Анна Малышева
Озноб
«Кстати… В машинах, как правило, имеется аптечка!» Двигала ли ею надежда найти в «пежо» болеутоляющее или просто хотелось еще раз взглянуть на чудесную машину, которая (Ирина твердо решила) станет ее собственностью, – так или иначе, она натянула куртку, осторожно обула валенки и, с трудом толкнув уже слегка заметенную дверь, вышла во двор.
Ее ждало удивительное зрелище. Понизу все еще бесновалась метель, а выше, в ледяном синем небе, полностью очистившемся от туч, стояла полная луна, заливающая выпавший снег голубым, потусторонним светом. Когда порывы ветра стихали, воздух наполнялся мистическим сиянием, сотканным из мельчайших морозных искр. Пар, вырывавшийся у женщины изо рта, тоже казался молочно-голубым. Ирина замерла, забыв о боли в ноге, о пронзительном холоде, пробиравшемся даже сквозь куртку. Метель утихала на глазах, поземка становилась все ниже, пока окончательно не приникла к свежевыпавшему снегу, и наконец, ветер, как по волшебству, утих.
Опомнившись, Ирина пересекла двор, отперла машину и, включив свет в салоне, принялась искать аптечку. В обычных местах – под задним стеклом или в карманах позади передних сидений, ее не оказалось, но женщина не сдавалась и продолжала поиски. Наконец, она обнаружила, что сиденье рядом с водительским слегка откидывается. Под ним оказалось неглубокое отделение, нечто вроде потайного бардачка. Там лежали две вещи – атлас дорог Подмосковья и белый клеенчатый конверт с символическим красным крестом. Ирина пристроила находку на коленях, расстегнула кнопку, разложила конверт, устроенный по принципу бумажника… И содрогнулась, с отвращением смахнув аптечку на пол.
Внутренняя клеенчатая поверхность, сплошь покрытая прорезями для бинтов и кармашками для лекарств, оказалась чем-то измазана – так густо, будто кто-то зачерпнул полную пригоршню рыжей грязи и выплеснул ее внутрь аптечки.
Бинты и лекарства там, впрочем, были. Морщась от омерзения, Ирина кончиками пальцев проверила содержимое кармашков и отыскала таблетки анальгина и ношпы. Подумав немного, она решила захватить в дом всю аптечку, хотя прикасаться к ней лишний раз не хотелось. Те же бурые пятна обнаружились и на обложке атласа. Сдвинув брови, женщина рассматривала их, пытаясь понять, что они ей напоминают.
«Да это кровь! – Внезапно догадавшись, Ирина удивилась, как сразу не поняла очевидного. – Все в крови, кто-то поранился, вон и бинтов половины нет! Или была авария?» Она припомнила слова Сергея о том, что машине нет и года, и решила, что такая возможность вполне допустима. «Скорее всего, хозяйка решила избавиться от машины, с которой ей не повезло. Надеюсь, с ней самой все в порядке? Наверное, авария была несерьезная, незаметно, чтобы „пежо“ чинили и красили, но, с другой стороны, что я в этом понимаю?»
Теперь Ирина сообразила, что стерильная чистота салона обусловлена именно тем, что в нем после аварии произвели генеральную уборку. Трудно было предположить, что светло-серые лайковые сиденья остались незапятнанными. Прибраться в отделении под сдвигающимся сиденьем попросту забыли, или же уборщик не догадался о его наличии.
Находка изрядно испортила ей настроение, и без того упавшее после происшествия с ножом. Вернувшись в дом, Ирина распотрошила аптечку, переложив лекарства в шкафчик над умывальником. Клеенчатый конверт она, после недолгих колебаний, свернула и выкинула в мусорное ведро, туда же собиралась отправить и атлас, но ей пришло в голову, что избавиться можно только от испачканной обложки.
