Анна Бруша
Ведьма по ошибке
Открыла чайник, и из него вырвалось облачко душистого пара.
– Здесь же чай. Откуда взялась вода?
Похоже, меня удерживают психи-фокусники.
– Так как он выглядел? Демон… – мягко повторил свой вопрос мужчина.
Из-за шрама мне все время казалось, что он издевается или смеется надо мной, хотя глаза его оставались совершенно серьезными.
– Было темно. Я не видела лица.
Похоже, мой вопрос про воду решили оставить без ответа.
– Значит, «темно», – передразнил он.
– У него была щетина на подбородке, – вспомнила я одну деталь. – А еще от него пахло очень дорогим одеколоном, который выпускает парижский парфюмер Ри Деланье. Триста евро за десять миллилитров!
Сейчас я собой гордилась, но этот потрясающий факт мои собеседники оставили без внимания.
– Какой был браслет? Защитные руны прочитала? – подала голос Шанталь.
– Ничего не было написано… Совершенно гладкий на ощупь. Я потянула – он щелкнул.
– В какой дыре демон смог найти это?! Если только… Сними рубашку, – резко приказал Михаэль. Глаза его загорелись каким-то фанатичным огнем.
Все-таки извращенец, подумала я с тоской и не пошевелилась.
– Лутадор хочет убедиться, что ты не служишь демону, – пояснила Дама, напряженно поджав губы. – Это вынужденная мера.
Вот это ролевые игры у них здесь!
– Нет! – как можно жестче ответила я. – Вы понимаете, что удерживать человека против воли – преступление? Демонов не существует, а я не ведьма. Я ухожу!
Встала и пошла к двери. Меня никто не остановил. Они даже не пошевелились. Но когда до выхода оставалась лишь пара шагов, створка с треском захлопнулась. Пока в безуспешных попытках открыть дверь я дергала ручку, псих, маньяк и извращенец в одном лице подошел и сказал, обращаясь к Даме:
– Или я прав и она очень убедительно ломает комедию…
С этими словами он с силой дернул ворот рубашки.
Я забилась, запутавшись в ткани. До конца не могла поверить в реальность происходящего. Сердце было готово выскочить из груди. Я лягнула наугад и, судя по сдавленному шипению, попала.
Но силы были неравны.
Дама наблюдала за всем этим со сдержанным интересом.
– Помогите! – закричала я. – Пожар! Горим!
Короткая оплеуха – и вот я лежу у ног лутадора Михаэля. А он спокойно ощупывает мою спину в районе левой лопатки. Руки у него шершавые и горячие.
Меня никогда никто не бил. Никогда.
Дама подошла и встала рядом. Теперь я могла хорошо рассмотреть носки ее атласных домашних туфель. На них даже вышивка была – сложный символ на лиловом фоне. И не абы как, а золотыми нитками.
– Напротив сердца ничего нет. Лутадор Михаэль, это ведьма не из нашего мира, она просто невинная жертва обстоятельств.
– Зачем демон подбросил ее к вашим воротам?
– Может, потому что, по его мнению, я смогу разобраться? Попади она к вашим…
Я скрючилась на полу, прислушиваясь к разговору. В душе закипал гнев.
– Будь ты проклят, – прошипела я, вскинув голову и посмотрев прямо в ненавистные зеленые глаза.
Меня трясло от злости и страха. Мужчина дернулся как от удара и побледнел, шрам обозначился еще резче. Хотели видеть ведьму – получите! Сейчас я очень надеялась, что проклятие сработает.
– Вас не задело? – переполошилась Шанталь.
– Нет, – жестко отрубил он и продолжил, каждое слово сочилось ядом: – Да уж, невинная жертва. Прямо мышь-девственница! Мелкий, гадкий, докучливый вредитель, разносчик демоновой заразы.
Похоже, мои слова его здорово разозлили. Почему я не могла промолчать? Видимо, у меня аллергия на маньяков и я начинаю делать глупости, говорить глупости и думать… глупости.
– Вы, конечно, вправе выдвинуть обвинения, но мне сдается, она не понимает, что делает…
– То есть она еще и ненормальная? – уточнил мужчина.
– Нет, но в хрониках есть упоминания о таких мирах.
