Арина Бугровская
Трудно быть первыми
Глава 11
Санк никак не мог найти себе подходящую копалку. Был у него из дерева хороший сук – острый и широкий, да сломался. Вот в поисках подходящего орудия и побрёл куда глаза глядят. Хорошо бы найти каменистое место. Без подходящих камней, как без рук.
Оглянулся на своих товарищей, пока их не скрыли лесные заросли. Стучат дружно в землю, не жалея сил. Наз завертел головой, не увидя его рядом. Повернулся, увидел.
Санк не стал кричать, молча показал пустые руки. Наз понял, кивнул головой. Санк шагнул дальше, скрываясь среди деревьев.
Места здесь глухие, других племён поблизости, кажется, нет.
Старейшина сделал такой выбор. Решил начать новую жизнь далеко от других. Лишь с теми, кто остался в живых. Хотя некоторые, Лека например, считали, что лучше было бы прибиться к какому-нибудь племени. Но особо не настаивали. Все понимали, и Лека в том числе, что племя племени рознь. Есть мирные, как их было. Радушно принимали пришлых, растили детей, думали, что страшнее диких зверей и лесного пожара на свете никого и ничего не было. Оказалось, было. Другие люди.
Ни Санк, ни его соплеменники не могли понять, зачем они напали? Зачем убивали? Какой в этом смысл и польза?
Слышал Санк, говорили в их племени, рассказывали пришлые, что есть дикие люди. Глупые и жестокие. И вот с ними-то, наверное, и довелось им столкнуться.
Санк невольно сжал кулаки. Нельзя быть доверчивыми и открытыми. Теперь нельзя.
Вот и сейчас подходящие деревянные копалки находились, но Санк всё же решил поискать камни. Надо и об оружии подумать. Лук, стрелы, копья. Ничего теперь у них нет. И от этого становилось тревожно.
Дошёл до ручья, постоял в раздумье, куда повернуть. Решил вверх, против течения. Кто знает, может, недалеко исток. Может, подходящие валуны там лежат, его дожидаются.
Чтобы не тратить напрасно времени, побежал. Вдоль берега. Легко, получая удовольствие от своей молодости и силы.
Валуны заметил издали. Между деревьями мелькнули серые бока. Вроде, много. Санк смотрел не мигая, словно опасаясь – отведёт глаза, и они исчезнут. Боялся обмануться, вздохнул радостно, когда кусты закончились, и открылась приятная картины – лежат голубчики, греются одним боком на солнце, другой полощут в мелком ручье.
Санк призадумался. Как бы унести побольше за один раз? Надо подпоясать шкуру, да за пазуху наложить. А остальные в руках, сколько удержит.
Повернул к кустам, чтобы сорвать гибкую ветку и… замер.
Стон. Санк присел, оглянулся по сторонам. Тут он один, беззащитный. Бери голыми руками и убивай. Те мрази показали, как иногда бывает, и на что способны некоторые люди.
Никого. Послышалось? Ручей шумит… Мало ли в лесу шорохов и звуков. Но нет. Лучше перепроверить. Санк затаился и весь обратился в зрение и слух…
Стон. Опять. Протяжный, словно в забытьи. Или робкая просьба о помощи. Но никого не видать.
Медленно пошёл на звук. Вскоре понял, в чём дело. Яма. Выкопанная ловушка для зверя. Сколько раз он такие же сооружал. А здесь, у источника воды самое подходящее место.
Осторожно заглянул… Человек. Девушка.
– Эй, – окликнул.
Та вздрогнула, подняла голову. Лицо залито слезами. Увидела его, расширила в ужасе глаза.
– Не бойся, – Санк теперь мог прекрасно представить, как следует опасаться незнакомцев, поэтому постарался голосом показать свои добрые намерения.
Но девушка перепуганно заметалась в яме, не найдя никакого способа укрыться, забилась в угол.
– Да что же ты такая… – Санк выпрямился в полный рост, поднял руки… В руке камень, и когда только его успел схватить? Выбросил в сторону, показал пустые ладони.
– Не бойся, я помогу тебе выбраться. Давай руку, – Санк лёг на живот и потянулся к девушке… Не тут-то было. Она ещё глубже вжалась в какое-то угол.
