Анна Алекс
4 стихии. Потеря и Возмездие
Глава VII. Эфир=Бесконечность
Ливий Ракло сверкнул своими лесными глазами в сторону Шимо и хитро ухмыльнулся.
Сложилось впечатление, что самый молодой юноша знает Лалит лучше, чем Эллай.
– Слово ведьмочки закон, – брюнет специально выделил интонацией прозвище. – Пора начинать битву!
Морфи, сидящий на плече колдуна-самоучки, насупился, и его пятнистые перья стали ещё больше.
Кайл коснулся своего левого уха, на котором висело много серёг. Одно касание – и он принял форму рыжего тигра. Мэл дёрнул пушистым хвостом и запрыгнул на спину своего хозяина.
Оба чародея хотели уже наброситься на свою жертву, словно стая диких волков на мясо. Но вот Эллай был настроен иначе.
Его бледная мужская рука вытянулась в сторону Ливия и сжала пальцы в виде знака: «тише/ секунду/ подожди».
Всё это время он не сводил глаз с рыжеволосой девушки. По бледной кисти Шотели заструилась белая чешуя с голубыми пятнами. Мун уверенно закрепился и направил взгляд таких же ярких глаз, как у лидера, на Фрашила.
Лев в свою очередь принял боевую позицию.
– Мне кажется, Лалит Шимо хочет знать причину нашего сражения, – бархатно проговорил альбинос.
Бровь девушки скептически поднялась вверх, обычно эта привычка принадлежала тому, кто ранее задал вопрос. Хранительница Эфира успела её перенять.
– Я думаю, об этом я узнаю как-нибудь потом, – показала свои зубки Лит. – А сейчас я хочу только БИТВЫ!
По её команде все тронулись с места.
Кайл в обличье хищника уверенно направился на льва. Морфи, Мун и Мэл разделились. Филин и заяц приближались к Шилу, а змея продолжила наблюдать за девушкой, стоящей в центре.
Эллай уверенно двинулся на Лалит, но он не торопился. Ракло встал позади него и замер. Он участвовал в битве своим способом.
Серые глаза сначала забегали по объектам опасности, но вскоре сфокусировались и обратили свой взор на льва.
– Фрашил, лифы на тебе, – окликнула она филисла. – Возьми под свой контроль самоучку! Я не смогу с ним сражаться сейчас, он будет всяческий раз пытаться считать информацию. Снейла я контролирую. Если что, прикрою. Ну а нашего снежка я оставлю на себе!
С этими словами они разделились.
Лев с густой гривой, избегая рыжего тигра и клевавшего его сверху Морфи, бежал в сторону хозяина филина. Ракло словно погрузился в транс и не обращал внимания ни на кого, кроме рыжей бестии.
Он с разбегу прыгнул на длинноволосого, но его толкнули в бок.
– Шил! – Лалит, отвлёкшись в это время на Эллая, не заметила Кайла, который оказался уже рядом с её филислом.
Лев тяжко задышал, издавая рычащие стоны. Но Снейл и его верная «команда» не отступали. Между хищниками возникла земельная борьба. Своей огромной лапой Фрашил ударил тигра по уху, и тот в свою очередь зашипел от боли и переобратился в орла.
Они с Морфи планировали атаковать льва сверху. Но в это время вмешалась Лит, поставившая невидимый вибрационный щит, давая Шилу возможность перевести дух и отойти на приличное расстояние.
Эллай всё так же не спеша приближался, как только Лалит посмотрела в сторону борьбы животных, чародею-самоучке удалось поймать её лицо. Но девушке повезло в одном, она не смотрела ему в глаза. И он не смог нанести серьёзный удар, но мысли в голове Ракло явно тряхнул.
Мун сполз с бледной кисти и пополз прямиком к ногам хранительницы Эфира.
Шимо переключилась на хладнокровное животное, и из-за этого вибрационный щит слетел, лифы и Снейл вновь могли вести бой.
Лалит не знала, как бороться со змеёй. Всё, что она могла, это глушить её разными волнами.
Но вспомнив энергию застывания, воспользовалась ей на лифе Эллая.
– Валис ле М'Эрте карлят!¹ (заклинание замедления.)
Змея-альбинос, оскалившая свои клыки и выпустив чёрный язык, хотела было наброситься, но энергия Эфира вовремя её заглушила. Девушка, воспользовавшись удобным моментом, переместилась за спину Ливия. Лидер, естественно, ничего не заметил, озабоченный своим помощником, а вот чародей, работающий с чувствами людей, сразу почувствовал Лалит, возникшую сзади.
