Антон Пономаренко
Вьерд. Чума. Книга 1
– Пусти, пусти! – только сейчас Анеж понял, что слышал этот шёпот с того момента, как священник умер. Шёпот стал громче, намного громче, чем всё окружающее. И Анеж послушался. Он снова был наблюдателем в своём теле. Анеж перевернулся на спину, поджал ноги и с силой выпрямил их в приблизившегося мертвяка. Резкий удар притормозил и отбросил нежить. Анеж длинным шагом приблизился к противнику, обеими руками схватил единственную руку мертвяка, дёрнул на себя и швырнул его через спину об пол. Если бы это был живой противник, то он испустил бы дух, но в нежити только послышался хруст ломающихся костей. Мальчишка упёрся ногой в грудь нежити, вывернул тому руку так, что она с хрустом обвисла. Затем Анеж схватил один из уцелевших стульев и в прыжке обрушил его на голову мертвяка. Ещё один хруст и по полу потекла тёмно-бурая жижа. Месть не состоялась. Мальчишка, тяжело дыша, понял, что его мышцы болят, тот, кто управлял его телом ушёл, оставив только боль. Силы покинули Анежа, и он рухнул рядом с наёмником и ставшим окончательно мёртвым надсмотрщиком.
Со стула в тёмном углу встал посетитель в чёрных одеждах, подошёл к убитому мертвяку. Тёмный дым заструился из мёртвого тела, очень плотный и смрадный. Посетитель знал, что это был злой дух, вселившийся в дурня, что не позаботился о хорошей защите. Он протянул руку, и дым втянулся сквозь перчатку в его ладонь. Он не стал одержимым, этот странный посетитель прекрасно умел справляться со злыми духами или нежитью. Проходя мимо мальчишки, он мельком посмотрел на него и чему-то усмехнулся. В отличие от священника, он прекрасно видел незримую нить, идущую от глаза паренька к Древнему. Когда священник читал свои бесполезные молитвы, нить была тонкой как паутина. Сейчас она снова набирала силу. Знал бы отец Кариф, кто посетил его вотчину! Злейший враг Церкви, адепт зла на Вьерде, один из Шести Проклятых. Именно поэтому его молитвы и защита от духов не сработала. Скверна в Проклятом была намного сильнее веры местного священника. Проклятый спокойно покинул таверну, а после и деревеньку.
Через несколько минут в таверну вбежал Иоган, никто не заметил, как он убежал за подмогой и теперь вернулся с отцом и его работниками прямиком из кузни. Отец и сын сжимали в огромных руках молоты, а их работники вилы и топоры. Драться уже было не с кем. На полу лежали тела пекаря Седрика, отца Карифа и ещё нескольких несчастных посетителей, которых зашибли в драке. Карла и мальчишку привели в чувство. Подошёл и староста. Старик быстро навёл порядок и раздал задания. Хозяин таверны с помощниками унесли тела на погост и принялись драить полы от крови. Иогана быстро снарядили в дорогу в столицу, велели передать письмо с просьбой к святой Церкви о защите. Также раньше срока выдали всё необходимое Иогану, чтобы тот смог вступить в гильдию кузнецов, которая располагалась в столице империи. Всех остальных староста послал собрать народ деревни на общую молитву. День и ночь они будут молить о помощи Крылатого. Анежа отправили вместе с Иоганом и несколькими работниками его отца. Его решено было оставить у Красного барона по дороге в столицу. Анеж чувствовал, что его тянет в ту же сторону, куда направлялся Иоган, и не пытался сбежать, шёпот в его голове теперь не умолкал ни на секунду, и он не знал, кто сможет ему помочь.
Ученик Искра. Белое королевство. Дом терпимости «Вдова Ткача».
Искра сидел в большом зале «Вдовы Ткача». Молодой рыжеволосый парень в одной рубахе пытался сфокусировать свой взгляд на медном бокале, стоящем перед ним. Кроме бокала на столе лежал пустой кувшин из-под вина. Кувшин, бокал и глотка Искры – такой незатейливый путь совершала красная жидкость весь вечер и ночь. Где-то в середине этой истории парень потерял штаны и сапоги, так же исчезла и девушка, что подливала вино. Парень потянулся к бокалу, замер. Перед глазами снова были два нечетких бокала вместо одного. С другой стороны стола за этой картиной наблюдали два молодых аристократа. Они были похожи как братья: красные камзолы, рапиры на перевязи и короткие стрижки под шлем. Гербы с красным вепрем на чёрном поле украшали их камзолы, а также указывали на принадлежность к Красному королевству. Золотая молодёжь Дома Вепря повеселилась с вдовушками ткача и теперь наблюдала за попытками парня взять бокал в руки.
