Люди с солнечными поводьями – Ариадна Борисова

– Казку, – потребовал Чиргэл.

– Казку, – внимательно глядя на губы братца, повторил менее бойкий Чэбдик.

– Ясно, сказку, – вздохнул Силис и задумался. – О чем же вам рассказать?Что вам рассказать про эту книгу? Наверно, надо начать с того, что почти до середины я боролась с желанием закрыть её и честно признаться, что не срослось, не могу больше. Ощущеие примерно такое же, с каким начинаешь читать Толкиена, особенно «Сильмариллион»)), всё медленно, тебе неспешно объясняют две тысячи триста правил, нарушение каждого из которых повлечёт ещё больше тысяч неминуемых наказаний. Но где-то подспудно в голове сидела мысль, что недавно, читая Ник Перумов, Святослав Логинов – Черная кровь , я натыкалась на то, что авторы использовали для описания своей языческой земли в том числе и поверья северных народов, потом вдруг увидела соответствия и … оказалось, что уже перетерпела, куча непонятных слов от многократного повторения стала не такой уж непонятной, и наконец-то можно следить именно за сюжетом, а не за окружающей его реальностью долины Элен, где живёт множество аймаков (поселений) и у каждого свои правила.Если представить себе весь сюжет как пирамиду, то в основании её будет лежать именно невиданной силы буря, которая повалила даже огромные старые деревья, с градом, побившим множество лесных зверей и домашних животных. И тут кто как считает: знамение это или наказание от богов… А вдали от всех аймаков живёт отшельник Сордонг, чей джогур (колдовской дар) считается чёрным, демонами дарованным. Именно во время бури его шаманский дар, давно уже утраченный и заменённый фокусами, которые всё же неплохо дурят наивных жителей, возвращается. И как раз к нему приходит таинственный незнакомец (вернее, эти двое-то давно знакомы), которого многие видели на землях Элен.Никто не знал, в каких краях, расставшись с родною кровью, развязал колдун свою пуповину, что заставляет его неприкаянным перекати-полем бродить по земле. Одни говорили – перс, другие – эллин, третьи склонялись к догадке, что он из людей, живущих в Небесных горах. Странным казалось и то, что на истинном языке чужак болтал ловко и многословно, лишь чуть-чуть запинаясь.Он-то и сообщает Сордонгу, что ныне, даже с вернувшимся даром, не бывать ему самым сильным колдуном.– Разве к тебе не вернулся дар, вызвавший бурю?

Сордонг сел. Голова его мелко подрагивала.

– Да… Но вызвал ее не я. На Орто родился другой шаман!

– Знаю, родился, – кивнул Дэллик. – Точнее, родилась. Девочка-удаганка, очень сильная.

– Никто не может быть сильнее меня!

– Девчонка сильнее.По стенкам пирамиды мы расположим истории жизни множества персонажей, которые имеют непосредственное влияние на развитие сюжета, и их пути постоянно пересекаются, то для добрых встреч, а то и для событий, которые своей неожиданностью нарушают не просто течение жизни аймаков, но и правила, данные богами… К примеру, та девочка, что родилась в бурю. Рожала её мать в пещере в одиночестве и, поняв, что не сдюжит на холоде, развела огонь вокруг себя, охраняя тем самым и новорождённую, но нарушая запрет даже подходить к огню беременной женщине. Не знаю, конечно, насколько аутентичные поверья якутов в книге описаны (предполагаю, что всё близко к правде, автор сама оттуда родом), но некоторые из них просто ошеломительно ужасны. Вот, скажем, если бесплодная женщина выпросила у богов ребёнка и родила, считается, что ребёнок этот – почти что не жилец, потому что за ним сразу начинают охотиться злые духи. Поэтомусына кузнеца отдали на догляд и прикорм многодетной семье. А пока мальчика должен заменить песик, взятый у недавно ощенившейся соседской суки, чтобы обмануть бесов. Если нечисть захочет навести смертельную болезнь на сына кузнеца – собачье дитя ее примет.И у приёмных родителей ребёнок должен прожить до десяти лет, а потом возвращается, ему меняют имя, и духи, видимо, перестают им интересоваться…А вершиной пирамиды – дети. Начиная от девятилетней сироты Олджуны и заканчивая малышкой, которую нашедший её жрец пристроил в многодетную семью, каковая, собственно, тем и промышляет, что кроме кучи своих, растит чужих детей. А есть ещё мальчик Болот, пока не очень хорошо умеющий разговаривать, но уже берущийся за меч, и горбатый мальчик, слагающий песни, и ещё один, подменённый собакой… Так что в следующих частях цикла есть кому взять на себя действие)).Что мне больше всего понравилось уже после того, как я преодолела трудности восприятия текста: необыкновенно органичное переплетение природы, отношения к ней и жизненной философии. Всё написано очень просто и красиво.цитатыВозьми, к примеру, комаров. Они не видят человека. Не думают: вот человек, он разумен. Комары даже не подозревают, что человек существует. Они зрят перед собой только пищу. В той правде, в которой они живут, нет ни человека, ни всего народа Орто. В их мире человек, корова или лошадь – одно и то же. Еда. Подобно комарам, и мы не представляем чужую правду жизни. Сами для кого-то вроде комаров, а думаем, что на Срединной нет, кроме нас, хозяев. А хозяйка над всеми – Земля.Люди моют голову, смывая внешнюю грязь, так почему бы и с внутренней стороною подобно же не поступать? Подумал о человеке худо – очисти его в мыслях от грязи, нанесенной тобой. От слякоти на обуви портится битый глиною пол, от черных дум пачкается воздух. Если черномыслящая толпа соберется в одном месте, туда мигом слетятся злобные духи и станет трудно дышать.Рассеянно озирая ряды, Силис думал: отчего человек, становясь старше, теряет прошлую память? Каждый возраст несет человеку что-то доброе. Но старики ведут себя так, будто родились на свет уже умудренными опытом. Любимое присловье поживших: «Эх, вот когда мы были молодыми!..» Молодежь считает, что бытие в старости невыносимо и бесполезно. Подростки презирают молодых за тягу к разговорам о любви, о свадьбах-женитьбах… И только малыши одинаково открыто и простодушно любят их всех – бабушек-дедушек, родителей, старших сестер и братьев. В каждом ребенке жива близкая память о Белом Творце, поэтому дети светлы.свернутьИ самая меткая фраза книги:Жаль, что души в нас мелкие, а тела большие. Пусть бы лучше было наоборот…

