Аннабель Ли
Второй шанс возврату не подлежит
Глава 1
С больничной палаты начинается множество грустных историй. Серые здания, мрачные коридоры, запах хлорки и медикаментов, печальные лица – все это вводит в уныние и вряд ли способствует выздоровлению. Впрочем, в обычных больницах я бывала редко. Вот и сегодня мой путь лежал в частную клинику. Позади остались сомнения, ссоры с родителями, недопонимание подруг и год тотальной экономии. Услуги лучшего пластического хирурга в городе стоили недешево.
Меня разместили в одной из палат. Я отметила вежливость персонала, уют и чистоту помещения. Соседкой по комнате стала миловидная дама среднего возраста. Мой наметанный глаз быстро проанализировал приятные черты лица, которые портил поплывший овал и несколько глубоких морщин. Однозначно – круговая подтяжка. Из-за работы в модельном бизнесе с тринадцати лет мне частенько доводилось встречать стареющих красавиц, цепляющихся за молодость всеми возможными способами. Винила ли я их за это? Нет, так как понимала, что сама рано или поздно пополню их ряды.
– Доброе утро, я Зинаида, – представилась соседка.
– Майя, – улыбнулась я и принялась разбирать вещи.
Зинаида пристально следила за каждым моим движением. Подозреваю, ее мучил вопрос, что же я задумала изменить в себе. На фигуру мне было грех жаловаться, прямой, аккуратный нос вполне устраивал, от морщин в двадцать два года избавляться тоже рановато.
– Простите мое любопытство, – не выдержала Зинаида, – но что такая красавица забыла у пластического хирурга?
– Попробуйте угадать, – загадочно хмыкнула я.
– Какую-то экзотическую операцию? Может быть…
– Нет.
Зинаида еще раз окинула меня взглядом, задержавшись на ступнях. Видимо, сочла, что у меня деформированы пальцы ног.
– Нет, – снова произнесла я, предвидя ее вопрос.
– Тогда сдаюсь, – всплеснула руками женщина.
Томить соседку по палате не имело смысла, и, понимая, что она не отвяжется, я хотела уже все рассказать, но появилась медсестра.
– Майя, идемте. Будем вас готовить к операции.
Подмигнув на прощание недовольной Зинаиде, я последовала за медсестрой. Сердце бешено заколотилось.
– Волнуетесь? – спросила та.
Призналась:
– Есть немного.
– Наш анестезиолог – отличный специалист. Вы уснете и ничего не почувствуете. Самое неприятное будет ждать вас уже после пробуждения.
В тот момент, шагая по коридору вслед за медсестрой, я даже представить не могла, о каких именно неприятностях идет речь.
* * *
Головная боль медленно, но верно возвращала меня в реальность. Тело затекло. Под ладонями чувствовалась гладкая, прохладная поверхность. Со стоном я попыталась разлепить веки. Левый глаз отказывался открываться, а вот правый не подкачал. Взгляд сфокусировался, и я убедилась, что лежу прямо на полу! Незнакомое помещение отличалось от палаты, где меня должны были разместить после операции. Охнув, я перевернулась на спину. Пульсирующая боль в висках усилилась.
– Сестра! – позвала я и тут же закашлялась.
Во рту пересохло. Прошло несколько минут, но никто из персонала так и не появился. Понимая, что спасение утопающего – дело рук самого утопающего, я собрала силу воли в кулак и, цепляясь за стоящую рядом кровать, немного приподнялась. Нет, это определенно была не больничная палата.
Маленькая комната больше напоминала номер в отеле. Об этом свидетельствовали старая казенная мебель, выцветшие плотные гардины и стены, оклеенные нелепыми обоями в мелкий цветочек. В полнейшем беспорядке между кроватью и тумбочкой валялись чьи-то личные вещи. На письменном столе лежала стопка бумаг и что-то еще из канцелярских принадлежностей.
– Да что происходит? – прошептала я и потянулась рукой к лицу.
Левая бровь, глаз и скула опухли, словно недавно кто-то хорошенько мне врезал. Помнится, мы с врачом о других процедурах договаривались. В панике я стала ощупывать себя и пришла к выводу, что никакой операции не было. Более того, меня переодели в старомодное платье и избили!
