Англия Полак
Будь Со Мной
К ебаной матери!
На хер!
Прячу голову под подушкой, скрипя зубами.
Неужели, я сейчас испытываю сожаление, что кастрировал себя? Неужели, мать твою, я хочу вернуть свой член, чтобы трахнуть Самару? Неужели, я хочу использовать его в дрочках, как гребаный ершик?!
Пошло оно!
И Самара, ты тоже пошла к такой-то матери!
ГЛАВА 5
Пятница.
Через полчаса начнется собрание. У меня нет настроения, говорить и думать о нем. Я раздражен. У меня дерьмо на душе, но делать нечего. Надо тащить свой зад в группу, иначе меня упекут в психушку.
Кастрация – это пропуск в Маклин.5
Перед тем, как зайти в зал, я посещаю уборную. Сливаю то, что накопилось за путь и уже после, вхожу в комнату. Торчу у окна, от нечего делать, разглядывая местный ландшафт. Кроме жилых домов, дороги, машин и людей, ни хрена интересного.
За мной входит Лиан и Стивен. Кажется, они подружились. У них проблема в том, что им некуда девать свои члены.
После, Виктория.
Ей тридцать восемь и она утверждает, что фригидна. Ни один мужчина не может ее удовлетворить.
Может, ей стоит поближе познакомиться с Лианом? Думаю, у них выйдет нечто интересное.
За ней, Бэтани.
Ей сорок.
Она всех, кроме Виктории, Лизы и меня, ненавидит в группе.
Феминистка Бэтани считает, что мужчины – это зло. Они разносчики заразы и проблем. От них надо избавляться.
Что касается моей персоны, хоть у меня и нет женской анатомии, но Бэтани мне импонирует; благодаря моей истории. Она даже предлагает помощь. Наверное, только потому, что я избавился от той самой заразы и вроде как, примкнул к женщинам.
Прекрасно. Всегда мечтал, чтобы меня считали бабой с яйцами.
А кто виноват?
Да-да. Не трахай мне мозг.
Понемногу, зал забивается пациентами. Они говорят, пьют кофе, хихикают.
Я приваливаюсь к подоконнику, когда в двери входит Самара. Взгляды обращаются на ее длинные ноги, в узких джинсах. Полупрозрачная кофточка, демонстрирует красный, кружевной бюстгальтер.
Она встречается со мной взглядом, после его отводит, шагая к столику с кофе.
Виктория и Лиза отходят в сторону, достаточно громко обсуждая новенькую. Они говорят, что она похожа на шлюху. Дешевую шлюху.
Я усмехаюсь.
Что до Лизы… так она фанатеет от карликов. Она говорит, что они такие милые и маленькие, так и хочется их пощекотать. Не знаю, что в этом хорошего, но думаю, у Лизы, еще с детства, не сбывшаяся мечта поиграть в дочки-матери с соседским мальчиком.
Ко мне тут же, подходит Ричард.
Ричард, у которого не встает уже десять лет.
Он смотрит на Самару, вытирая пот со лба замусоленным платком.
– Эта девушка, новенькая. Ты не знаешь ее?
– Я знаю о ней столько же, сколько и ты.
Пожалуй, я знаю, как излечит бедолагу. Самара говорила, что неплохо обрабатывала импотентов, так может, ей предложить поработать волонтером?
Я иду к Самаре.
Мне жутко хочется сегодня позлорадствовать.
– Ты говорила, что в ладах с импотентами. Видишь Ричарда? – я киваю на потного старичка в клетчатом костюме-тройке. – Сможешь поднять его хозяйство?
Самара пару секунд смотрит на меня, нахмурившись.
– Пошел ты, придурок. – Говорит она, но беззлобно, даже улыбается.
Мне кажется, будто между нами образовалась какая-то внутренняя связь. Мы, как те сросшиеся близнецы, только нам известно, что творится в наших головах.
Я снова усмехаюсь. Втягиваю носом воздух, чувствуя легкий цветочный аромат духов. Ммм… Самара сегодня надушилась?
– Сейчас, я узнаю о тебе все. – В полтона говорит она, отпивая кофе из стаканчика.
Ага. Узнаешь.
Мы рассаживаемся по кругу. Самара рядом со мной. Она закидывает ногу на ногу, качает стопой, хлебая дерьмовый кофе. Я, отчего-то начинаю нервничать рядом с ней. Не потому, что она узнает обо мне правду, а потому что мне приснился эротический сон с ее исполнением. Такое ощущение, что я поимел ее мозг, а она даже не знает об этом.
