bannerbannerbanner
Загадка американского родственника

Антон Иванов
Загадка американского родственника

Полная версия

Глава I
ВЕЩИЙ СОН

Коридор был длинный, узкий и совершенно темный. И жара там стояла, как в тропиках. Или в ванной после горячего душа. Тема в пальто и шапке обливался потом. Ему было тесно. Из-за узости пространства двигаться приходилось боком. Но мальчик упорно шел вперед и вперед.

Время от времени во тьме с писком проносились летучие мыши. Одна из них даже мазнула Тему крылом по щеке. Тема вздрогнул, но не остановился и продолжал путь. Как его занесло сюда и куда он сейчас направляется, мальчику было совершенно не ясно.

Коридор кончился так же внезапно, как и возник. Тьма сменилась светом. Стены расширились. Удушающей жары тоже не было. Теперь мальчик стоял посредине просторной прихожей. От лампы под потолком лился мягкий уютный свет. Стены обклеены кремовыми обоями в мелкий рисунок.

Из прихожей видна комната с обеденным столом.

– Рада, что ты пришел, – послышался из комнаты женский голос. – Раздевайся и проходи.

Тема повесил на вешалку пальто и шапку. Обстановка была самая располагающая, но мальчика почему-то продолжало трясти от страха. «Куда и зачем я попал?» – мучился он от неизвестности.

Ему очень хотелось удрать домой. Да никто его и не останавливал. Однако Тема, словно бы повинуясь чьему-то немому приказу, покорно вошел в комнату.

Там в мягком кресле сидела старушка. Седые волосы аккуратно завиты и уложены. Лицо открытое и располагающее.

– Здравствуй, Тема, – весело проговорила хозяйка дома. – Замечательно, что ты пришел. Сейчас будем пить чай. У меня тут и тортик есть.

Только сейчас мальчик заметил, что стол уже полностью накрыт. Из носика блестящего чайника вьется кольцами пар. Вокруг стоят чашки. А рядом с ними высится разноцветный торт со множеством украшений из крема и взбитых сливок.

Старушка легко поднялась с кресла и пересела за стол.

– Ну же, чего ты стесняешься, – поторопила она. – Садись скорее. Надеюсь, ты не забыл, как меня зовут?

Тема впервые видел старушку. Тем не менее рот его сам собою раскрылся, и он с уверенностью произнес:

– Естественно, не забыл.

– Ах, ты мой милый! – похоже, растрогалась хозяйка квартиры. – За это тебе положу самый лучший кусок торта.

– Да, – подтвердил Темыч. – Я хочу с той стороны, где посыпано шоколадом.

Старушка села напротив Темы. Он уже подносил ко рту солидный кусок торта, когда вдруг из угла комнаты появился страшный человек в черном. Лицо его было мертвенно-бледно. Тонкие губы кривились в злобной усмешке. Он начал подкрадываться на цыпочках со спины к старушке.

Та, ничего не подозревая, продолжала ласково болтать с Темой.

– Осторожно! Там!.. – попытался предупредить ее мальчик.

Но было поздно. Руки в черных перчатках уже клещами сомкнулись на шее старушки. Несчастная захрипела. Тело ее забилось в конвульсиях.

Тема рванулся вперед на помощь. Но руки и ноги у него сделались словно ватные. Каждый шаг давался с огромным трудом. Он все же сумел дойти до ужасного незнакомца. Заметив мальчика, тот глухо захохотал и ударом ноги отбросил Тему в сторону.

Удар был страшен. Тема попробовал встать, но снова упал. Руки и ноги почти не двигались. «Наверное, он мне сломал позвоночник, и у меня теперь навсегда паралич», – пронеслась в голове горестная догадка. Теме так стало жалко себя, что он закричал… И от собственных воплей проснулся.

В комнате было темно. Только на стенах колыхались блики от фонарей со двора. Тема ошалело мотал из стороны в сторону головой. Он лежал на полу, запутавшись в одеяле. «Вот почему руки и ноги не двигались», – сообразил он.