Дама выдержала драматическую паузу.
Мне стало интересно, что же она скажет.
– Миры, обделенные магией.
Безумие происходящего зашкаливало, но главное, с меня больше не пытались срывать одежду.
– Это правда, – совершенно серьезно подтвердила я. – Магии не существует. Демонов тоже.
– Ведьмы, значит, есть, а магии нет?
Псих усмехнулся. Лучше бы он этого не делал. Я теперь не засну. Вообще. Никогда. Видимо, на моем лице отразилась вся гамма чувств. Он улыбнулся еще шире.
С самым заговорщицким видом подошел к выключателю. Щелчок. Тяжелая хрустальная люстра зажглась.
– Впечатляюще!
А что тут еще скажешь.
– То есть ты видела такое раньше? – прищурившись, спросил он.
– В моем мире это называется «включить свет».
– И как это работает? – поинтересовался, как будто говорил с весьма недалеким ребенком.
– Электричество. Физика. Мосэнерго. Провода. Лампочки. Пьяные электрики.
– Возможно, их мир не отсталый… Лутадор Михаэль, посмотрите на ее одежду.
– Хорошо… А такое?
Он сделал рукой быстрое движение, как будто разрубил воздух. Пальцы задвигались, перебирая невидимые струны. В завершение «магического» пасса очертил круг.
Ну, пальцы у него подвижные. Чего не отнять – того не отнять. Но еще больше меня поразила реакция Шанталь. Она стояла замерев, на лице отражалось благоговение, смешанное с восхищением. А мужчина явно ждал моей реакции.
– Ну?
Шанталь тоже уставилась на меня.
– Э-эм… Нет… Или какой правильный ответ? – на всякий случай уточнила я.
Серьезно! Видела ли я когда-нибудь, как здоровенный мужик с суровым видом месит воздух? Не видела.
Но готова признать все что угодно, лишь бы больше не трогали. А если отпустят – не поверите, насколько богатое у меня воображение. Я им про магию такое придумаю! Главное – усыпить бдительность и при первой же возможности бежать.
Что-то в моем ответе его насторожило. Взгляд стал колючим, цепким. Недобрым.
– Пожалуй, – задумчиво протянул Михаэль, – я не буду требовать наказания за это недопроклятие. Но проверить ее надо…
– Согласна. – Дама хищно прищурилась. – Не нам решать, что с ней делать.
Эти слова мне совсем не понравились. Что еще за проверки?
Может, получится их отвлечь, добраться до окна, а там…
Я выпрямилась и даже слегка подалась в сторону потенциального выхода.
– Нужно найти ей какую-нибудь одежду…
Михаэль не терял бдительности и теперь с академическим интересом рассматривал мою грудь. Потом поспешно снял с кресла колючий плед и быстро завернул меня чуть ли не по самые глаза. На морде ухмылка, а глазки-то еще больше покраснели! Я была готова поспорить, что Котик смутился.
Рывок к окну не получился, и какой плюс я нашла во всей этой ситуации? Белье у меня красивое. Дура!
– Да в любом случае, – прервала затянувшееся молчание Шанталь, – в таком виде она привлечет слишком много внимания. И надо прикрыть ей волосы.
Неужели они задумали продать меня в рабство на Восток? В какой-нибудь гарем? А внимание я привлеку, еще как. Дайте только повод!
Явился мерзкий старикашка и принес мешковатое темное одеяние до пят и платок на голову. Ну точно. На Восток. Тем не менее, облачившись в «паранджу», я почувствовала себя немного увереннее.
Интересно, как он узнал, что надо нести одежду? Под дверью, что ли, подслушивал? Или я у них не первая жертва и вся процедура ему давно известна?
Шанталь помогла мне повязать платок. Получилось нечто вроде чалмы. Страх и паника накатили с новой силой. Хотелось кричать, но я не проронила ни звука, даже когда Котик подхватил меня под руку, крепко сжимая локоть.
– Я прибуду позже, – сказала Шанталь.
Перед глазами все поплыло, заплясали зеленые круги, и силуэт Дамы стал размываться. Нельзя было пить чай, они явно что-то туда подмешали!
