Антон Исаев
Путешествие Элмо
И Амелия услышала, далекие сейчас крики, там наверху в башне. Кричали громко и страшно.
***
Ливио сидел за столом вместе со своими подельниками и играл в кости. Медяки, которые они собрали с трупов солдат и стражи, попавшихся им в башне, хватило даже поделить на всех. Серебро и золото тоже было, но Ливио убрал его в небольшой ящичек, поставив возле себя. Он знал, из-за таких денег могут возникнуть проблемы и сказал, что монеты пойдут в дело позже на благо их кампании дальше.
В целом, все шло хорошо и даже слишком. Эта башня оказалась весьма хорошим местом, за стенами бушевала буря, а здесь было сухо, была еда, питье и никто сюда не совался, кроме глупеньких богатеньких господ. Ливио усмехнулся, потянувшись, бросил на стол кубики.
– Две шестерки, – хрипло сказал он, смотря, как кубики, покатившись по щербатому столу, остановились, выбросив числа. – Мне сегодня везет – Ливио провел ладонью, собрав небольшую кучу медяков, заставляя других, сидевших за столом, недовольно поморщиться.
Раздался топот ног и в комнату снизу по лестнице забежал запыхавшийся бандит. Опершись руками об колени, он встал, пытаясь привести свое дыхание в порядок, поднимая голову. Взгляд его был испуганным, а голос дрожал, когда он начал говорить:
– На нас напали, Ливио, внизу на входе в башню.
– Напали? – Ливио мгновенно собрался и прищуренными глазами посмотрел на бандита. – Кто напал? – спросил он. – Их много? Это солдаты?
– Я не знаю, – помотал головой говоривший. – Все произошло очень быстро. Там остались дежурить Бласко и Гуго. Мы с остальными сидели внутри возле выхода. Раздались их крики, а потом в комнату закатилась голова Гуго. Мы вскочили, достали оружие, приготовились сражаться. Но с улицы никто не заходил, просто было слышно, как идет дождь и никаких звуков больше, – бандит замолчал, вспоминая.
– Что было дальше? – зарычал Ливио. – Что?
– Потом я посмотрел на голову Гуго, его глаза были открыты, они смотрели на меня. Я перевел взгляд на шею, она была оторвана, не отрублена или отрезана, а оторвана! Куски плоти везде, будто ее откусили или оторвали, как отрывают головы курицам Ливио. Мне стало страшно, я начал отходить к лестнице. И потом, когда я уже ступил на нее, погасли все лампы, и стало очень темно. И я побежал наверх, сюда. А потом услышал, как кричат остальные, там внизу
– В сторону, трус! – Ливио встал за столом и посмотрел на оставшихся. – Стол берите, загородим проход, перекроем путь всем, кто бы там не был. Оружие к бою! И если увижу, как кто-то струсит, сам отрублю голову! – он посмотрел на того, кто рассказал ему новости. – Ты бери стол тоже и тащи вместе с остальными.
Стол был тяжелый, а их оставалось всего шестеро. Они подтащили его в упор к лестнице и, подняв набок, обрушили его вниз, загородив весь путь наверх. Ливио вытянул шею, сделав попытку разглядеть что нибудь внизу. Бесполезно, не было видно ничего, одна темнота ни одного проблеска света. Он повернулся к остальным, разглядывая, кто остался, чем они были вооружены.
– Ты! – ткнул он в худощавого мужчину, что держал в руках длинное копье, постоянно бегая глазами из стороны в сторону, – встаешь возле лестницы и следишь за тем, кто пойдет снизу. Ты, – Ливио ткнул пальцем в другого, – берешь факел, стоишь рядом с ним. И смотри, чтобы свет не потух.
Бандит, которому было сказано, ухмыльнулся и, сплюнув на пол, поправил на себе кирасу, которую он явно снял с одного из солдат. Взяв стоявший возле стены топор, он пошел к лестнице. Отодвинув в сторону худощавого, он воткнул горящий факел в стену, взял топор в обе руки, вставая рядом.
