Анна Атталь-Бушуева
Философское время нуара – Null

Полная версия

© Анна Атталь-Бушуева, 2024

ISBN 978-5-0064-6656-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сборник поэзии: «Философское время нуара – Null»

Пролог

«К просьбе тождества отчётливо идёшь – ты, но очень скорбный центра грош – будет за отчётливой ступенью красоты – верить, что сегодня на обломках той Земли – люди воскресили утопичности конец..»

Философской осторожностью будущего – формы чувства собранного где – то, за искусством человеческих идей – факты не воспримут в техногенном облике зари. На исходе галактического счастья, жить и пребывать за расточительностью лени, думать о прекрасном в нежити воспоминания фортуны, сладкой формой бытия – опустошающего смыслы бед. За опорой декаданса хочет в мире испросить – словом мирный звон научного стечения, как в космическом ища свой должный повод – опыт человеческого ищет приключения. Частным образом за социальным смыслом возле права, делая от многочисленного схожества деяний – свой монументальный возраст оправдания начала. Здесь и где – то догорает бытие предания, в жилах растекается понятное стремление – стать как философский возраст от нуара слова – не модерном и творением оправданного края. Жизнью в большем приуроченном искусстве человеческого повода – власть скульптуры ожидает многократный центр ума, зла – над стохастической поэмой откровения причастных лиц. На ментальном возрасте убогого деления – видны границы света, но во тьме определения структуры рая, блёклый путь по мокрой восприимчивой словами ада – темноте, в тлен готических закономерных социумов власти подбирая – словом о наивном остаётся и теперь. Ты бежишь за властью собирая тыл надежд, скипетр в руке и стон модельного восторга – будут диалектом при неявной полноте – мира утоления предчувствия везде, где ты был и декаданса тени, вновь остались сопереживанием внутри.

Для своей модельной стихотворной чести – смотришь нам вослед, за искусством расстояния окна психологических надежд, былью остановленное время просит нежности и блага, чтобы блёклым утром – посмотреть на это право. Встать и увядающий восторг собрать за численным имуществом теперь, в месте, где оставил свет свои чертоги властью ада – больший монумент и то предчувствие по отмели прийти к себе, как однажды ты сближался для нечаянного счастья рядом. Под оковами для человеческого смысла, рассказав свой монолог и воздух погребальных писем взяв в руке, всё тебе понятно для истории нуара. Где ты был и водами по статности ментального прозрения – войдёшь во власть своих миров. Для своих влекомых, чуждых граней социального добра мир пространно – вялый, но изысканный по смыслам долгих лет – в темноте так близко бередит твой низкий силуэт и прочитанное миром восполняет психологии венцы. Жизни ожидания, что в вотуме концы блага и начала – многочисленного я, часто воспрепятствуют и образам сомнения над ролями о других, за немым достоинством прочесть свой возраст где – то в бытие.

Наперёд и облаком пространства стен весенней суеты миров, ты проходишь и оставишь философский свет над образом сомнения. Чтоб прочесть своё духовное родство над властью без имён, ты смотря своей опоре бездны вслед – смог и казус обещания простить, им ментальный возраст бытия снова собирает социальный слог. Где ты миром будешь и забудешь слово ритма о вопрос, что же делать, и когда на чей же счёт – ты правом обратил своё достоинство ума, к чести обращаемых основ мировоззрения природ. За воззримой тенью космоса и правом темноты слог образования ментальной пустоты – видеть и создать свой знаковый, обратный счёт к месту приземления культуры бытия. В мире не согласного с твоим умом и манерой поведения, что часто обошло мир вокруг изнеможения над собственной опорой власти, к чувствам быть и наблюдать за счастьем. Эта воля в пародийности своей – только возраст взгляда между снов, ей одной испытан ты крутить особое значение и толк. Понимая важный искус управления Вселенной, словно сингулярный шок не утолит твои манеры – для ума. И от этого ты будешь жить посильно, где над роскошью инертной пустоты, вдоволь сам на облаках, ты почувствуешь движение другого я. Им ты сам испытан, как сложный человек, чтобы здесь хранить искусное начало от восторга, что уходит между экзальтацией ступени от ума и рассказывает новый день – твоей надежды.

