Арина Остромина
Эйна из Третьей зоны. Небо под ногами

Рядом продавали письменные принадлежности, и Эйна снова надолго застряла перед витриной. Это было намного интереснее, чем одежда. Эйна сжимала в кулаке последние четыре жетона и никак не могла решить: потратить их прямо сейчас, в этом раю для любителей писать, или приберечь на покупку белья? Ведь сегодня она купила всего один комплект, а ей нужно больше.

Но даже от разглядывания блокнотов, карандашей и тетрадей Эйна испытывала такую радость, что не стала заходить внутрь магазина – оставила это удовольствие на потом, на следующий выходной. А пока просто стояла на улице, вертела головой, наклонялась то в одну сторону, то в другую, передвигалась вдоль стекла. Редкие прохожие бросали на Эйну удивлённые взгляды. Она осмотрелась и поняла почему. Другие люди или ненадолго замирали перед витриной, чтобы рассмотреть что-то определённое, или равнодушно шли мимо, или заходили в магазины, чтобы сделать покупки.

«Подумаешь, – сказала себе Эйна. – Пожили бы они в Третьей зоне, тоже бы глазели на витрины, как я», – и снова уставилась на аккуратные блокнотики с цветными обложками.

Так она переходила от магазина к магазину, пока у неё не заурчало в животе. Эйна взглянула на высокое здание в конце улицы, где светилось табло с часами. Почти шестнадцать! Всего через пару часов Эйну будут ждать её новые знакомые, а надо ещё пообедать!

Дорогу домой она отыскала не сразу: все улицы казались похожими друг на друга, одинаково красивыми. Но Эйна уже разобралась, как пронумерованы проезды, отходящие от главной улицы, и как только увидела Второй проезд, легко догадалась, что до Восьмого нужно пройти ещё несколько перекрёстков. А по Восьмому сразу можно было попасть на Первую Трудовую, где она жила.

Вынимая покупки из сумки, Эйна решила, что наслаждаться новыми сокровищами будет вечером, когда вернётся. А сейчас она спешила пообедать. Чтобы сэкономить время, просто вскипятила воду и растворила в ней овощной брикет, который нашла в шкафу. Здесь считалось, что это плохая еда, невкусная, но Эйна умела получать удовольствие даже от такого супа.

Покончив с обедом, она выбрала платье – из блестящей голубой ткани, с едва заметным цветочным узором – и отправилась к фонтану. Солнце ещё не зашло, но небо уже побледнело; ветер стих, ветки деревьев оставались неподвижными, и только иногда одинокий листок срывался вниз и плыл, плавно покачиваясь. Эйна следила глазами за полётом самых крупных листьев, а когда они с тихим шорохом опускались на асфальт, наклонялась и поднимала их. К площади Эйна подошла со стопкой фигурных жёлтых листьев, она сложила их один на другой, как листы бумаги.

Издали ей показалось, что у фонтана никого нет, и внутри как будто всё оборвалось: забыли, не пришли. «Ну и ладно, не очень-то и хотелось», – начала утешать себя Эйна, но в это время увидела две головы над спинкой скамейки, и настроение сразу изменилось. Эйна ощутила тепло внутри и вспомнила: такое уже бывало. В прошлом, в Третьей зоне, когда у неё появились друзья.

Улыбаясь, Эйна подбежала к скамейке.

– Привет! Вот и я!

Мелия бросилась обнимать Эйну, воскликнула:

– Наконец-то! А мы оба пораньше пришли, всё равно делать нечего! Ну давай, рассказывай! Как тебе работа? Что делала?

Эйна пыталась заговорить, но Мелия не умолкала, пока Орсин не потянул её за рукав и не сказал:

– Да успокойся, ты же не даёшь ей слова вставить!

– Точно, – засмеялась Мелия. – Эйна, всё, молчу!

Но Эйна не знала, с чего начать. Она всегда терялась, когда приходилось рассказывать о себе новым знакомым.

– Вы лучше сами спрашивайте, что вам интересно. А то я вас замучаю, весь вечер буду говорить!

