Глава 18
Где – то через почти два часа молодежь добралась до Тарханкута. Никита был на этом мысе впервые и удивился, увидев огромные скалы, резко обрывающиеся перед красивым огромным морем. Проехали мимо Оленевки и свернули к этим удивительным скалам. Минут через двадцать Гриня нажал на тормоз. Раскаленный двигатель издал свой протяжный рык и заглох. Неожиданная тишина охватила всех: только пение сверчков подтверждало, что они находятся на планете Земля. Гриня устало выдохнул:
– Прибыли на место, господа !
Открыл дверцу и устало вывалился на улицу, разминая ноги. Никита спросил:
– Мы именно там где и должны быть ?
Вмешалась Лика:
– Да, это именно то место! Видишь справа и слева две острые каменные стрелы?
– Ну, вижу.
– Они указаны на карте, мы в том году обшарили всю местность.
Никита спрыгнул с машины.
– Дорога, конечно, – дрянь. Надоело прыгать на ухабах. По всей видимости, при Украине дорогу сюда не делали.
Ботаник, по имени Павел язвительно вставил фразу:
– Теперь Россия пусть делает.
Никита усмехнулся, понимая, что в этой компании он всегда будет натыкаться на споры между некогда дружественными и едиными государствами.
– Не переживай, Павел. Россия отстроит дороги, да и не только.
Гриня привлек внимание:
– Видите поляну под тем навесом ?
Откликнулся здоровяк:
– Да и шо ?
– Шо ? Шо ? Берем шмотки и разбиваем лагерь там.
Никита спросил Лику:
– Ваши ребята здесь тоже впервые ?
– Да. Мы с братом здесь разведывали все сами по – перваку.
Она , спустившись с машины, присела на землю и тут же встала, разминая ноги.
– Поляна здесь хорошая и родник недалеко. И нырять нужно здесь.
Никита удивленно спросил:
– Ведь тут скалы! Как мы спустимся к морю?
Лика усмехнулась:
– Там слева узкая тропинка ведёт к морю. Лагерь разобьём здесь, а работать будем там, внизу.
Никита выдохнул:
– Понятно.
Евгений после разговора с отцом Владимиром, еще долго размышлял над его словами. По сути он понимал, что красные – такие же люди, как они. Но заблудшие их души, ведомые самим лукавым, не дают им жить праведно, хотя бы жить с Богом в душе. Как же так господь не может их взять и наказать? Что, он слаб ? Нет, не слаб. Видимо, действительно, всему свое время и они все – таки проиграют – победит Господь Бог и их правое дело. В темноте в траншее показался силуэт. В свете луны Сычев узнал его – это был ротмистр Рубинин. Он осторожно перешагивал спящих на дне окопа. Матерно ругаясь, приблизился к Сычеву:
– А, это ты.
– Так точно ! Юнкер Сычев, господин ротмистр !
– Не кричи – вижу, не спишь, молодец!
Луну закрыло темное облако. Стало темно. Рубинин проговорил:
– Через полчаса тебя сменят, смотри в оба.
– Есть !
Ротмистр двинулся дальше по траншее. Облако оголило луну. Сычев облокотился на передний край траншеи, посмотрел вниз. Улыбнулся, увидев внизу множество светлячков. Подумал: «Вот красота, какое чудесное представление природы!» Но от такого восхищения чудес природы не осталось и следа, когда его посетила догадка и он все понял. Это были не светлячки – это сверкали в свете луны штыки красных – они были везде: внизу, карабкались по склону Турецкого вала. Красные, молча, как полчища крыс шли в наступление, крадучась, как воры, карабкаясь на вал, чтобы отнять их души. Евгений, привыкший уже ко всему на войне, опешил. Он почувствовал, как холодок пробежал по его спине, на которой зашевелились волосы, как и на голове. Он снизу совсем рядом услышал шепот – какая -то крыса обращалась к другой:
– Спят, золотопогоннички.
