Анна Белинская
Фартлек. Игра со скоростью
Глава 1. Андрей
Каждый раз, проходя по этому задымленному темному коридору, мое подсознание подкидывает картинки шестилетней давности, где прямо на этом месте я получил неслабо по морде, о чем всё это время не дает забыть постоянно заложенный нос. С тех пор моё жизнеобеспечение поддерживается с помощью сосудосуживающих капель, распиханных по карманам моих шмоток (1).
Толкаю дверь мужского сортира, оказываясь в небольшом тускло освещенном помещении, хорошо изолированном от повышенных децибелов, но не спасающем от звона в ушах. Еще каких-то пару лет назад я кайфовал от этого состояния, сейчас… наверное, я старею.
–– Да… да! Еще!
Умоляющие женские стоны и ритмичные удары дверцы туалетной кабинки отражаются от стен, попадают мне в кровь и стремительно несутся вниз, заставляя джинсы в области паха неприлично натянуться.
–– А-а! Черт! – проникновенно стонет девчонка под глухой мужской рык.
Усмехаюсь и поправляю брюки.
Быстрый перепих в клубном туалете – меня мало удивляет. В бурной молодости я сам ни раз этим грешил, но то, что мое тело среагировало на вопли стонущей девки, пугает меня самого, никогда до этого не замечающего за собой сексуальной девиации.
Вхожу в соседнюю кабинку, забыв, для чего вообще сюда притащился и, как извращенец, подслушиваю то, что творится через тонкую перегородку.
– Руки! – шипит деваха. – Я сказала: «Без рук!».
Аккомпанемент шлепков ускоряется, их стоны учащаются, а затем резко всё стихает.
Я замираю тоже. Жду, когда братцы-кролики покинут туалет, чтобы не стать их случайным свидетелем.
Слышу какое-то копошение, а потом в помещение врывается клубная музыка, но тут же стихает.
Ушли.
Делаю свои дела и выхожу из кабинки.
Я хочу помыть руки, но замедляю шаг, потому что у раковин стоят неприлично длинные ноги. Они настолько длинные и оголенные, что мне приходится скользить по ним вверх несколько томительных секунд.
Тонкие щиколотки, прокаченные, но изящные икры и манящие бедра, наполовину прикрытые черной тканью платья, оттопыренная задница и голая спина – напоминают, что я – мужик и, что секса у меня не было с тех пор, как мы расстались с Тоней около трех месяцев назад.
Медленно веду глазами вдоль ровного позвоночника и зрительно касаюсь завязки на шее. Оголенные плечи и спина не оставляют шанса фантазиям, потому что её вид вызывающе вопит, что девушка без верхней части белья. И я был бы не прочь узнать, есть ли на ней его нижняя часть.
Подхожу и встаю рядом, занимая соседнюю раковину. Включаю кран и мою руки.
Она стоит, слегка наклонив корпус вперед. Смотрит в зеркальную гладь и указательным пальцем правой руки размазывает что-то блестящее и сладкое по губам. Она не может не чувствовать, что я на нее смотрю, но старательно игнорирует мое присутствие.
В том, что в кабинке стонала она – меня не смущает. Обескураживает то, как нагло и дерзко эта шлюшка ведет себя в мужском царстве членов. Это я себя чувствую здесь непрошенным гостем, а ее, кажется, устраивает всё.
– В женском ремонт, – она поворачивается всем корпусом с легким прищуром и хитрой улыбкой на лице. Томно ведет обнаженным плечом и бросает в мизерную сумочку розовый тюбик.
Мне хватает секунды, чтобы в тусклом освещении сортира разглядеть её лицо, обрамлённое прямыми тёмными волосами чуть ниже плеч, разделенные ровным пробором. У неё тонкая нижняя губа, но очень чувственная объемная верхняя, по которой она манко проводит кончиком языка. Выразительные глаза, цвет которых разглядеть в темноте не удается, настолько большие, что кажутся непропорциональными к ее худому маленькому лицу. Она похожа на сову.
Девушка даже не пытается разглядеть в ответ меня, лукаво подмигивает, разворачивается на своих нереальных каблуках и, не спеша, идет к двери.
Я провожаю ее бесконечные ноги и сглатываю слюни, которыми заливаю глянец полов.
И только когда за ней закрывается дверь, я отмираю.