Это оказалось проще, и Эйна охотно отвечала на их вопросы. Мелии больше всего понравилось слушать про кухню, где Эйна часто бывала с Ливой – ведь Мелия тоже теперь работала кухонной помощницей. Она сказала, что её пока не оставляют в кухне одну, у неё слишком мало опыта. Первые четыре недели она будет работать вместе с прежней помощницей, которой уже исполнилось пятьдесят – в этом возрасте люди имеют право прекратить работу, и государство будет выплачивать им пенсию, если они не устроятся на другую работу, более лёгкую.

– Да, – сказала Эйна, – я знаю. Моя тётушка Марта ушла с завода в пятьдесят, больше не могла стоять за конвейером. Но от пенсии пока отказалась, устроилась ночной привратницей в приют. Она говорила, что получает хороший паёк, это выгоднее, чем жетоны. Пенсия маленькая, на неё столько товаров не купить.

– Ну а ты сама? – спросила Мелия. – Справляешься с работой? Нравится?

– Пока справляюсь. Но мне трудно. Я же ничего не знаю про эту жизнь – что можно, что нельзя. Девочка делает что хочет, а я иногда не понимаю, как на это реагировать.

– Ну ничего! Научишься! А хозяева-то довольны тобой?

– Кажется, да. Вчера оплату выдали! Вам тоже?

Мелия и Орсин удивлённо переглянулись.

– Нет! Пока я не одна работаю, мне ничего не платят. А потом, говорят, будут давать десять жетонов в неделю. Орсин, а у тебя как?

– Пока тоже никак. Мне же не могут сразу доверить погрузчик. Я с бригадиром в паре работаю, он мне всё показывает и следит, чтобы я ничего не перепутал. Говорят, со второго месяца смогу один работать.

Эйна смутилась: оказывается, ей досталась особенная работа. С первого же дня она следила за Крией сама, и никто не проверял, что они делают и о чём говорят.

– А с квартирами у вас как?

– С чем? – не понял Орсин.

– Ну, с жильём. Вы где живёте сейчас?

– Я – в общежитии. У нас при складе большое общежитие, там новички живут по четыре человека в комнате, опытные работники – по двое, а совсем заслуженные – вообще по одному.

– Мелия, а ты? – спросила Эйна. Она уже знала, что у Ливы тоже своя квартира, поэтому думала, что и Мелия поселилась отдельно от семьи своих хозяев.

– А я пока в гостевой комнате живу. Там, где работаю.

– А потом? Тебе уже говорили, куда тебя переселят?

– Нет, я пока не знаю. Спрашивала прежнюю помощницу, но она не отвечает. Только о работе со мной говорит.

– Ох, Мелия! Ты представляешь – у тебя будет своя квартира!

– Как это? – не поверила Мелия.

– Ну, у Ливы есть… – замялась Эйна.

А что, если у хозяев Мелии были совсем другие планы? Но теперь пришлось рассказывать всё до конца.

– Лива живёт в отдельной квартире. Хозяева подбирают жильё для своих работников, чтобы не оставлять их у себя. Но, Мелия, я не спрашивала, когда Ливу туда переселили. Наверное, тоже не в первую неделю!

– Ты не шутишь? Это правда?

Эйна кивнула.

– А ты? Тебя тоже хозяева отселят?

– Уже, – призналась Эйна.

Мелия подняла брови и выпучила глаза – Эйна вспомнила эту гримасу, Мелия так смотрела на чиновника, который встречал их на посадочном поле в первый день. Но в тот раз Мелия хотела её рассмешить, а сейчас? Как надо реагировать? Что она имеет в виду?

Но Мелия развеяла сомнения сама: рассмеялась и легонько толкнула Эйну в плечо.

– Ну ты даёшь, подруга! Мы с Орсином ютимся рядом с чужими людьми, а у тебя уже отдельная квартира! Покажешь?

До Эйны только сейчас дошло, что она ведь может приглашать гостей! Но разрешено ли это? Лива сегодня утром заходила к ней, но всё же они работали вместе. Одни и те же хозяева выделили им эти квартиры. А можно ли приглашать посторонних?

– Я пока не знаю, какие тут правила, – призналась Эйна. – Я спрошу на работе, ладно? Если разрешат, в следующий выходной пойдём ко мне!

Мелия разочарованно вздохнула.