Кто – то осадил говоруна:
– Тихо, разбудишь еще. Работаем ножами и штыками, тихо работаем.
Сычев надменно усмехнулся: « Нет, товарищи краснопузые, не пройдет нас перерезать во сне!» Евгений скинул винтовку, медленно передернул затвор, вгоняя патрон в патронник. Над бруствером показалась голова. Он ткнул ночному визитеру штыком в глаз – тот тихо вскрикнул и исчез. Во вторую голову Евгений выстрелил, закричал во всю глотку:
– Тревога ! Тревога, господа ! Красные ! Красные !
Он заметил, как рядом с ним выросла фигура отца Владимира. Тот держал в руках ручной пулемет Томсона – подарок союзничков. Отец Владимир скомандовал:
– Гранаты к бою ! Примкнуть штыки ! Приготовиться к рукопашной ! Всем по местам!
И тут же начался очередной ад. Передовые части махновцев хлынули в их окопы. Началась рукопашная – настоящая резня. По всему фронту со стороны красных заработала артиллерия, заглушая отборную матерную брань дерущихся на смерть родных и вскормленных одной землей братьев. Многострадальная крымская земля в очередной раз впитывала кровь, но только своих сыновей. Здесь не было бусурман, здесь гибли сыны земли Русской. Третья волна атаки красных усилилась. Под град пушечных снарядов они буквально вспахивали окопы полка Сычева, который раненый в плечо и залитый чужой кровью с головы до ног продолжал стрелять в штурмующих уже из маузера, отбитого у краснопузого в бою. Отец Владимир отважно продолжал причащать свинцом своих нерадивых прихожан, и от этого Евгению на душе было легко и радостно. Поэтому, когда за его спиной раздался взрыв, он падал на левый бок, присыпаемый землей, с улыбкой на лице .
Евгений пришел в себя не от сильного визга или шума – напротив на уши сильно давила тишина, и сильно болела голова. Он с трудом открыл глаза. Он лежал на спине на дне окопа.Увидел рядом стоявших ротмистра Рубинина и отца Владимира. Они о чем-то говорили друг с другом, но он не слышал их. Неожиданно окоп и все, кто был рядом, завертелись в страшном вихре и черная плита навалилась на глаза. Ему казалось, что он летит в темную пропасть и вот – вот разобьется об дно этой пропасти. Но он этого не ощутил, потеряв полное осознание происходящего с ним. Ни Евгений и конечно, все обороняющие Перекоп, еще не знали, что махновцы и части Красной Армии ночью перешли обмелевший Сиваш и ударили по Литовскому полуострову. И овладели им, выбив оттуда кубанскую бригаду. Белые попытались контратаковать, но в лоб им ударила 152 бригада красных под командованием Блюхера. Красные потеряли убитыми более десяти тысяч, изрядно потрепав части белых. Наступал критический момент перелома на турецком валу, и этого долго не пришлось ждать. Врангель, узнав о потере Литовского полуострова, приказал отойти с турецкого вала на Юшинские позиции. Перелом в битве произошел у Карповой балки. Каретников и Марченко выступили со своими махновцами против кавалерийского корпуса под командованием генерала Бабровича, который отдал, по мнению историков, необдуманный приказ атаковать махновцев. Казаки пошли в атаку всей мощью, не подозревая, что махновцы приготовили им ловушку. Они не предполагали, что за кавалерией Каретникова и Марченко разместились 250 пулеметных тачанок под командованием Кожина. Конница махновцев разомкнулась, уходя в стороны с линии огня, подставляя казаков под пулеметы. Некоторые были расстреляны в упор- чудом уцелели не больше десятка. Дорога на Крым была открыта. Вся мощь махновцев – 2400 сабель, 1900 штыков, 32 орудия, 450 пулеметов хлынула в Крым. За ними следом шли седьмая и шестнадцатая кавалерийские дивизии красных.