– Возьмите арбалеты, кто умеет хорошо стрелять, – Ливио махнул рукой, оставшимся бандитам. – Кто не может, берет оружие, и встаем возле меня, – он же сам поднял небольшой круглый щит и короткий меч. – Посмотрим, кто там такой любитель отрывать головы, – усмехнулся Ливио. – Я и сам тоже умею так, – услышав его слова, бандиты расслабились и заулыбались.
–Тихо! – прошипел, подняв руку тот, кто был с копьем. – Я слышу, как кто-то поднимается по лестнице.
Наступила тишина и все, кто был в комнате, начали прислушиваться. Еле слышный скрип дерева, когда на него наступаешь ногой, услышали почти все. И так же шум от постукивающего предмета, когда тащишь что-то тяжелое или волочешь его по полу. Бум, еле слышный шум. Бум! Снова тяжелый удар. Шаги прекратились, когда достигли сброшенного стола. А потом раздался грохот от страшного удара. Кто бы там не был, он принялся ломать стол. Хруст дерева, снова грохот и потом те, кто стояли перед лестницей, закричали в оба голоса. Копейщик метнул копье и, издавая истошные крики, побежал мимо замерших людей. Бандит, что стоял с топором, крепче его сжал, начиная потихоньку отходить назад.
Поднимаясь по лестнице, шел Герман, волоча за собою алебарду, которую кинул в него Ливио. Отрубленная голова его была на месте, была видна глубокая рана в боку, что нанесли ему, когда он сражался. Но на теле не было ни капли крови. Он встал на месте, оглядывая стоявших, и его белые обескровленные губы изогнулись в холодной улыбке. Бандит с топором с криком кинулся на него и ударил его прямо в плечо, разрубив ему ключицу, и застряв топором в грудине. Не обращая внимания на страшную рану, Герман с размаху поднял алебарду и тяжело ее уронил на бандита. Не ожидавший удара бандит, рухнул на пол, заливая все кровью, а Герман, подойдя к лежащему на полу, наступил ногой на шею и начал давить, пока она не хрустнула.
– Стреляйте, идиоты! – закричал Ливио. – Что вы стоите?
Придя в себя, двое бандитов навели арбалеты и два болта пробили Германа в двух местах, добавив еще смертельных ран, на которые он так же не обратил внимания. Нагнувшись, он подобрал топор мертвого бандита и крутанул им в воздухе. Казалось, его движения после очередного убийства стали быстрее.
С другой стороны комнаты раздался грохот и Ливио обернулся. Окно, что было закрыто, разлетелось на кусочки и в него, держась руками, запрыгнул Харт, который был ранее порублен буквально на куски внизу. Сейчас он выглядел абсолютно нормальным, не считая того, что он залез в окно, которое находилось в самом верху башни. А еще он был мертв.
– Как такое возможно? – подумал Ливио, глядя на то, что происходит. – Мы убили этих двух. Это невозможно!
Опровергая его слова, Харт шагнул к сидящему возле стены бандиту, что трясся от страха, подняв его, взял за руки и просто разорвал его напополам. Держа в одной руке кусок тела, он повернулся, бросив его к оставшиеся трем бандитам. Окруженные с двух сторон Германом и Хартом они не знали, что делать. Мертвые и в тоже время живые, неспешно подходили к ним, зная, что никто никуда не денется. Ливио, все так же держа меч в руке, подтолкнул щитом оставшихся двух бандитов
– Идите вдвоем на одного, я задержу того, что с топором.
Испуганно оглядываясь, но держа крепко оружие в руках они пошли к Харту, что встретил их, держа в руке половину человеческого тела. Взяв его поудобней, он со страшной силой швырнул его вперед, отчего бандиты разлетелись в стороны. Харт прыгнул следом, один попытался отразить удар своей саблей, но не успел. Кулак врезался в его лицо, ломая кость, после чего он безжизненно обмяк на полу. Второй бандит ударил мечом в спину, пронзая Харта насквозь, мертвый воин развернулся, вытащив меч из тела, отшвырнул его в сторону. Подойдя к бандиту, он сломал ему шею обеими руками и бросил возле своего собрата по камере.
