Анна Гращенко
НИИ ядерной магии. Том 2
Она поспешила по тропинке в лес, но Красибор, не без труда удерживая чугунный куб в одной руке, второй мягко коснулся её плеча и остановил. Девушка подняла на него вопросительный взгляд.
– В смысле Свянский залив? В Славянке который?
– Ага.
– Туда часа три по бездорожью ехать!
– Поэтому мы и не поедем, – Фима загадочно улыбнулась. – А полетим.
– Ч-чего?
Но девушка уже повела плечом, скидывая его руку, и трусцой побежала по тропинке. Красибору понадобилось чуть больше минуты, чтобы прийти в себя. Ну и к тому же Фима уже скрылась за стройными рядами берёз, так что мужчина поспешил следом, покрепче ухватившись за свою тяжёлую ношу.
Это ралли продолжалось почти сорок минут, за которые Красибор успел сначала пообещать себе начать чаще ходить в спортзал, а потом – записаться на реабилитацию, потому что у него возникло ощущение, что к концу забега мышцы сами слезут с костей и уйдут от него ко всем чертям. Мол, мы на такое дерьмо не подписывались, бывай. К счастью, как раз когда ему показалось, что ноги уже отказывают, они очутились перед невысокой стальной калиткой. Голубая краска кое-где облупилась, но и калитка, и оградка всё равно выглядели ухоженными. Прямо над входом на круто выгнутой арке висел, покачиваясь, красивый кованный фонарь. Это был вытянутый цилиндр с узкими окошками, через которые вытекал тёплый жёлтый свет. Фима выудила из кармана платья связку ключей с брелком-кисточкой, и выбрала тот, что через мгновение открыл для них калитку.
– Это твой дом? – догадался Красибор.
– Ага, – Фима улыбнулась ему через плечо и толкнула калитку. – На чай не приглашаю сегодня, а в другой раз – обязательно. Подожди меня во дворе, пожалуйста.
Красибор последовал за ней и с огромным облегчением поставил куб на землю. Он выпрямился и отвёл плечи назад, прогибаясь в пояснице. Прижав ладони к ней, он повернулся из стороны в сторону и ещё раз прогнулся назад, разминая шокированные мышцы.
– Как дед старый, ей Богу, – ворчал он. – Кузнец небось легче лёгкого прибежал бы и не с таким багажом.
Потом он подумал, что и Александр наверняка с бОльшим достоинством пробежался бы, но не стал даже ворчать или бубнить об этом. Не поминай соперника всуе, как говорится.
Он осмотрелся. Почти весь участок был погружён в темноту, но кое-что попадало в тёплый свет фонаря. Высокое крылечко в пять ступенек, деревянные садовые качели на веранде. Аккуратные дорожки, посыпанные галькой, тянулись от калитки в темноту, по пути разделяясь. Одно ответвление тянулось к крылечку, другое – к небольшой синей постройке чуть левее, ещё два уходили вправо и ныряли в ночь. Вдоль дорожек тянулись густые кусты. Несмотря на раннюю весну, они уже были зелены и казалось, даже готовились цвести. Красибор узнал смородину, крыжовник, малину и даже кизил.
– Я погляжу, Воротынские любят поесть с куста, – присвистнул Красибор, пересчитывая кустарники. Только тех, что попадали в небольшой освещённый участок, было больше двадцати.
– О да, обожаем, – послышался радостный голос.
Через мгновение из темноты вынырнула и его обладательница. Да не одна, а в сопровождении двух мётел. Прутья одной были разбавлены ветками рябины – часть из них украшали плотные зонтики цветов, а другую часть – уже гроздья красных ягод. Вторая же метла была чуть менее яркая, но, приглядевшись, Красибор различил длинные веточки вибурнума. Его зелёные цветочные шарики прятались за прутьями, будто стесняясь или ещё не проснувшись.
– Фима, ты как себе это представляешь? – Красибор только сейчас осознал, что она ему предлагала.
– Ну смотри: ставишь метлу вот так, между ног. Потом зажимаешь её бёдрами и…
– Стой!
Фима так и замерла: с одной метлой между ног, второй – над головой.
