Анна Сафина
Тройная метка. Право на отцовство
Глава 11. Предательство
Столичный град произвел на меня неизгладимое впечатление. По внешнему кольцу все дома выглядели привычно, ничем не отличаясь от приличного жилища каждого уважающего себя жителя Войцегорска. Но чем ближе мы углублялись по асфальтированной дороге в центр, тем более эпатажными и благоустроенными становились улицы.
– Куда мы едем? – спросила, с восторгом прильнув к окну мобиля.
– В центральный сектор, – ответил Гром, лавируя по улочкам. – Мы называем его Золотой Квадрат, там вся инфраструктура предназначена для особо важных и самых влиятельных семей Анклава. Закрытая зона для обывателей, въезд только по спецпропускам.
Как оказалось, зона для элиты была не просто недостижимой мечтой для обычных волков, но и полностью охраняемой территорией со стражниками вдоль периметра с ограждениями. Бойцы в форме стояли у блок-поста в ожидании нашего мобиля и лишь кивнули, когда увидели через лобовое стекло лицо Грома.
– У тебя даже документы не спросили, – пробормотала и с опаской глянула на мужчину, который продолжал уверенно вести мобиль.
– Полезно иногда быть особо важной единицей Анклава, – хищно улыбнулся, но ответил обтекаемо, с его слов нельзя было понять статус самца в иерархии города.
Архитектура внутри Золотого Квадрата кардинально отличалась от всего, что я когда-либо видела, а учитывая, что мои познания начинались и заканчивались Войцегорском, удивлению моему не было предела. Я с открытым ртом смотрела на добротные трех- и четырехэтажные кирпичные строения по правую сторону от дороги, в то время как слева находились более привычные моему взору двухэтажные постройки, перемежающиеся зелеными секторами природных насаждений, уютно вписанными в планировку города.
– Тут живут высокопоставленные волки? – задала закономерный вопрос, кивая головой на высокие здания в четыре этажа.
В ответ на это сперва Гром рассмеялся, а затем отрицательно качнул головой.
– Нет, семьи живут по левую сторону, а это торговые дома, персик, модное нынче веяние в столичном граде. Мы пройдемся по ним после того, как закажем тебе одежду. Уверен, ты оценишь прелесть прогресса.
– Не уверена. У вас здесь всё совершенно по-другому, – буркнула, провожая взглядом идущую по тротуару самочку в коротком платье чуть выше колен. В Войцегорске за подобный вид ей бы сделали выговор, а тут на нее никто не обращал внимания, словно это было нормой.
– Нравы в окраинах более консервативные, согласен, но… Черт!
В этот момент Гром достал телефон и хмуро уткнулся в экран. Я с завистью глянула на гаджет в его руках, такого у меня никогда не было. У отца хранилась старая модель, которую он мог себе позволить, но мне не позволялось трогать ее. Подобная связь в наше время была лишь привилегией сильных мира сего, но до чего же хотелось иметь что-то подобное и самой.
– Я тебе подарю такой же, – заметил мой взгляд черноволосый и улыбнулся, глядя на меня с умилением. Так обычно смотрят на подопечных, которых хочется баловать. – Будешь всегда со мной на связи, персик. Говорю же, у прогресса есть свои плюсы.
Я была с ним согласна, но покраснела, коря себя за несдержанность. Показалось, словно нагло выпросила подарок, не говоря при этом ни слова.
– Так, персик, мы приехали, – мобиль остановился и занял парковочное место возле одного из торговых домов, поняла это по необычным и ярким вывескам. – И запомни, я твой мужчина, а значит, полностью отвечаю за твое содержание. Не желаю слышать таких слов, как “не надо”, “дорого” и так далее. Ясно?
Кивнула, но он не заметил этого, уже вышел из мобиля, а после галантно открыл дверцу для меня. Протянул ладонь, словно предлагая мне вручить себя в его заботливые руки, и я, немного поразмыслив, не нашла в этом ничего плохого, подчинилась с охотой.
– Раниль уже ждет нас в лавке мадам Дюбон? – поравнялась с мужчиной и заозиралась по сторонам, пытаясь понять, где она находится.
– Раз он так сказал, – со странной усмешкой ответил Гром и подтолкнул меня за поясницу к двери внушительного здания.
Внутри оказалось также красиво: высокие потолки, светлый интерьер и единые линии коридора с несколькими входами в другие помещения, украшенные интересными вывесками. Видимо, современные лавки для пошива одежды, мебели и оформления интерьера в дом.
