Анри Малле
Алый цветок
– Ну хорошо, сообщили. Дальше что? – ответ прозвучал столь спокойно, что Рон заёрзал на мягком сиденье.
– Я многое знаю и могу доказать. Отвлечь, заманить в ловушку – вот ваша стратегия. Вам всегда удаётся обернуть ситуацию себе на пользу. Труднее всего просчитать ваше поведение. Полицейские делают ставку на одно, а случается совсем другое. И так всегда. Но теперь я здесь, и для вас, Скользкая крыса, всё кончено.
– Так понимаю, вы считали, что охотитесь на меня? А на самом деле – это я охотилась на вас, подкидывая ложные улики, как хлебные крошки, – писательница чуть склонила голову. – И что, нет никаких сомнений?
– В чём может быть ошибка? – Рон позволил себе усмехнуться, допил виски и покачал стакан, как погремушку.
– Скользкая крыса очень хитра? Так? – Моли поставила свой стакан на стол и вздохнула.
Рон немного смущённо кивнул, не понимая к чему ведёт разговор.
– Да, вы правы и разложили всё верно, но только ошиблись в главном, – писательница указала на часы. – В момент выстрела мишень должна быть неподвижной.
И тут Моли Стингер сняла очки, а Рон внезапно перехватил взгляд её зелёных глаз. Несколько секунд они, не отрываясь, смотрели друг на друга. Она улыбнулась, а он понял, что проиграл. Так, наверное, чувствует себя загнанный зверь, когда поднимает глаза на охотника.
Вечернее багровое солнце выскользнуло из-за стеклянной стены высотки, растворив полумрак в комнате и озарив всё вокруг ярко-розовым светом. Пахнуло пылью. Рон инстинктивно глянул в открытое окно, а за ним вдалеке увидел тёмный силуэт. Такой силуэт ни с чем не спутаешь. Там был человек со снайперской винтовкой.
– Что ж, журналист Рон Джонс, вам пора, а мою дочь зовут «Алый цветок», – сказала Моли, но Рон уже не услышал. На его груди расцветало кровавое пятно, похожее на красный гибискус, а невидящие глаза смотрели сквозь знаменитую писательницу детективов.
Моли Стингер усмехнулась, медленно подошла, аккуратно вынула флешку из нагрудного кармана незадачливого охотника, пока её не запачкала кровь. Журналист Рон Джонс ушёл туда, где не было ничего, кроме света, и уже не требовались никакие чужие секреты.