Длинноволосый развернулся и посмотрел прямиком в её очи. Но её взгляд был по-прежнему опущен. Тогда он отпустил транс-магии и коснулся своих чёрных тату, расписанных по обеим рукам. Загорелые пальцы тронули тёмный узор левой руки возле запястья, и в тот же момент в руках чародея появился нож.
Зрачки Лалит расширились. Она инстинктивно начала отступать назад, но сзади оказался Снейл уже в привычном облике.
Хранительница Эфира оказалась зажатой. Уже.
Фрашил, увидев эту картину, свирепо зарычал и кинулся в сторону рыжего колдуна.
Этого момента хватило девушке, дабы отскочить вбок от природника, но она не досмотрела за Ливием.
Юноша в двух шагах оказался сзади и полоснул клинком по правому предплечью.
На белое одеяние засочилась алая кровь. Рыжие локоны прилипли к ране. Сама девушка скукожилась больше от неожиданности, а не от боли, и попробовала телепортироваться, но у неё не вышло.
– Я просил вас оставить её живой! – рявкнул голос позади.
Шотели, сумевший разморозить своего лифа, свирепо смотрел на молодого юношу и прожигал его убийственным взглядом белого и океанического глаз.
Лев, бившийся в это время с филином, Кайлом и зайцем, воспользовался заминкой и кинулся к своей хозяйке. Забросив её на свою спину, он ринулся в противоположный край поляны, давая возможность и себе, и Лалит набраться сил. Морфи, недовольный потерянной жертвой, полетел за Эфиром. Снейл за секунду принял облик орла и последовал за ними.
Первое ранение клювом пришлось Шилу в ухо. Второе досталось девушке. Острые когти Кайла впились в запястье Лалит, оставив восемь кровавых полос.
Шимо вскрикнула от боли, но это её зарядило, и соскочив со льва, она набросилась на орла, ставшего вновь человеком. Рыжеволосая девушка в порыве ярости, шока и боли нанесла одними ногтями весомый удар в ключицу Кайла. Из неё одинокими алыми каплями стекала кровь.
Это сыграло ей на руку, и она переключилась на Морфи, кружившего над ней. Приняв облик звуковых вибраций, она оглушила филина, а потом и вовсе ослепила энергией его жёлтые глаза.
Продолжать бой с травмами была задача не из простых, но девушка была не из робких.
Лалит поняла, что колдуны ведут жёсткую битву и пора переключаться на их лидера.
Рассвет приближался, небо из тёмных оттенков становилось нежно розовым, с фиолетово-жёлтыми проявлениями, а ближе к месту восхода имели оранжевое сияние. Облака озорно кучерявились, играя с оттенками. В их форме можно было разглядеть всадника, уверенно скачущего на белой лошади.
Сам Эллай в это время «отчитывал» самоучку, но, увидев новые раны на запястье рыжеволосой, одной мыслью проклял Кайла.
Шимо двигалась к нему навстречу, ей было всё равно на кровь, стекающую по её рукам, она не видела перед собой никого, кроме Шотели. Девушка смотрела не в его глаза, а в его душу.
Альбинос присел на корточки и коснулся земли. Прямо перед носом девушки выросла кустовая стена.
– Думаешь, меня это остановит? – голос Лалит словно не принадлежал ей. Он дрожал и хрипел одновременно.
Хранительница Эфира в один щелчок разрушила всю зелёную стену, но…
За ней никого не оказалось. Обернувшись, она увидела у себя за спиной всё трио, которые сурово смотрели на неё, приготовив свои орудия смерти.
Кайл держался за серьгу правого уха, которая была в виде листка, а под его ногами сидел рыжий заяц и нацеленно смотрел в сторону Шила. Ливий вновь коснулся чёрного тату, и из его руки исчез клинок. Видимо, разговор Эллая сделал своё, и они договорились биться магией. Морфи сидел на плече хозяина и расправлял свои крылья для нового полёта. Что касается самого Шотели, он был без оружия. Две разные радужки, переливавшиеся в красных лучах солнца, показывали гнев и отчаяние. Символ месяца, который был у колдуна повсюду, сегодня был как никогда ярким. Мун осторожно сполз телу альбиноса и остановился между его ног. Эл опустился к земле и, поставив на неё два пальца, дал команду:
– Продолжаем!
Все колдуны и их лифы ринулись на девушку. Всемогущего чародея преследовал шлейф сияния и звёзд, видимо, это было его обороной, которую он готовился направить на Лит.
Зрачки юной хранительницы увеличились в несколько раз.
Она словно в замедленной съёмке обернулась вокруг себя и не обнаружила рядом своего Фрашила. Паника накалялась с каждой секундой приближения.
