Артем Викторович Козлов
вгрудислева
ПРО 18
Когда заканчивает лето
Поход тепла по нашим душам,
В квартирах прячутся, как в клетках,
Отзывчивый и равнодушный.
Когда я выхожу усталым,
Успеть чтоб в местный продуктовый,
Все звёзды отдают дюралем,
И ночь темней, чем траур вдовий.
Лежат нескромным натюрмортом
Коньяк, лимон, зубная паста.
Кассирша молча в душу смотрит,
И я протягиваю паспорт.
18 ПЛЮС
А дворники бреют асфальт —
Они не изменят осени.
Тобою хочу быть распят
На белой горячей простыни.
Где наше слияние тел
Танцует тончайшими рифмами
В прозрачной, как лёд, наготе,
Сознание прочь изменив во мне.
Сегодня уже не уснём,
А в завтра остынем под зарево.
Вошедший в привычку приём,
Ребёнка однажды подарит нам.
ПРОГУЛКА ПО ВАГАНЬКОВСКОМУ
Коньяк не пах клопами —
На кладбище всё свято.
Кумиры наши спали
Под белоснежной ватой.
Не чокаясь рыжели
Прозрачные стаканы,
Ни хохломы, ни гжели,
Не ждали Катаняны.
Холодный трюфель сладок —
Для счастья и на закус.
Чуть уловимый ладан,
Как искорка Бальзака.
И впрочем, необычно
И даже интересно.
Луна была яичной
Над нашей Красной Пресней.
СЧИТАЛОЧКА
Камень, ножницы, бумага,
Если пульт забыл на кухне.
Вдохновенье псевдо мага
Быстро с завистью потухнет.
Камень, ножницы, посуда,
Если мыть опять не в жилу.
Жеребьёвка длится сутки —
Руки в камень мы сложили.
Камень, ножницы, собака.
Я гуляю, а ты кормишь.
Десять раз, уж, с боку на бок
Перелёг лохматый кореш.
Камень, ножницы; готовить
Завтрак, ужин. Пылесосить.
Раз взыграла чья-то совесть,
Уберёмся точно – в осень.
Камень, ножницы. С простудой
И с подушкой делим грелку.
Ты – сударыня, я – сударь.
Пёс не вымоет тарелку.
Камень. Ножницы. Обёрнут
Каждый третий этой сферой.
Скоро: памперсы, ребёнок —
Наконец-то повзрослеем.
ВЫХОДНЫЕ #1
Полон продуктами наш холодильник-
Негде повеситься мыши.
Мухи рисуют узоры на пыли,
Дремлет компьютер зависший.
Утро начнется, как только проснемся,
График субботы расписан:
После обеда прогулка под солнцем,
Секс, инстаграм, телевизор.
Нет ничего, когда вместе мы, лучше —
Просто забыть эти будни.
Лежа с дивана заказывать суши
(С Яндексом это не трудно).
Ужин врагу и возьмемся за вёсла —
Редкий поделится этим.
Под одеялом занятие взрослых —
То, о чём смолчено детям.
ДЛЯ ТЕХ, КТО В ТАНКЕ
Ладно, для тех, кто в танке
Или в подводной лодке.
Молодости останки
Кликай и будет отклик.
Росчерком по загару,
Камушком с моря в шортах.
Летом заполним карму
Тем, что на барах в шотах.
Джига на адских трассах
В мареве от асфальта.
Путает пекло расы,
Буквы, следы и даты.
На парапетах истин
Вспомнить, забыть, проститься.
Чтоб в череде статистик
Не превратиться в птицу.
Лето – посол экскурсий
По экстремальной жизни.
И ни еврей, ни русский
Лето не примет в лизинг.
Небо адреналинит
Иглами телебашен.
Выдан в июнь единый.
Август пометит «наше».
ГОРОДСКОЕ
Стало быть, будем тратить,
Чтоб не искать дешевле.
Город-изобретатель
Нам подарил каршеринг.