Так она и поступила – оторвав обложку, Ирина бросила ее в камин, куда заодно подкинула побольше дров. Огонь разгорелся так, что осветил комнату вплоть до самых дальних углов. Выключив верхний свет, женщина уютно устроилась перед камином, вытянув больную ногу и пристроив ее на подушке. Она приняла две таблетки анальгина, и ей показалось, что боль немного притупилась. Настроение было не рабочее, но угрызений совести Ирина не испытывала. «Завтра наверстаю! Сегодня есть, о чем подумать!» Но мысли путались, она сама не понимала, что ее волнует больше всего – происшедший с ней несчастный случай, косвенное доказательство того, что «пежо» побывал в аварии, или вообще возможность обладания этой машиной. Как ни странно, она не перестала этого желать, напротив – в ее отношении к неизвестно откуда взявшемуся автомобилю появилось нечто личное, будто у них вдруг завелась общая тайна.
Рассеянно листая атлас, Ирина мало-помалу добралась до карты района, в котором располагался дачный поселок. Она заинтересовалась. Населенные пункты были обозначены в довольно крупном масштабе, ей стало любопытно, как в целом выглядит место, где она собиралась жить в течение целого месяца. Отыскав страницу, на которой изображалось шоссе, ведущее к поселку, она внезапно обнаружила, что кого-то до нее уже интересовал тот же вопрос. Шоссе и ответвление, ведущее к дачной местности, были крупно отчеркнуты красным маркером. Но еще больше Ирина озадачилась, перевернув страницу и обнаружив, что на плане поселка некто таким же образом отметил улицу, на которой располагался снятый ею дом. Улица была именно та, она кончалась тупиком, а с другого ее конца налево, за следующим перекрестком, располагался магазин.
Красная жирная линия, которую некто дотянул до середины улицы, примерно до того места, где располагался дом Сергея, обрывалась большим вопросительным знаком. Именно таким знаком Ирина обозначила бы эмоции, переполнявшие ее к тому времени, когда она закончила просмотр атласа. Убедившись, что на остальных страницах нет ни подобных пометок, ни каких-либо надписей, женщина вернулась к заинтриговавшим ее картам.
Больше всего было похоже на то, что кто-то из друзей Сергея, готовясь впервые приехать к нему в гости, предварительно изучал атлас, чтобы не терять времени в дороге. Но тогда это означало, что друг имел прямое отношение и к аварии, и к самой машине. «Он сказал, что взял машину напрокат, я решила, что в какой-то фирме… Совсем необязательно, мог попросить „пежо“ у подруги, тем более, если та им после аварии не пользуется. А вдруг она все-таки погибла, когда ехала сюда, и теперь у машины просто нет хозяина?»
Ирина решила обязательно поднять этот вопрос, прежде чем согласиться принять машину в подарок. Мысль о неведомой женщине, с которой случилось несчастье на пути к дому, где теперь находилась она сама, вызвала у нее легкий озноб. Содрогнувшись, Ирина отыскала тюбик с таблетками и проглотила еще одну. Нога снова разболелась, теперь ей начинало казаться, что она сама побывала в некоей аварии.
Достав из кармана куртки телефон, женщина набрала номер сестры. Позвонить Ольге следовало давно, хотя бы для того, чтобы развеять нелепые подозрения о близящемся разводе, но у Ирины не было желания оправдываться в преступлениях, которых она не совершала. Услышав ответ, она поспешила заговорить первой:
– У меня все отлично, как у тебя? Как дети?
– Дети? – растерялась Ольга. – А ты вообще, знаешь, который час? Наверное, ты их разбудила!
Взглянув на часы, Ирина обнаружила, что время близится к одиннадцати, и извинилась:
– Прости, не подумала об этом! Здесь время исчезает, как в какой-то черной дыре…
– Ладно, кажется, они не услышали… Навоевались, устали. Ты одна?
– Разумеется!
– Поверить не могу, что ты такое отколола, – после паузы проговорила Ольга. – А главное, что Егор стерпел! Делает вид, что все в порядке, но я же понимаю, чем тут пахнет! Мне ты все можешь сказать!
