Анна Хешвайн
Игра в наемника. Книга 1
Она привыкла к другому. Ее ремесло было простым, в нем не нужно было разбираться в человеческих хитросплетениях, где один устраивает каверзы другому. Где кто-то кого-то хочет использовать, опорочить, предать. Даже будучи Миротворцем, Терезе удавалось избегать этой грязи, а теперь она без подготовки нырнула в это с головой.
– Валерия хочет стравить двух своих врагов между собой. Для этого ей нужна ты, – раздражающе спокойным тоном сказала Мора. – Гончие в последнее время сорвались с цепей. Все же у меня остались верные друзья в замке, что порой болтают лишнее за чашкой чая. Так вот урон, нанесенный Торан Паса Джахаре, перешел все границы. Известно ли тебе, что твоим кланом контролируется Северный торговый тракт? А что в столичных доках стоят как минимум три их корабля? Большинство осужденных даже не отчаливают от наших берегов, их увозят в Торан Паса.
– Я не в курсе дел клана, – с нажимом сказала Тереза. – Не нужно считать, что раз я тоже Гончая, то причастна ко всему. Я уже говорила, что клан поделен на гильдии. То, что ты перечислила, дело рук тех, чьих имен я скорее всего даже не знаю.
– Несколько месяцев назад король эльфов назначил в свои советники странного человека, не имеющего ничего общего с их племенем. И что ты думаешь? Прибрежную часть их леса отдали под личное использование какого-то неизвестного господина, – распаляясь, продолжила Мора. – Благородная древесина вывозится по пресловутому Северному тракту за пределы родной земли!
– Я поняла, – Тереза примирительно подняла руки. – Я поняла, что ты хочешь этим сказать. Гончие тоже глубоко пустили корни. Думаю, не одна Джахара от этого страдает, но да тебе нет дела до других княжеств, конечно, – Гончая пробормотала последние слова совсем невнятно, теряясь перед рассерженным взглядом Моры.
Директриса передернула плечами, на некоторое время замолкая. Тереза не торопила. Знала, что последует, если Мора как следует не успокоится.
– Торан Паса разболтала о тебе Валерии, – заявила Мора уверенно. – Подумай теперь, насколько чтят там кодекс, на который ты все время ссылаешься.
– Ты сказала, что Валерия хочет стравить двух своих врагов, – напомнила Тереза, плавно уходя от тревожной темы.
– Да, – нехотя ответила директриса. – Валерия отправляет Миротворцев и тебя в Лес Теней, – Мора дернула подбородком, вскинула одну бровь, стараясь придать лицу отрешенное выражение. Ее раздражение выдавали пальцы, плетущие из эфемерных нитей паутинку. – Миротворцы не переходят Лес, ты, скорее всего, тоже. И тогда Валерия объявляет, что Миротворцев убила Гончая, когда они отправлялись на переговоры с недовольными, искренне желая решить конфликт.
– Торан Паса не возьмет за это ответственность, – мрачно заключила Тереза, мысленно застряв на моменте, где виновной выставят ее. – Убийство всех Миротворцев разом переходит все границы.
Наемники клана рассеянны по всему миру, но не зря существовала обитель, что служила им домом. В Торан Паса Гончие не только постигали мастерство в начале своего пути, но и до самого конца возвращались на поклон своему предводителю. Ангелар Рица знал каждого своего наемника в лицо и ни с кого не спускал глаз, пока глаза его слуги не закроются окончательно.
Торан Паса имела свои порядки. Существовал порядок и в получаемых заказах. Некоторые из них выполнялись, не отходя от заказчика, а некоторые необходимо предварительно обсуждать с Бешеным Псом или его приближенными. Пренебрежение этой формальностью – нарушение порядка и кодекса.
Если Тереза выживет, а Миротворцы нет, и на нее повесят это злодеяние, то не гнева народа ей предстоит бояться.
– Но как Валерия вознамерилась доказать, что с ними буду я? – наморщила лоб Тереза. – Если она признается, что лично меня попросила, ей несдобровать.
– Тот, кто сдал тебя, сможет подтвердить и твою причастность, – безжалостно ответила директриса.
– И после того, как Торан Паса отвергнет заявление, – Тереза мерила шагами кабинет, медленно расхаживая по нему, заложив руки за спину по солдатской привычке, неискоренимой даже за четырнадцать лет. Или же по привычке некогда заключенной. – Они закономерно попытаются обелить себя. Ведь подобное деяние заставит тех, кто работает с ними, пересмотреть свои деловые связи. Торан Паса предложит своего виновника. Валентину Лески.
