Анна Сергеевна Платунова
Десерт с щепоткой магии
ГЛАВА 1
Посреди лба пульсировала точка. Противненько так саднила. Вчера мне прямехонько в лоб прилетела роза из букета невесты, и острый шип проколол кожу. С одной стороны, спасибо, что не в глаз! А с другой, ходить с расцарапанным лбом или, еще того хуже, с лейкопластырем на самом видном месте – то еще удовольствие.
И зачем, спрашивается, меня понесло в толпу девушек, жаждущих поймать букет и свое счастье прямиком из рук Наташи? Я ведь и замуж-то не хочу!
Тамада попался ответственный, да к тому же зоркий, как орел. Он давно заприметил незамужних молодых девушек и, когда наступил момент кульминации, хватал нас под белы рученьки и препровождал в центр зала. Никто особо не вырывался, я тоже предпочла смириться. Две минуты позора – и свободна.
Надо было смотреть на невесту, а я зевала по сторонам. Разве я могла предположить, что букет развяжется в полете? И, пожалуйста, вместо того чтобы поднять руки и защитить лицо, поймала розу в полете лбом. Чудненько! Обидно, что именно в этот момент я предавалась благостному предвкушению. А предвкушала я свадебный торт, ожидающий меня на столе. Я успела попробовать нежный сливочный крем и пропитанные ромом коржи, когда тамада, подпрыгивая и улыбаясь во все тридцать три зуба, увлек меня за собой.
Научиться печь торты было моей давней мечтой. И не абы какие, кривобокие, посыпанные бисквитной крошкой, маскирующей их изъяны. Я собиралась окончить курсы и печь торты на продажу. А пока я изучала мастер-классы на дзене, пекла на собственной кухне и пыталась разжиться клиентами. Когда-нибудь я наберусь опыта, сниму отдельное помещение, а та-ам…
Сладкие мечтания грубо прервала роза. Кто вообще сейчас использует в букетах розы с шипами? Казалось бы – хрупкий цветок, а шандарахнул так, что искры из глаз.
Я даже не помню, что случилось дальше. Неплохо меня приложило! Или не роза виновата, а три бокала вина, выпитых ранее?
Так или иначе до гостиничного номера я как-то добралась, если сейчас лежу в постели. Наташа сняла для гостей несколько номеров прямо над рестораном.
Не открывая глаз – виски ломило, а от света голова может разболеться сильнее, – я ощупала себя. В ночнушку переоделась, умница Лика! Так-с, косметику с лица смыла. Это я подергала себя за ресничку и поняла, что туши на ней нет. Прислушалась к организму – организм приказывал спать дальше! Кто я такая, чтобы ему перечить?
Я сладко потянулась, повернулась на правый бок, подгребла одеяло: я привыкла спать, обнимая его руками и ногами.
Вернее, подгребла бы! Однако своенравное одеяло вполне ощутимо дернулось из рук и уползло на другую половину кровати. Не знала бы, что сплю одна в номере, могла бы решить, что некто, лежащий рядом со мной на постели, не захотел делиться!
Почудится же! Наверняка одеяло зацепилось за бортик. Я, забурчав, дернула сильнее, накрылась краем и повернулась теперь на левый бок, наматывая его на себя.
В тишине комнаты прозвучал вздох. «Ветер!» – испуганно сообщила я себе, распахнув глаза и уставившись в стену.
Наташа хвалилась, что каждый номер в отеле – шедевр дизайнерской мысли и каждый – уникален.
В моем номере мысль дизайнера, видать, зашла слишком далеко. Что именно он хотел передать потрескавшимися стенами с отвалившимися кусками штукатурки? Паркетным полом, из которого вывалились некоторые деревянные планки, а те, что остались на месте, потемнели от времени и пыли? А этот унылый половичок, связанный из полосок ткани, как в деревне у моей старой тетушки, должно быть, символизировал уют и… не знаю… пастораль?
Брр, надо вставать, умываться и делать ноги.
За спиной снова раздался вздох. Я набросила одеяло на голову и оцепенела. Ну да, ну да, маньяков-то обычно отпугивает одеяло, натянутое на уши! Но что поделать, глупая привычка, сохранившаяся с детства, и тут дала о себе знать. Я пряталась под одеяло, когда боялась, что из-под кровати вылезет чудовище и схватит меня. От подкроватных монстров одеяло как раз действовало безотказно! Но если у меня над ухом вздыхает не чудовище – дело швах!
– Может, поделишься одеялом? – печально поинтересовался глубокий мужской баритон.
С визгом я подскочила на ноги, крутанулась как юла, одновременно завертываясь в одеяло, как в броню!
