Артем Снежко
Тайна у реки
Глава 1: Новый дом
Аня стояла на пороге старого дома, и ветер гнал по земле сухие листья. Дом был деревянный, с потемневшими от времени стенами и облупившейся краской на ставнях. Она толкнула дверь, и та открылась с протяжным скрипом, словно жаловалась на одиночество. Внутри пахло сыростью, пылью и чем-то далеким, как воспоминания, которых у Ани не было. Ей было восемнадцать, и этот дом в маленьком городке под названием Сосновка стал ее новым началом – или концом, она еще не решила.
Свет пробивался сквозь мутные стекла, ложась пятнами на пол. Аня поставила рюкзак у стены и огляделась. В гостиной – старый диван с выцветшим пледом, стол, заваленный пожелтевшими газетами, и шкаф, высокий и массивный, как страж этого забытого места. На стене висел портрет бабушки – строгой женщины с тонкими губами, которую Аня видела лишь раз, в детстве. Бабушка умерла полгода назад, оставив ей этот дом, и теперь Аня была здесь, одна.
Она прошла в спальню. Постель была застелена аккуратно, словно кто-то ждал ее возвращения. На тумбочке лежала Анина тетрадь – потрепанная, с карандашными набросками. Она любила рисовать, когда слова не могли выразить, что творилось внутри. Сейчас внутри была пустота: мама уехала работать за границу, отец пропал из ее жизни еще в школе, а подруги остались в городе, в сотнях километров отсюда. Аня вздохнула, открыла тетрадь и провела пальцем по последнему рисунку – закат над рекой, который она видела в мечтах.
Внезапно тишину разорвал стук в дверь – резкий, настойчивый. Аня вздрогнула, сердце екнуло. Она поспешила в прихожую, поправив волосы, которые выбились из хвоста. На пороге стоял парень – высокий, с темными растрепанными волосами и улыбкой, от которой внутри что-то дрогнуло. На нем была кожаная куртка, слегка потрепанная, джинсы и кеды, а за спиной виднелся мотоцикл, черный, с потертой краской.
"Привет, новенькая," – сказал он, склонив голову набок. Голос у него был чуть хриплый, но теплый, как вечерний ветер. "Соседи сказали, тут кто-то приехал. Не потерялась в этой глуши?"
Аня замерла. Его глаза – темно-карие, с искорками – смотрели прямо на нее, и она вдруг почувствовала, как щеки горят. "Нет, я… это мой дом теперь," – ответила она, стараясь звучать увереннее, чем чувствовала.
"Твой?" – он приподнял бровь, и улыбка стала шире. "Круто. Я Артем, живу через два дома. Если что, зови – тут не все такие дружелюбные, как я."
Аня не знала, что ответить. Его слова звучали как шутка, но в них было что-то настоящее, искреннее. "Спасибо," – сказала она тихо, глядя, как он поправляет волосы, упавшие на лоб.
Артем кивнул, уже собираясь уходить, но вдруг обернулся. "А ты не боишься одна в таком доме? Говорят, тут привидения водятся." Он подмигнул, и Аня невольно улыбнулась.
"Я не верю в привидения," – ответила она, скрестив руки на груди.
"Ну, как знаешь," – Артем пожал плечами, но в его взгляде мелькнуло что-то теплое. Он ушел, оставив за собой легкий запах бензина и ощущение, что одиночество вдруг стало чуть меньше.
Аня вернулась в дом, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце билось чуть быстрее, чем обычно. Она не понимала, почему этот парень с мотоциклом так легко занял ее мысли. Может, потому, что он был первым, кто заговорил с ней здесь? Или потому, что его улыбка казалась обещанием чего-то большего?
Она прошла в спальню, легла на кровать и открыла тетрадь. Карандаш скользнул по бумаге, рисуя силуэт – высокий, с растрепанными волосами, на фоне заката. Аня остановилась, глядя на набросок. "Артем," – прошептала она, и щеки снова запылали.