Как только на рассвете отряд полковника Устюгова прибыл в Симферополь, не слезая с коня, он тут же достал запечатанный пакет от генерала Деникина. Ведь приказ был именно по прибытию в Симферополь открыть пакет. Устюгов впился в содержание строк, которые были написаны рукой самого Деникина:
«Дорогой мой боевой друг, Иван Алексеевич! Если Вы читаете, значит Вы со своими людьми в Симферополе. Иначе, зная вашу порядочность, по другому быть и не должно. Так вот, мой друг, если Вы читаете эти строки, значит все знаете – я, да, да, потерпел поражение и не вижу больше смысла в этой войне. Между командованием и генералитетом нет общего, а без этого нам большевиков не победить, Вы и сами это знаете, дорогой мой. Не хочу казаться Вам сентиментальным, поэтому отхожу от этих оправданий и размышлений в адрес нашего движения. Скорей всего, мой друг, командование перейдет барону Врангелю. Они так все уже давно решили без меня. Поэтому прошу Вас, именно прошу, а не приказываю сохранить казну добровольческой армии. На улице Кипарисовая в Симферополе находится особняк фабриканта Собянина. Там вас будет ожидать вышеупомянутый груз и пакет с моими просьбами куда и когда постараться Вам доставить этот груз. Верю в Вас, мой друг.
Р, С. Не дайте казну на растерзание Красным и авантюристам. Б. В.
подпись. Генерал Деникин».
От прочитанного на лбу полковника Устюгова выступил пот – он приказал рядом сидевшему на гнедой кобыле Алешину:
– Капитан, найти улицу Кипарисовую особняк фабриканта Собянина.
Алешин незамедлительно отдал распоряжение трем казакам, спросил побледневшего на лицо Устюгова.
– Иван Алексеевич, Вам нездоровится ?
Устюгов вышел из раздумий .
– Нет, всё хорошо, капитан.
– Мы будем посещать комендатуру?
– Нет, ждем ваших людей.
Задумчиво добавил:
– У нас другая миссия, голубчик.
Глава 19
Гриня положил в общую кучу свой акваланг, тяжело опустился на большой камень у костра. Кабан помешивал в котелке кашу с тушенкой, варившуюся на костре, спросил:
– Ну как ?
Гриня устало выдохнул:
– Темно, видимо в море где -то штормит.
Ботаник принес хвороста.
– Где остальные ?
Гриня бросил:
– Идут следом, голубки. Устал, надо курить бросать, дыхалка подсела.
На поляне появились, неся на себе снаряжение, Никита и Лика. Лика в хорошем настроении проговорила:
– Всем привет! Кушать хочется – как с едой, Кабан ?
– Минут десять и будет готово.
Никита уложил снаряжение, спросил Гриню:
– Как у тебя ?
– Ничего – темно, много водорослей прибило. У вас что?
Вмешалась Лика:
– Кое – что есть.
Все резко повернулись к Никите с Ликой. Ботаник резко спросил:
– Кто ? Что ? Нашли.
Лика вытащила из кармана шорт железную кругляшку. Гриня, позабыв об усталости, приблизился к Лике. Голос от волнения и догадки захрипел:
– Это монета ?
Лика подняла руку с монетой над головой.
– Насколько я понимаю в монетах- это царский червонец.
Дружное «Ура!» заставило ее вздрогнуть. Она протянула Грине червонец.
– На братишка ! Учись у Никиты !
Гриня осторожно с нежностью принял находку из прошлого. Кабан спросил:
– Где вы его нашли ?
Довольная Лика развела руками.
– Пусть Никита сам расскажет.
Гриня передал червонец Ботанику, спросил:
– Рассказывай, где нашел ?
Никита пожал плечами.