Ливио стоял в защитной позиции, ожидая, когда Герман подойдет ближе. Медленно покручивая топором, тот подошел ближе и со звоном ударил обухом в щит, заставив лидера бандитов скривиться от боли. Свободной рукой он схватился за край щита и дернул на себя, порвав лямки и сломав руку Ливио. Несмотря на это, бандит попытался ударить мечом в ответ, но Герман с силой отбил его топором, ударив вырванным щитом в живот, заставил согнуться его от боли. Потом он размахнулся, одним ударом перерубая ему шею. Тело Ливио, разбрызгивая кровь, упало на пол. Герман и Харт безразличными глазами осмотрели комнату на предмет выживших, удостоверившись, что таких нет, пошли к лестнице.
Амелия сидела возле детей и смотрела, как они спят. Тихое дыхание обоих и поскрипывание сапог стоящего странного спасителя, все, что она сейчас слышала. Крики наверху затихли, и она через некоторое время услышала, как кто спускается к ним в подвал. Размеренные шаги тяжело опускались на каменные ступеньки. Она пыталась разглядеть идущего, но был темно. Саргон, как он представился, зашевелился, услышав шаги, и так же глянул в ее сторону. Увидев, как она пытается разглядеть, что-то в темноте, он улыбнулся, объясняя:
– Прошу прощения, я совершенно забыл, насколько плохо вы видите в темноте. Я часто забываю такие неудобства. Сейчас это исправим.
Он поднял руку, затянутую в перчатку, сделал указательным пальцем полукруг, после чего висевшие на стенах факелы вспыхнули, освещая все помещение. Амелия уже совершенно не удивляясь тому, что происходит, увидела, как по направлению к решетке идут Герман и Харт, забрызганные кровью, но совершенно невредимые.
– Как это возможно! – воскликнула она, – Я видела, как вас убили!
Они подошли ближе и Харт зазвенел связкой ключей, открывая дверь.
– Госпожа Амелия, – Герман слегка поклонился ей, – Господин, – он посмотрел в сторону стоящего человека со шпагой и шляпе, что наблюдал за всеми, слегка улыбаясь.
– Вы прекрасно справились, настоящие солдаты, – он широко улыбнулся. – Бандиты наказаны и теперь больще никто вам не угрожает. И госпожа, я подумал, что ваши люди должны и дальше служить вам, охраняя и защищая, – он посмотрел на Амелию, которая не сводила взгляда со стоящих солдат.
На ее лице боролись противоречивые чувства от ужаса до непонимания.
– Вам не стоит так переживать, – продолжил он, – они будут верой и правдой служить вам. Эти слуги не нуждаются в отдыхе и пище. Идеально. Пусть это будет моим маленьким подарком, как и все здесь произошедшее. И, конечно же, пусть это все, останется нашим маленьким секретом. Хорошо, госпожа Амелия? – он посмотрел на нее.
Женщина отвела взгляд от застывших Германа и Харта, и пристально посмотрела на Саргона.
– И что теперь? – устало спросила она,
– Теперь? – рассмеялся он. – Теперь вы можете отправляться в славный город Асперг, как и хотели. Я выполнил все условия нашего договора. Ваша карета ждет вас на площади, людей там уже нет, – сказав это, он чуть улыбнулся. – Путь совершенно свободен, приказывайте вашим людям, как вам заблагорассудится, они будут беспрекословно выполнять ваши поручения, – потом подошел ближе к ней и, чуть наклонившись, произнес уже тихим голосом: – Только не забудьте выполнить вашу часть сделки, когда придет время. Ну, что ж! –воскликнул уже громко. – Меня ждут дела, а вам желаю тихо и спокойно добраться до места, куда вы и направлялись, – прикоснувшись рукой к своей шляпе, он наклонил голову в прощании, и, развернувшись, отправился в сторону выхода из подвала, оставив Амелию в полной растерянности.
Глава 1
Раннее утро у Элмо начиналось почти одинаково последние три года. Он просыпался в своей комнате на втором этаже гостиницы, выходил на балкон с первыми лучами солнца и смотрел на море.
«Уже скоро придет время, и я уплыву отсюда в столицу», – думал он. – «Стоит подождать еще чуть-чуть, я получу звание капитана. На этом всё, дорога в академию открыта».
