Андрей Ведяев
Незримый фронт. Сага о разведчиках
События на Украине развивались по схожему сценарию. Бывший командир корпуса сечевых стрельцов полковник Евген Коновалец еще в 1920 году создал Украинскую военную организацию (УВО), деятельность которой сводилась преимущественно к актам саботажа (поджоги, повреждения телефонной и телеграфной связи) и террористическим актам (взрывы, грабежи, убийства по политическим мотивам) – первоначально главным образом на территории Польши. В 1929 году Коновалец объединил УВО с еще несколькими аналогичными структурами и образовал Организацию украинских националистов (ОУН), которая уже с 1932 года активно сотрудничала с Гитлером и немецкими спецслужбами. Вскоре Коновальца на немецкий манер стали называть «вождем нации». Своему духовнику Андрею Шептицкому он писал: «Счастливое начало 1933 года создало условия, при которых наша освободительная акция набирает всё большие обороты и силы. Время проверило нашу дружбу и сотрудничество с немцами, а проверив, показало, что, несмотря на многократные соблазны примириться с поляками, мы выбрали единственно правильную ориентацию. Этим мы обязаны исключительно Вашему Превосходительству».
Нынешние националисты, марширующие по улицам украинских городов с факелами в руках и считающие своими героями Коновальца и Бандеру, тоже, наверно, думают, что им помогут немцы и прочие натовцы – сделают их надсмотрщиками на обширных газовых плантациях Сибири. Но можно ли эти действия назвать борьбой за независимость? На самом деле это не что иное, как экспансия ку-клукс-клановской бациллы, не знающая границ. За независимость боролись те же негры, сербы, русские – за право жить на той земле, где они родились. А усташи и оуновцы хотят захватывать чужие земли, на которых люди веками трудились сообща. Вот и бродят по карпатским склонам монстры, сосущие из людей кровь – взять хотя бы «кровавую графиню» Елизавету Батори или «князя тьмы» графа Дракулу. Галицкий граф Роман Мария Александр Шептицкий 23 сентября 1941 года писал Гитлеру: «Ваше Превосходительство! Как глава Украинской греко-католической церкви, я передаю вашему превосходительству мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины, златоглавым городом на Днепре – Киевом. Видим в вас непобедимого полководца несравненной и славной германской армии. Дело уничтожения и искоренения большевизма, которое вы себе, как фюрер великого германского рейха, взяли за цель в этом походе, обеспечивает вашему превосходительству благодарность всего христианского мира. Украинская греко-католическая церковь знает об истинном значении могучего движения германского народа под вашим руководством. Я буду молить Бога о благословении победы, которая явится залогом длительного мира для вашего превосходительства, германской армии и германской нации. С особым уважением, Андрей граф Шептицкий, митрополит».
Однако Бог не помог – «тысячелетнего» рейха не получилось. Уцелевшие нацисты хлынули в Южную Америку, где одна за другой стали возникать фашистские диктатуры. Однако в 1970 году в Чили, две трети которой исповедуют католицизм, к власти демократическим путем пришли левые силы, что означало полнейший триумф положений марксистско-ленинской теории о возможности завоевания власти трудящимися мирным путем. Ответ мировой реакции был молниеносным: в 1973 году, вслед за экономической блокадой Чили, последовал фашистский путч генерала Пиночета, которого активно поддерживали американские спецслужбы в лице Вернона Уолтерса, незадолго до этого назначенного заместителем директора ЦРУ. Именно он разработал сценарий путча, находясь на своем посту со 2 июля по 3 сентября 1973 года, то есть непосредственно накануне переворота. В 1976 году, когда два агента тайной полиции Пиночета DINA убили в Вашингтоне Орландо Летельера, бывшего министра обороны в правительстве Альенде, имя Уолтерса было обнаружено в их бумагах.