Кое-как выпутавшись из одеяла, мальчик снова залез в постель и, совершенно вымотанный, проспал до утра.

Утром, едва проснувшись, Тема вспомнил ночной кошмар. Он думал о нем и пока чистил зубы, и за завтраком. «Странный какой-то сон», – вертелось у него в голове.

На первой же перемене мальчик не выдержал и поделился со своим другом Олегом.

– Действительно, странно, – выслушав его, согласился Олег. – Обычно все эти ночные кошмары бывают несвязные. А тут прямо какой-то фильм-ужас.

– Вот я и говорю, – задумчиво произнес маленький щуплый Тема. – Никогда раньше мне таких снов не снилось. И, главное, из головы никак не идет.

– Чего это там у тебя из головы не идет? – подошли тем временем к ним Женька, Катя и Таня.

Дружба всех пятерых началась давно. С младшей группы детского сада. Затем они вместе пошли в школу номер 2001. А теперь вот дожили до тринадцати лет и учатся в восьмом «В» классе.

– Да вот, – поправил очки на переносице Олег. – Темычу вчера сон приснился.

– Нашли что обсуждать. – Катя откинула назад прядь длинных черных волос. – Мне, может быть, тоже сны каждый день снятся. Иногда даже цветные.

– А ты их запоминаешь? – обиделся Тема.

Катя вечно над ним подтрунивала. Темыча это очень расстраивало. Он был давно уже тайно влюблен в нее.

– Когда запоминаю, когда и нет, – пожала плечами Катя. – Сны – вообще полная чепуха.

– В общем-то, ты права, – согласился Олег. – Обычно так и бывает. Дом, например, превращается ненавязчиво в шляпу или еще какая-то полная чушь привидится. Но у Темыча сон совсем другой. Расскажи им, – повернулся он к другу.

– Но им же неинтересно, – с мрачным видом уставился тот на Катю.

– Кончай выпендриваться, – тихо проговорила светловолосая голубоглазая Таня.

Она вообще слыла в этой компании тихоней. Однако все с ней считались. А Олег в трудные моменты обращался за советом именно к ней. Он считал, что у Тани «феноменальная интуиция».

– Ну, если вам интересно…

Напустив на себя равнодушный вид, Тема повторил в подробностях рассказ о ночном кошмаре.

– Секреты-секретики! Разговорчики-пересудики! Преступленьица-детективчики! – ухмыляясь, приблизился к пятерым друзьям Лешка Пашков.

– Слушай, Пашков. Почему ты всегда так не вовремя появляешься? – без особого дружелюбия посмотрела на него Катя.

– Подумаешь, могу и уйти, – покорно отчалил Пашков в другую сторону коридора.

Вообще-то он был неплохим парнем, но с «шилом в заднице». Поэтому пятеро друзей давно уже знали: там, где Пашков, жди обязательно неприятностей.

– Слава богу, ушел, – выждав, когда Пашков удалится на безопасное расстояние, сказал Олег. – Я уже Темке говорил: его сон прямо как фильм-ужас.

– Наверное, насмотрелся чего-нибудь на ночь! – захохотал Женька. – Темыч, когда его предки уходят из дома, всегда перед сном гоняет видак!

– Ничего я вчера не гонял, – принялся сопеть от обиды Тема.

– Значит, Костянский навеял, – высказала другое предположение Катя.

– Это запросто, – снова заговорил Женька. – Ты, Темыч, у сатанистов в плену побывал. Теперь, наверное, у тебя шок на всю жизнь. Вот всякая гадость и снится.

История в Костянском переулке произошла месяц назад. Ребята накрыли там жуткую банду.

– Костянский тут ни при чем, – вновь стал возражать друзьям Тема. – То подземелье я действительно не забуду никогда в жизни. И во сне бы его моментально узнал. Нет, коридор, по которому я пробирался к старушке, совсем был другой. А главное, меня удивила сама старушка. Словно бы я с ней сто лет знаком. А в действительности ее никогда не видел.

