Арсений Шувалов
Записки задротика 2. Проект «Линолеум»
– Ну и дела! Даже стесняюсь спросить: работать где?
– В одной очень законспирированной организации. Сомневаюсь, что я вправе делиться какими-либо подробностями – даже теперь, и даже с тобой…
– Но скажи хотя бы, где вы вообще познакомились?
– Она просто пришла ко мне в кинотеатр.
– В кинотеатр?! Постой-постой! Так вот почему твоё лицо всё кажется мне таким смутно знакомым… Я же сам покупал у тебя билеты когда-то!
– Ну да, не один десяток раз…
– Боже, как давно это было! Ещё до эпидемии…
– Пожалуйста, не упоминай при мне это слово… Я теперь даже одноимённую группу не могу слушать.
– Но почему же?
– Не спрашивай… Я, кстати, по-прежнему помню и то, как ты ещё в те далёкие времена всё пытался цепляться ко мне. Тогда это было совершенно не к месту, а сейчас… Ладно, ну добился ты, наконец, своего, только прошу: не цепляйся опять почём зря!..
– Погоди – так это тебя же звали Каролиной! Отчётливо помню твой бейджик с этим вычурным именем.
– Теперь я просто Лина. А Каролина осталась в прошлом – вместе со всей своей прежней жизнью… Тогда я ещё была обычной скромной девочкой, познавшей простое житейское счастье… Теперь же в моём сердце пустота… – блин, вот только не надо за меня заканчивать!.. – а в голове одни тараканы…
– Уж поверь, мне не привыкать…
Запись 9.
Проект «Линолеум»
Вот таким нечаянным образом моя прежняя подруга и стала виновницей начала взаимоотношений с подругой нынешней. У них и впрямь было немало общего – даже помимо чисто внешней невероятной моложавости… Например, у Лины, как и у Насти, не было ни особых поводов, ни мотивов для проявления излишней стеснительности – в публичном пространстве она появлялась не так уж часто, на работу не ходила, занимаясь исключительно фрилансом. Только в магазины и – изредка – на избранные тусовки. Так что отвергать все возможные преимущества случайных знакомств для неё было бы попросту непозволительно – учитывая, что у неё-то самой всё же не сто лет оставалось в запасе…
Кстати говоря, её очевидная замкнутость имела под собой все основания. Как я узнал чуть позже, когда-то её любимый человек пал жертвой в неравной схватке с коронавирусом… Причём заболели они практически вместе, но выжила одна лишь Каролина, а ему самому просто чудовищно не повезло. К тому времени Лина уже ушла со своей работы в кинотеатре, и всё сильнее углублялась в различные таинства под руководством неуловимой Мирославы. Однако случившееся оставило неизгладимый отпечаток в её юной душе, и тогда Лина порвала и со своим новым окружением тоже. Заявив им, что даже сама Арвен не смогла жить дальше после смерти Арагорна, Лина отныне отказалась считать себя эльфийкой и начала всё больше погружаться в себя. Со временем она стала всё сильнее отдавать предпочтение тёмным тонам, наделала себе различного пирсинга и вообще начала всё более походить внешне на Лисбет Саландер. Правда, в отличие от последней, волосы она себе не стригла а, наоборот, отращивала на манер Рапунцель – до того, что у себя дома могла позволить себе ходить вообще практически обнажённой, будучи прикрытой одними лишь собственными волосами…
*
Что ж, по крайней мере теперь мне есть с кем смотреть вместе все наши любимые телешоу…
– Слушай, Лина: как думаешь, а почему Ричард с Моникой так и не сошлись27?
– Так это у них, наверное, негласная традиция такая, что все Ричарды и Моники не должны быть вместе.
– Традиция? Это ты сейчас о чём вообще?..
– О «Друзьях», не помнишь? На всякий случай, для особо непонятливых, явным жестом показываю кавычки.
