Дева в саду – Антония Сьюзен Байетт

Для меня пока что лучшим, что я прочитала у байетт, остается «детская книга». Там она просто поднялась до высшей степени скрытой манипуляции в отношении читателей, по моему мнению. А тут, ну тут чувствуется, что следует еще работать и работать. Ибо, можно сказать, что она практически бьет в лоб своей личной предвзятостью. И что же здесь самое заметное. Скрываемое, но сильно неприязненное отношение к гомосексуалам. В более поздних книгах уже вылезет и неприязнь к радикальным феминисткам, соответственно, к суфражисткам такого толка.

Также отметила забавный момент. По большому счету бесили все основные и более менее заметные персы, кроме мальчика с синдромом аспергера (судя по признакам, хотя это сильно под вопросом ближе к финалу).

И перевод временами бесил. Употребление какого-то местечкового жаргонизма и более чем странная расстановка слов в предложениях. Вы шутите, блин? Короче, кто-то из переводчиков такой себе мастер. Впрочем, в целом текст сделан на неплохом уровне. В общем, как и в «обладать» в этой книге тоже все события так или иначе нанизываются на литературоведческую тему. Но в приемлемой степени. Спасибо, то есть.

Британская провинция. Старинная частная школа с меценатами, преподавателями, их семьями и учениками. Коронация нынешней королевы лизы второй. И, значит, местный учитель-звездун написал пьесу во славу ея величества о королеве лизе первой. И все остальное происходящее так или иначе крутится вокруг будущей театральной постановки.

Учитель-звездун, повторюсь, бесит. Типа красивый чувак, видимо, на английский лад, это когда у мужика в наличии длинная лошадиная морда, большой длинный нос, но это ж эталон, эталон. Бегает по замужним теткам. Позволяет оседлывать себя спонсорам и наглым малолеткам. Видя человека в беде, думает «а не пошел бы ты» и сам идет туда, лишь бы не быть замешанным ни в чем неудобном. Не может осчастливить даму нигде, кроме как по-культурному, на софе, поэтому слегонца подозревается в гомосексуализме. Ха-ха.

Далее. Коллега звездуна. Скандальный, злобный, истеричный мужичонка, которому родители отравили жизнь религиозностью. Теперь он отравляет жизнь своей жене и троим детям атеизмом. То есть по натуре и характеру дядька ушел недалеко от семейных корней. Ха-ха.

Старшая дочь. Типа умная, но назло папаше тоже отморозила уши. Сначала не стала продолжать образование, устроившись учительшей, потом выскочила замуж за священника. Ее мысли в виде типа литературных образов бесили отдельной статьей. Ха-ха.

Священник-муженек. Фанатичный, раскормленный в теле дяденька. Вот вроде делает реальное добро. Но какой же он мерзкий. Причем, мерзкий не потому что туша. У байетт, кстати, раскормленные мужики, походу, фетиш. Потому как девственность (в одном случае) и сердце (в другом) обеих дочерей достается именно таким экземплярам, хотя обе влюблены в учителя-звездуна. А бесит священник-муженек, потому что фанатик, наверное, однако задвинувший прибором на мальчика, попавшего в беду, наравне со своей новоиспеченной женушкой. Мальчик – ее брат. В это время они занимались любовями, короче. Причина серьезная, чего уж там. И потому что так или иначе написан более положительным в антитезу тестю-атеисту. Ха-ха.

Младшая дочь и типа главгерша. Это был самый отврат. Вот говорят, что все дети рождаются изначально чистыми. Нет. Нет. Я могу понять и в общем не осуждаю прагматичное отношение к сексу или из юного и глупого любопытства. Но здесь. От отношения этой девицы к половому вопросу веяло омерзительностью.

Хочется покончить с похотливым томлением? А сядем-ка мы в автобус и позволим первому встречному немытому мужлану, годящемуся в отцы, лапать нас, заваливать на траву и так далее. А позволим-ка спонсору спектакля – мерзкому, мелкому, скользкому старикашке делать то же самое с причмокиванием на всю опочивальню. Но переспим все же с юным, но уже весьма раскормленным дарованием, почти что ровесником. Блевотина, короче. Единственный положительный момент – это понимание ею того, что жизнь не зацикливается на любви и мужчинах.

При этом девица типа невероятно умна и талантлива, хоть и махрово эгоистична и жутко агрессивна. Ну, и флаг в руки, то есть дальнейших успехов по жизни. Ха-ха. Вот их брата было реально жалко. Там то ли аспергер, то ли шизофрения. Но окружающим и семье плевать на него. Отец – истеричка, мать – раба любви к сыну, что поразительно, сестры неистово любят звездуна и устраивают личную жизнь. В результате, он связывается с долбанутым учителем, повернутым на эзотерике, который оказывается реальным шизофреником с латентной и тщательно, яростно подавляемой гомосексусальностью. Любит байетт выставлять геев в нелицеприятном свете, ага. И чуть не дошло до большой беды.