– Стою, – она захлопала ресницами, – но я не то чтобы очень долго так продержусь.
– Фима, я не полечу на метле.
– Почему? – она выпрямилась, поняв, что Красибору не до шуток.
– Потому что это, – он вытянул обе руки и хаотично указал на ведьминский транспорт, – метла!
– Я знаю.
– Нет, исключено.
– С чего бы это?
– Потому что это метла!
– Да я в курсе, что это!
Девушка яростно запыхтела и, подойдя к мужчине вплотную, вложила метлу с вибурнумом ему в руку.
– Ты усадишь свою драгоценную жопу на эту метлу и полетишь со мной собирать полнолунных ежей. Потому что нам нужно добраться до Славянской бухты до полуночи, и следующая подходящая ночь будет только через месяц. Но, конечно, если ты готов ещё четыре недели по росточку выдирать болиголов и смотреть на отцовские откаты, либо если у тебя есть вертолёт, который нас сейчас же подхватит – обойдёмся без полётов.
– Фима, я не… – он попытался передать метлу ей обратно, но она резко вытянула руку вперёд, буквально впечатав древко в его грудь.
– Я очень устала, Крас. Либо другие предложения – я к ним открыта – либо летим. Иначе мы никак не успеем. И да, казан для плова не сгодился бы, потому что мы не успели бы его запереть. Любое заклинание-замок требует как минимум минуты, а у нас будет пара секунд, если повезёт. А ставить закрывашки, как Батя Каракулин, никто, кроме него самого, не умеет.
– Фима, я…
– Да ну чего ещё, Крас?!
– Я хочу извиниться.
Девушка раздула ноздри, наполненная негодованием, но, услышав его, сразу их сдула.
– Ты права, не время и не место выпендриваться. Вертолёта нет, так что я готов к инструктажу. И очень надеюсь не шлёпнуться с высоты.
– Всё будет хорошо, – смягчилась девушка. – В конце концов, Ольга уже несколько раз летала, помнишь?
– И несколько раз чуть не шлёпнулась, – напомнил он.
– А я считаю, что не шлёпнулась ни разу. Стакан наполовину полон, Крас. Ладно, смотри, – она снова поместила метлу с рябиной между бёдер. – Катался на гироскутере когда-нибудь?
– Пару раз.
– Принцип схожий. Мётлы уже заряжены магией полётов, так что колдовать не надо. Зажимаешь древко, покрепче ухватываешься руками и легонько подпрыгиваешь.
Она согнула ноги в коленях и совершила плавный прыжок. Метла поднялась вместе с ней, но не опустилась обратно, а зависла на расстоянии метра от земли. Фима поджала ноги и кивнула в сторону метлы Красибора:
– Я даже сидение с упором для ног тебе поставила, чтобы в первый раз удобнее было, – обиженно бросила она. – А ты сразу нудеть.
Красибор посмотрел вниз и действительно заметил, что на стяжке было прикреплено старенькое сиденье от велосипеда, а вниз уходили две изогнутые железяки. В которые, как он понял, можно было удобно упереться ногами.
– Спасибо, – он искренне улыбнулся, ощутив, как нервный узел в животе чуть ослаб.
– Пожалуйста, – с напускным недовольством бросила Фима. – Дальше принцип действия такой же, как у гироскутера. Хочешь полететь вверх – направь древко выше. Хочешь вниз – ниже. То же самое для поворота.
– А остановиться как?
– Поставив его параллельно земле. Ни градуса ни вниз, ни вверх, – девушка коварно улыбнулась, подумав, что разок влететь в кусты или в воду её ворчливому другу будет даже полезно.
Ведовской народ учится полётам на метле с детства: сначала во вдоре с игрушечными мётлами, которые поднимаются самое большое на метр от земли и привязаны ко двору или полю, чтобы дети не могли далеко улететь. Потом – в школе, каждый год был минимум один триместр, когда все уроки физкультуры были посвящены полётам на метле. Потому для ведьм и колдунов не было никаких сложностей в том, чтобы установить древко метлы идеально ровно, хоть строительный уровень на него ставь. А вот новичкам приходилось тяжко. Но ничего, Ольга же летает каждый день, несмотря на то, что ещё ни разу не затормозила. Да, она, конечно, на второй же полёт приехала в полной мотоциклетной защите, а на Красиботе только толстовка и кеды. Но он парень крепкий, глядишь, дурь из головы ветром выдует да ветками выбьет, и вообще хорошо будет.