Лавка мадам Дюбон располагалась в центре, на самом видном месте. Гром не отпускал моей ладони, словно не желая оставлять меня ни на секунду одну, но мне было приятно, и я не возражала против тактильного контакта.
– Раниль! – радостно крикнула при виде рыжеволосого, который стоял около стойки.
Его взгляд резко скользнул ко мне, и он замер. Кивнул довольно прохладно, что остудило мой пыл, но я списала это на присутствие других волков. Рядом с ним стояли двое: девушка и парень, оба черноволосые и стройные, от них исходила умиротворяющая энергетика.
– Как интересно, – оскалился Гром, глядя на троицу, а от его голоса и взгляда по мне прокатился неприятный холодный озноб. – Лисовские уже в городе. Не ожидал. Оперативно сработано.
Услышав до боли знакомую фамилию, я замерла и уже другим взглядом окинула незнакомцев. Жадно впилась взором в девушку, чувствуя, в каком бешеном ритме заколотилось мое ревнивое сердце.
– Раниль, дорогой, я выбрала платье. Думаю, это будет отличным подарком невесте, мой род оценит твою щедрость, – переливчатый девичий голос не сразу ворвался в сознание, но женская ладонь, скользнувшая к предплечью Волкова, отпечаталась в памяти весьма четко и довольно болезненно. В груди кольнуло, но я промолчала, пока что молча наблюдая за всем со стороны.
– Смотри, не избалуй мою сестренку, Раниль. Траты хороши на этапе помолвки, но в браке их посчитают расточительством. Мы, лисы, прагматичные существа, – вклинился язвительным тоном высокий спутник, похожий на девушку, как две капли воды.
– Хитрые, ты хотел сказать, Агуар? – усмехнулся Гром, когда мы подошли к ним ближе.
Всё внимание сразу же устремилось к нам двоим. И если на Грома смотрели уважительно, как на равного, то меня окинули непроницаемым недоуменным взглядом, задаваясь вопросом, кто я такая, и как попала в святая святых. Агуар скептично осмотрел мой “наряд” и цинично хмыкнул, но мнение незнакомца меня не задевало. Всё мое внимание было направлено на Раниля, около которого, привалившись к его плечу и обнимая за руку, стояла нимфа.
– Доброй луны, Гром, – улыбнулась девушка, демонстрируя белизну округлых зубов. – Ты со спутницей? Наконец, выбрал себе жену? – затем мягко и доброжелательно глянула на меня. – Я Марун Лисовская, а это мой жених Раниль Волков. И мой брат Агуар, не обращайте на него внимания, его в детстве уронили вниз головой.
Даже поддевка с ее уст звучала не оскорбительно, а скорее, шаловливо и игриво, с ноткой нежности.
Марун. Имя ей не подходило, было слишком грубоватым и мужским, не соответствуя образу воздушной красавицы и утонченной леди из высшего общества.
– Ты как всегда весьма проницательна, Марун. Познакомьтесь, несравненная Алайна Волчек, моя будущая жена, – представил меня с гордостью Гром, и это пролилось бальзамом на мое кровоточащее сердце.
Посмотрела на Раниля, желая увидеть реакцию на заявление черноволосого, но он не обращал на меня особого внимания, сверлил странным взглядом Агуара, который не отрывал своих глаз от меня, вгоняя в панику. В то же время Марун приветливо и одобрительно улыбалась мне, отчего я чувствовала себя не в своей тарелке, ведь отчетливо ощутила разницу между нами. До этого момента новости о невесте рыжеволосого я воспринимала ничего не значащим фоном, безликой картонкой, которую стоит лишь смять, и она исчезнет из нашей жизни, а сейчас она предстала прямо передо мной во плоти, живая и женственная. Опустила глаза, ощущая себя в мужской одежде замарашкой, которую пустили в свет ради чужой потехи.
– Господа, платье мы упаковали, – раздался в этот момент вдруг сзади троицы женский голос. Раздалось шуршание, а затем бумажный пакет поставили на стойку.
Троица отвернулась, и Гром воспользовался заминкой, встал так, чтобы загородить меня от них, и наклонился.
– Что опять в твоей головушке, персик? Красота в глазах смотрящего, слышала такое выражение? – мужская рука заботливо обняла меня за плечи, притягивая к себе и даря мне успокоение. – Посмотри на меня, кошечка.
Это была не просьба, приказ самца, которому я вынужденно подчинилась и сразу же попала в плен его глаз. Он обхватил ладонями мое лицо и наклонился, невесомо касаясь моих губ своими.
– Гром, – тихо выдохнула, опасаясь, что на нас смотрят.