Где-то в Тайге в долине Элен живет гордый народ саха. Система власти шести аймаков и старейшины чтит память предков и смотрит далеко в будущее.«Семена памяти прорастают из прожитой жизни. Не вверх веточками тянутся – сползают внутрь корнями, крепко оплетая сердце. Потому люди и зовут память силой корней»За плодородием земли, чистотой воды и воздуха следят Хозяйки круга – три почтенные старушки, которым открыты многие тайны вселенной. Так же людям помогают шаманы, знахарки, удаганки. Но есть и черные шаманы, которые поклоняются темным силам. Так в Элен приходит несчастье в виде черного странника, который сеет вражду между аймаками, не своими руками, а словами убивает шаманов, удаганку и других людей.«В самой ли долине прячется тайна или в наследии родственной крови, несущей неизвестные знаки предков и Дилги? За чем охотится демон, почему стремится изничтожить Элен и людей, живущих в ней?»Самим неведомо как, но этому демону будут противостоять багалык Хорсун с женой Нарьяной, кузнец Тимир с женой Ураной, шаман Сандал, старейшина Силис с женой Эдэринкой, знахарка Эмчита. Ждет их время мира и покоя, времена несчастья и времена бури. А читатели как немые наблюдатели будут следить за этим эпосом.«Жизнь – не легенда, обросшая небывальщиной»Сначала не могла привыкнуть к слогу автора, много неизвестных понятий и слов, но когда втянешься в историю – остановиться невозможно. Слова складываются в предложения, словно каждый стежок складывается в прекрасное полотно истории. Для меня это первое знакомство с фольклором небольшого народа, и я рада, что выбрала именно эту серию для начала.

Читая книгу ловила себя одновременно на том, что есть в ней что-то до боли знакомое и понятное, но в то же время совершенно новое и неведомое. Этакий стык между родным и чужим.

И проблемы как странные и незнакомые, так и вполне современные, пусть и в другом антураже. Куча правил жизни, которые поди упомни, но при этом, например, женщина, стремящаяся войти в дружину и не видевшая в этом ничего зазорного, кроме упрямства стариков и пережитка прошлого.

Или хрупкая девушка, которая по мнению народа не слишком годится в жены – сможет ли выносить детей, вести хозяйство?

Или жрец со своим сводом правил и тайн. Которому с одной стороны сочувствуешь, а с другой едва ли не презираешь. Впрочем, мне, как женщине, в любом случае неприятны рассуждения, что мой пол к людям не относится, а так, для деторождения создан, не чета мужчинам.

И хотя большая часть мировоззрения кажется просто восприятием народа, есть там и места магии, необъяснимому. И не задвинешь на задний план, как обман чувств, некоторые вещи напрямую выбиваются из привычной канвы мира. Будь сотворенное заговором пламя или существа, в которых мало человеческого.

История по своему чарующая, но не пускающая в себя легко. И заканчивающаяся так, что недоумеваешь – разве можно здесь оборвать? Очень напрашивается продолжение, даже не как клиффхэнгер, а просто как вырванные страницы. Должно же быть что-то дальше.