Призрак утопленника

– Призрак в оперной среде

– Над одной качает – силой —

– Свой последний ювелир,

– Свой моральный неги ветер,

– Что над призраком, как мы

– Сводит дух позорной тени

– В череп свойской формы – зря,

– Где над небылью – последний

– Ты стоишь, всё растирая

– Смутный вопль причины завтра,

– Где он сам скатился в ужас,

– Где умом под сон – расстался

– С нами, как с людьми в причине —

– Жить от солнца в мёртвой – глине

– Между стен софистик – в поле,

– Что уродству холит горе

– Над прощальной, чёрной негой

– Жизни – в том лишь предлагая

– Свой портрет, откуда раем

– Слепнет в форме от надежды

– Дух – в твоей растрате жизни,

– Слух – в нуарном свете пользы,

– Лишь классически не стал – ты

– Им искать пути – напротив,

– Просто сел на свойстве мира,

– Как бы в оперу – сгружая

– Слой притворства – в призрак рая,

– Зная – свой сюжет на жизни..

– Этот призрак нам не холит

– Счастья звон, откуда ходит

– В чёрной неге смысла – мира,

– В том лишь утопая – в смыслах..

– Но из груды хлама – выжил

– Ты – в его проблеме слова,

– Ты в одной примете жил – бы,

– Отвечая в том раскованно,

– Словно слух по роду – смотрит

– В твой нуарный склеп – сегодня,

– Словно он задаром водит

– Интерес – от сложной фобии

– По концам культуры – мира,

– По тебе, как в чёрной маске,

– Утопая в личность жизнью,

– Что из призрака ты – сказки

– Стал теперь искать модели,

– Стал им – ветер в том идейный,

– Но нуар под сердцем жилы,

– Лишь один у крайней лени,

– Ты смотря на форму – счастья

– Свой почётный призрак – видишь,

– Что один он в смерти – низок

– Для утопленника – близок

– И куёт свой жар от встречи,

– Словно вылит в бронзе – чалой,

– Словом он внутри – не вынут,

– Но печален, как и слабый

– День анахронизма в чистой

– Форме благ, откуда призрак —

– Стал тебе мечтать – от рая,

– Вылепив – свой скромный путь..

Чудо из негодования смерти

– Ты чудо и паришь на бытие,

– Ты образом прекраснее на мне

– Горящей власти истины – в цене

– И строгой аритмичности – на сердце,

– Что вьёт души параграф – от ноля

– По частой конъектуре – до поры,

– Что волей не разлюбит и меня,

– Когда ушла последней воли – стая

– И разум помутился – от любви

– Над чудом негодуя, словно смерть,

– Где вышел ты готически – смотреть

– На власть искусства – в подлинной игре..

– Её сегодня видишь не по дням,

– А ночью, словно ворон – по руке

– Ты шлёшь внутри гадание – из вне

– Искусства милой каторги – понять,

– Принять и распознать угрюмый вид,

– Что холит предрассудок, что манит

– Внутри искусства малой белизны

– Над пропастью забытого – ума..

– Не жалко смерти думать – обо мне,

– Не жалко жить в искусственном – раю,

– Когда доселе к квантовой игре —

– Я снова идеалы – познаю

– И вылечу свой мир – ему под ноль,

– Под важностью вороней – белизны

– Искать скульптуры милой тишины

– В забытой синкретизмом – идиоме..

– Ей только холит часть – судьбе назло

– И пышет твой фантазии – урок,

– Как будет в обязательстве – ещё

– Искать искусству – малое опять

– И жить по смерти в лучшей – высоте,

– Где вороны летают, как и мы

– Внутри прямой извилины – опять,

– Внутри принять искусственное – завтра..