– Тише, персик, я подтверждаю свои права на тебя. Да и ты слишком сильно нервничаешь, тебе нужно расслабиться, – произнес хриплым тоном и прикусил мою нижнюю губу, после сминая ее в грубом и собственническим поцелуе.
Не знаю, сколько прошло времени, ведь я потерялась в ощущениях, чувствуя, как расслабленно растекаюсь по телу Грома. Совсем бы улетела в нирвану, но в какой-то момент нас отвлек чужой грубый кашель.
– Постыдились бы меня, голубки, – прозвучал следом знакомый язвительный голос Агуара. – То одна парочка тут непотребствами занимается, то другая. А обо мне кто подумает? Я ведь одинокий самец в самом расцвете сил и с низменными плотскими потребностями. В конце концов, я завидую.
Постеснялась смотреть на парня, мне хватило и его слов. Вместо этого подняла голову, выдыхая раскаленный жар из легких, и расфокусированным зрением глянула вбок, вот только не рассчитала и сразу же столкнулась с напряженным взором Раниля, который стоял у стойки со стиснутыми кулаками, лежащими вдоль тела. Его грудь часто вздымалась, а волосы были взъерошены, словно он пробежал огромное расстояние или… Про остальные предположения думать мне не хотелось, но я невольно и, не желая того, перевела взгляд на губы Марун. Не припухшие.
Она не выглядела девушкой легкого поведения, готовой поддаться на флюиды самца, и оттого я ощущала себя более неуютно. Ведь я была полной противоположностью идеала, представшего передо мной во всей своей чистокровной красе. Может, прав был дядя Майрен, когда говорил, что полукровки – другая категория женщин, не та, которую можно вывести в приличное общество?
Грязный секрет. Вот кто я для Раниля. Он подтвердил мои мысли, когда отвернулся от меня на очередной отклик портнихи и достал из кармана портмоне, вытаскивая оттуда внушительные купюры. Плату за платье. Подарок для Марун в честь их помолвки.
Глава 12. Метка судьбы
Портниха подобострастно улыбнулась, практически заглядывая Ранилю в рот, но он не обратил на нее ни малейшего внимания. Все его тело выглядело натянутым, как гитарная струна, а сила, которую он источал, чудом не опрокидывала меня оземь. Он плохо контролировал себя, отчего воздух вокруг сгустился и стал вязким, затрудняя мое дыхание.
– Что-то ты напряжен, Раниль, так волнуешься из-за долгожданной встречи с невестой? Вернулся ради нее из поездки, похвально, одобряю, – нарушил тишину ленивый голос Агуара. – Быстро ты управился с делами в Войцегорске. Что, потянуло к не венценосным кровям?
Разительное отличие родных брата и сестры поражало. Если Марун была воспитанна и учтива, то в противовес ей Агуар собрал все отрицательные качества, какие могут быть у оборотня. Язвительный, неприятный, душный.
– У вас какой-то шум в подсобке, – холодно улыбнулся Волков портнихе, но та намека не поняла, качнула отрицательно головой. – Настоятельно рекомендую разобраться, проверка не за горами, мы же не хотим, чтобы лавку такой уважаемой госпожи закрыли?
Даже идиотка поняла бы намек, а мадам Дюбон, как я поняла, быстро уняла свое любопытство и прошмыгнула в подсобку, более не подслушивая разговор господ. Показалось удивительным и странным, что в закрытом для простых горожан секторе держит лавку чистокровный человек, как я поняла по запаху, но странностей в последнее время было так много, что этот факт показался незначительным.
– Закрой свой рот. Если узнаю, что кто-то по твоей вине распускает обо мне слухи, спрошу с тебя. Ты знаешь мою семью, никто не церемонится даже с родственниками, так что не думай, что для тебя что-то изменится в связи с последними событиями, – довольно спокойно, но оттого и страшнее прозвучала угроза со стороны рыжеволосого. Даже меня пробрало до спазмов в животе.
Кадык Агуара дернулся, в глазах мелькнула настороженность, но исчезла так быстро, что можно было принять это за мираж.
– Думаю, в вашей резиденции появляться мне не стоит. Слухи ни к чему, – продолжая гипнотизировать Лисовского взглядом, Волков протянул ему фирменный пакет, внутри которого было упаковано платье, но тот и не думал вытаскивать руки из карманов, продолжая оставаться самим собой.
Все оборотни предпочитали одежду из натуральных тканей, так что редко кого можно было увидеть в некачественных вещах, вот только весь облик Агуара так и кричал на всю округу, что на него всё шили на заказ. Дорогого кроя рубашка из плотного голубого льна не была заправлена в такие же светлые брюки, чуть приспущенные на бедрах, а три верхние пуговицы расстегнуты, открывая вид на безволосую загорелую грудь, что вкупе с взъерошенной шевелюрой придавало ему расхристанный вид. От него веяло чем-то опасным и непредсказуемым.