Со своим командиром, начальником городской стражи, он был в хороших отношениях, да и что греха таить, он был отличным офицером, держа крепко в кулаке своих подчинённых и вверенный ему район города.
Несмотря на связи отца, Элмо добился всего сам с самого нуля. Но ему хотелось больше. Столица всегда манила его, там столько возможностей, столько всего можно было добиться.
«Через несколько месяцев я буду там. С рекомендациями от командира и письмом, лично подписанным губернатором, меня примут в академию. А там все пойдет, как по маслу».
Элмо улыбнулся своим мыслям и, закончив брить подбородок, сполоснул лицо. Пора бежать на службу, а вечером не забыть забежать к родителям и сестре. У нее завтра день рождение, шестнадцать лет, как-никак. Он зашел в комнату и накинул мундир поверх рубашки, застегнув его на все пуговицы. Подняв портупею, он застегнул ее на поясе, поправил притороченную саблю и вышел в коридор, закрыв за собою дверь. Предстоял день полный забот, городская стража, в которой он служил, ждала его.
***
Амелия боялась. Чем ближе подходило день рождения дочери, тем больше она боялась. Страх, казалось, поглощал ее всю, отнимая по чуть-чуть каждую частичку ее души. С тех самых событий прошло уже десять лет, и пролетели они очень быстро.
Казалось, что все ею пережитое тогда и тот самый момент, когда она заключила сделку с тем существом, было буквально вчера. Первое время после приезда к сестре, проходило, как в тумане. Оказалось, что они единственные со всего города, кто добрался целыми и невредимыми. Город исчез той страшной ночью, как в историях и рассказах, связанных с Бурей. Все жители, кроме них погибли.
На первое время их приютила сестра мужа. Амелия долго не могла отойти и понять произошедшее с ними. Сидя у себя в комнате на втором этаже, она смотрела, как за окном бегают ее дети, живые и невредимые и ее лицо смягчалось в улыбке. Но потом ее взгляд падал на тех, кто спас их, дважды. Герман со своим другом Хартом, не мертвые, не живые, они правили телегой, когда ехали сюда в город, и не произнесли ни слова.
Позже они помогали ей во всем, и всегда были рядом с Эддой. Молчали и улыбались, когда наблюдали за девочкой, беспрекословно выполняя ее просьбы, в тоже время присматривая за ней. Они были рядом, всегда рядом. Личные телохранители.
Знакомые и друзья спрашивали ее, как так получилось? А Амелия она не знала, что ответить. Отшучивалась, что ей очень повезло и что, если бы не Герман и Харт, она бы не выжила с детьми. Амелия видела взгляды странных слуг, когда они смотрели на Эдду, они были живыми, но, если приглядеться, не было ни радости, ни понимания в их глазах, только ледяной холод.
Чуть позже вернулся с караваном муж Амелии, Дарио. Это очень помогло ей. Конечно, она рассказала не все, что произошло, но довольно подробно. Муж все принял спокойно, сказав, что если бы не Герман, то не видать ему больше своей семьи. Их дом был утерян, как и много всего, но Дарио был торговец, хороший торговец. Его связи, влияние, торговые пути, которые он наладил, помогли.
Первое время жили в доме сестры Дарио, но потом он выкупил участок с большим имением, и они все перебрались туда. Он хотел одарить Германа и Харта собственной землей, но те отказались. Сказали, что единственной наградой им будет служение дальше его семье. Дарио отдал им отдельный флигель, на территории имения. Верные слуги были всегда рядом, молча присутствуя везде, где была Эдда.
И так пролетело десять лет. Завтра ее дочери исполняется шестнадцать лет. Амелия надеялась, ничего не случится. Будет просто хороший день. Но она помнила, что завтра должена исполнится ее часть договора и сердце ее сжималось в ужасе.
День обещал быть хорошим, несмотря на переживания и размышления. Амелия даже улыбалась в ответ проходящим слугам, стоя на балконе дома и наблюдая, как они наводят порядок во дворе.
– Мама, – раздался позади нее голос дочери, на который она обернулась.
Эдда стояла одетая в легкое платье для прогулок и выглядела очень хорошо. Дочь ее выросла в красивую молодую девушку. Несмотря на богатство их семьи. не стала избалованной, что было приятно ей как матери.