– Им ты не хочешь жить, а перенять

– Готический апломб – наедине,

– Что воздух чёрной мании – в руках,

– Всё ищущий претензии во мне,

– Когда темно и в форме – недалёк

– Ты был вчера у ноши – бытия,

– Ты видел в ноль смертельной – тишине

– Свой падали источник – привыкать,

– Ища свой век – увиливать к нему,

– И трогая манеры – видеть свет

– Внутри вороней мглы – наедине,

– Что готикой за жизнью обведу

– И буду страхом претворять – мечту

– Над пропастью всемирной – тишины,

– Туда, где будто в форме – не возьму

– Причину символизма – на огне

– Для смерти той, своей ли – отпущу

– Отныне мир и пропасти – печаль,

– Чтоб дух вороний снова – отвечал

– На этом миру в каторге – за ту

– Причину негодующего сердца

– За властью смерти, словно по лицу

– Ты видел сам спокойствия – черту

– И словно обводил умом – то солнце..

– Им видя свет вороний вдалеке,

– Им странствуя для истины – пока,

– Ты трогаешь в искусстве облака

– И век несёшь за этой – былиной..

Исторические призраки души

– Исторические ноши по лицу

– Я сегодня обведу, как подлецу

– Не хочу простить фатальности изгой

– И внутри внушением видеть – идеал..

– Я ему пишу строптивый разговор

– На последнем послесловии в аду,

– Я внутри ищу претензию – на ту

– Символизма душу, понимая время,

– Что одно оно в достоинстве – прошло,

– Что немало стен на призраке души

– Я могу внутри оставить – для себя,

– Для такого чувства прошлого – ожить,

– И блуждая в современности – порой,

– Я сегодня пробуждаю сон такой,

– Что внутри по историческому – вновь

– Я не вижу одичание, как кровь,

– Только тени к подлецу слетают – вниз,

– Им внутри паришь ты юмором – своим,

– Им остались возводить – другое я,

– Только формы безысходности внутри..

– Что – то плачет от претензии, идя,

– Что – то ищет в историческом – лице

– От предания искусства – до конца

– В близкой смерти удивления – парить,

– Только видя звук нуарной – пустоты,

– И опять им медля в прошлом – не дойти

– До конечности искусства – позади,

– Что уносит свой прискорбный – разговор

– В исторические тени – на лице,

– В то устройство формы ужаса – парить,

– Как сегодня по глазам – ещё дыша,

– Словно форма на секундах – говорить

– И отчётливой системой – между слов

– Ты на призрак историчности – готов

– Опираться, как нечаянный восторг

– Между квантовой надеждой, теребя

– Свой немилый удивления – родник,

– Что остался он роднее и поник —

– Видеть тонкие причины – на восток,

– Что не носят удивления со строк,

– Только словом от нуара – проведут

– Яркий повод видеть утро – по уму,

– Стойкий возглас идеальности – к нему,

– Что за жаждой ты не носишь – идеал,

– Только призраком твоя модель – ума

– Стала чёрной по примете – бытия,

– Стала зыбкой в историчности – пути,

– Как и призрак на строении – вокруг..

– Ходит ночью и заискивает я,

– Что одно внутри повешено – в душе,

– Ей не просит утомление – под стиль,

– Просто ходит обнищанием, увы,

– По прохладе этой ночи – на Неве,

– По засыпанной культуре – видеть сон

– И его природный опыт – не глотать,

– Как искусство историчности – в душе..

Отсчёт нулевой совместимости

– В месте скорбного поля – ищу

– Свой отчаянный ветер – насквозь,

– В месте духа – отчётливой силой

– Я его, как космическим сном

– Над ничейностью в тон – отпущу,

– Чтобы видеть свой довод – немилый

– И отчёт в нулевой красоте

– От прискорбной фатальности – в нас..

– Где затерян твой строгий – приказ,

– Где он сам за приметой – не светел,

– А сегодня парит на душе

– В непристойности славной игры..

– Он такой же, как ты – до поры

– В идеальности странного – мира,

– Под которым не снят – этот стиль

– Нулевой совместимости жить,

– Словно плыть по Неве – на такой

– Обоюдной развалине в призрак,

– Что исчез между миром и сном

– В настоящей, прожитой тоске

– И его не увидеть – сквозь мир

– В беспредельной гордыне – отныне

– И ему не подать этот стиль

– В безначальной расщелине – скал,

– Только формой ты смотришь – в глаза

– Этой пустоши в новой – Вселенной

– И не можешь обратно отнять

– Свой нечаянный вихрь – от ума..