Мисс Коул садится в центре, кладет на колени, сцепленные в замок, руки. Она улыбается нам, словно мы милые, разукрашенные карлики.
– Сегодня, наше собрание мы начнем с Самары. Вы не против? – мисс Коул, смотрит на нее натянуто, улыбаясь.
– Нет, я не против. – Самара отпивает кофе, откашливается. Я скрещиваю руки на груди, смотря перед собой. Ее историю я знаю, ничего нового не услышу. – Впервые, это случилось, когда мне было восемнадцать. Меня изнасиловал отец.
Погодите… что???
Я поворачиваю к Самаре голову, в недоумении пялясь на ее профиль.
Какого хрена? Она же сказала, что ее изнасиловали в компании. Сколько их там было? Десять? Двадцать? Какой отец?
– После этого, я сбежала из дома. – Продолжает она. – Какое-то время я встречалась с парнями-одногодками, но чего-то не хватало. И я поняла – чего. Мне нужен был зрелый мужчина, такого же возраста, как и мой отец. В итоге, я стала искать связи с сорокалетними мужчинами. И это было… прекрасно. Только с ними я испытывала оргазм. Но, проблема в том, что меня считают за шлюху, за нарушительницу семейной жизни. А я не могу ничего с этим поделать. – Самара обводит взглядом мужчин и улыбается им. – Я обожаю зрелых любовников.
Вот, сучка. Значит, она балдеет от старичков? А чего она, мать твою, тогда ко мне клеилась? Я по ее мнению, похож на старпера?
Я стискиваю челюсти, кипя от злости.
– Спасибо, Самара, что поделились с нами.
– Спасибо, Самара. – Хором повторяют остальные.
Она кивает и допивает кофе, сминая стаканчик. Косится на меня с лукавой улыбкой, мол – что, съел?
– Дэррил? – спрашивает меня мисс Коул. – Есть желание рассказать нам что-то хорошее. Что-нибудь новое происходит в твоей жизни?
Я делаю глубокий вдох.
Раз так, Самара. Тогда слушай. Я просто жажду увидеть твою вытянувшуюся физиономию.
– Все вы знаете, что со мной случилось. – Начал я и повернулся к Самаре. – После неудачной кастрации, я перестал быть мужчиной. И я по-прежнему придерживаюсь своего мнения – что сделал правильный ход, избавившись от члена.
Самара раскрывает рот в изумлении и шоке. Ее щеки заливаются румянцем, а в глазах вопрос – зачем ты это сделал? Почему?
У меня были на то причины, а какие – тебя не касается.
Собрание проходит как обычно – в соплях и слюнях. Я смотрю в одну точку, ощущая на себе косой взгляд Самары. Правая часть лица яростно горит от ее пристального внимания.
Плевать вообще.
Она хотела узнать правду – получай. А вот ты, сучка, еще и лгунья. Сначала рассказала, что ее оприходовали во все щели, а теперь, значит, она любит трахать морщинистый член.
После собрания, все не слишком-то торопятся уходить. Они, к моему большому удивлению, чуть ли не взахлеб болтают с Самарой; по крайней мере, все мужчины. Женщины, все еще косятся, но уже не так категорично отзываются о новенькой. Теперь, она для них не только любительница старичков, но и жертва насилия. Ей немного сочувствует Бэтани, а Виктория и Лиза, видят в ней родственную душу; потому что Самара, якобы может достигнуть оргазма только со стариками (это о Виктории с ее фригидностью) и мания на возраст (Лиза с карликами).
Боже, какого хера?
ГЛАВА 6
Сливаю мочу в унитаз, тратя еще пару секунд, чтобы привести расшатанные нервы в порядок. У меня нет слов, а выражений – куча. Я не знаю, что и думать о Самаре. Она нагло солгала о себе, еще и чокнутых на голову, подружек себе нашла. Хотя, какое мне до этого дело?
Выхожу из кабинки.
Самара стоит, привалившись к двери.
– Покажи мне. – Говорит она.
– Показать – что? – быстро мою руки. Надо сваливать отсюда к чертям.
– То, что у тебя в штанах.
– То, что у меня в штанах? – я злобно улыбаюсь, приближаясь к ней. – Может, поговорим о тебе? Ты солгала. Ты рассказала мне, что тебя поимела куча парней, а оказывается, тебя просто трахнул в детстве папочка.
