Анна Рейнер
В оковах Темного города

– Проходи, Тайрин, – Керреро отложил бумаги в сторону и прикрыл их папкой, что не могло остаться для меня незамеченным. Он явно что-то скрывал. – Как прошел вчерашний вечер? – поинтересовался он. – Надеюсь, Лилиана тебя не утомила? А-то она это умеет.

– Ты к ней несправедлив, – присев на стул и сняв перчатки, произнесла я. – Все было чудесно. Терри тоже в восторге. Вот только тебя там не было.

Я не хотела показывать свои обиды, но в голосе вопреки желаниям прозвучал укор, и это не осталось незамеченным. Керреро нахмурился и, приблизившись, взял мои ладони в свои руки.

– Мне правда жаль, что так получилось, – тихо сказал он. – Но обещаю исправиться в самое ближайшее время. Что скажешь насчет ужина?

– Даже не знаю, – лукаво улыбнувшись, протянула я и не заметила, как растворилась в шоколаде его глаз.

– Значит, договорились, – слегка сжав мои ладони, тихо сказал он, а потом притянув меня к себе, заключил в крепкие объятия. – Завтра вечером я за тобой заеду.

– Хорошо, – ответила немного охрипшим голосом, не отрывая взгляда от его глаз.

Сердце стучало как бешеное. Я не могла справиться с волнением, когда мы находились в такой близости. В эти моменты казалось, что весь мир замирает и принадлежит только нам двоим.

Так и не выпуская меня из объятий, он коснулся кончиками пальцев моей щеки, и я задержала дыхание.

– Тайрин, – прошептал Морис мое имя и, склонившись, коснулся губами моих губ.

Поцелуй был нежным и в то же время ярким. Я понимала, что мы уже давно перешагнули допустимые моральные устои, ведь до бракосочетания встречи молодых людей проходят только в присутствии компаньонки, что уж говорить про поцелуи. Конечно, после официальной помолвки все было бы намного проще, но Мориса как-будто что-то удерживало от такого серьезного шага. Хотя я не сомневалась в подлинности его чувствах.

Услышав громкий стук в дверь, Керреро резко прервал поцелуй и только отстранившись на достаточно приличное расстояние, дал нежданному визитеру разрешение войти. Оставалось только надеяться, что мое лицо не раскраснелось, а губы не припухли от поцелуев…

– Доброе утро, мисс Тархаро, – перешагнув порог, произнес личный секретарь Мориса и сразу перешел к цели визита: – Господин Керреро, сегодня на Терновой улице обнаружен труп мужчины среднего возраста.

– Хорошо, Варис. Я сейчас же направлю туда специалистов.

– Смерть необычная, – заметил секретарь. Только сейчас я заметила, что он нервничает. – Записка от градоначальника, – парень протянул Морису небольшой клочок бумаги.

Быстро прочитав записку, Керреро сунул ее в карман и повернулся ко мне.

– Мне нужно отлучиться, – отчеканил он и, не дожидаясь ответа, покинул кабинет. Варис, словно тень, последовал за начальником Тайного сыска.

Оставшись в одиночестве, решила идти в архив, но вдруг вспомнила про бумаги, которые Морис спрятал при моем появлении. Посомневавшись несколько мгновений, медленно подошла к столу, подняла папку и удивленно приподняла брови, увидев под ней дело Бонсона. Но ведь колдун мертв, убийства прекратились, тогда почему Керреро все еще продолжает изучать улики и сведения по тому делу? Но, как бы там ни было, зачем он это от меня скрывает? Не хочет тревожить или, как и этот странный орден, тоже считает меня пособницей колдуна?

От последних мыслей стало неприятно. Поджав губы, вернула папку на место, тяжело вздохнула и вдруг заметила на столешнице блокнот Мориса, который он всегда брал с собой на места преступлений и записывал в него все важные сведения.

Решив отвести блокнот Керреро, я положила его в карман и, припомнив название улицы, которую упомянул секретарь, покинула здание Тайного сыска. Поймать экипаж не составило труда. Сидя в карете, я глядела в окошко и, заметив столпотворение возле цветочной лавки, попросила кучера остановиться.