Слабину давать было рано, но сразу действовать она не могла.
Всё, что девушка сообразила на тот момент, это наконец-то остановить кровь. Она мысленно обратилась к Эфиру, и струя алой жидкости замедлилась, а на месте открытых ран появились небольшие шрамы.
Лицо Эллая оказалось в миллиметре от неё, когда она услышала новый голос.
Мысленно она поблагодарила Вселенную и, накопив энергии, переместилась в сторону источника голосовых вибраций.
Трио резко затормозило и в ярости развернулось в поисках девушки. Найдя её, они застыли на месте.
Перед Лалит стояли полукругом все филислы стихий.
Во главе находился Фрашил, справа от него Хот и Винде, а слева Лэнд.
Глаза девушки были наполнены спокойствием, потому что лев послал по мысленному каналу Эфира пояснение, где же находится Гидри.
Именно её выхода они и ждали. Ждали команды для продолжения боя во всей стихийной красе.
Колдуны не понимали, в чём дело. До их ушей дошёл довольно-таки тихий шум ручья, на что они удивлённо начали оборачиваться по сторонам.
Вдруг вокруг поляны обрушился целый канал травы, и из него заструилась вода. По этому ручью и плыла голубенькая рыбка.
Пока чародеи осматривались и привыкали к новым масштабам, пытаясь понять, как дальше действовать в таком пространстве, другие филислы начали своё шоу.
Рыжий лис с чёрным пятном на левом глазу уверенно пробежал по поляне, и после каждого его шага вспыхивал огонь.
Орёл взлетел в воздух, где его уже поджидал Морфи. Не обращая внимания на филина, он обратился к своей стихии Воздух.
Облака начали сгущаться, норовя вот-вот обрушиться ливнем. Кроны елей начали страшно качаться из стороны в сторону, и вскоре в центре поляны появилось несколько небольших смерчей.
В ход пошёл белый кот с чёрными очками. Лэнд лениво потянулся и, наглядно зевнув, показав свои острые клыки, впился когтями в землю. Оттуда и до Эллая возникла трещина, норовя разойтись на две половины поляны
Завершающей точкой стал Фрашил. Гордый лев издал страшный рёв, и все силы филислов увеличились. Поляна превратилась в настоящее место гибели.
Повсюду играли краски огня в сочетании с водой. Смерч усиливался, образуя одну большую воронку, а трещина углубилась. Лэнд добился своего, и поляна разделилась надвое.
Наконец разум Шотели оживился и дал ему толчок к дальнейшим действиям.
– Ливий, на тебе с моим Муном Лалит! – крикнул он юноше, попутно уклоняясь от пепла. – Кайл, на тебе с Мэлом и Морфи филислы! Я беру на себя почву. Надо вернуть этому месту прежний облик.
Дружно кивнув друг другу, они бросились на свои позиции.
Снейл коснулся уха и превратился в огромную чёрную мамбу. Эта змея способна не только убить льва, но и проникнуть в воду для поиска Гидри.
Фрашил, увидев змею, моментально загородил собой Лэнда и Хота.
Тем временем филин с жёлтыми глазами завязал бой с орлом.
Мэл уверенно подскочил сзади белого кота и тем самым окружил троих филислов.
Кайл резко кинулся на льва, хотел было его уже куснуть за ногу, но поток воды обрушившийся на них вовремя облил змею, не давая ему сделать задуманное. Фрашил мысленно поблагодарил рыбку за помощь² (между филислами есть свой канал мыслей).
Охлаждающая вода позволила стихийцам взбодриться, и теперь уже они зажали мамбу и зайца в треугольнике.
Кайл мысленно зацепился за своё ухо, и из змеи стал рыжим волком.
Тем временем Ливий прожигал её взглядом. Его цвет глаз напоминал ей Седрика, которого сейчас не хватало. Но его посланником был Винде, чему она благодарна.
Ракло с лифом Эллая на пару уверенно и дерзко бежал в сторону девушки, избегая обрывы, смерч, канавы и пламя.
Девушка никуда не отступала, она продолжала стоять на месте до последнего, и когда колдун-самоучка вместе с белой змеёй оказался в пяти метрах от неё, она обратилась к Эфиру, и вокруг неё образовалось защитное поле.
Оно позволит на некоторое время держать Ливия на безопасном расстоянии возле себя, при этом не причиняя вред ни ему, ни себе.
Шотели, оставшийся один в центре поляны вокруг пяти бушующих стихий, коснулся пальцами двух месяцев, расположенных на серьге и на белой росписи плеча, а после, прошептав какие-то два магических слова, присел на траву и начертил такой же знак своей силы на песке, после накрыл её своей белой, сильной мужской ладонью и прикрыл веки.