– И иже с ней, – согласно кивнула Мора, снова садясь за стол. – И когда Торан Паса сочтет, что Валентина Лески слишком неудобная фигура, они решат разобраться с ней. Один из врагов лишится головы, а второй потерпит неминуемые убытки. Если Валерия правильно сыграет, то попросту добьет оставшегося.
Тереза остановилась посреди кабинета. Ей было все равно, что Гончие могут сцепиться с мятежниками, пока княгиня дергает за ниточки. Ее волновало, что ради этого она приносит в жертву Миротворцев и подставляет ее саму. Неизвестно, что лучше – умереть в Лесу вместе с Миротворцами или же остаться в живых и после пасть от гнева Ангелара Рица.
Взгляд упал на кружку с так и не тронутым чаем. Тереза взяла чашку и в несколько глотков выпила все содержимое. Взглянула на прилипшие чаинки, силясь увидеть тайное послание, пророчащее ее будущее.
– Ты должна ее отговорить от этого, – сказала Тереза. – Миротворцы не жертвенные агнцы, а Лес Теней не алтарь для заключения сомнительного мира.
– Она не сама приняла это решение. Совет имеет большое влияние. К тому же, если она вдруг изменит свое решение, это заставит народ думать, что она сомневается в своих Миротворцах.
– Лучше сомневаться в живых Миротворцах, чем скорбеть о мертвых. Отговори ее.
– Я не стану этого делать, – отчеканила директриса. – Валерия правит княжеством и принимает указы, которые кажутся ей верными. Я зареклась вмешиваться в ее дела.
– И ты допустишь бойню, что развернется? – Тереза недоуменно округлила глаза. – Только представь, что придется пережить обычным людям, что не имеют отношения ко всему этому.
– А не имеют ли? Возможно, это впоследствии отвадит малодушных обращаться за помощью к наемникам. И научит недовольных правильно выражать свое недовольство. Без насилия.
– Тогда подумай хотя бы обо мне! – отчаянно воскликнула Тереза. – Валерия подставит меня перед кланом, выставив убийцей Миротворцев. Помимо того, что кто-то сочтет, будто я забрала чужой хлеб, меня выставят нарушившей кодекс. Все дела политической значимости совершаются только с одобрения Бешеного Пса. Не получить его – нарушить кодекс.
– Так порви все связи с Гончими, – непоколебимо ответила Мора. – Не будешь частью клана, не будешь повязана его кодексом.
Тереза моргнула несколько раз, прежде чем убедилась, что директриса говорит серьезно. Если открыть лицо перед кем-то дело сугубо добровольное, как и последующая за этим ответственность, то решительный уход из клана – нет. Уйти из него можно только по одному известному маршруту. В мир иной.
– Я не могу. Пусть мой долг перед Псом закрыт, но все еще есть обязательства. Если уходишь из Торан Паса, то Торан Паса идет за тобой. Бывших Гончих не бывает. Одно только знание, где находятся башни, делает меня мишенью.
– Я смогу тебя защитить, – Мору, казалось, ничуть не тронул выданный на горьких эмоциях пассаж. – Уже не имеет значения, пойдешь ты или нет с Миротворцами в Лес. Весть все равно разнесется, а тот, что сдал тебя, скажет, что ты была с ними. И никто не будет разбираться правда это или нет. Стоило тебе раньше послушать меня и покончить с башнями.
– Чтобы башни покончили со мной, – пробормотала Тереза.
– Но еще не поздно, – продолжила директриса. – Покинь клан сейчас, и тогда ты не будешь изменницей, что нарушила кодекс. Так ты сможешь избежать преследования клана, если Миротворцы все же не выберутся из Леса. А то, что обвинят какую-то Терезу Анцафел, так она уже не будет существовать, когда ты отречешься от маски.
Тереза удрученно всплеснула руками. Как и многие увенчанные властью, Мора демонстрировала порой небывалую самонадеянность. Она обладала завидной силой, влиянием, но все же Мора одна, а башен Гончих две. И в них несколько сотен наемников, рьяно чтущих свои заветы. Как бы сама Тереза ни хотела вернуться к своей прошлой жизни, больше всего она хотела в целом сохранить свою жизнь. Она верила Море и верила в ее искреннее желание помочь и защитить, но все же она не всесильна. А если даже и удастся директрисе уберечь свою названную дочь, то, не добравшись до главной цели, Гончие начнут кусать за пятки тех, кто близок к этой цели. Уж кто-кто, а Ангелар Рица точно знает, на кого надо будет напасть первым.