Глава 2: Коробка с письмами
Утро в Сосновке начиналось тихо. Аня проснулась от слабого света, пробивавшегося сквозь занавески, и звука ветра, который гнал листья по крыльцу. Она лежала в кровати, глядя в потолок с потрескавшейся краской, и думала о вчерашнем дне. О старом доме, о своей новой жизни и, конечно, об Артеме. Его голос – чуть хриплый, с ноткой смеха – все еще звучал в голове. Аня потянулась к тетради на тумбочке и открыла страницу с наброском. Силуэт парня на фоне заката смотрел на нее с бумаги, и она невольно улыбнулась.
"Что я вообще делаю?" – пробормотала она, закрывая тетрадь. Ей было восемнадцать, а она вела себя как школьница, которая впервые влюбилась. Но разве это была влюбленность? Просто парень зашел поздороваться, помог почувствовать себя не такой одинокой. И все же его улыбка, то, как он смотрел на нее, оставило теплое чувство где-то в груди.
Аня встала, натянула джинсы и серую толстовку, завязала волосы в небрежный хвост. Сегодня она решила разобрать вещи – нужно было привести дом в порядок, сделать его своим. Она прошла в гостиную, где вчера оставила рюкзак, и начала осматривать шкаф. Он был старый, массивный, с резными дверцами, которые скрипели, когда она их открывала. Внутри лежали стопки газет, какие-то тряпки, пожелтевшие открытки. Аня начала вытаскивать все на пол, пока ее рука не наткнулась на что-то холодное и металлическое.
Это была жестяная коробка, потрепанная, с облупившейся краской. На крышке кто-то выцарапал буквы "М.". Аня замерла, держа ее в руках. Коробка была тяжелой, словно хранила в себе больше, чем просто старые бумаги. Она села на пол, покрытый пыльным ковром, и осторожно открыла крышку. Внутри лежала пачка писем, перевязанных выцветшей голубой лентой. Бумага пожелтела, края истрепались, но почерк на конвертах был аккуратным, почти каллиграфическим.
Аня развязала ленту и взяла первое письмо. "Дорогая, я ждал тебя у реки, но ты не пришла. Солнце село, а с ним моя надежда," – прочитала она шепотом. Дата в углу – 1973 год, больше пятидесяти лет назад. Сердце Ани забилось быстрее. Кто писал это? Кому? И почему эти письма спрятаны здесь, в доме ее бабушки?
Она открыла второе письмо: "Ты обещала вернуться, но река молчит. Я оставлю все там, где ты просила." Слова звучали как стихи, полные тоски и любви. Аня почувствовала, как мурашки побежали по спине. Это была не просто находка – это была история, чья-то жизнь, спрятанная в этих строчках. Она представила себе реку – ту, что текла за городком, с заросшими берегами и тихим плеском воды. Может, там что-то спрятано? Может, это ключ к чему-то большему?
Аня так увлеклась письмами, что не сразу услышала стук в дверь. Она вздрогнула, уронила конверт на пол и поспешила открыть. На пороге стоял Артем, в руках у него был ящик с инструментами, а на лице – та самая улыбка, от которой ее щеки снова запылали.
"Привет," – сказал он, прислонившись к косяку. "Я подумал, вдруг тебе помощь нужна. У тебя крыша течет, я вчера заметил."
Аня замялась, не зная, что ответить. "Ты что, плотник?" – наконец выдавила она, пытаясь скрыть смущение.
"Не совсем," – Артем усмехнулся, и его глаза блеснули. "Но руки на месте, а дед учил чинить все, что ломается. Так что, впустишь?"
Она кивнула, отступая в сторону. Артем прошел в дом, и Аня вдруг заметила, как он пахнет – легким ароматом бензина, смешанным с чем-то свежим, как трава после дождя. Он поставил ящик на пол и огляделся, заметив коробку с письмами.