После этого успеха можно было перейти к нанесению удара уже непосредственно внутрь социалистического блока – естественно, используя все тот же католический фактор. 6 августа 1978 года умирает папа Павел VI. Срочно собравшийся конклав кардиналов избирает новым папой итальянца Альбино Лучани, который принимает имя Иоанн Павел I. Но папой он остается всего 33 дня – 29 сентября 1978 года его находят в своих покоях мертвым. Расследование показало, что он умер вскоре после состоявшейся накануне встречи с государственным секретарем Ватикана французом Жаном-Мари Вийо, во время которой Вийо дал папе бокал шампанского. Дэвид Яллоп приводит неопровержимые доказательства того, что понтифик был отравлен. В тот же вечер вопреки всем католическим канонам его тело было забальзамировано и вслед за этим также спешно кремировано. Никаких анализов внутренних органов не проводилось. А вскоре, 9 марта 1979 года, там же, в Ватикане, умирает и сам Жан-Мари Вийо…
На похороны Лучани прибывает советник президента США по национальной безопасности Збигнев Бзежинский – по национальности поляк – и остается в Риме вплоть до того момента, когда новым папой Римским был выбран тот, кто, собственно, и был ему нужен – такой же поляк Кароль Войтыла, принявший имя Иоанн Павел II. Вскоре после этого председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов информировал Политбюро, что решение Ватикана было принято под давлением советника президента США Збигнева Бзежинского и представляет реальную угрозу для всего Варшавского договора.
Знакомство Бзежинского и Войтылы имело давнюю историю и состоялось вскоре после того, как в 1958 году Войтыла был рукоположен в епископы. Обряд совершил львовский архиепископ Эугениуш Базяк. В 1962 году, когда последний умер и Войтыла стал капитульным викарием Краковского архиепископства, началась их активная переписка с Бзежинским. В результате сложилась мощная антисоветская лига, включающая ЦРУ, Ватикан и итало-американскую мафию, которая, судя по всему, стоит за убийствами Джона Кеннеди, Роберта Кеннеди и Альбино Лучани, неугодных мировой закулисе. Не брезговали ничем, включая незаконные валютные операции, наркоторговлю, торговлю оружием, отмывание денег и заказные убийства. Все вырученные от этого преступного бизнеса колоссальные средства шли на борьбу с коммунизмом в Латинской Америке, Италии, Польше, Белоруссии и Украине.
Здесь все было продумано до мелочей. Поляки являются, с одной стороны, рьяными католиками, а с другой – исторически крайне негативно настроены ко всему русскому. И приезд в Польшу в июне 1979 года папы-поляка стал настоящим взрывом. Уже год спустя в Гданьске возникло оппозиционное власти профсоюзное движение «Солидарность», во главе которого встал Лех Валенса, получивший благословение папы. «Валенса послан нам самим Богом», – заявил Иоанн Павел II.
Вскоре Бзежинский нанес еще один удар. 3 июля 1979 года, то есть еще до ввода советских войск в Афганистан, президент Картер подписал указ, санкционирующий финансирование оппозиционных сил в Афганистане, действующих против марксистского правительства Тараки. Последний был свергнут и тайно убит в сентябре 1979 года. Одновременно ЦРУ развернуло операцию «Циклон», которая является одной из самых продолжительных и дорогостоящих секретных операций американских спецслужб. Финансирование моджахедов началось с 20–30 млн долларов в год и достигло к 1987 году уровня 630 млн в год. При этом общая сумма, включающая помощь Пакистану, который отвечал за подготовку 100 тыс. боевиков, достигает 20 млрд долларов – астрономическая по тем временам цифра.
Андропов лучше других понимал, что установление в Афганистане лояльного американцам режима грозит размещением там нацеленных на Советский Союз ядерных ракет. Ведь 12 декабря 1979 года Совет НАТО уже принял «двойное решение», предусматривавшее размещение к 1983 году в Европе 572 ракет Pershing-2, имеющих подлётное время 6–8 минут, что давало США возможность нанести первый ядерный удар, поскольку ракеты средней и меньшей дальности не учитывались в существовавших на то время соглашениях об ограничении стратегических вооружений. Учитывая все эти факторы, 27 декабря 1979 года Андропов проводит при непосредственном руководстве на месте генерал-лейтенантом Борисом Семёновичем Ивановым спецоперацию «Байкал-79» по свержению проамериканского режима Амина и замене последнего на Бабрака Кармаля. Таким образом, КГБ сдерживал атаки ЦРУ сразу на двух направлениях – на западном и на южном, причем достаточно успешно.