– Валерия окажется в неудобном положении, если отзовет свой приказ, – проговорила Тереза. – Я окажусь в неудобном положении, если Миротворцы пойдут в Лес Теней и там погибнут. Что говорить о положении Миротворцев, если они отправятся выполнять приказ. Значит, они откажутся его выполнять. Сами. Первый Миротворец может оспорить приказ, и тогда его отмена не покажется всем неуверенностью Валерии. Головы Миротворцев на месте, Валерия уязвлена, но не унижена, я не при делах. Я не дам им войти в Лес.
– Первый Миротворец не станет оспаривать приказ, – фыркнула Мора. – Свою гордость он чтит больше, чем жизни товарищей. А оспорить приказ – заявить о собственной неуверенности.
– Ничего, он это переживет. Малая жертва. Пусть все думают, что Рей Коттерштейн сдал позиции, чем народ получит еще больше поводов ненавидеть Валерию.
– Как ты его убедишь? Откроешь свое лицо? – мрачно уточнила Мора.
Она всегда хотела, чтобы Тереза сделала это. С одной поправкой: не перед Реем Коттерштейном. Ее воля, чтобы все знали, что Дафна Сарреван жива, кроме Рея, чтоб его, Коттерштейна. То, что это невыполнимо, ее мало смущало.
– Как-нибудь, – ответила Тереза и, переходя от слов к делу, направилась к окну.
– Дафна, дверь! – Мора притопнула каблуком и окно с грохотом захлопнулось прямо перед носом наемницы.
Поджав губы, Гончая горделиво прошествовала к двери.
– Ты уверена, что готова к встрече с ними? – голос Моры потеплел ровно настолько, чтобы считаться сердечным.
– Я должна это сделать. Если останусь в стороне, может произойти нечто страшное. Что бы ни случилось, если я не вмешаюсь, то буду жалеть об этом, – ответила она, берясь за ручку двери.
– Держи свои эмоции в узде, – напутствовала Мора. – Они всегда тебя подводят. И вот еще, – тон снова стал привычно покровительственным. – Зайди к Марин. Девочка уже забыла, как ты выглядишь.
Рука сжалась на дверной ручке.
– Как она?
– Замечательно. От своих родителей она взяла все самое скверное, – ответила Мора с тщательно скрываемой гордостью. – Говорит, что вздумается, других сторонится и явно считает себя лучше всех потому, что знает больше остальных.
Тереза не смогла сдержать улыбки.
– Это в отца, – проговорила она.
– Побойся богов! – поморщилась Мора.
Тереза вышла, как полагается, через дверь.
***
Тереза долго сомневалась, как ей лучше поступить. На волне решительного энтузиазма во что бы то ни стало отвадить Миротворцев от губительного задания, Тереза еле дождалась темноты, чтобы добраться до замка феникса и начать околачиваться около нужного ей донжона. Весь запал иссяк, когда она определилась с нужными ей окнами.
Что она скажет? Как? Оказалось, что встреча с Реем и разговор с ним сильно пугали Терезу.
Собрав волю в кулак, Гончая приблизилась к башне. Пробраться внутрь – сразу же выдать себя. Количество охранных заклинаний внутри могло соперничать с количеством игрушек на йольском дереве. По внешним же стенам защита не распространялась, потому Тереза и принялась штурмовать шероховатую стену донжона. Тело сопротивлялось – несколько раз наемница позорно споткнулась, да еще и в боку странно закололо, а под конец и вовсе в глазах замелькали мушки, грозя вот-вот отправить ее в обморок.
– Соберись, – подзадорила себя Тереза, карабкаясь по башне с ловкостью, но без должной грации.
Крыло, занимаемое Миротворцами, она нашла сразу. Собственно, других жильцов в западной башне и не было, вся она занималась залами для советов, оружейными и иными помещениями неясного назначения. Да и нужные окна были единственными, в которых горел свет.
Тереза остановилась на выступающем межэтажном карнизе. До окон жилых комнат осталось рукой подать, только пара шагов по карнизу. Гончая медлила, прислушиваясь к доводам рассудка и отметая лишние эмоции.