Поляна на секунду задрожала, а после покрылась небольшим бело-голубым сиянием. Эллай пропитывал мир своей энергией. Он сумел успокоить смерч Винде и зашил трещину между половинками поверхности, но пламя и ручей он убрать не смог. Ведь его поток сил не был белой магией, а значит, на природу в том числе играл негативно. Тогда он поднял разноцветные радужки в сторону Шимо и пересёкся с ней взглядом.
Его океанический глаз сверкнул голубой искрой.
Щит Лалит распался. Длинноволосый колдун был готов сразиться с ней.
Она посмотрела на него, затем перевела взгляд на Муна, оглядев всю поляну и оценив ситуацию, творящуюся вокруг, она посмотрела на Шотели.
Прикрыв глаза, девушка вытянула ладони вперёд и начала вспоминать самые яркие эмоции для прилива энергии.
После воспоминания о «объятиях» Эллая её руки зажглись, и из них вылетел сгусток света и вибраций. Он распространился на всё поле.
Все стихии разом потушились, а вместе с ними и исчезли филислы. Все кроме Фрашила. Со стихийными животными ничего не случилось, они просто переместились домой.
Морфи, Мэл и Мун выстроились по прямой, образуя коридор от рыжеволосой до альбиноса.
Кайл и Ливий неуверенно взглянули друг на друга, но всё же в их разуме что-то щёлкнуло, и они встали напротив лифов, также образуя небольшое пространство.
И тогда на поляне взошло солнце. Первые красные лучи посыпались на поверхность в сторону импровизированного пути.
В мыслях Шимо появился голос. Он не имел единый тембр, скорость и интонацию звука. Он был бесконечен, и тогда Лалит поняла, что с ней разговаривает сам Эфир.
«Наше время активности заканчивается… Солнце взошло, а наша энергия теряется. Сейчас останется пятнадцать минут, и это время станет перенасыщенным для тебя. Воспользуйся им, дитя моё. И проникни в душу этому мальчишке. Узнай наконец, что же является его жизнью и смертью. Найди это и победи его.» Голос растворился, придав ей энергии и дав веру в себя. По всему телу хранительницы заструилось тепло. Из кончиков пальцев начали стрелять небольшие фиолетово-золотистые, прозрачные осколки.
Она вдохнула воздух полной грудью и перевела свой взгляд на Эллая. Посмотрев на него с более глубоким изучением, она закрыла глаза и поддалась потоку, ведущему её. От рыжеволосой не осталось и следа, она стала прозрачной. Её показывала только энергия.
Спустя пару секунд она оказалась перед самым лицом альбиноса и приняла свой человеческий облик. Взяв его руки в свои ладони и прислонившись к его белоснежной груди, она еле слышно прошептала:
– Доверься мне, Эллай Шотели.
Их глаза одновременно закрылись, и Лалит растворилась в нём.
***
Конец XX – начало XXI века
Недалеко от большого города, в двухэтажном здании, где жила большая семья, на свет появляется двойня.
Их мать – могущественная ведьма Алика Шотели, а отец – всемогущий колдун-самоучка³ (помимо наследственных способностей, занялся дополнительной магией и поэтому прозвал себя таким образом) Курт Шотели.
Она стройная, спортивного телосложения русоволосая женщина. Острые черты лица придают ей характеристику опасной леди. На носу и под глазами играют небольшие веснушки. А глаза цвета золотых листьев осени так и переливаются на солнце.
Он высокий, немного загорелый мужчина. Его зрачки сочетают в себе серо-зелёные оттенки. Коротко стриженые огненные волосы создают полноценный образ вместе с небольшими усиками под носом.
В день, когда луна взошла на солнце, образуя затмение, у них родились двойняшки.
Первый младенец сильно отличался от другого. Это был мальчик. Альбинос. Белые брови и ресницы буквально выгорали от лучей яркого круга. На левом глазу в виде полосы красовался белый шрамик, который стал родимым пятном. На плечике ребёнка появилась первая тату в виде месяца, оставив на нём печать «способен к колдовству».
Второй младенец был девочкой. Бежевое тельце, тёмные, немного рыжеватые бровки. На лице показались солнечные веснушки. Взор родителей стремился найти метку на теле ребёнка, но так её и не обнаружил.
Тогда в их дом пришёл страх, разочарование и в то же время любовь, нежность.
Шотели обожали своего сына. Сдували с него пылинки. Оберегали и обучали. Окружали теплом и заботой.