Страх придал сил, и я неуклюже поднялась с пола. Голова кружилась. Словно пьяная, я прошла через комнату к ближайшей двери и попала в ванную. Аккуратно, чтобы не задеть отек, я ополоснула лицо. Холодная вода помогла прийти в себя. Творилась какая-то чертовщина, и мне необходимо было во всем разобраться.
В том же состоянии я направилась к выходу из комнаты, но боковым зрением заметила чье-то движение. Вздрогнув, прижалась спиной к стене. Около шкафа стоял… призрак девушки! Она испуганно пялилась на меня. Светлые волосы спутаны. Полинявшее коричневое платье висит как на вешалке. Левая щека сильно больше правой, и на ней расцветает огромный сиреневый синяк!
Я отказывалась верить единственному видящему глазу, но правда была такова: напротив меня стоял вовсе не призрак, а отражение в обычном зеркале.
Понадобилось некоторое время, чтобы отлипнуть от стены. Дрожащей рукой я потянулась к ручке и осторожно выглянула наружу. Комната выходила в широкий просторный коридор. Красные ковровые дорожки, узкие окна с витражами, каменная кладка и необычные светильники в виде кристаллов больше ассоциировались с площадкой для съемок фэнтези, чем с больницей.
Закрыв дверь, я вернулась в комнату и залезла под одеяло с головой. Разум судорожно искал логическое объяснение происходящего и счел, что мне попросту снится дурной сон. На самом деле сейчас идет операция, и под действием наркоза неуемное воображение решило устроить хозяйке экскурс в фантастические миры. Завтра я проснусь в палате с Зинаидой и еще долго буду смеяться над глупыми видениями. А досыпать гораздо удобнее в кровати, чем на полу.
Спустя какое-то время меня отвлек шум снаружи. Боясь открыть глаза, я прислушивалась к женскому смеху и шагам в коридоре. Возможно, у медсестер пересменка или пришло время кормить пациентов? Головная боль немного утихла. Набравшись смелости, я открыла единственный рабочий глаз и… скривилась. Чуда не произошло, комната была та же.
– Нет, нет, нет, – простонала я, теряя надежду проснуться в «нормальном» мире и в здравом уме.
Шанс, что у кое-кого поехала крыша, исключать не стоило. Теперь, при более пристальном рассмотрении, я подметила некоторые странности. В комнате царил бардак, словно недавно кто-то перевернул все вверх дном. На столе лежала опрокинутая чернильница. Краска залила поверхность, испачкав перьевую ручку и стопку чистых листов. Из приоткрытого ящика торчали скомканные бумаги. На полу, с обратной от кровати стороны, валялась шкатулка. Приблизившись, я ее подняла. Внутри лежало незамысловатое украшение – серебряное сердечко на цепочке. Помнится, в таких хранили фотографии близких людей. Стараясь ничего не сломать, я аккуратно раскрыла створки кулона. Догадка оказалась верна. Искусной рукой мастера с помощью масла был нарисован миниатюрный женский портрет. Надпись на второй половинке сердца гласила «Катарина Мэй».
На дне шкафа нашлось несколько скомканных невзрачных платьев и винтажный кожаный чемодан. Я подошла к наглухо занавешенному окну, осторожно, словно вор, выглянула из-за края гардин и задержала дыхание от шока.
Огромный готический замок мрачным исполином вырастал на залитой утренним солнцем лужайке. К нему со всех концов степенно стекались люди в непривычных одеждах. Вычурные платья в пол, высокие прически, сюртуки и даже мантии кричали о том, что я попала на съемочную площадку. Вот только камеры с режиссером нигде не было видно.
Стук в дверь заставил меня подпрыгнуть на месте.
– Мисс Мэй? С вами все в порядке? – спросил взволнованный женский голос с той стороны.
Ладони вспотели. Я так и замерла, вцепившись в штору и надеясь, что незваный гость уйдет.
– Мисс Мэй?
Кто-то стал проверять, закрыта ли дверь, и я не выдержала:
– Да, все отлично! Уходите!
