Сапожник и нечистая сила – Антон Чехов

Тема искушения нечистой силой была чуть ли не самой популярной в русской, да и не только русской, литературе XIX века. Трудно найти классика, который не внес бы свою лепту в её разработку. И, если большинство авторов сосредотачивали свое внимание на внутреннем конфликте человека, решившегося на контакт с нечистой силой, на пагубности страстей, толкающих его на продажу души, то Чехов, используя ту же мистическую схему, неожиданно, как это получалось только у него, приводит читателя к совершенно не мистическому выводу о том, что в каждом социальном статусе есть и свои плюсы, и свои минусы. Если плюсы высокого социального положения кажутся очевидными и рождающими зависть, то минусы, притаившиеся в засаде, обнаруживают себя уже в практическом, так сказать, контексте. Вот, ведь, даже не задумывался сапожник Фёдор Нилов, что господам не положено песни орать на улице и на гармонике играть, пока сам не влез в господскую шкуру. Мало того, вожделенная объедаловка оказывается не таким уж счастьем, скорее наоборот – все оставшееся после сытного обеда время до отправки в ад, Федор ощущает дискомфорт и тяжесть. Да и большие деньги вместо того, чтобы радовать, рождают страхи быть обворованным, а жену-барыню и поучить нельзя. Короче, ужасная жизнь, не стоит бессмертная душа того, чтобы на такое безобразия её променивать. Да, мысль о том, что каждый человек хорош на своем месте, как Господом изначально задумано и определено, кажется основной в этом рассказе. Но Чехов не был бы Чеховым, если бы не поднял еще один пласт. В образе Фёдора Нилова Чехов дает портрет движущей силы грядущих русских смут и революций. Что такое, когда «низы не хотят жить по старому»? Это, когда они хотят поменяться местами с теми, кто их угнетает. Есть неудовлетворенное чувство зависти, и вот тут-то появляется черт с нерусской фамилией, который начинает прельщать обещаниями чудесной жизни. Черту нужна душа сапожника, революционеру-пропагандисту тоже нужна она, потому что, забрав у сапожника душу, он сможет отправить его на баррикады воплощать свои чаяния и интересы. И Фёдоры, наслушавшись сладких посул и обещаний, возжелав стать хозяевами жизни, пойдут на баррикады. А взяв то, что им не принадлежало, обретя новый статус, кое-кто из таких Фёдоров, призовет других Фёдоров, не подсуетившихся найти место под солнцем при новом режиме, и втопчут их в грязь, как когда-то обходились с ними. Им было обещано, что они будут богатыми барами, а богатым барам положено «куражиться над бедняком-сапожником». Недаром в двадцатые годы появится термин «красные бары», это они – наследники чеховского сапожника. Он же предтеча булгаковских швондеров и шариковых. С него хватит, он натерпелся при царских режимах, ему было обещана сладкая господская жизнь, поэтому, будьте добры, подайте её сюда, он же за неё душу свою бессмертную продал. В девяностые снова все это повторится. И, когда вчерашние Фёдоры Ниловы, поднявшиеся в перестройку, понастроили себе особняки, примазались к власти, и живут в свое удовольствие, приказывая гнать всякого, кажущегося им отребьем, в шею, сегодняшние Фёдоры Ниловы с вожделением вслушиваются в речи заказчиков-пиротехников, призывающих выйти «на майданы», отобрать все у прорвавшихся в сытую жизнь, и распределить по новой. И каждый такой Федя, в сладком предвкушении мечтает, что именно ему достанется и грудастая жена, и сундук с золотом, и место возле вентиля на трубе, а про неминуемую расплату ему и задумываться недосуг.