Однако в 1981 году в США к власти приходят наиболее реакционные силы во главе с Рейганом, который активизирует контакты с Иоанном Павлом II, рассматривая его и Польшу как ключ к уничтожению «империи зла». Он направляет в Ватикан уже известного нам по Чили генерала Вернона Уолтерса и нового директора ЦРУ Уильяма Кейси, рьяного католика, который в 1981–1984 годах (т. е. до смерти Андропова) не менее пятнадцати раз посетил Ватикан, используя собственный самолет С-141 «Старлифтер», снабженный средствами прямого выхода на президента США. Уолтерс и Кейси заверили папу, что США обеспечат финансовую, материальную и политическую поддержку движению «Солидарность», что и было сделано. Когда в ответ на это Совет национального спасения Польши во главе с Войцехом Ярузельским ввел в Польше военное положение и арестовал лидеров «Солидарности», ЦРУ начало передавать Ватикану разведывательные данные о перемещениях советских войск, а полгода спустя, в июне 1982 года, Рейган лично посетил папу Иоанна Павла II, который благословил Рейгана начать «крестовый поход» против Советского Союза.
Вскоре Рейган подписывает секретную директиву, наполняющую идею «крестового похода» через Польшу против СССР материальным содержанием. В тайном сотрудничестве с Ватиканом и через него в адрес «Солидарности» контрабандным путем пошли деньги, факсы, компьютеры, копировальная техника, транспортные средства, полиграфическое оборудование, радиостанции. Самым серьезным образом рассматривались вопросы поставок оружия польским повстанцам.
По словам генерал-майора Николая Владимировича Губернаторова, в то время помощника Андропова, «находясь продолжительное время во главе КГБ, а затем возглавляя и все Советское государство, Ю.В. Андропов был одним из самых информированных людей в мире. Он получал сведения из самых разных надежных источников, включая радиоперехваты и “прослушку” телефонных разговоров тех лиц, которые попали в сферу пристального внимания КГБ как в самом СССР, так и за рубежом. Если к этому добавить природный ум, высокую порядочность, исключительную тактичность Юрия Владимировича, с одной стороны, и его безграничную преданность своей Родине и идеалам социализма (не омраченным кровавыми преступлениями и коррупцией), с другой, то читатель немного поймет, какими страшными дилеммами был озабочен этот человек. Ведь он, как никто другой, осознавал, откуда и какая опасность грозит самому существованию Советского Союза, социалистического содружества».
Далее события развивались по библейскому сценарию. Из всего своего окружения, среди своих «апостолов» Андропову предстояло выбрать человека, который мог бы стать достаточно «своим» среди западных политиков, убедить их пойти на смягчение курса. Как показывает анализ недавно опубликованных рабочих записей Андропова, уже в первой половине 1982 года, после его ухода из КГБ в ЦК КПСС, мы наблюдаем резкое изменение круга его общения. Главным направлением работы Андропова становится международная проблематика (11 встреч с заведующим Отделом ЦК КПСС по соцстранам Русаковым, 5 встреч с заведующим международным отделом ЦК Пономаревым и 6 встреч с консультантом Старой площади Арбатовым). В качестве генсека Андропов активизирует свою работу с руководителями экономических отделов ЦК Долгих и Рыжковым, а также Горбачёвым. Расклад становится понятным: СССР все труднее выдерживать экономический груз гонки вооружений, и договариваться с Западом предстоит Горбачёву как молодому динамичному политику, с начала 70-х годов совершавшему многочисленные продолжительные вояжи по капиталистическим странам, таким как Италия, Франция, ФРГ и Бельгия. Сам Андропов никогда в капстраны не выезжал.