Протиснувшись сквозь толпу, я заметила Мориса. Но его имя так и застыло у меня на губах, стоило увидеть мертвое тело с побелевшими радужками…

Глава 3

Бывают в жизни ситуации, когда сомневаешься в реальности происходящего и своей вменяемости. Переехав в Тинеон, порой мне казалось, что я просто не выходила из состояния нереальности. И вот снова стояла и не верила своим глазам. Как такое возможно? Быть может, это лишь сон, где я снова погрузилась в события , оставившие на мне глубокий след?

Вдруг меня кинуло в жар, а затем на лбу выступила испарина. Сон. Я видела этого мужчину прошлой ночью во сне. А теперь.. теперь он мертв и, похоже, что убит точно так же, как все жертвы Бонсона.

Бесцветная радужка лишенная зрачка, смотрела вникуда, а застывшая на лице гримаса ужаса, явно свидетельствовала о том, что мужчина был напуган. И я помню его страх. Я чувствовала его и, казалось, что могла даже потрогать. Более того, он пьянил меня, как и осознание власти над этим несчастным. Кстати, кто он? И почему его постигла эта печальная участь?

Паника накрыла меня с головой. Дурное предчувствие, сковало грудную клетку. Неконтролируемое ощущение причастности к этому преступлению поселилось во мне, взывая к беспощадному чувству вины и настоящему, первобытному ужасу. Я не верила в совпадения. И после переезда в этот город, убедилась, случайности не случайны. По какой-то причине я видела погоню за жертвой, более того, я участвовала в ней. Неужели я имею отношение к смерти этого несчастного?

– Тайрин! Тай, что с тобой? Тебе плохо? – услышала встревоженный голос Мориса.

Не знаю, что отобразилось на моем лице, но должно быть я напугала Керерро, потому что когда перевела на него взгляд, то не узнала своего спокойного и немного циничного начальника. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, в которых отражалась тревога.

– Ты забыл записную книжку, – растерянно протянула ему то, из-за чего приехала на место преступления.

– Спасибо! Ты меня очень выручила, – доносился его голос словно сквозь толщу воды, потому что я тут же переместила внимание обратно на труп.

Черный сюртук, покрытые слоем пыли серые брюки и котелок, валяющийся слегка поодаль. Да, я точно видела этого несчастного во сне. Меня снова охватил озноб. Я отказывалась верить, будто как-то причастна к его смерти. Нет. Я же находилась дома и не могла стать свидетелем его гибели. Тогда почему он привиделся мне ночью?

А что если..? Жуткая догадка прострелила нутро от солнечного сплетения прямо к сердцу. Что, если ночной визит Шеррера имеет к этому какое-то отношение?

Пусть пока я не видела в этом смысла и можно было с трудом прочертить связь между колдовским убийством, моими снами и визитом вампира, но после увиденного в этом городе, нельзя скидывать со счетов ни одну из версий.

– Тайрин, – ощутила прикосновения горячих ладоней к своим, – я провожу тебя до экипажа.

Игнорируя нормы приличия, Морис приобнял меня за плечи и повел прочь от места преступления.

Меня же, будто магнитом тянуло обернуться и я поддалась этому желанию. Распластанное по брусчатке тело останется выжженным клеймом в моей памяти.

Керерро старался как можно скорее увести меня подальше от места преступления, но это больше ничего не решало. Я видела все, и теперь не знала, должна ли поделиться своим кошмаром с блондином. Меня одолевали сомнения и страхи. Они всколыхнулись с новой силой, после подслушанного на пикнике разговора. Больше всего я, как и сказал тогда Морису судья, боялась оказаться причастной к таинственным преступлениям. Ведь Бонсона больше не было в живых, а со мной происходило что-то странное. Ведь таких совпадений не бывает. И возможно, для начала мне следовало разобраться с тем, что происходило со мной и лишь потом поведать Морису о своей жуткой связи с убийцей.

– Как это возможно? – не выдержала напряжения.

В любом случае Керерро видел насколько я не в себе.

– Не знаю, – глухо ответил он, будто случившееся подкосило его ничуть не меньше моего. – Только если он остался в живых.

– Это невозможно! – резко одернула мужчину. – Я своими глазами видела его смерть.

