватил.
– Нельзя в воде оставаться, коньки отбросишь, – шутил Николай, вытягивая меня на берег за футболку.
– Это точно. – Я чувствовал, как силы начали возвращаться. Жаль, конечно, что мне было так тяжело, но если говорить объективно, в воде я был дольше всех, а это чего-нибудь да значило.
Но не мне одному долго приходилось приходить в себя, почти все, включая Николая, долго сидели, прислонившись к каменистому склону холма, приходя в себя. Нормально вытереться мы не могли, так что вода все равно продолжала на нас действовать, хоть и в гораздо меньшей степени. Вставать совершенно не хотелось, да и куда торопиться? Мы на островке… «А мы точно на острове?» Мысль обожгла получше догоревшей спички. Я подскочил.
– Надо обследовать место высадки. – Начало получилось какое-то военное. – Мало ли что. Отдохнуть всегда успеем.
Все начали подниматься, но Николай женщин остановил:
– Мы пока оглядимся, а вы отдыхайте, набирайтесь сил.
Я видел, как неприятно было подниматься Николаю, но и я чувствовал себя не лучше. Дав знак Андрею не вставать, я двинулся в обход холма. Николай последовал за мной.
Как я и предположил вначале, мы оказались на небольшом островке, в центре которого находился каменный холм (все же назвать горой горку с пятиэтажный дом, наверно, было бы неправильно), весь покрытый полупрозрачной травой и редкими деревьями. Как и положено горке, кверху она сужалась, немного напоминая по форме пирамиду. С противоположной стороны от основной земли мы обнаружили большую просторную пещеру. Огромный вход позволял неяркому свету спокойно проникать внутрь, освещая пещеру изнутри.
– Создается ощущение, что наша горка полая, – заметил Николай.
– Если полезем наверх, надо быть поосторожнее. Не хватало еще глупо разбиться, – усмехнулся я.
С противоположной стороны от места нашего прибытия до берега оказалось намного ближе – метров двадцать, вряд ли больше, однако в этом случае до поезда, если мы вообще хотели вернуться в свой мир, бежать пришлось бы намного дальше. Сам остров стал островом не потому, что находился далеко от основного берега, а потому, что стоял прямо посередине реки, которая была широка и неторопливо несла свои белые воды. Река врезалась в каменистый островок, распадалась на два рукава и огибала препятствие, вновь сходясь с противоположной стороны.
Внутри пещеры, или грота, как мы его назвали, было довольно пусто, лишь несколько крупных камней беспорядочно валялись тут и там да вездесущая трава, заполонившая тут все поверхности (может быть, и на дне реки росла эта трава, кто знает, только до дна добраться пока что никто не сумел), слегка колыхалась от наших прикосновений.
– Может, все же попробовать забраться на холмик? – спросил я, разглядывая стены пещеры. – Камень кажется достаточно прочным.
– Можно попробовать, – с некоторым сомнением в голосе согласился Николай. – Может, Владика вперед запустить, пусть пройдется.
Николай рассмеялся, я улыбнулся в ответ:
– Вряд ли он согласится. Да и связываться с ним – только раздражаться.
– Ты прав. У меня так и чешутся руки ему морду набить. – Николай выразительно потер правый кулак.
– Лучше бы нам поменьше ссориться да побыстрее найти выход отсюда.
– И именно поэтому мы с тобой сейчас полезем наверх. По-другому здесь никак не осмотреться, а возвращаться к призракам, не разведав обстановки, очень уж не хочется.
Николай решительно вышел из грота. Я еще немного постоял, раздумывая над его словами, а затем вышел следом.
Холм оказался совсем не таким крутым, как показалось вначале, залезть на самую вершину большого труда не составляло, только, чтобы не рисковать, сначала пошел я (первым пошел я не потому, что смелее Николая, а потому, что легче), а Николай смотрел, выдержит свод пещеры или нет. Камень держал твердо, я даже немного постучал по нему ногой. И вскоре мы уже вместе поднялись к самой вершине. Вид сверху оказался такой же блеклый, как и всё вокруг. И как только этот мир умудрялся поглощать все краски? Или это туман такой?