– Ну вот… А я-то думала, прямо сейчас в гости завалимся! Но ты хотя бы покажи, в каком доме живёшь!

– Это можно, – согласилась Эйна. – Пойдёмте!

Глава 6. Крия и ботаника

За первые две недели Эйна с Крией обошли все окрестные парки, в центре города их оказалось не так уж много. Каждый парк занимал один квартал, не застроенный домами. Эйна не переставала удивляться: вот ведь, не пожалели места! Вместо зданий оставили пустой участок. Деревья тут были просто для красоты, детская площадка – для развлечения. Как тут у них всё непрактично!

Вокруг парка тянулась низкая каменная стенка, над ней – ограда из металлических прутьев. Приют, где выросла Эйна, стоял за таким же забором, только каменное основание было выше и прутья тоже.

Войти в парк можно было с любой из четырёх улиц. Вдоль всего забора плотной стеной росла живая изгородь, и с улицы никто не видел, что происходит в парке. От каждого входа отходили узкие дорожки, они петляли среди кустов и деревьев, как в лабиринте, но все вели на открытую площадку в середине парка.

Крия сразу мчалась к металлическим сооружениям – крупным решёткам, соединённым брусьями и лесенками, а кое-где канатами или верёвочными сетками. Эйна следила за подопечной со скамейки, вздрагивая и тихо вскрикивая, когда Крия залезала слишком высоко или свешивалась с брусьев вниз головой. Но другие детские помощницы сидели спокойно, улыбались своим воспитанницам и не боялись, что дети упадут.

В один из первых вечеров, вернувшись домой, Эйна спросила Распорядительницу Альфию:

– Может, вы мне подскажете… Есть какие-нибудь правила для прогулок в парке?

– А что тебя смущает? Тебе не понравился здешний парк?

– Понравился… Только я не поняла, для чего там посередине такое построено… Ну, знаете, столбы с перекладинами, верёвки какие-то натянуты. Все дети по ним лазают, и Крия тоже. Она сказала, это разрешается.

Альфия кивнула:

– Да, всё верно. У вас в Третьей зоне ведь нет детских площадок, да? Их специально строят, чтобы дети тренировались. Сила, ловкость – в общем, телесное здоровье. Это очень полезно. У них и в школьном дворе такое есть.

Эйну кольнула обида: «У вас в Третьей зоне». Она считала, что, раз уж переехала сюда, про неё уже не стоит так говорить. Да Альфия и сама выросла не здесь. Не подумав, Эйна запальчиво спросила:

– А у вас в Четвёртой зоне есть детские площадки? – и сразу пожалела о своих словах: ну как можно говорить такое своей начальнице, которая к тому же переехала сюда много лет назад?

Но Альфия не обратила внимания на неуклюжую попытку Эйны её задеть. Она спокойно ответила:

– Есть. Почти такие же, как здесь. Знаешь почему? Крестьяне должны быть сильными и выносливыми. У них тяжёлая работа. Поэтому там очень важно телесное здоровье. Даже в школьной программе на него отводится больше часов, чем в других зонах.

Эйна смущённо кивнула, поблагодарила Альфию и вернулась в детскую. После этого разговора она больше не вскрикивала, когда видела Крию скачущей по металлическим решёткам высоко над землёй. Но к концу второй недели Крия заскучала.

– Опять парк? Может, что-нибудь другое придумаем?

– А что у вас ещё есть? Расскажи, куда тебя водила прежняя помощница?

– Куда я хотела, туда и водила. – Кажется, Крия просто не смогла сразу вспомнить ничего интересного, но не хотела в этом признаться.

– Тогда скажи, куда ты хотела, – не отставала от неё Эйна.

– Ну, например, в Ботанический сад.

Сердце Эйны забилось чаще.

– А это далеко? И что вы там видели?

– Далеко, мы на автобусе туда ездили. Там всякие растения. Не такие, как на улицах и в парках. Необычные.

– А ты знаешь, как найти этот автобус?

– Нет, я не помню! Это Сирина знала. А ты спроси Альфию, она расскажет.

Распорядительница чуть заметно поморщилась, когда Эйна упомянула Сирину, но на вопрос ответила. Оказалось, что синий городской автобус останавливается почти напротив входа в их дом, нужно ехать примерно полчаса и сойти, когда на табло появится надпись: «Ботанический сад».