Ну и что это было?
Впал в анабиоз, как потливый подросток при виде голой женщины. Не пойму, почему меня торкнуло, когда уже давно особи, подобные ей, меня не привлекают. Лет пять назад – да: я бы потащился за ней и сделал так, чтобы ее длинные ноги этой ночью были на моих плечах, даже зная о том, что пятью минутами раньше её имел другой мужик. В сегодняшней реальности – я за перспективные отношения, а не за одноразовое удовольствие, поэтому завязываю яйца в узел и выхожу из туалета.
Иду вдоль черных стен, когда из женской уборной высыпаются хохочущие девчонки. Пропускаю девушек вперед и иду следом.
«В женском ремонт»…
Усмехнувшись, вхожу в клубное месиво. Басы вновь оглушают, отдаваясь пульсирующими битами в висках. Перемещаюсь между столами, задевая плечом лысого кабана, прущего, как локомотив без тормозов. Лысый стремительно включает бычка, будто весь вечер ждал, кому можно сегодня втащить, но выбитого однажды в этом клубе зуба и сломанного носа мне хватило, поэтому, извинившись, протискиваюсь к друзьям.
– Я уже собирался на твои поиски, – Макс Филатов (2) перекрикивает музыку и делает глоток коньяка, сощуренно прослеживая за моими потугами перескочить выставленные в узкий проход, между столом и диванчиком, колени надравшегося Вадима.
Троллинг Филатова уже откровенно подзадолбал (3).
– Лучше бы поблагодарили за спасение ваших жён, – перевожу взгляд с Макса на Леона и затыкаюсь. Прикусываю себе язык, когда вижу, как у Игнатова (4) расширяются зрачки.
– Не понял, – Леон ставит стакан на стол и выжидательно смотрит то на меня, то на Филатова, который уже несколько раз затянул веревку на моей шее. Гребаный городовой, я и забыл, что о том случае Игнатов ничего не знает. – О каком спасении идет речь? Макс? – Леон поворачивается к Филатову и хмурит брови.
– Забей, брат. Я тебе потом на досуге расскажу, там ничего интересного, – Филатов поглядывает на меня, обещая скорейшую расправу, и обхватывает ладонью шею Леона, притягивая друга к себе, соприкасаясь лбами. – У тебя дочь родилась, мужик, вот, что сегодня главное.
Поддатый Игнатов расплывается в придурковатой улыбке и обнимает Макса, похлопывая по спине.
Можно выдохнуть. Празднование рождения очередного ребенка в семье Игнатовых с легкой руки Филатова не переросло в коллективный вечер воспоминаний.
– Предлагаю за это выпить! – откуда-то из-за моей спины доносится голос ушатанного в хлам Вадима.
– Поддерживаю! – поднимаю стакан, и мы вчетвером ударяемся бокалами. – Имя выбрали? – хрен знает, зачем интересуюсь, я ведь даже не помню имён его старших детей.
– Угум, – кивает Леон, засовывая в рот дольку лимона. – Дианкой назовем.
Улыбнувшись другу, поднимаю вверх большой палец и перевожу внимание на танцпол.
Световые импульсы стробоскопа облизывают изгибы ее тела, тонкие худые руки и беспощадные ноги, когда она двигается в ритме электронной музыки. Зависаю на обнажённой спине. Подобно гипнозу клубная суета сменяется размеренностью, стирая усталость и напряжение дня, и я слежу за каждым её движением. Она танцует, повинуясь инстинкту, расслаблено, вызывающе и провокационно. Шикарная дорогая стерва.
Отвлекаюсь на вопрос Филатова, потеряв нить разговора, а когда возвращаюсь к танцполу, незнакомки там уже нет…
(1), (3) – отсылка к эпизоду в книге «Выбор».
(2) – Максим Филатов – герой романа «Выбор»
(4) – Леон Игнатов – герой романа «Идеальные разведенные»
Глава 2. Алиса
Смотрю в тонированный визор (1), оценивая свой внешний вид. Приглаживаю разбушевавшиеся, после скоростной езды, волосы и устраиваю мотошлем на сгибе локтя.