– Мало ли старушек на свете, – сказал Олег.

– Вообще-то много, – ответил Тема. – Но ты бы видел мою.

– По-моему, Темыч у нас окончательно сбрендил, – покрутила пальцем у виска Катя.

– Сама ты сбрендила, – пробубнил Темыч. – Между прочим, вы зря смеетесь. Сегодня ведь у нас пятница?

– Ну, да, – подтвердили друзья.

– А сон с четверга на пятницу – вещий! – продолжал Тема.

– Точно! – потеребил задумчиво пятерней черную кудрявую шевелюру Олег.

– Вот я и говорю, – победоносно выпятил грудь маленький Темыч. – Чует мое сердце, теперь нам снова придется кого-то спасать.

– Ладно, скоро звонок. Пошли, – поторопил друзей Олег. – У нас сейчас Роман. Он и так вечно злющий.

Пожилой учитель литературы Роман Иванович уже много лет работал в школе номер 2001. И умудрился вселить в несколько поколений учеников стойкую нелюбовь к своему предмету. Обычно его питомцы начинали читать лишь после того, как получали аттестат. Или читали совсем не то, что входило в школьную программу.

Войдя в класс, пятеро друзей застали такую картину. Романа Ивановича еще не было. Мишка Сидоров, Марат Ахметов и Боря Савушкин двигали по направлению к двери солидных размеров шкаф. Лешка Пашков стоял рядом. Размахивая руками, как дирижер симфонического оркестра, он громко руководил операцией.

– Давай, Мишка, левее! Да нет, не туда! Плохо встанет!

– Зачем это? – заинтересовался Олег.

– Зачем! Зачем! – словно бы дело было совершенно очевидным, еще сильней замахал руками Лешка. – От Романа сейчас забаррикадируемся. Он дверь откроет, а за ней как будто доской забито. Я все уже точно прикинул. Этот шкаф полностью закрывает дверной проем. И тяжеленный! Роман сколько ни будет биться, все равно его с места не сдвинет. У меня все тут до мелочей рассчитано. Как в компьютере, – продолжал Пашков.

– У тебя всегда до мелочей, – сказал Марат Ахметов.

Класс засмеялся. Все помнили случай с химичкой Алевтиной, когда невинная шутка Пашкова обернулась пожаром в химическом кабинете. Хорошо еще, что никто не докопался до причины.

– Зря хохочете, – ответил Пашков. – Любой эксперимент может закончиться неудачей. Но теперь все точно сработает, как задумано.

– Чего у тебя там задумано-то? – уже прыгал на месте от нетерпения Женька.

Чувствуя, что приковал всеобщее внимание, Пашков с достоинством произнес:

– А задумано так. Роман, значит, к нам идет на урок, а дверь вроде бы как забита. Ну, он там, конечно, царапается, скребется – шкаф ни с места. Тут наш Роман, естественно, свирепеет, сами знаете, он с полоборота заводится, и к директору. Ну а пока он бегает и директора к нам ведет, мы шкафчик на место отодвигаем и садимся такими паиньками. Мол, странно, звонок прозвенел, а учителя до сих пор нету.

 

Чем дальше развивал идею Пашков, тем большее вдохновение охватывало восьмой «В». Только Тема, который славился с малых лет осторожностью, с сомнением проговорил:

– Может, не будем?

– Ну, ты и трус! – фыркнула Катя.

– Да я просто так, – немедленно сдался Темыч. – Надо так надо.

– Естественно, надо! – крикнул Пашков. – Вы слушайте дальше. Роман, значит, является с директором. Мы сидим. Все тихо. У директора шары на лоб. Роман возмущенно бормочет про забитую дверь. Директору кажется, что Роман чокнулся. Роман не сдается, качает права. Ну, так весь урок и пройдет. А не хотите, будем слушать нудьгу Романа про образ Мцыри в повести Пушкина «Капитанская дочка».