Помедлив несколько секунд, незнакомка послушалась и ушла. Я облегченно выдохнула, отпуская помятую штору. Еще раз взглянув в окно, осторожно отошла и сжала виски ледяными пальцами.
«Это не съемки, – думала я испуганно, – и не карнавал. Замок вполне настоящий. Тогда где я?! Неужели наркоз так действует? Или это сон?»
Пришлось себя ущипнуть. Больно! Тихо застонав от ужаса, я решила принять как факт: меня куда-то забросило. Да, странно, нереально, но других объяснений происходящему не находилось.
Помедлив, посмотрела на дверь. Не знаю, что за мир находился за ней, но встречаться с его представителями совершенно не хотелось.
Как, собственно, и с новой собой! Я припомнила девушку-привидение из зеркала. Чье это тело? И главное, каким образом я в него попала?! Все эти вопросы обрушились на меня и вызвали очередной приступ паники.
Чтобы не впасть в истерику, решила заняться делом и хоть что-то выяснить о хозяйке комнаты. Подумав, я достала из шкафа чемодан. Снаружи имелась табличка с данными владельца: «Мисс Сансара Мэй. Гансбург, Виладж стрит, 15». Итак, у меня появилось имя. В столе нашлись письма, адресованные девушке, но уже с другим адресом: «Мисс Сансара Мэй, Ландр, Академия магии, корпус 3, комната 87». Я зависла у стола, перечитав несколько раз надпись на конверте.
Академия магии?! Это шутка?!
Дрожащими пальцами я достала из первого попавшегося конверта листок.
«Мисс Мэй, с прискорбием сообщаем, что мистер Алан Мэй скоропостижно скончался во время неудачного эксперимента в лаборатории. Согласно его последней воле, все имущество семьи Мэй переходит в собственность Научно-исследовательского сообщества Ковенгарда. Соболезнуем вашей утрате. С уважением, секретариат НИСКа».
Также к записке прилагалось само завещание. Интересно, кем он приходился Сансаре? Дедушка, дядя, брат или отец? Он однозначно не мог быть мужем, ведь тогда в официальном письме к Сансаре Мэй обращались бы «миссис». Я бросила конверт на стол. Головная боль вернулась, страх тоже попытался взять надо мной верх. Но простое правило решать проблемы по мере их поступления не раз выручало меня, и сейчас с его помощью я надеялась сохранить остатки рассудка.
Я расчесала гнездо на голове, еще раз умылась. К сожалению, это не сильно спасло ситуацию. В животе заурчало. Когда я в последний раз ела? В прошлой жизни? Подобный каламбур заставил меня нервно хмыкнуть. Это движение болью отдалось в поврежденной щеке. Изо рта вырвался стон. Я мысленно выругалась и принялась усиленно соображать. Имя «Сансара», чужое тело и совершенно незнакомый мир наталкивали на определенные догадки.
Я верила в реинкарнацию, немного увлекалась эзотерикой и знала, что «сансара» – это замкнутый круг рождений и смертей. Что, если именно в нее я и угодила прямо с операционного стола? Но разве мне не полагалась новая жизнь с чистого листа? Разве я не должна была по законам жанра возродиться младенцем и все к черту забыть? То, в какой ситуации я находилась, больше напоминало случайно занятое чужое место. И если я в теле Сансары Мэй, то куда делась она сама?! Я представила, как девушка из мира, где царят шляпки, пышные платья и магия, просыпается от наркоза в послеоперационной палате…
Живот снова истошно заурчал. Как бы мне ни хотелось сидеть в маленькой комнатушке, организм требовал еды, а мозг – ответов на вопросы. Мне следовало выйти и встретиться с новой реальностью лицом к лицу.
Снаружи было тихо. Пока я собиралась с мыслями, поток людей иссяк. Если верить письму на столе, то здание, где располагалась моя комната, являлось чем-то вроде корпуса общежития при академии. Как ежик в тумане, я прошла в один конец коридора, но попала в тупик с лестницей, ведущей либо на следующий этаж, либо на чердак. Прошлась в другую сторону, спустилась на первый этаж и вышла на улицу, так и не встретив по пути ни единой души.