– А я все сказала! – возразила Ирина.
– Так я и поверила!
– Если ты не веришь ни одному моему слову, может, лучше закончить разговор?
Ирина произнесла это с неожиданной яростью, вспыхнувшей вдруг, сразу, родившейся из боли, накопившейся усталости и недоумения, которыми был полон этот вечер. К сожалению, сестра не уловила изменений в ее голосе и насмешливым тоном продолжала:
– Я слишком давно тебя знаю, мне достаточно раз взглянуть, чтобы понять – девочка влюбилась! Когда ты нашла своего Егорку, ходила с таким же таинственным видом, будто клад откопала. Смешная ты… В твоем возрасте у любой замужней женщины бывала хоть пара романов на стороне, а ты, как монашка, хранишь верность… было бы еще кому!
– Хватит! – На этот раз Ирина рявкнула так, что до собеседницы дошел весь накал ее эмоций. Ошеломленно замолчав, Ольга издала тихий звук, похожий на скрип. Ирина взбешенно продолжала: – Я не нуждаюсь в идиотских нотациях, разберись сперва в своей жизни! Что ты знаешь о замужних женщинах и о замужестве?! Слушать противно!
Она думала, что сестра бросит трубку, как всегда бывало, стоило затронуть щекотливую тему. Ольга, как большинство людей на свете, любила обсуждать чужие проблемы и ненавидела, когда кто-то касался ее собственных. Однако та повела себя иначе. Выслушав все, что выплеснула младшая сестра, Ольга помедлила и наконец задумчиво проговорила:
– Теперь я вообще не сомневаюсь: у тебя кто-то появился. И я даже рада!
– С ума сошла!
– Не дергайся, лучше скажи, ты в самом деле собираешься вернуться к Егору через месяц?
– Ну, разумеется! – Ирина с трудом перевела дух и приказала себе успокоиться. – Знаю, со стороны это выглядит странно, но я действительно уехала только ради работы.
– А навестить тебя можно?
– Нет, хозяин против гостей. Да мы это уже обсуждали.
– Симпатичный?
– Просто красавец! – отрезала Ирина, снова начиная терять самообладание. – Постой, дай угадаю, к чему все эти расспросы. Хочешь привезти на дачу детей?
– Я, конечно, была бы не против, – рассмеялась сестра, – но на этот раз ты попала пальцем в небо. Я уже нашла для них няню на праздники, одна соседка решила подзаработать, а зарплата теперь стала выше, могу себе позволить… И потом, неужели ты считаешь меня такой плохой матерью, если думаешь, что я отправила бы детей Бог знает куда? У меня и за тебя-то сердце неспокойно. Ты уверена, он порядочный человек?
– Меня это не касается. – Убедившись, что сестра твердо стоит на своих позициях, Ирина отказалась от намерения ее переубедить. – Мы не контактируем.
Ольга попросила ее не пропадать и звонить хоть изредка. Сама она, как выяснилось, звонить опасалась, «чтобы не помешать». Сестра никогда не проявляла подобной деликатности, если Ирина была занята работой, но сочла эту меру необходимой, заподозрив любовное приключение. Разговор закончился вполне мирно, но у Ирины остался неприятный осадок. Положив телефон на каминную полку, она подбросила очередную партию дров и стала готовиться ко сну.
Двигалась она с осторожностью, пораненная нога не давала забыть о себе ни на секунду. Женщина с тревогой прикидывала, оказалась ли водка надежным антисептиком и не попала ли в рану инфекция? Сняв импровизированную повязку, она заново обработала порез, уже с помощью зеленки, наложила бинт, снова натянула носок и задумалась, можно ли принять еще одну таблетку. Решила, что не стоит рисковать. Ирина не раз слышала страшные истории о людях, которые перегибали палку с обезболивающими средствами и теряли сознание, причем помощь всегда приходила слишком поздно.
