Антон Болдаков
Саул. Царь Израиля
Неприятности у Давида начались сразу после возвращения с поля боя с филистимлянами.
«Когда они шли, при возвращении Давида с победы над филистмлянином, то женщины из всех городов израильских выходили навстречу Саулу царю с пением и плясками, с торжественными тимпанами и кимвалами. И восклицали игравшие женщины, говоря: Саул победил тысячи, а Давид – десятки тысяч». (1 Царств, гл. 18, ст. 6-7).
Судя по всему, Голиаф порядочно напугал израильтян, раз они считали, что одна победа над ним стоит «десятков тысяч». С другой стороны это пели женщины, которые навряд ли были в армии и видимо знали о Голиафе только то, что: «И все израильтяне, увидев этого человека, убегали от него и весьма боялись».
Само собой, что Саула задевали эти слова. В конце концов, это был уже взрослый муж, славный многими ратными подвигами, и он находил, что подобные овации по отношению к его гусляру-оруженосцу были непочтительны, по отношению к нему.
« И Саул сильно огорчился, и неприятно ему было это слово, и он сказал: Давиду дали десятки тысяч, а мне тысяч; ему недостаёт только царства.
И с того дня и потом подозрительно смотрел Саул на Давида.
И было на другой день: напал злой дух от бога на Саула, и бесновался он в доме своём, а Давид играл рукой своею на струнах, как и в другие дни; в руке Саула было копьё.
И бросил Саул копьё, подумав: пригвозжу Давида к стене. Но Давид два раза уклонился от него». (1 Царств, гл. 18, ст. 8-11).
Из этого отрывка со всей ясностью вытекает то, что против Давида Саула настраивал сам Яхве. Впоследствии, да и теперь, многие богословы пытаются доказать, что Давида пытался убить Сатана, овладевший Саула, но в Библии чётко, ясно и безо всяких околичностей указанно, что Саула тревожил злой дух от бога.
Здесь мы имеем дело с очень древней верой в то, что Яхве управляет не только добрыми, но и злыми духами. Эта вера существует у всех язычников. В Ветхом Завете злой дух, впоследствии названный «ненависть» (именно так переводится слово «сатана» с древнехалдейского), это не изгой, не предатель – это чиновный ангел, управляющий злыми духами и насылающий на людей горе и боль по приказу Яхве. Создавая своего Воланда, Булгаков руководствовался как раз такими мотивами.
Израильтянам даже в голову не могло прийти, что злые духи могут делать хоть что-то без ведома и разрешения Яхве.
Современный Сатана – это плод столкновения религии Яхве и языческой религии Вавилона, с его двоичными Озмундом и Ариманом.
У евреев с представителями высших сил было настолько плохо, что даже имена ангелов они, впоследствии позаимствовали у халдеев.
В данном случае Библия красочно показывает несчастного Саула – победитель амаликтян, аммонитян и филистимлян «беснуется» у себя во дворце и швыряется копьями в скромного пастуха, что пытается успокоить его пылающую душу игрой на гуслях. (В разных переводах Библии Давид играет на разных струнных инструментах).
Однако отходя от приступов безумия, Саул превращался в вполне адекватного человека – в частности он назначил Давида своим тысяченачальником. Да и сам Давид завоёвывал себе большую популярность среди простого люда и приближённых Саула.
В скором времени Давид решил взять в жёны одну из дочерей Саула, и тот выставил ему совершенно непонятное и дикое, на наш современный взгляд, требование:
«И сказал Саул: так скажите Давиду: царь не хочет вена, кроме ста краеобрезаний филистимлянских».
Строго говоря, такое требование абсолютно непонятно и нереально. Единственное что приходит на ум, это то, что злой дух от бога снова посетил Саула и тот выдвинул столь дикие требования – сто обрезков крайней плоти!
Библия, конечно, тут же уверяет нас, что столь безумное требование царь в надежде, что Давида зарежут мерзкие филистимляне, однако из дальнейшего текста ясно, что никого такой удивительный «подвиг» не изумил и не удивил. Словно царь потребовал нечто обыденное и обычное в быту своего древнего времени. Так что это уверение является позднейшей вставкой, пытающейся объяснить это необычное требование.
Строго говоря, от этой истории то же веет духом плохого анекдота, что угодил в Завет из за своей скаберзности.