В самом начале этого заказного рождественского рассказа мельком упоминается Каин, но у Чехова не бывает ничего случайного и лишнего. Как известно, Каин убил из зависти своего брата Авеля. Именно это негативное чувство овладело и бедным сапожником. Враждебность и зависть часто проявляются под маской добродетели, принимая форму морального негодования. С детства завидуя богатым, герой мечтал: «Как было бы хорошо, если бы у этих, чёрт их подери, богачей потрескались дома, подохли лошади, полиняли их шубы и собольи шапки! Как бы хорошо, если бы богачи мало-помалу превратились в нищих, которым есть нечего, а бедный сапожник стал бы богачом и сам бы куражился над бедняком-сапожником накануне Рождества». Но, помимо проекций разрушительных эмоций на других людей, у них есть ещё один выход: они обращаются на самого себя. Ведь отношение к другим и отношение к себе не бывают противоположными, они в принципе параллельны, но мы далеко не всегда это осознаём. «Твоё Я – это твой Каин, убивающий твоего Авеля» (Уильям Ло). На мой взгляд, здесь Каин символизирует эго, а Авель – душу. У внутренне несвободного человека раздутое эго всегда враждует с душой. И герой рассказа (точнее – его эго) решает продать душу нечистому в обмен на житейские блага. Но, как известно, нет худа без добра, как нет и добра без худа. Иначе говоря, вместе с новым добром всегда возникает новое зло. А мы, как правило, мыслим не диалектически, поэтому зачастую не осознаём, что одна и та же причина может одновременно вызвать два противоположных следствия. Мы видим лишь то, что нам хочется видеть, а на теневую сторону предпочитаем закрывать глаза. Новая жизнь не принесла сапожнику ожидаемого и желанного удовлетворения. И в конце рассказа Чехов приземляет мистическую атмосферу, объявляя все странные события сновидением героя. Так как мы живём в мире дуальностей, в вечной игре света и тени, то правильное понимание любой проблемы основывается на способности видеть обе стороны результата её решения. Сапожник же, конечно, был лишён такой способности.В известной фаустовской ситуации пребывают многие герои Чехова, но в рассказе о сапожнике сюжет о сделке с дьяволом трактуется пародийно. Ещё в нём отчётливо звучит спорная мысль (восходящая к Экклезиасту и вложенная в «Палате №6» в уста доктора Рагина) о тщете жизненных благ перед лицом ожидающей человека смерти. Но сапожник всё-таки приходит (правда, с помощью искажённой логики) к осознанию того, что «в жизни нет ничего такого, за что бы можно было отдать нечистому хотя бы малую часть своей души».

Очень нехарактерный рассказ для творчества Антона Павловича. “Сапожник и нечистая сила” скорее в духе Гоголя. Да и события под Рождество происходят.Объясняется это просто – Чехов хотел подзаработать под Новый год и согласился написать рассказ в 200 строк за 100 рублей. Об этом Чехов писал своему другу, издателю газеты “Новое время" Алексею Сергеевичу Суворину.О чем же рассказ. Жил на свете сапожник и всё-то у него было, как у богатых: “у него такой же нос, такие же руки, ноги, голова, спина, как у богачей”, только денег у него не было, а еще ему приходилось работать в праздник, когда другие гуляли.И вдруг, одним из его клиентов оказывается нечисть. Пожаловался ей сапожник, что завидует богатым еще с детства и продал душу в обмен на улучшение социального статуса.Получил сапожник новый статус, да и жену из благородных вместо своей Марьи, но стал ли он от этого счастливым? Нет, опять не стал. Песни горланить, да на гармошке играть приличным людям на улице оказалось нельзя.“Вышел он из церкви сердитый. Чтоб прогнать нехорошие мысли, он, как часто это бывало раньше, затянул во всё горло песню. Но только что он начал, как к нему подбежал городовой и сказал, делая под козырек:

– Барин, нельзя господам петь на улице! Вы не сапожник!”“Федор пошел в лавку и купил себе самую лучшую гармонию, потом шел по улице и играл. Все прохожие указывали на него пальцами и смеялись.

– А еще тоже барин! – дразнили его извозчики. – Словно сапожник какой…

– Нешто господам можно безобразить? – сказал ему городовой. – Вы бы еще в кабак пошли!”Подозреваю, что про кабак городовой предупредил не просто так, иначе это было бы следующим пунктом у Федора))А что же Черт? Пришел и он за уплатой долга. Но не может рождественский рассказ-притча закончиться трагедией, а вот перерождением главного героя – может.Самому Чехову было стыдно за этот рассказ, как он сам писал Суворину 23 декабря. Ни Суворин, ни друзья, ни критики не разделяли столько негативного взгляда Чехова на его произведения. Суворин сожалел, что рассказ вышел не в его газете, а другие кроме легкого юмора отмечали “прекрасно выраженный трагизм человеческого существования”.И пусть с момента публикации рассказа Чеховым (1888) прошло уже больше 130 лет, актуальности своей произведение не теряет. Что хотел сапожник? Богатства. Не добиваясь их, а просто потому что. И что он делает, как только получает все это? Первым же делом собирается устроить выволочку сапожнику, который сделал для него сапоги, а затем пытается вести себя, как и прежде – горланить песни, играть на гармошке и поколачивать жену. Для него другой жизни нет, он ее не знает. Он внутренне не рос и не менялся на пути к изменению социального статуса. Он просто стал богатым с мироощущением сапожника.И пусть в конце Федору “казалось, что богатым и бедным одинаково дурно”, но мне хочется верить, что этот сапожник научился ценить то, что у него есть и если один рождественский день изменил его отношение к людям и Федор перестал завидовать богатым, то грядущий год поможет Федору в достижении им более высокого уровня достатка без помощи нечистой силы.Мне, в отличие от самого Антона Павловича, рассказ понравился. Он легкий, с привычно чеховской моралью, но не в чеховском духе.