– Ставлю золотой, что опрокинет на себя! – сказал один из них.
– Удваиваю, уснёт на столе! – ухмыльнулся второй.
Искра закрыл глаза и наугад резко протянул руку вперёд. Ладонь задела бокал, тот опрокинулся, вино забрызгало обоих спорщиков.
– Скотина! – взревел первый, вскочил и выхватил рапиру.
– Лорды, ученик Искра! – вмешалась хозяйка заведения. – Прошу перенести вашу беседу в более удобное место. Мои вдовушки очень впечатлительны.
– Разумеется, – ответил второй, схватил друга под локоть и зашептал – Ученика мага ты можешь убить только на дуэли.
– Дуэль! – тут же выкрикнул первый из аристократов и швырнул перчатку в лицо Искре.
– Ду…эль… – икнул в ответ Искра и, схватив свою рапиру из рук подбежавшей служанки, шатаясь, пошёл к выходу.
Через минуту трое парней уже стояли на мостовой рядом с домом «Вдовы Ткача». С одной стороны мостовой был канал, с другой – дом «Вдовы» и несколько ткацких мастерских, теснившихся по бокам от дома терпимости. Со второго этажа через окна за предстоящей дуэлью наблюдали несколько вдовушек. Ставни остальных домов были закрыты, было ранее утро, буквально несколько минут до рассвета. Первый аристократ встал в стойку напротив Искры, его оружие было направлено в грудь ученика. Второй же стоял чуть дальше и сбоку, выступая в роли секунданта. Искра же пытался встать ровно, его рапира царапала кончиком мостовую. Прошло несколько мгновений, крик «Бой!» возвестил о начале поединка. Аристократ сделал длинный выпад, целясь в грудь соперника. Когда остриё рапиры приблизилось на расстояние ладони, Искра качнулся влево и отбил оружие противника в сторону, чуть приподняв свою рапиру над землей. Затем завалился вперёд и коротко ткнул рукоятью рапиры в подбородок аристократу. От неожиданного удара тот потерял равновесие и открылся. Искра тут же наотмашь прочертил длинную дугу кончиком своей рапиры. Глубокая красная полоса рассекла горло барончика. Дуэль закончилась за несколько ударов сердца. Второй замер на мгновение, пока его друг зажимал глубокую рану на горле, затем выругался и вытащил из-за пазухи камзола пистоль. Дуло новейшего гномьего оружия нацелилось на Искру. В утренней тишине щелчок взводимого курка прозвучал, как набат. Палец тянет крючок, тихий щелчок по алхимическому капсулю и тишина вновь нарушена оглушительным хлопком горючего порошка. Тяжёлая свинцовая пуля выбила каменную крошку из дома. Искра успел упасть на колени и прикрыться телом своего противника по дуэли. Заряжать пистоль слишком долго, второй аристократ отбросил его в сторону, сменив на рапиру. Искра выхватил нож из сапога мёртвого барончика и швырнул в лицо второго противника. Короткий клинок засапожника (нож, носимый за голенищем сапога) погрузился в глаз нападавшего.
– Всем стоять! Стража! – раздался крик из-за угла мастерских.
– Стою… – ответил Искра и уронил рапиру на мостовую.
– Ученик Искра, на вас напали? – обеспокоенно спросил подошедший страж.
– Ду…эль, – икнул в ответ Искра и неровной походкой подошёл к трупам.
– Трофеи, – заплетающимся языком выговорил ученик Академии и собрал кошели, рапиры и пистоль в охапку, затем двинулся вдоль канала мимо подошедших стражей. Его белая рубаха, запачканная вином и кровью, выделялась на фоне бело-золотых мундиров стражей.
– Разумеется, – улыбнулся страж, и, когда Искра поравнялся с ним, кинул ещё один кошель поверх охапки оружия. – Потеряли, ваше магичество.