Стоял погожий солнечный денек. Мягкий ветерок доносил аромат роз, что пышно цвели около дорожки. Все выглядело обычным, но в то же время холодным и чужеродным. Поежившись от мурашек, пробежавших по коже, я направилась к замку в поисках объяснений или хотя бы еды.
Странная штука человеческая психика. Кажется, я вляпалась в неприятности вселенского масштаба и все равно думала о хлебе насущном.
На подходе к замку я встретила двух девушек. Прижимая к груди книги, они щебетали о прекрасной погоде и прочей чепухе.
– Боги, – прошептала одна из них, прикрыв ротик ладошкой в кружевной перчатке.
Они замолкли, уставившись на меня. К сожалению, им было на что посмотреть. Не иначе как леди пришли в полнейший ужас от моего внешнего вида. Их идеальные прически, шляпки и явно дорогие платья слепили глаза на контрасте с тем мятым, выцветшим мешком, в который я была одета. И конечно же, дам шокировали мои волосы, сбившиеся колтуном. Перед выходом стоило собрать их хотя бы лентой. Я почувствовала себя юродивой попрошайкой. Желая скрыться от ошарашенных взглядов, я зашла внутрь. Огромный холл встретил прохладой и гулким эхом множества голосов. Все были заняты собственными делами, и никто не обратил на меня внимания. Закрыв ладонью лицо, я прижалась к стене. Сердце колотилось на грани сердечного приступа. Каждый удар глухо отдавался в ушах. Нужно было попросить о помощи, но все, что я могла, – это растерянно хватать ртом воздух и отчаянно желать вернуться назад. Домой.
– Мисс Мэй?
Ко мне подошел мужчина. Его встревоженный взгляд был прикован к моему лицу. Точнее к глазу, который я старательно пыталась закрыть рукой. Он мягко ее отстранил.
– Кто это сделал? – тихо спросил незнакомец, нахмурив брови.
– Не знаю, – честно ответила я, утопая в медовых глазах.
Симметричное лицо. Волевой подбородок с ямочкой. Длинные темные волосы зачесаны назад, но непослушные вьющиеся пряди так и норовили упасть на лицо, придавая его образу легкую небрежность. Мужчина продолжал держать мою руку, и, высвободив ее, я снова попыталась прикрыть лицо.
Из-за внимания незнакомца на нас стали оборачиваться люди. Некоторые даже предпочли подойти ближе, чтобы оценить представление с первых рядов.
– Что здесь происходит? – строго спросил мужчина средних лет, расталкивая собравшихся зевак.
– Мисс Мэй нужна помощь, господин ректор, – ответил незнакомец.
– Боги, – выдохнул тот, увидев масштаб проблемы, и тут же повернулся к толпе, приказывая: – Всем разойтись по аудиториям! Здесь не на что смотреть! А вы, мисс Мэй, следуйте за мной.
– Куда? – испуганно спросила я, не желая покидать незнакомца.
Не знаю почему, но в данный момент он вызывал хоть какое-то доверие, в отличие от нервного ректора.
– Естественно, в лазарет! Я не могу позволить вам и дальше разгуливать по академии в подобном виде. Мистер Вудс, кажется, я сказал идти на занятия!
Они сцепились взглядами, в результате чего незнакомец нехотя ушел. Я же поплелась за ректором. Имея возможность его рассмотреть, я отметила, что тому лет сорок, может быть – сорок пять. Черные волосы тронула седина, придавая локонам оттенок соли с перцем. Несмотря на раздраженный вид, он был статным мужчиной высокого роста и крепкого телосложения.
Мы пересекли холл, миновали внутренний сад замка и оказались в лазарете. Я в очередной раз удивилась размерам академии. В небольшой приемной нас встретила женщина в белом платье и чепчике с красным крестом.
– Какой ужас! – воскликнула она, тут же беря меня под локоть.
Одна из ближайших дверей сама распахнулась, и мы прошли в процедурную.
– Вам лучше остаться снаружи, – обратилась она к ректору.
– Но…
– Вы поговорите с мисс Мэй, когда мы закончим, – отрезала медсестра.