Эйна вспомнила, что читала про автобусы в книгах. Там упоминались автобусные билеты. Значит, придётся тратить жетоны.

– А сколько стоит такая поездка?

Альфия удивлённо подняла брови:

– Стоит? Ты думаешь, за автобус надо платить? Нет, здесь бесплатный городской транспорт.

Эйна не поняла, почему это так устроено, но не стала выяснять, ей и без того хватало впечатлений. Неужели она увидит настоящий Ботанический сад? Она читала о них в старой энциклопедии, но не знала, что они и теперь существуют.

Осталось только дождаться новой недели, когда вместо надоевшего парка они с Крией поедут смотреть растения.

После выходного дня девочки пришли на остановку, чтобы дождаться синего автобуса. Эйна уже знала от Ливы, что по цвету можно узнать, по каким улицам проедешь. Лива даже показала карту городских маршрутов, но Эйна решила, что разберётся потом.

Автобус почти бесшумно подкатил к остановке, дверь сдвинулась в сторону, и из салона выехала вниз лесенка в три ступеньки. Эйна пропустила Крию вперёд, вошла следом. Пассажиров почти не было. Крия села у окна, а Эйна у прохода. Она вертела головой, чтобы рассмотреть обе стороны каждой улицы.

Сначала автобус шёл через знакомые районы (Эйна уже успела изучить несколько кварталов рядом с домом). Потом жилые здания стали ниже, а отражающие стёкла сменились обычными. Автобус ехал медленно, и Эйна жадно впитывала картинки здешней жизни. Вот белые шторы в ярких красных цветах, вот полупрозрачные белые занавески, а перед ними горшок с высоким колючим растением, вот женщина в белом фартуке перед незавешенным окном, вот девочка с книгой сидит прямо на подоконнике.

Иногда Эйна отрывала взгляд от этих картинок и смотрела на табло, закреплённое над головой водителя. От края до края извивалась светлая линия, означавшая синий маршрут. По ней двигалась яркая синяя точка – автобус. Названия остановок, которые он только что проехал и к которым сейчас приближался, горели ярким тёмно-красным шрифтом, а у тех, которые остались далеко позади или которые появятся нескоро, шрифт выглядел бледнее.

Эйна обратила внимание, глядя на линию маршрута, что улицы тут не такие прямые и ровные, как в Третьей зоне. Там карта жилых районов напоминала решётку из одинаковых квадратов, и только по краям рисунок нарушался огромными прямоугольниками заводов. А здесь улицы могли идти по дуге, пересекаться не под прямыми углами, обрываться у входа в парк. Интересно, почему так сделано? Может, карту такой сложной формы удобнее запоминать?

Пока Эйна это обдумывала, на табло ярко загорелась надпись: «Ботанический сад», и Крия потянула Эйну за рукав:

– Приехали! Наша остановка, вставай.

Эйна спустилась по лесенке первой. Крия оттолкнула её протянутую руку, засмеялась и ловко спрыгнула на асфальт:

– Я же не старушка, чтобы ты мне помогала!

Прямо перед ними за невысокой оградой – такой же, как в других парках, – росла живая изгородь, за которой скрывался сад, но вместо узкой калитки Эйна увидела широкие распахнутые ворота и ажурную металлическую вывеску: «Ботанический сад». С улицы в сад вёл проезд, на котором могли разъехаться две машины, и Эйна спросила:

– А что, жители сюда прямо на машинах приезжают?

– Жители – нет, это для специальных машин. Грузы привозят. Да вон, смотри! – Крия потянула Эйну в сторону, на тротуар, и Эйна увидела, как с дороги поворачивает небольшой фургон с крупными зелёными буквами на боку: «Цветы».

– А откуда он привёз цветы?

– Не знаю. Из оранжерей, наверное.

Эйна задумалась: где-то она встречала это слово. Точно, читала в одной книге. Это такие питомники для растений – со стеклянными стенами и стеклянной крышей. Внутри них тепло и влажно, и там специальные сотрудники ухаживают за растениями. Но Эйна думала, что такие оранжереи существовали только в старом мире, до катастрофы. А здесь, оказывается, они и сейчас есть.