Ах, ну конечно же, как я мог забыть! Ведь в популярнейшем ситкоме «Друзья» у Ричарда с Моникой, помнится, тоже не сложилось… Но – Господи! – как же я сам соскучился за эти пять чёртовых лет по подобным разговорчикам…
– Кстати, Лин: а знаешь, почему вся эта «Кремниевая долина» – галимая фантастика?
– Ну, тебе виднее: ты же там жил… Наверное, потому что ты сам не видел там ни «Хули», ни хулифонов?
– Ага, и алгоритм «Дудочника» ни фига не работает. Но суть не в этом. Там не было ещё кое-чего существенного.
– Чего же?
– Сейчас, вот только попробую соответствующую интонацию голосу придать:
“Мэл, я был в Долине. В настоящей Долине. Боюсь, у меня для тебя плохие новости, чувак. Там нет девушек…”
– Вот… Так что, если бы даже в реальной жизни на горизонте и нарисовался кто-нибудь вроде Моники, то реальный Ричард набросился бы на неё и порвал, как тузик грелку! Стало быть, и весь сюжет является чистой воды фантастикой!..
– Браво! Ну, и что ж вы в таком случае всё суётесь-то туда, как полоумные? Сам-то ты что там без девушек всё это время делал?
– Э-э… тебе наглядно показать?
– Да я про твой проект узнать хотела, дурачок, а вовсе не про то, как ты там себя удовлетворял!
– А, про проект «Линолеум»?
– Ага. Что за «Линолеум» такой?
– Ну: помнишь были всякие проекты с громкими названиями вроде «Миллениум»? А у меня вот проект «Линолеум».
– Хм, на редкость остроумная игра слов!.. (добавлен тэг «сарказм».) А что он хоть делает, этот твой «Линолеум»?
– Скорее, делал бы, если бы в него вложились серьёзные дяди-инвесторы.
– Ну, допустим, если бы я была твоим инвестором, какую лапшу ты бы мне стал навешивать?
– Ну, почему сразу лапшу? Серьёзный же проект, перспективный.
– Как «Дудочник», ага.
– Да забудь ты уже про это телемыло! Нами всё-таки солидные люди интересовались, в строгих костюмах.
– Я вся внимание.
– Тебе, конечно, уже приходилось слышать раньше о том, что вся наша Вселенная – одна сплошная голограмма?
– Ну да. И мы все загружены в Матрицу, которая нами управляет. Чушь несусветная!
– И что заставляет тебя так думать, интересно?
– Обилие различных параметров, которые приходится учитывать. Ведь даже чтобы просчитать движение одного атома, требуется хранилище информации, на порядки превосходящее объём, занимаемый этим самым атомом в пространстве. Так что, если бы вдруг кому-то и удалось построить симуляцию для всей нашей видимой части Вселенной, она обладала бы невообразимой сложностью в сравнении даже с самим моделируемым объектом. Конечно же, это чепуха…
– Я сталкивался уже с подобными рассуждениями. И должен отметить, что все они игнорируют один немаловажный факт: никто никого не заставляет поддерживать реалистичное поведение модели для симуляции в каждый момент времени и в каждой точке пространства. Достаточно лишь какого-то весьма узкого горизонта событий. Например: какое нам дело до того, что в данную минуту происходит на расстоянии многих световых лет от нас, если мы всё равно туда не доберёмся, так?
– Ну, это по крайней мере разумно… Но даже для одной только Солнечной системы модель должна обладать какой-то невообразимой сложностью.
– Верно, дорогая Лина! И всё было бы в точности так, как ты говоришь, если бы наблюдаемое поведение объектов нашей Солнечной системы в точности совпадало с расчётами согласно используемым нами физическим моделям. Но ведь это даже и близко не так!
– О, вижу, в полку плоскоземельцев прибыло!
– Зря ты иронизируешь. На самом деле ребята делают важное дело, указывая на возможные несостыковки всем тем, кто ещё в состоянии осознанно думать.
– Надо полагать, это ты сейчас о себе?