"Ого," – присвистнул он. "Что это? Сокровища бабушки?"
"Письма," – ответила Аня, садясь рядом с коробкой. "Старые, еще с семидесятых."
Артем присел напротив, его колено случайно коснулось ее, и Аня замерла, чувствуя тепло через ткань джинсов. "Можно посмотреть?" – спросил он, и она кивнула, протягивая ему первое письмо.
Он взял его, развернул и начал читать вслух: "Дорогая, я ждал тебя у реки…" Его голос был низким, чуть хриплым, и каждое слово звучало так, будто он сам писал эти строки. Аня смотрела на него, не отрываясь – на его пальцы, держащие бумагу, на то, как свет из окна падал на его лицо. Когда он закончил, поднял глаза и встретился с ее взглядом.
"Красиво," – сказал он тихо. "Мой дед рассказывал про реку – говорил, там что-то потеряли, но никогда не объяснял."
"Ты знаешь, кто такой 'М.'?" – спросила Аня, чувствуя, как голос дрожит.
Артем покачал головой. "Нет, но в городке все друг друга знали. Может, кто-то из стариков помнит." Он вернул письмо и поднялся. "Ладно, пойду на крышу. Если что, кричи."
Аня осталась сидеть, глядя на коробку. Но теперь она думала не только о письмах, но и о том, как Артем смотрел на нее – будто видел что-то, чего она сама о себе не знала.
Аня сидела на полу, глядя на коробку с письмами, пока сверху доносились звуки шагов Артема по крыше. Каждый стук молотка отдавался в ее голове, но мысли были далеко – где-то у реки, в тех строчках, которые он читал своим теплым голосом. Она взяла следующее письмо, развернула его и начала читать: "Я вижу тебя в каждом закате, в каждом шорохе воды. Если ты не вернешься, я оставлю это под тенью старого дуба." Слова были такими живыми, такими полными тоски, что Аня почувствовала, как глаза защипало. Она представила себе пару: он – высокий, с грустными глазами, ждет у реки; она – девушка с длинными волосами, которая почему-то не пришла. Что их разлучило? Почему эти письма остались здесь?
Она достала еще одно письмо, но тут шаги Артема стихли, и через минуту он спустился в гостиную. Его волосы были растрепаны сильнее обычного, на щеке – пятнышко пыли, а в руках – молоток. "Все," – сказал он, вытирая лоб рукавом. "Крыша больше не течет. Теперь ты официально под защитой."
Аня улыбнулась, не вставая с пола. "Спасибо. Ты правда мастер на все руки."
"Ну, не совсем," – он сел рядом, вытянув ноги. "Но если что-то ломается, я не сдаюсь." Он посмотрел на коробку. "Нашла что-то еще?"
Аня протянула ему письмо, которое только что читала. "Вот, послушай." Она хотела, чтобы он снова прочел вслух – ей нравилось, как его голос оживлял слова.
Артем взял бумагу, пробежал глазами и начал: "Я вижу тебя в каждом закате, в каждом шорохе воды…" Он читал медленно, будто пробовал каждое слово на вкус, и Аня ловила себя на том, что смотрит не на письмо, а на него. На его губы, которые чуть шевелились, на пальцы, сжимавшие лист, на то, как свет из окна рисовал тени на его лице. Когда он закончил, в комнате повисла тишина, только ветер за окном тихо шелестел листьями.
"Красиво," – сказал он наконец, возвращая письмо. Их пальцы случайно соприкоснулись, и Аня отдернула руку, словно обожглась. Артем заметил это и усмехнулся. "Ты чего, боишься меня?"
"Нет," – ответила она слишком быстро, чувствуя, как щеки горят. "Просто… это странно. Находить такие письма в своем доме."
"Да уж," – согласился он, глядя на коробку. "Как будто кто-то хотел, чтобы ты их нашла."