Искра заметил, что кошель стал явно тяжелее, коротко кивнул и, не оборачиваясь, двинулся дальше. Через минуту из дома «Вдовы Ткача» выбежала девушка. Подбежала к Искре, поцеловала в щёку на прощание и добавила к охапке его штаны и сапоги. Когда ученик Академии покинул Ткацкую улицу, из тени дома к нему присоединилась женская фигура, взяв его под руку.
– Брат Искра, стража заплатила? – спросила подошедшая.
– Сестра, обижаешь. Не отдай стража монеты, там было бы не два трупа. Кстати, узнала, чем помешали им сыновья барона? – чётким, трезвым голосом спросил Искра. Походка его стала прямой и твёрдой.
– Нет, стража чей-то посредник. Я бы поставила на Церковь. Императору плевать на вольные королевства, шепчутся, что он ослаб. Наша Академия же открыто влияет на баронов. Кстати, Синельди нам поручил подавить восстание у Красного барона.
– М? Из-за этих? Как они могли узнать заранее? – удивился Искра, остановившись на мгновение.
– Они нет. А Архимаг Синельди видит будущее. Иногда. Наше он, кстати, тоже видел! – недрогнувшим голосом сказала его сестра. Но он разглядел холодные льдинки в её голубых глазах.
– Он знает, Капля? – шёпотом спросил Искра.
– Нет или не говорит по своим причинам. Блаженный он неспроста. – Улыбка на бледном лице Капли тронула только уголки губ. Навсегда застывшая синяя капля на её щеке поблескивала на утреннем солнце.
– Никто нас не обидит, сестра Капля! – Искра переложил охапку в руках под мышку и обнял свою сестру за талию.
– Никто, брат Искра, – девушка обняла брата за плечи. Утренние улочки скрыли их фигуры за каменными домами столицы.
Брат Зиг. Белое Королевство.
Огромный лысый монах в коричневой рясе сидел с закрытыми глазами на скамейке поодаль от стражей, стерегущих вход в залу. Там сейчас совещались трое Правителей империи Вьерд: епископ Бойл, император Карл и Архимаг Синельди. Монах был помощником при епископе. Мирское имя своё он уже и не помнил, а послушническое было Зиг. Монах смиренно ждал окончания совета. У его ног лежал огромный молот, его деревянная голова была размером с бычью голову, а рукоятка выше самого монаха. Крупные пальцы перебирали простые деревянные чётки. Все часы, пока шло совещание, он тихо читал молитву и ждал. Сменилась стража у дверей залы, множество слуг и пажей прошли мимо, а он даже не сменил позу. Пажи разносили поручения от совета, слуги приносили новые блюда, от аромата которых у стражников урчали животы. Монах же никак не реагировал на искушение, столь любимое главой Церкви епископом. Когда уже солнце закатилось за горизонт, паж принёс поручение самому Зигу. Это была короткая записка от епископа. В ней красивым каллиграфическим почерком было написано:
«Брат Зиг, да защитят тебя Крылья. Деревня Осинки. Полная инспекция. Отчёты каждую декаду. Благословляю. Епископ».
Зиг внимательно перечитал несколько раз записку, произнёс бесшумно, шевеля только губами, затем порвал её на мелкие кусочки и съел. Чётки отправились в скрытый карман в рукаве рясы, молот привычно улёгся на плече. Когда он проходил мимо стражи, те и глазом не повели в сторону гигантского монаха, а вот у одного из слуг дёрнулось лицо при его приближении. Зиг не подал виду. Но и он, и стражи доложат начальству о возможном шпионе Неназываемого, как именовали врага Крылатого. Раз шпионы уже и в столице, то надо спешить. Он ускорил свой шаг, шлёпая босыми ногами по камням мостовой. Впереди его ждал пеший переход до Осинок.