Или врач? Она мягко взяла мою ладонь, и по телу тут же разлилось приятное тепло. Я расслабилась, повинуясь неведомому гипнозу. Головная боль утихла. Веки потяжелели, меня клонило в сон. Медсестра помогла лечь на кушетку и занесла ладонь над заплывшим глазом. Теплое свечение полилось с кончиков ее пальцев. Я впервые видела магию, но ни удивления, ни страха не возникло.
– Ну вот и все, Сансара, – она тепло улыбнулась, – немного пудры, и никто не заметит, что недавно у тебя был синяк.
Незнакомка обращалась ко мне на «ты», и я решила, что стоит поддержать неформальное общение. Видимо, она и Сансара были знакомы.
– Спасибо. Почему я так странно себя чувствую?
– Ты выглядела напряженной, и я помогла расслабиться. Готова поговорить с мистером Шоу о произошедшем?
– С кем? – не поняла я.
– Господином ректором. Он привел тебя несколько минут назад. Ты забыла? – На ее лице отразилась тревога.
Я сцепила пальцы. Настало время принимать решение, как вести себя дальше. Попытаться притвориться Сансарой Мэй? Рассказать, что я на самом деле Майя и понятия не имею, как оказалась в чужом теле? Или…
– Сансара? – она мягко меня позвала.
– Ох… Видишь ли, я ничего не помню о событиях до сегодняшнего утра и, по правде говоря, даже не знаю, как тебя зовут.
С каждым словом глаза целительницы становились все больше и больше.
– Пожалуй, нам стоит проконсультироваться с магистром кафедры целителей. Я скоро вернусь! – заверила она и выскочила из процедурной.
Откинувшись на подушки, я со спокойствием хладнокровной рептилии уставилась в потолок. Самое время было подвести итоги. Я застряла в незнакомом мире в теле серой мышки бесприданницы, которую кто-то жестоко избил. Прибавим сюда полное отсутствие необходимых для жизни в этих местах навыков. Подозреваю, что в Академии магии принято вытворять всякие магические штучки, а я ни сном ни духом, как это делается.
– Ты влипла, – заключила вслух.
И самое нелепое, что влипла я из-за груди!
Глава 2
Для модели важна внешность, и я фанатично стремилась к идеалу, но есть вещи, которые не в силах скорректировать ни спорт, ни диеты. До золотого стандарта, прописанного веяниями моды, мне не хватало объема. Я сколько могла воздерживалась от вмешательства врачей, но после быстрого взлета на подиуме последовало падение. Все чаще лучшие контракты доставались фигуристым моделям. Наметившийся прорыв в карьере пошел на спад. Я же была слишком упряма и амбициозна, чтобы отказаться от заветной мечты побывать на неделе моды в Нью-Йорке. Так я оказалась в частной клинике и впоследствии в теле худой щепки с полным отсутствием форм. А ведь врач убеждал, что процедура одна из самых безопасных и риски меньше одной сотой процента! Ха, наверно, на этом этапе мне стоило заподозрить неладное и догадаться, что с моим везением я именно в него и попаду!
– Что скажете, магистр Поткинс? – спросил ректор седовласого старика, которому впору было ложиться на соседнюю койку.
Тот долго щупал мой пульс, а затем, сделав одному ему понятные выводы, взял со столика бутылочку с зельем и залпом выпил.
– Травма мисс Мэй полностью исцелена. К сожалению, такие последствия, как амнезия, еще плохо исследованы и не поддаются лечению. Остается надеяться, что со временем память вернется, а пока ей нужен отдых и покой, – заключил магистр и хотел выпить еще одно зелье, но целительница ловко перехватила бутылочку.
– Мисс Мэй, вы точно не помните, кто вас ударил? – переспросил в сотый раз ректор, и я отрицательно покачала головой. – В таком случае вам лучше взять академический отпуск и вернуться домой.
– А он у меня есть? – с сомнением спросила я, вспомнив письмо с завещанием.
– Мистер Шоу, вы, возможно, не слышали, но отец мисс Мэй скончался несколько дней назад… – Целительница замолкла, бросив на меня встревоженный взгляд. – Думаю, будет лучше, если она останется у нас.