– Пойдём за ним, посмотрим, что он привёз! – предложила Эйна.

Крия неохотно ускорила шаг. Фургон медленно ехал по дороге, которая вела к зданию в глубине сада, и вскоре водитель развернулся и остановился. Девочки подошли ближе и увидели, как из здания вышли люди в зелёных комбинезонах, открыли дверцы в задней части фургона и начали выгружать ящики с яркими цветущими растениями. Эйна с любопытством разглядывала их, но вскоре работники сада занесли все цветы в здание, а водитель уехал, и смотреть было больше не на что.

– Давай ты мне покажешь, что тут самое интересное! – предложила Эйна.

– Да я не знаю. Тут всё интересно!

– Тогда покажи, что тебе самой нравится!

– Ладно. – И Крия потащила Эйну вглубь сада, под своды деревьев, которые нависали над узкой дорожкой, посыпанной мелкими камнями.

В конце аллеи стоял павильон: тонкие белые столбы опирались на невысокий каменный парапет и поднимались к лёгкой остроконечной крыше. Эйна заметила углубления в боковых сторонах столбов – глубокие тёмные канавки снизу доверху.

– Не знаешь, что это? – спросила она у Крии.

– Знаю. Зимой сама увидишь! Сюда стёкла вставляют, чтобы цветы не замёрзли.

– Здорово придумано! – восхитилась Эйна.

Девочки вошли внутрь, и Эйна ахнула: никогда в жизни она не видела столько цветов одновременно! Если честно, до приезда во Вторую зону она вообще видела цветы только на картинках в учебнике. А здесь она каждый день проходила мимо небольших клумб, украшавших городские улицы, и думала, что они прекрасны! Но на клумбах обычно встречались всего два-три вида цветов. Разве что оттенки могли быть разные. А здесь Эйне даже пришлось зажмуриться – от вида разноцветного ковра у неё закружилась голова.

Крия подошла ближе и потянула за собой Эйну.

– Тебе какие больше всего нравятся? Мне – вот эти! – Крия показала на белые цветы с крупными лепестками и ярко-розовыми серединками. Бутоны росли на одном длинном стебле, который поднимался из пучка листьев.

– Орхидеи? Очень красивые. Я их никогда не видела.

– Откуда же ты знаешь, как они называются?

– Читала про них в энциклопедиях.

– А что это такое? – спросила Крия.

– Книги такие. Толстые, там очень много страниц. И там про всё написано. Есть такие, где все слова по алфавиту идут – тогда в энциклопедии несколько томов, и в каждом слова на несколько букв. А есть по темам: например, энциклопедия декоративных растений.

– Это как учебники, только толще?

– Можно и так сказать. В учебниках только самое главное пишут. А если кому-то интересно узнать больше – можно в энциклопедии прочитать.

– Когда же ты всё это успевала? Ты говорила, у тебя не было свободного времени.

– Обычно не было, но я могла прямо в школе читать. У нас там была хорошая библиотека. Или, например, во время контрольных работ. Я быстро всё писала, а потом мне разрешали книжку читать.

– Вот это да! А нам не разрешают читать на уроках.

– Так это было не на уроках! Знаешь, что такое контрольные работы?

– Нет. У нас пока ещё не было. А что это?

– Когда даритель знаний даёт список вопросов – на доске пишет или делает специальные листки с вопросами. И все ученики должны до конца урока написать ответы на эти вопросы. А кто уже написал, тот может заняться своими делами. Из класса никого не выпускают, но книгу читать можно.

– А трудные там вопросы?

– По-разному бывает! Если хорошо учишься, то лёгкие. А если плохо, то не сможешь ответить.

– Я обычно хорошо учусь. Значит, будет легко.

– Конечно, – согласилась Эйна.

Глава 7. Школы здесь и там

Эйна стояла у входа в школу, рядом с другими детскими помощницами, которые тоже пришли встречать воспитанниц. За несколько дней она запомнила их лица, но ни с кем не познакомилась. Некоторые стояли группами по трое, по четверо, оживлённо болтали, смеялись. Наверное, не первый год были знакомы. Скорее всего, они знали и предшественницу Эйны, о которой она часто думала.