Зиг хорошо ориентировался в столице, как, впрочем, и во всей империи Вьерд тоже. Он обошёл в начале своего послушничества практически все города четырёх королевств империи, неся защиту Крылатого. Таким было его послушание, когда он остригся в монахи. Он ходил по городам и искал врагов Крылатого, скверну и шпионов среди людей. Когда он их находил, в дело вступал его молот. Монах не владел чудесами Крылатого, что могли многие из монахов; не умел разносить священное слово. А вот чувствовать скверну и зло он научился за годы на прежней своей службе. С отрочества и до двадцати пяти лет Зиг служил королевским палачом. И вот эту скверну он почувствовал, когда свернул на одну из улиц, пересекающих канал. Слабо уловимый гнилостный запах шел из-под мостика. Обычные люди его не различают, но для Зига это был след как для ищейки. Подойдя ближе, он услышал сдавленные крики и шум. Двое парней склонились над женщиной. Один зажал ей рот и душил, другой задирал юбки. Зиг быстрым шагом подошёл к ним. Замах его огромным молотом, ещё один. И парочка насильников уже лежит без сознания. Монах не стал их убивать, только вырубил. Все это время женщина пыталась выкрикнуть и теперь, когда рука насильника больше ей не мешала, она прохрипела какое-то слово и отключилась. Кольцо на её руке вспыхнуло, и в мост улетела небольшая молния. Запах скверны усилился. К гнилостному запаху добавился смрад протухших яиц. Значит, зловоние не от этих грешников, догадался Зиг. В тени моста, из-под земли показались пальцы с небольшими когтями, но вылезти им монах не позволил. Несколько ударов молота, и зловонные когти исчезли. Если бы не Зиг, то под мостом через пару минут было бы три трупа, а то и того хуже: трое под влиянием скверны. Монах ещё раз воспользовался молотом и сломал несостоявшимся насильникам по одной ноге. Затем подхватил обмякшую женщину на руки. Зигу снова пришлось изменить маршрут и вернуться на основные улицы столицы. Быстро дойдя до ближайшей часовни, он разбудил местного служителя:
– Брат, помоги этой женщине. И вызови нашу стражу к мосту в рыбачьем тупике. Из-за её заклинания там был прорыв скверны. Там же двое, возможно, осквернённых.
– Брат, они же сбегут! – служитель часовенки тут же проснулся, услышав про прорыв скверны. – Как твоё имя, добрый брат?
– Я Зиг. Они уже никуда не сбегут.
Империя Вьерд. Белое Королевство. Совет.
Трое Повелителей уже много часов совещались в большой зале дворца. Они сидели вокруг большого круглого стола в центре залы. Император – воплощение силы Триединого духа, плоть духа. Епископ – воплощение смирения, бесплотный дух Триединого. И Архимаг – олицетворение власти, связь между духом и плотью. Это было второе совещание, на котором все трое присутствовали в одном месте, а не общались по зеркалам дальносвязи. Первое было восемнадцать лет назад после покушения одной из проклятых на молодого императора, сразу после его коронации.
Епископ, пожилой мужчина с седыми бровями и обширной лысиной, в очередной раз вытер платком жирные толстые губы, и, убрав платок в рукав своей белоснежной робы, произнёс сиплым голосом:
– Повелители, друзья, мы уже битые часы обсуждаем безусловно важные, но не первостепенные дела. Комета, друзья мои, комета!
– При чём тут комета, жрец? – осклабился император Карл – высокий и крепко сбитый брюнет с длинными до плеч волосами. В отличие от епископа, рядом с которым возвышался десяток пустых тарелок, мисок и бокалов, он пил только вино. Очень аккуратно, маленькими глотками. Ни капли не упало на его бело-золотой камзол. Рядом с ним на столе были лишь меч и золотой бокал с вином. Император предпочитал это фамильное оружие современным модным рапирам и пистолям.
– Кажется, я знаю, что нам хочет сказать Повелитель душ. Предсказания первого священника, во времена Исхода? – уточнил Архимаг Синельди. Он как обычно был в своей оранжевой мантии и угощался фруктами, запивая их разбавленным вином.
– Да, ваше магичество. Отличная у вас память, – улыбнулся епископ и отправил в рот огромный кусок варёного мяса, поддев его двузубой вилкой с варёной луковицей и куском острого перца. Продолжил он, громко чавкая – Будьте любезны, Синельди, напомните, что там было в сказании точно!
– С радостью. Приятно вспомнить свою молодость. Мне же тогда и сотни лет не было. В первую ночь после Исхода мы остановились у оазиса. Все жутко устали и… – начал было Архимаг.
– Маг, можно как-то быстрее! Если это так важно, – перебил император.
– Хорошо, ваше Величество, – зарождающаяся улыбка погасла на лице Архимага. – Прорицатель тогда изрёк: «Красная комета пронзит три неба, три пары рук проклянут империю, три беды ждите».