Глава 3
Очнулась от собственного крика, на узкой кушетке. Никак не могла сообразить, где я. Совершенно незнакомая комната небесно-голубого цвета. Небесно-голубым было все: стены, ковер на полу, кресло и даже потолок. Создавалось неприятное ощущение, что находишься внутри музыкальной шкатулки, словно крошечная балерина. Шкатулку открывают, и фигурка кружится под музыку.
Голова как раз кружилась, а во рту пересохло. Начали всплывать детали моего похищения. Воспоминания подкрепляли улики: на запястьях проступили лиловые синяки от веревок.
Заставила себя сползти и медленно двинулась к двери.
Заперто.
Раздались шаги и мужские голоса. С максимально возможной скоростью юркнула обратно на кушетку и притворилась спящей.
– Все еще не пришла в себя, – раздался приятный мужской голос. – Лутадор Михаэль, вы чуть не угробили ведьму. Как ее, кстати, зовут?
– Понятия не имею. В сотый раз повторяю: откуда мне было знать, что на простое перемещение у нее такая реакция?
Этот голос я не спутаю ни с одним другим. Запомню на всю оставшуюся жизнь.
– Зная, как ты рвешь с места, честно, не удивлен, что бедолаженька в таком состоянии.
Мое запястье обхватили пальцы, от неожиданности я слегка вздрогнула.
– Так-так-так… А кто-то уже очнулся, и сердечко стучит очень быстро!
Но я принципиально не открывала глаза, даже сильнее зажмурилась. Прямо над ухом раздался смешок, послышался шорох ткани. Видимо, неизвестный мужчина присел рядом с кушеткой.
– Открой глазки, – голос был ласковый, – иначе придется делать укол.
Ненавижу иголки и уколы, но лучше бы я продолжала притворяться. Первое, что я увидела, – янтарные глаза с вертикальным зрачком. Кожа сероватого оттенка. В остальном внешность мужчины можно было бы назвать совершенно обычной: тонкие губы, чуть островатый нос.
Линзы, сообразила я. Всего лишь линзы. И грим.
– В твоем мире есть оборотни? – поинтересовался мой знакомый псих Котик.
Ну, теоретически любой мужчина может оказаться оборотнем. Во всяком случае, я знала нескольких, которые за секунду превращались в козлов. Даже разгон не нужен. Один работал у нас в компании юристом.
– Нет, – коротко ответила я.
– Лутадор Михаэль, ну зачем так сразу? – В голосе желтоглазого слышались нотки раздражения.
– Какая разница – когда? – равнодушно заметил тот. – Проводи проверку, Дин. А это, – он выразительно кивнул в мою сторону, – не моя теперь проблема.
Резко развернулся и вышел, довольно сильно приложив дверь.
Мы остались в небесно-голубой комнате вдвоем.
Я попыталась встать, но янтарноглазый мягко придержал за плечо.
– Пока рано вставать. Кстати, меня зовут Дин. Я являюсь старшим дознавателем, и мы будем часто видеться следующие две недели, чтобы разобраться в этой ситуации.
Неожиданно лицо его стало жестким и злым:
– Не усугубляйте свое положение, не пытайтесь колдовать, отвечайте на вопросы.
И снова перемена, взгляд потеплел:
– Очень надеюсь на благоразумное поведение. Не хотелось бы применять… мер.
Честно, этот Дин в гриме пугал меня даже больше, чем псих со шрамом. Слово «дознаватель» не ассоциируется с чем-то приятным. И сейчас, глядя в его странные глаза, я понимала, что расскажу ему все, что знаю и не знаю.
– Посмотри мне в глаза, – приказал он.
Я подчинилась.
Он смотрел и смотрел. Ничего не происходило.
– Хорошо, – наконец-то разорвав зрительный контакт, заключил Дин. – Очень хорошо.
Ладно, если мне просто будут смотреть в глаза, это еще можно пережить. Жутко конечно, но надеюсь, эти люди не практикуют какие-нибудь ритуалы.
– Принесу тебе воды.
Желтоглазый ушел, и я осталась одна. Как выяснилось позже, в двери имелось окошечко. Оно открылось, и в проеме появился поднос, на котором находились тарелка с кашей, ложка и кружка с водой. Немного поколебавшись, я рассудила, что силы нужны для побега и борьбы. Решила не отказываться от еды. Буду копить силы.