Ни Распорядительница Альфия, ни Лива, ни Даца так и не объяснили, что с ней случилось и почему её уволили, хотя Эйна уже не раз спрашивала. Крия бы рассказала, но она и сама ничего не знала. В конце учебного года родители её предупредили, что приедет новая помощница, а потом увезли Крию в Первую зону на всё лето.

Эйне хотелось подружиться с этими девушками. Детские помощницы приходили не ко всем ученикам. Кого-то отводили домой старшие братья и сёстры, учившиеся в этой же школе. Кого-то забирали родители, если в это время не работали. За некоторыми приезжали водители на ярких машинах.

Звонок в этой школе трещал так же громко и неприятно, как и там, где училась Эйна. Вскоре на крыльце показались дети: сначала немного, потом всё больше, и вот уже по ступеням хлынула вниз пёстрая галдящая толпа.

Эйна издали увидела Крию – узнала её по ярко-алому платью с белым воротником. «Как цветок в Ботаническом саду», – подумала Эйна. Подняла руку, помахала, но Крия её не заметила. Спустившись во двор, она стояла с подружкой, что-то рассказывала и не смотрела по сторонам. Но тут к подружке подошла одна из детских помощниц. Эйна отметила про себя: «Тоже, как я, держится в сторонке от остальных. Надо с ней познакомиться». Они ушли, а Крия обернулась и подбежала к Эйне.

– Привет! Я задержалась. Мы с Тиной игру придумали, я ей правила объясняла.

– Как это? Придумали вместе, а правила только ты знаешь?

– Ну да. Я их прямо сейчас придумала.

– А мне расскажешь?

– Конечно! Только ты никому не говори, ладно?

– Клянусь! – торжественно сказала Эйна.

– Ладно. Слушай. Мы устроим тайник. Никто не будет знать, кроме нас с Тиной.

– Даже я?

– Ты – будешь знать. Потому что я же не смогу туда одна ходить. И Тинина помощница тоже узнает.

– А где? Вы уже выбрали место?

– Пока нет. Ты мне поможешь?

– С удовольствием! Но мне надо знать, что вы туда будете прятать. Важно понять, какого размера нужен тайник.

– А… Ну… Мы ещё не придумали! Завтра решим.

– Хорошо. А правила?

– Правила такие: я туда прихожу во второй день недели, забираю тайную посылку Тины, оставляю свою. А она туда приходит в четвёртый день недели, забирает мою посылку и оставляет свою.

– Понятно. Знаешь, у нас в приюте тоже был тайник.

Эйна замолчала, нащупала рукой шнурок, который охватывал шею и прятался под платьем. Рядом с дырявым камушком на этом шнурке сейчас висел ключ от квартиры. Эйна вспомнила, как началась её дружба с Валитой. Если бы не анонимные записки, которые она писала Валите от имени вымышленного поклонника и незаметно прятала в тайник – углубление в кирпичном заборе, рядом с калиткой, – Эйна бы так и оставалась изгоем.

– Расскажи! Что за тайник? – прервал её воспоминания голос Крии.

– Мы там оставляли вещи, которые нам не разрешали проносить в приют.

– А кто не разрешал? И почему?

– Наставницы. Это примерно как детские помощницы, только у меня одна воспитанница – это ты, а у них – по тридцать. И они нам говорили, что можно делать, а что нельзя. У нас были правила.

– И вы всё делали по правилам? Слушались наставниц?

– Ну, не всегда. Если бы слушались, то и тайник бы не понадобился. Мы иногда находили на улице что-нибудь хорошее: расчёску, например, или зеркальце, или мячик. А в наших спальнях наставницы проверяли, что у нас в тумбочках лежит. Если находили что-то лишнее, наказывали.

Крия замедлила шаг, повернулась к Эйне и крепче вцепилась в её руку:

– Что, правда? Наказывали за зеркальце или мячик?

– Правда. Мы так жили.

– А в школе? Там тоже такие строгие правила были?

– Нет, в школе за нами не следили и вещи наши никто не проверял.

– Значит, вы с девочками из приюта хотя бы в школе нормально себя чувствовали! – обрадовалась Крия.