Первой командировкой Горбачёва по заданию Андропова стала поездка в мае 1983 года в Канаду, в результате которой Горбачёв приобрёл на Западе репутацию амбициозного и энергичного политического деятеля, резко контрастирующего с более возрастными коллегами по Политбюро. При этом Андропов, вопреки слухам, никогда не планировал Горбачёва как своего преемника на посту руководителя партии и государства и никогда не поручал ему вести заседания Политбюро – об этом я совершенно точно знаю от Виктора Васильевича Шарапова, с которым хорошо знаком и который с 1971 года являлся помощником Андропова, в том числе и тогда, когда Юрий Владимирович стал генсеком. Так что грязные сплетни, распространяемые историками «со школьной скамьи» вроде Спицына, – не более чем гнусный миф. Ведь Иисус тоже приблизил к себе Иуду, поручил ему казну. А тот предал его за 30 сребреников. Но разве Иисус виноват в этом?
Если же говорить о привлечении Андроповым в качестве консультантов таких персонажей, как Бовин и Арбатов, то это в условиях жесткого противостояния с католической церковью выглядит вполне логичным. Многие евреи никогда не шли на компромисс с Ватиканом из-за холокоста – до сих пор многие израильские организации обвиняют папу Пия XII в том, что тот так и не осудил геноцид евреев в годы Второй мировой войны. По той же причине дипломатические отношения между Израилем и Ватиканом были установлены лишь в декабре 1993 года. В марте 2000 года папа Иоанн Павел II прибыл в Израиль, но лишь как частный паломник, впервые посетив мемориал «Яд ва-Шем» и Стену Плача.
А вот почему Горбачёв после своего избрания генсеком 11 марта 1985 года стал поэтапно сдавать страну своим западным первосвященникам и после этого не удавился, как Иуда, – это уже вопрос не к Андропову, что бы там ни сочиняли всякие Семановы и Легостаевы. О материальной подоплеке предательства Иуды прямо говорится в литургическом предании Церкви. Вот что поет Церковь в Святой и Великий Четверг на Страстной неделе в одной из стихир утреннего Богослужения: «Иуда, раб и льстец, ученик и наветник, друг и диавол, от дел явися: последоваше бо Учителю, и на него поучашеся преданию, глаголеша в себе: – предам Того, и приобрящу собранная имения (богатства)».
Сам же Легостаев – в прошлом помощник Лигачёва, то есть достаточно высокий партийный функционер, автор нашумевшей публикации «Кто предал СССР» – повторил судьбу Иуды. Через несколько месяцев после публикации в 2004 году своего очередного опуса об Андропове «Гебист магнетический» Легостаев погиб на Кипре в результате автокатастрофы, о чём сообщила газета «Завтра».
Пресловутая «Солидарность» была легализована по итогам круглого стола с властями Польши в 1989 году и набрала 99 мест из 100 на состоявшихся в том же году парламентских выборах. Начался распад Варшавского договора. В декабре 1989 года возглавивший этот процесс Горбачёв прибыл с докладом в Ватикан, где на встрече с Войтылой произнес покаянную речь, перемежающуюся с хвалебными и заискивающими высказываниями в адрес польского папы. Так завершился крестовый поход против системы социализма: в 1990 году лидер «Солидарности» Лех Валенса и лидер «перестройки» Горбачёв стали президентами, причем последний в 1992 году заявил: «Всё, что случилось в Восточной Европе в последние годы, не было бы возможным без присутствия во всем этом папы, без великой роли, даже политической, которую он сыграл на мировой арене» (La Stampa, March 3, 1992).
Однако страна, построенная такими выдающимися деятелями русской цивилизации, как Сталин, Брежнев и Андропов, оказалась не по зубам даже упомянутым выше инфернальным силам и существует назло всем западным шавкам до сих пор. И в этом немалая заслуга именно Юрия Владимировича Андропова. Такое впечатление, что это ему адресованы слова доктора Ватсона из советского сериала о Шерлоке Холмсе 1979 года: «Какая чудовищная неблагодарность! С этого дня я сам возьмусь за перо. Я буду Вашим летописцем. И не позволю присваивать Вашу славу. Да-да, мои рассказы будут читать. На языках всего мира: во Франции, в Австрии, в Японии, в России… Чёрт возьми!»