– Ну, не только… но и о себе тоже. Мне тут удалось в Долине подобрать себе компанию таких же отмороженных неудачников, которых выпнули со своих проектов, но которым тем не менее было на что жить, и они могли себе позволить месяцами заниматься различной ерундой. В частности – проверкой гипотез всевозможных альтернативщиков.
– И что, в результате и возник твой великий проект?
– Почти что. Мы тут прикинули немного всё на своих компьютерах, и сошлись на том, что наиболее реалистичная модель обозримой части нашего мира – это именно сотовая модель.
– Это что, то самое великое открытие, которое Котляров объявил разгадкой всех тайн мироздания? Я-то, честно признаться, всегда только чисто поржать на его канал заходила.
– Ну, не спорю – там, конечно, много «воды», как и у всех прочих альтернативно мыслящих товарищей, но суть тем не менее схвачена верно. Всё наше пространство делится на такие вот независимые соты, которые невозможно – ну, или, во всяком случае, – крайне затруднительно преодолеть. В пределах каждого из таких участков весь наблюдаемый мир – это не более чем голограмма, проецируемая на внутреннюю стенку той замкнутой сферы, в которой мы все находимся. А никакая информация за её пределы просто не просачивается, словно это чёрная дыра. Ну, а то, что мы наблюдаем над собой в виде звёздного неба – что-то вроде рисованного задника декорации, понимаешь?
– Да слышала я уже это всё из роликов твоих любимых альтернативщиков!
– Значит, слышала – но не придавала значения.
– А мне-то зачем? Даже если бы всё было так, как на мою-то собственную жизнь это, по-твоему, может повлиять?
– Вот, Лина! Здесь-то мы и подбираемся к главному вопросу, а именно – практической пользе от нашей концепции. Собственно, ради этого-то мы и затеяли в своё время проект «Линолеум». Да так, что почти что преуспели!
– Ну… «почти» ведь не считается – сам знаешь.
– Увы. Тем не менее нами были достигнуты важные экспериментальные результаты.
– Это какие же?
– Мы создали работающий прототип системы, позволяющей считывать и перехватывать различные снимки информации из прошлого!
– Впечатляет! А при чём здесь эти твои соты?
– А дело в том, что благодаря своей сотовой структуре само пространство можно сворачивать, подобно пресловутому линолеуму, в рулон. И даже более того: и время, которое традиционно считается неким четвёртым измерением, точно так же прекрасно укладывается! С одной стороны, это поразительное свойство позволяет нам получать информацию из соседних с нами сот. С другой – извлекать картины из собственного же прошлого! Образно говоря, это всё можно сделать, просто раскручивая рулон линолеума пространства-времени на нужную нам величину.
– Э… стесняюсь спросить: а он у вас под рукой что ли, рулон этот?
– Именно! Ведь если есть правда в том, что все мы часть одной симуляции, разве не можем мы попытаться использовать несовершенство модели в собственных интересах?
– Самому став хакером на уровне выполняемой симуляции – так, что ли?
– В точку! Внедряя собственноручно составленные скрипты, использующие известные уязвимости системы. Проще говоря, мы джейлбрейкнули28 наш собственный мир, Лина!..
Запись 10.
«Насти-Юга»
Представляете, я и собственный трейлер-то не могу обложить линолеумом без посторонней помощи, а тут – глядите-ка! – всё пространство-время хочу в него закатать. Точнее говоря, наоборот – раскатать, чтобы каждый мог прочитать желаемый узор на полотне. Пусть даже полотно это не для его совсем глаз предназначено, да и постелено оно, в общем, не здесь и не сейчас. И уж точно не для него. Но запретный плод, как водится, уж очень притягателен.
Неудивительно, что мне тогда удалось под это дело подвязать группу таких же отмороженных фриков, как и я сам. Только лишь задействовав определённые технологические ресурсы Долины, нам удалось прийти к сколько-либо значительным результатам. Так что в выборе дислокации я, пожалуй, тогда не сильно прогадал.