Вспомните царя Эврисфея, что гонял Геракла по всем уголкам мира, надеясь, что тот свернёт себе шею или будет съеден многочисленными монстрами. Геракл прославился своими деяниями настолько, что под напором общего восхищения этим греческим полубогом, все забыли, что подвиги-то он совершал в искупление убийства своих детей и ещё неизвестно, отправился бы он заламывать Немедийского Льва или зверски убивать Леренейскую Гидру, кабы не приказы Эврисфея. Однако это было настоящее искупление своего греха греческим героем, яростное и очищающее!
Однако история с веном Давида несколько… отвратна. Саул мог бы попросить принеси более приличные трофеи.
Вполне вероятно, что именно из этого библейского требования и появилась русская сказка: «По туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
Не стоит исключать, что мы тут имеем дело снова с заменой слов и под краеобрезанием следует понимать не крайнюю плоть, а всю плоть – целиком и полностью. Это уже куда как более логично. Многие племена язычников, дикарей и людоедов собирают такие, с позволения сказать, трофеи.
«ещё не прошли назначенные дни, как Давид встал и пошёл сам и люди его с ним, и убил он двести человек филистимлян, и принёс Давид краеобрезания их, и представил их в полном количестве царю, чтобы сделаться зятем царя. И выдал Саул за него Мелхолу, дочь свою, в замужество». (1 Царств, гл. 18, ст. 27).
Эта сцена, мягко говоря… необычная. Многие комментаторы видят в этом доказательство ненормальности Саула, но скорее всего за этим скрывается некий, увы, неизвестный нам, ритуал, связанный с культами плодородия.
Как бы то ни было, но филистимляне сильно обиделись – видимо им не понравилось, что израильтяне ходят к ним за столь необычными видами свадебного вена. Война возобновилась.
В конце концов, Яхве удалось свести Саула с ума настолько, что он повторил своё покушение на Давида. Молодой полководец не стал испытывать судьбу и сбежал.
В Библии рассказывается (1 Царств, гл. 19, ст. 11-17), что Давида спасла его жена Мелхола, подменив спящего Давида в постели статуей, прикрытой в изголовье козлиной кожей, а сам Давид в это время убежал. Саулу же, что оскорбился таким предательством дочери, Мелхола соврала, что Давид ей угрожал, «он сказал мне: «отпусти меня, иначе я тебя убью»».
Давид удрал под покровительство Самуила. Когда Саул узнал о том, что случилась, то он прислал за Давидом своих слуг. То, что дальше случилось, заслуживает точной цитаты из Библии.
«И послал Саул слуг взять Давида, и когда увидели они сонном пророков пророчествующих, и Самуила, начальствующего над ними, то дух божий сошёл на слуг Саула и они начали пророчествовать.
Донесли об этом Саулу, и тот послал других слуг, но и эти стали пророчествовать. Потом послал Саул третьих слуг, и эти стали пророчествовать.
Саул сам пошёл в Раму и дошёл до большого источника, что в Сефе, и спросил, говоря: где Самуил и Давид? И сказали: вот, в Навафе в Раме.
И пошёл он оттуда в Наваф в Раме, и на него сошёл дух, божий он шёл и пророчествовал, доколе не пришёл в Наваф, в Раме.
И снял и он одежды свои, и пророчествовал перед Самулом, и весь день тот и всю ночь ту лежал неодетый; поэтому и говорят: «неужели и Саул во пророках?». (1 Царств, гл. 19, ст. 18, 21-24).
При всём своём уважении к авторитету Библии и тех, кто её писал, вся эта история напоминает какой-то жуткий водевиль, причём довольно оскорбительный для чувства верующих. Мы все знаем, что дар пророка – это особый дар, коим Бог наделяет избранных.
Бог наделил этим даром Самуила. Он наделил этим даром и Саула, когда того помазали на царство. И читать, как целые толпы людей превращаются в пророков – это просто возмутительно!
Скорее всего, здесь мы имеем дело не в меру ретивым левитом, считавшим, что Яхве вправе прибегать к любым средствам защиты избранных людей. Вероятнее всего в оригинале было не пророчество, а безумие. И слуги не пророчествовали, а бесновались. Однако такой вариант мог показаться какому-то благочестивому левиту слишком мрачным, некрасивым, и он превратил уникальнейший дар Бога, коий тот дарует только избранным, в какую-то омерзительную потеху для толпы.
Вполне вероятно, что в прошлые годы существовала поговорка: «неужели и Саул во пророках?», и неизвестный нам левит, в своей простоте, принял легенду о её происхождении за реальный случай из жизни Саула и вставил в Библию.