Чуть двинулась вбок, чтобы встать немного за спиной черноволосого, и его левая ладонь сразу же легла мне на бедро, настолько хорошо он чуял мою тревогу и реагировал на уровне защитных инстинктов.
– О чем ты, дорогой зять, о каких слухах ты всё беспокоишься? Все в граде уже в курсе о переговорах между нашими отцами, – циничная усмешка скользнула по полным губам, а взгляд был острым, как бритва. – Помолвка влиятельных семей должна встречаться у подданых ликованием. Особенно, когда одна из них правящая, не так ли?
– Сделаю вид, что не слышал этого. Не испытывай мое терпение, Лисовский, – процедил сквозь зубы Раниль и блеснул холодом глаз. – Ты и сам отлично справишься с ролью сопровождающего Марун, а я бы предпочел остаться и переговорить с Громом.
– Я, конечно люблю свою дорогую сестричку, но общество жениха ей будет всяко приятнее, – продемонстрировал нам уверенную широкую улыбку Агуар, балансируя на грани, но глаз теплота не коснулась.
Он продолжал стоять на своем, проявляя несвойственное лисам упрямство и выдерживая прямое противостояние. Те обычно предпочитали действовать хитростью, граничащей с филигранным умом и мастерством в умении грамотно разыгрывать шахматные партии. Легендарные хитрецы Волчьего Анклава, единственные сумевшие не просто ужиться с клыкастыми агрессорами, но и прижиться при дворе нескольких поколений кнезио. И сейчас мне стало понятно, почему.
– Будущего жениха, – прищурился рыжеволосый, поправляя парня. – Не забегай вперед, однажды это погубит твой клан, – сделал паузу. – Если ты станешь вожаком.
Намек был более чем прозрачен.
Словесная и визуальная борьба двух самцов могла зайти слишком далеко, но Марун даже в этой ситуации проявила себя настоящей волчицей, хранительницей очага. Показалось на секунду, что она кинула на нас с Громом взгляд, полный подозрения, словно по мановению животной чуйки, но затем она прильнула к Волкову и защебетала воркующим голоском:
– И правда, Раниль, такая удача, что мы встретились в лавке мадам Дюбон. И всё благодаря твоему отцу, он так уговаривал меня прогуляться по городу. Идем, мне будет приятно, если ты зайдешь к нам на чашечку чая.
Мне словно ударили в грудь, перекрывая трахею, аж дыхание сперло, а в уголках глаз защипало от увиденной картины.
– Вы встречали сегодня Ураила? – нахмурился Волков, а вот я вцепилась пальцами в локоть Грома, напряженно наблюдая за разговором. Чуяла неладное, но пока не могла собрать все факты воедино.
– Он у нас дома, – кивнула девушка, а вот Агуар, воспользовавшись паузой, перевел заинтересованный взгляд на меня. – Они с отцом обсуждают мое приданое. Как ты думаешь, может, нам…
– Хорошо, вы идите первыми, а я подойду позже, – перебил, не дав Марун договорить. – У меня кое-какие дела еще в центре.
– Щенячьи глаза – твои дела? – перевел Лисовский пронизывающий взгляд на Волкова и кивнул на меня, заставив мое тело сжаться и замереть на месте от подкатившего резко к горлу страха. В висках застучало, а перед глазами поплыло от всплеска адреналина, отчего тело кинуло в жар, огненной лавой хлестнувший по нервным окончаниям.
– За языком следи! – рявкнул Гром, набычиваясь и грозно сверля глазами Агуара. Вены на его руках вздулись, а челюсть угрожающе выдвинулась вперед, ему явно не понравилось, что лис вплел меня в свои интриги.
Наши взгляды с Лисовским встретились, и я вздрогнула, храбрясь и не отводя свои глаза в сторону. Пронырливый и умный. Самая опасная категория самцов. Такого не проведешь.
– Прошу извинить, не хотел обидеть, – шутливо приподнял ладони вверх Агуар, но насмешливая улыбка портила серьезность момента, превращая происходящее в абсурд. – У, какой ты грозный, Гром. Что, до печенок пробрало? Неожиданно. Помнится, неделю назад ты лисиц моего клана по ночам посещал, а тут вдруг остепенился. Не верится, что решил завязать с разгульной жизнью. Не ты ли мне давеча говорил, что порок – твое второе имя? Может, ты врешь о своих намерениях в отношении самочки, м?