– Ты уверена? – остановился возле повозки.

Морис осмотрелся по сторонам, убедившись, что нас не подслушивают и слегка склонился ко мне.

– Абсолютно! – во всей этой истории смерть Бонсона оставалась единственным фактом, в котором я не сомневалась.

До сих пор в ушах стояли те жуткие звуки, что доносились из пламени.

– Просто…, – начал Морис и тут же замялся, не решаясь сказать задуманное, – тебе не могла привидеться его смерть? Или он смог как-то выбраться из пожара? – впервые увидела блондина таким неуверенным и смущенным.

Ему явно доставляли дискомфорт эти вопросы, но ясно было лишь то, что он долгое время думал об этом. А теперь появился повод наконец-то озвучить их вслух и не выставить меня дурой. Хотя, в любом случае его сомнения оскорбляли.

– Все же, тело, которое мы нашли, невозможно было опознать. Вполне возможно, что погиб кто-то другой, а Бонсон мог осесть где-то и затаиться.

– Исключено! – обрубила унизительные предположения. – Я уверена в том, что говорю. Или ты считаешь, что все это не больше, чем плод моего воображения?

– Я лишь выполняю свою работу, проверяя все возможные версии! – в голосе послышалось раздражение. – Что ты предлагаешь мне делать, когда в городе продолжились убийства, начатые считающимся пропавшим без вести учителем-колдуном? Закрыть глаза на возможные пробелы в расследовании? – сверкнул глазами, пронизывая меня острым взглядом.

Под ребрами все сжалось от его резкости. Я уже и забыла, каким Морис бывает с другими и теперь ошеломленно смотрела на него, не понимая, куда исчез мой нежный и внимательный возлюбленный.

– И что ты собираешься делать? Будешь разыскивать того, кого нет в живых?

– Это еще следует доказать! – выпалил резко и тут же поморщился, увидев выражение моего лица. – Тай…, – протянул ко мне руки, но меня будто окатили ведром ледяной воды.

Сделала шаг в сторону, открывая дверь повозки и, не дожидаясь помощи, самостоятельно залезла внутрь.

– Тай, – дернул он за дверцу, прожигая меня мученическим взглядом, – я не имел в виду, будто ты лжешь…

– Простите, мистер Керерро, но мне пора возвращаться на рабочее место. Удачи в вашем расследовании, – смотрела прямо перед собой, игнорируя жжение на коже.

Несколько мгновений блондин молча сверлил меня взглядом, а потом захлопнул дверь.

– Майлз! – крикнул он кучеру. – Будь добр, отвези мисс Тархаро обратно и проследи, чтобы она добралась в целости и сохранности.

– Будет исполнено, господин Керерро, – ответил ему извозчик, и я почувствовала, как повозка тронулась с места.

Морис не дожидаясь, пока экипаж скроется из поля его зрения, развернулся спиной ко мне и устремился к месту преступления. А у меня на глазах выступили предательские слезы, которым я позволила омывать мои щеки, ощущая, как между мной и Морисом выросла стена.

***

Морис бездумно смотрел в окно экипажа, размышляя над событиями последних дней. Череда странных убийств, совершенных на этой неделе, и так достаточно сильно занимали его мысли. Но тело, найденное сегодня и имеющее точно такие следы на теле, как и у всех жертв Бонсона, застало его врасплох. Он считал с историей колдуна покончено, хоть и не давали покоя детали гибели учителя. Изувеченное тело оставляло кучу сомнений. Из подтверждений того, что оно принадлежало колдуну, лишь слова Тайрин. И он верил ей… Хотел верить, но нечто незримое, неуловимое, не позволяло ему отпустить эту историю. Девушка что-то не договаривала, он чувствовал это и не мог объяснить ее мотивов. Разве только история выглядела совсем иначе, чем рассказала она.

Морис тут же отодвинул эту мысль. Нет, она ведь не могла обманывать его. Но, как показывала практика начальника Тайного сыска, – злодеем мог оказаться кто угодно, подобно волку в овечьей шкуре и от того у него скребло на душе еще сильней.