К туману мы привыкли уже настолько, что легко различали отдаленные объекты. Картина, представшая перед нашими взорами, была нерадостная. Попробую описать увиденное. Итак: на поезде мы приехали к большому острову, разделенному пополам рекой. Теперь мы точно узнали, что на тот берег, с которого мы пришли (а точнее, с которого спрыгнули), вплавь не попасть из-за слишком высокого обрыва. Однако с противоположной стороны (на второй части большого острова) выбраться из воды можно было очень даже легко – узкая (не более полуметра) желтоватая лента песчаного пляжа вилась вдоль всего того берега.
– Смотри-ка, мы наконец-то нашли место на земле, где нет этой мерзкой травы, – улыбаясь, сказал Николай.
– Если только песчаная поверхность того берега не хуже, чем белая вода, – усмехнулся я, вспомнив свою старую привычку всегда и во всем подозревая самое худшее.
– Не будем бояться раньше времени, – отмахнулся Николай.
Из-за такого положения дел расстояние до поезда увеличивалось раза в два, если не больше. К тому же предстояло преодолеть реку, разделяющую землю этого мира на две части.
– Если не ошибаюсь, вот эта тонкая полоска, соединяющая правую и левую сторону земли, – это мост через реку, – показал я рукой.
– Скорее всего, – медленно согласился Николай, внимательно вглядываясь в даль. – Может быть, даже не один. Помнишь, когда мы убегали, вдалеке виднелись какие-то каменные сооружения?
Я кивнул.
– Мне показалось, что это конструкция каменного моста, хотя я могу ошибаться.
– Наверно, – сказал я, чтобы хоть что-нибудь сказать. Потому что среди редких деревьев да красноватых камней бродили тысячи призраков. – Эх, если бы не призраки, то острова могли бы стать интересными для изучения.
– Да чего тут изучать, – отмахнулся Николай. Для него острова не представляли никакой ценности, разве что как средство для выживания. – Давай спускаться, здесь нам больше нечего делать.
Николай, осторожно ступая, начал спускаться. Я собирался последовать за ним, но решил почему-то еще разок бросить взгляд на станцию. Она была вдалеке, но не настолько, чтобы нельзя было разглядеть появившийся поезд. По сравнению со всем окружающим миром он единственный выглядел ярким пятном, это был клочок привычного нам мира, мира, в который так хотелось вернуться, но до которого было не добраться.
– Поезд. Поезд! – крикнул я.
Николай вскинул голову по направлению к станции, чуть не споткнулся о камень, но быстро выровнялся и уставился на прибывающий поезд.
– Эх, нам бы туда!
– Даже не думай, – оборвал мои мечтания Николай. – До поезда не только плыть, но и бежать и бежать. К тому же, ты посмотри на привидений.
Картина была ошеломляющая: призраки со всего острова бросились в сторону поезда. Многие были слишком далеко, но большинство подошли как раз к прибытию поезда. Как и в нашем случае, как только двери открылись, призраки бросились внутрь вагонов. Ни один человек не вырвался наружу. Перед самым закрытием дверей все призраки были выброшены из вагонов, только после этого двери закрылись. Призраки обреченно провожали удаляющиеся вагоны. Несмотря на разделяющее нас расстояние, я готов был поклясться – внутри поезда были настоящие живые люди.
– Ты видел? – спросил я Николая.
– Видел. При таком раскладе у нас нет ни единого шанса пробиться хоть в какой-нибудь вагон, – ответил он.
– Да нет, я не о том. – Теперь уже я отмахивался от его слов. – Ты видел, что в вагонах были люди?
– Честно говоря, не обратил внимания… – Николай помолчал. – Но если так, то, значит, этих людей призраки не забрали!
– Или же мы чего-то не понимаем.
Мы спускались вниз, погрузившись в свои мысли. А подумать было над чем. Сколько здесь можно продержаться? Как незаметно пробраться к поезду?