Красибор шумно сглотнул и покрепче сжал древко метлы.
– А скорость?
– Это от силы и желания зависит, – Фима пожала плечами. – Кто посильнее, может разгоняться быстро, кто послабее – летает на своих скоростях. Чтобы лететь помедленнее, нужно метлу попросить об этом и ноги расслабить. А побыстрее – так стяжку бёдрами сжать и метле предложить поозорничать.
Красибор смотрел на неё, как на безумную. Но потом приподнял метлу и, прислонившись к держаку, прошептал:
– Давай, пожалуйста, помедленнее. Я очень тебя прошу.
Он чувствовал себя дураком, но ещё больше боялся с метлы свалиться. Фима тем временем спрыгнула со своей – транспорт остался висеть в воздухе там же, где она его оставила – и достала из кармана несколько кожаных лент. Она положила их рядом с чугунным коробом и попыталась его приподнять. Красибор тут же очутился рядом и мягко отодвинул её руки. Напрягшись, он поднял короб, а Фима ловко растянула ремни под ним – по два с каждой стороны, соединённые в центре. Затем подняла их хвосты выше – оказалось, что все они заканчивались небольшими крюками. Девушка свистнула, и метла, как послушный пони, подплыла к ним ближе. Когда держак оказался как раз над кубом, Фима ухватила его и ловко закинула все восемь крюков на древко.
– Готово, – она дунула себе на лоб, отгоняя мешавшуюся прядку.
– Ты сможешь его удержать?
– Ой нет, я – не смогу, а вот Рябушка – сможет.
Она нежно погладила древко, и метла чуть завибрировала в ответ.
– Ну что, полетели?
– От винта, – вздохнул Красибор, принимая позу, которую показывала Фима.
Каким же идиотом он себя чувствовал! Красибор попытался вспомнить что-то хотя бы настолько же глупое, на более высокий уровень уже не замахивался. И не смог. Он был уверен, что всё, чего сейчас добьётся – это опозорится и просто напросто упадёт в Фиминых глазах.
– Давай, оттолкнись, – мягкий голос девушки вырвал его из увлекательного самозакапывания.
Он взглянул на Фиму и понял, что она устала и замёрзла. Она куталась в кейп и безуспешно сдерживала зевки. И всё-таки она не отдыхала сейчас дома, а была тут, с ним и ради него. «Стоит как минимум попытаться», – подумал он, и, покрепче вцепившись в древко, оттолкнулся от земли.
Глава 38
Ожидания Красибора не оправдались. Он был уверен, что уж что-что, а на метле полететь у него не получится. Иначе дальше что, остроконечную шляпу шить? И попросить Фиму цветочков на тулье вышить, чтобы уж совсем канонично было. Но у метлы были свои соображения на этот счёт, и чихала она на мнение Красибора. Она не замерла в воздухе, как это получилось у Фимы. Вместо этого на дикой (по субъективным ощущениям Красибора) скорости сорвалась с места и полетела прямо в ночное небо. Он ощутил, как потоки воздуха плотными волнами пытались выбить его из седла, и зачем-то оглянулся. Двор с маленьким фонариком уменьшался так стремительно, что казалось, Красибор вот-вот вылетит в стратосферу.
– Медленнее, моя хорошая-а-а-а-а! – кричал он метле, но та не слушалась.
Красибор успел ощутить две вещи: как сильно похолодало вокруг, и как тяжело дышалось. Он был готов поклясться, что кислорода не хватало не из-за того, что он до чёртиков испугался, а потому что воздух был разряжен. Больше он не оборачивался назад – слишком боялся, что закружится голова, и пиши пропало. Так-то он и раньше американские горки и страшные аттракционы недолюбливал – его укачивало на них – но это было уже что-то за гранью. И нужно было что-то делать, пока он за эту самую грань не вылетел, как пробка из бутылки.