Санк растерялся. В таких ситуациях ему не приходилось бывать.
Сел. Девушка смотрела диким зверьком. Слёзы, похоже, высохли, и от чистого беззащитного взгляда, которым она встретила Санка в первое мгновение, ничего не осталось.
– Я – Санк, – медленным спокойным тоном начал он, смутно понимая, что сидеть у этой ямы придётся долго, если девушка ему не поверит.
Задумался. Что дальше говорить? А… Всё, что на ум придёт.
– Наверное, я не самый лучший человек в нашем племени. Есть Наз. Вот его бы ты, наверное, не испугалась. Он у нас красавчик. И добрый. Ещё есть мой друг Лека. Ногу недавно повредил. А лекарки нет. Саха что-то пытается сделать. Саха – это девушка. Или женщина, не знаю, как правильно сказать. Женщина, конечно. У неё был муж, да только прожили они с ним мало. В лесу на них звери напали. Он закрыл её. Сам погиб. Она била зверей палкой. Волков. Те на неё внимания не обращают, огрызаются, но не трогают, а… Но эта печальная история. Саха с тех пор одна. Есть маленькая Лу. Не знаю, сколько зим она прожила на свете. Может, четыре. Она смешная. Наше племя маленькое, но детей в нём много. Есть Рача. Вот его бы ты, скорее всего испугалась, и – напрасно. Он у нас умный. Как шалаш построить, как рыбу загнать в ловушку или зверя, такое придумает, что остаётся только удивляться.
Покосился на девушку. Та нахмурилась, слушает, похоже.
– Я тебя не обижу. Я помогу тебе выбраться, а потом наберу камней и пойду своей дорогой. В нашем племени беда с оружием. Мы живём на берегу и там только песок. Вот я сюда и забрёл за камнями.
Девушка смотрела уже не так враждебно, но всё же не могла решиться. Санк мельком старался её рассмотреть.
Светловолосая, с большими серыми глазами. Красивая.
– Знаешь, ты не волнуйся. Я ведь могу позвать кого-нибудь из наших. Ару, например. Она не откажет. Ты её увидишь и поймёшь, что бояться не нужно. Правда, придётся подождать, пока я сбегаю за ней. Но если ты так меня страшишься, то мы так и сделаем. В этой яме я тебя не брошу.
Девушка поднялась, долго простояла в нерешительности, потом вытянула вверх левую руку. Судя по тому, как беспомощно прижимала к груди правую, ту она повредила. Поэтому не могла выбраться сама, понял Санк.
Парень снова лёг на живот. Двумя руками обхватил протянутую руку и легко вытащил девушку на поверхность.
Она ни на мгновение не задержалась рядом с Санком, сразу же побежала в сторону деревьев. Но Санк не возражал. Проводил взглядом высокую худенькую фигуру.
Перед тем, как скрыться в зарослях, она оглянулась. Замерла на мгновение, словно прощаясь. Или по-своему благодаря, побежала дальше. Красивая…
Глава 12
– О, еда прибыла, – радостно встретили Лока и Гёру мужчины, побросали палки и живо стали принимать из рук мальчиков свёртки.
– А вон и Санк, – обрадовались не меньше. – И тоже не с пустыми руками.
Санк вынырнул из лесных зарослей толстый, как медведь, набитый камнями под завязку. Пару больших валунов тащил подмышками.
– Где ты их нашёл? – мужчины положили свёртки с едой на траву, накинулись на камни, стали их вертеть, рассматривать со всех сторон, прикидывать, какой куда больше сгодится.
– Там, чуть подальше, ручей, – Санк махнул замлевшей рукой в сторону зарослей. – Широкий довольно-таки, но мелкий. А вверх по течению лежат камни. Много. Надо бы прямо сейчас сходить, ещё принести.
– Как там? Спокойно? – старейшина бросил пытливый взгляд.
– Да охотники видать захаживают. Яма на зверя есть. Недавно выкопанная. А так-то тихо вокруг.
– Сходите тогда… – старейшина поколебался, – Наз, Рача… А мы тут над камнями покумекаем. И Лок с Гёрой…
Огляделся, а не было уже рядом ни Лока, ни Гёры.