Это что еще за номер с подселением? Наташа! Мы так не договаривались!
Вторая половина комнаты по запущенности и убогости не уступала первой. Я бы таким дизайнерам их дизайнерские ручонки поотрывала к чертям собачьим!
Но самое ужасное не это!
На постели растянулся полуголый парень. Радовало то, что полуголым он оставался сверху, а снизу был одет в смешные длинные то ли кальсоны, то ли рейтузы. Печалило то, что поверхность кальсон или рейтуз подозрительно бугрилась в мою сторону.
В любых других обстоятельствах неожиданный сосед по постели показался бы даже приятным. Лет ему было… м-м-м… примерно двадцать пять. Темно-каштановые жесткие волосы топорщились, темно-серые глаза сердито щурились. Физиономия со сна помятая, но симпатичная, с волевым и слегка небритым подбородком. Обнаженная часть тела, выставленная на обозрение, мускулисто поигрывала мышцами. По всему видать, парень не брезгует тренажеркой.
Но о чем я думаю? Наташа, что за подстава? В моем номере незнакомец! И насчет его намерений, выпирающих в кальсонах, не возникало сомнений!
Я открыла рот и завопила.
Хм… Попыталась завопить, но из пересохшего горла вырвался лишь тоненький хрип.
Картина маслом. Лика в одеяле, обернутом вокруг ее тщедушного тельца, издает полузадушенный сип простуженной канарейки.
Парень сел на кровати и с любопытством уставился на меня. Мой писк не пробудил в нем совести. Но был и плюс! Он усыпил в нем… скажем так… его нахальное намеренье.
– Водички принести? – спросил незнакомец как ни в чем не бывало.
– Ты кто? – выдавила я.
– Муж твой.
Парень воззрился на меня, я на него. Оба в изумлении.
– И давно… ты мой муж? – проблеяла я.
– Со вчерашнего утра.
О-па! Это когда я замуж успела выскочить? Или у них на свадьбе акция проходила? Две по цене одной? Выдай подругу замуж и получи жениха в придачу?
Спасибо, обойдусь!
Бочком, бочком я посеменила к двери, оглядываясь по дороге в поиске одежды. Почему-то платья, в котором я пришла на свадьбу, нигде не было видно, но на стуле висело что-то длинное, простецкое, напоминающее хлопковый сарафан для отдыха на море.
Некогда было размышлять, кто мне подкинул сарафан и украл вечернее платье. Разберусь позже! Я схватила то, что дают, и выбежала в коридор.
ГЛАВА 2
Выбежать-то выбежала, но запала хватило на два шага. Я застыла будто громом пораженная. Коридор оказался узким, коротким, а по соседству располагалась еще одна – всего лишь одна! – деревянная дверь. На полу валялся вытертый половик, из приоткрытого окна веяло свежим воздухом, занавески, видавшие лучшие виды, а теперь местами пожелтевшие, местами посеревшие, колебались от ветра.
На цыпочках, заранее страшась увиденного, я подкралась к окну и еле задавила рвущийся наружу вопль. Задавила в буквальном смысле: закрыла рот двумя ладонями, выронив сарафан.
Нет, за окнами не прогуливались парами и поодиночке жуткие монстры или ходячие мертвецы. Взору предстала мирная картина: огород, сарайчик у изгороди, сельская улица, крыши невысоких домов…
– Меня похитили! – прошептала я.
Точно! Подсыпали отраву в вино, опоили, а после отвезли в тьмутаракань и уложили маньяку под бочок. Сложная, мутная схема, но сейчас каких только извращенцев не встретишь.
Бежать! Бежать, пока не поздно! Вот там, кажется, сельская дорога, она выведет на асфальтовую. Кто-нибудь до города подбросит.
Пока я панически обдумывала план побега, застыв на месте, я совсем упустила из вида, что маньяк никуда не делся и ему ничто не помешает до меня добраться.
До моего плеча осторожно дотронулась мужская рука, и маньяк участливо поинтересовался:
– Тебе не холодно босиком? Пойдем в постель.
Добрый какой, ишь!
Я подпрыгнула, взвизгнула, отбросила его руку – увидела, что вокруг моих пальцев взвились ярко-рыжие искры, но удивиться странному явлению не успела – и бросилась бежать по коридору, потом вниз по лестнице на первый этаж, сквозь темный из-за сдвинутых ночных штор холл, на крыльцо и на землю.
– Ай-ай! – Я схватилась за уколотую острым камешком пятку.