Знаю, что выгляжу бомбически: черные латексные лосины, облепившие мое тело, как вторая кожа, черное укороченное бандо, плотно обтягивающее грудь, и чопперы (2) на толстенных протекторах, в которых мне дико жарко. Мои ноги вспотели и адски чешутся, но безопасность моих офигенных щиколоток превыше временного дискомфорта. Я не хочу, чтобы моя кожа сварилась при случайном соприкосновении с раскаленными цилиндрами движка.
Смотрю на электронные часы на запястье, убеждаясь, что ожидаю некоего Филатова Максима уже целых десять минут. Целых десять долгих минут…
Терпение и самоконтроль – в моем процессоре не заложены. Поэтому я начинаю метаться из угла в угол, решая, что через минуту свалю отсюда к чертям.
Здесь пахнет хлоркой и очень влажно. Шея под волосами начинает потеть, и я искренне радуюсь, что мой топ без рукавов.
Он входит в приемную, куда определила меня девушка-администратор, разговаривая по телефону. Я понимаю, что это тот самый Максим Филатов, ведь он в точности подходит под описания внешности, которыми мой отец поделился сегодняшним утром: красавчик-брюнет с грузным взглядом и мужской неповторимой харизмой. Обожаю таких. Хищник, с пронзительным прищуром.
Вай. Я уже предвкушаю наши индивидуальные занятия.
В горизонтальной плоскости.
Филатов проходится по мне незаинтересованным взглядом и отводит трубку в сторону:
– Секунду, – кивает мне.
Какого черта? Але, малыш?
Передергиваю плечами и смотрю на свое декольте. Ну норм, мои девочки на месте, так какого хрена?
– Понял. Саш, успокойся. Я сам заберу сегодня Юлю из сада и поговорю с родителями этого Макара. Давай. Я тебя тоже, – отключает звонок и обращает внимание на меня. – Добрый день.
Здрасте.
Я чет не поняла, а почему в характеристике отца не было такой малю-ю-юсенькой детали, что этот самец уже кем-то оприходован?
– Привет. Я к Максиму Филатову. Это вы?
Кивнув, подходит к закрытой двери с табличкой «Администрация Водного Комплекса» и вставляет ключ.
– Алиса Коваль? – спрашивает, слегка обернувшись. Получив мой ответный кивок, открывает дверь, – проходите.
Вхожу в просторный кабинет, в котором наконец-то не пахнет хлоркой, а тяжелым мужским парфюмом.
Черт. Мне даже этот запах нравится…ну почему он не свободен?!
Мои плечи покрываются мелкими мурашками, потому что на контрасте с приемной, в кабинете холодно.
То ли Максим слишком внимателен, то ли ему самому некомфортно в таком морозильнике, я понять могу, но парень берет пульт от сплит-системы и прибавляет температуру воздуха.
– Прошу, – указывает на кресло напротив него.
Он садится, расслабленно складывая руки в замок на столе. Крепкие руки и прокаченный трицепс овладевают моим вниманием. Обожаю. Просто тащусь от таких мужиков.
– Спасибо. Максим, я так понимаю, раз вы назвали мое имя, значит вам про меня говорили?
Снова кивает. А он немногословен, однако.
– Утром звонил отец. Которому, в свою очередь, звонил ваш отец.
Так и есть. Наши с Филатовым предки – компаньоны и работают в одном бизнесе.
– Давай на ты? – ненавижу это наигранную фамильярность. Тем более тогда, когда я хочу с ним переспать. Очень хочу.
Максим улыбается, и я замечаю незатейливые ямочки на его щеках. Ну нет! Серьезно? Ты не можешь быть таким милым, черт тебя подери. Теперь я хочу тебя еще больше!
– Хорошо. Давай, – смеется.
– Круто. Максим, рассказывать причину моего здесь присутствия нужно? Или тебя просветили?
– Всё, что мне известно, так это то, что ты хочешь научиться плавать, – выгибает бровь. И делает он это так, что мне становится стремно. Мне, бесстрашной и отбитой, Алисе Коваль стремно, черт возьми.
Но да, в своей жизни я не обладаю одной единственной способностью – я не умею плавать.
– Да. Всё верно. Но с уточнением, – подаюсь корпусом вперед. – Я хочу научиться не только плавать, но и нырять, и плыть под водой.
В середине августа мы всей своей мото-семьей собираемся в трип на байках в Турцию. Я не должна оплошать. «Мото-Лиса» не имеет на это право.
– Я тебя понял. И ты хочешь, чтобы тебя тренировал в индивидуальном порядке я?