Но даже не взирая, на подозрения в том, что Тайрин не все рассказала Морису о ночи гибели Бонсона, он верил, она – не убийца. И был готов отдать все на свете, лишь бы оказаться правым. Ведь эта девушка, с огненными волосами, пробралась ему не только под кожу, но и крепко завладела его сердцем.

Если они не виделись, то Морис лишался сна и аппетита, тосковал по ней, представляя чем занята девушка в это мгновение. Мысли о том, что она в этот миг, так же, как и он лежит в кровати в одной тонкой сорочке, сводила его с ума. Он фантазировал, будто находится с ней в одной постели, медленно задирая легкий хлопок и касаясь нежной кожи там, где пока мог лишь мечтать.

Первые несколько раз, когда мысли перешагнули ту самую черту, которую он избегал осознанно, ему казалось, что даже подобные фантазии способны очернить любимую девушку, и он гнал их прочь. Но ночами, когда сознание начальника Тайного сыска балансировало на грани сна и реальности, порочные картинки сами пробирались к нему в голову, учащая дыхание и заставляя сердце сбиваться с ритма. Но даже эти картинки и мысли оказались настолько волнительными и сладкими, что он поддался им, впуская порок.

Он больше не боялся этих мыслей, наоборот, поддавался им, представляя на себе ее руки, губы и не замечал, как доводил себя до кульминации, снимая навалившееся напряжение. Но стоило удовольствию схлынуть, как Морис становился противен сам себе и его неизбежно затапливало волной стыда перед Тайрин. Он понимал лишь одно, что пропадет без нее и хотел как можно скорее сделать ей предложение, лишь бы прекратить эту муку. Но долг чести, давление ордена и вопросы, оставленные после смерти Бонсона, сдерживали его порыв. Сперва он должен доказать то, что она чиста не только телом, душой, но и поступками.

Их перепалка застала Керерро врасплох. Но и обманывать Тайрин, утверждая, будто не пытается анализировать случившееся и полностью доверяет, он не мог. Не умел. Да и строить отношения на лжи, это не про него и его отношении к жизни.

Но даже не взирая на горькие думы, он задыхался без Тай. Эта размолвка угнетала его сильнее подозрений. Решено, после того как сделает все запланированное в отделе Тайного сыска, навестит девушку. И плевать на поздний час и то, в каком состоянии они распрощались. Ему нужен был один взгляд и самый невинный поцелуй, чтобы вернуть душевное спокойствие. А заодно он узнает у Терриса о том, покидала ли его сестра дом в ночное время.

Поморщился от собственных мыслей, ощутив отвращение к себе. Почему он не мог хотя бы на какое-то время забыть о проклятых убийствах? Злился на себя за то, что снова работа влезла в его личную жизнь, но просто не знал, как поступить правильно в этой ситуации: поддаться чувствам или выбрать долг?

– Господни Керерро, – окликнул Мориса коронер.

– Да, господин Штефс, – обернулся он на низкорослого мужчину в монокле. – Что-то обнаружили?

– При осмотре тела погибшего, был обнаружен носовой платок с вышитой буквой Л.

– Но убитого звали Джозеф Прист, – нахмурился Морис.

– Видимо, этот платок принадлежал кому-то другому, – подытожил очевидный факт коронер.

– Что-то еще? – надеялся зацепиться хоть за что-то. Но и платок со странной буквой уже вселял какую-то надежду на отправную точку в расследовании.

Меньше всего ему хотелось устанавливать слежку за Тайрин.

– Пока больше ничего, – угрюмо проговорил мужчина. – Детали после более детального осмотра.

– Хорошо, – кивнул Керерро и направился в свой кабинет.

Открыв записи, сделанные на месте преступлений этой недели, блондин пытался провести параллели между последним телом и убитых удушением несчастных. Явно, что работали совершенно разные люди. Но вот что-то не давало ему покоя, между тремя случаями удушения и убийством колдовством. Из-за чего-то свербило под ребрами. Он выпускал нечто из вида и это не давало ему покоя.

Пока он изучал записи в блокноте, в дверь осторожно постучали.

– Войдите, – прокричал он недовольно.