Тогда он упёрся пятками в кривые железяки, служившими упорами, и, борясь с ветром, прижался к древку. «Надо наклонить её ниже, – повторял он про себя, как мантру, – Ниже, ниже, ниже!»
Онемевшие от холода пальцы не слушались, но оно и не требовалось – лишь бы не размыкались и держались покрепче. Красибор подался вперёд всем телом, навалился на древко.
– Ну же! – процедил он сквозь весёлый перестук зубов. – Слушайся меня! Я т-твой наездник, бесы тебя д-дери!
Метла вздрогнула и подалась: древко плавно опустилось чуть ниже под весом мужчины, потом ещё чуточку… Дуга, по которой поднималась метла ввысь, начала смягчаться, пока Красибор не обнаружил себя летящим почти горизонтально.
– Ну слава Богу и богам, – прошептал он себе под нос, радуясь, что нашёл подход к своему строптивому транспорту.
Он даже успел обратить внимание на невероятную красоту горизонта. На такой высоте он видел солнечные лучи, которые уже давно скрылись там, внизу, в его родном городе. Земной шар выгнулся так же плавно и красиво, как и его траектория полёта, и от открывшегося вида планеты захватило дух.
«Мой ты Бог, – только и подумал Красибор».
Но радость его была недолгой, потому что древко клюнуло ещё чуть вниз, и метла резко рванула к земле. При этом то ли сила притяжения работала ему на руку, то ли метла хотела показать, что так просто её не подчинить, то ли Красибор просто делал что-то не так. Но всё сводилось к одному: вниз он летел вдвое быстрее, чем наверх. И если перед этим сложно дышать было из-за разряженного воздуха, то теперь мужчина вообще не мог сделать вдох, потому что воздух бил его в лицо подобно наковальням Бати Каракулина.
Красибор дёрнулся назад и потянул древко на себя, стараясь работать при этом мышцами спины. Года тренировок в спортзале многому его научили и ко многому подготовили. Кроме, разве что, дню, когда он полетел на землю подобно метеориту из космоса. Без шанса остановиться и уцелеть. Или подобно мухе, летящей по скоростной трассе прямиком в лобовое стекло фуры. С шансами ровно такими же, что у метеорита.
Метла не слушалась, и Красибор, отчаявшись, наоборот снова лёг на древко всем телом и, пыталась не наполнять щёки воздухом (получалось через раз) заговорил с древком:
– Медленнее! – потом добавил нежнее: – Давай-ка помедленнее. Ты же тоже разобьёшься. Или дай мне хотя бы выровнять тебя, хорошая.
Метла вильнула хвостом – Красибор почувствовал это пятками – и постепенно, будто бы нехотя, поддалась на его новую попытку вытянуть древко на себя. Она не замедлилась – Красибору показалось, что вовсе ускорилась ещё больше! – но теперь получилось приподнять кончик древка, почти не прилагая усилий.
«Ладно, врезаться тут хотя бы особо не в кого, уже плюс», – подумал Красибор и надавил на древко, заметив, что снова накренился вверх.
Спустя ещё несколько пике и резких взлётов, Красибору удалось нащупать то мизерное усилие, которое помогало изменять угол полёта лишь слегка, без крайностей. У него получалось лететь почти прямо, и это привело в восторг сразу двух ведьм, наблюдавших за ним сейчас.
Одна из них смотрела за первым полётом Красибора в хрустальный шар, хоть и считала этот атрибут пошлостью и дешёвой, но всё же рабочей уловкой. А вторая держалась неподалёку, готовая ринуться на помощь, если бы он упал с метлы. Однако, оказалось, что выбить Красибора из воздушного седла совсем непросто. И это было удивительно.
– А первый ли раз ты летаешь? – пробубнила себе под нос Фима, и ускорилась, чтобы нагнать друга.
Когда она поравнялась с ним, Красибор летел почти идеально прямо: едва вилял то вниз, то вверх, и при этом практически не отклонялся от курса. Которого у него, конечно, не было, но летел он так уверенно, что не знающий человек и не понял бы.
– Ну как? – крикнула Фима, с трудом перекрикивая ветер.
– Я лечу на метле! – завопил Красибор в ответ, не сводя взгляда с точки перед собой.
