AnnAndLis
Осторожно! Двери закрываются
Марина, друг и партнер Лены по сцене, как раз год назад переехала в Москву, но сама не могла с ней пойти играть, так как была в этот день в другом городе на конкурсе с новыми студентами из нового места работы.
“Это нормально. У каждого своя жизнь”.
Достала еще раз телефон. Прошло уже полчаса. Романа Георгиевича нет.
Станция метро “Красносельская” была маленькой станцией с нешироким перроном, но изумительно красиво оформленным залом. Мрамор желто-коричневых тонов успокаивал, дарил чувство безопасности и защищенности. Холодная колонна, на которую иногда Лена, вздыхая, прикладывала голову, будто мама или папа послушно стояла и оказывала поддержку голове девушки столько, сколько ей было необходимо. Если бы эта колонна была мамой, она бы положила руку на плечо музыканта, погладила бы по голове и сказала: “Все будет хорошо. Я с тобой”. А большего сейчас и не надо.
Мама Лены, естественно, осталась дома, в Казани: у нее своя работа, да и девушка уже не маленький ребенок, чтобы сопровождать ее на одно турный конкурс, пусть и в Москве.
– Осторожно, двери закрываются…
“В какой по счету раз уже слышу это объявление?” – Лена вздохнула, пустым взглядом уставившись в вагон, закрывающий двери и трогающийся с места. Решив не заострять внимание на ожидании, виолончелистка снова стала наблюдать за жизнью вокруг. Люди спешили, шли, торопясь, обгоняя друг друга или следуя потоком в одном быстром темпе. Рядом с Леной никто не садился на лавочку: поезда приезжали так часто, что народ не успевал скопиться до такой степени, чтобы кому-то захотелось сесть. На девушку никто не смотрел. А она смотрела, вглядывалась, впитывала в себя каждый момент настоящей жизни. И вдруг почувствовала огромную Любовь, ту самую, безусловную ничего не требующую, а только желающую давать Любовь.
Любовь к Москве.
И, как часто бывало в таких случаях, пришли стихи:
“Люблю Москву душою страстной
За то, что нет такой другой!
Я нахожу ее прекрасной.
Москва, люблю я облик твой!
Здесь шум метро как стук сердечный
(По венам быстро кровь бежит).
О, этот город долговечный, -
Его ничто не устрашит!
Цветет сиренью пышно, скромно
(И люди кажутся добрей).
Как будто бы бежишь проворно, -