Она видела Рея лишь издалека за последние года и то несколько раз. Во снах видела гораздо чаще. И во снах же говорила с ним, легко и открыто. Но наяву это казалось практически невозможным. Она будет смотреть на него и видеть того, кого любила и продолжает любить, невзирая на разлуку. Он же будет видеть в ней Гончую и вспоминать самый короткий путь до темницы, куда проводит ее в лучшем случае сам, в худшем просто передаст замковой страже.
Порыв ветра едва не сбил ее с ног, заставив нелепо балансировать, чтобы не сверзнуться. Глянув вниз, Тереза присвистнула. Основание башни терялось в темноте плотно растущих кедров и елей, на острые пики которых падать совсем не хотелось.
Первое окно оказалось фальшивым – мутное стекло. Второе окно – хозяйственное помещение. У третьего окна Тереза едва не растянулась по-пластунски на карнизе – попалась спальня Эльвиры и Дикоя. Госпожа Ронаш как раз расчесывала волосы перед зеркалом, в котором отражалась не только беловолосая колдунья-Миротворец, но и окно, за которым кралась Тереза.
Пришлось сделать почти полный круг, прежде чем что-то обнаружилось. Майю Тереза застала за приготовлением постели. Девушка что-то напевала себе под нос, взбивая подушку. Взыграло любопытство. Майю Гош Тереза знала вскользь, помнила ее юной девчушкой, вступившей в Корпус Феникса – первая ступень в служении солдатом Джахаре. Помнится, тогда Майя особых надежд не подавала, но была невероятно красива, остра на язык и всегда на хорошем счету, особенно у мужчин. В какой-то момент, когда у Миротворцев того периода было свободное время, Мора снарядила их обязанностью провести курс подготовки молодых бойцов, дабы разглядеть в тех таланты для дальнейшего возможного зачисления в отряд Миротворцев. Троих уже имеющихся Миротворцев было мало, она хотела увеличить численность до пяти. Тереза не замечала, чтобы Майя положила глаз на Рея, когда тот взялся за обучение ее класса. Видимо, Тереза была малость подслеповата.
Стараясь не обращать внимания на впившуюся в колени каменную крошку, Тереза пробежалась взглядом по комнате. Рея она не заметила, как и его вещей, что показалось странным. Спальня обустроенная, уютная, наполненная разными мелочами, присущими больше девушке, нежели мужчине. Ни одежды, ни оружия, совсем ничего, что могло говорить о его присутствии.
Краем глаза заметила, как из соседнего окна, распахнутого настежь, выбиваются шторы. Решив проверить, Тереза проскочила под окном, снова чуть не оступившись – нога предательски соскользнула, едва не отправив Гончую в полет. В теории, обладая даром подчинения ветров, Тереза могла летать. Увы, это оставалось лишь теорией, рисковать и пробовать она как-то не решалась. И сейчас проверять эту возможность тоже не хотела.
Тереза заглянула в комнату, придерживая колыхающуюся штору. Тесная, с горящим камином в противоположенной стене. Ближе к окну стол со стопкой книг и сваленными в кучу ножами, да пара пустых бутылок. Кривоватый стул, на спинку которого накинут измятый в рукавах мундир Миротворца, на вороте которого поблескивала вышитая серебряными нитями цифра «I». Комната была пуста, но кровать расправлена, а возле нее валялись истоптанные сапоги.
Раз окно распахнуто, значит, это приглашение войти внутрь.
Тереза пролезла в комнату, едва не наступив на пустую бутылку. Когда ветер перестал свистеть в ушах, она услышала звук льющейся воды. Огляделась, увидела неприметную дверь в душевую. Прикрыв одну из створок окна, наемница прошла к двери, задвинула щеколду.
Комната вызывала тоску. Слои пыли, мелкий мусор, разбросанная одежда и мятое постельное на узкой койке. Терезу это удручило. Она помнила Рея не просто первым красавцем и тем еще щеглом во всей Джахаре, но и весьма требовательным занудой в вопросе чистоты. Он всегда обращал внимание на лоск, как в своем внешнем виде, так и в месте, где он жил. Она даже усомнилась, а та ли эта комната. Такой бардак скорее свойственен Дикою, не обременявшему себя бытовыми тонкостями.
Тереза катала пустую бутылку под ногой, когда Рей вышел из душевой. Одно полотенце на поясе, второе на голове и меч в руке. Он смотрел на Гончую настороженно, но и с интересом.