Вопрос был провокационный, явно направленный на деморализацию Грома или меня, но когда я заметила мимолетный острый взгляд лиса на Раниля, поняла, что вывести из себя он хотел вовсе не нас.
– Ты переходишь всякие границы, Лисовский. Не думай, что можешь себе позволить оскорбления в адрес волков, раз наши отцы сговорились о браке Марун с одним из Волковых. Не забывай, что это она войдет в нашу семью, не ты, – оскалился рыжеволосый, голос его был холоден и безэмоционален, но отчего-то я не сомневалась, что внутри его крупного тела бушует яростное пламя, которое он контролирует на пределе сил, не позволяя вырваться и разрушить всё пространство вокруг нас.
На границе сознания вдруг некстати мелькнула мысль, что своего имени в контексте помолвки он не назвал, но никто, кроме меня, на этот факт, казалось, внимания не обратил, и я не стала циклиться, предпочитая не строить очередных иллюзий. Боль и без того опоясывала каждую клеточку моего тела.
– Да, а я и забыл, – в такой же полушутливой-полуиздевающейся манере прокомментировал чужое предупреждение Агуар, но не удержался и скабрезно хмыкнул. – Идем, Марун, твой жених желает остаться наедине с Громом. Декаду назад они за один стол брезговали сесть, а сегодня у них общие дела и секреты. Удивительно, не правда ли? Вот наш отец порадуется, какой непостоянный муж тебе достанется. Всю жизнь клан о таком мечтал.
В воздухе завитала нешуточная угроза. Лицо Раниля посмурнело, лоб пересекли глубокие вогнутые в кожу морщины, его кулаки сжались, а грудь зачастилась, поднимаясь и опускаясь подобно моторчику. Он был на грани потери контроля, даже Марун сместилась вбок, с опаской глядя на мужчину и заламывая пальцы на груди. А вот Агуар был спокоен, как удав, с нетерпением ожидая чужого взрыва.
– Идемте, как раз успеем к обеду, – сумел взять себя в руки Раниль и выплюнул слова наружу. – Прошу, – протянул локоть девушке-лисице, и та с какой-то жадностью обхватила его руку пальцами, словно лиана обвиваясь своей богатой женской энергией вокруг его тела.
Они двинулись к выходу первыми, в то время как Агуар остановился напротив нас.
– До встречи у Даная, Гром, – с потаенным предупреждением глянул на черноволосого. – Надеюсь, ты не собираешься пропустить нашу еженедельную партию в покер?
Пропустила эти слова мимо ушей, сдерживаясь из последних сил, чтобы не обернуться на уходящую парочку. Опасалась, что лис может неверно воспринять мой взгляд. Или наоборот, слишком верно.
– Даже и не думал, – оскалился Гром и прижал меня сильнее к себе, стараясь загородить от чужака.
– И приводи с собой красотку, я настаиваю, – Агуар не постеснялся и вытянул голову, чтобы встретиться со мной глазами, и даже нагло подмигнул, будто не опасаясь праведного гнева самца.
– Проваливай уже! – повысил голос и рявкнул черноволосый, но лису хоть бы хны. Он снова положил руки в карманы брюк и двинулся следом за сестрой, насвистывая попутно веселый мотив.
И когда он оказался ко мне спиной, я увидела, что за опустившимся воротом рубашки мелькнула огненно-голубая печать. Рассмотреть ближе не удалось, расстояние между нами неизбежно увеличивалось, но этот момент отчего-то после надолго засел у меня в памяти, хотя объяснить своей тревоги не могла.
Разбираться в этом сейчас не хотелось, всё мое существо устремилось к Ранилю.
– Она в него влюблена, – грустно изрекла вслух, глядя троице вслед.
Гром повернул ко мне голову, но я не стала на него смотреть, боялась, что он увидит в моих глазах неприглядную темную тоску. Что-то надломилось во мне, но даже себе я пока боялась признаваться в этом. Не желала копаться в собственных эмоциях, там меня ждала бездна.
– Хотелось бы мне взять твою боль себе, персик, – протянул невесело Гром, – но ты зря печалишься, не терзай свое юное слабое сердечко. Я бы и рад сейчас очернить Раниля, всё же устранить соперника – святое дело, но не всё так нерадужно, как кажется на первый взгляд. А насчет Марун… Только ленивый не в курсе о ее невзаимной постыдной любви.
Задержала дыхание, внимательно слушая его медленную речь, а затем моргнула, смахивая влагу с глаз. Что он имеет в виду?