– Быстрее… вечером… надо быть… на месте.
– Ясное… дело, – слова приходилось чередовать с дыханием.
– Вот он…
Ручей. Ребята остановились, согнувшись пополам и тяжело дыша.
– Куда дальше?
Ара сказала, что биение божьего сердца слышала, когда собирала миряник вдоль ручья, но не известно, в какую сторону она забрела за этим миряником, вот теперь и оглядывались по сторонам в раздумье.
– Нам, скорее всего, туда, – указал Лок рукой вниз по течению.
– С чего ты так думаешь?
– А Санк побывал уже вверху. И ещё сказал, что там всё спокойно. Значит, нам в другую сторону.
– Погнали.
Берег был глинистый и пологий. Бежать по нему не трудно, хотя ноги временами скользили. Иногда встречные заросли сгоняли в прохладный ручей. Но продвигались ребята быстро. Часто останавливались и прислушивались… Ничего. Конечно, шума и шорохов хватало, но то привычный лесной шум. А божественное сердце не стучало.
Ара дальше, видать, заходила. И ребята продолжали бежать.
– Гёра, кажется, впереди лес редеет.
– Точно. Пошли медленней.
– Пошли. У меня всё-равно уже сил нет.
Лес впереди становился всё больше сквозным. Наконец, за оставшимися деревьями открылись солнечные просторы. Ребята спрятались за последние стволы, стали смотреть.
– Красивенько.
– Глянь-ка, на том холме… люди.
Ребята замолчали. Невдалеке виднелось селение, и оно впечатляло.
– Ты видел когда-нибудь такое?
– Не-а.
Множество круглых, ровных, островерхих шалашей выстроились на одинаковых расстояниях друг от друга. Возле каждого курились маленькие шалашики. Это в них, если зоркое зрение не подвело ввиду дальнего расстояния, прятался огонь.
Люди были одеты в светлые одежды.
– Что за шкуры на них?
– Понятия не имею. А хаты? Они в них живут?
– Ну, наверное. Глянь, что придумали для животных. Коликами загородили место.
– Ловко. И можно не боятся, что зверь задерёт.
– Ну, медведь небось эти колики повалит.
– Ага. А что это у них там растёт?
– Не знаю. Колоски, похоже.
– И как на одном месте столько выросло?
– Повезло. Теперь можно срывать и грызть… и ходить далеко не надо.
– Нет… тут не то что повезло… Они сами их посадили, – светлые глаза Лока расширились от внезапной догадки. – Помнишь, Рача говорил, что так попробует. И что-то там сажал… Прямо недалеко от наших старых шалашей. Ещё ругался, что дети всё затоптали.
– А-а, что-то да…
Глухой, но приятный стук прервал воспоминания. Ребята вздрогнули и чуть присели от неожиданности.
– Что это? – карие живые глаза Гёры заметались, пытаясь понять что происходит.
– Смотри… Собираются… Идут…
– К нам?
– Надо отходить подальше. А то заметят.
Вереница людей потянулась из селения. Проследив взглядом по протоптанной дороге, ребята догадались куда они направляются.
– Смотри, камни как навалены.
Недалеко от того места, где прятались мальчики, из камней были выложены замысловатые круги и столбы. Только теперь они поняли, что это не случайное нагромождение. Кто-то очень постарался, чтобы получилось красиво. А центральный, самый высокий, столб венчался страшненькой мордой.
– Может, ещё отойдём? – нахмурился Лок.
– Но только если чуть-чуть. А то сами ничего не увидим.
Вскоре народ подошёл к каменному сооружению. Впереди белый старец в широком очелье и длинной до пят одежде нёс на чуть вытянутых руках непонятные штуки. Разглядеть что это – было сложно.
Люди встали со всех сторон, не заходя внутрь каменного круга и дружно запели какую-то красивую песню. Мальчики не разобрали, о чём она. Потом старец вошёл в сооружение и положил свои штуки на камни в центре.
Вышел. И тут же раздался стук. Потом ещё и ещё. Ребята чуть не дёрнули в лес. Оказалось, мужик бьёт палкой в какую-то колоду. Звук был ровный, чистый и приятный. Все стояли и слушали: и народ, и красивый старец в белой шкуре, и Гёра с Локом.