С неменьшим интересом Тереза смотрела на него. Он изменился, заметно потяжелел – изнурительные физические нагрузки и пагубный образ жизни изменили его тело, добавив пару килограммов.
Не столько тело, сколько лицо больше всего ее поразило. Так близко она не видела его давно, но даже не из-за этого она с трудом его узнавала. Залегли морщины, появилась щетина, обветренная кожа. Черная татуировка на шее, все равно что уродливый ошейник. И глаза. Глаза стали другими. Она точно помнила, что они были зелеными, как свежая трава, когда он старался сойти за человека. Карие же глаза, смотревшие на нее с явной враждебностью, не были глазами того самого Рея Коттерштейна. Перед ней стоял кто-то другой, чужой.
– Подло нападать на человека, стоящего в одном полотенце, – качнув мечом, сказал Рей.
– Оденься, – выпалила Тереза, надавливая на бутылку. Стекло треснуло. Стянув с головы полотенце, Рей вскинул бровь. – И я не нападаю. И не собираюсь.
– Красть здесь нечего, – Рей бросил меч на кровать.
– А если я обманула? – Тереза посмотрела на меч. – Так легко расстался с оружием.
– Если оно в моей постели, значит, не расстался.
В голове начались необратимые процессы. Ум нещадно тупел, превращаясь в кисель.
– Нужно поговорить, – выдавила Тереза. Переведя дыхание, постаралась успокоить сердце. Оно забилось еще сильнее. – И оденься, ради духов! Что за неуважение к женщине?
– Ты вломилась в мою спальню, что за неуважение ко мне?
– У тебя было открыто окно, я не вламывалась!
Тереза задержала дыхание. Его голос, привычка приподнимать бровь, оттягивать уголок губ в ухмылке, вскидывать подбородок и смотреть свысока, все это вернуло ее на четырнадцать лет назад. И не сказать, что это было приятное возвращение.
Она не могла избавиться от мысли, что перед ней кто-то другой, называющий себя Реем. Она знала, что с момента ее заключения в Вечные Льды очень многое изменилось, в том числе и Рей. Знала, что демон добровольно отрекся от своего титула, от своего естества, принял душу, стал человеком. Терезе очень хотелось узнать человека Рея. Уже много позже, когда она обрела относительную свободу, рискнула подобраться поближе, но даже тогда это было не так близко, как сейчас, а потому не смогла тогда в полной мере понять, насколько сильны оказались изменения. Это был словно неудавшийся двойник, пародия.
– О чем говорить? – прислонившись спиной к дверному косяку, Рей скрестил на груди руки. – Хочешь защиты от Корпуса Дракона?
– От Корпуса Дракона?
Рей на несколько мгновений уставился на Терезу, не моргая. После фыркнул и закатил глаза, выражая свое молчаливое мнение об ее осведомленности.
– Княгиня Розы приняла указ сегодня днем о назначении спецкорпуса на поимку Гончих, – пояснил он.
– Валерия послала Корпус Дракона отлавливать Гончих? – недоверчиво переспросила Тереза.
Обескуражена ли она была такой новостью? Более чем. Ведь еще сегодня утром Валерия лично приходила к ней и ни словом не обмолвилась о Корпусе. Каким же длинным оказался этот день, и он все не заканчивался, преподнося новые подарки.
– Много вас развелось, – цыкнул Рей.
– Я сама себя могу защитить, – проворчала она, борясь с желанием откровенно разглядывать Рея, размышляя при этом о мотивах Валерии. Единовременность этих действий смущала Терезу. – Я пришла, чтобы предостеречь. Не идите в Лес Теней. У меня есть основания полагать, что Валерия хочет вас убить.
В воцарившейся тишине стало слышно, как через несколько комнат хохочет Дикой.
– М, – протянул Рей.
– Подумай сам, – Тереза развела руками, понимая, что всерьез он ее слова не принял. – Лес Теней никому не перейти.
– Гончая приходит к Миротворцу, чтобы уберечь его от беды, – протянул Рей. – Звучит как посредственный анекдот.
– Поговори с Морой Розы, – выложила Гончая последний аргумент. Он казался ей весьма убедительным. – Она подтвердит мои слова.
Тереза запоздало подумала, что Мора Розы последняя, к кому Рей обратится хоть с каким-нибудь вопросом. А он последний, кому Мора что-либо ответит.