Но Эйна грустно улыбнулась:

– Нет, Крия. У девочек из приюта не было никакой школы. Училась только я одна.

– Как это? Разве так бывает? А остальные почему не учились?

Эйна вздохнула: как же сложно было объяснить ребёнку из Второй зоны, по каким правилам жили в Третьей! Но она попыталась. Рассказала, что сирот никто не готовит к вступительным испытаниям, поэтому они не могут попасть в школу.

До самого дома Крия молчала. И только после обеда, по дороге в парк, она сказала:

– Это нечестно. И неправильно. Ты же говорила, что после приюта девочки идут работать на завод или на фабрику, да?

– Да.

– И очень глупо, что их не учат читать. Они бы лучше работали, если бы могли читать всякие инструкции.

Эйна невесело улыбнулась:

– Кто же им даст инструкции… У работниц только одно правило: чётко выполнять приказ мастера.

До самого вечера Крия ходила задумчивая и вздрагивала, когда Эйна обращалась к ней с вопросами, – как будто её оторвали от важных мыслей.

Когда Эйна села рядом с кроватью Крии, чтобы почитать ей сказки перед сном, Крия забрала книгу, отложила в сторону и сказала:

– Давай лучше поговорим.

– Давай. О чём?

– О твоём приюте.

Эйна вздохнула. Сейчас Крия разволнуется, не сможет быстро заснуть, утром будет плохо соображать и не сможет нормально заниматься в школе. А виновата в этом будет Эйна!

– Может, лучше в другой раз? Тебе уже спать пора.

– Ну хоть немного! Расскажи, почему ты поступила в школу, а другие нет.

– Это долгая история. Давай я тебе коротко отвечу, а потом всё-таки сказки почитаем.

– Хорошо. – Крия приподнялась на кровати, села перед Эйной, взяла её за руку и приготовилась слушать.

– Пока я жила с родителями, они всегда говорили, что надо учиться… – начала Эйна.

Она старалась говорить тихо, размеренно, как будто читала Крии вечернюю сказку. И это подействовало, через несколько минут Крия сползла на подушки, устроилась поудобнее и заснула.

На следующий день Эйна снова стояла перед школой среди других девушек. Заметила помощницу Тины и решилась подойти к ней – та стояла одна и смотрела куда-то в сторону.

– Здравствуйте! Я Эйна. Наши воспитанницы дружат, я вчера видела, как вы уводили Тину.

– Здравствуйте. Да, я тоже вас видела вчера. Я Фризия.

– Очень приятно, – сказала Эйна, она надеялась продолжить разговор.

Но Фризия даже не ответила, только холодно кивнула и отвернулась. Когда из школы выбежали дети, Крия снова постояла во дворе с Тиной, прежде чем подойти к Эйне.

– Ну как, решили насчёт тайника? – спросила Эйна.

– Да, мы всё придумали! Будем писать записку с каким-нибудь своим секретом и добавлять к ней маленький подарочек. Конфету, например. Или карандашик. Или игрушку. Получится, что каждая из нас будет один раз в неделю делиться чем-то важным.

– А место выбрали?

– Нет ещё! Давай сегодня сходим в тот парк, где много качелей. Тина тоже туда ходит со своей помощницей. Где-нибудь под деревьями найдём место.

– Хорошо, сходим.

Крия больше не хотела говорить о тайнике, она отвернулась, подпрыгнула и поймала рукой жёлтый лист, медленно кружившийся в воздухе.

– Смотри! У меня получилось! А ты так можешь?

Эйна попыталась сделать, как Крия: прыгать, вытягивать руки, рывком бросаться к падающему листку, – но он как будто уворачивался и ускользал из-под пальцев.

Запыхавшись от резких прыжков, девочки добежали до дома, а там их ждали обычные дневные дела: рисование, обед, уроки. Потом – прогулка в парке, где они облазили каждый куст и каждый камень, чтобы найти подходящее углубление для тайника: не слишком высоко и не слишком низко, не большое и не маленькое. Но так ничего и не выбрали.

У Крии испортилось настроение от этой неудачи, и Эйна хотела её отвлечь. А заодно и расспросить о том, что её давно интересовало.

– А расскажи мне о своей школе. С чего здесь начинается учёба? Ты помнишь?