– Я не лгала. Это правда. – Она пожимает плечами. – Меня, правда, изнасиловал отец. Потом я трахалась со стариками. А две недели назад, меня, как ты сказал, поимела куча парней. – Самара вглядывается в мои глаза и улыбается. – Ты же не думал, что я выложу все и сразу. Так, ведь не интересно.
– На собраниях нельзя лгать. Для того они существуют, чтобы ты выносила свое дерьмо на обозрение.
Самара снова пожимает плечами.
– Так, ты покажешь мне?
– Зачем?
– Я хочу увидеть, на что это похоже.
Я поджимаю губы, с удивлением осознавая, что взвешиваю ЗА и ПРОТИВ, показать или не показать.
Вот, черт.
– Нет.
– Почему?
– Давай-ка рассуждать логически. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь, но ты требуешь, чтобы я снял для тебя штаны и показал то, что от него осталось. А не слишком ли?
– Что у тебя с рукой? – Самара скрещивает руки на груди. Я рассеяно бросаю взгляд на перебинтованную кисть.
– Ничего.
– Ладно. Почему ты это сделал?
Да, твою же мать! Вот, опять она привязалась – почему, да, почему?
– Захотел.
– Человек не может просто захотеть и сделать.
– А я захотел и сделал. – Я огибаю ее, потянувшись к ручке.
– Как ты получаешь оргазм?
– Никак. – Я надеюсь, что на этом наш разговор закончится, но Самара хватает меня за руку, и, развернув, толкает к стене. Черт, то ли она такая сильная, то ли я в прострации.
– Тогда, доставь мне удовольствие.
У меня глаза ползут на лоб. Она – что, вообще охерела?
– Доведи меня до оргазма. – Наши лица всего в дюйме друг от друга. Наши взгляды не отступают.
– У тебя с головой все в порядке? – возмущаюсь я, хотя мне приятно ощущать тепло ее груди. Как она вжимается в меня. Ее ладони ложатся мне на плечи, поднимаются вверх по шее, к волосам. – Если хочешь трахаться, в зале полно доступных мужиков.
– Они меня не интересуют.
Ага. Ее интересуют калеки. Рабы женских утроб.
– Ты не женоненавистник, Дэррил. И я вижу, что нравлюсь тебе.
– Ни хрена подобного.
– Доведешь меня, и тогда поймем – лжешь ты или нет.
Опять гребаный вызов?
– А если я не соглашусь?
– Тогда ты слабак, – Самара сжимает мои волосы. – Слабак, потому что испугался настоящего секса с женщиной.
Я прыскаю от смеха.
Я? Испугался? Девочка, да, ты ни хрена не знаешь, на что я способен, будь у меня член.
– Зачем ты это делаешь? – я щурю глаза, пытаясь понять причину ее поведения, но кроме блеска предвкушения/интереса, ничего не вижу.
– Делаю – что? – она переводит ладони к моей груди, медленно опуская их вниз к поясу джинсов.
– Провоцируешь меня.
– Меня это заводит.
– Как я уже сказал, – я хватаю ее за запястье. – Хочешь трахаться, там полно мужиков, которые с удовольствием тебя обслужат. – Я отталкиваю ее и, открыв дверь, выхожу в коридор.
Сердце колотится. В голове кружат мысли, а если бы я все-таки согласился… смог бы доставить ей удовольствие? Кричала бы она? Молила не останавливаться?
– Слабак! – вдогонку, выкрикивает она, опять же беззлобно. Я оборачиваюсь, ловя ее улыбку.
Вот, же сучка.
Через полчаса, я у себя дома. Принимаю душ, сажусь перед теликом, доедая макароны с сыром, что остались со вчера. Щелкаю каналы, пытаясь найти стоящее, но телевиденье, как с ума сошло. Сплошь и рядом мочиловка, кровь, кишки и траханье.
Позже, звонит Маркус. Он зовет меня на какую-то вечеринку по случаю какой-то херни с повышением прибыли на автомойке.
Я отказываюсь.
Еще через час, Маркус заявляется ко мне и начинает выдавать тираду, какой я черствый, бесчувственный мудак, раз не хочу порадоваться за его прибыльный бизнес и за него самого.
Я молчаливо выслушиваю все, что он говорит и киваю, как болван, понимая, что и дома-то особо делать нечего.
В итоге, одеваюсь, и мы садимся в машину Маркуса. Ослепительно-белый «Лексус» несет нас по засвеченным фонарями и неоном, дороге, прямиком к «Голубым Озерам». Тупое название для автомойки, но не я хозяин и не мне решать, как обзывать двухэтажную рухлядь с кучей парковочных мест, бензоколонок и прочей автоматической ереси.