– Зачем ты мне говоришь об этом? На основе чего ты пытаешься убедить меня саботировать задание? Почему именно ко мне, Гончая?
– Потом что ты главный! – воскликнула она, отвечая на последний вопрос. – Ну неужели ты сам не видишь, что в этом задании много брешей? Вообще никто из вас этого не заметил?
– Может, и вижу, – он склонил голову, прищурившись и взглянув так, что Терезу передернуло. – С каких пор Мора Розы что-то обсуждает с Гончей?
– На это есть причины.
– Я тебе не верю, – отрезал он. – Не вижу ни одной причины.
– Знаешь что, – вспылила Тереза. Она готовилась к сухому и короткому разговору, на более длительные беседы у нее не хватало морального равновесия. – Не верь. Я сделала все, что в моих силах. Удачи пропасть в Лесу! Надеюсь, Хозяин Леса соблаговолит украсить ваши могилы красивыми цветами!
Остатки недобитой бутылки треснули в очередной раз, Тереза оступилась, налетев бедром на угол стола. Неровная стопка книг с грохотом повалилась на пол.
В дверь постучали.
– Рей, что там у тебя? – требовательный голос Эльвиры заставил Терезу похолодеть. – С кем ты разговаривал?
– Прижмись к стене и не шевелись, – процедил Рей, подходя к двери и распахивая ее. – Эльвира?
– Что за шум? – холодок просочился в комнату.
– Шум, – ответил Рей с неменьшим холодом.
– Ты снова пьешь? Завтра важный день, Коттерштейн! Не смей подставить нас. Дай мне пройти!
– Зачем?
– Заберу у тебя весь алкоголь!
– Хочешь войти? – голос тихий, ровный, как будто бы любезный.
Тереза вжалась в стену, проклиная себя за невезучесть. Чем не злая шутка судьбы? Такая талантливая в обычное время наемница с богатым опытом, а наделала шуму больше, чем крикливая торговка хламом.
– Только попробуй завтра оплошать, – заявила Эльвира, очевидно отказываясь проходить в комнату. – И я сделаю все, чтобы тебя отстранили от звания раз и навсегда.
– И тогда я со спокойной душой буду пропивать свою пенсию, состоящую из твоих налогов. Договорились, – не дожидаясь ответа, Рей захлопнул перед ее носом дверь.
Недовольное бормотание еще некоторое время слышалось в коридоре, но вскоре стихло. Рей же выжидательно смотрел на Терезу, а Тереза собирала все мысли в кучу.
– Есть еще аргументы? – поинтересовался он.
– Вы не пройдете Лес, Рей, – как можно убедительнее произнесла Тереза.
– Пройдем, – заявил он, не колеблясь. – Уходи, Гончая. Сделаю вид, что не видел тебя.
Тереза не хотела отступать, но находиться рядом с ним становилось все более невыносимо. Кажется, она сильно себя переоценила. Она не может оставаться равнодушной, ее голова перестает быть холодной и ясной. Нужна была передышка.
В конечном итоге, так и не совладав с собой, она отворила окно и забралась на подоконник. Прежде чем окончательно уйти – на этот раз достойно – сказала:
– Если ты дорожишь своими людьми, то оспоришь приказ. Ваши смерти ввергнут и без того шаткий мир в хаос. А я умру за вами следом просто потому, что Бог Судьбы дрянной козел и приплел меня к этой неразберихе.
– Я должен пожалеть тебя?
– Мир пожалей. Своих людей. Себя, в конце концов, – ответила Тереза и спрыгнула в темноту, устланную хвойным лесом.
Вернувшись к себе, Тереза закрыла дверь и сползла по ней, уткнувшись лицом в ладони. Силилась прогнать из головы голос, взгляд, кривую усмешку Рея. Всего несколько минут короткого разговора, а душу разорвало на мелкие частички. После того, как она ушла, он наверняка пойдет к Майе и ляжет с ней в одну постель, выкинув из головы предостережения какой-то Гончей.
Зато опытным путем выяснила, что все-таки в достаточной мере может подчинить ветра, чтобы не расшибиться в лепешку об землю.
Оставалось только ждать и надеяться, что все было не напрасно. Если они пойдут в Лес Теней, то Терезе придется пойти вместе с ними и тогда единственным выходом будет сделать все, лишь бы они из него вышли, даже если самой придется остаться под черным мхом среди вечно голодных духов.