Как бы то ни было, но видимо этот, далеко не удачный эпизод, призван показать читателям Библии, что Яхве в силах защитить своих избранных.
Пока Саул отходил от своего пророчества, Давид удрал, попытался найти защиты у сына Саулова – Ионафана, с которым находился в дружеских отношениях. Однако даже родной сын не мог успокоить Саула – более того, он запустил копьём в самого Ионафана, но не попал.
Давид всё правильно понял и удрал в город Геф, под покровительство филистимлян. То, что убитый им Голиаф был родом из этого города, он видимо забыл, и, в своей простоте был уверен, что друзья и родственники убитого им Голиафа с радостью откроют ему объятья, и примут под своё покровительство.
Однако Яхве вовремя вмешался, вправил рассудок Давиду и тот сумел удрать из Гефа, при помощи любопытнейшего трюка, детально описанного в 1 Царств, гл. 21, ст. 12-14.
После этого Давид решил стать разбойником. Библия рассказывает, что Давид убежал в Одолламскую Пещеру и там к нему присоединились братья его, весь дом отца, а также пришли все должники, все обиженные душой и прочий люд. Всего у Давида под рукой оказалось около четырёхсот человек.
Поручив родителей своих моавитскому царю, Давид вступил в открытую войну с Саулом.
Незадолго до этого Саул узнал, что один из священнослужителей – некий Ахимелех, приютил однажды Давида, накормил его священным хлебом и отдал ему меч Голиафа.
Судя по всему рассудок Саула, достаточно крепкий и несгибаемый, начал сдавать. Яхве насылал на царя безумие, а умевший успокаивать это безумие Давид превратился из лекаря – во врага. Саул постепенно сходил с ума – Библия это живописует очень ярко.
Саул приказал убить Ахимелеха, и «весь дом его», что показывает, насколько у него пошатнулся разум.
Напрасно Саул посылал свои войска ловить Давида. Даже когда он сам возглавил одну из таких погонь. У него ничего не вышло – Давид имел возможность убить его два раза, но побоялся поднимать руку на помазанника Яхве.
Всю эту погоню за Давидом Саул проводил между войной с филистимлянами, что напа-дали и нападали на израильтян.
В ту пору: «умер Самуил; собрались все израильтяне и плакали по нём, и погребли его в доме его в Раме». (1 Царств, гл. 25, ст. 1).
Смерть Самуила не помешала ему описывать в своей книге события, что происходили после его кончины. Тут нас ничего не должно удивлять – Моисей то же описывал свои похороны, и никого это не удивляло и не удивляет. Правда Самуил решил побить рекорд Моисея и продолжил писать очень долгое время – 38 глав посвящены описанию того, что происходило после его смерти. Более того – Самуил ухитрился пережить Давида, и описать всю его жизнь.
Смерть Самуила по-разному подействовала на Давида и Саула. Давид, ничуть не краснея, перешёл со своим войском на сторону филистимлян, что никого не возмутило, и не возмущает.
Правда у филистимлян, видимо, не до конца отмерла способность мыслить, коей они прославились в Книге Царств. Когда Давид изъявил желание помочь им в войне против Саула, его отстранили от командования и не допустили до сражения. Как показали дальнейшие события – всё было правильно.
А вот Саул… царь Израиля впал в чёрное отчаянье, когда умер его учитель и наставник. Он не знал, что ему делать. Он прашивал бога, но Яхве не отвечал ни через пророков ни через урим (талисманы). И тогда он, утеряв останки рассудка, решился на очень необдуманный шаг.
Имен волшебницы Аэнора мы не знаем. Не знаем, как она выглядела. Знаем только то, что она была.
Саул стремился к ней, и его не остановило даже то, что между волшебницей и его шатром расположилась вся армия филистимлян. Ночной порой Саул и его слуги покинули лагерь и пробрались к Аэнорской волшебнице. Пробрались к ней, дабы попросить её вызвать из небытия Самуила и спросить у него совета.
Волшебница не узнала Саула и когда узнала о том, что её гости просят вызвать им умершего человека, пожаловалась на царя израильтян, что выгнал из страны всех волшебников, или, учитывая царящие тогда добрые и ласковые нравы – просто перебил. Однако Саул поклялся господом, что «не будет тебе беды за это дело».
Волшебница вызвала умершего и, увидев, что пред ней предстал Самуил – сразу поняла, что за ночной гость к ней пришёл! Она начала попрекать Саула, но тот, еле-еле успокоив её, перешёл, к собственно, базовой части визита – беседе с Самуилом.