– Какая потеря для магического сообщества, – посетовал ректор, – мои соболезнования, мисс Мэй.
Малодушно испытывая печаль утраты от чужого наследства, я кивнула.
– Мисс Корчивелли права. В знакомой обстановке академии мисс Мэй быстрее все вспомнит. Четкий график, теория магии и друзья – вот лучшие лекарства, – согласился магистр Поткинс и похлопал меня по руке.
Что-то мне подсказывало: друзей у Сансары Мэй было немного, а сомнение на лицах целительницы и ректора подтвердило догадку.
– Мисс Мэй, на сегодня и завтра я даю вам выходной от занятий, – заключил ректор. – В библиотеке вы можете запросить свое личное дело и восполнить некоторые пробелы в памяти. Мисс Корчивелли поможет вам немного освоиться. В остальном будем надеяться на Провидение и ваше скорое выздоровление.
– Мистер Шоу, то есть господин ректор, а если память не вернется? – спросила я, так как возвращаться, по сути, было нечему.
Он подарил мне долгий пристальный взгляд, а затем устало вздохнул.
– Давайте поговорим об этом позже. А пока мы исследуем вашу комнату на магический след, опросим соседок. Вдруг кто-нибудь видел вашего обидчика?
Ректор и магистр Поткинс поспешили удалиться.
– Мне дадут пинка? – горько усмехнулась я, оставшись с целительницей наедине.
– Сансара, разве леди так выражаются? – воскликнула та. – Не думай о плохом. Даже если память не вернется, у тебя останется магический дар и ты сможешь продолжить обучение в академии. Может быть, курсом ниже, но в этом нет ничего страшного.
«Точно выгонят», – мысленно простонала я, предвкушая бродяжничество в незнакомом мире.
– Не стоит перенапрягаться, – целительница отвлекла меня от мрачных мыслей, – сейчас я принесу поесть, ты немного отдохнешь, и, если будет настроение, мы прогуляемся по академии. Я все тебе покажу. Глядишь, какие-то воспоминания проявятся.
– Безусловно, – с иронией согласилась я, – как можно к тебе обращаться?
– Ох, точно. Меня зовут Альбертина Корчивелли. Когда мы наедине, можно просто Альбертина.
– Мы были подругами? Или я частенько попадала сюда как пациент?
– Скорее, я старалась заботиться о тебе, понимая, как сложно учиться в академии, будучи дочерью Алана Мэя. Что касается нападения, еще никто не позволял себе подобного. Будь уверена, мистер Шоу найдет виновника и тот получит по заслугам! – ответила Альбертина, явно разозлившись из-за произошедшего. Она ненадолго замолкла, возвращая себе контроль над эмоциями. – Пойдем, я покажу тебе палату, заодно мы вместе пообедаем.
Мы перешли в другую комнату, и целительница ушла за едой.
– Прекрасно, просто прекрасно, – заключила я, предвкушая новую, полную «приятных» сюрпризов жизнь.
После плотного перекуса в компании Альбертины мое настроение немного улучшилось. Подозреваю, причина была не только в аппетитном крем-супе и свежих булочках. Не обошлось дело без лекарства, которое я выпила под пристальным взглядом целительницы. Согревающее тепло разлилось по всему телу, и я почувствовала небывалое воодушевление от подвернувшегося приключения. Стало понятно, почему магистр Поткинс так налегал на зелья в процедурной.
Мы вышли из лазарета и разместились на каменной скамье во внутреннем саде академии. В послеобеденный час там было тихо и безлюдно.
Альбертина оказалась очень приятной девушкой. Открытое веснушчатое лицо располагало к доверию. Из-за убранных под чепчик волос и простого платья целительница выглядела совсем юной, но в разговоре я выяснила, что недавно ей исполнилось двадцать семь.
– Мой отец… Расскажи о нем, – попросила я.
– Он очень знаменит… Точнее, был знаменит. Тебе есть чем гордиться. Алан Мэй являлся одним из самых выдающихся ученых современности.
«Интересно, почему он лишил дочь наследства?» – подумала я, но задать вопрос Альбертине не решилась, да и откуда она могла знать подробности семейных распрей семьи Мэй?