– Ты такой же, как эта печаль

– В безначальной развалине мира,

– Ты стоишь на ладье, что пророк

– И не смотришь на опыта – мглу,

– Проплывая от тысяч миров

– Между мифом в твоей – субъективной,

– Не отвеченной форме из лет,

– Где – то в прошлом на этом – ходу,

– Что Нева отсекает – за стилем

– Этой новой оценки – из меры,

– Этой формы постигнутой в дождь

– Разобщённого ужаса в такт..

– В этом поле прискорбном – ищу

– Безответные формы на лилии

– И отчётливый призрак в руках

– По нетленной гордыне – из лет,

– Что один в совместимой игре

– Не нашёл нам конечной Вселенной,

– Просто сам проплывая – под стиль

– Он исчез в незапамятной – мгле..

– А теперь по туману – парит,

– Словно облако в мифе Вселенной —

– Эта роль от прямой пустоты

– Видеть воды Невы – о любовь,

– Но не знать в совместимости – боль,

– Что отпала по ранам – на время

– И ведёт свой отрезок пути

– На конечное облако грёз,

– Где – то между исхожих миров,

– Словно спутал ты карты – Вселенной

– И упал в удивлении сам – ты

– На достаток внутри от ноля,

– От гордыни в своей современности,

– Чтобы видеть то утро – по смелой

– Символической схожести лет,

– Словно плыть по разбитой реке..

– Пронимая свой час нулевой

– И отчёт совместимости времени,

– Словно близко он видел – тот рай

– На конечной развалине слов

– И теперь на Неве – видишь ты —

– Эту чёрную пустошь в затмении,

– Словно стиль иллюзорной игры —

– Ей не бросил свой новый ответ,

– А крадётся под мифом – своим

– И виляет на снах – от капризов,

– Что отчёт в нулевом – по сердцам

– Удивлении видеть свой мир

– И искать это время, где призрак

– Основательно вжился за тень,

– За которой ты сам – этот день

– Обещаешь себе, словно близкий..

Право из небрежной тоски

– Единственным не очень на виду

– Я право от реальности – найду,

– Но точно в идеальности одним

– Оно мне будет формой – от тоски

– Искать примеры в душу – на себе,

– Любить ещё не спрошенное – встарь,

– А просто идеальностью – парить

– Над мысленным ответом – отойдя

– На смелость от небрежной суеты,

– Где мы стояли в солнце – на глазах,

– Но падал удивления – тот страх

– На чёрный скол реальности – ещё

– Он сам не стал нуаром – по глазам,

– Он выждал идеальности – ответ,

– Чтоб в будущем найти меня – внутри,

– Как право в современном поле – света..

– Но миф внутри не ищет – бытие,

– А только волей складывает – лист

– По тонкой идеальности – гореть

– И видеть сон морской, что говорит

– Тебе сегодня в жизни – от лица,

– Быть может первого, а может и его

– Случайный век ты видишь, отойдя,

– Как страшный хруст фатальности – сегодня..

– Единственным не очень – узнаю

– Свой ветер слов от призмы – бытия,

– Где жило право общее – вокруг,

– Но памяти снискало слов – тоску,

– Ты этой формой – странный оберег,

– Ты вышел на конце природы – той,

– Что мучает сегодня, как изгой

– И праву подаёт нелёгкий ветер..

– На собранной тоске его – найду,

– На море от приличия им – плыть

– Внутри своей фортуны – за мечтой,

– Что в небе открывает солнцу – блик

– И ищет имя в странной суете,

– Пока ты жив на этой красоте,

– Искавшей новый опыт – по любви

– И смысл культуры в пройденном – наречии..