– Красная комета, это понятно. Это только слепой не видал. – задумался император. – Руки, проклятия и беды. Что за ерунда. Доклады разведчиков не менялись за последние декады. Что ваши птички, жрец?
– Не птички. Брат Зиг намедни вернулся из … паломничества. Из Чёрного Королевства. Там Чума, друзья. Первая беда! Первая! – выпалив эту тираду, епископ оторвал кусок дичи, макнул в чашу с белым соусом и крякнул от удовольствия. – Между прочим, рецепт этого соуса – подарок от вашего соратника Скорпмора. Есть в нём и доброе, помимо скверномерзкой некромантии. Как он, кстати?
– Умер, – коротко ответил Синельди. Все трое молча подняли бокалы и отпили из них.
– Прими душу его скверную, Крылатый, – епископ сделал ещё один большой глоток и потянулся к выпечке.
– Хватит болтать о жратве, толстяк! Чума! И ты молчал? – возмутился император.
– А что… чума осталась в Чёрном Королевстве. Там всё равно почти никого нет уже десятки лет. Больше пугает вторая беда – война. Сегодня утром на дуэли убили двух лордов из Красного Королевства, – просипел епископ.
– Да, я знаю, какой-то ученик Академии в честном поединке сразил двух барончиков. И что? – успокоившись спросил император.
– Это не просто барончики, это сыновья Красного Барона. Единственные наследники. Вольные королевства и так время от времени выражают своё недовольство, – епископ поднял толстый палец вверх. – Красный Барон такого не простит.
– Старый боров ослабел, все его попытки трепыхаться успокаивали архимаги Повелителя Синельди. Пусть и дальше набивает своё брюхо желудями, – император презрительно смотрел, как епископ поглощал вслед за булочками куски солёной рыбы, посыпая их перцем и луком.
– Император Карл, Ваше Величество, как вам, наверное, известно, несколько архимагов было убито за последние несколько декад. К барону я уже отправил несколько учеников. Полагаю, это или решит конфликт, или покажет намерения Красного Барона. – Вмешался Синельди.
– Учеников? Поберечь архимагов, это я могу понять, но ученики. Они точно справятся? – удивился император. – Я считаю, стоит усилить отрядом гвардии или наёмниками!
– Ни к чему. Хватит и этих двоих. Один из них сегодня утром убил молодых баронов на дуэли. А вторая его сестра. Если они потерпят неудачу, Красный барон ограничится кровной местью. Войны можно будет избежать.
– Это случайно не тот бретёр, о котором судачат последние декады? Мол, затеял уже несколько десятков дуэлей? – полюбопытствовал епископ, смакуя фрукты, запечённые с мёдом.
– Он, – вздохнул Архимаг. – До этого утра это не доставляло особых проблем. Отослав эту парочку, мы убьём трёх зайцев.
– Чума, Война. А третья беда? – император требовательно уставился на епископа.
– Тут нет общего мнения среди толкователей крылатого слова, – епископ с нескрываемой грустью смотрел на опустевший к этому времени стол. – Мор, Скверна или Голод. Это самые известные толкования. Крылатый защитит нас и, коли мы не допустим первые две, то и третьей не будет.
– Империя сильна и непогрешима, как и Триединый дух. Мы не боимся войны. Не допустим Скверну на нашей земле. Таково слово плоти и крови Триединого, – закончил совет император.
– Святая Церковь отведёт скверну таково слово духа, – подтвердил епископ Бойл.
– Академия объединит наши усилия. Таково слово единения, – подтвердил Архимаг Синельди.
Интерлюдия. Империя Вьерд. Королевская кухня. Марк, бывший Марк-Григорий.
Марка разбудил неприятный толчок в грудь. Кажется, он закрыл глаза на пару минут и задремал после еды. Толчок повторился, и Марк неохотно открыл глаза – перед ним стоял Архимаг Синельди, глаза старика белёсые и без зрачков, уставились прямо на него. Между ними парил посох Архимага и время от времени болезненно тыкал в Марка острым кончиком.
– В трансе он, что ли? – подумал Марк, поднимаясь со стула.
– Посмотри на кольцо… – безжизненным голосом сказал Синельди.
– Что? – Марк абсолютно забыл про кольцо и с ужасом посмотрел на ярко-оранжевый камень в кольце на своём пальце. Ему захотелось от чего-то заорать.