– Кстати, а ты не знаешь, сколько сейчас времени? – опомнился я.
Николай посмотрел на наручные часы.
– Часы не работают. – Он потряс рукой, посмотрел на них, послушал. – Не, кранты.
– Жаль. Значит, не получится замерить время прибытия поездов, – разочарованно сказал я.
Николай почесал в затылке, но промолчал.
Общий план1
В лагере нас ждали с нетерпением. Владислав расхаживал по берегу. Андрей пытался отыскать мелкие камушки, чтобы забросить их подальше в воду, и что интересно – частенько ему это удавалось. Хотя я, когда шел, никаких мелких камней не замечал. Елена и девушка сидели рядышком, прислонившись к холму. Неподалеку сидела и мамаша, держа сына, так и заснувшего у нее на руках.
– Вот кому сейчас лучше всех, – тихо сказал Николай.
Мы присели рядом, все выжидательно посмотрели на нас. Каждый хотел услышать хоть какие-нибудь хорошие новости. Я решил положиться на Николая, пусть сам все рассказывает. Николай это понял и, постаравшись улыбнуться как можно более ободряюще, начал:
– Ну что ж, есть плохие новости и более-менее хорошие.
В глазах слушателей появилась смесь разочарования и надежды. – Начнем, как водится, с плохих. Мы на маленьком островке. Выбраться из воды там же, откуда ныряли, мы не можем; на берегу очень много привидений; и они все время куда-то перемещаются. Чтобы добраться до поезда, теперь необходимо преодолеть мост. – Он сделал паузу, оглядел слушателей и продолжил: – А теперь хорошие, но я говорю – более-менее хорошие, и вы сейчас поймете почему. Призраки передвигаются очень медленно, а это значит, что мы легко можем от них убежать. Поезда продолжают ходить, но привидения на них набрасываются так же, как и на наш. До берега теперь плыть ближе, но бежать до поезда дальше… Кажется, всё.
– Не совсем, – я решил добавить. – Мы видели, – начал я, – во всяком случае, я видел, что в уезжающем поезде были люди. И судя по всему, нормальные живые люди.
– Но как?! Неужели они не впустили привидений? Откуда они взялись? – Казалось, все заговорили одновременно, даже мальчишка проснулся и теперь озирал нас всех мутным, пасмурным взглядом.
– Это нам еще предстоит узнать, – ответил я и присел на землю. Надо было спокойно вздохнуть, подумать, осмыслить происходящее. Андрей присел рядом.
– Ничего, мы чего-нибудь придумаем, – подбодрил он меня. Я улыбнулся и закрыл глаза. Я слышал, что разговоры продолжались, но вступать в какие-либо дискуссии совершенно не хотелось, поэтому я просто расслабленно сидел и слушал. Наконец-то стали известны все имена: мамаша представилась как Тамара Павловна, сына ее звали Аркашка, а девушку, которая уже практически успокоилась после потери своего парня – Арина.
«Какой интересный народ у нас подобрался! Всё редкие имена» – усмехнулся я про себя.
Наверное, я уснул, так как долгое время перед глазами мелькали знакомые объекты: – поезд дальнего следования, убегающий от меня и который я никак не мог догнать; Андрей, уплывающий на небольшом белом катере и машущий мне рукой; и сплошные шпалы, бегущие перед мысленным взором. Бегущие, бегущие и никак не кончающиеся шпалы…
Я проснулся от спора, возникшего в наших «дружественных» рядах. Спорили о полном пустяке – призраки нам повстречались или привидения. Честно говоря, спор носил чисто риторический характер, людям надо было выговориться, и вот они нашли тему для разговора, которую теперь и обсасывали со всех сторон.
– Чего тут такого? – с удивлением в голосе говорил Николай. – Привидения, они привидения и есть.
– А ты каждый день с ними сталкиваешься, – язвительно вступил в разговор Владислав, который, видать, немного успокоился и теперь тоже хотел почесать языком, а может быть, просто задеть своего противника.