«А здесь, в изоляции, я совсем не имею права на такие ошибки!»
Разобрав постель и выпив полчашки остывшего чая – больше ничего не хотелось, Ирина принялась укладываться. Обычно, если ей случалось заболеть, она брала с собой в постель подушку-думочку с вышитыми лягушатами – эта вещица оказывала целительный эффект не хуже иного лекарства. Однако сейчас, когда женщина попыталась найти подушечку в сумках с неразобранными вещами, ее ждала неудача. Такой предмет, казалось, не мог затеряться среди белья, одежды и бумаг, и все же она нигде его не находила. Внезапно ее осенила мысль, от которой Ирине окончательно сделалось нехорошо.
«Да ведь я и не положила ее в сумку, несла в руках, когда меня в подъезде остановила тетка Егора! И когда ехала сюда, держала на коленях, помню еще, Сергей пару раз взглянул на лягушат, уж очень они по-детски смотрятся! А в ресторан я ее брала?!» Подумав, Ирина решила, что нет – она хорошо помнила, что подушечка дожидалась ее на сиденье. Но дальше, дальше…
По приезде на дачу она была слишком поглощена первыми хлопотами и последним осмотром дома, старалась запомнить все указания хозяина, и такая мелочь, как думочка, легко могла оказаться в любой части особняка, равно как и вообще остаться в машине Сергея. Делая над собой невероятные усилия, Ирина восстанавливала в памяти подробности вчерашнего вечера и наконец сумела увидеть себя в одной из комнат второго этажа, в неуютной спальне с огромной кроватью, даже не распакованной целиком – на спинке еще виднелись остатки целлофана. В спальне она чуть задержалась и присела на край постели. В тот момент подушечка находилась у нее в руках, теперь Ирина была в этом убеждена. Вероятно, она машинально таскала ее с собой все время, пока бродила по дому вслед за хозяином.
«Скорее всего, я оставила ее в спальне. Положила на кровать, когда она стала мешать. Автоматический жест, дома ведь она тоже валялась на кровати! Утром поднимусь туда и найду».
Ирина решила перенести поход на завтра совсем не из-за больной ноги – к боли женщина почти привыкла. «Уж если я не поднялась туда за аптечкой, которая вполне могла там оказаться, глупо идти за какой-то подушечкой!» Ирина забралась в постель, осторожно устроила на подушке правую ногу и, включив маленькое бра, висевшее у изголовья и дававшее мягкий золотистый свет, принялась листать на сон грядущий переводимую книгу. Она пыталась выяснить, какой объем работы ждет ее завтра, и заранее настроиться на предстоящие трудности. Ирина вчиталась в абзац, вызвавший у нее вопросы, заглянула еще немного дальше… И читала целый час, хотя глаза давно начали слипаться. Наконец, книга выскользнула у нее из рук, женщина уткнулась в подушку и уснула, забыв погасить свет.
Проснулась она так резко и внезапно, будто кто-то сильно тряхнул ее за плечо. Однако, испуганно вскинувшись и оглядевшись, Ирина увидела, что рядом никого нет. Звук или толчок – что бы это ни было – мог прийти только из ее сна, но она не помнила, снилось ли ей чтонибудь. Сев на постели, она неосторожно задела забинтованную ногу и поморщилась от боли. Сонливость мгновенно прошла. Взглянув на часы, женщина убедилась, что спала каких-то сорок минут.
«А мне казалось, ночь прошла!» Эта мысль принесла ей разочарование, она по многим причинам желала, чтобы скорей наступило утро. Ирина снова опустила голову на подушку и спросила себя, хватит ли ей мужества остаться в этом доме теперь, когда она уже не так уверена в своих силах. «Если я вдруг вернусь, Егор будет на седьмом небе от счастья! И даже не потому, что соскучился! Я просто докажу его теорию, что неспособна к самостоятельному существованию, сыграю ему на руку. После этого мне уже никогда не настоять на своем. Он сразу напомнит, как я выдумала „месяц в деревне“, воевала с ним, готова была на ссору, сделала по-своему… И через пару суток вернулась, поджав хвост!»