– Хочу. Отец рассказал, что ты – лучший.
Опять эти бесячие ямочки. Угомонись, красавчик, я уже твоя!
– Мне приятно, конечно, но в этом Комплексе все тренеры лучшие.
Ох, ну начинается. Мужская скромность меня не заводит.
– Я хочу тебя, – растягиваю губы в улыбке. Я знаю, что мои губы именно в этой улыбке выглядят сексуальнее обычного. И как бы двузначно это не прозвучало, я хочу его смутить!
Максим откашливается в кулак, но взгляда не отводит. Стойко держит его на уровне моих глаз, не спускаясь к губам. А ты – боец, Филатов. Завидую твоей крошке.
Он смотрит на меня несколько секунд, и я даже слышу, как вращаются шестерёнки в его голове.
– Милая Алиса, – говорит таким тоном, что мне отчетливо слышится «охреневшая-сука-Алиса», – я был бы рад тебе помочь, но так вышло, что у меня катастрофически нет времени…
– Ясно, – хмыкаю я и отворачиваюсь к окну.
Больше не нужно продолжать оправдываться. Каблук ты, Филатов.
– Алиса, послушай. У меня действительно нет времени. Я не занимаюсь индивидуальными тренировками. Но могу посоветовать замечательного тренера. Лучшего, – выгибает насмешливо бровь. – Он, как раз, ведет индивидуальные занятия.
Это не то, что я хотела. Но в нашем городе лучше, чем этот Водный комплекс, я не найду. Да и светить своей репутацией в сомнительных частных бассейнах я не хочу.
– Ладно, – соглашаюсь я. Выбора-то, в принципе, у меня и нет. – Как его зовут, и когда я смогу приступить к тренировкам?
– Его зовут Андрей. Юдин Андрей Валерьевич, – Максим рыскает по столу и что-то выискивает.
Кто, черт возьми? Юдин? Кошмар. Я надеюсь, он – не из быдловатого нищеброда? Почему-то его фамилия именно так у меня ассоциируется. Морщусь.
– Так. Вот нашел. Подходи завтра к 13.00. Тебе будет удобно?
– Нормально, – состроив недовольную рожу, беру шлем в руку. – Спасибо.
(1)
визор – защитная деталь на мотошлеме из прозрачного пластика.
(2)
чопперы – байкерские ботинки.
Свое название эта обувь получила от чопперов – серийных мотоциклов (байков) с мощными моторами и низкой посадкой.
Глава 3. Андрей
Со мной кто-то здоровается, пока я несусь по длинному, узкому коридору к Филатову. Машинально отвечаю, не разобрав, кто это был вообще, потому что в моей крови кипит раскаленная лава.
Держать эмоциональный баланс под контролем – не проблема. Я по жизни бесконфликтный и уравновешенный человек, а всю отрицательную энергию, получаемую извне, легко сублимирую в достижение спортивных результатов моих ребят.
Меня, в принципе, сложно вывести из себя, в редких случаях на это способны всего лишь два субъекта – мужские костюмы, носить которые я ненавижу, и Макс Филатов, к которому я мчусь, сметая всё на своем пути.
Резко распахиваю дверь в кабинет друга, в чем я уже не уверен. После сегодняшней подставы от Макса наша дружба, проверенная годами, финансовыми обязательствами и общим бизнесом, трещит по швам всего лишь из-за одной стервы, которую мой лучший дружок мне благородно подогнал.
Филатов замирает с лейкой в руках и сканирует мой фейс, который в таком амплуа бывает раз в пятилетку.
– Спокойно, – ставит лейку, которой поливал единственный в этом кабинете цветок, которому его жена Саша, с мольбами и истериками Макса, отбила здесь место на подоконнике. Друг плевался и орал, чтобы этого «дерьма» не было в его кабинете, а сейчас сам пылинки с него сдувает.
– Я тебя убью, – подхожу к столу, врезаясь кулаками в лакированную поверхность.
– У меня дети, – усмехается Филатов, отодвигая гребаный горшок от прямого попадания солнечных лучей.
– Когда они вырастут, я расскажу им, какой козел был их папаша, – фыркаю я. – Они меня поймут.
– Обоснуй, – сощуривается Макс и подходит к своему креслу.