– С днем рождения, милая, – ответила она с улыбкой. – И куда ты собралась так рано? – спросила она.
– Я хочу съездить в городскую пекарню забрать торт для праздника, заодно повидаю подружек, – ответила дочь. – Думаю, к обеду буду дома.
Амелия хотела возразить ей, помня, что за день, но сердце подсказывало, все пройдет хорошо.
– Не вижу не одной причины, чтобы сказать что-то против, – ответила она. -Только пусть с тобой кто-нибудь поедет, для охраны. Хотя, о чем это я – произнесла она уже чуть тише, наблюдая, как к дому подъехала карета, запряженная лошадьми и управляемая Хартом, который, увидев ее, слегка наклонил голову в приветствии.
Она посмотрела на домик, стоявший поодаль от основного дома, возле ворот. Из него вышел Герман, поправляя на себе пояс с тяжелым палашом. Верные слуги ее дочери. Она вздохнула, наблюдая. как Герман подошел к карете и встал, ожидая Эдду.
«Сегодня вечером будет праздник», – уговаривала себя Амелия, спускалась по лестнице вниз. – «Вся семья будет в сборе, приедет Элмо, вернется Дарио. Все будет хорошо. А сейчас надо заняться тем, чтобы день рождения дочери запомнился надолго», – С такими мыслями она пошла в сторону кухни, в голове обдумывая, какие блюда подать на ужин первым и какой десерт лучше подойдет.
День пролетел быстро в подготовке к праздничному ужину, Амелия даже отпустила дурные мысли, наблюдая, как готовят большой стол в гостиной. Дочь, вернувшись из города с большим тортом, практически все время была с матерью, с которой что-то обсуждая, слушая советы о том, как лучше сервировать стол. А потом приехал муж. Дарио, обняв ее, как обычно после долгой дороги и разглядывая ее и Эдду, произнес:
– Как все-таки приятно вернуться домой и знать, что тебя ждут такие красавицы, – потом он повернулся смотря в сторону гостиной, спрашивая: – А Элмо?
Амелия отрицательно покачала головой.
– Еще не приехал. Ты же знаешь, его должность обязывает.
Дарио усмехнулся:
– Да, да, я знаю. Ладно, пойду, приведу себя в порядок, – он, развернувшись, пошел в дом.
– Мама! – окликнула ее Эдда, встав возле входа в дом, она чуть с волнением оглянулась на отца, прошедшего мимо нее. – Думаешь, Элмо не приедет?
– Да что ты такое говоришь? – Амелия улыбнулась. –Такой день он не пропустит.
– Я очень надеюсь, –Эдда посмотрела на восток, где начинали сгущаться тучи. – Погода начинает портиться, успел бы он до дождя.
Услышав слова дочери, Амелия оглянулась, и сердце ее застучало громче.
– Дождь… – в голове ее закружились мысли. – Все, как и тогда. Начинается дождь…
–Пойдем в дом, родная, он успеет, –глянув последний раз на небо, они прошли в дом.
***
«Какой дурацкий день!» – Элмо шел быстрыми шагами по мощенной камнями улице, вспоминая, как только что ему пришлось лично разнимать драку среди солдат в караулке на северном выходе из города. – «Как вообще можно было дойти до такого?» – злился он. – «Это все новобранцы, присланные из близлежащих деревень, набранные по приказу членов городского совета. Зачем, вот зачем? Все же было хорошо. Нет, кому-то в голову с совета пришла идея, что служба в городе будет с честью восприниматься жителями деревень. Весь день насмарку».
Свернув на улицу, где стояла гостиница, в которой он проживал, Элмо уже обдумывал, как лучше написать доклад начальству о происшествии. Дойдя до гостиницы, он уже хотел зайти внутрь, когда его окликнули:
– Капитан! Капитан! – Элмо обернулся, к нему шел, ведя под узды его лошадь, один из солдат с его подразделения.
– Давид? – удивлено спросил он. – Ты что здесь делаешь? Да еще с моей лошадью.