Но стоило двери приоткрыться, как он ощутил на себе ее взор. Внутри все вздрогнуло, замерло и вспорхнуло, как только их глаза встретились. Морис не мог подавить волнение и радость от того, что невзирая на их размолвку, Тайрин пришла первая к нему. Все остальные мысли тут же вылетели из головы, но как бы он ни радовался внутри себя, чувства показать не получалось.

Керерро молча следил за тем, как девушка закрыла за собой дверь и осторожной поступью приблизилась к столу.

Она волновалась. Потухший взгляд, подрагивающие ресницы и чуть дрожащие пальцы выдавали ее неуверенность.

У Мориса сжалось сердце, при виде всегда такой уверенной в себе и энергичной Тайрин. Неужели это он стал причиной таких разительных перемен. Хотел спросить ее о том, что случилось, но слова застряли в горле.

Наконец девушка сделала глубокий вдох и заговорила:

– Я должна тебе что-то рассказать, – опустила взгляд вниз, а затем заглянула прямо ему в глаза, но смотрела так пронзительно и глубоко, словно рассматривала его душу. – Пожалуйста, сначала выслушай меня, а потом уже делай выводы, – опустилась она на кресло и приготовилась говорить.

***

Тяжело вздохнув, Тайрин отвела взгляд, явно сомневаясь в правильности своего решения о чем-то ему рассказать, погрузившись в тревожные мысли. Он не мог судить ее за малодушие и терпеливо ждал, когда она наберется мужества. Но прошла долгая минута, а девушка все молчала.

– Я слушаю, – напомнил ей Морис о своем присутствии.

Тайрин вскинула на него потерянный взгляд и стиснула пальцами подол платья. В этот момент в дверь постучали.

– Я занят! – выкрикнул Керреро, но дверь все равно распахнулась.

В кабинет вошел Периш – управляющий городской больницей и по совместительству один из членов Тайного ордена. Кивнув девушке, он решительно приблизился к столу, за которым сидел Морис и протянул ему записку.

– К сожалению, это не терпит отлагательств, – произнес он.

Нахмурившись, Керерро прочел записку и потемнел лицом. Его срочно вызывали на собрание ордена и в этот раз все должны были присутствовать на нем в обязательном порядке. Что же могло такого произойти, раз судья Диксон – глава ордена решил устроить срочное собрание?..

– Тайрин, я вынужден отъехать по одному очень важному делу, – произнес он, встав из-за стола. – Поговорим завтра, хорошо?

Дождавшись, когда девушка понимающе кивнет, начальник Тайного сыска вышел из кабинета в сопровождении доктора.

– Что произошло? – поинтересовался Морис.

– Сам не знаю, – сухо отозвался мужчина.

Покинув здание и наняв экипаж, Морис все думал, о чем же Тайрин хотела ему рассказать? Ее что-то сильно тревожило, и он не мог оставить это незамеченным. Как только все дела, связанные с орденом, решатся, он отправится к Тай.

Выпрыгнув из экипажа возле скалистого утеса, Морис в сопровождении доктора спустился в старый заброшенный грот. Внутри скрытой от посторонних глаз пещеры их уже ждали все члены ордена.

– Господин Керреро, как продвигается расследование в поимке нового колдуна? – осведомился судья Диксон, испытывающе взглянув в глаза Мориса. – Удалось выйти на след?

– Зацепок практически нет, – пришлось признать начальнику Тайного сыска. – Но можете не сомневаться мы, рано или поздно, вычислим преступника.

– Лучше уж рано, – произнес мэр города. – Лишние волнения среди горожан нам сейчас ни к чему.

– Я делаю все возможное, – поморщился Морис. – Но, как вы может помните, у Бонсона хорошо получалось заметать за собой следы. – Не думаю, что его приемник менее хитер.

– Все верно, я тоже так не считаю, – кивнул Диксон. – Потому и вызвал из столицы преподобного Мейса – преданного слугу Спасителя и рьяного борца с нечистью. Прошу любить и жаловать!

Стоило главе ордена закончить свою речь, как из тени вышел человек и, откинув капюшон, обвел всех присутствующих пристальным взглядом. Его облик внезапно напомнил Морису коршуна, приготовившегося схватить добычу.