Он уже пробовал обернуться, и каждый раз случайно тянул за собой древко, что едва не заканчивалось катастрофой и для него, и для метлы.
– Я ведьма, Фима! – выкрикнул он и вскрикнул, когда метла ещё немного ускорилась.
Девушка снова его догнала, и ей пришлось признать, что сделала она это не без усилий. Красибор летел до безобразия быстро. Слишком быстро для человека без волшебных сил.
– И мне нужна остроконечная шляпа-а-а! – ответил он и сорвался на крик, когда метла резко вильнула в сторону.
Однако, он быстро её выровнял.
– Ты хорош, – признала Фима. – Но нам в другую сторону. Давай за мной!
Она убедилась, что друг её услышал, и перенесла вес на правую сторону, заставляя свою рябиновую метлу сменить направление. Краем глаза она заметила, что Красибор сделал то же самое. Но он переборщил с углом наклона, и в итоге прежде, чем сменить направление, несколько раз крутанулся на месте. Сердце Фимы дрогнуло, она за мгновение сложила пальцы таким образом, чтобы вызвать воздушное лассо и поймать неумелого наездника. Однако Красибор сидел, будто приклеенный к метле. Как бы она не пыталась, подобно ретивой кобыле, скинуть своего наездника, ей это не удавалось. И Фима видела победную улыбку, с которой Красибор промчался мимо неё. Крепко сидящий в седле, парящий на высоте семи сотен метров над землёй и чертовски счастливый.
«Почему же ты остался без силы, – подумала девушка, ускоряясь следом. – Ты же был рождён для магии».
Она мысленно пришпорила метлу и набрала достаточную скорость, чтобы обогнать Красибора и указать дорогу. Она не стала просить его замедлиться, видела по его лицу, что не сумеет. Изначально метла летит с той скоростью, с которой может. Чем сильнее её всадник – тем быстрее она помчит. Чем слабее – тем спокойнее будет воздушная прогулка. И чтобы снизить скорость, ведьме или колдуну нужно было и самим замедлиться: успокоить дыхание и сердцебиение, привести мысли в баланс, представить себя облачком, в конце концов. Даже опытным не всегда это удавалось. Стоило поругаться с соседом с утра – и всё, весь день несёшься по небу, будто запущенный из рогатки жёлудь. Фима не питала иллюзий насчёт того, сможет ли Красибор сейчас намедитировать скорость пониже. Не грохнулся с метлы – уже молодец.
Они добрались до бухты всего за полчаса. Красибора это впечатлило, и он понял, наконец, почему Фима так настаивала именно на мётлах. К посёлку можно было добраться разными способами, но все они занимали уйму времени. Пару часов на пароме (который, впрочем, несколько лет уже как не ходит в Славянскую бухту), час на пассажирском катере. На машине вообще часа три. Раньше ещё летал вертолёт, сто лет назад, и вот только он мог с ними потягаться в скорости. Было ощущение, что они телепортировались: ну что такое тридцать минут? Пшик! Почти ничто!
Когда бесконечная мерцающая гладь воды прервалась сушей вдалеке, Красибор ещё ни о чём не переживал и наслаждался невероятным путешествием. Когда эта самая суша приблизилась настолько, что он мог различить пятиэтажки на сопках – тоже. И лишь когда разглядел силуэты в окнах этих пятиэтажек, Красибор осознал кое-что важное.
– А как тормозить?! – заорал он, сближаясь с прибрежными кустарниками быстрее, чем летящая по небу комета.
– Тебе – никак! – крикнула она в ответ. – Сгруппируйся!
Сгруппироваться он не успел, как и подумать о чём-то или, на худой конец, хотя бы выругаться. Кустарник настиг его раньше. Красибор зажмурился и приготовился к удару – возможно, последнему в его жизни – но столкновения не ощутил. Спустя пару секунд он неуверенно открыл один глаз, затем второй. С удивлением оглядел себя и понял, что продолжает парить в воздухе, прямо над злосчастным кустарником. Метла парила рядом с ним, тоже целая и невредимая.
– Ну слава Богу и богам, – Красибор погладил древко, и то будто потеплело в ответ. – Я уж испугался, что от тебя щепки по моей вине останутся.