– Конечно, помню! Я же только прошлым летом пошла в школу. У нас тоже было испытание. Наверное, такое же, как у вас.

– А что вы там делали?

– Сначала нам дали текст. Надо было прочитать вслух. Потом писали своё имя и родовой номер – у меня он Два сто пять.

– Хороший номер, легко выучить!

– Да. И потом ещё картинку рисовали.

– А что рисовали? Сами решали?

– Это я не помню. Кажется, нам сказали нарисовать себя в школе. Но если не хотим, можно и что-то другое.

– А ты что нарисовала?

– Я – школу, перед ней большое дерево, а под ним несколько человечков.

– А ты сама училась рисовать? Или тебе кто-то показывал, как надо?

– Ну, папа мне сначала говорил, как надо. Но у меня ничего не получалось. А потом Сирина мне показала. Тогда я поняла, чего они от меня хотят.

– Крия, а ты знаешь – приняли всех детей, которые пришли на испытание? У вас вообще все дети в школе учатся?

– Учатся точно все – это мне папа говорил. Но школы не все одинаковые. Кто хуже всех прошёл испытание, тех в нашу школу не взяли. Есть другие школы, там проще учиться. Но после них в гимназию не берут, поэтому туда никто не хочет идти.

– Погоди, до гимназии мы ещё не дошли, – улыбнулась Эйна. – Давай сначала про твою школу поговорим. Какие у вас там предметы?

– Разные. – Крия наморщила лоб, вспоминая. – Письмо, чтение, счёт – это самое главное, первые три урока. Потом телесное здоровье – мы там играем, бегаем, всякие упражнения делаем. Летом на улице, зимой в зале. А после этого ещё идём в мастерские – там у нас или рисование, или ручные ремёсла.

– Надо же, – удивилась Эйна. – В точности как у нас! Первые три урока по полчаса, с перерывами по десять минут. Потом почти час телесного здоровья, потом почти час ремёсел. Всего четыре часа получается. Только мы учились с восьми до двенадцати, а вы с десяти до четырнадцати.

– Да, здорово, что у вас такая же хорошая школа была!

– Но это только в начальной школе так. Первые два года. Потом предметов стало больше, и уроков больше. У вас тоже?

– Да я пока не знаю! Вот в следующем году пойду в третий класс, тогда и расскажу.

– Ладно. А всего сколько классов?

– Восемь.

– Это тоже как у нас! А после школы можно ещё где-то учиться? В университете, например, – неуверенно сказала Эйна. Ей не хотелось, чтобы Крия заметила её волнение. Рано ещё было признаваться в такой необычной мечте.

– Конечно! Почти все в университет поступают! Только не сразу. Не после школы.

– А когда?

– После гимназии. Там два года учатся. Но я про это ничего не знаю. Мой брат там учился, но я ещё маленькая была, не помню. Ты сама его спроси.

– А как я его спрошу? Он же не живёт с вами.

– Ну, когда вернётся. Он учиться уехал, в Первую зону. Мы летом к нему в гости ездили.

Больше ничего Эйна не успела разузнать – они уже подошли к дому, столкнулись на улице с Распорядительницей Альфией, и она начала расспрашивать Крию о прогулке, о школе и о планах на выходной день, а Эйна молча слушала их разговор.

После ужина Крия взяла альбом, нарисовала высокий дом с окошками и много маленьких человечков перед домом – наверное, так выглядел её рисунок на вступительном испытании, только там ещё было дерево, а человечек – только один. Не переставая закрашивать небо голубым карандашом, Крия задумчиво сказала:

– А ведь в этом вашем приюте могли сделать подготовительный класс. Брали бы туда всех сирот, кому исполнилось семь лет. Назначили бы кого-нибудь заниматься с ними. У вас в приюте были дарительницы знаний?

– Нет. Откуда? Я же говорила, что сироты не учатся в школе. У нас там только наставницы были. Они нас воспитывали. И учили шить.

– А сами эти наставницы – они умели читать?

– Конечно. На эту работу только образованных брали. Они эту профессию на курсах получали.

– Ну вот! Значит, любая наставница могла бы вас учить. Там же всё просто: буквы показать, цифры… За год бы всех научила, и все бы пошли в школу.