– Вот это сердце слышала Ара, – догадался Гёра.
– Так это же не бог.
– Ну да. Это племя какое-то. И их непонятные дела.
Стук прекратился, и народ уже не такой красивой вереницей отправился обратно. На камнях остались штуки. Мальчики смотрели на удаляющихся людей и на оставленные вещи. Ну как тут уйти назад с пустыми руками?
Глава 13
– …И оправился солнечный заяц по звездной дорожке дальше. Видит, стоит хатка, кругом себя поворачивается. Он туда и запрыгнул. А в хатке той жила мышка…
Кида сидела под ивой, прислонившись спиной к тонкому стволу. Младенец мирно спал у груди, а вокруг собрались все малыши племени, слушали.
Мика смотрел почти не мигая, полуоткрыв рот. Чистая слюнка набухла на нижней губе, выросла и, не удержавшись на месте, плюхнулась на голый живот, где в пыльном слое пробили себе чистое русло её предшественницы, и проворно стекла в белый песок, там скрылась и навсегда пропала.
Но Мика не обращал внимания на потери своего организма. Он не отрываясь смотрел в рот рассказчицы. И напевные непонятные звуки, в сочетании с непрерывным движением губ, его завораживали. Веки тяжелели, и он уже не прочь был прислониться ко второй груди Киды. И Кида догадалась об этом, прервала сказку, устроила младенца на одну руку чуть вбок, второй притянула к себе Мику.
Тот, потревоженный, чуть вернувшийся из дрёмного мира, поморгал большими серыми глазёнками и с нового ракурса посмотрел в рот рассказчицы. Но было уже не так интересно. Близость переполненной материнской груди отвлекла его. Ну и что, что эта грудь не его матери? Такие нюансы ему не знакомы и не интересны. Тем более, что свою мать он уже несколько дней не мог найти. Он потянулся руками к нежной упругой округлости. Кида помогла ему.
Теперь Изя и Лу смотрели, чуть полуоткрыв рты. Сказка, конечно, хороша, но гораздо интересней наблюдать за тем, как женщина-мама кормит малышей.
Изя перевела взгляд на пучок травы, перевязанный в нескольких местах пучками поменьше. Это её ребёнок. Она прислонила его к своей груди – тоже стала кормить.
– И что там в той хатке? – резкий, чуть раздосадованный голос Мотки заставил всех вздрогнуть, а некоторых чуть подпрыгнуть на месте.
Она перетащила глину, из которой лепила кособокий горшок, специально поближе к Киде, чтобы тоже послушать. И вот теперь эта сказка застряла по непонятной причине и никак не могла сдвинуться с места.
– Ну кто так горшки лепит?
Бабка только что вернулась от коровы и теперь разливала молоко в разнокалиберную посуду. Начало сказки она не слышала, поэтому сочувствием к внучке не прониклась. А на горшок взглянула неодобрительно. Та промолчала. Горшок и вправду не получался. Мотка шмякнула его об землю, начала заново.
– Нате, девки, – бабка протянула Лу и Изе плошки до краёв наполненные молоком. – У-у, проголодался, – оценила аппетит Мики. – На во, этого молочка попей.
Но Мика ногой оттолкнул протянутую глиняную чашку.
– Ишь, ты, небось, не дурак. Ты его не очень-то. Он уже большой, может и другого чего поесть. А младенцу только твоё надо.
– Да ничего. У меня молока на двоих хватит.
– Ну смотри, – Фена нагнулась над малышом, разглядывая его. – Как же назовёшь?
– Вот думаю. Наверное, как отца.
– Лан, значит? Хорошее имя. Ланчик будет.
– Ланчик, – в один голос повторили Лу и Изя. Им тоже понравилось.
– Ба, а мне молока?
– Большая уже для молока, – бабка хотела отмахнуться, но тут же сомнение одолело. И Мотке хочется, ясное дело. А на смену сомнению пришла жалость. Ладно, чуть-чуть можно. Только тогда и Веле.
Плеснула старшим девкам.
– Вела, ты где?
Та выглянула из шалаша:
– Траву меняю. позавчерашняя сопрела, так я сухую. Так Саха велела.
– Молодец, – одобрила бабка. – На, молочка попей парного.