Впрочем, мальчик проснулся и вылез из кокона, благодаря случившейся трагедии. Однако, ни к чему хорошему это предсказуемо не привело. И фиг его знает, чем для него все закончится, ибо это только начало цикла книг. А его мозготараканы, ну очень интересны. Правда совершенно не пригодны для реальной жизни. В общем, бедняга. Так почему же я поставила настолько высокую оценку книге, если все время пишу о минусах. Ну… люди были гадкие, зато стилистически почти отлично. А также природа, погода, описания декоров, интерьеров и костюмов, всякие житейские мелочи и еда, театральная постановка в старинном замке, да даже описание внутренностей мясной лавки, от которого стало плохо юному аспергеру, было великолепно отталкивающим.

Короче, погода была прекрасная, принцесса была ужасная (цэ). 05:02

После «Обладать», романа, который стал удивительным и прекрасным открытием прошлого года, «Дева в саду» настолько меня разочаровала, что мне не хватает слов (иронично, так как в рецензии на «Обладать» я писала об этом же, только в другом срезе).Роман – начало монументальной семейной саги. На дворе 1953 год – год коронации Елизаветы II. Читатель отправляется в Йоркшир, где знакомится с семейством Поттеров. Билл, глава семейства, педагог и маленький домашний тиран; его жена Уинифред, чья жизнь во многом сводится к попытке быть буфером между темпераментным мужем и детьми; Маркус, самый младший, юный математический гений; старшая дочь Стефани, вслед за отцом выбравшая стезю преподавания; младшая Фредерика, девушка своенравная и тонко чувствующая, влюбляющаяся в школьного преподавателя Александра Уиддерберна, который ставит пьесу о правлении Елизаветы I. Каждый из героев осенен своей драмой, своим поиском некоей истины и своего места в мире.Психологическая проработка персонажей исполнена Байетт с тщанием, вызывающим уважение. Но во время чтения я не почувствовала никаких положительных эмоций. Да, это все то же интеллектуальное письмо, которое потребует от вас глубокой и напряженной мысли. Огромный литературный, мифологический и исторический пласт аллюзий и реминисценций. Но если в «Обладать» подобное подогревало интерес и работало на погружение в текст, то здесь утомляло меня своим снобизмом и избыточностью. Страшная скука одолевала меня во время чтения. Неспешность повествования только усугубила мое недовольство. Кощунственно хочется заявить: будь эта книга короче раза в два, историю это бы не испортило (а может, наоборот). С трудом продираясь через текст, по большей части испытала облегчение, наконец закрыв книгу. Если бы мое знакомство с Байетт началось с «Девы в саду», я бы больше никогда к ее книгам не прикоснулась. Байетт читать еще попробую, но на «Квартете Фредерики» ставлю крест.

"Какой Шекспир, из погребка

Домой вернувшись на рассвете,

В бреду спадая с тюфяка

В таком спасается сюжете?"