Обследовала место своего заточения.
Теперь я точно знала, что в длину комната – тринадцать средних шагов или десять больших. В ширину – восемь средних или шесть больших. Окно закрыто ажурной решеткой, не протиснуть даже руку. Где меня держат, понять не представлялось возможным – видны только кусочек крыши и кусочек неба.
Иногда за дверью раздавались шаги, и снова воцарялась гнетущая тишина.
Находиться в неизвестности наедине с собственными мыслями и страхами, без мобильного телефона, в экран которого можно уткнуться и перенестись куда угодно, – это самая настоящая изощренная пытка. Желтоглазый сказал «пару недель»? Да я сойду с ума гораздо раньше!
Пробовала барабанить в дверь. Никто не отозвался. Ощупала стены. Одна из панелей оказалась потайной, за ней был туалет. Минут пятнадцать занималась тем, что закрывала и открывала панель, пробуя разные варианты нажатия.
Умылась.
Так как за подносом никто не пришел, решила оставить ложку себе, на всякий случай. Легла на кушетку с мыслью, что заснуть не смогу ни при каких обстоятельствах, ложку спрятала для надежности под подушку.
А еще не оставляло неприятное чувство, что за мной наблюдают. Ощущение чужого взгляда давило, хотелось спрятаться. Я даже провела какое-то время за секретной дверью, но от ощущения слежки отделаться не удалось, а в комнате все же было комфортнее.
Платок на голове мешал. Немного подумав, сняла и попыталась поудобнее устроиться на своем ложе. Похоже, все варианты доступных развлечений были исчерпаны.
Решила поплакать.
Начала с тихих всхлипов, потом на глазах выступили слезы.
Я подумала, что не увижу маму с папой, больше никогда не буду ходить по магазинам, не поеду в Италию. Представила, как сейчас волнуются родители и сестра. Слезы полились сами собой. Но очень скоро я перестала. Сдаваться нельзя.
Потом за мной пришли двое охранников и, подхватив под руки, перетащили в кроваво-красную комнату. В ней не было ничего кроме стула, привинченного к полу.
На этот раз дознаватель Дин орал на меня, спрашивая про демона.
Видимо, я не могла рассказать что-то ценное, потому что с каждым вопросом он ярился все больше и больше. Дело кончилась истерикой. Моей, к сожалению. К счастью, меня не били и не мучили. Со вздохом желтоглазый принес воды. Я так дрожала, что зубы неприятно ударялись о железный бортик кружки. Раздавалось звяканье.
– Какой у тебя адрес? – вполне мирно поинтересовался Дин.
– Старомосковская, дом семь, корпус один, – всхлипывая и заикаясь, ответила я.
– А город какой?
– М-м-москва.
– Хм… – Он покачал головой. – А волосы за что тебе обрезали?
Кольнула мимолетная обида. Не для того я ходила к стилисту в один очень пафосный салон, чтобы меня спрашивали про стрижку в таком тоне. Ох не для того!
– Я сама!
А что тут еще скажешь?
– Сама себе волосы отрезала?
– Нет, меня очень хороший мастер стрижет!
Почему-то эти вопросы успокаивали.
– И много у вас женщин ходят так?
В глазах промелькнуло что-то, мне не понятное, а лицо приобрело странное выражение.
– У меня довольно длинные волосы! Есть те, кто короче стрижется! – пояснила я. – Модно и удобно. А у вас это что-то означает? Тот, со шрамом, так об этом говорил…
– А откуда ты про шрам знаешь, если не здешняя? – очень вкрадчиво поинтересовался Дин.
Вопрос меня ужасно удивил. С этими странными людьми нельзя понять, чего ожидать.
– Шрам у него заметный, такой не спрячешь! А еще у него глаза странные, как будто воспаленные.
Для большей выразительности провела пальцем по своей щеке, показывая, как именно идет полумесяц шрама.
– Очень интересно…
– Еще кажется, что он ухмыляется. Очень страшно! И вообще он устрашающий! – Меня несло, я не могла заткнуться. Хотя и чувствовала, что надо.