Тут уже тепло под его пальцами стало совершенно отчётливым, и он был уверен, что метла так отвечает на заботу. Подумать только: в секунду до столкновения он действительно боялся разбить метлу, не свою голову!
Через пару мгновений рядом плавно опустилась на землю Фима. Она спрыгнула с метлы и посмотрела на Красибора, истончая укоризну.
– Ну ты и лету-у-ун, – протянула она, скрестив руки на груди.
– Мы с моей подругой целы благодаря тебе, полагаю? – Красибор улыбнулся ясно и обезоруживающе. – Спасибо!
На секунду Фима забыла, что собиралась придерживаться стратегии недовольной наставницы. Потом вспомнила об этом, нахмурилась, снова посмотрела на Красибора – и вновь позабыла обо всём. Он кувыркнулся в воздухе, и метла нырнула ему под спину, подобно тому, как львы прыгают в горящие кольца.
«Да они уже успели подружиться,» – в изумлении подумала Фима, и сама не заметила, как расплылась в мечтательной улыбке, глядя на этих двоих.
– А долго будет держаться заклина-а-а…
Красибор не успел договорить, ответ на его вопрос нашёлся сам собой, когда невидимый воздушный пузырь лопнул, а бездушная гравитация заставила мужчину шлёпнуться на землю.
– Ладно, не отвечай, – он тут же вскочил на ноги, потирая ушибленное бедро. – Куда дальше?
– Мне нравится твой энтузиазм, – ухмыльнулась Фима.
– Я полон им до краёв, – признал он искренне. – Верю, что сегодня у нас всё получится. И полёт был потрясающим, я весь бурлю от эмоций!
Он принялся прыгать, как мальчишка, переполненный самыми разными чувствами. Каждая секунда промедления грозила разорвать его изнутри. Фима оставила при себе едкие комментарии о том, что она еле заставила его на метлу влезть, а теперь он, похоже, станет заядлым воздушным всадником. В этих подначиваниях не было нужды – не когда Красибор был таким счастливым.
– Светишься, как начищенный самовар – сказала она с улыбкой и двинулась вдоль побережья.
– Говорю же: весь бурлю! – ухмыльнулся Красибор, тут же поравнявшись с ней.
Фима ничего не ответила сначала. Вместо этого она прошла ещё несколько метров и указала в тёмную даль:
– Нам вон туда. Видишь, камень стоит?
– Ничего себе камень, – присвистнул Красибор, разглядев внушительного размера обломок скалы, торчащий посреди гавани метров на пятьсот вверх. – Подлетим туда?
Фима фыркнула и закатила глаза:
– Я могла бы, а вот тебе с твоей подружкой надо конфетно-букетный период пройти, прежде чем ты научишься замедляться и замирать. Лучше подплывём туда на лодке.
– И где мы её возьмём, я стесняюсь спросить?
– Тут рядом живёт старый морской капитан.
– У которого мы, насколько я понимаю, сопрём лодку?
– Нет!
– Украдём?
– Крас, ну нет, конечно.
– Скоммуниздим?
– Ну Крас!
Фима засмеялась и легонько толкнула его в грудь, однако Красибор тут же схватил её запястья. Он держал их мягко, но крепко, и от груди своей не убирал.
– Ну а что мы сделаем-то с лодкой, Фима? – спросил он, хихикая от её заразительного смеха.
Девушка смущённо подняла на него глаза и почти незаметно погладила толстовку большими пальцами. Но Красибор, конечно же, заметил – орда мурашек, побежавших по его телу там, где прошлись пальцы девушки, дала знать. В горле защекотало, и он чуть плотнее прижал её руки к себе.
– Спи…
– Позаимствуем! – выпалила девушка, не желая дать ему закончить.
– Ага, как я и думал, – хохонул Красибор.
– Мы туда и обратно, он даже не заметит.
Она мягко вытянула запястья из хватки Красибора, давая при этом понять, что могла высвободиться в любой момент. Да он и сам это знал.
– Ну что ж, веди, моя разбойница.