Что ж, сказать, что преподобный Мейс был известной личностью, значит ничего не сказать. Он действительно искоренял зло везде, где появлялся. Но также ходили слухи, что Мейс не гнушался использовать на допросах пытки, а сознавшихся в преступлениях против веры, не задумываясь вешал или предавал огню. Меньше всего Морис хотел бы, чтобы этот человек находился в Тинеоне, но судьба распорядилась иначе. Вернее, судья Диксон – будь он неладен.

Многие из ордена смотрели на преподобного с неподдельным благоговением. Все они верили, что преданный слуга Спасителя избавит их от населяющих город демонов.

– Приветствую вас, братья, – слегка поклонился он. – Могу вас уверить, что в ближайшее время мы отыщем колдуна, кем бы он не являлся.

– Мы надеемся на вас, – отозвался Диксон. – Кстати, господин Керерро, вы выяснили подробности смерти Бонсона? Или мы все должны слепо верить в слова вашей.., – сделав многозначительную паузу, иронично закончил судья, – помощницы? Я понимаю, что сейчас девушка находится под вашим покровительством, но, повторюсь, в ее рассказе много несостыковок. К тому же, вчера поздно вечером ее видели в обществе герцога Шеррера в весьма компрометирующих обстоятельствах. И поскольку Аристандр вернулся в Тинеон сравнительно недавно, он тоже вызывает у совета подозрения.

Последние слова судьи Морис уже не слышал, стоило осознать, что Тайрин так и не отказала в обществе герцогу Шерреру, а продолжала с ним встречаться! Внутри все переворачивалось от мысли, что между ними что-то есть. Может, Тайрин действительно ничем не отличается от других девушек и готова на все, лишь бы иметь богатого любовника? Впрочем, чего удивляться? Ведь она так и продолжала носить подаренный герцогом браслет.

С трудом дождавшись, когда объявят конец заседания, он погнал экипаж к зданию Тайного сыска, но на полпути передумал, решив немного успокоиться и дождаться утра, прежде чем требовать от девушки объяснений.

Приказав кучеру остановиться, он вышел из экипажа и вошел в кабак, надеясь хоть так немного приглушить ревность, которая терзала его изнутри.

***

Как только Морис вышел из кабинета, я тяжело вздохнула. Под взглядом цепких карих глаз моя решимость дрогнула. Уверенность, что я поступлю правильно, рассказав Морису о своем сне, таяла с каждым мгновением. Скорее всего, после моего признания наши отношения станут еще напряженнее, если совсем не прекратятся. Потому что в таком случае я стану первой подозреваемой, и игнорировать этот факт он не сможет. Наверное, мне все-таки сначала стоит самой попытаться разобраться с этой чертовщиной, а уже потом рассказать все Морису. Если это всего лишь нелепая случайность, то своим несвоевременным откровением я все только испорчу.

Поджав губы, направилась в архив. Для себя я уже твердо решила, что сначала сама найду ответы, а уже потом посвящу Мориса в свой секрет.

Весь остаток дня я перебирала документы, терзаясь мыслями о сне, в котором ощущала себя убийцей. Мне не хотелось верить, что я как-то связана с колдовством, но все объяснения, которые могла придумать, казались нелепыми. Но хуже всего, что мне действительно было страшно только от одной мысли, что я могу оказаться таким же чудовищем как Бонсон. Ведь глядя на этого спокойного мужчину с печальным взглядом, невозможно было даже подумать, что он как-то причастен к колдовству. Однако же действительность шокировала. Учитель Терриса намеренно убивал людей и, судя по тому блеску в глазах, который я заметила, оказавшись в ритуальной пентаграмме, ему это нравилось.

Я поморщилась, не понимая, почему при общении с ним я так и не заметила в нем ни капли безумия? Но это уже неважно. Сейчас меня больше интересовало, как самой бы не спятить в свете происходящих событий.

Дождавшись конца рабочего дня, сразу отправилась домой. Накормив Терри ужином, уложила его спать и вошла в свою спальню. За окном уже давно стемнело, а я боялась сомкнуть глаза. Некоторое время сидела в постели, не решаясь затушить керосиновую лампу и бесцельно смотрела в одну точку. Но несмотря на все страхи, постепенно усталость и стресс брали свое – веки тяжелели, словно в них свинца налили.