Аня подняла глаза. "Ты думаешь?"
"Может быть," – он пожал плечами, но в его голосе было что-то задумчивое. "Мой дед говорил про старый дуб у реки. Будто там что-то спрятали, но он никогда не рассказывал. Может, это связано."
"Твой дед?" – переспросила Аня. "Он много знал про городок?"
"Знал," – Артем отвел взгляд. "Но не любил говорить. Он был… сложным человеком."
Аня хотела спросить больше, но что-то в его тоне остановило ее. Вместо этого она сказала: "Может, нам стоит посмотреть? У дуба, я имею в виду."
Артем посмотрел на нее, и в его глазах мелькнуло удивление. "Ты серьезно?"
"Да," – кивнула она. "Вдруг там что-то есть? Эти письма… они как зовут меня."
Он помолчал, потом улыбнулся – той самой улыбкой, от которой у Ани внутри все переворачивалось. "Ладно, кладоискательница. Но не сегодня – мне надо в мастерскую. Завтра?"
"Договорились," – ответила она, чувствуя, как сердце бьется чуть быстрее.
Артем поднялся, взял свой ящик с инструментами и пошел к двери. Но у порога остановился и обернулся. "Эй, Ань," – сказал он тихо. "Если что, я серьезно – зови, если нужна помощь. Или просто так."
Аня замерла. Его голос, когда он назвал ее "Ань", был мягким, почти нежным. Она кивнула, не доверяя своему голосу, и он ушел, оставив за собой легкий запах бензина и чувство, что этот дом уже не такой пустой.
Она вернулась к письмам, но теперь читала их иначе. Каждое слово казалось отголоском чего-то большего – не только истории из прошлого, но и того, что начиналось между ней и Артемом. Она взяла тетрадь и начала рисовать: реку, дуб, закат и два силуэта – ее и его, стоящих рядом. Рука дрожала, карандаш оставлял неровные линии, но Аня не останавливалась. Ей хотелось запомнить это чувство – теплое, трепетное, как первый луч солнца после долгой ночи.
Когда она закончила, солнце уже садилось, окрашивая комнату в золотой свет. Аня встала, подошла к окну и посмотрела на улицу. Вдалеке, у поворота, мелькнул силуэт мотоцикла – Артем возвращался домой. Она следила за ним, пока он не исчез из виду, и подумала, что завтра будет не просто прогулкой к реке. Это будет началом чего-то нового.
Солнце село, и комната погрузилась в мягкие сумерки. Аня стояла у окна, все еще глядя туда, где исчез мотоцикл Артема. Ее пальцы сжимали тетрадь, а в голове крутились его слова: "Зови, если нужна помощь. Или просто так." Это "просто так" звучало как обещание, как ниточка, протянутая между ними. Она улыбнулась сама себе, чувствуя, как щеки теплеют, и вернулась к коробке с письмами.
Сев на пол, она взяла еще одно письмо – третье по счету. Бумага пахла временем, старым деревом и чем-то неуловимым, как забытый сон. "Они не должны нас найти," – начиналось оно. "Я спрячу это у реки, под тенью старого дуба. Если ты прочтешь, знай: я ждал до последнего." Аня замерла, перечитывая строчку. "Они не должны нас найти" – кто "они"? И что спрятано у реки? Ей вдруг захотелось выбежать прямо сейчас, найти этот дуб, разгрести землю под ним и узнать правду. Но ночь уже опустилась на Сосновку, и она осталась сидеть, обхватив колени руками.
В письмах было что-то магическое, что-то, что трогало ее сердце. Может, потому, что она сама чувствовала себя потерянной – как тот, кто писал эти строки, ждал кого-то, кто не пришел. Аня закрыла глаза и представила реку: темную воду, шелест камышей, закат, окрашивающий небо в розовый и золотой. И Артема рядом – его силуэт, его голос, его тепло. Она встряхнула головой, прогоняя видение. "Что со мной?" – прошептала она, но ответа не было.