Кукурузные хлопья
Он лес пилил со мною вместе,
Железной воли человек,
Сказавший «нет» на громком съезде
И вдруг исчезнувший навек.
Я с ним табак делил, как равный,
Мы рядом шли в метельный свист:
Совсем юнец, студент недавний
И знавший Ленина чекист…
Анатолий Жигулин
В октябре 1949 года около четырех часов утра в квартире начальника диверсионно-разведывательного отдела («ДР») МГБ СССР генерал-лейтенанта Павла Анатольевича Судоплатова раздался телефонный звонок. В трубке послышался требовательный и как всегда уверенный голос министра госбезопасности генерал-полковника Виктора Семёновича Абакумова:
– В десять будьте готовы для выполнения срочного задания. Вылет из Внукова.
В аэропорту Судоплатова уже ждал заместитель Абакумова генерал-лейтенант Николай Николаевич Селивановский. Он, как и Судоплатов, был на чекистской работе с 1921 года, во время войны в качестве заместителя начальника Главного управления контрразведки Смерш отвечал за агентурную разведку и диверсии. Он рассказал, что во Львове бандеровцы зарубили известного украинского писателя-антифашиста Ярослава Галана, разоблачавшего связи украинских иерархов униатской церкви с гитлеровцами и Ватиканом, нанеся ему 11 ударов гуцульским топором прямо в его рабочем кабинете. Сталин потребовал срочно разыскать главарей бандеровского подполья на Западной Украине и ликвидировать их.
Во Львове чекисты сразу же попали на партактив, который проводил первый секретарь ЦК компартии Украины Никита Хрущёв. Он был явно не в духе: над ним висела угроза сталинской опалы из-за того, что не удалось положить конец разгулу бандитизма на Западной Украине. В безапелляционном тоне Хрущёв потребовал ввести для жителей Западной Украины особые паспорта и мобилизовать молодежь на работу в Донбасс. Обсуждалась также и возможность проведения общевойсковой операции.
Однако второй секретарь ЦК компартии Украины Леонид Мельников резонно заметил, что подобные меры способны лишь еще больше озлобить местное население, а Судоплатов предположил, что молодежь, уклоняясь от насильственной высылки, наверняка уйдет в леса и вольется в ряды вооруженных бандформирований. Хрущёв этого не забудет им обоим.
Нужно сказать, что пути Мельникова и Судоплатова уже пересекались – ведь Мельников, помимо пяти орденов Ленина и многих других наград, имел медаль «Партизану Отечественной войны I степени». В 1941 году, работая вторым секретарём Донецкого (тогда Сталинского) обкома партии, он занимался организацией подпольной работы на оккупированной территории Горловского района, используя связи с подпольщиками Енакиево, сёл Зайцево и Байрак, станции Никитовка. По предложению Мельникова секретарем Горловского подпольного горкома партии был утвержден Семён Николаевич Щетинин – в 1942 году он станет первым секретарём Сталинского подпольного обкома партии. Мельников встречался со Щетининым в ноябре 1941 года в Луганске (тогда Ворошиловграде). На обратном пути в Горловку Щетинин установил связь с людьми Судоплатова, возглавившего по линии НКВД СССР всю зафронтовую разведывательно-диверсионную работу.
С 1944 года бандеровским подпольем на Украине руководил Роман Шухевич, бывший заместитель командира специальбатальона абвера «Нахтигаль», который с 31 октября 1945 года находился в розыске (разыскное дело НКГБ Украины «Волк»). В 1946 году Шухевичу было присвоено звание генерала-хорунжего УПА. 30 мая 1947 года он объединил остатки УПА и действующее подполье ОУН(б) в единое целое и развязал беспрецедентный по своим масштабам и жестокости террор против мирного населения. Украинский историк Анатолий Чайковский приводит цитату из обращений Шухевича того времени: «ОУН має діяти так, щоб усі хто визнав радянську владу, були знищені. Не залякувати, а фізично знищувати! Не потрібно боятися, що люди прокленуть нас за жорстокість. Хай із 40 мільйонів українського населення залишиться половина – нічого страшного у цьому немає» («Не запугивать, а истреблять! Не надо бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из 40 миллионов украинского населения останется половина – ничего ужасного в этом нет»).