А вот девочку они словно избегали. Она присутствовала за общим столом и прочих повседневных объединениях семьи, но родители никогда не уделяли ей индивидуального внимания.
Дети росли. Обоим исполнилось 5 лет, к этому возрасту становится намного легче определить, владеет ребёнок магией или нет. Алика и Курт с нетерпением ждали этого дня, потому что их дочь так и не проявила себя.
Держась за последний кончик надежды, они зашли в комнату детей. На верхней части тела мальчика появились новые росписи, показывая его полноценное владение магией.
У девочки не появилось ничего, кроме родинки. Она была на виске. Маленькая, неприметная, но была.
Шотели облегчённо выдохнули, но их счастье долго не продлилось. На просьбу родителей воссоздать в своих руках сгусток энергии, что было базовым заклинанием для магических детей пяти лет, дочка отрицательно покачала головой и тихо произнесла: «Не могу. Я ничего не чувствую». Спустя пару недель Алика и Курт собрались пойти к людям в город и отдать девочку чужой семье.
Они дали детям время попрощаться, прежде чем рыженькой девочке сотрут память.
Брат и сестра закрылись в одной комнате. Они стояли в обнимку уже несколько минут, шепча друг другу ласковые, прощальные слова.
– Я обещаю, что обязательно тебя найду. Я закреплю тебя как свою слабость… – отчаянно произносил альбинос.
– А я обещаю, что буду помнить о тебе несмотря ни на что. И узнаю из тысячи, – отвечала ему сестра.
Их слова прозвучали клятвой, закрепившись между собой энергией. Они отпрянули друг от друга из-за тока между ними. Поток магии больше не подпускал родных друг другу. Клятва дана.
Девочке стёрли память, а уже через час родители оставили на пороге заранее проверенного дома и семьи, живущей в нём, девочку, лежащую на одеяле, похожем на кокон, в который была вложена записка со словами: «Позаботьтесь о нашей доченьке. Это Лалит. Её настоящая фамилия Шимо. Не смейте менять её и свою старайтесь не произносить».
Так двойняшки были разлучены.
Эллай – «Мой Бог».
Лалит – «Очаровательная».
Инь и ян, гармония и разрушение, любовь и ревность, страх и умиротворение, сила и слабость.
Мальчик с разноцветными радужками поклялся сестре, что она станет его слабостью. Так и случилось. Лалит Шимо стала его жизнью и смертью. Без неё он не выживет, но и с ней им нельзя быть рядом.
***
Лалит резко распахнула свои веки. Из её глаз текли слёзы.
Эллай смотрел на неё со всей нежностью, сдержать эмоции на тот момент казалось трудно.
Юноша хотел было прикоснуться рукой к горячей щеке сестры, но тело девушки пробило дрожью, а после и вовсе начало светиться.
Она вся в тряске, беззащитная и потерянная, рухнула на траву и закрыла глаза.
Лежала она недолго, мощная энергия вышла из её тела, пробившись к небу. Тело девушки медленно поднялось к облакам, замигало, а после вновь вытолкнуло серьёзный поток вибраций. Вся она была золотым свечением. Но вдруг случился резкий толчок, который прошиб весь мир. Свет ослепил абсолютно всех его жителей. Хранительницы Эфира не стало…
Толчок дошёл и до хранителей, которые всей семьёй Люмьер вместе с филислами стояли возле дома девушки и ждали её.
Через секунду после него братьям и сёстрам вернулась энергия стихий, и все они завопили от радости, обнимая друг друга.
Лишь Грейс был не весел. Он также почувствовал этот приток энергии, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Глаза стали стеклянными, а по щеке скатилась одинокая слеза, хранившая всю боль, что он сейчас чувствовал. В лесу послышался львиный рык.
В этот же момент над ними сгущались чёрные тучи, закрывая собой яркое солнце, которое совсем недавно встало. Из них на землю посыпались первые, но тяжёлые капли.
Фрашил вышел с поникшей головой, подняв взгляд на Люмьера-старшего, он склонился к земле в поклоне.
Хранитель Огня всё понял.
Понял ещё в тот момент, как почувствовал толчок. Лалит больше нет с ними. Она пожертвовала собой ради них. Ради природы. Ради мира. Она покинула белый свет с чистым сердцем…
Грейс опустился на одно колено и склонил голову. Хот, всё это время сидящий рядом с хранителем, печально опустил мордочку вниз.
Дождь усиливался. Он не был стихийным. Он был прощальным. Капли, острые, холодные, словно лёд, капали на лицо, не давая расслабиться. Небо рыдало вместе с ними над смертью Лалит…