Вела взяла свою чашку, пошла с ней в кусты. Выгнали нынче с утра и котят, и ёжика из шалаша, и теперь весь день из кустов доносился жалобный писк.
– Во, дурка, – вздохнула бабка.
– Так что там в хатке? – Мотка вытерла обратной стороной ладони белые усы и постаралась направить мысли Киды куда следует. Она не понимала, как можно променять интересные придуманные приключения солнечного зайца на скучные разговоры о младенцах.
Но узнать продолжение не случилось. По склону проворно спускались Лок и Гёра. И в руках их явно что-то было.
Глава 14
– Что вы так долго? Помогали? – заинтересовалась бабка.
– Да не, – отвели чуть виноватые взгляды Лок и Гёра.
– Ба, они что-то принесли, – Мотка всегда побаивалась, что всё интересное пройдёт мимо неё.
Но бабка отвлеклась на спускающихся следом за ребятами женщин:
– Воё-ёй! Какие наши девки сегодня нарядные.
Ара прыснула со смеха. Они с Лайей и Сахой весь день были в лесу и на лугах, собирали съедобные растения на ужин и вот с полными руками вернулись. У Сахи на плечах красовалась всем знакомая потёртая шкура, а вот молоденькие девушки были одеты в нечто зелёное и лесное.
– Девки, не обижайтесь, но вам так не пристало показываться на глаза мужчинам.
Ара вновь засмеялась:
– Не покажемся. Мы свои шкуры постирали. И что сплели себе, в том и ходили весь день. Сейчас переоденемся. Шкуры высохли уже должно быть.
– Баб! Они что-то хоронют!
Мотка на этот раз завопила так, что услышали все. И уставились сначала на неё, потом, вслед за её взглядом, на ребят.
– Да ничего мы не хороним, – недовольно буркнул Гёра, но заведённые назад руки не подтверждали его слов.
– Мы же принесли… показать, – неуверенно добавил Лок и тоже замолчал.
Все заинтересовались такой таинственностью.
– Что там у вас? – спросила просто Саха. И Гёра, наконец, вытянул вперёд руки.
– Что это? – женщины заинтересованно склонили головы, дети полезли подмышками и между ногами в середину образовавшегося круга.
Белое, мягкое.
Стали щупать.
– Это шкура?
– Ага! Что это за зверь такой интересный? – спросила бабка с насмешкой. – Не-ет. Может, это кора?
– Такой коры не бывает. Это что-то другое.
– Где вы это взяли? – наконец опомнилась Саха и задала законный вопрос.
– В… лесу…
– Ох, не в лесу, – Саха прищурила глаза.
– Ну почти в лесу. Там племя какое-то было. Это они положили… почти в лесу.
– Спёрли? – с ужасом возопила бабка.
– Да не… Чего сразу спёрли? Просто взяли посмотреть…
– Ага! Как ещё старейшина посмотрит на ваше «посмотреть».
– Не… если что, мы можем отнести назад…
Но взгляды всех уже вновь перенеслись на непонятную вещь.
– Смотрите! – разглядела Ара. – здесь плетение. Как мы из веток плетёт. Только очень тонкое. Лайя, потяни одну… как её… веточку, я буду держать.
Лайя поняла. Долго пыталась непослушными пальцами ухватиться за краешек. Получилось.
– Тяни, тяни, – подбадривала её Ара, напряжённо следя за отошедшей штучкой и желая ей не оборваться. – Тя…ни, ти…ни…ти…
– Что за нити? – не поняла Саха. – Это нити? Ты знаешь, что это?
– Понятия не имею. Я говорила «тяни».
– «Нити», – оценили задумчиво новое слово.
Наконец Лайя вытащила. Тонкую, длинную, почти белую…
– Нить, – Саха глядела с улыбкой. – Из чего же она?
Стали щупать её все вместе и по очереди. Нить разлохматилась, стала похожа…
– Где-то я такое уже видела, – нахмурилась бабка.
– Шерсть! – ахнули. – Козья?
– Не… не разберу.
Новое открытие приятной дрожью пробежалось по телу. Они поняли. Они так же смогут.
– Сколько диких коз понапрасну по лесу бегает с клоками этих нитей, – покачала головой бабка.