– Да уж насмотрелся, будь спокоен. Сейчас каждый второй фильм об этих прозрачных вредных гадах, – хладнокровно ответил Николай.
– Почему же гадах? – удивилась Елена. – Они же разные бывают.
– Ой, да все они одинаковые, – досадливо махнул рукой Владислав, но больше на свою жену не нападал.
– Привидения такие же разные, как и люди, – потупившись, сказала Елена.
– А ты у нас, оказывается, специалист по привидениям, – продолжал язвить Владислав.
– Я много читала об этом, смотрела передачи, – все так же не поднимая глаз, сказала Елена.
– А я вот тоже думаю, что это привидения. Кто же еще это может быть? – поддержала Елену Тамара Павловна.
Я открыл глаза. Ребенок сидел рядом с мамой и пытался разворошить траву, которая, несмотря на его старания, тут же принимала первоначальный вид.
– А мне почему-то кажется, что это призраки, – вмешался я в разговор.
– Да в чем, собственно, разница? – Нервно прохаживающийся вдоль берега Владислав остановился только для того, чтобы бросить этот вопрос, а затем снова зашагал туда-обратно.
– Точно не знаю. – Честно говоря, лень было спорить.
– Привидения – это то, что нам привиделось, – сказала Елена.
– А призраки – это то, что прислышалось. – В голосе Владислава собралась вся раздражительность, на какую он был способен в данное время.
– Хватит обрывать всех на полуслове, – с наигранной вежливостью сказал Николай, а затем обратился к Елене: – Расскажите, что вы знаете. Сейчас для нас может оказаться полезной любая информация.
– Все рассказывать не имеет смысла. – Елена приободрилась. – Привидения могут появляться по совершенно разным причинам – это и насильственная смерть, и страх, и незавершенные дела, да много чего еще. Они бывают более плотные и менее, то есть могут воздействовать на предметы или не могут. Некоторых почти не видно, других же видно очень хорошо, иногда их даже можно перепутать с живыми людьми.
Она замолчала, о чем-то задумавшись. В разговор вступил Николай:
– В общем, нам надо решить, с чем мы столкнулись и как с этим бороться, а призраки перед нами или привидения – это сути дела не меняет.
– Суть дела меняется только в том случае, – вмешался я, – если мы правильно поймем, кто перед нами: призраки – те, что нам видятся, мерещатся, видения или просто образ чего-нибудь или кого-нибудь – или же привидения, которые не только нам привиделись, но еще и активно с нами контактируют. – Я сам удивился такой длинной тираде, что смог произнести.
– Ага, значит, призраки – это те, кто нам видятся, а привидения – те, что привидятся! Оригинально! – Владислав неприятно захохотал.
– Что-то в этом есть, – улыбнулся я в ответ, понимая, насколько на самом деле зыбкая грань между пониманием природы призраков и привидений. Тем более что вполне возможно, что и те и другие являлись отражением одного и того же явления. – Но Николай сказал правильно. Нам надо понять, что с ними делать.
– Ага, потому как что делать с нами эти ваши призраки-привидения уже давным-давно придумали и только и жаждут исполнения своих желаний.
На Владислава было трудно обижаться, по нему было видно, что он совершенно не в своей тарелке (собственно, как и все мы) и насколько трудно ему давалось привыкание к странной обстановке.
– Так что мы о них знаем? – спросил Николай, пропустив реплику Владислава мимо ушей.
– Что они полупрозрачные, – сразу сказала мамаша. Видимо, это было первое, что ей пришло в голову.
– Что они медленно ходят, – пробормотала Арина.
– Для нас это большой плюс, – вставил Николай.
– И что они что-то делают с нами, – продолжила Арина, но тут же слезы навернулись у нее на глазах. – Я даже не знаю, что они сделали с Денисом.
Теперь она уже рыдала. Елена старалась успокоить ее, но пока что не получалось, да оно, наверное, и к лучшему: надо было девушке проплакаться хорошенько, чтобы потом постепенно прийти в себя.