– Пройдемся? – предложила целительница, и я нехотя встала со скамьи.
Кажется, энтузиазм, вызванный лекарством, стал немного отпускать. Мы прошли под аркой и оказались в одном из крыльев академии. Убранство помещений восхищало размахом. Высокие потолки, ковры, портреты и стенды с бюстами местных знаменитостей встречались в каждом коридоре и холле. Антураж вызывал благоговейный трепет и желание прихватить парочку предметов искусства на черный день. Испытывала ли я стыд от подобных мыслей? Да. Но из-за рисков оказаться на улице без гроша в кармане мои моральные принципы дали слабину.
– Ах, не трогай, – предостерегла Альбертина, когда я хотела коснуться одного из бюстов, – на них заклятье. Пару лет назад какой-то студент из-за политических взглядов решил испортить изображение Булгура Великого, и с тех пор все строго охраняется. Прикоснешься – посинеешь.
– Это как? – испугалась я, для надежности спрятав руки за спину.
– Вся кожа станет синей на неделю, – объяснила Альбертина. – Господин ректор счел это лучшим способом выявить вандалов. Кстати, мы проходим мимо столовой. Здесь ты всегда можешь поесть. Кухня простая, за изысканными блюдами лучше выбираться в Ландр.
– Ландр?
– Извини, все забываю о твоем состоянии. Мы находимся в королевстве Ковенгард. Столица Гансбург. Академия же расположена в городе Ландре. Когда у меня будет выходной, можем вместе выбраться в город, – терпеливо разжевывала Альбертина.
– Спасибо, – тепло поблагодарила я.
Мы закончили осмотр замка на библиотеке. Не заходя внутрь, Альбертина показала, где находится пристанище книг, и поспешила вернуть меня обратно в лазарет. Целительница сочла, что на сегодня достаточно впечатлений. Мне и самой не терпелось забиться в какой-нибудь угол, так как с занятий начали выходить студенты и каждый провожал нас долгим, пристальным взглядом.
– Альбертина, – обратилась я к целительнице, когда та заботливо взбивала подушку на койке, – пожалуйста, будь честна, что со мной не так?
– Сансара, я не понимаю…
– Меня не покидает ощущение, что я изгой, и никак не могу разобраться почему. В шкафу одно старое тряпье. Кто-то в академии даже поднял на меня руку. Отец лишил наследства. И я не нашла ни одного письма от семьи или друзей. Прошу, объясни, – в последней фразе отчетливо слышалась мольба.
– Да поможет мне Провидение, – тяжело вздохнула Альбертина и села на краешек кровати. – Причина кроется в твоем отце. Мистер Мэй отличался эксцентричностью и современными взглядами на жизнь. Я бы сказала, слишком современными. Полгода назад вышла скандальная статья в «Светском сплетнике». Там он утверждал, что дети сами должны заработать себе на жизнь, а не рассчитывать на состояние родителей. Сын или дочь – не имеет значения. Женщинам, выбирающим научную стезю, он вообще рекомендовал не заводить семью. Мистер Мэй не скупился на громкие, хлесткие фразы и назвал всех замужних леди в НИСКе «обузой на шее магического сообщества». Так что не принимай на свой счет тот факт, что он не оставил тебе в наследство ни гроша. Это было ожидаемо.
«Вот свезло так свезло», – мысленно присвистнула я.
– Хватит на сегодня историй из прошлого. Ложись спать. Одну ночь я тебя еще понаблюдаю, а завтра можешь возвращаться в корпус, – Альбертина улыбнулась на прощание и ушла.
В маленькой светлой палате я чувствовала себя гораздо комфортнее, чем в комнате Сансары, где каждая вещь напоминала о старой хозяйке. Расклад текущей жизни отдавал безысходностью. Обняв подушку, я закрыла глаза. Вспомнился дом, родители, планы на будущее. Та жизнь была прекрасна и идеальна. Жаль, осознание этого пришло только теперь, когда все кануло в небытие. Я чувствовала, что возврата назад нет. Есть Сансара Мэй, ее реальность и Академия магии Ландра, из которой я скоро отправлюсь на вольные хлеба.