– Мцыри у Лермонтова, – усмехнувшись, поправил Олег.

– Какая разница! – отмахнулся нетерпеливо Пашков. – У Романа про всех одинаково скучно.

– И вообще, хватит болтать, – призвал всех к порядку Женька. – Звонок через полминуты.

– Тогда навались! – принялся подавать команды Пашков.

Восьмой «В», всецело захваченный замыслом Лешки, дружно навалился на тяжелый шкаф. Работа кипела. Теперь слышалось лишь напряженное сопение.

– Раз, два – взяли! – покрикивал на одноклассников Лешка. – Правей! А теперь левее! Олег, заводи на себя!

Тема изо всех сил навалился на тяжеленный шкаф сзади. Работал он добросовестно, но чисто автоматически. В голову ему снова полез ночной кошмар. Лицо несчастной старушки, искаженное предсмертными судорогами, встало в памяти, как живое. «Все-таки интересно, к чему этот сон?» – размышлял Тема.

Шкаф уже почти полностью закрыл дверной проем, когда в коридоре нарисовался Роман Иванович.

– Атас! – крикнул Марат Ахметов, которому было велено бдительно наблюдать за окружающей обстановкой.

Ребята разом отпрянули от шкафа.

– Эх, жаль, не успели! – воскликнул разочарованно Пашков.

Но он зря расстраивался. Тема был столь глубоко поглощен судьбой погибшей в ночном кошмаре старушки, что крики Марата Ахметова прошли мимо его ушей. Тема продолжал давить изо всех сил на шкаф. Конечно, ему одному никогда бы не справиться со столь громоздким сооружением. Но старый рассохшийся шкаф, не выдержав, видимо, напряженной физической нагрузки, откинул вдруг неожиданно сразу две ножки. Причем именно те, которые находились в непосредственной близости от оставшегося свободного пространства в проеме двери.

Шкаф накренился. Теперь даже усилий одного Темы оказалось вполне достаточно.

Едва румяный от легкого морозца Роман Иванович проник с первыми трелями звонка в восьмой «В», как на него вывалился шкаф.

Позже Пашков уверял одноклассников, что, если бы не его предварительные расчеты, эксперимент мог бы кончиться куда хуже.

– Романа ведь только узкой стороной шкафа придавило, – оправдывался Лешка. – Потому что вы под моим руководством правильно двигали. А другой бы дурак так двигал, что шкаф на Романа плашмя бы свалился. Тогда нашему литератору вообще бы полный каюк. Хуже, чем гипсовым бюстам.

Тут следует уточнить, почему этот шкаф был таким тяжелым. Целую полку в нем занимали гипсовые бюсты великих писателей, ученых и мыслителей прошлого. Когда шкаф свалился на Романа Ивановича, все бюсты до одного пострадали.

Может быть, в словах Пашкова была доля истины. Роман Иванович принял шкаф прямо в объятия. Он всегда хвастался, что длительный стаж работы преподавателем развил в нем такие навыки, которые позволяют выйти целым и невредимым из абсолютно любой критической ситуации. Сил Романа хватило всего на несколько секунд. Дальше гипсовые мыслители прошлого одержали верх над пожилым учителем. Зато литератор сумел рассчитать путь к отступлению. Его прыжок был достоин самого кенгуру. К тому времени, как шкаф рухнул туда, где, по идее, должен был находиться учитель, тот уже очутился на середине класса.

Размах бедствия был огромен. Шкаф упал на– бок, перекрыв выход в коридор. Дверцы в падении распахнулись. Бюсты великих людей, обгоняя друг друга, посыпались на пол. Многие разбились на мелкие кусочки, а некоторые недосчитались носов, ушей и прочего.

Ученики, разинув как один рты, немо внимали происходящему. Затем оцепенение сменилось ужасом. Теме не повезло больше всех. Потрясенный, он застыл в непосредственной близости к шкафу. Придя немного в себя, он дернулся было к двери, но путь к отступлению перекрыл злосчастный шкаф.