Все как-то сникли, увидев ее слезы, и несколько минут стояла тишина, прерываемая громкими всхлипами. Наконец Николай решился продолжить:
– Надо бы за ними последить, да и за поездами тоже. Ведь если поезда сюда продолжат приходить, то вполне возможно, что мы чего-нибудь придумаем, чтобы выбраться отсюда.
– На этом острове нет ни нормальной воды, ни еды! Сколько времени вы хотите здесь торчать и наблюдать? – снова вскинулся Владислав.
– Столько, сколько потребуется, – отрезал Николай. – Если хотите, можете плыть на тот берег и сами с ними разбираться, а мы посмотрим отсюда и потом решим, стоит ли нам повторить ваш подвиг или нет. – Все опять замолчали.
– А кстати, интересно, можно ли эту воду пить? – постарался я перевести тему.
– Может, хочешь попробовать? – усмехнулся Владислав.
– Может, и хочу, но не сейчас. Мало ли что, – спокойно ответил я. – Лучше терпеть до последнего, а там видно будет.
– Интересно, чего это тебе потом будет видно, – пробурчал Владислав, отходя в сторону.
– Ладно, что-то у нас разговор не клеится, – решил Николай. – Пойду лучше за привидениями и поездами понаблюдаю. Есть желающие пойти со мной?
Честно говоря, наш остров-холм был не настолько велик, чтобы так спрашивать, это почти то же самое, что в трехкомнатной квартире сказать, что я пойду в соседнюю комнату – кто со мной.
– Я тоже пойду поглазею, – ответил я, поднимаясь.
– И я с вами, – сразу же вскочил Андрей.
Остальные выглядели как-то апатично. Елена все еще успокаивала Арину, а Тамара Павловна все никак не могла решить, что делать с ребенком – снова взять на руки или пусть тут играет. На Владислава никто особо не рассчитывал и внимания не обращал.
Поднялись мы на холм довольно быстро. Андрею очень хотелось посмотреть на призраков и поезда, поэтому он все время забегал вперед. Мы же с Николаем шли спокойной, неторопливой походкой, прокручивая в голове возможные варианты своей дальнейшей жизни и спасения.
Как я и ожидал, призраки снова рассредоточились по всему острову, бездумно на первый взгляд перемещаясь туда-сюда. Основной остров, разделенный на две почти равные половины рекой, был не таким уж большим, как показалось вначале, это туман создавал неверное представление о нем. Мы видели, где кончается граница острова, но что за ней, понять было совершенно невозможно – сплошное белое марево, и всё. Две половины острова соединяло четыре моста, причем два крайних выглядели очень ненадежно, судя по ближнему, они были веревочные, а вот средние мосты созданы из камня.
– Какие красивые! – изумился Андрей, стараясь разглядеть каменные мосты как можно лучше.
А ведь и правда, такие мосты могли построить только настоящие знатоки своего дела. Немного готичные массивные формы создавали впечатление надежности и мощи. На такой каменный мост не страшно и на танке заехать, наверняка выдержит. Не хватало только горгулек по краям, но и так мосты были великолепны.
Деревьев на большом острове было очень мало. Они были так редки, что пальцев двух рук и ног вполне хватило бы для их пересчета. А вот красноватые камни валялись повсюду. Что это были за камни, для чего они здесь лежали, мы понятия не имели. И как назло, а может быть, на счастье, на нашем острове таких камней не было. А так хотелось посмотреть на них поближе.
Большинство призраков просто слонялось по острову, но некоторые продолжали стоять на берегу, неподвижно смотря в нашу сторону. Жуткая, конечно, картина, когда сотни две призраков стоят и только и думают, как бы до тебя добраться. Меня аж передернуло от такой мысли.
– Двести тридцать два! Если, конечно, я не ошибся, – радостно воскликнул Андрей.
– Чего двести тридцать два? – сначала не понял я.