Проспав до следующего утра, я отметила, что еще одна ночь в новом мире осталась позади. После крепкого сна жизнь уже не казалась мне вселенской трагедией. Лучше так, чем забвение, от одной мысли о котором все холодело внутри.
Утренний осмотр не выявил каких-либо изменений. Настала пора возвращаться к себе в комнату и решать, как жить дальше.
– Если что-то случится, ты всегда можешь прийти ко мне, – заверила Альбертина, когда мы прощались.
Я кивнула в ответ. Сердце бешено колотилось, словно за пределами лазарета меня ждала клетка с разъяренными тиграми. Усилием воли я вышла во внутренний сад и снова наткнулась на заинтересованные взгляды и перешептывания. Подавив желание броситься наутек, я расправила плечи и с гордо поднятой головой пошла вперед. Становиться объектом сплетен мне было не впервой (в них я всегда измеряла популярность и частенько подливала масла в огонь скандальными выходками). Но одно дело, когда у тебя за спиной сплетничают из зависти, и совсем другое, когда ты оказываешься жалким поводом для насмешек.
Я провела рукой по грязным волосам, заплетенным сзади в неряшливый пучок. К сожалению, умение делать высокие прически не входило в мои навыки. Бессменное платье выглядело не просто помятым, а тщательно пережеванным каким-нибудь верблюдом или драконом. О наличии последних не мешало бы у кого-нибудь спросить…
Проходя мимо стайки шепчущихся девиц, я четко осознавала: проявлю сейчас слабость, и меня заклюют. До выхода из академии оставалось несколько метров, когда мой путь преградила девушка. Судя по знакомым кружевным перчаткам, именно она вчера стояла у входа в замок.
– Сансара, это просто ужасно! Не верится, что кто-то в академии способен на такую жестокость. Если нужна будет помощь, я всегда к твоим услугам, – выпалила незнакомка, переигрывая с сочувствием.
– Спасибо, – сдержанно ответила я, разглядывая собеседницу.
Одета с иголочки, белокурые локоны красиво уложены в замысловатую прическу. В аккуратных ушках изумрудные серьги, подчеркивающие цвет зеленых глаз. Вряд ли красавица из богатой семьи была лучшей подружкой Сансары.
– Прости, мне надо идти.
– Ты и вправду ничего не помнишь?
«А вот это уже интересно», – подумала я, заметив, как ее голос дрогнул.
– Да. Буду рада, если напомнишь, кто ты.
– Оливия Холланд, мы дружим с первого курса.
Я еще раз окинула мисс «хохланд» взглядом и вынесла вердикт:
– Ха! Я лишилась памяти, а не мозгов.
На этой «приятной» ноте было решено покинуть несостоявшуюся подружку и продолжить путь к себе в комнату. Больше меня никто не трогал. Закрыв дверь на замок, я для надежности подперла ее стулом. В академии лучше быть начеку.
Скинув платье, я с удовольствием приняла душ, распутала пальцами влажные волосы и столкнулась с весьма сложным выбором между двумя нарядами: застиранным серым и выцветшим синим. Оба «выгодно» подчеркивали нездоровый цвет кожи. Назвать платьями или одеждой старые тряпки язык не поворачивался!
Остановившись на синем, я с горем пополам оделась. Пришлось потратить некоторое время, чтобы разобраться в деталях гардероба леди из позапрошлого века. Но вскоре я столкнулась с куда более сложной задачей. Прическа. Провозившись с пучком минут сорок, я плюнула на эту глупую затею и просто стянула волосы лентой.
Рассматривая результаты своих трудов и преобразившуюся внешность, я заключила, что Сансара Мэй была вполне миловидной особой. Лицо в форме сердечка, ясные голубые глаза и пушистые ресницы имели свой шарм. Последний, правда, терялся на фоне старой, безликой одежды.
Тяжело вздохнув, я приготовилась снова выйти из укрытия. На этот раз мой путь лежал в библиотеку. Там я надеялась почерпнуть знания о новом мире, разобраться в прошлом Сансары, а заодно почитать об Алане Мэе.