– Ты кого мне впарил, Филатов? Когда ты слезно умолял меня взять в личку твою хорошую знакомую, ты не уточнил, что твоя хорошая знакомая – наглая стерва.
Последнее, сказанное мной выражение, друга не удивляет, отсюда делаю вывод, что я попал точно в яблочко. Ну спасибо, дружище.
– Так она все-таки пришла? – удивляется Макс и являет мне свои долбанные ямочки. – Девчонка уходила с таким лицом, что я был уверен – она не придет.
– К моему сожалению, она пришла.
Максим смотрит на стену, на которой висят огромные флагманские часы.
– У вас сейчас должно проходить занятие, – заключает Филатов.
– Должно, – подтверждаю я. – Я, как раз, с него.
– А где Алиса?
Алиса? Так эту шлюшку еще и Алисой зовут?!
– Эта стерва сейчас в раздевалке. Я отправил ее переодеваться.
– Не понял, – округляет глаза Филатов. Не замечал за другом тупизма. Идиотизм – да, а с мозгами вроде всё в порядке было.
– Ты знаешь, в чем она заявилась на занятие?
– Удиви меня, – Макс разваливается в кресле и складывает руки на груди, будто собираясь прослушать забавную историю из моего детства.
– Эта идиотка притащилась в бассейн в купальнике, не прикрывающем НИЧЕГО. Ничего! Слышишь, Филатов? В бассейне уровень воды поднялся из-за того, что на соседней дорожке мои тренирующиеся пацаны слюнями давились.
Макс ржет так, что мне хочется ему втащить. От души втащить.
– Ну а ты успел заценить?
– Макс, ты придурок? Я вышвырнул ее из бассейна.
– Слушай, Андрюх…
– Мне плевать, – перебиваю друга. Пусть, что угодно мне заливает. Это его проблемы, что он там кому-то что-то обещал. Эту стерву я тренировать не буду. – Либо ищи кого-нибудь другого, либо на следующем занятии я её утоплю.
– Тебя посадят.
– Значит останешься единоличным правителем Комплекса.
Не оставляю другу шанса меня задержать и попытаться договориться. Не прокатит.
Вылетаю из его кабинета, от души шарахнув дверью.
Степень моей ярости стремится к своему максимуму. Это я еще не пересказал Филатову наш со стервой разговор, от которого мои уши до сих пор свернуты в трубочку.
Огромными шагами преодолеваю небольшой переход, оказываясь в секторе раздевалок. Иду к своим пацанам и натыкаюсь на разъяренный смерч, прущий прямиком на меня. Пути отхода нет, поэтому гордо встречаю стихию лицом к лицу.
Первое, за что я зрительно цепляюсь – мотоциклетный шлем, висящий на сгибе локтя.
Интересно.
Стерва на байке – звучит страшнее, чем выражение «атомная война».
– Я напишу на вас жалобу руководству, – выплевывает в лицо эта стерва и проходит мимо, задевая своим худым плечом мою руку. А она мелкая, оказывается. Там, в клубе, я этого не заметил. И на ней были каблуки.
– Пишите. На моё имя.
Она останавливается и оборачивается.
– В каком смысле?
– Я и есть руководство.
– А…– мешкает злючка.
– А на следующее занятие, – не даю вставить ни слова, – жду вас в слитном спортивном купальнике с рукавом и плавательной шапочке.
– Какой, какой шапочке? – ее голос повышается на пару октав и становится похожим на поросячий визг.
– Плавательной.
– Ага, уже бегу, волосы назад, – задирает острый подбородок и не оглядываясь, устремляется к выходу. Смотрю ей в след, ощупывая взглядом задницу, упакованную в фирменные тайтсы.
Глава 4. Алиса
Забравшись с ногами на старый, проваленный диван, чекаю интернет-магазины спорттоваров. В открытые настежь гаражные ворота залетает раскаленный воздух, поглощая кислород. На улице жарко настолько, что плавятся покрышки на байке. Здесь, на первом этаже кирпичного дома, обустроенном под мото-мастерскую, пахнет сыростью и плесенью, но хотя бы можно дышать. Я собрала волосы в высокую гульку, но по шее все равно струится пот, убегающий под белую майку-алкоголичку.
– А-а, черт. Зараза, – вскидываю глаза на Саню. Мой лучший друг и хозяин этого места смотрит на палец, а потом обтирает его о грязные рабочие шаровары, оставляя кровавые следы.