– Когда мы все выгрузились и ты пошел в лагерь, я решил попробовать поймать крабов: зашел в воду и поплыл к большому камню, что справа от берега. Увидел хорошего краба, только протянул руку, краб оказался шустрый – дал деру и сковырнул камушек на дне. Мне показалось, что камушек блеснул, взял его в руку, протер и увидел,что камушек не простой. Вот и все.
– Ты осмотрел место ?
– Да, Гриня. Больше нечего.
Гриня покачал головой.
– Мы на верном пути. Кабан, завтра обшаришь всё возле большого камня.
Кабан улыбаясь, выпалил:
– Конечно, о чем разговор.
Гриня посмотрел на сестру с Никитой.
– Завтра отойдем от берега на метров семьсот и к берегу.
Никита присел на большой валун рядом с Ликой.
– Ты думаешь, что корабль находится именно здесь?
– Да.
– Гриня, подумай – прошло сто лет.
– Ну и что ?
– Да то, что за это время даже железо разрушается.
– Черное море хорошо сохраняет свои загадки. Тут находили и корабли греков.
Лика поправила его:
– Остатки, фрагменты кораблей.
– Понятно, но они были деревянными и пролежали на дне не одно столетие.
Никита добавил:
– Если этот червонец мы нашли у берега, значит, корабль разрушен и его сокровища разносит по всему побережью.
Гриня закурил:
– Возможно, но пока мы не найдем корабль, мы не сможем точно определить район поиска.
Вмешался Кабан :
– Хорош гутарить, пошли жрать, каша поспела.
После ужина, который был и обедом, так как вся компания не имела возможности днем воспользоваться законным обедом из – за работы в море, разбрелась по палаткам. Никита конечно, хотел поговорить с Ликой о карте, но она сослалась на усталость и ушла в свою палатку. Никита спал в отцовском УАЗе на матрасе. Условия поистине шикарные, не то что в палатке, как Гриня и его друзья. Конечно, он предлагал Лике воспользоваться машиной для жилья, но она отказалась, сказав, что любит спать в палатке. Солнце скрылось за скалами и сразу наступили сумерки. Пришла с ними и прохлада. Никита растянулся на матрасе и набрал со своего мобильного мобильный матери. Отцу он звонил редко, на что тот сильно обижался на него, но ненадолго. Мать сразу рассказала все свои скудные новости, поведала о том, что в клуб приезжают потихоньку дайверы и у них с тетей Светой прибавилось работы в кафе. Курортный сезон начал набирать обороты. Отдыхающим всегда были рады крымчане – ведь основной заработок на полуострове местные получали только за счет туристов. Многие и жили потом на заработанное до следующего сезона. Лика подошла к машине в тот момент, когда Никита по телефону кому-то резко отчётливо говорил: «Есть! Так Точно! Принято!». Она дернула на себя дверцу машины и просунула в салон удивленное лицо. Спросила:
– С кем ты так разговариваешь ?
Никита отключил мобильный, ответил вопросом.
– Что, не спится ?
Лика возмутилась .
– Мне не нравится, когда ты отвечаешь вопросом и уходишь от прямого ответа.
Никита включил свет в салоне, улыбнулся.
– Всё понятно, принято, не ругайся.
– Я не ругаюсь, просто говорю всё как есть, что- то мутноватое в твоём поведении присутствует.
Никита спросил:
– Что именно ?
Лика покачала головой.
– Опять !
– Что опять?
Лика не на шутку вспылила, такой Никита её никогда не видел.
– Извини, больше не буду. Хочешь знать, с кем разговаривал?
– Да !
– Со своим старшим товарищем.
Лика залезла в салон, прикрыв за собой дверцу машины.
– Он что, мент?
Никита рассмеялся.
– Нет, он не мент.
– Тогда объясни мне слова «Есть! Так точно!»
Никита принял серьёзный вид.
– Мой старший товарищ служит своей Родине, поэтому у нас такой стиль разговора.
Лика улыбнулась.