В последний раз я бегала босиком по двору в пятилетнем возрасте. Оказывается, не очень-то разбежишься нежными напедикюренными пяточками по голой земле, по камням и жестким прошлогодним стеблям травы.
Пока я скакала на одной ноге, маньяк-муженек вышел следом на крыльцо и задумчиво наблюдал за мной, не делая больше попыток облапать. И на том спасибо.
– Все хорошо? – вежливо поинтересовался он.
– Погоди… Погоди, погоди… – пробормотала я, прихрамывая в сторону торчащей из земли забытой кем-то тяпки.
Я покрепче перехватила ее за деревянную рукоятку и воинственно воздела над головой.
– Не подходи! Убью!
– Хм… – сказал муженек.
Бодрым шагом он преодолел расстояние между нами, а после легко и непринужденно, так, что я ничего не успела понять, лишил меня оружия.
– Может, объяснишь, какая муха тебя укусила?
– Ам-м… – выдавила я. – М-м-м…
– Ясно. Магическая отдача. Я ведь тебя вчера предупреждал, чтобы ты не перенапрягалась! Иди-ка сюда…
Маньячилла сгреб меня своими ручищами поперек туловища и, не обращая внимания на мои жалкие попытки вырваться, перенес обратно на крыльцо и поставил на ноги. Тихонько подтолкнул по направлению к стоящей нараспашку двери.
– Пойдем, я сделаю тебе кофе.
Кофе! Что же, если прямо сейчас он меня расчленять не собирается, так и быть, выпью кофе. В эту минуту он был мне жизненно необходим.
Парень, взяв меня сзади за плечи, провел через холл прямиком на кухоньку, усадил на плетенный из лозы стул и принялся колдовать над плитой. Очень странной, надо сказать, плитой! Вместо газовых конфорок или дисков, как у электрической плиты, здесь в железных ячейках торчали серые камни неправильной формы. Мой «муженек» коснулся одного из них пальцем, проскочила искра, и камень занялся ровным оранжевым пламенем.
Я сошла с ума. Сошла с ума. И брежу.
Хорошо, что парень не видел моего очумевшего лица, он сыпал коричневый порошок в посудину, напоминающую медную турку, наливал воду из кувшина, а после сосредоточился на варке кофе.
– Тебе с молоком, Лика?
Лика! Я ухватилась за это имя, как за соломинку. Значит, не все так плохо, некоторые признаки ясности ума присутствуют. Это ведь я – Анжелика. Это мое имя.
– Как ты меня назвал? – пискнула я.
– Лика. Гликерия.
Гликерия? Рот будто слипся от небывалой сладости этого имени. Все… Все неправильно! Зовите скорую! Надо меня спасать!
– Так… – пробормотала я, массируя висок. – А как, говоришь, зовут тебя?
Маньячилла обернулся ко мне с нахальной ухмылочкой.
– Не помнишь, как родного мужа зовут! Лика-Лика! Давай вспоминай, не то кофе не получишь!
Он налил бодрящий, одуряюще пахнущий напиток в чашечку. Потянул носом и сделал вид, что блаженствует от запаха.
– Ты издеваешься? – мрачно осведомилась я.
– Немножко. Но только ради дела. Магическая отдача – штука неприятная. Если в ближайшие несколько часов память не вернется, то…
– Что?
– Все! Жизнь с чистого листа. Мне же все-таки хотелось бы вернуть свою Лику. Так как меня зовут?
– Абисалом, – буркнула я, чтобы его позлить: вспомнила мультфильм, который смотрела недавно вместе с подругой и ее сынишкой. Про робота с неисправной памятью, которому в голову загрузили неполный список имен мальчиков, а начинался тот как раз с Абисалома – так бот пытался называть своего хозяина.
У «муженька» вытянулось лицо.
– Попробуй еще, – подбодрил он меня и, сжалившись, поставил чашечку с кофе рядом со мной.
Я сделала глоток божественного напитка. Вкусно! А в голове все равно не прояснилось…
– Даже гадать не стану, не помню, – вздохнула я.
Да что за дичь творится со мной с утра? Где я? Почему незнакомый мужчина твердит, что мы женаты? И уже второй раз упомянул про магическую отдачу?
Стоп! Может, это изощренный розыгрыш и меня сейчас снимают на скрытую камеру?
Я задрала голову и подозрительно оглядела потолок, перекошенные шкафчики. Увидела паутину с мухами, разводы плесени, пучки сушеных трав.
– Дален.
– М-м? – проворчала я, не отводя глаза от потолка.
– Зовут меня – Дален.
Мне почудилось или в голоcе муженька проскользнули грустные нотки? Не на ту напал! Меня не провести! Устроили тут реалити-шоу со мной в главной роли! Я их выведу на чистую воду!