Внезапно тишину разорвал звук – тихий, но настойчивый стук в окно. Аня вздрогнула, роняя письмо на пол. Сердце заколотилось, она встала и подошла к стеклу, вглядываясь в темноту. За окном никого не было, только ветер гнал листья по земле. "Показалось," – сказала она себе, но голос дрожал. Она вернулась к письмам, но теперь каждый шорох заставлял ее оглядываться.
Она решила отвлечься и пошла на кухню, чтобы заварить чай. Вода в чайнике закипела, и Аня налила себе кружку, добавив ложку меда – так делала мама, когда она была маленькой. С кружкой в руках она вернулась в гостиную и села на диван, подтянув ноги под себя. Письма лежали рядом, манили ее, но она отложила их на завтра. Завтра с Артемом они пойдут к реке, и, может, найдут ответы. Или хотя бы часть их.
Аня допила чай и легла спать, но сон не шел. Она ворочалась, глядя в потолок, пока наконец не задремала. Ей приснилась река – темная, с зеркальной гладью, и фигура у воды. Это был Артем, он стоял спиной, держа что-то в руках. Она позвала его, но он не обернулся, а просто шагнул в воду и исчез. Аня проснулась с криком, сердце колотилось, как после бега. За окном светало, и она поняла, что утро уже близко.
Она встала, умылась холодной водой и надела свитер – теплый, мягкий, который всегда брала с собой в поездки. Сегодня был день, когда она узнает больше – о письмах, о реке и, может, об Артеме. Аня вышла на крыльцо, вдохнула прохладный воздух и посмотрела на дом через два от ее собственного. Там, за забором, стоял мотоцикл, и она представила, как Артем сейчас спит, не зная, что она думает о нем.
Часы показывали девять, когда он появился. Аня услышала рев мотора и выбежала на крыльцо. Артем остановился у ее дома, снял шлем и улыбнулся – той самой улыбкой, от которой у нее внутри все переворачивалось. "Готова, кладоискательница?" – спросил он, и его голос был как утренний свет – мягкий и теплый.
"Готова," – ответила она, чувствуя, как сердце бьется быстрее. Она взяла рюкзак, в котором лежали письма и тетрадь, и подошла к нему. Артем протянул ей второй шлем – старый, с царапинами, но чистый.
"Держись крепче," – сказал он, садясь на мотоцикл. Аня надела шлем, села сзади и обхватила его талию. Его куртка пахла кожей и ветром, а тепло его спины пробивалось даже через ткань. Мотоцикл рванул вперед, и Аня прижалась к нему чуть сильнее, чувствуя, как ветер хлещет по лицу.
Они ехали молча, но молчание было уютным, словно они давно знали друг друга. Аня смотрела на его затылок, на волосы, которые выбивались из-под шлема, и думала, что этот момент – лучшее, что случилось с ней за последние месяцы. Может, даже годы.
Когда они остановились у реки, Артем помог ей слезть, придержав за руку чуть дольше, чем нужно. "Ну что, начнем?" – спросил он, и Аня кивнула, не отводя от него глаз.
Река текла тихо, ее поверхность отражала утреннее небо – голубое, с легкими мазками облаков. Аня стояла на берегу, чувствуя, как прохлада земли пробирается через кеды. Артем был рядом, всего в шаге, и его присутствие казалось таким же естественным, как шум воды. Он снял шлем, бросил его на траву и провел рукой по волосам, растрепав их еще сильнее. Аня поймала себя на том, что смотрит на него слишком долго – на его профиль, чуть резкий, но мягкий в утреннем свете, на то, как он щурится, глядя на реку.
"Ну что, где твой дуб?" – спросил он, повернувшись к ней. Его голос был теплым, с легкой насмешкой, но в глазах мелькало что-то другое – любопытство, смешанное с чем-то, что Аня не могла разгадать.