Александр Кушнер.Об этом романе, которым «Азбука Аттикус» порадовала русскоязычного читателя в конце апреля, литературные обозрения говорили как об одной из самых ожидаемых новинок книжной весны. Главным аргументом в пользу чтения было: это первая часть «Квартета Фредерики», не растолковывая, кто такая эта Фредерика с ее квартетом, чем бы он ни был.Тетралогия, которую считают magnum opus Антонии Байетт, охватывает четвертьвековой промежуток и писалась на протяжении двадцати четырех лет: первые два романа до мировой известности писательницы, пришедшей к ней с букеровским «Обладать», завершающие после. На русском пока лишь первая книга, которая увидела свет в семьдесят восьмом, а описанные события относятся вовсе к пятьдесят третьему году. Героине, давшей имя четырехкнижию, семнадцать, как в тот год Байетт, что позволяет предположить в ней некоторые автобиографические черты.Что касается «Девы в саду», с равным основанием роман можно было бы назвать «книгой Стефани, Маркуса, Дэниэла, Александра». Безусловно яркая Фредерика, которая окажется в центре внимания в следующих романах, здесь еще не на основной позиции, хотя в главной роли. В том смысле, что ей, школьнице, буквально достается роль молодой Елизаветы I в пьесе, где королева-девственница центральный персонаж. Теперь о книге. В фокусе внимания семья Поттеров (ни к Гарри, ни к Беатрикс отношения не имеющая). Отец, яростный Билл, преподает в частной школе для мальчиков, там все на нем держится, и с полным основанием мог бы сказать: «Школа – это я». Редкое сочетание педагогического и организаторского талантов делает его незаменимым на работе, дома однако Билл в ипостаси «тиран и сумасброд» (ну. когда дает себе труд выступить в какой бы то ни было роли). Большей частью его вклад в семейную жизнь ограничивается безразличием. Самоотверженная Уинифред, жена и мать троих его детей, в свою очередь та, на ком держится дом. Такое себе вполне патриархальное разделение обязанностей: работают одинаково, но слава и почет достается супругу, в то время, как жена вынужденно довольствуется ролью мышки серой белой несмелой и воспитательницы Стефани, Фредерики и Маркуса.Спокойная доброжелательная красавица Стефани («все хотят на мне жениться») такая английская роза, окончив колледж преподает теперь в той школе для девочек, где сама училась. Претендентов на ее руку было немало, но сама девушка не рвалась в болото семейной жизни, пока не встретила Дэниэла Ортона, приходского курата, огромного неловкого и неуклюжего толстяка, чьим девизом могло бы стать деятельное добро. Они и притянулись друг к другу в соответствии с боэцианским «подобие стремится к подобию» (ну, это кроме сексуального притяжения).Младшая Фредерика, совершенная противоположность сестры, рыжая бестия, буря и натиск, «я что угодно могу, что угодно могу лучше всех прочих». На самом деле, лучше всего у нее получается читать книги и интерпретировать прочитанное. Она нехороша собой и почти лишена той грации, какая может служить страшненькой девочке некоторой заменой красоты. Но у Фредерики есть несокрушимое убеждение в своем превосходстве, которое вернее других аргументов убеждает окружающих, что носитель достоин лучшего, и вся она пылающий яростный пламень.Младший в семье Маркус («да, я знаю, так сходят с ума») красивый хрупкий мальчик одинокий астматик, чрезвычайно одаренный музыкально и математически, и с явными чертами аутичного спектра. Есть тонкокожие люди, которых острые углы этого мира ранят больнее прочих, он из таких. И он слышит музыку сфер, то умение находить решения сложных математических задач и делать мгновенные вычисления, оно и давало ощущение немыслимой гармонии, пока Билл не привел какого-то профессора чья попытка препарировать дар закончилась тем, что он покинул мальчика.Ввергнув в состояние неизбывной муки, которое прекратилось, когда Маркус обрел друга в лице преподавателя биологии Лукаса Симмонса, одержимого эзотерическими идеями в этаком нью-эйджистском изводе: неоязычество, гипнопедия, осознанные сновидения, ритуалы расширения сознания и прочая психоделика. В Маркусе Лукас видит не то медиума, не то вовсе мессию и все их совместные эксперименты явно отдают безумием. Но попробуйте сказать одинокому подростку, у которого наконец появился друг, что это не вполне, по вашему мнению. подходящая для него компания. То-то же.И вот это все очень конспективно об одной семье в фокусе внимания книги. Ничего еще не сказав о сюжете, в центре которого преподаватель той же школы для мальчиков Александр Уэддербери, написавший пьесу о Елизавете I, окончание работы над которой счастливо совпало с восшествием на престол ее царственной тезки, по сей день правящей Англией. Мало того, пьесой, действительно прекрасной, заинтересовался меценат Кроу, готовый способствовать реализации проекта немалой энергией, деньгами и связями – классическое «оказаться в нужное время в нужном месте». Впрочем, последнее с равным основанием можно отнести к Фредерике, в чьем сочетании ярости с грацией коряги купно с поразительным портретным сходством, большой человек разглядит королеву-девственницу и отдаст ей главную роль в постановке. А меж тем, перипетии этого действа и сопутствующих ему влюбленностей, разочарований, интриг, расставаний – составят основу сюжета. И это я еще ничего не сказала о невероятной аллюзивности романа, в котором едва не каждый диалог апеллирует к литературе, от Шекспира до Т.С. Элиота и Эзры Паунда, хотя удельный вес отсылок к Эйвонскому Лебедю на порядок больше остальных.Признаюсь, начинала читать, вернее слушать в оригинале, изрядно намаявшись, текст представлялся перегруженным языковыми красивостями, чрезмерно и неправомерно изузоренным. На слух сюжетная канва бралась без проблем, но языковая избыточность, богатейшая референтность романа ускользала. Это сейчас к тому, что русский вариант, над которым трудился коллектив переводчиков: Исаева, Ланчиков, Псурцев – превосходен, такая балетная взлетность, за которой не ощущается колоссального труда. И редакторская работа того человека в Азбуке, который свел три голоса воедино, выше всяких похвал. Книга великолепна, по-настоящему Большой роман.