– Так бы и сказал, что друг служит в армии.
– Как бы я пытался это объяснить, но ты накинулась на меня с какими -то претензиями.
Лика махнула рукой.
– Ладно, проехали, просто что- то настроения нет, эти вон возле костра в карты играют, орут, спать не дают. Я тебе карту принесла.
Лика протянула Никите кожаный сверток. Он тут же развернул его, и перед его глазами на кожаном клочке предстала вся эта скалистая местность. Он даже отчетливо мог найти место, где они сейчас находились, между двух высоких скал, как башни, между ними, чуть дальше скалистого побережья видимо в море было обозначено крестиком то место, которое они искали.
– Снизу карты, где обгорела кожа, было что- то написано.
Лика кивнула.
– Да.
– А вот здесь смотри.
Лика подвинулась к нему так, что он почувствовал ее дыхание.
– Здесь, справа у скалы, у берега мне кажется стоит красная точка. Для чего она здесь ?
Лика пожала плечами.
– Не знаю, мы с Гриней никогда не обращали на это внимание. Она настолько бледная, что просто может быть грязью или чернилами.
Никита покачал головой в разные стороны.
– Нет. Чернил у того кто это нарисовал не было. Он это всё художество выжег, сидя у костра. Кто подпалил карту ?
– Мама говорила,что это во время второй Мировой. Дом сгорел, чудом карту из огня удалось спасти.
Лика задержала взгляд на его глазах, он опять почувствовал на себе её пронизывающую насквозь энергетику. По телу побежала приятная истома, переходящая в бушующий ураган страсти. Он подался к ней со словами:
– Я хочу тебе признаться.
Она не дала ему договорить, впившись своими губами в его губы. Они машинально начали стаскивать с себя одежду, но в этот момент раздался возле машины голос Грини:
– Эй, палочки Твикс, вы здесь ?
Прежде чем он открыл дверь машины, они успели поправить на себе одежду.
Лика недовольно спросила брата:
– Что тебе ?
Гриня усмехнулся, спросил, потом приказал:
– Что помешал, голубки ? Хватит тут миловаться, иди в свою палатку.
Лика бросила кратко Никите.
– Пока.
Никита молча кивнул в ответ. Она вылезла из машины и изо всех сил хлопнула дверцей машины. Никита отчетливо слышал их удаляющийся разговор.
– Хватит меня контролировать, я тебе не маленькая девочка и знаю, что делаю.
– Ты мне ещё спасибо скажешь, дура. У вас нет шансов, ты в Украине, он – москаль. Влюбилась – это пройдет.
– Ну может и влюбилась – тебе то что ?
– Я и говорю- пройдет.
– А если нет ?
Вмешались в их перебранку Кабан и Ботаник. Кабан пробасил:
– Хорош, Гриня ей мозги выносить, сама знает, что делать.
Лика отозвалась вперед брата.
– Респект, тебе Кабан, уважаю.
Гриня не унимался.
– Посмотрел бы я на тебя, если у тебя бы была сестра.
Ботаник под это жил.
– Вечная морока с женщинами – никогда не знаешь, что принесет в подоле.
Они хором засмеялись. Лика выкрикнула.
– Да пошли вы козлы !
Никита подумал: «Действительно, козлы» – закрыл глаза, вспоминая проведенные с ней сладкие секунды.
Глава 20
Законник Паша Краб демонстративно потёр ушибленную челюсть, сквозь стиснутые зубы процедил:
– Нехорошо, господин начальник , так с людьми обращаться.
Артамонов, начальник контрразведки города Евпатория, мило улыбнулся, даже сделал виноватое лицо, погладил на своем столе зелёное с бурыми пятнами сукно, шипящим голосом парировал сказанное в его адрес:
– Сами виноваты, господа. Надо быть полными идиотами, чтобы сопротивляться представителям власти.
Заговорил, рядом сидевший с Пашей, Вова Граф.