– А эта комната какого цвета?
– Красного, – без запинки ответила я.
– Пойдем-ка со мной.
Желтоглазый поманил рукой.
Мы шли по длинному коридору. Я как была, босиком. Пол холодил ступни.
– Что со мной будет? – тихо спросила я, с трудом подстраиваясь под широкий шаг мужчины.
Моя «паранджа» опутывала ноги, наш путь напоминал бег в мешках.
Провожатый вздохнул, но не ответил.
Коридор и переходы были бесконечными. Мы проходили мимо бессчетного количества дверей. Странно, но не встретили ни единого человека.
– Что это за здание?
– Адна.
Исчерпывающая информация… Решила рискнуть и спросила:
– Лутадор – что это такое?
– Высшее звание… убийцы демонов.
Просто шикарно!!! Убийца! Значит, он правда маньяк.
– Мы сейчас в России? – задала я следующий вопрос.
Брови мужчины на секунду сошлись к переносице.
– Не в Москве? – ободренная возможностью задавать вопросы, продолжила я.
– Помолчи… – Голос звучал холодно и отбивал всякое желание задавать вопросы. К моему удивлению, Дин продолжил: – Если ты не виновна, ничего с тобой не случится. Будешь жить… как обычно живут у нас ведьмы.
– А у вас ведьм не сжигают? – вырвалось раньше, чем я успела подумать и понять, хочу ли знать ответ на этот вопрос.
Молчание меня насторожило. Надеюсь, ему просто надоело отвечать на вопросы. А еще, как назло, в этом аду не было ни одного окна. Так что я по-прежнему не имела ни единой идеи, где нахожусь.
В это время мы остановились около неприметной двери. Мой провожатый распахнул ее, галантно пропуская вперед. После резкого и холодного света в коридорах и безумства красного цвета допросной здесь царил приятный полумрак.
Я вздрогнула, заметив в глубине странное движение, но, присмотревшись, поняла, что это всего лишь отражение. Одну стену занимало зеркало.
– Что ты видишь? – спросил он, подведя меня практически вплотную.
– Свое отражение, – честно ответила я.
«Да, стресс не украшает», – добавила про себя.
– А еще?
– Ваше отражение, – продолжила я.
– Опиши меня.
Хм… неловкий момент.
– Ну… – осторожно начала я, – у вас очень интересный грим… Кожа серая, глаза желтые, с вертикальным зрачком. Волосы темные… Темно-синяя рубашка.
Я решила обойтись максимально нейтральным описанием, лишенным эмоций.
Неожиданно Дин захохотал:
– Грим, это ж надо!
Я плотно сжала губы и вздернула подбородок. Зеркало послушно отразило мое лицо с крайне решительным выражением.
Нет, я не дам просто свести меня с ума. Я четко знаю, что магии, демонов, ведьм и прочей нечисти не существует! У меня огромный опыт просмотра фильмов и сериалов, меня не испугать спецэффектами! Моя вера в отсутствие сверхъестественного сильна и непоколебима.
Почему-то, стоя перед этим зеркалом, я ощущала смутное беспокойство. Казалось, за спиной клубятся неясные тени.
Дознаватель отступил на шаг и зашел мне за спину.
– Смотри в зеркало!
Ощущение тревоги усилилось. Напряжение достигло максимума, и я не выдержала, повернулась к мужчине.
– Интересно, – снова протянул он, растягивая «е».
Опасность имеет особенный острый запах и приобретает металлический привкус на губах. Затем приходит совершенно животный страх, он парализует и давит на грудь, шум крови слышен в ушах.
Потом начинают дрожать руки и ноги. И эту дрожь невозможно унять. Дышать становится трудно…
Лежа в своей небесно-голубой камере, я снова и снова пыталась понять, что же меня так напугало перед этим зеркалом, чем была вызвана такая реакция. Конечно, оказаться с дознавателем в полутемной комнате – это довольно неприятно. Но тот ужас, который я пережила… Я подтянула колени к подбородку. Все еще было очень страшно. Наверное, только сейчас я начала понимать, что меня похитили, лишили свободы и привычной жизни.