Но пока, раз уж такое дело и на меня любуется бог знает сколько зрителей, надо хотя бы привести себя в порядок.
– Здесь есть зеркало?
Как там его? Дален? указал на небольшое квадратное зеркальце, стоящее на буфете. Я заглянула.
Ахнула. И отшатнулась.
На меня смотрело чужое лицо.
Незнакомка в отражении выглядела милой: каштановые волнистые волосы, большие темные, будто вишенки, глаза, симпатичная мордашка. Но ведь это не я!
«Гадство! – мысленно воскликнула я. – Гадство, гадство, гадство!»
Сколько раз я читала о подобном в любимых книгах фэнтези. И, признаюсь, мечтала оказаться на месте героинь.
Но не так ведь! Не в стремном пыльном домишке, где наверняка водятся клопы! Почему я не герцогиня в древнем богатом замке? Одно радовало – я очнулась рядом не с беззубым стариком…
Однако неужели это правда? Я – попаданка?
ГЛАВА 3
Мы с «муженьком» сидели на разных концах стола и нервно прихлебывали кофе в гробовом молчании. Я пыталась обдумать свое незавидное положение и как-то уложить в кружащейся голове невероятный жизненный поворот.
Что я знаю на нынешний момент? Я очутилась в мире, где присутствует магия. Вчера произошло нечто, из-за чего я, вернее, настоящая Лика перенапряглась так сильно, что покинула свое тело. Надеюсь, мы просто поменялись с ней местами, и теперь Гликерия сделалась обладательницей светлых волос, серых глаз, кошки Муси и однокомнатной квартиры в центре города.
Я же всего этого, получается, лишилась, но приобрела взамен небритого типа, в числе достоинств которого значилось пока только одно: он умеет варить кофе.
Больше всего я буду скучать по Мусе. Надеюсь, что Гликерия ее не обидит! В отношениях с родителями у меня никогда не было особенной теплоты, мама и папа всегда больше интересовались друг другом, чем мной и моими братьями. Кажется, они частенько забывали, сколько именно детей произвели на свет и чем каждый из них занимается. Сейчас родители проводили время на море и ни разу не позвонили мне за две недели. Уверена, они и не заметят подмены родной дочери на незнакомку.
Хорошо, что в этом мире существует «магическая отдача» и она объясняет потерю памяти. Плохо, что, как бы «муженек» ни старался во мне ее пробудить, ничего не выйдет.
Сделалось его жаль. Человек только женился, а в итоге вместо любимой девушки получил кота в мешке. Зато, думая, что помогает мне вспомнить, парень расскажет все о жизни Гликерии.
– Балин, – позвала я.
Ноль эмоций.
– Ба-алин!
Глухой он, что ли? Я ведь правильно назвала имя?
Он вздрогнул, поднял взгляд от чашки и с чувством сказал:
– Я – Дален!
Он смотрел на меня с некоторым отчаянием, но и с надеждой, и действительно переживал за свою потерянную супругу. Ничем не могу помочь тебе, парень.
– Ах да… Дален! – Я скромно улыбнулась. – Расскажи обо мне, вдруг что-то да вспомню. Мы на самом деле женаты? И свадьба была вчера? В этом доме? Где же тогда гости? Угощения?
«И почему эта лачуга выглядит так убого? Неужели мне придется ковыряться в земле и сажать картоху, чтобы выжить?»
Несколько нескончаемо долгих секунд Дален пристально смотрел мне в лицо. Ох, видать, ворочалась у него в душе острая ледяная глыба! В глубине темных глаз Гликерии он пытался разглядеть частичку ее души, но откуда бы ей взяться? Теперь там всерьез и надолго поселилась Анжелика. Прости, дружище. Хотя какой ты мне дружище? Я тебя знать не знаю, а совместно выпитый кофе – еще не повод для знакомства!
Матушки-батюшки! Да ведь у меня вчера должна была случиться брачная ночь! И, если мы действительно женаты, Дален может требовать отдавать ему супружеские долги.
Нет уж, обойдется. Может, никакой он мне не муж на самом деле! Вон, кольца-то на пальце нет.
– Я слушаю, – произнесла я ледяным тоном.
Дален вскинул брови. Отчасти я могла понять его удивление. Молодая жена то бросается с тяпкой наперевес, то нервно подпрыгивает, увидев отражение в зеркале, то миролюбиво улыбается, то подозрительно щурится.
Биполярочка!
Дален, однако, решил вести себя как паинька. Потянулся к моей щеке с намереньем погладить, но я отстранилась и погрозила ему пальцем. Ты-то меня, может, и знаешь, а я тебя впервые вижу!