Последняя мысль была так нестерпима, что женщина до боли прикусила нижнюю губу. И замерла, широко распахнув глаза. На этот раз она не спала, ей не послышалось. Наверху что-то происходило! Как будто быстрые шаги, и глухой стук, словно на пол поставили нечто тяжелое, а затем – слабый тонкий скрип, приглушенный расстоянием. Ирина, однако, угадала звук открываемой двери. Шум утих и больше не повторялся, но женщина уже была на ногах. Ее трясло, от волнения кружилась голова, она только твердила про себя: «Вот оно! Вот оно!»
«Вот оно – то, чего я больше всего боялась! Кто-то забрался в дом, соседей нет, место глухое… Нет даже собаки во дворе! Ценностей полно, можно грузовиком вывозить! Как я не услышала ничего?!»
Она тут же ответила себе на этот вопрос. Услышать, как кто-то пробрался на второй этаж, находясь на первом, было совершенно невозможно. Абсолютная изоляция этажей, которой зачем-то добивался чудаковатый архитектор, выполнила свою функцию полностью. Ирина расслышала какие-то шумы только потому, что на этот раз они раздались в комнате, расположенной прямо над ее постелью.
«А дверь-то у меня заперта?!»
Она в панике бросилась вверх по лестнице и, дернув несколько раз за ручку, убедилась, что все-таки закрылась на ночь. Сыграла роль городская привычка. Однако Ирина вовсе не обрадовалась и не ощутила себя в безопасности. В свете луны, пронзительно-ярком, голубоватом, она видела, что снег перед дверью сильно истоптан – будто кто-то несколько раз подходил и всматривался внутрь сквозь толстое армированное стекло. Были ли это ее собственные следы, ведь она выходила сразу после снегопада? На взгляд Ирины, их было слишком много. Различить, тянутся ли они к крыльцу, женщина не могла – та часть двора утопала в густой синей тени, отбрасываемой домом. Света на втором этаже она со своего места не видела, а для того, чтобы в поле зрения попали все окна, пришлось бы выйти из дома.
«Ни за что, нечего играть в героиню! Подумать только, я же могла туда отправиться за подушечкой какой-то час назад! А вдруг они давно забрались и только ждали, когда я усну, чтобы вытащить вещи?!»
Она решила позвонить Сергею, несмотря на поздний час. «Это прежде всего касается его имущества!» Однако номер не отвечал, механический голос сообщал, что телефон выключен. Ирина снова начала кусать губы: «Неужели спит?! А что, час ночи! Валентину звонить? В деревне рано ложатся, вдруг та же история? В милицию? Пока они доедут…» Она стояла у двери, до боли в глазах всматриваясь в темное крыльцо, неосвещенные окна, которые могла различить с этой позиции, но все выглядело так безобидно, что женщина начала спрашивать себя, уж не были ли шумы наверху чем-то вполне обыденным? Ведь она прожила в чужом доме всего ничего и еще не знала всех его звуков наизусть. Это мог сработать насос, подающий воду на второй этаж в режиме, контролирующем замерзание труб, – Сергей объяснял ей что-то, но она не слушала, так как технические подробности давались ей с большим трудом. На втором, необитаемом этаже, могли водиться мыши и даже крысы – их возня иногда звучит так же, как человеческие шаги. Рассохлась дверь, треснул паркет – источников звука могло быть огромное множество. Ирина пыталась себя в этом убедить, так как простое объяснение устраивало ее намного больше, чем мысль о грабеже.
«Во дворе стоит машина, я не гасила свет – ясно, что тут люди… И мало ли, что я одна? Может, вот-вот кто-то приедет! Какая нужна наглость, чтобы залезть в обитаемый дом?!»