Видя, что Хрущёв способен лишь подлить масла в огонь, Сталин снимает его с поста первого секретаря ЦК компартии Украины, а на его место 18 декабря 1949 года назначает Мельникова, который, будучи сам опытным подпольщиком, сразу же поднимает местные партийные и общественные организации, ставя перед ними задачу убедить население пойти на компромисс с советской властью и не участвовать в бойне. Этим путем удается выйти на некоторых родственников влиятельных участников бандеровского подполья с предложением как можно быстрее закончить войну и вернуть людей к нормальной жизни. Одним из таких ценных агентов стала «Полина», которая добровольно явилась в УМГБ по Львовской области с повинной. Поставив условием освобождение своего брата, она предложила чекистам помощь в задержании доверенного лица Шухевича – Дарины Гусяк по кличке «Нюся».
Оперативную группу во Львове возглавил лично начальник контртеррористического управления «2-Н», замминистра государственной безопасности УССР генерал-майор Виктор Александрович Дроздов, который в 1941–1943 годах работал под началом Судоплатова. 3 марта 1950 года «Нюся» была арестована. Как сообщает Дроздов в «Справке о ликвидации руководителя оуновского подполья в Западных областях УССР – Шухевича Р.И.» от 17 марта 1950 года, «при ней были выявлены пистолет “ТТ”, ампула с ядом, которую она пыталась проглотить. Во время активного допроса 3 и 4 марта с. г. “Нюся” отказалась указать место, где прячется Шухевич, и отвлекала внимание оперативных работников на территорию, где Шухевича не было. В связи с этим была разработана и проведена сложная агентурная комбинация, в результате которой стало известно, что в селе Белогорща Брюховецкого района, расположенного в предместье Львова, скрывается Шухевич и его ближайшая помощница Дидык Галина».
Операцию по захвату Шухевича утвердили Судоплатов и Дроздов. 5 марта 1950 года в 8.30 утра во время проверки дома, где предположительно находились Шухевич и Дидык, из-за деревянной перегородки на лестнице были произведены выстрелы. В это время по лестнице поднимались начальник отделения управления «2-Н» майор Ревенко и заместитель начальника УМГБ по Львовской области полковник Фокин. В возникшей перестрелке майор Ревенко был убит. В этот момент из укрытия выскочил бандит с пистолетом и гранатой и бросился вниз по ступенькам, налетев на полковника Фокина. Подбежавший Сержант Полищук, который стоял во дворе, выпустил по бандиту автоматную очередь. Труп был предъявлен для опознания сыну Шухевича Юрию, бывшей сожительнице Шухевича Екатерине Зарицкой по кличке «Монета» и еще бывшему хозяйственному референту центрального провода ОУН по имени Зиновий Благий. «Все они сразу и без всяких колебаний опознали в трупе Шухевича», – говорится в совершенно секретной записке, подписанной генерал-лейтенантом Судоплатовым и генерал-майором Дроздовым и направленной в тот же день по ВЧ министру государственной безопасности СССР генерал-полковнику Виктору Семёновичу Абакумову.
Обо всем этом не знали в Лондоне и Мюнхене. Расположенные там штаб-квартиры ОУН и лично Бандера, обеспокоенные отсутствием радиосвязи с Шухевичем, решили нелегально направить на Украину руководителя референтуры Службы безопасности так называемых иностранных частей ОУН(б) Мирона Матвиейко, который прошел обучение в спецшколе английской разведки СИС (кличка «Модди»). Он получил задание подчинить подполье напрямую руководству ЗЧ ОУН и передать ему новые инструкции по ведению шпионажа против СССР. Однако в МГБ СССР знали об этих планах благодаря Киму Филби, который возглавлял миссию связи СИС и ЦРУ в Вашингтоне и тесно сотрудничал с Отделом координации политики ЦРУ, в функции которого входили диверсии, саботаж и дезинформация, в том числе и на Украине.