Да и в коллективе самой своей команды тоже. В мой проект, словно на подбор, ломанулись все, как казалось, наиболее чокнутые гики с побережья. Один из них и вовсе совмещал в себе гордые звания истинного торчка и толчка29. И когда его собственные опыты с веществами и ретриты уже перестали давать ему желаемый результат, он, будучи отменным кодером, приложил все усилия, чтобы поскорее завершить отведённую ему часть работы в качестве разработчика. Да и другим ещё всячески помогал в процессе. Причём его даже не волновал наш первый опыт по физическому, так сказать, воплощению «в железе» проекта Интернет-архива протяжённостью на пару лет в прошлое (о, чего нам только сто́или эти пара лет, если бы вы знали!). Нет! Его волновали именно «заповедные земли». Вооружившись «Сильмариллионом» и рядом других источников сомнительного содержания, он принялся рассчитывать какие-то лишь ему одному известные координаты. А затем, захватив с собой внушительный запас «косячков» и собственный ноутбук с удалённым доступом к серверу нашего проекта, отбыл в неизвестном направлении. Не иначе, как прямиком в Валинор. Во всяком случае, с тех пор мы его больше не видели…
Что ж, надеюсь, хоть кому-то из нас в конце концов принёс счастье наш совместный стартап. Потому что все потенциальные инвесторы довольно быстро отпали. Возможно, как раз по причине того, что все наши разработки были построены на гипотезах, вступающих в прямое противоречие с господствующей на сегодня научной картиной мира. Кто знает, какие у них там свои заморочки, в высших деловых кругах?..
Естественно, в конце концов нам пришлось свернуть собственную лавочку и отключить все сервера «Линолеума». Жаль ребят, многие из которых ещё до сих пор вынуждены выплачивать не оправдавшие себя займы. Что до меня, то, как я уже говорил, мне теперь приходится свыкаться с жизнью в трейлере.
Хорошо хоть, у Лины есть своё жильё, да и слушатель из неё толковый…
*
Мы ещё долго обсуждали концепцию Линолеума мироздания наедине друг с другом. Жаль, что мы не встретились раньше, когда сам проект был ещё только на взлёте! Впрочем, Лина даже в Штатах-то не была никогда, о чём, впрочем, нисколечки не сожалела – да и сам я, положа руку на сердце, был с нею вполне солидарен.
Я много ещё о чём ей поведал. В частности, и о том, что мало кому известная формула “ER = EPR” – это настолько крутая вещь, что намного более достойна увековечить память Эйнштейна, чем знаменитое уравнение E = mc2, которое, к слову сказать, даже не ему и принадлежит (как, впрочем, и известные всем заморочки с относительностью). А ведь именно эта формула (или даже, скорее, мнемоническое правило) – можно сказать, и послужила отправной точкой для всего проекта!
Пересматривали вместе мы и первого марвеловского «Тора» – естественно, уже в контексте озвученных мною теорий (кстати, вы не знали, что сценаристом там был тот же чувак, что в своё время придумал и «Вавилон-5»?). В свете новых знаний не только мне, но и Лине теперь стали вполне очевидными имеющиеся там рассуждения о мосте Эйнштейна-Розена (том самом ER), благодаря которому, в общем, и стали возможны путешествия из Асгарда в Мидгард и обратно. Ну, а сам этот их знаменитый «радужный мост» Биврёст – это, конечно, не более чем физическая реализация концепции моста Эйнштейна-Розена самими асгардцами! До которой нам, к слову сказать, ещё плыть и плыть – сами-то мы способны пока что лишь, что называется, украдкой в окошко подсматривать…
А ещё мы придумали новую увлекательную совместную игру под названием «Кошка – крыса – ядерная война». (Сам я первое время склонялся к варианту «Кошка – крыса – эпидемия», но Лина решительно отвергла этот вариант. Что ж, возможно, так даже и лучше получилось.) Просто так уж вышло, что для нас обоих казался вовсе не очевидным выбор таких условных категорий, как «камень», «ножницы» и «бумага» в качестве конечных игровых состояний. Зато в нашем собственном варианте всё вроде было наглядно просто: кошка пожирает крысу, но сама беззащитна против ядерной войны. Вместе с тем ту же крысу эта самая ядерная война делает лишь сильнее благодаря полученным мутациям (в моём варианте с эпидемией идея, в общем, была той же). И вот вам уже и готовое развлечение для двух взрослых одиноких гиков!..