– И сколько клоков этой шерсти можно по деревьям насобирать!
– Надо с бабкиной коровы попробовать наскрябать. Чего добру напрасно пропадать.
– А Гёра ещё что-то не показал! – Мотка не очень-то поняла про нити. Осталось надеяться, что больше поймёт про другое.
Гёра не стал дожидаться нового приглашения, протянул на всеобщее обозрение свою добычу.
– На этих… как вы там сказали? нитях лежало вот это, – пояснил.
В руках у Гёры было несколько колосков и большой жёлтый круг, похожий на серединку ромашки, только гораздо крупней. С одной стороны круг был общипан.
– Понюхайте, – протянул Гёра.
Все по очереди приложили носы, в том числе и свои, не совсем чистые, дети.
– Вкусно пахнет.
– Ба, а это они, наверное, отсюда съели кусок.
– Ну да, – засмущались ребята. – Мы только немного попробовали, чтобы понять, что это.
– И как?
– Вкусно, – тихо сказал Лок.
– Ничего вкусней я не пробовал, – добавил Гёра.
– Вкуснее малины? – удивилась Мотка.
– Ну-у, – затруднились с ответом ребята.– Это вкусно совсем по-другому. Наверное… даже… да.
– О-ой, – первой опомнилась бабка. – Сейчас же мужчины вернуться!
– А мы еду ещё не приготовили, – испугалась Ара.
А Саха уже бросилась к костру.
Ребята скромно положили свои находки на толстый, растущий почти горизонтально, ствол дерева.
– Пусть здесь пока полежит.
– Мотка, – завопила бабка, – беги скорей за чистой водой.
– Бегу, – нехотя пошла Мотка, бросая последний взгляд на кругляш, который был, если верить Локу и Гёре, вкуснее малины.
Глава 15
– Вела! Слазь-ка наверх, ты помоложе! – просили женщины девочку уже в который раз.
– Опять посмотреть?
– Ну да!
Женщины каждый вечер терпеливо ждали мужчин. Но сегодня – особый случай. Сегодня не терпится.
Наконец те пришли.
И вот, сидя за ужином вокруг костра, Саха рассказывала последние новости. И показывала.
Первую находку долго рассматривали, щупали, мяли, нюхали, словом, исследовали с разных сторон. Светлое полотно переходило по кругу и становилось всё темней.
– И как просто, оказывается, – удивлялись женщины. – Сами могли бы догадаться.
– Но как эти нити продевать? Лайя ведь еле-еле вытянула одну!
– Я, кажется, представляю… – Рача стал объяснять, как можно приспособиться сплетать тонкие нити в ткань, но никто не понял.
Он махнул рукой:
– Завтра с утра подумаю, покажу.
Взглянули на Рачу с уважением, но тут новая проблема озаботила:
– Где бы теперь коз наловить?
– Или по деревьям, что ли, собрать? После того, как звери начешутся? Следом ходить?
– Чего прямо следом ходить? – хмыкнул Лека. – Просто можно ходить и собирать. Она же долго висит, нас… дожидается.
– Там у них ещё животные загорожены, – робко подал свой голос Лок. Ребята опасались, что старейшина не одобрит вылазку. Но тот пока никак не оценил их приключение.
– Как это?
– Ну, колики забиты в землю по кругу, а коровы, козы, кто-то там ещё, в середине.
– А как же они эти колики не завалили?
– Не знаем.
– Не, ну это тоже можно сделать. Только вот стоит ли скотину держать в загородке. Не проще новых по лесам каждый раз ловить?
– Может, и проще. Но попробовать можно и в загородке. Вот Вела с ними возилась бы.
– И молоко детям было бы вольное.
– Это маленьких можно держать. Они добрые. А больших не удержим, – тихо сказала своё слово Вела.
– И то верно. Это надо с детёнышей начинать. Они тогда вырастают – и людей не боятся, послушными становятся. Как с нашей коровой получилось.
– Помните, Вела даже медведя выходила.
Помолчали, раздумывая.
– Эх, где тот медведь? Вот с кого шерсти надрали бы!
– Ну, а теперь, давайте попробуем другое, – Саха внесла в освещённый круг жёлтый кругляш. Нахмурилась, заметив, что отщипанное место увеличилось в размере.