Дни потянулись, сливаясь в бесконечную череду допросов и ожидания допросов. Желтоглазого дознавателя я видела каждый день, он каждый раз спрашивал о демоне одно и то же. Каждый день я рассказывала одну и ту же историю о том, что старалась освободить его, но у меня не получилось снять браслет. Каждый день я повторяла снова и снова, что внешность описать не могу, потому что было темно.
Да, пили вино.
Не знаю, чего он хотел.
Нет, на браслете не было никаких надписей.
И так по кругу.
Единственное, что я не рассказала, так это о своей клятве. Видимо, к этим заморочкам о существовании демонов тут относились серьезно. К счастью, к зеркалу меня больше не водили. А вот внешность дознавателя Дина я запомнила досконально и, когда выберусь отсюда, смогу подробно описать его в полиции.
Даже за гримом удалось разглядеть тоненький шрам на лбу. А это довольно важная примета.
Меня поражала его способность меняться от спокойного и понимающего – до яростного и опасного. Иногда казалось, Дин искренне сочувствует, понимает, что мне страшно, и очень хочет помочь… Но я все равно не могла рассказать больше, чем знала. Надеюсь, в конце концов ему надоест задавать вопросы.
Помимо желтоглазого несколько раз приходил незнакомый персонаж, похожий на помесь Деда Мороза и настоящего волшебника с длиннющей седой бородой. У него даже имелся хрустальный шар, на который мне нужно было класть ладони и в котором он что-то внимательно высматривал. Но с ним мы не разговаривали, он только и делал, что пялился в шар и бурчал себе под нос. В это время особенно остро ощущалась абсурдность происходящего.
Еще несколько раз меня водили в душ и выдали чистую одежду. Снова нечто вроде «паранджи», на этот раз неприятного темно-синего цвета. Заставляли носить платок. Все мое забрали. Интересно, что они сделали с моим бельем? А хотя… нет… не интересно. Есть вещи, о которых лучше не знать.
Я несколько раз пыталась узнать, что не так с волосами, на что Дин прошипел, что так ходят только «шаарки». Судя по тону, это шлюхи. Тогда реакция психа со шрамом становится понятной. Кстати, его я больше не видела.
Угнетало, что по-прежнему не было и намека на то, зачем меня удерживают. Я жила в информационном вакууме. Постоянно думала о родителях и сестре. Также надеялась, что меня не вывезли из России. Все, с кем я сталкивалась, говорили без акцента.
Вспоминала своего бывшего. Может, не стоило столько работать? Тогда, возможно, мы бы сохранили отношения. И ничего этого не случилось бы… Я представляла, как, если бы у меня был телефон, я позвонила бы Денису, и сказала:
«Денька, привет! А пойдем в то кафе, ну, ты помнишь…»
Но внутренний язвительный голос тут же замечал, что Денис скорее всего уже десять раз женился-развелся и забыл думать обо мне. Я же не вспоминала про него целых шесть месяцев? Как раз с того момента, когда он объявил, что уходит.
Тут я вспомнила, как он не хотел, чтобы я занималась карьерой. И будем откровенны, он ныл! Ныл, что я уделяю ему мало времени и внимания, не ухаживаю за ним так, как это делает его мама… К черту Дениса!
Просто сейчас очень хочется, чтобы кто-то большой и сильный пришел и спас меня из этой небесно-голубой комнаты!
Иногда просто сидела у окна, воображая себя принцессой в заточении. Даже оказавшись в плену у тех, кто верит в колдовство и прочее, свои проблемы я должна буду решить сама. Никто спасать меня не пришел. Видимо, с рыцарями острый дефицит везде. Что успокаивало, так это составление мысленных списков о том, что я буду делать, когда выберусь:
1. Больше времени проводить с родителями. Как минимум звонить им каждый вечер.
2. Начну серьезные отношения. Не с нытиком.
3. Напишу книгу. Рабочее название: «Демоны Маисии Синицыной». Хотя нет, слишком похоже на какой-то ужастик, в котором все плохо закончилось.
4. Придумаю классное название для книги.
5. Обязательно съем лимонное мороженое в Венеции. В Венеции я не была, а вот мороженое лимонное мне очень нравится.
6. Перестану смотреть фильмы про маньяков.