Так вот мы и проводили совместно время, пока в нашу тихую жизнь внезапно не ворвалась трель видеозвонка. На экране высветился чей-то подозрительно знакомый профиль. Когда я нажал на кнопку с зелёной трубкой, развеялись последние сомнения, и до боли знакомый голос насмешливо проговорил:
– Ну, привет, мои голубки! Соскучились по мне?..
Признаться, мне не так уж и просто было совладать с неожиданно вновь охватившим меня давно забытым трепетом, хоть я и пытался сохранять максимально возможную невозмутимость, готовя свой достойный ответ (всё-таки как никак давала о себе знать некоторая деловая закалка, полученная мною за время пребывания в Кремниевой долине!):
– Здравствуй, Мирослава… Ты, видать, забыла, что этому твоему мему из «Шерлока» уже лет сто – как, впрочем, и тебе.
– Обижаешь девушку – мне уже сто тридцать четыре! (Надо же: ну кому бы ещё, кроме меня, удалось обзавестись новой подругой аккурат на сто лет моложе прежней?..)
– И ты решила, что это даёт тебе право вот так просто вторгаться в нашу жизнь?!
– Ну, полегче уже! Я к вам с благой вестью…
– Стало быть, теперь ты евангелисткой заделалась?
– Ой, блин… Ну, хоть ты, Каролина, надеюсь, рада меня снова видеть? – в притворном отчаянии наша нежданная собеседница повернула глаза к Лине.
– А я уже вообще ничему не рада – уж прости, Мира…
– Ой, да что с тебя взять! Столько надежд на тебя было, и всё зря… – Девушка всё ещё не изменила своему слегка насмешливому тону.
Тут уж я не выдержал:
– Слушай, ну кто бы говорил… Пять лет, Настя, пять сраных лет!!!
– Угу, те самые, за которые ты сам всё и просрал. Точнее и не скажешь…
– Ох, как же ты невыносима…
– Ладно, я понимаю, что вы оба не совсем сейчас готовы со мной разговаривать. Однако, прошу, пог’одьте!..
Помнит ведь, зараза такая!.. Именно этим словом с ярко выраженным украинским акцентом когда-то запомнилась Кейт Бланшетт в четвёртом фильме про Индиану Джонса. Пожалуй, это одно из немногих моих приятных воспоминаний об этом кино. (Удивительно, как же этой чертовке всегда так искусно удаётся подобрать нужный триггер в своём поведении!) Я разом успокоился.
– Дело в том, что мои люди тщательно ознакомились с твоими наработками по так называемому «Проекту “Линолеум”», и хотели бы предложить сотрудничество.
– Вот оно что! А позволь полюбопытствовать, Настя: твои люди – это кто: майя, валар, асы, асуры, падшие ангелы… нефилимы, возможно?.. Ты же у нас стала жрицей и…это… теперь общаешься с богами.
– Ты даже не представляешь сам, о чём ты сейчас болтаешь! Будто и правда не в курсе, что я сама не более чем мелкая аутсорщица. Ну да, заказчики у меня и правда весьма солидные – не чета твоим, и что с того?.. Им действительно понравилась твоя разработка, и они склоняются к мысли о том, что человечество уже, в принципе, созрело до её практического внедрения. Скажу по секрету: сам Бабаджи замолвил за тебя словечко… – понизив голос, добавила она.
– Ух ты, какие у меня теперь крутые работодатели, оказывается!
– Радуйся!
– Так значит, это я теперь опять кому-то обязан столь огромной честью? А разве не кто иной, как я, практически на зубах вытащил весь этот «Линолеум» с самого начала? Идея-то чья?
– Ну, ты-то, конечно, убеждён, что твоя. Что ж, можешь пойти и оформить патент.