– О какой власти идет базар, начальник? О той, что скоро оставит всю движуху красным?
Артамонов нагло усмехнулся.
– Я вас, воров никогда не понимал. Что вы за люди? Прекрасно понимаете, что мне раз плюнуть расстрелять вас, и всё равно держите фасон. Мы не на сходке воровской, господа, вы в контрразведке, и, если вы еще живы, то значит у меня к вам есть интерес. Имейте уважение, господа, и не разочаровывайте меня.
Паша Краб достал из своего золотого портсигара немецкую сигарету, прикурил от английской бензиновой зажигалки.
– О чем базар к нам, начальник?
Артамонов поднялся со своего места, налил из графина в стакан воды и выпил залпом.
– Ваш вертеп мне очень нравится.
Его перебил Вова Граф.
– Вы имеете в виду наш ресторан «Летучая Мышь»?
Артамонов вернулся на своё место.
– Совершено правильно мыслишь, Вова Граф. Да кстати, почему Граф? По мне быдло как быдло.
– Не пыли, начальник . Сам хочешь с нами говорить .
– Да говорить хочу, но не пойму – кто из вас двоих блатней?
Паша Граф выпустил из носа дым- ему явно не нравился этот разговор .
– Мы – воры, поэтому равны друг перед другом. Интерес нам твой понятен – не дураки.
Артамонов похлопал в ладоши.
– Браво господа! Браво! Вы не поверите, я думал, придется вам понимание вбивать силой. Да вы умны и, надеюсь, сговорчивы. Я хочу иметь с вашего заведения.
Вова Граф выдохнул.
– Что за барыжный прикол? Где это видано, чтоб Вор платил фараонам?
Неожиданно Артамонов вытащил из кобуры наган, подошел к Вове Графу и приставил ему в лоб дуло пистолета.
– Может ты всё же заткнешь свою пасть или станешь милым.
Вова Граф усмехнулся ему в лицо.
– Да пошел ты, перхоть.
Артамонов выстрелил ему в правую ногу. Вова Граф повалился на пол, закричав от боли.
– Сука, падла ......
Артамонов, убирая в кобуру наган, хладнокровно продолжил, глядя на Пашу Краба.
– Кость не задета, он будет жить, если конечно не изойдет кровью. Ну, я думаю, мы с вами порешаем всё быстро – вы ведь не дадите умереть своему другу или, как вы любите говорить, корешу.
Паша Краб встал, затушил окурок в пепельнице на столе.
– Сколько вы хотите?
– Глупый вопрос. Конечно, равную долю.
Вова Граф через боль дико рассмеялся.
– Ни хрена у него аппетит, ну и подельничек, твою мать.
Артоаонов пнул ему по раненой ноге. Вова опять закричал от боли. Артамонов добавил:
– Не дерзи, иначе нам с Пашей придется всё делить на двоих. Я думаю, он не будет долго возражать.
Паша Краб быстро проговорил:
– Мы согласны !
Артамонов сел на своё место.
– Это еще не всё. Сегодня я пришлю к вам человека и вы передадите ему пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Это моя доля за всё то время, которое вы игнорировали меня.
Паша Краб покачал головой, выдохнул:
– Хорошо.
В полдень подвода Яши Жмота остановилась с краю у Татарского рынка, Пеленгас показал головой вправо на двухэтажную постройку.
– Там живет Аслан Бек.
Яша закурил.
– Кто это ?
– Наш друг, он владеет большой властью в Симферополе. Пошли к нему.
Он повернулся к своим людям.
– Клещ, идешь с нами, Санек и Компот остаетесь ждать, ведите себя тихо.