Маркус расспрашивает меня о том, как прошло мое собрание, и была ли там та девка, что оставила у меня трусы. Я морщусь и отвечаю, что не имею понятия.
И сколько я буду лгать?
До «Голубых Озер» добираемся за двадцать минут, это притом, что Маркус умудрился дважды проскочить на красный свет и сделать обгон в неположенном месте. Ну, да, при его деньгах, он может повыеживаться на дороге, возомнив себя Шумахером.
Маркус паркует машину на свободном месте. Мы двигаем к центральным дверям. Из открытых окон орет музыка, а за стеклом мерцают разноцветные огни. Похоже, тут нехилая вечеринка собралась.
Минуем коридор, лестницу и на третьем этаже, входим в конференц-зал.
Музыка глушит меня. Вибрация от колонок бьет в тело, как утюжки дефибриллятора.
В комнате, человек пятнадцать. Все в колпаках, танцуют. Топчутся, со стаканчиками. На полу рассыпано конфетти.
Маркус отходит в сторону, к столу, заставленного разнокалиберным бухлом и закуской. Он сливает в стакан все, что в бутылках и протягивает мне коктейль, от которого несет то ли механической жидкостью для смазки двигателя, то ли тем, которое недавно уже побывало в чьем-то желудке.
– Пей! – орет он мне, делая себе такой же коктейль.
Если выпью, то мне потребуется не тара из-под шампуня, а два аквалангистских баллона.
Маркус выпивает половину и кивает мне, мол – давай, за меня и за мой бизнес.
Черт, что же он не предупредил меня, что сегодня у него намечалась вечеринка? Я бы свалил из дома.
Делаю глоток и морщусь, будто сожрал нечто тухлое. Терпкая жидкость опаляет глотку и желудок.
– Ну, как тебе телочки?! – орет он мне почти, что в ухо.
Мы стоим у стола и смотрим на полупьяных работниц автомойки. Они, конечно, не Саша Грей и даже не Анна-Николь Смит… но есть на что посмотреть.
– Еще пару часов и они раздвинут ноги!
Я кошусь на Маркуса.
Ему бы не помешало прийти на собрание. Там помогут… обуздать сексуальную активность.
Хотя, разве не для этого и закатывают тусовки?
Не допивая, ставлю стакан на стол.
– Я пойду! – кричу я. Маркус хватает меня за руку.
– Погоди ты! Сейчас начнется самое интересное!
Боюсь даже подумать, что под словами Маркуса – самое интересное.
ГЛАВА 7
Интересное, со слов Маркуса, начинается с того, что все женщины: четыре дамы, в коктейльных платьях, они уже едва стоят на ногах, шатаются, а потом начинают блевать. Парни уводят их в смежную к конференц-залу, комнату. Там комната отдыха, как говорит Маркус. Кожаные диваны, кресла, столики.
Едва ли женщин туда отправят протрезветь. Сто процентов, парни перейдут ко второму этапу – траханью. Женщины под градусом, не будут против, а только за. Я никогда не понимал, почему алкоголь так провоцирует слабый пол на безумные поступки?
Остальные пять, вместе с нами – семь, продолжают веселиться. Кроме меня, конечно.
У меня сейчас не то настроение, чтобы выпускать пар и разбрызгивать тестостерон.
Маркус говорит по телефону пару секунд.
Все это, конечно, интересно, но желания смотреть, как одиннадцать мужиков, будут драть бессознательных баб в две дырки, не особо хочется.
– Я пошел!
Маркус опять останавливает меня и кивает семифутовому парню. Охранник, как я понял.
Тот скрывается за дверью всего на несколько мгновений, после показывается, настежь распахивая дверь.
В зал, гуськом входят восемь девушек. Их лица, одежда… ну, я бы сказал, что Маркус прикупил себе живых кукол Хью Хефнера.6
Полуобнаженные блондинки и брюнетки в костюмах от «Eden Fantasys».7 Мечта любого здравомыслящего и искушенного мужика, поиметь таких красоток. От них просто несет развратом. А взгляды… томные и покорные, они с радостью примут тебя в любой позиции, и не будут вопить, что так им не нравится. По крайней мере, вслух.
– Ну, как тебе? – Маркус приглушает музыку. Парни, увидавшие телок, чуть ли не давятся слюной, обтирая потные ладони то об футболки/рубашки, то об джинсы/брюки. Будь свет поярче, точно бы увидел их торчащие приборы.