В ночь с 14 на 15 мая 1951 года Матвиейко и еще пять эмиссаров ОУН, среди которых был и агент МГБ «Владек», были сброшены с английского военного самолета на территорию Тернопольщины – возле села Бышки в 80 км восточнее Львова. 22 мая замминистра госбезпасности Украины генерал-лейтенант Александр Анатольевич Вадис получил сообщение «Владека», и 5 июня оуновцы были захвачены спецгруппой МГБ УССР, состоящей из 19 легендированных сотрудников, на счету которых уже были десятки бандитов. При задержании использовался добавленный в питьевую воду спецпрепарат «Тритон». Матвиейко был доставлен в Москву и допрошен лично министром госбезопасности СССР Виктором Семёновичем Абакумовым и его заместителем генерал-майором Евгением Петровичем Питоврановым в присутствии генерал-лейтенанта Павла Анатольевича Судоплатова, выполнявшего роль переводчика, поскольку Матвиейко говорил только на западно-украинском диалекте. С согласия Абакумова Судоплатов связался с первым секретарем ЦК компартии Украины Леонидом Георгиевичем Мельниковым и попросил его принять Матвиейко в Киеве, чтобы тот своими глазами мог убедиться в том, что Украина – это не оккупированная русскими территория, а свободные земли, на которых живут и трудятся свободные люди. Матвиейко был настолько потрясен увиденным, что согласился на сотрудничество с МГБ и участвовал в оперативных играх с зарубежными центрами ОУН и спецслужбами стран НАТО (операция «Метеор»), не вставляя в тексты своих радиограмм контрольное слово «борщ» («работаю под контролем МГБ»). Позднее он был полностью помилован и выступил на устроенной украинским руководством пресс-конференции с осуждением бандеровского движения, призвав эмиграцию и вооруженное подполье на Украине к примирению с советской властью: «Я, бывший член провода ЗЧ ОУН, который в течение многих лет был неотступно соратником Лебедя, Гриньоха, Бандеры, Стецько, Ленкавського и которому было поручено укрепить остатки националистического подполья на Украине, во имя правды перед совестью народа, собственной и перед вашей, дорогие друзья, заявляю, что… украинский народ прозрел и возненавидел ОУН УПА за все лихолетья и страдания, принесенные ему в предыдущие годы группами националистов-террористов, которые выполняли волю немецких фашистов, а позже – американских империалистов».
Успешное завершение всей этой филигранной чекистской операции по ликвидации оуновского подполья стало оплеухой для Хрущёва. А в подобных случаях люди тщеславные и амбициозные склонны скорее принять сторону врага, нежели расписаться в своем бессилии или своей глупости. Так оно и вышло – придя к власти, Хрущёв первым делом расправится со всеми без исключения упоминавшимися выше руководителями органов госбезопасности – а также и руководителем Украины Мельниковым. Вот как это было.
Когда на Украине собрали небывалый урожай пшеницы, Сталин вызвал к себе Хрущёва и Мельникова. Леонид Георгиевич доложил, что еще перед посевной провел актив с работниками села. На этом активе селяне попросили Мельникова разрешить им сеять то, что сеяли их отцы и деды, и получили его согласие.
– А что же сеяли до этого на чернозёмах Украины? – поинтересовался Сталин. Ему рассказали, что большая часть земель была занята различными техническими культурами, включая кукурузу и кок-сагыз, из которого получают каучук.
– Какой же дурак придумал занимать чернозёмы Украины под эти культуры? – спросил Сталин.
Как рассказывал сам Леонид Георгиевич, ему ничего не оставалось, как указать пальцем на Хрущёва, и тот получил от Сталина хорошую взбучку. Как только вышли из кабинета, Хрущёв подошел к Мельникову и прошипел: «Я тебе этого по гроб не забуду».
Впервые они встретились еще в 1938 году, когда Хрущёв был назначен первым секретарем ЦК КП(б) Украины, а горный инженер Мельников, выпускник Донецкого индустриального института, был направлен на работу в Донецкий (Сталинский) обком партии, первым секретарём которого тогда был Александр Сергеевич Щербаков – человек незаурядный, выпускник Института красной профессуры, являвшийся одновременно первым секретарём Союза писателей СССР. Сталин доверял Щербакову безгранично. Когда Мельников приходил к Щербакову с докладом, тот, выслушав его, задавал вопрос:
– А что Вы вчера прочитали?