– Порезался? – морщусь.
– Да, черт. Не пойму, почему не идет. Вроде с размером угадали, – разглядываю голый торс друга, поблескивающий от пота. Сашка смотрит задумчиво на мой Кавасаки и вертит в руках новую светодиодную лампу для фары.
– Не смотри на меня так, – швыряет в меня выпачканную в масле тряпку.
– Как? – хохотнув, ловлю двумя пальцами и бросаю обратно.
– Как на всех мужиков, с которыми ты еще не успела переспать.
Это правда.
Когда мы познакомились с Саней три года назад, мы одновременно почувствовали какую-то родственную связь. Нам было хорошо и хайпово вместе, и мы чуть было не переспали. Но вовремя поняли, что, если перейдем эту черту, дружбы между нами больше не будет, а она – единственная настоящая и дорогая вещь в моей жизни.
За три года мы стали друг другу, как брат и сестра. Но периодически, меня прикалывает подтрунивать над другом, предлагая ему со мной разок перепихнуться!
– Фу, Сань, заткнись! Ты же семья, а в семье не место инцестам.
– Помни об этом, – наставляет на меня указательный палец. – Так, давай попробуем еще разок.
Саша вновь склоняется над моим Кавасаки, пытаясь установить долбанную фару.
Полный апгрейд моего спортбайка – дело Сашкиных рук. А они у него золотые, смазанные моторным маслом. До него мой японец был куском железа, сейчас – это офигенный прокаченный монстр.
В этом гараже, являющимся родным пристанищем большинству байкеров, апгрейдились самые крутые спортбайки нашего города. Этим Саня и зарабатывает себе на жизнь. В его гараже мы и познакомились, когда мне посоветовали супер мастера по ремонту и обслуживанию мотоциклов.
– В субботу встречаемся у Храма. Покатаемся, потом ко мне, – напоминает мой друг.
Тусовки у Сани бывают чаще, чем количество выходных дней в неделе.
– Я помню. Сань?
– М-м? – пыхтит друг и поднимает на меня глаза. Хорош, гаденыш. Эти ресницы его длиннющие сводят с ума.
– Попробуем вили? (1) – умоляюще хлопаю веками.
– Алис, нет, – жестко обрубает друг. – Не проси. Отлегло от задницы и забылось?
– Зануда ты, Малеев, – фыркаю и обиженно складываю руки на груди.
– Я не собираюсь собирать твои кости по асфальту, – рявкает Саня. – В последний раз мало было?
Вообще – то нет. У меня только недавно отцвёл синяк на заднице.
– И что, я теперь никогда не научусь делать вилли, папочка? – ехидничаю.
– Когда я точно буду уверен в тебе, тогда попробуем. Сейчас же в тебе полно амбиций и необоснованной самоуверенности. Байк не прощает ошибок, ты ведь помнишь?
Корчу другу рожу и показываю средний палец. Философ хренов. Наш мото-отец в мото-семье.
– Лучше расскажи, как твои успехи в плавании? – друг вытирает руки о грязную тряпку и подходит к маленькой самодельной раковине, над которой висит пластиковый резервуар с водой.
– Успехи? – вспоминаю о сайте, на котором в корзине остались неоплаченные товары. – У меня еще ни одного занятия не было, – огрызаюсь.
Мой мозг подкидывает фигуру неотёсанного грубияна, похожего на огромного дикого гризли. Мои скулы сводит гневом, когда вспоминаю наглую рожу, выкинувшую меня из бассейна, как водоросль.
Друг вопросительно выгибает бровь зная, что, как минимум, одно у меня должно было быть.
– Ага! Тренер мне придурочный достался.
Ну ничего. Завтра я принципиально приду на чертовы занятия. И даже не для того, чтобы научиться держаться на воде, а чтобы позлить этого мужлана.
Нажимаю «оплатить покупки» и мерзко улыбаюсь.
Вы хотели видеть меня в плавательной шапочке, Андрей Валерьевич?
Тогда готовьте спасательный круг, Алиса Коваль объявляет морской бой!
(1)
Вили —
это трюк, заключающийся в езде на мотоцикле на одном заднем колесе.