Аслан Бек встретил нежданных гостей, возлежав на широком топчане среди множества мягких подушек. Одет он был в красную рубаху и черные шаровары. На ногах высокие белые носки, заправленные в шаровары. Перед ним стоял небольшой столик с фруктами, графином вина. Он курил кальян, по запаху которого Яша понял, что Бек курит гашиш. Ему прислуживали две черноволосые полуголые девушки. Яша подумал: «Чтоб я так жил». Стены залы были завешаны персидскими коврами, а пол – белыми овечьими шкурами.
Он нехотя поднялся к гостям – сказывалось его состояние, но он был рад Пеленгасу, обнял его.
– Здравствуй брат, я давно не видел тебя.
Обнявшись с ним, Пеленгас кивнул на Яшу.
– Это Яша Жмот.
Бек полез обниматься и с Яшей.
– Рад, очень рад ! Я – Бек ! Друзья моих друзей – мои друзья !
Яша и Пеленгас расположились на подушках перед столиком, а Бек лег на своё ложе. Махнул рукой.
– Угощайтесь, братва. Что за дело или беда, не дай Аллах этого этим людям, привела вас в мой дом?
Пеленгас налил себе вина и осушил бокал.
– Я знаю, что ты здесь в Симферополе и царь, и Бог.
Бек сделал затяжку, выпустил большое облако дыма из рта. Протянул трубку коальяна Пеленгасу.
– Я , брат- Бек, Аслан Бек, я не царь, я выше !
Бек рассмеялся.
– Бек, брат, на тебя наша надежда.
– Валяй базар.
– Не видели ли твои люди на днях конный отряд, они сопровождали грузовик с грузом.
Бек щелкнул пальцем, одна из девушек подошла к нему. Он ей что то шепнул. Она тут же исчезла, а он, выдыхая очередной клуб дыма, проговорил:
– Сейчас узнаем, брат. Кушайте, пейте, братва. Если такие были, значит найдем. Одно не пойму, брат, зачем тебе нужны эти военные ?
Пеленгас налил в этот раз вина себе и Яше.
– У них есть то, что принадлежит нам.
– Что ? Поделись с братом, может я помогу, помощь Бека никогда не мешала.
– Они нам должны оружие, мы уже проплатили.
Бек усмехнулся .
– Зачем они вам, оружия и у меня полно. Вы что воевать собрались ?
Пеленгас выпил.
– Нет, мы его перепродаем красным.
Бек засмеялся.
– Ой , не могу, рассмешил, Воры продают оружие красным.
– Ну не мы, мы только договариваемся и следим, чтобы всё было правильно – доверять красным нельзя.
Бек ткнул мундштуком в сторону Пеленгаса.
– Белым тоже нельзя доверять, брат.
– Они дают хорошую цену.
В этот момент в залу вошла девушка, привела с собой маленького старика. Казалось, он был покрыт с ног до головы пылью. Бек воскликнул.
– Шептун , брат Шептун !
Бек перешел на непонятный ни Яше, ни Пеленгасу язык. На удивление старик заговорил голосом десятилетнего ребенка. Бек перевел.
– Да, такой отряд входил в город, к ним сегодня примкнула конница.
Яша спросил.
– Если можно, брат Бек, спроси его в каком звании командовал отрядом с грузовиком.
Бек перевел ему просьбу. Старик ответил.
– Он говорит, что в званиях не разбирается, но офицер был молод.
Пеленгас с Яшей переглянулись. Бек добавил.
– Адрес вам говорить ?
Пеленгас будто пробудился из глубоких раздумий.
– Да, да, брат.
Бек приподнялся.
– Это особняк фабриканта Собянина на Кипарисовой улице.
Когда Яша и Пеленгас вышли из дома Бека, Бек спросил странного старика:
– Ты сказал, что в грузовике были винные бочонки.
– Да.
Бек задумчиво произнес.
– Там явно не вино, и уж тем более не оружие, значит – золотишко, вот и воры за ним тащатся.
Он резко бросил старику:
– Следить за ними и докладывать всё сразу мне, в любое время.
– Да, Великий Аслан Бек !