Обычно Мельников отвечал, что прочитал много документов, поступивших в обком, на что Щербаков возражал:
– А что Вы прочитали из художественной литературы?
Как-то при встрече со Щербаковым Хрущёв высказался в том смысле, что вот раньше, мол, были книжки по одной копейке, а Щербаков в разговоре с Мельниковым заметил:
– Хрущёв прочёл две книжки по копейке и считает себя грамотным…
Эти слова Щербакова, по-видимому, дошли до Хрущёва и отразились на их взаимоотношениях. Щербаков, в годы войны начальник Главного политуправления Красной Армии, руководитель Совинформбюро и главный идеолог страны, умер 10 мая 1945 года при загадочных обстоятельствах. Названному в 1946 году именем Щербакова городу Рыбинску в 1957 году по инициативе Хрущёва было возвращено старое название. А при Горбачёве станция метро «Щербаковская» тут же была переименована в «Алексеевскую».
В 1942 году Мельников и Хрущёв встретились под Сталинградом. Собственно, немцы там и оказались во многом благодаря Хрущёву, который, будучи членом Военного совета Юго-Западного фронта, докладывал в Ставку, что угроза со стороны немецкой группы армий «Юг» преувеличена. В результате к 26 мая окруженные под Харьковом части Красной Армии оказались полностью заперты, потеряв 270 тыс. человек. Из-за катастрофы под Харьковом был потерян Донбасс, и стало возможным стремительное продвижение немцев на Воронеж и Ростов-на-Дону с последующим выходом к Волге и на Кавказ (операция «Fall Blau»).
27 августа 1942 года на базе 8-й резервной армии была сформирована 66-я армия под командованием генерал-лейтенанта Родиона Яковлевича Малиновского. Членом Военного совета армии был назначен Леонид Георгиевич Мельников. 30 сентября армия была включена в состав Сталинградского фронта, членом Военного совета которого был Хрущёв. Армия занимала позиции севернее Сталинграда, нанося удар вдоль Волги навстречу группе Горохова, оборонявшейся в районе Сталинградского тракторного завода.
О том, что произошло дальше, рассказал в интервью газете «Завтра» приёмный сын Сталина Артём Фёдорович Сергеев, также участник обороны Сталинграда: «Звонят и говорят, чтобы Мельников летел в Москву. Идет Сталинградская битва, он – член Военного совета армии – отмахивается: “Подождут!” Опять вызывают – он не реагирует. Потом следует приказ Сталина: “Быть тогда-то!” Делать нечего – в самолет (Малиновский, провожая Мельникова в Москву, дал ему перчатки и бутылку коньяка, чтобы не замерзнуть в военном самолете. – А. В.). Сталин говорит: “Необходим уголь (для выплавки стали после утраты Донбасса. – А. В.). Нужно ехать в Караганду и удвоить его добычу”. И направляет Мельникова первым секретарём Карагандинского обкома партии. Мельников спрашивает: “А как же я буду со всеми разговаривать, убеждать, не зная языка?” Сталин дал рекомендации: “Пойдите на рынок, найдите старого акына, который там песни поёт. Это не песни в нашем понимании – это песни о текущей жизни. Он всё подскажет и поможет”. Мельников, приехав в Караганду, нашел акына, причем случайного, и рассказывает мне: “Я никогда не думал, что может быть такой результат”. Позже, когда добыча угля была удвоена согласно приказу, Мельников представляет этого акына к ордену Ленина. Оказывается, он пел на 300-летии дома Романовых. И за это ему дали пять рублей. “А когда я пел для советской власти, то получил золотой орден самого Ленина!” Сталин прекрасно понимал национальные особенности каждого народа. “Акын, – говорил Мельников, – очень помог. Какие вопросы надо было решать, я ему говорю о них, он шел на базар и пел. В песне рассказывал и призывал, убеждал в том, что это – нужное дело, и таким образом мобилизовывал людей на выполнение поставленной задачи».