Я обвожу взглядом всех, и застываю на последней девушке.
Самара-мать-ее!
Телок уже обступили парни. Они лапают их, жмутся к пышным выпуклостям. Девочки распускают тесемки на одеждах, хихикают.
Самара улыбается мне и присоединяется к остальным. Ее зажимают потные руки. Губы слюнявят.
Ну, тут я не выдерживаю и шагаю к ней, хватая ее за руку.
Выталкиваю из зала, вжимая в стену.
– Какого хера ты тут делаешь?! – рычу я. – Ты проститутка?!
– Тебе какое дело?! – шипит она.
– Ты бы еще на огонек к «Доджерсам»8 приперлась!
Дверь открывается и высовывается лицо Маркуса.
– Хей, мужик – уважаю. – Он ржет. – Но, если хотите трахаться, идите в мой кабинет. Он предпоследний от лестницы.
– Иди ты, – я закрываю дверь. – Зачем сюда пришла? – я смотрю в ее глаза, а Самара недовольно морщится.
– Не твое дело.
Я вздыхаю.
– Не стоило тебе сюда приходить.
– А что? Переживаешь за меня?
– Скорее за Маркуса. Не хочу, чтобы ты наградила его какой-нибудь заразой. – На самом деле, я так не думаю.
Глаза Самары возмущенно округляются. Она пихает меня в грудь.
– Пошел в жопу. – Она цокает на высоченных каблуках по коридору, направляясь в сторону лестницы. Я следую за ней, скользя взглядом по ее заднице в трусиках, по ее узкой талии, затянутой в корсет и ногам, в чулках с подвязками.
Да, уж.
Мы выходим на улицу. Самара ежится от прохлады. Я снимаю куртку и накидываю ей на плечи. Не будет же она ходить по городу полураздетой?
Иду к машине Маркуса, открываю дверь. Ключ в зажигании.
Идиот боится просрать ключики? Наверное, он очень любит свою машину.
Сажусь за руль, завожу двигатель и выезжаю с парковки, ровняясь с Самарой. Открываю дверь для нее.
– Садись.
– Зачем?
– Затем, что я отвезу тебя домой.
Она топчется на месте, поджимая губы, но все, же садится. Я врубаю печку, чтобы Самара немного согрелась и поддаю газу.
– Я не проститутка. – Говорит она, когда мы проезжаем мимо автомойки.
– Рад за тебя. – Сворачиваю налево, выкатывая на общую дорогу, приостанавливаясь на светофоре.
Я и так понял, что она не шлюха. Только не понимаю, зачем она ведет себя, как ночная фея? Может, она кайфует от этого? Фетиш? Мания? – Так, как ты оказалась среди, – я подбираю слово, но на ум, почему-то приходит… расширитель и оторопелые взгляды молодых практикантов-гинекологов, впервые увидевших престарелую мохну. Я отмахиваюсь от тупых мыслей и нажимаю на газ. – Вообщем, чего ты там забыла?
– У меня там подруга. Она привела меня с собой.
Какие, однако, добрые подруги. Не только попить на халяву зовут, еще и потрахаться.
– А этот Маркус… он твой друг?
– Вроде того.
Мы едем и молчим, словно женаты и нам не о чем поговорить. Я смотрю на дорогу, Самара в окно, плотно завернувшись в мою куртку.
Вскоре, я проезжаю череду жилых домов и магазинов, приближаясь к воротам. За ними, возвышается строение в семь этажей, с двумя прилегающими постройками. Ярко-рыжая крыша, в сумерках, кажется неправильной. Кривой. В окнах горит свет. На улице, замечаю несколько девчонок, что лежат на газоне.
Я торможу, заглядывая в окно, читая то, что написано на табличке, прицепленной на стену, рядом с воротами.
«Общежитие Лейптруд».
Это же… черт, это же общежитие колледжа. Перевожу взгляд на Самару.
– Спасибо, что подвез. – Она выходит из машины. Я спешно выбираюсь на улицу, следуя за ней.
– Ты – что, студентка?
– Да. – Самара улыбается мне.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать.
Она-мать-его еще и несовершеннолетняя.
– Тебя это шокирует?
– Да, нет. – Я пожимаю плечами. Хотя, есть немного. Я… ну, у меня были девушки ее возраста и даже чуть меньше. Но сейчас… это чувствуется совершенно по-другому. Как будто я растлитель малолетней.