Через полчаса бесплодного ожидания, во время которого у нее затекли ноги, Ирина была уже твердо убеждена, что стала жертвой самовнушения. Еще раз, на всякий случай, подергав ручку запертой двери, она вернулась в постель, забралась под одеяло и, пытаясь согреться, обругала себя дурой. «У страха глаза велики! А еще собралась жить одна! Счастье, что Сергей отключил телефон, а то приехал бы, решил, что я его клею! Что удивительного? Симпатичный, одинокий бизнесмен – идеальный объект для охоты! Тем более, „пежо“ подарил!»
Самокритика помогла больше, чем тишина, царившая теперь во всем доме. Женщина вскоре успокоилась и сама не заметила, как уснула.
* * *
Утром ночное происшествие показалось ей забавным недоразумением. Ирина уже смеялась над собой. Дневной свет, проникавший в комнату через полукруглые окошки, придал ей мужества. «Вызывать милицию всякий раз, как наверху мыши подерутся! А тут точно мыши – вон, изгрызли печенье на столе!»
Появление Валентина с лопатой наперевес обрадовало ее так, что Ирина сама удивилась. «Какой-никакой, а сосед!» Тот же едва поздоровался, когда женщина вышла во двор, и с угрюмым видом принялся чистить выпавший за ночь снег. На «пежо», стоявший теперь под навесом вместо исчезнувшего черного «ауди», он едва взглянул. Такое подчеркнуто безразличное поведение человека, прежде казавшегося ей излишне любопытным, удивило Ирину. Озадаченная, она остановилась рядом с ним:
– Все в порядке?
– А как же. – Сосед продолжал скрести лопатой заснеженный гранит, делая вид, что целиком поглощен этим нехитрым занятием.
Однако женщина видела, его что-то гложет.
– Пожалуйста, почистите получше перед дверью, – попросила она, убедившись, что Валентин развивать тему не намерен. – Боюсь, начнет таять, все потечет в дом.
– Почищу, как всегда, – проворчал тот, остервенело сгребая снег к забору. – А получше… Это уж вы сами…
Заявление тянуло на откровенную дерзость, но Ирина решила не вступать в перебранку. Похоже, невинно брошенное слово обидело Валентина, и это еще раз подтверждало мнение Сергея, что с этим человеком не стоит вступать в разговоры. Пожав плечами, она поднялась на крыльцо, вокруг которого снег, к ее сожалению, был уже счищен. Ирина рассчитывала увидеть утром какиенибудь следы – если кто-то все же проникал в дом, в чем она теперь сомневалась. Спрашивать Валентина, не заметил ли он следов на снегу, женщина не решилась. «Если тут побывали воры, я и так пойму!»
Ирина решила немедленно произвести осмотр второго этажа, и пока рядом есть человек, могущий при случае стать свидетелем. Однако никаких результатов беглый осмотр комнат не дал. Насколько она помнила, вещи были на местах, уцелела вся дорогая аппаратура, даже слой пыли на ней остался нетронутым. В спальне, на кровати, она сразу нашла свою подушечку и радостно прижала ее к груди. Оглядываясь, Ирина вновь и вновь ругала себя за мнительность. «Мыши, крысы, вода в трубах или ветер на крыше… Когда живешь одна, воображение нужно отключать! Егор бы сразу меня успокоил!»
Пройдя по всем комнатам, она заглянула напоследок в ванную и еще раз пожалела, что вся эта роскошь располагается на нежилом этаже.
Спустившись во двор, Ирина обнаружила Валентина возле «пежо». Теперь он открыто его рассматривал, скользя по сверкающей машине цепким, неприязненным взглядом. Сосед нисколько не смутился и, когда Ирина спросила, скоро ли он закончит чистить двор, протянул:
– Не переживайте, закончу. Снега много… А я смотрю, Сережа вчера побывал? Забрал свой джип?
– Как видите, – нетерпеливо ответила она. Ирину отчего-то возмущало, что этот сиплый мужичонка так пристально осматривает ее машину. «Пежо» Ирина уже бесповоротно ощущала своим.
