Анна Урусова
Мира, крылатая кошка
Расправив крылья, я парила на восходящих потоках счастья. Тёплая золотистая сила нежно перебирала шерстинки на моём хвосте, приятно согревала чувствительные подушечки лап, щекотала усы и крылья. Нечасто удаётся понежиться в таком чистом и незамутнённом счастье.
Некоторые мои собратья, крылатые коты, стражи и порождения человеческих городов, считают, что в последнее время из чистых чувств, на которых можно парить, осталось только счастье. Не встретить уже ни бьющих прямо в небо лучей любви, ни ревущего пламени ненависти. Серой дымкой лежат на городах равнодушие и усталость, изредка расцвеченные нежностью, привязанностью и страстью. Вот только парить на них не выходит.
Один Шейт думает по-другому. Никто не знает, когда появился этот крылатый кот – кажется, что он всегда парил над этим небольшим городом, прилепившимся к подножию горы. Поговаривают, что Шейт один из Хранителей – легендарных почти всемогущих существ, которых считаем сказкой даже мы, волшебные крылатые коты.
Так вот, Шейт считает, что чувства никуда не делись. Просто люди, когда у них появилось время думать о своём внутреннем устройстве, начали разбирать эмоции на составляющие. Любовь, например, у некоторых распалась на страсть, нежность, интерес и долю расчёта. Ну, это у кого как. А раз сам человек считает, что испытывает не одно сильное чувство, а десяток слабых, то вместо одного мощного луча и получается десяток маленьких.
Я перевернулась спиной вниз, подставив пузико солнечным лучам. Странное щемящее чувство, разливавшееся внутри меня, когда я вспоминала о Шейте, не имело названия и адекватной причины, но я дорожила им. И каждый раз, когда на меня находило это настроение, я старалась отдаться ему полностью. Вдруг где-то там, на ещё менее осязаемых слоях реальности, другой крылатый кот блаженно парит на восходящих потоках моего странного отношения к Шейту.