– Двести тридцать два призрака стоят на берегу и ждут нас, – весело улыбаясь, сообщил он.
– И чему ты радуешься? – улыбнулся я в ответ.
– Не знаю. – Андрей пожал плечами. – Так просто. – Улыбка сползла с его лица, и он сел рядом со мной.
«Вот черт дернул меня спросить!» – отругал я сам себя. Зачем было портить парню настроение, напоминая о неприятностях. Но Андрею не пришлось поскучать. Не прошло и минуты (хотя понятие времени здесь было весьма относительно), как он вскочил на ноги с криком:
– Смотрите, смотрите, они куда-то идут!
И правда, теперь и мы обратили внимание на то, что призраки прекратили свое бессмысленное хождение и потянулись к станции. Не все, но очень многие призраки теперь ползли, вяло передвигаясь, вероятно, стараясь поспеть в срок.
– Сейчас приедет поезд, – пробурчал Николай.
– Несомнительно, – шутливо ответил я, стараясь скрыть нетерпение. Очень уж хотелось увидеть поезд, так сказать, последнюю ниточку, связывающую нас с привычным миром.
Большинство призраков не прошли и десятка метров, как из белесого марева показался первый вагон.
– Они чувствуют его прибытие, – сказал Николай.
– Или слышат, – добавил я. Поезд даже от нас был не настолько далеко, чтобы мы не могли расслышать его гудение да стук колес, учитывая, что других шумов в этом мире было очень немного и большинство из них производили именно мы. – Однако поздновато они его слышат. Те, кто оказался на противоположной стороне острова, явно не успеют.
– А может, они и не торопятся? – неожиданно спросил Андрей.
Я и Николай одновременно посмотрели на него. Андрей, почувствовав наше внимание, тут же начал пояснять:
– Может, они как-то распределяются, кто где ходит. Вон те, – он указал рукой на платформу, к которой уже подходил поезд, – стоят там все время, пока мы сидим здесь. Вот те, – он указал на берег, – тоже стоят здесь все время, и никто из них не решился пройтись куда-нибудь прогуляться. Зато остальные, – он обвел рукой весь остров, – ходят где хотят.
– Может быть, ты и прав, – задумчиво сказал Николай и ободряюще подмигнул ему.
Между тем перед нами разыгрывалась очередная драма – призраки полезли в открывшиеся вагоны. Мы были далеко от места события да и опасности нам не угрожали, но так стало жутко и холодно на душе, сразу вспомнились мы сами, спасающиеся от погони.
– Как же это противно, – поморщившись, процедил Николай, продолжая, однако, наблюдать за происходящим с каким-то извращенным человеческим интересом. Недаром люди так любят смотреть по телевизору всякие крушения, аварии, убийства да и всякие другие гадости, с которыми в жизни никто не захотел бы столкнуться вживую.
Раздались крики, пассажиры метались по вагонам, стараясь спастись, но призраки быстро заполняли вагоны, не давая людям даже шанса на спасение.
– Хорошо, что мы догадались поступить умнее, – сказал Николай и снова замолк.
Однако в вагонах происходило что-то странное. Люди никуда не исчезали, а… просто перемещались или…
– Ничего не понимаю! – воскликнул я. – Призраки нападают на людей, но они все равно живы!
– Или они превращаются во что-то иное, а затем уезжают, зараженные, в наш мир! – озвучил свои мысли Николай.
– Думаешь? – Мне как-то не верилось в такую возможность.
– Не хотелось бы верить, но это первое, что пришло мне в голову, – огорченно сказал Николай и присел на корточки.
– Не стоит делать поспешных выводов. – Я сел рядом.
– А может быть, они переселяются друг в друга? – спросил Андрей, продолжавший внимательно наблюдать за происходящим.
– Это как? – не поняли мы.
– Да я и сам не очень-то пониаю, – честно признался Андрей. – Просто что-то показалось…
– Надо бы нам как-нибудь подобраться поближе, посмотреть, что там происходит, – задумчиво сказал я.