– Поцелуешь меня? – она прижимается спиной к воротам.
– Чего? – я вскидываю брови. Такой настырности я еще не встречал.
– Я некрасивая?
Засовываю руки в карманы джинсов.
– Красивая. – Бурчу я.
– Может, у меня плохая фигура?
– Хорошая.
– А ноги короткие и толстые? – смеется она.
– Слушай, зачем ты меня спрашиваешь об этом? И так знаешь, что привлекательная.
– Тогда поцелуй. – Самара хватает меня за футболку и притягивает к себе. Она закидывает голову, и наши губы в дюйме друг от друга. – Если поцелуешь, я расскажу тебе еще одну правду.
– С чего ты взяла, что меня это интересует?
– Я нравлюсь тебе.
Да, дедукция у нее отменная! Мисс-мать-его-Марпл в неглиже!
– Охренительный аргумент. – Усмехаюсь я.
Мой взгляд падает на ее приоткрытые губы. Ее глаза закрыты, ресницы дрожат. В свете фонарей, ее лицо отливает матовым, как на тех картинках, где женщины только одним своим видам возбуждают мужчин.
– Спокойной ночи, – я стягиваю с нее куртку и отворачиваюсь, шагая к машине.
– Настанет день, когда ты захочешь меня трахнуть, а я пошлю тебя в задницу.
Качаю головой, смеясь.
Ну-ну.
ГЛАВА 8
Днем, у меня встреча с психотерапевтом Линдой Смарт. Именно она посоветовала мне записаться в группу для «не дееспособных».
Я прихожу к ней уже второй раз за месяц, чтобы рассказать о своих успехах в личной жизни. Но, рассказывать особо нечего. У меня ничего не изменилось. Я остался прежним неудачником с истерзанным мужским либидо.
Кабинет у мисс Смарт обставлен со вкусом старого реставратора. Ничего лишнего в деталях. Чтобы не отвлекало от бесед. Кресло, кушетка, журнальный столик с вазочкой конфет. Ее письменный стол левее от двери. Пару черно-белых картин не известных мне, художников.
Я устраиваюсь на кушетку, мисс Смарт в кресло.
Она привлекательна. В мини-юбке, и блузке, которая просвечивается, показывая бюстгальтер.
Впервые, мисс Смарт встретила меня в брюках и была смущена. Все теребила строгую блузку. Я не обратил на это внимание, сославшись на то, что я ее новый пациент.
Сегодня же, она смотрит на меня так, будто я ее любовник.
– Как поживаете, Дэррил? – она закидывает ногу на ногу, играя стопой.
– Нормально.
– Как рука?
Я хмурюсь.
И чего всем так интересно, что с моей рукой? Уже третий спрашивает.
– Посещаете собрания? – продолжает она.
– Да.
– И как вам? Нашли друзей?
Друзей? Я бы сказал, влез в кучу абсурдного дерьма. Все только и делают, что плачутся.
– Так. Общаюсь.
– Как собираетесь налаживать сексуальную жизнь? – вдруг спрашивает мисс Смарт, спешно пересев ко мне на кушетку.
– Эээ… никак. – Или она забыла, что это не только не в моих силах, но и не в моих планах. Стал бы я отрезать себе член, чтобы после пришивать его?
– Дэррил, – мисс Смарт поворачивается ко мне всем телом. – Вы красивый мужчина. Вы нравитесь женщинам и девушкам. Зачем лишать их и в первую очередь себя, удовольствия испытывать наслаждение? Секс – это природа человека. Он идет вровень с голодом и выживанием.
Погодите, разве психотерапевт, знающий проблему своего пациента, не должен поддерживать его, а не давить, чтобы разбудить совесть? Получается, я должен признать, что совершил ошибку? Я должен ужаснуться, осознать всю масштабность проблемы – ах, я же не успею перетрахать всех баб за отведенное мне время, и бегом бежать к доктору с мольбами – пришейте мне член, у меня назначено свидание!
– Мисс Смарт, вы не могли бы, – я киваю на ее руку, что лежит на моем бедре.
– Ох, простите. – Она нисколько не смущена. Думаю, это был тот трюк, который и провоцирует на секс пациента с его врачом. – Вам нужно это, Дэррил.
Я наклоняюсь к ней достаточно близко, чтобы учуять легкий запах мятных конфет.
– Вам нужно, чтобы я вас трахнул, мисс Смарт?