– Мы действительно женаты, Лика. Наверху, в кармане сюртука, лежит наше свидетельство о браке, заключенном вчера в ратуше Вейма. Твоя подпись, моя и двух свидетелей. Нашими свидетелями стали двое попрошаек, что околачивались у ратуши, но ты была не против.
– Да? – изумилась я. – Нормальных свидетелей не нашлось? У нас нет друзей? Родственников?
Я с новой порцией ужаса оглядела ветхое жилище.
– Мы сироты?
Дален, хоть у него на душе, по всему видать, скребли кошки, рассмеялся. А смеялся парень так, как смеются все уверенные в себе люди: запрокинув голову, улыбка до ушей. Стеклянные дверцы старого буфета мелко задребезжали, резонируя с молодецким хохотом.
Муженек протянул ко мне руку. На этот раз не для того, чтобы коснуться, а так, как протягивают при знакомстве. Я поглядела заинтригованно и руку пожала. Крепкие у него пальцы! Этот человек знает себе цену.
– Дален Канри, барон. Боевой маг. Старший сын и наследник. – Он криво усмехнулся и добавил: – Лишенный наследства за порочащую его связь.
– Ух ты! – Я подалась вперед. – А с кем связался?
– С тобой, моя ненаглядная жена!
Час от часу не легче! Страшно узнавать, чем я занималась до встречи с Даленом. Я помассировала лоб и спросила прямо:
– Что я натворила?
Дален улыбнулся неожиданно мягко.
– Ничего, кроме того, что родилась не в той семье. Твои родители держат кондитерскую лавку. Во всяком случае, с твоих слов. Я их никогда не видел, ты нас не познакомила.
– Ладно. – Фух, кажется, можно выдохнуть. – То есть мы поженились против воли твоих родителей. И сразу отправились…
Я брезгливо обвела взглядом помещение.
– Сюда. Видно, на другое жилье денег не наскребли.
– Этот дом принадлежит моей престарелой дальней родственнице, она, увы, недавно преставилась.
– Кому представилась? – Я не расслышала, но потом сообразила. – Ах да! Преставилась. Извини. Соболезную!
– Ничего, я ее почти не знал. Она, как и ты, обладала бытовой магией…
Я обладаю магией?! О-па! Хотя стоп, чему я удивляюсь? Дален несколько раз говорил про «магическую отдачу», из-за которой и произошел весь сыр-бор. Но я только теперь вникла, что я – маг! И пальцы мои искрили не просто так. Я маг! Маг! Феечка!
– …мы приехали за ней, – закончил Дален.
Оказывается, все это время он прочувствованно пересказывал события вчерашнего дня.
– А?
Дален терпеливо вздохнул и начал по второму кругу:
– Моя тетка Руфильда слыла женщиной немного не в себе, но ее настои и целебные отвары пользовались большой популярностью. Она сама собирала травы и ингредиенты, составляла рецепты и варила зелья, используя магию. Все рецепты она записывала в толстую тетрадь в кожаном переплете. Страницы засалились от времени, кое-где обложку прожгли капли кислоты и искры огня, но тетка берегла тетрадь как зеницу ока. Мы приехали за ней.
– А зачем нам старая тетрадь?
– Ну, во-первых, затем, чтобы рецепты не достались недобросовестным магам. Они давно охотятся за ними. Руфильду уговаривали продать рецепты, а не договорившись, пытались украсть. Наверное, потому тетка и спрятала тетрадь так, что мы вчера перерыли весь дом, но не нашли ее. А во-вторых, это твой свадебный подарок от меня. Ты собираешься открыть кондитерскую и хочешь использовать для рецептов теткины наработки.
Кондитерскую! Слово подействовало на меня поистине магическим образом. Я будто ощутила запах ванили и корицы, разлившийся в затхлом помещении, а губы сделались сладкими, словно их намазали вишневым джемом.
– Ты использовала для поиска магию, но ты ведь не маг-дознаватель, бытовая магия для таких вещей подходит мало. Я уговаривал тебя не напрягаться, рано или поздно мы все равно отыщем тетрадь, но ты оказалась очень упряма, Лика. И не сдавалась, пока не упала без чувств.
Ага, вот оно! Тогда-то все и случилось!
– Что, и в огороде искали? – глупо спросила я, вспомнив тяпку.
– И в колодце, и на чердаке, и в сарае, – перечислил Дален обреченно.
Кондитерская, говоришь? Тортики, пирожные, десерты? И все приправленное магией?
– Сегодня продолжим! – строго заявила я.