Она достала письмо из рюкзака, то самое, где говорилось про "тень старого дуба". "Тут написано, что оно спрятано под дубом," – сказала она, протягивая бумагу. Артем взял письмо, и его пальцы снова случайно коснулись ее руки. На этот раз Аня не отдернула руку – наоборот, задержала дыхание, чувствуя тепло его кожи. Он заметил это, но ничего не сказал, только уголок его губ чуть приподнялся.
"Ладно, пойдем искать," – сказал он, возвращая письмо. Они пошли вдоль берега, и Аня старалась не думать о том, как близко он идет, как его плечо почти касается ее. Река шелестела камышами, ветер гнал волны по воде, и в этом было что-то умиротворяющее, как будто мир вокруг них замедлился.
Через несколько минут Аня увидела его – огромный дуб, раскинувший ветви над водой, как старый страж. Его ствол был толстым, покрытым мхом, а корни уходили в землю, словно нитями связывая прошлое и настоящее. "Вот он," – воскликнула она, ускоряя шаг. Артем догнал ее, и они остановились под тенью дерева, глядя друг на друга.
"И что теперь?" – спросил он, скрестив руки. "Будем копать, как настоящие кладоискатели?"
Аня улыбнулась, чувствуя, как его шутка снимает напряжение. "Может, не копать, а поискать," – ответила она и опустилась на колени, разгребая траву у корней. Артем присел рядом, так близко, что она слышала его дыхание. Они работали молча, и тишина была уютной, наполненной чем-то большим, чем слова.
Ее пальцы наткнулись на что-то твердое. Аня замерла, сердце заколотилось. Она вытащила клочок бумаги – старый, пожелтевший, с нарисованной от руки картой. На ней была река, дуб и крестик, указывающий на заброшенный дом чуть дальше по течению. "Смотри," – прошептала она, показывая находку Артему.
Он взял карту, и его брови сдвинулись. "Это… тот дом," – сказал он тихо, почти себе под нос. Аня посмотрела на него, заметив, как напряглись его плечи.
"Тот дом?" – переспросила она. "Ты знаешь его?"
Артем кивнул, но взгляд его стал далеким. "Дед говорил про него. Там опасно – крыша может рухнуть, стены старые. Он запрещал мне туда ходить."
"Но на карте крестик," – настаивала Аня. "Может, там что-то спрятано. Что-то важное."
Он посмотрел на нее, и в его глазах было что-то новое – смесь тревоги и нежности. "Ты правда хочешь туда пойти?" – спросил он, и его голос стал тише, почти шепотом.
"Да," – ответила она, не отводя взгляда. "А ты?"
Артем помолчал, потом улыбнулся – медленно, как будто сдавался. "Ладно. Но не сегодня. Ночью будет лучше – меньше шансов, что нас увидят."
"Ночью?" – Аня округлила глаза. "Ты серьезно?"
"Серьезно," – он встал и протянул ей руку, помогая подняться. Его ладонь была теплой, чуть шершавой, и Аня задержала ее в своей на секунду дольше, чем нужно. Он не отпустил сразу, и они замерли, глядя друг на друга. Ветер шевелил его волосы, а в ее груди росло чувство, которое она не могла назвать – теплое, трепетное, как первый цветок весной.
"Ты странная, Ань," – сказал он наконец, отпуская ее руку. "Но мне это нравится."
Она смутилась, но улыбнулась. "Ты тоже не обычный."
Он рассмеялся – тихо, почти шепотом, и этот смех остался с ней, пока они шли обратно к мотоциклу. Аня села сзади, обняла его за талию, и на этот раз ей не было неловко. Ей было спокойно, как будто она нашла что-то, чего не знала, что ищет. Мотоцикл рванул вперед, и ветер хлестал по лицу, смешиваясь с запахом его куртки – кожей, бензином и чем-то, что было только его.