– А эта, стало быть, ваша? – будто вторя ее мыслям, продолжал Валентин.
– Моя.
– То-то я ее как будто раньше тут видал… Это замечание разом всколыхнуло вчерашние подозрения, касавшиеся судьбы автомобиля. Ирина подобралась и сменила раздраженный тон на обходительный:
– В самом деле, видели? А…
Она запнулась, тут же сообразив, что любой вопрос касательно машины выдаст ее с головой. Поскольку Сергей настоятельно просил не выходить из образа его мифической супруги, вести какое-либо расследование было невозможно. «Раз машина моя, я должна сама про нее все знать!»
– Ну да, разумеется, – после секундной заминки поправилась Ирина. – Кстати, хотела вас спросить… Этой ночью, около полуночи или часа, вы ничего не слышали на улице? Мне вот что-то послышалось…
– А я думал, к вам гости… – протянул Валентин, и бегающий взгляд его крошечных глазок на миг остановился. – Гости приезжали… Нет, значит?
– Ко мне никто не приезжал! – твердо заявила женщина, содрогнувшись от неприятного предчувствия. – Что вы хотели сказать?
– Ночью за угол завернула машина, – охотно сообщил Валентин, явно любуясь страхом, отразившимся на лице Ирины. – Не то «газель», не то фургончик какойто… Ну, я решил, вещи ваши привезли, так что не стал бегать, беспокоиться. Только выглянул… Они возле вашего дома остановилась, за воротами. Я еще подумал, Сережи вроде нет, тогда кто это к вам?
– Я не слышала машины, спала… – похолодевшими губами выговорила Ирина. – Говорите, «газель»? А когда она… обратно?
– Часа в два, а может, позже, – неопределенно махнул рукой Валентин. – Я уж сам спал. А что? Стучали к вам?
– Нет, то есть… Нет. – Она с трудом перевела дух. Расчищенный двор, залитый солнечным светом, казался самым мирным и безмятежным местом на земле, но женщина помнила, каким он был ночью, при луне, когда она всматривалась в каждую тень, боясь, что та вдруг шелохнется. – И ничего не пропало.
Сосед надолго задумался, скребя гранит черенком лопаты, которую все еще держал в руке. Ирина подавленно молчала, пытаясь сообразить, как соотнести ночной визит неизвестных людей с идеальным порядком, который она застала наверху. Наконец мужчина откашлялся и заявил:
– Ну что ж, буду посматривать. Если услышите кого, звоните. Телефон есть? Приду, пугну, у меня и ружье…
– Может, лучше сразу вызывать милицию?
– Да на что она… – кисло возразил сосед. – Сами хуже воров! И дождетесь ли? Говорил я Сереже, ставь дом на сигнализацию, сразу будут приезжать, за деньги-то! Нет, ему ничего не нужно! Ну вот, пусть теперь расхлебывает!
Валентин успокоился не сразу, неожиданно близко приняв к сердцу ночное происшествие, будто что-то угрожало его собственному имуществу и личной безопасности. Женщина с трудом выпроводила его, сказав, что оставшийся снег можно вычистить и на другой день. Валентин ушел неохотно, дав на прощание несколько советов, как себя вести в экстренном случае. А главное…
– Скажите мужу, пусть подумает насчет сигнализации – поставить-то ее быстро, один день, и расход не такой, чтобы он разорился! Неужели лучше, если эту красавицу угонят? – кивнув на «пежо», он прихватил лопату и отправился домой.
Даже по его спине было видно, как ему не терпится поделиться новостью с женой.
«Немедленно звоню Сергею!» Ирина заперла ворота и остановилась, в нерешительности оглядывая двор. «Он должен обо всем знать! Только… Не сваляла ли я в очередной раз дурака, что все рассказала Валентину? Теперь он будет следить в оба глаза, и Егору сюда не проехать…»