– К директору! – ястребом кинулся на него пожилой учитель литературы.

– Зачем? – упирался мальчик.

– Он еще спрашивает! – тяжело дышал от ярости толстый, лысый Роман Иванович. – Ты, Мартынов, давно уже у меня на примете в качестве аморального типа. А сегодня ты совершил покушение на жизнь и здоровье заслуженного учителя.

Не отпуская несчастного Тему, Роман Иванович хотел выйти с ним вместе из класса, но был немедленно остановлен все тем же шкафом.

– Убрать! – гаркнул он на учеников.

Те покорно кинулись на расчистку прохода.

Урок литературы был действительно сорван. В остальном события развернулись совсем не так, как предполагал Пашков. Директор школы Михаил Петрович догадывался, что Теме Мартынову никак не справиться одному с таким шкафом. Поэтому он лично явился в восьмой «В» выяснять обстоятельства. Пашкова никто не выдал. По общему признанию, просто вдруг захотелось перед уроком литературы передвинуть шкаф на другое место, чтобы бюсты великих людей за стеклом выигрышней смотрелись.

– Ну, сборище, – покачал головой Михаил Петрович. – Еще одна подобная выходка, и весь восьмой «В» будет расформирован по параллельным классам.

Он ушел. Тут раздался звонок на перемену. Ребята с облегчением высыпали в коридор.

– Какой-то ты все-таки недоделанный, Лешка, – буркнул Пашкову Тема.

– Да ладно тебе! – азартно блеснул глазами тот. – Я еще одну штуку придумал. Теперь уж наверняка отлично сработает. Ладно, мне некогда. Жрать хочу.

– Бесполезно, – проводил Олег взглядом несущегося в сторону буфета Лешку.

– Главное, от него держаться подальше, – подхватила Катя.

– Это уж точно, – кивнула головой Таня.

– Говорил же, что сон мой вещий, – все еще не мог отделаться от шока Тема.

– При чем тут твой сон! – отвечала Катя. – Просто с Пашковым вечно одни неприятности.

– Нет, тут сложнее, – стоял на своем Темыч.

– Пошли лучше на математику, – первым услышал звонок Женька.

До конца уроков в классе больше ничего интересного не происходило. Последней у восьмого «В» была в тот день физика. Ребята уже в ожидании звонка складывали вещи в портфели и сумки, когда в класс, запыхавшись, влетела Елена Викторовна.

– Ребята! – поправляя растопыренной пятерней сбившиеся длинные волосы, прокричала она. – Попрошу не расходиться. У меня к вам важное сообщение.

– Приехали, – прошептал с досадой на ухо Женьке Темыч. После перенесенных волнений ему хотелось как можно скорее покинуть школу.

– Да уж, – ответил Женька. – От Ленки быстро никак не отделаешься.

Раньше Елена Викторовна была пионервожатой. Когда же пионерская организация приказала долго жить, бывшая активистка движения юных ленинцев тут же вошла в контакт с Российским демократическим фондом помощи престарелым, одиноким и обездоленным. Елена Викторовна не успокоилась до тех пор, пока наконец-то не основала на базе школы 2001 филиал этой организации.

Едва увидев Ленку на горизонте, школьники стремились ретироваться. Стоило ей столкнуться с кем-то из них нос к носу, как несчастный немедленно получал какое-нибудь поручение. И вот теперь туча бурной общественной деятельности нависла над восьмым «В».

– Ребята! Дело серьезное. Вам очень важно включиться, – выпалила с энтузиазмом Елена Викторовна.

Восьмой «В» замер в напряженном ожидании. Каждый из тридцати ребят знал с самого раннего детства: когда взрослые начинают с тобой говорить подобным образом, ничего приятного это не сулит.

– У нас в школе была учительница Мария Александровна Золотова, – продолжала Елена Викторовна. – Теперь она совсем старенькая. Одна! На пенсии! Без родных и близких! – чуть не захлебывалась от избытка чувств активистка помощи. – Вся ее жизнь беззаветно отдана школе! Мы просто обязаны! Это наш долг! И святое предназначение!