Они пристроили мётлы в кустарнике, растущем вдоль галечного пляжа, и тихонько двинулись на восток. Галька хрустела под ногами, но шум волн хорошо маскировал этот звук. Красибор тащил с собой чугунный куб и мог поклясться, что чувствует, как руки его удлиняются под тяжестью ноши. Добравшись до дорожки, которая тянулась от моря в глубь материка, они увидели два ряда домов. Те находились на достаточно большом расстоянии друг от друга – ничего похожего на современную коттеджную застройку, когда участки жмутся друг другу, стараясь уместить как можно больше на крохотных кусочках планеты. Нет, на этой улице люди жили землёй, скотом и морем. А из окон одного дома невозможно было разглядеть, что происходит за окнами другого. Самым первым жилищем, которое они встретили, был неприметный двухэтажный домик с лоджией по периметру всего второго этажа. Это делало домик похожим на смотровую башню. Бетонные стены были пустыми и мрачными, и из декора на них были только извилистые стебли плюща. Пока что они были голыми, и в ночной темноте больше походили на трещины. Свет к окнах не горел, а напротив, пришвартованная у самой кромки воды, раскачивалась на мягких волнах обычная деревянная лодка. Краска её чуть облупилась, но вдоль борта всё равно угадывались слова: «Российское географическое общество».
– Наша остановочка, – шепнула Фима и принялась отвязывать тонкий трос от колышка. – Умеешь грести?
– Я не первый раз море вижу, Фима, – заворчал Красибор.
Он уже скинул кроссовки и закатывал джинсы. Вода, конечно, ещё ледяная, но пристани тут не было, и пока они оба были недостаточно святыми, чтобы не замочить ноги.
– Ну, знаешь ли, готова поспорить, что половина жителей этой улицы ни разу в море не выходили даже на катере. Обычное дело.
Красибор хотел было заспорить, набрал полные лёгкие воздуха, но в последний момент передумал. В итоге он просто сдулся, как воздушный шар, и с улыбкой кивнул:
– Да, дорогая.
– Что ты сказал? – Фима действительно не расслышала его слов за шумом волн.
– Говорю, ты абсолютно права. И да, я умею грести. Море спокойное, так что доставлю нас в лучшем виде.
Девушка тоже стянула ботиночки и собиралась уже последовать примеру Красибора и стянуть колготки (раз уж она не продумала этот момент и не переоделась сразу из платья в брюки), но Красибор остановил её:
– Не-не, хватит нам одного члена команды с обмороженными конечностями.
Она подняла на него искренне непонимающий взгляд, и в следующую секунду приглушённо взвизгнула, когда он поднял её на руки. Не задерживаясь ни на секунду, чтобы не передумать, Красибор зашёл в воду и поспешил добраться до лодки. Ноги тут же сковало холодом так, что он не сдержал стон.
– Кошмар, что же ты… – бормотала Фима, стараясь при этом не шевелиться, чтобы не усложнять ему задачу. Она покрепче прижала рюкзак к груди и затаилась.
– Можем поменяться, – ухмыльнулся Красибор и внутренне умилился, видя, как активно она замотала головой.
К счастью, от лодки их отделяло всего несколько метров, так что уже через минуту Фима взобралась внутрь, а Красибор, сжав зубы, двинулся обратно к берегу. Он поднял трясущимися от холода руками ненавистный уже ему куб, поставил сверху ботинки Фимы, и, закусив губу, проделал весь путь по ледяной воде вновь. Он закинул куб к ногам Фимы, а затем перевалился через борт и ловко запрыгнул на борт. По его движениям было видно, что он всё это проделывает не в первый раз. Оказавшись внутри, он поспешил вынуть вёсла из держателей и закрепить их в уключины – специальные выемки для вёсел по обеим сторонам лодки. Когда он уже собирался сделать первый гребок, Фима вдруг его остановила:
– Крас, подожди! – она протянула ему пару толстых шерстяных носков и полотенце. – Вот, держи.
– О, – он изумлённо замер на секунду, а потом мягко добавил: – Спасибо. Это мило с твоей стороны.
– А знаешь, давай лучше свои ноги сюда, – передумала девушка.