Глава 5. Андрей
Этот воротник форменного поло раздражает кожу на шее, пропитанную хлоркой. Провожу ладонью по затылку, стирая влажные капли пота. Меня душит этот воротник, но правила Комплекса, которые были разработаны совместно со мной, обязывают ношение форменного спортивного костюма: эластановые шорты или трико и белая футболка-поло с логотипом Комплекса.
Вхожу в бассейн, выхватывая своих пацанов, дуркующих у стартовой тумбы. Это самая старшая группа пловцов и самая проблемная. Подростковый возраст, когда гормоны диктуют тебе забить на спорт и вкусить прелести молодости или, наконец, определиться с тем, что тренировка – твоя единственная и любимая подружка. А помочь разобраться в себе и в своем хочу-не хочу ребятам помогает жена Макса, Александра, наш штатный психолог.
– Андрей Валерьевич, здравия желаем! – смеясь, выпрямляются парни, когда замечают меня.
– Вольно. Здорова пацаны. А где Пряхин? – прохожусь по лицам ребят.
– У него отит, – хохотнув, сообщает Рогозин.
– Сегодня отит. А на прошлой неделе что было? Понос? – смотрю каждому в глаза.
Пацаны ржут, а мне не до смеха. Это как раз то, о чем я говорил. Илья Пряхин, толковый перспективный парень, рубит свое спортивное будущее на корню. В последний месяц он переболел всем придуманным говном, каким только можно. У него родственница в поликлинике работает и спонсирует его справками. Придётся снова в гости наведаться. К Саше он принципиально не ходит, типа западло реальному пацану, чтобы в его башке копались.
– Так. Ясно. Кистевые лопатки (1) берем, – киваю в сторону открытого стенда с профессиональным снаряжением.
– У-у-у… – гудят мои оглоеды. – Фартлек? (2)
– Он самый. Тёмыч, че стоим, кого ждем? – рявкаю на пацана. Нервозность зашкаливает. То ли долбанный воротник так упорно раздражает, то ли стрелка часов, приближающая время занятия со стервой. Даю руку на отсечение: она не придет, но откуда-то изнутри я ловлю себя на мысли, что хочу, чтобы она пришла. Черт его знает, что за метаморфозы такие.
– Какие брать? – бурчит Артем, скосив недовольную физиономию. Вот еще один пример подросткового протеста. – Колобашка нужна? (3)
– Тема, у тебя какие-то проблемы? Самые маленькие берите. Без поплавка сегодня.
– Нет у меня никаких проблем, – бубнит себе под нос.
– А че сопим тогда? Резче давайте, – хватаю свисток, болтающийся на пупке, и даю команду.
– Пацаны, слушай сюда. Сегодня работаем 1600 метров. Да, Тём, да, – перевожу внимание на растущего бунтаря, замечая его очередное недовольство, – но, если тебя что-то не устраивает, здесь никто никого не держит, – показываю в сторону двери. Пацаны замолкают и смотрят на меня с удивлением. Обычно Андрей Валерьевич – добрый папа, жестить у нас по части Филатова. Но сегодня, кажется, проблемы с самоконтролем у меня, что нехило напрягает. Снова смотрю на время. Без одной минуты. – Итак, 1600 метров кролем. Начинаем со свободной сотки, следующую – раскатываем. Интервал отдыха плывем ниже критической скорости. Всё понятно?
Когда получаю утвердительные кивки, даю гудок:
– Тогда работаем.
В тренировках со старшей группой есть свои плюшки: не нужно вдаваться в технику, ты тупо отрабатываешь с пацанами навыки и, сидя на банкетке, разносишь за косяки.
Пацаны расходятся по тумбам.
Принимают стойку.
Свисток.
Но парни не торопятся нырять, забив на мою команду старта.
– Я не понял, барышни. Особое приглашение нужно? Что встали? – оглядываю ребят с отвисшими челюстями. С хрена ли происходит?
Оборачиваюсь в сторону направленных взглядов и прифигеваю сам. Свисток выпадает изо рта, и я нервно обхватываю ладонью шею сзади.
ОНО стоит в черном гидрокостюме, полнолицевой маске для снорклинга (4) с дыхательной трубкой, а на ногах этого пришельца километровые ласты.
Что за нафиг?
Шлепая по мокрому кафелю, водолаз подходит ближе и с трудом стягивает маску. Даже длинные ноги, упакованные в неопрен (5), не подсказали, что их владелец – стерва с приветом.