– Да как же так, господин капитан? – удивленно ответил ему Давид. – Вы же сами приказали подготовить и привести после обеда вашу лошадь к гостинице и ждать вас. Вы сказали, что вам надо сегодня выехать к родителям. Я уже давно жду вас, думал уже уходить и тут вы.
«У Эдды день рождения», – сразу же вспыхнуло у Элмо в голове. – «Я забыл, совершенно забыл».
– Спасибо большое, Давид. С этой дракой у меня все вылетело из головы, – он перехватил узды у солдата и ловко запрыгнул на лошадь, потрепав ее по шее.
–Да я понимаю. Дел-то у вас хватает. Про драку тоже уже наслышаны, – Давид посмотрел на капитана. – Дисциплины им не хватает, вот и все. Но мы-то знаем, что вы порядок наведете среди них.
Элмо посмотрел на него и улыбнулся.
– Ладно, утром сам приеду в казармы, смотрите там с порядком.
Развернувшись на лошади в сторону, откуда только что пришел, сразу же дал коня в галоп и вскоре скрылся в конце улицы. Пересекая город, Элмо ругал себя за свою забывчивость, ругал идиотов, что устроили драку. Ругал тех людей, попадавшихся ему по пути, испуганно отпрыгивающих в сторону. Он знал, что семья его ждет в этот день, особенно сестра, которая так любила его. Покинув главные ворота города, он ускорился, выходя на дорогу, ведшую к имению родителей. Здесь людей было гораздо меньше, чем в городе, да как-никак время шло к вечеру, что способствовало более быстрому пути.
Амелия отпустила слуг домой, когда все было, наконец, готово. Праздничный стол ломился от яств, на кухне стояли закуски, приготовленные на случай, если кто захочет еще, а из погреба были принесены бутылки с вином прошлого урожая. Она с удовольствием еще раз оглядела стол и удовлетворенно кивнула головой. С летней веранды зашла Эдда.
– Ну что, не видно его? – спросила ее Амелия.
– Нет, – покачала головой дочь, – Его не видно, – в ее тоне слышалось расстройство.
– Он обязательно приедет, – мать подошла к ней, обнимая ее за плечи. – Он просто задерживается.
– Я сказала Харту, чтобы он съездил, встретил его, вдруг что случилось по дороге сюда, – сказала Эдда.
– Да что с ним случится? – засмеялась Амелия. – Твой брат уже взрослый. Он сам может позаботиться о себе.
Раздались шаги, в зал зашел Дарио. Он уже переоделся, привел себя в порядок и выглядел, как настоящий дворянин. Длинные волосы с едва видимой сединой, зачесанные назад, а борода аккуратно подстрижена. Вдобавок к этому он надел строгий официальный костюм.
– Я так понимаю, моего сына еще нет? – веселым голосом спросил он. – И моя дочь очень расстроилась, как я вижу?
Эдда слегка улыбнулась. Хорошее настроение отца слегка передалось и ей, а Амелия, стоя рядом с ней, понимающе кивнула голову мужу.
– Предлагаю начать торжество, – сказал Дарио. – Элмо приедет. Его просто задержали по службе, я уверен. В отличие от вас, страшно хочу есть. Дорогая, ты же поухаживаешь за мной сегодня, раз уж слуг ты решила отпустить? – спросил он.
– Конечно, – ответила Амелия и, обернувшись к дочери, добавила: – Все, хватит грустить, сегодня твой день, так что присаживайся на свое место и не спеша начнем ужинать.
***
Дождь лил плотной стеной, застилая все, что было дальше двух метров, но Элмо полагался полностью на свою лошадь. Уйдя далеко от города по дороге, он надеялся, что успеет до начала непогоды, однако, это оказалось не так. Чуть не пропустив поворот к дому родителей, он снизил ход и, укрывшись от дождя плащом с капюшоном, скакал по размокшей дороге.
Мелькавшие по бокам от него высокие деревья, гнулись от сильного ветра в обратную сторону. Казалось, их ветви показывали ему дорогу обратно, а ветер с дождем били ему прямо в лицо. Он чуть не врезался в возникшую перед ним фигуру всадника, так же закутанную в плащ, и оказавшись ближе, он разглядел Харта, которому вся эта непогода была полностью безразлична. Он увидел Элмо, наклоняя голову в приветствии.