– О, – она краснеет, но глаза вспыхивают от предвкушения. Мисс Смарт облизывает губы. – Дэррил, я…
– … нет, серьезно? Чем я вас буду трахать? Пальцем?
– Вы… о, боже… – мисс Смарт нервно проводит рукой по волосам. – Это так не правильно.
Ой, да неужели? Прозрение наступило?
– Думаю, сегодня мы закончим раньше. – Я поднимаюсь с кушетки, как мисс Смарт хватает меня за джинсы и разворачивает к себе. – Что за…
– … тише. – Ее руки спешно возятся с пуговицей и молнией.
– Вы в своем уме? – я отталкиваю ее жадные пальцы, отскакивая назад. – Чокнулись?
– Я захотела вас, как только увидела. – Мисс Смарт поднимается и шагает ко мне, по пути, расстегивая пуговицы на блузке. – Я хочу вас, Дэррил.
Да, они помешались на мне что ли?!
– Спокойно, мисс Смарт. – Я выставляю руку вперед, останавливая ее. – Примите… валиум или что-нибудь из этого. – Я отступаю к двери. Слепо ищу ручку, поворачиваю ее и выскакиваю из кабинета, пулей несясь прочь.
На улице, перевожу дыхание. Пах ноет. Черт, может это последствие стресса? У бабы совсем мозги сварились, бросается на мужиков, как голодная собака!
После, иду в кафе выпить кофе.
Надо бы сменить психотерапевта на мужика. Он, хотя бы не станет приставать ко мне… если, конечно, не окажется гомиком.
Заказываю кофе и сажусь за столик у окна.
Сегодня солнечно и тепло. В кафе немного душно и пахнет жареными зернами кофе, и выпечкой.
Черт, только мисс Смарт могла назначить встречу в субботу, когда большая часть персонала еще дрыхнет в постелях. Теперь понятно, что ею двигало. Хотела затрахать меня, а потом обвинить во лжи, что только притворялся. Ни хрена подобного. Зачем мне это нужно?
Двери кафе ходят туда-сюда. Вместе с симфонией уличных звуков, помещение заполняется трепом посетителей.
Вечером, надо идти на день рождение к отцу.
Как же мне не хочется.
– Ты преследуешь меня? – раздается у меня над ухом.
Я поворачиваю голову на голос, чертыхаясь.
Кто еще кого преследует. Город не такой уж и маленький, чтобы судьба сводила мужчину и женщину, когда вздумается кому-то там.
Самара целует меня в щеку и садится рядом. Напротив, устраивается еще одна девушка. Она и Самара, чем-то похожи, только у той, волосы на пару тонов светлее и глаза карие.
– Это Брэнда, моя подруга. – Говорит Самара, тесно прижимаясь к моему плечу. – А это, Дэррил, упрямец о котором я тебе рассказывала. Не желает признать то, что я ему нравлюсь.
Брэнда хихикает.
Я передергиваю плечами, чтобы Самара отлипла от меня. В ответ, она тыкает меня локтем в бок.
– Кофе пьешь? А нас угостишь?
Я строю недовольную рожу.
– У тебя языка нет? Заказывай сама.
– Какие мы сердитые. – Бухтит она, и салютует официантке. – Что у тебя случилось?
– Ты пришла. – Я допиваю кофе. Лезу в карман за бумажником.
– Не уходи, – Самара кладет свою руку на мою. – Останься, поболтаем.
– У меня дела.
– У тебя нет дел. – Настаивает она.
Я открываю рот, чтобы сказать что-нибудь резкое и грубое, но поджимаю губы, косясь на подружку Самары. Ну, Брэнда не виновата в том, что эта прилипала не имеет понятия, что такое дистанция.
И вообще, я чувствую себя маменькиным задротом, выполняющим любую команду.
В данный момент, Самара только что указала мне на место. Сидеть, псина непослушная!
– Ты не заболел? – Самара тянется к моему лбу. Я отталкиваю ее руку.
– Отвали.
– Я же говорила тебе, что он упрямец и гордец. – Говорит она Брэнде. Та, улыбается. Ее взгляд бегает по моему лицу, как морда крысы, унюхавшей съестное. – Мы ходили по магазинам.
Вау! Меня это должно – что, обрадовать? Довести до эйфории? Коматоза? К чему она говорит мне об этом?
– Я купила себе кучу нижнего белья. Хочешь, покажу? – ее тон, как обычно пропитан вызовом, с толикой издевки.
Откидываюсь на спинку кресла.