– Здравствуйте, Андрей Валерьевич, – гидрокостюм стягивает её лицо, сделав микроскопическим.
– Ничего не перепутали? – прохожусь по прикиду сверху вниз и обратно. – Здесь спортивный комплекс, а не костюмированная вечеринка.
– А что не так? – подмигивает моим офигевшим пацанам. – В прошлый раз вы вышвырнули меня за чрезмерное количество участков открытого тела. Сегодня на мне ни миллиметра.
Справедливо, че.
Мне очень сложно держать рожу кирпичом, когда губы разъезжаются в усмешке. Но я старательно использую всё своё выдрессированное годами самообладание.
– Всё так, – поджимаю губы. – Команда старта была дана, – оборачиваюсь к пацанам. – У вас групповая проблема со слухом? Работаем, черти!
Парни стартуют, а я вновь перевожу внимание на стервозину, прожигающую меня убийственным взглядом.
– А вам… – пробегаюсь по ней, придумывая ответочку, – … тридцать приседаний… в ластах и двадцать круговых вращений бедрами. Приступайте.
– В смысле приседаний? А как же занятия? – округляет глаза.
– Перед любой тренировкой телу необходима разминка, – засовываю свисток в рот и прямо напротив её мелкого лица дую в него со всей силой.
Стерва вздрагивает.
Прохожу к установленным вдоль стены пластиковым стульям, усаживаюсь, вытягивая ноги и закидывая руки за голову. Ради такого представления я готов пожать руку Филатову и, возможно, даже его простить.
Топнув ногой, девчонка скользит по плитке и добирается до меня.
Запрокидываю голову и растягиваюсь в довольной улыбке.
– Как тебя там? – кивает зараза, решившая, что наше общение достигло порога обращения на «ты». – Юдин, кажется? – дождавшись ответного кивка, угрожающе продолжает, – так вот, Юдин. У тебя будут проблемы. Ты не знаешь с кем связался, понял?
Я реально не знаю, но подспудно уверен, что она не простая «хорошая знакомая» Филатова и может позволить себя так вести. Кто ты такая, черт тебя возьми?
– Понял.
– Вот и отлично, – нагибается, чтобы стащить с себя ласты.
– Приседания … в ластах, – напоминаю стервозине, – не вижу!
– Сейчас увидишь, – выпрямляется, запихивая резину в подмышку. Расстёгивает замок гидрокостюма на груди и ныряет внутрь рукой. Завороженно слежу за её движениями, теряя нить разговора. В горле становится сухо, а сердце начинает истерить предвкушением. – Держи! – зараза достает из-за пазухи руку, сложенную в кулак, с поднятым вверх средним пальцем.
Красиво, твою мать.
Разворачиваясь на пятках, стерва плывет к входной двери и открывает её с ноги.
Очуметь, баба.
Делаю глубокий вдох хлорки и взъерошиваю отросшие волосы. Второе занятие можно считать успешно освоенным.
(1)
Лопатки
– снаряжение для плавания, используется в качестве тренажёра для рук на тренировках. Лопатки представляют собой две тонкие пластиковые пластины по форме ладони, снабжённые выпуклостями и перепонками для пальцев.
(2)
Фартлек
– вид тренировки. Чередование ускорения и отдыха.
(3)
Колоба́шка
– приспособление для плавания, которое представляет собой поплавок в форме восьмёрки, сделанный из пористого материала, или полый.
(4)
Снорклинг
– вид плавания под поверхностью воды с маской и дыхательной трубкой.
(5)
Неопрен
– синтетический материал для гидрокостюма.
Глава 6. Андрей
Даю пацанам указания и выхожу из помещения бассейна. Я уверяю себя, что иду следом за ней, не потому что меня распирает чертово любопытство, а потому что чувствую ответственность и имею здравый рассудок. Из нас двоих – я старше, и играть в «кто-кого», как минимум глупо. Если нам все-таки удастся поговорить, как взрослым людям, и прояснить возникшее напряжение между нами, возможно, мы сможем распрощаться друг с другом дипломатично.
Надеюсь, что стерва еще не успела свинтить. Вряд ли у нее получится так быстро снять гидрокостюм. Вспомнив её комический вид, улыбаюсь.
Уже на подходе к сектору раздевалок я различаю женский визг и ругательства.