– Харт! – радостно прокричал тот громко. – Хороша погодка, да? Я не помню такого в наших местах.
– Вы правы, господин, – мужчина развернул коня и пошел рядом с Элмо. – Что-то подобное я встречал, правда, очень давно. Ваша сестра попросила вас встретить. Боялась, что с вами что-то случится.
Элмо улыбнулся в ответ:
– Со мной вряд ли что может случиться в этих местах, но не будем расстраивать ее, она и так заждалась, – и они вдвоём поехали по дороге, поливаемой дождем.
Вскоре из-за пелены дождя огромным силуэтом показался большой дом родителей. Минуя открытые ворота, они въехали во двор. Дом весь тонул в темноте и видны были только ярко освещенные окна. Свернув к конюшне, они оставили лошадей там, вместе подходя к нему.
– Ну, наконец-то! – Эдда вскочила из-за стола, услышав, как открылись входные двери, впуская шум дождя и ветра.
Она побежала к входу, встречать брата, который, отряхиваясь, снимал свой плащ. Увидев сестру, он улыбнулся ей, тряся мокрой головой. Было стразу видно, что они очень любили друг друга. Элмо подхватил подбежавшую сестру и покрутил ее в воздухе.
– С днем рождения, сестренка! – он опустил ее на пол, и кивнул подошедшим родителям. –Прошу меня простить за столь долгую задержку.
Сестра стояла и смотрела на него радостным взглядом.
– Харт нашел тебя? Я сказала ему встретить тебя, а то в такую погоду неизвестно кого можно встретить на дороге.
– Да, нашел. Он не стал заходить, сказал, пойдет поговорить с Германом, после чего они зайдут в зал. Беспокоилась обо мне? – Потом он устало произнес уже отцу: – Сегодня был тяжелый день.
– Ну, вот за столом и расскажешь, что могло тебя так задержать, – отец обнял подошедшего сына. – Думаю, после поездки в непогоду, не будешь против горячего ужина.
– Еще как не против! – Элмо обнял мать, и все направились в обеденный зал.
Стол в большой гостиной был тоже очень большим, Дарио мог себе позволить жить хорошо. За много лет он стал успешным торговцем, а также имел большие связи с городскими властями. Его знали и его уважали. Но даже, несмотря на это, он никогда не позволял себе лишнего, воспитывая это в своих детях. Даже сейчас, в день рождения дочери, стол был сервирован много чем, однако, без излишеств.
– Ну, рассказывай, что за дела тебя так задержали? – спросил он у сына, отставив свой бокал и чуть откидываясь на стуле.
Элмо отложил в сторону вилку, запивая еду водой из рядом стоящего стакана.
– Это все решение городского совета, отец. Я говорил своему командиру, что нельзя так быстро вводить в стражу деревенских ребят, он был со мной согласен, они не так привычны к службе. Я понимаю, нам не хватает людей, а они сразу же перевели нескольких парней в мой взвод.
– Была драка, верно? – отец усмехнулся. – Эти напыщенные лорды даже понятия не имеют, чем это чревато. Не все, конечно, но большинство. Думаю. их голоса стали решающими. Это не то, что бы имело большие проблемы, но неприятно, я согласен. Но для тебя это хороший опыт, сын.
– Еще какой! – Элмо грустно улыбнулся в ответ на слова отца.
– Когда в столицу? – Дарио спросил сына, перехватывая взгляд жены.
– Не переживай, Амелия, мы уже все обсуждали много раз, – мягко произнес Дарио. – Он уже давно взрослый мужчина, ему надо расти, раз он так хочет.
– Я знаю, – она с грустной улыбкой посмотрела на сына. – Но столица так далеко, и там может произойти все, что угодно. И Эдда будет скучать по тебе очень сильно.
– Не переживай, мама, – Элмо подхватил вилкой кусок мяса с тарелки. – Сестра подрастет и тоже приедет в столицу, а там уже буду я, становясь ей надёжной защитой, – он подмигнул Эдде. – Думаю, через полгода я смогу отправиться. Сдать свои дела, как раз командир обещал мне новое звание за хорошую службу. Это будет хорошим подспорьем к моим рекомендациям.