«И кто это умудрился?» – бросила взгляд в сторону Мотки. Та сделала вид, что заинтересовалась звёздочкой над головой. Саха чуть прищурила глаза:
– Лок и Гёра пробовали эту штуку, сказали, что очень вкусно. А ты что скажешь, Мотка?
– Малина вкусней, – ляпнула, не подумав.
– Вот и мы сейчас проверим.
Саха разломала каждому по кусочку, засомневалась, давать ли Мотке, всё же дала. Каждый держал на ладони незнакомый продукт с некоторой опаской и любопытством. Дети уже жевали.
Рача пытался в свете костра рассмотреть свой.
– Осталось там хоть немного? – спросил у Сахи.
– Зачем?
– Чтобы попробовать понять его завтра, при свете дня.
Женщина не догадалась оставить.
– Саха, давай мой кусок отложим, – предложила Ара.
– А мой мы с тобой съедим на двоих, – обрадовалась Саха.
– Не надо. Мы уже ели, – Лок и Гёра вернули свои кусочки.
– Ну, пробуем! – скомандовала бабка, опасаясь, что так и будут делиться без конца.
Все послушно положили в рот. Замерли.
Вкус смутно-знакомый. И как будто даже не слишком вкусный. Но когда проглотили, поняли, что очень хочется ещё. Даже больше, чем малину.
– Я бы такое не прочь есть каждый день, – высказал Лека своё мнение, и с ним согласились все.
– Ну, теперь рассказывайте, как вы всё это добро добыли, – старейшина повернулся к ребятам.
Те знали, что про них не забудут. И вздохнув, начали рассказывать. И долго свет пламени освещал внимательные лица.
– …И вот они попели-попели свою песню, постучали палкой в колоду, а потом положили на камни этот кругляш с колосьями…
– Не, сначала положили нити, а потом уже кругляш…
– Ну да, и ушли к себе.
– Ну мы потихоньку и утянули.
– Им это всё равно было не нужно… наверное. Иначе не бросили бы просто так… на камнях.
– Да нет, – вздохнул старейшина. – Они и не бросили. Слыхал я про такое. Это они дар принесли своему богу.
У Лока с Гёрой округлились глаза. Утянуть у чужого бога его дары! За это можно получить по сопаткам.
– А зачем богу человеческие вещи? – удивился Наз. – Он же невидимый. Ему не нужна одежда. Он не ест нашу еду.
– Наз, так-то ты верно рассуждаешь. Богу, может, и не нужно. Только как людям по-другому оказать ему своё почтение?
Все задумались. Действительно, как?
– А вот мы так никогда не делали. Может, поэтому наш бог на нас разгневался? Может, поэтому мы такие тупые. И он нам не подсказал про нити, про кругляш. А этим подсказал, – задумался и дед.
– Вот что… Время позднее, пора ложиться… – старейшина промолчал, казалось, на этом он встанет и уйдёт в шалаш. Но, поколебавшись, продолжил, – и прогневался наш бог на нас, но и спас. И сегодня подсказал про нити и кругляш. Теперь и мы знаем. Но надо бы нам сходить в гости в то племя. А? Как думаете? Как только управимся с самыми необходимыми делами. Чуть станем свободнее – и пойдём. Только вот что – запомните – Лок и Гёра никогда там не были, ничего не приносили. Всё!
Старейшина обвёл внимательным взглядом всех по кругу. И все, встречая этот суровый взгляд, согласно кивали головой. Понимали.
Старейшина чуть задержался взглядом на лице Мотки, и та часто закивала головой, мол, очень-преочень хорошо даже поняла, не сомневайтесь.
– Завтра Рача пусть остаётся здесь, пробует сделать приспособление для нитей. Лок и Гёра ловят коз и добывают шерсть, Мотка с Велой тоже.
Старец встал, поклонился женской стороне круга:
– Благодарю за пищу.
Ушёл. Все разошлись следом. Лишь Рача остался у костра, но не столько смотрел за огнём, сколько, нахмурив брови что-то собирал и разбирал из палочек.
«Играется…» – подумала Изя, которой приспичило в туалет, и она пробегала мимо.