Стало быть, первым классом
Мы по кольцу бульваров,
Вечер друг другу скрасим.
Город любовь заварит.
(Строки про наши губы
Вырезать угораздил)
Нам записать мечту бы,
Чтобы справлять как праздник.
Если звезда сорвется —
Снова, как загадать бы!
Хоть и не знали звезды
Раньше о нашей свадьбе.
Или же знали, плавно
Падая, прячась в брёвнах?
Дальше опять по плану:
Дерево, дом, ребёнок.
БУДУЩЕЙ ТЕБЕ
Теперь мы рядом, теперь мы вместе,
Судьбою данность, увы, неспешна.
Сошлись два корня в условном месте,
Плевать которым на всю погрешность.
Теперь с тобою встречаю утро.
Теперь и вечер (для дня затылок)
Без всяких дум и ненужной смуты.
Тобой, жена, защищён я тылом.
Теперь мы рядом без ловких «если»,
Теперь мы вместе без всяких «чтобы».
Сидишь украдкой в любимом кресле
С уже любимой внутри утробной.
Теперь со мной засыпаешь справа,
Как прежде там же, что в груди слева.
У жизни нашей с тобой оправа
Когда-то тонкой была, как плева.
Теперь мы вместе- на пальцах «проба».
Теперь отец я, теперь ты – матерь.
Судьбы изнанку на вкус испробуй,
Любовь, чтоб вечно была в квадрате.
ЭПИСТОЛЯРНОЕ
Бабье лето хорошеет
И со мной играет в пляски.
Стая букв – отряд стрижей их —
Опечатки в виде кляксы.
Этот наш эпистолярий
От рассвета до бессонниц,
Как и мир – молекулярен,
Он без жести и без соли.
Он без жалости и страха,
Вопиющий жанр свободы,
Заменяющий нам сахар
В чашке кофе (кофе бодрый).
Заменяющий нам пищу,
Что считается духовной.
Это клад, который ищут,
Снаряжая пароходы.
Бабье лето хорошеет —
Плюсом к карме его взносы.
В пору бросится на шею,
Только «бабье» – это осень.
ПЕРВОКЛАШКЕ
Время лечит и смеётся
Цифрой семь и букварем.
Лечит жалобное солнце
Бабьелетним сентябрём.
По прогнозам из осадков
Слезы счастья на лице.
Здесь едва ли после схваток
Свою дверь открыл лицей.
Темя – место белых бантов,
А когда-то родничка.
(Хоть вставляешь здесь пока ты
Мягкий знак в «чн», «чк»).
На твоей последней парте
Рядом книга и букет.
Впереди года тетрадей,
Позади года-боке.
31 ИЮЛЯ
Ночь, шевеля ладонями,
Выдавит темноты.
Звезды ко мне рандомны, а
К некоторым на ты.
Львом обернулись аисты
С листьями от капуст.
У рубикона августа
Не занимать искусств.
Шесть с половиной месяцев,
Два или три УЗИ
С гендером перемесятся,
Кесаря поразив.
Бирки кусок клеёнчатый
Треплется на бинте.
Вынес июль на кончике
Новости о дите.
БЕДНЫЕ ВРЕМЕНА
Чайный пакетик один на три раза:
Ржавая скобка, оторвана ниточка.
Скольким безсексам, считая «ниразы» —
В календаре я зарубок им выточил?
Красные ценники на макароны
Нагло смеются покорному высшему.
Красный диплом никогда я не трону,
Выгоню кошку, всю душу изгрызшею.
Жажду свободы нельзя уничтожить —
«Странник по звездам» – читаю у Лондона.
Должен быть бедным поэт и художник,
Бедным карманом, душою голодным.
БАБЬЕ ЛЕТО
Август пьян – не вяжет лыко.
Вяжет мирных горожан.
У кого-то деньги в слитках,
У кого-то ни шиша.
Август будет этим бабьим
О себе напоминать,