– Я связался с друзьями в столице, – отец сделал еще глоток вина. – Один ты там не останешься.
– Ну, а ты, именинница? – Элмо обратился к сестре. – Через два года приедешь в столицу? Или не хочешь?
Эдда скромно улыбнулась и кинула лукавый взгляд на мать.
– Я пока не знаю. В гости к тебе точно приеду, а там посмотрим.
Со стороны входа послышался снова шум непогоды, кто-то зашел в дом. Послышались тяжелые шаги, в гостиной появился Герман.
За годы службы у семьи Дарио он совершенно не изменился, большего роста с гладко выбритым широким подбородком, производя впечатление опасного человека. Он кивнул головой Элмо и обратился к Дарио:
– Господин, во дворе гость и он просит принять его.
– Гость? – удивлено произнес тот. – Мы никого не ждали. Все, знакомые извещены, что сегодня у Эдды день рождения и праздник сегодня только нашей семьи.
– Я знаю, господин, он как раз пришел по этому поводу, – Герман посмотрел на Амелию. – Госпожа знает, о ком я говорю.
–Нет! Нет! – Амелия, побледнев, вскочила из-за стола, опрокинув бокал с вином, который разлился большим красным пятном на белой скатерти. – Этого не может быть! – она затравлено посмотрела на мужа, и он увидел, настолько она была напугана.
– Что происходит? – удивленно спросил он, смотря на жену, а Элмо и Эдда переводили взгляд с Германа на нее.
– Дарио, прикажи не пускать никого в дом – срывающимся голосом снова заговорила она. – Герман! Герман, ты же так долго служишь нам! – она повернулась к нему и умоляющим тоном продолжила говорить, – Скажи Харту, выведете его отсюда, уберите его! – она начала срываться на крик.
Герман посмотрел на несчастную женщину. Все увидели, как на его лице появилось какое-то подобие чувства. Ему было жаль видеть ее страдания. Но он покачал головой, отвечая ей:
– Мне очень жаль, госпожа Амелия, вы все знаете и без меня. Договор есть договор, – он встал возле входа в гостиную и замер.
– Договор? Какой договор? Что вообще здесь происходит? – Дарио удивленно посмотрел на жену. – Кто-нибудь мне объяснит?
Во дворе ударила молния, отчего все вздрогнули. Она подожгла дерево во дворе, раздался грохот, там наверху, среди черных туч. Его отголоски пробежали через тела всех присутствующих, пронизывая каждую частичку и затихая где-то внизу, он пропал.
Внезапно погасли все свечи, и темнота опустилась на дом. Было видно через большие окна, как догорает во дворе дерево. Наступила полная тишина, только было слышно, как идет дождь. А потом раздались шаги со стороны входа, неизвестный шел не спеша, вымеряя каждый свой шаг, и было слышно, как отзывается пол холодным стуком.
– Господин Дарио, я расскажу вам, что происходит, – раздался низкий бархатный голос и в гостиную зашел мужчина в широкополой шляпе, скрывающий его лицо.
Темный камзол, отороченный серебряными нитями, сбоку приторочена шпага и весь его вид говорил о том, что он был из тех, кто отдает приказы. Неизвестный прижал край шляпы, здороваясь со всеми и подходя к столу, сел за один из стульев. За его спиной было видна фигура Харта, он так и не снял свой плащ, молча отошел и встал рядом с Германом.
– С днем рождения, милая Эдда, – незнакомец приподнял лицо, стало видно острый подбородок и небольшую черную бородку. – Я извиняюсь, что нарушил твой праздник, но поверь мне, больше такого никогда не повторится.
– Я не могу разглядеть вашего лица. Это из-за отсутствия света. Но хочу услышать ваше имя. И откуда вы знаете мою дочь? – Дарио выпрямился на стуле, его голос был тверд, когда он продолжил говорить: – Вижу, что вы воспитанный человек и надеюсь, вы сможете мне объяснить происходящее.
– Простите, всегда забываю про свет, – незнакомец щелкнул пальцами, и гостиная осветилась светом, шедший откуда-то с потолка, он не был ярким, но похож на туманную дымку, дающую свет.