Глаза Архимага снова стали нормальными, он громко выдохнул и прокашлялся.
– Плохая ветка… – сказал он вслух и посмотрел на испуганного Марка.
– А, Марк, отлично, – улыбнулся он. – Теперь твоя судьба точно определена на ближайший… м-м, год.
– Что со мной будет? – уже более спокойно спросил Марк. – Это из-за кольца?
– Определенно, из-за него! Это одно из испытаний для неофитов, детям… а обычно проверка на способность к магии проходит в юном возрасте; так вот им дают кварц и просят наполнить его маной. А тут уже бывают разные ситуации. Кому-то, как тебе, достаточно сосредоточиться на предмете, и мана переходит в самоцвет.
– Зачем тогда запретили думать о… – возмутился Марк.
– Мана меняет цвет камешка, – продолжил Архимаг и щёлкнул пальцами. Губы Марка онемели, и он не смог их разжать. Синельди явно показал, что его нельзя перебивать. – От цвета зависит склонность к виду магии стихийной. Например, красной магии огня, как у мага Пепла; или оранжевой астральной, как у нас с тобой. И через год, как отбудешь наказание, ты сможешь стать учеником Академии. Почему сказал не думать о кольце? У вас, иномирян, столько мусора в голове, что вы только о нём и думаете. Скажи вам не думать о золотой белке, вы только о ней и будете размышлять. Глина, одним словом. Бесплатная лекция закончилась. Три вопроса разрешаю задать, а потом расскажешь о своей лавке древностей.
Марк кивнул головой и после очередного щелчка Архимага возможность говорить вернулась.
– Какие привилегии у учеников? – немного подумав, задал первый вопрос иномирянин.
– Ученик Академии приравнивается к аристократам, он больше не глина. За его убийство последует суд и наказание виновника. Ученик может занимать любые управленческие посты, даже если не перейдёт в ранг подмастерья. Ты имеешь право на дуэль. Вот один наш юный ученик выиграл несколько десятков дуэлей. Глина судачит, что везение, фортуна поцеловала клинок. Однако же, это упорный труд слепил его фортуну. И твоя фортуна, Марк, зависит от тебя. У тебя очень слабый потенциал, тебе не стать магом. Второй вопрос?
– Сколько времени занимает обучение и платное ли оно? – задал Марк второй вопрос.
– Зависит от ученика, но, как правило, на подмастерье переходят через год или несколько лет. У Скорпмора это заняло несколько недель, а Пепел трудился несколько лет. Маг Пепел попал в Академию уже взрослым, а чем старше ученик, тем труднее обучение с азов. Большая часть лекций и обучения до подмастерья бесплатная, потом всё будет стоить свою немалую цену. Третий? – Архимаг терпеливо смотрел на Марка.
Марк хотел спросить, что за глина и кто такие эти Пепел и Искра, но понимал, что это не столь существенные вопросы. И только сейчас до него дошло, что самый главный вопрос он не задал.
– Я могу вернуться в свой мир? – с замиранием сердца спросил Марк.
– Конечно, – усмехнулся Синельди. – Но на это понадобится огромное количество маны и денег. Заплати и возвращайся. Твоих монет не хватит даже на расчёт этой телепортации. Теперь моя очередь. Расскажи, что у тебя покупали в лавке древностей?
И Марк начал рассказ, описывая товары из своего магазинчика, и как они к нему попадали. Увлекшись воспоминаниями о старой жизни, он даже не заметил, как несколько раз менялось окружение, пока они шли по каменным коридорам. Он не знал, что это были коридоры разных замков, башен и королевств. Архимаг Синельди Блаженный провёл его своими короткими тропами через многие мили и оставил в небольшом дворике, окружённом высокими каменными стенами и выложенным камнями полом. Синельди незаметно для Марка исчез, и тому не оставалось ничего другого, как найти местных обитателей. Вероятно, это и была тюрьма, где ему теперь предстояло отбыть год непонятно за какое преступление. И сколько длится здесь год? Это он забыл спросить. С этими мыслями он прошёл по каменному полу, кое-где устланному соломой, и заметил небольшой проход в одной из стен. Вперед! А пока он ищет живых в этом каменном мешке, стоит озаботиться планом в новой жизни.