Анжелика Нилова
Рождение бурной реки
«Ты копия отца», – слышала Марина почти каждый день. Как же она это ненавидела! Владимир был сильный, волевой, с точеными чертами лица, почти белыми волосами и зелёными глазами. Ну хоть цвет глаз, бледно-голубой, почти прозрачный, достался девочке от матери. Она и волосы выкрашивала в её медовый светло-русый, лишь бы сделать хоть что-то, чтобы не быть похожей на отца. Но снова и снова как проклятье звучало восторженное «Точь-в-точь отец!».
Марина несла то, что по взаимности ненавидел Владимир. Пожалуй, они заняли первые позиции в личных списках врагов друг друга. Как у белого мага, благословленного небесами на обуздание ада, могла появиться дочь с даром самого дьявола?
Марина достаточно рано внесла последний штрих, углубивший пропасть между ними. Мало того, что с детства она видела отголоски ада и духов из-за врождённого, ничем не вытравляемого медиумизма, так ещё и начала изучать спиритизм в одиннадцать. Она сделала это осознанно, лишь бы стеретьотвратительную схожесть.
– Ты так похожа на отца, – ведунья погладила её мягкие солнечные пряди. – Ты унаследуешь его положение и будешь держать врата ада закрытыми, не позволишь ни одной твари прорваться в мир.
Старая с будто светящейся морщинистой кожей женщина произнесла это с таким теплом и любовью, что можно было растаять. Но Марина дрогнула, будто от удара. Одна из тех самых тварей, что не должна была прорваться в мир, затаилась за углом дома. Марина видела, как она поглядывает на них тёмно-синими глазами на полускрошенной черепушке. Тело существа было из густой слизи. Оно ничего им не сделает. Оно лишь один из отголосков, которые не должны вырываться, но постоянно мелькали рядом с девочкой.
О напряжении в семье Марины не знал никто в Вале демонов – магической, защищённой от несведущих глаз деревне. Поселение обосновалось вокруг впадины с высокой земляной насыпью, которая была входом в ад. И выходом тоже. Мать выносила и родила Марину здесь, рядом с адскими тварями. Отец проклинал себя за то, что не отправил жену на время беременности куда-нибудь подальше. Он выверил день зачатия, избрав весеннее равноденствие, день зарождения нового солнца, что не спасло семью от позора.
– Я не собираюсь быть как отец! – сердито выпалила Марина, сжав кулачки, чем заслужила снисходительный смех ведуньи.
Та снова ласково погладила её волосы.
– Ты и не будешь им. Ты будешь собой. Ты распорядишься наследием лучшим образом. А пока, – голос ведуньи стал заговорщическим и даже озорным, – вернёмся к твоим талантам.
Марина никогда не спрашивала имени ведуньи. Она избрала её наставницей и считала не важными человеческие ярлыки. Ведунья учила принимать медиумизм как часть себя, а потом начала посвящать в тайны спиритизма. Девочка тянулась к единственной, кто причудливо называл проклятье даром и помогал его понять, утоляя жажду контроля над этой силой.
Год за годом Марина поглощала всё больше знаний и за несколько лет спиритизм оказался изучен до последнего знака. В день пятнадцатилетия ведунья пригласила её к себе. В домике женщины привычно пахло травами, деревом и дымом. Фигура Марины уже ясно выдавала девушку, хоть та и продолжала носить футболки и спортивные штаны. Зима в Вале демонов всегда была тёплой и позволяла Марине не изменять летним привычкам в одежде. Лишь иногда, в дни похолоднее девочка укутывалась в мягкий чёрный плед.
Они с ведуньей сидели друг напротив друга и пили горячий чай, причудливо пахнувший хвоей и клубникой. Сначала женщина рассказывала про перерождение солнца, потом про то, какую силу несёт 21 декабря, день рождения Марины. Она рассказывала про равновесие сил, а девушка пила чай и пыталась понять, что внутри так странно бьётся на словах «сила» и «равновесие».
– Самый короткий день, самая длинная ночь. Сегодня тень побеждает, но только чтобы каждый услышал своё нутро, тот голос, что теряется под самомнением дня.