– Когда наденешь, тогда и покажешь. – Говорю я с ядовитой улыбкой. Самара закусывает нижнюю губу. Ее глаза прожигают мои. Она шумно выдыхает.
– Кое-что, уже на мне. – Самара опускает молнию на кофточке и распахивает половинки ткани в стороны.
Я притворно поджимаю губы, с видом ученого, изучающего насекомое под микроскопом. Но, неожиданно, ощущаю болезненную пульсацию в пахе. Опять. Неосознанно, я сравниваю ее со стояком.
– Неа. Не очень. – Вот, дерьмо. Что со мной происходит?
Она улыбается.
– Ну, да, так я и подумала. – Застегнув молнию, Самара снова прижимается ко мне, кладет голову на плечо, ее рука обнимает меня за талию.
Если честно, не понимаю, почему она привязалась ко мне? Что такого во мне, чего нет в других? Или она тупо издевается надо мной? Высмеивает?
– Ой, – восклицает Брэнда и быстро вскакивает с места. – Я сейчас. – Она убегает в уборную. Я скрещиваю руки на груди. Самара тут же убирает руки и копирует мою позу.
– Что. Ты. Делаешь?
– Ничего.
– Опять представление? Специально для подруги? – я поворачиваюсь к ней. Самара лениво бросает на меня взгляд и закатывает глаза.
– Когда я сказала, что пошлю тебя в зад и не дам себя трахнуть, я не шутила.
– А я не хочу тебя.
– Да? Тогда, что делает твоя рука на моем бедре?
Я опускаю взгляд вниз. Дьявол. Точно. И как я так не заметил?
– Видимо, дурной пример – заразителен. – Я убираю руку.
Возвращается Брэнда. Она садится на свое место и смущенно улыбается. Хм, у нее такой вид, будто она вовремя успела сменить прокладку.
– Ладно. Я пошел.
Самара выпускает меня из-за стола. Пару секунд раздумываю и, ухватив ее за подбородок; до этого, она насуплено ковыряла носком кафель, целую ее в губы. Не так, как это было у меня дома, страстно и жестко. Наоборот, медленно и порочно.
– Пока. – Я улыбаюсь, ошалевшему взгляду Самары и румянцу Брэнды.
Как-никак… но, это моя маленькая победа над паршивой овечкой.
ГЛАВА 9
К восьми, в доме отца, собирается куча народа.
Мне это сборище напоминает вечеринку Маркуса, но лишь с одним отличием – тут все сдержанно. Никакого разврата и кричащего музона. Джаз, соул, фокстрот. Купленные швейцары, открывают двери гостям. Официанты в белом, разносят напитки и закуски. По левую сторону, стоит шведский стол с обилием еды и выпивки, там же бармены в бабочках, наливают напитки.
Как только меня увидела мама, она сразу накинулась на меня с объятиями и поцелуями. Ее сладкие духи пропитали мою кожу, вытеснив мужской одеколон. Теперь, от меня несет Шанель и еще чем-то ванильным. Посыпались расспросы, как я? Что я? Спросила, что у меня с рукой. Я ответил, что ничего страшного. Наверное, порезался, когда резал мясо.
– Ты такой красивый, мой мальчик. – Не унималась мама. – Папе, очень понравился твой подарок. Правда-правда.
Кстати об этом.
Пьедестал, рядом со столом, забит подарками. Разноцветными коробками, а мой презент, карикатура отца, на фоне сладких палочек Твикс, дешевка.
Я художник, и рисую комиксы для мультфильмов. Правда, мой отец всегда мечтал, что я займу его место и стану президентом кондитерской компании. Буду ходить в фартуке, и снимать пробы с конфет и шоколадок. Уж, извините, но у меня на сладкое аллергия еще с детства. Лгу, конечно. Мне просто неинтересна работа трутня или пчелки-матки.
– Когда ты познакомишь нас со своей невестой?
Вот, черт.
Никогда, мама. Ни-ко-гда.
– Ты же знаешь, как я разборчив. – Неумело вру я. Мама кивает. Она сегодня светится, как никогда. На ней белое, шифоновое платье с жесткой полоской лифа. Дряблую кожу на шее, скрывает шелковый платок. Гидроперитные волосы, уложены в высокую прическу. В мочках сверкают бриллианты. На правом указательном пальце кольцо с ониксом, на левом, безымянном обручальное из платины с изумрудом.
– Знаю. Но, хотелось бы уже. – Она поправляет и так идеальную, накоксованную лаком, прическу. – О, а ты видел пассию Леонида?