Лицо у Елены Викторовны разрумянилось. Глаза сияли нездешним блеском. Захлебнувшись от переполнявших ее эмоций, она на мгновение умолкла. Перевела дух. Затем куда более деловитым тоном продолжала:

– В общем, наш филиал Российского демократического фонда помощи престарелым, одиноким и обездоленным постановил большинством голосов поручить шефство над Марией Александровной вашему классу. Вам с ней вообще, наверное, интересно будет. Личность очень достойная. Жизнь ее – часть пламенной биографии нашей cоветской… то есть, – быстро отделалась от неизвестно откуда всплывшей пионерской формулировки Елена Викторовна, – я хотела сказать, жизнь ее принадлежит нашей российской истории. Думаю, принести раз в неделю продукты и оказать ей другую помощь ни для кого из вас не составит труда.

– Учительница – это еще ничего! – выкрикнул Лешка Пашков. Счастливо избежав наказания, он пребывал в самом что ни на есть благодушном расположении духа.

Остальные, в общем-то, были согласны с ним. Главное, тут не требуется заседать после уроков в каком-нибудь комитете.

– Да вы только послушайте, какая женщина интересная! – все сильнее впадала в благотворительный экстаз Елена Викторовна. – Муж у нее был в прошлом крупный военачальник. Скончался два года назад. Ехать к ней никуда не надо. Живет Мария Александровна в Астраханском переулке.

– В генеральском доме, что ли? – громко осведомилась Моя Длина.

Моей Длиной восьмой «В» называл пухлую блондинку Машу Школьникову. Однажды она явилась классу в ярко-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать разве лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Маши Школьниковой особым изяществом не отличалась.

– Ну, ты даешь! – вырвалось тогда у непосредственного Пашкова. – Все абсолютно наружу!

– Много ты понимаешь! – процедила сквозь зубы Маша. – Это просто теперь моя длина и мой стиль.

С той поры прозвище Моя Длина прочно прилипло к Школьниковой.

– Да, да, в генеральском доме, – дважды кивнула головой Елена Викторовна. – Квартира большая, прекрасная. Но, сами понимаете, одиночество, старость, пенсия маленькая, ходит с трудом. Мы тут деньги выделили, – полезла в сумочку Елена Викторовна. – На продукты и другие расходы. Кто у вас будет ответственным?

– Давайте я! – к великому изумлению класса, вызвалась Моя Длина. Раньше она как-то не проявляла склонности к бескорыстным поступкам.

Деньги у Елены Викторовны никак не хотели выниматься из сумки. Там напрочь заело молнию.

– Дежурство по Марии Александровне распределите сами, – нервно терзая молнию, отдавала общественница последние указания восьмому «В». – Твоя как фамилия? – кинула она вдохновенный взгляд на Мою Длину. – Ах, Школьникова! Тебя попрошу остаться. Остальные свободны.

Восьмой «В», топоча по лестнице, вырвался в раздевалку. У входа в нее, конечно же, шла борьба. Каждому хотелось одеться первым. Хуже всего было Теме – его вечно отталкивали более рослые и плечистые одноклассники. Но вот наконец и он облачился в теплую куртку.

– Пошли, что ли, – как-то странно взглянул он на Олега, Катю, Женьку и Таню.

Они выбрались на улицу. Там Тема вновь одарил их очень странным взглядом.

– Ты чего? – не выдержал Олег.

– Того, – кивая по-лошадиному головой, отозвался Тема. – Сон-то опять сбывается. Сперва неприятности. А теперь вот старушке помогать надо.

– А ведь правда, – задумчиво поглядела на друзей Таня.

– И это только начало, – мрачно проговорил Темыч.

В тот день он даже и представить себе не мог, насколько пророческими окажутся его слова…

1  2  3  4  5  6  7  8  9 
Рейтинг@Mail.ru