– Тот воздух полагал свои – глаза,

– А сон внутри совета бытия —

– Всё пролагал за видимое – вновь

– Ответ природы, говоря изгой,

– Что мучаешь философа, как стиль

– Не сношенной фортуны – о любовь

– И ей ведёшь обыденности явь,

– Пока ты сам отличию – внутри

– На странной суете в себе – игра

– И смелый глазом на морской тиши,

– Что ночью открывает сердца – стук

– И видит слов тоску – по этой форме..

– Она, что право в сумрачной дали,

– Она не верит в призраки любви,

– А только будоражит – это я,

– Ответив над прелюдией своей,

– Что холит сердце будто – отойдя

– На новый ад в претензии – любви,

– Где ты изгой внутри своей – тоски,

– Гарцующей, как оземь под собой..

– Ты стал её причаленной весной,

– Тяжёлой ношей между бытием

– И сложно видишь в уровне – любви,

– Как право исправляет – эту боль,

– Искавшую фантомный берег, лишь,

– Ты пробуешь искусством – поманить

– На свод печали – в странной суете,

– Знакомой лишь тебе – на этом сне..

Петербургское поле сомнения

– Петербургские ливни во сне

– Предстоят не своей глубине,

– Обернувшись газетным листом —

– Всё не ищут свой повод – сказать,

– Просто думают в ноше потом,

– Как зачтили свой ад – на руках —

– Эти сочные тени во мне —

– Иллюзорный восход по строкам..

– Что ни осень – нуарный этюд

– В расстоянии спрошенных лет

– Между сном петербургских газет

– И заисканной фобией в гнёте —

– Видеть только лишь белый – ответ,

– Слышать им утолённый восход,

– По которому сложно бежать

– Ты уже в повелении – не можешь..

– А стоишь на нуарном окне

– Между прошлым на извести – мне,

– Между лёгкой проталиной – в явь,

– От которой ты вылечил – скорбь,

– Ей запятнан внутри монолит

– От идейности в строгой борьбе,

– Чтобы думать за обществом – мне,

– Где проплыть безыдейную чащу..

– А где словом под стройное – вновь

– Выпивать той реальности – кровь,

– Чтобы вымели в страшном – окне

– Иллюзорные встречи – ту форму

– Над прекрасной иллюзией – в стыд

– Петербургского образа в крике

– Между сотнями форм бытия,

– Покоряя свой медленный гнёт..

– Им сегодня в нуаре не ждёт

– Твой сюжет многомерной причины —

– Эту странную роль без огней,

– Что не носит свой юмор – в строке,

– А белеет внутри тополей,

– Просыпаясь от сонного утра

– Между формой искусства – бежать

– В петербургское поле – за смерть..

– Что нашла безыдейный восход

– И почтила свой юмор – вдали

– Между стен тополиного пуха

– И моделью в изнеженной – тьме —

– Быть сегодня так странно – внутри

– Удивлением робкой печали,

– Где одни мы внутри – прозвучали,

– Что идейное поле под смерть

– И нашли слово странное – там,

– Как сомнение в форме – газетной

– Между верностью в призраке – ждать

– Эту участь внутри диалекта,

– Между прошлым там видеть – полёт

– Над уверенной маской – приличия,

– Что внутри петербургских – высот

– Ты не ищешь тех ливней – печаль..

Юдоли напротив города

– Ещё немного вылечил – внутри

– Один и тот же путь за идеалом,

– В юдоли стройной формы – от души,

– Внутри которой хочется – стареть,

– Имея форму мысли, как и смерть,

– Взывая к прозе лучшего – возмездия,

– Что стала предрассудком по словам

– Всё в этой форме города – парить,

– Ещё в юдоль заманивая – день,

– А после по искусству – бытие —

– Ты холишь серым утром – на уме

– Свой тягостный наездник о погоду,

– Внутри него трамваи, как года

– И стук железной каторги – сквозь мель

– Всё сел внутри растерянного – я,

– Прополз за обнищанием – в метель

– И снова обязует видеть – склад

– От этой формы снега в долгих днях

– И тягостной приметы в дар – судьбы,

– Когда тебе несмело снятся – сны

– Из робкого десятка, что и сам

– Ты стал умом в железном бытие,

– Как тот трамвай ходить – наперекос

– Искусству слова, будто бы на трос..