7. Больше никакого фэнтези. Буду читать только серьезную литературу.
8. Побрею ноги!
На этой прозаической ноте мои размышления были прерваны. Лязгнула дверь. Дознаватель пришел. Надо же, не надоело ему каждый раз наносить грим! Я слышала, что такие линзы с эффектом «глаз оборотня» лучше часто не носить. Могут вызвать серьезные проблемы со зрением.
До чего человек странное существо, привыкает ко всему! И я уже шла на допрос относительно спокойно. Готовилась снова рассказывать про демона, но сегодня Дин привел меня в очень странное место.
Ни слова не говоря, он втолкнул меня в маленькую низенькую дверцу. В первую секунду мне показалось, что я на дне колодца. Помещение было абсолютно круглым. На грубых каменных стенах горели самые настоящие факелы. Пахло смолой и немного плесенью. Несколькими рядами вверх поднимались галереи, украшенные резными колоннами. Крыши не было, прямо над головой неслись пушистые белые облака, подгоняемые ветром.
Как же давно я не была на свежем воздухе!
– Встань в центр, ведьма, и назови свое имя.
Голос раздавался с верхней галереи, он отражался от стен и многократно усиливался, а эхо повторило:
– Имя-имя-имя…
От неожиданности я вскрикнула:
– А-а-а-а!
Вторило эхо.
Из темноты на галереях показалось несколько фигур, закутанных в балахоны. Лица были скрыты капюшонами.
– Имя-имя-имя…
Наверняка банда извращенцев. Вместо того чтобы стоять в центре, я бросилась к маленькой дверце и принялась колотить в нее руками и ногами.
– На помощь! Помогите! Помогите!
Эхо мне помогало. Если где-то рядом есть люди, мои вопли будут услышаны.
Дверца отворилась, в нее с трудом протиснулся мужик с красным лицом и огромными ручищами. Он со скучающим видом вытянул меня в центр «колодца» и поставил, придерживая за плечи.
– Имя, – раздраженно повторила фигура в балахоне.
Мне сдавили плечи так, что я поняла: надо отвечать.
– Майя Синицына.
Хватка ослабла.
Фигура продолжила:
– Удалось установить, что ведьма Майя не служит демону.
Так. Ну, это я им сразу могла сказать!
– Она является иномирянкой…
Хорошенькое дело. Кто-нибудь, вызовите скорую психиатрическую, эти люди опасны!
А человек на полном серьезе продолжил:
– …из мира, закрытого от магии. Ведьме предоставляется выбор: пройти обучение и жить по законам Вилиссии, подчиняться требованиям или принять смерть.
Что он сказал? Принять смерть?
Сердце подскочило и забилось с утроенной силой, ноги подкосились.
– Я не хочу умирать, – слабым голоском просипела я. Лучше ясно обозначить свою позицию. – А нельзя ли вернуться домой?
Не особенно надеясь на успех, все же решила поинтересоваться. А вдруг!
– Ведьме не место в мире без магии!
Сказал как отрезал.
– Государство определит тебя в школу колдовства, а после…
Я увидела, как другая фигура склонилась к говорившему и что-то зашептала. Несмотря на хорошую акустику, я не смогла услышать ни слова. А еще цербер, который отвечал за мое нахождение в центре «колодца», принялся переминаться с ноги на ногу и сопеть. Мужчина в балахоне откашлялся и произнес совсем уж загадочную вещь:
– …или во время обучения, если потребуют обстоятельства. Все-таки возраст подходящий. После или во время обучения ведьма может быть передана по соответствующей заявке. Дознавателю удалось выяснить, что ведьма обладает способностью видеть сквозь иллюзии.
Он еще какое-то время говорил загадками о проверках, которым я подвергалась. Звучало много незнакомых слов: коэффициент преемственности, ориогармизм, калиос. Особенно запомнилось смешное: «Ее марибуль достигает пятнадцати процентов».
Вот где этот марибуль находится? Пятнадцать процентов – это много или мало? Нужно обязательно выяснить.
А вообще… Школа колдовства? Они серьезно? Как в фэнтези-романах? И что за заявка такая? Передана куда? Одни вопросы – ноль ответов.