Он не успел ничего ответить, потому что Фима не просила – она поставила его перед фактом. Она расстелила полотенце на коленях и, не дожидаясь ответа, схватила одну из его ног и уложила её себе на колени. Она активно растёрла ногу и быстро нацепила на неё – сухую и разогретую – шерстяной носок. Тот был колючим, но чертовски тёплым. Красибор, наблюдавший за всем заворожённо и практически благоговейно, осторожно разместил ногу так, чтобы не намочить обновку в небольшой луже, уже собравшейся на дне.
– Мне кажется, ты уже можешь грести, – смущённо сообщила Фима, принявшись за вторую его ногу.
– Угу, – только и выдавил он, снова взявшись за вёсла.
Гребок, ещё один. Красибор направлял лодку в нужном им направлении, но сам глаз не отрывал от едва различимого в темноте силуэта девушки, которая проявила к нему сейчас заботу даже слишком большую и искреннюю, на его взгляд. И это едва укладывалась у него в голове.
– Ну вот, – Фима хмыкнула, довольная собой, когда облачила и вторую ногу Красибора в шерстяной носок. – А то ещё простудиться тебе не хватало.
– Ты нам обоим взяла носки?
– Конечно.
Красибор сделал ещё несколько гребков, раздумывая над тем, что Фима не только о нём позаботилась, но и собиралась сама полезть в ледяную воду.
«Что в голове у этой девчонки?» – подумал он сердито, но сам при этом почему-то улыбнулся. Впрочем, не «почему-то». Он сам не заметил, в какой момент это произошло, но юлить перестал – как минимум перед самим собой.
«Вечно рядом с ней улыбаюсь, как придурок», – ворчал мысленно он, а вслух сказал:
– Спасибо за заботу. Но ты же не думала, что я дам тебе так рисковать здоровьем.
«Да кто бы тебя спросил», – подумала, в свою очередь, Фима, но вслух тоже сказала только половину своих мыслей:
– И тебе спасибо за заботу, Крас.
Дальше они двигались молча, слушая плеск воды. Добраться до скалы было легко – от берега её отделяло, быть может, метров пятьсот или шестьсот, так что Красибор даже не вспотел. Ему приятно было сделать что-то физически и не устать – после беганья с кубом, который весил, по его внутренним ощущениям, как кабина фуры, у него успело уже появиться ощущение, что он не то чтобы слабак, но будто «не дотягивает». Когда в чём-то недостаточно хорош – это надоедает очень быстро, почти сразу. И ему, конечно, надоело. Он знал, что Батя Каракулин даже не заметил бы веса куба, а Александр, должно быть, понадрывался бы тоже, но вида бы наверняка не подал. Шёл бы весь важный и благородный, тьфу.
Тем приятней Красибору было десять минут не спеша грести по тихой воде. Это помогло ему очистить разум, выкинуть из головы бесполезные мысли о сравнении себя с кем-то, и просто подышать морским воздухом и наслушаться тишины.
Наконец, нос лодки чиркнул по скале, торчащей из воды, будто гигантский каменный росток одного из волшебных бобов. Красибор поднял вёсла и помял плечи, блаженно улыбнувшись от удовольствия.
– Подождём немного, – сказала Фима и приподняла тяжёлую крышку куба, проверяя что-то.
Красибор кивнул и, нашарив спасательные жилеты под сидением, закинул их на корму лодки. Само судно было совсем маленьким, больше похожем на каноэ, и пара жилетов отлично заполнила пространство кормы. Крякнув, Красибор откинулся назад и улёгся на импровизированное лежбище. Фима ухмыльнулась и снова взялась за его щиколотки. Мужчина даже не вздрогнул от неожиданного касания, и девушка легко устроила его ноги на сидении, справа и слева от своих бёдер. Она видела, что Красибор устал и физически, и эмоционально. У них действительно было немного времени в запасе, почему бы не подыграть в его мальчишеском порыве отдохнуть в совершенно неприспособленном для этого месте? Она с улыбкой смотрела, как он шевелит пальцами ног, спрятанными в надёжные тёплые носки, и думала, что именно эта неидельность, такая контрастная с его даром, ей нравится больше всего.
– Так спокойно, – негромко сказал Красибор. – Даже тревожно от этого.