– Всё властвуя своей манерой – вплавь

– Из недр судьбы в бесчестии – своём,

– Всё делая свой мир однако – здесь

– Под пылью страха, будто бы – огнём

– Ты сам разжёг истерику – под ноль

– И вечной формы мира – этот стиль

– Теперь не носит образа – внутри,

– А только форму на юдоли – врозь,

– Что городу оценит шаг – морской,

– Как новый мир искусства – там стоять,

– Чтоб видеть, выбирая этот рай

– Внутри своей оскомины – из лет..

– Ещё немного в форме – от души

– Ты сам бы выбрал оттепель – его,

– Как смерти ровный парадокс – ума

– Под кладезь неизвестности – нести

– Внутри опорный гнёта – перекос,

– Чтоб вглядываясь видеть – этот день

– И форму света на одной – руке

– К народной воле, будто бы строке..

– Она внутри не смята – по глазам,

– Внутри неё оскомины, как век

– Всё ищут праву сердца – человека

– И сном своим преследуют – вину,

– Когда уняло сердце – тишину

– Напротив дней свободы – по глазам,

– А только город спит – в своём уме

– И трогает вопросы на строке,

– Что между чёрной ценностью – ушли

– Твои юдоли мирной тишины,

– Нам стали верной почестью – глотать

– Искусство символизма, словно день

– И ты им вылит в странной – тишине,

– Крадущейся от розни – предлагать

– Другие формы на юдоли – мира,

– Как будто ты им вылечил – любовь

– И здесь не смотришь светом – на окно,

– Какое бытие им – открывать,

– А свет какого в лирике – дрожит

– От этой пустоты над формой – лжи?

Для шага могут быть

– Два шага могут быть – наедине,

– Как два пути наездника во тьме

– Сегодня ищут сладкие края

– Над сном своей свободы – от людей,

– Что жизни предрассудок – выбирать

– Исчезнувшее общество – в вине

– И там его от меры не взывать,

– Что будущее в пище – на огне..

– Два шага могут быть – ещё умом

– И стройной пищей фатума – о смерть,

– Двух летних дней, в которых посмотреть

– Ты всё же не решался – от любви,

– А только жил искусством, выбирая

– Свой нежный ад претензии, пускай

– Всё в гнёт ведут наездники – играя

– И держат свой отмеренный – уют,

– Чтобы сегодня думать в глубине

– На тонких глаз овальных – именах,

– И возрастом привычек – не уметь

– Сегодня удивлять приметы – страх,

– А только просит время – по лицу

– В искусстве формы малого ключа,

– Что можно диалектом – отвечать

– Над прошлым в преимуществе – обиды,

– И думая – умнеть по этим снам,

– Шагая в этот поздний силуэт,

– Придумывая новый свет – во тьме,

– Как пепел расстояния от – лет..

– Ты им шагаешь снова – на виду,

– Ты шепчешь форму бездны – по краям,

– А я иду по набережной – в ту

– Россию – к символизму по словам

– И мысль внутри не ищет – эпилог,

– Не думает причалить сном – умов,

– Она лишь разыграет в счастье – лет

– Ещё один причаленный сюжет,

– Где ты один в России – не ушёл

– По этой форме славной глубины,

– Забравшись в преисподний идеал

– Искусства многомерного, как сны,

– Летающие в двух шагах – умов,

– От только что расчерченной игры

– Культуры в символизме видеть – день

– И им искать привычки – от беды..

– В те игры ты играешь – по словам

– Внутри России в принципе – своём,

– Как в двух шагах искусства – этим днём

– Ты снова выбираешь – путь от грёз..

– Как слову необычный лад – души,

– Как вехи в авангарде по глазам,

– В которых ты не выбрал скол её,

– А только пребываешь в двух – шагах,

– Смотря на эталонный путь – души

– По роскоши, в которой не узнать

– Ту смерти память, будто бы прошли

– Мы снова к остановке – ей заставить

– Любить фортуну от иллюзий там,

– Искать внутри претензии – одну

– Картину постоянства, как цену

– Восторга поля времени и жизни..