Андрей Валерьевич Степанов
Эгоист: Умерший город
– Ого, даже я этого не видел, – голос Кирилла в моем ухе вернул к реальности. – Жуткое зрелище.
И с этим я был полностью согласен. Город просто стерли с лица земли. Огромная масса обломков завалила улицы так, что нельзя было отличить строение от проезжей части. Просто гора обломков, которая таит в себе массу опасностей и в то же самое время может оказаться настоящим сокровищем – сколько исторических ценностей оказалось на дне разлива и под рухнувшими музеями.
Как загипнотизированный я продолжал смотреть на безумный рельеф, постепенно теряя представление о том, что город когда-то был целым и невредимым. Но в памяти так ничего и не шевельнулось. Может, я просто плохо старался, так же, как и с той алюминиевой болванкой – и надо было просто приложить чуть больше стараний.
Но гнетущее впечатление от городских руин отвлекало.
– Здесь тоже какой-то поселок был, наши разгребли тут все, поставили, – Костя обвел руками район под нами. – Взрыв невероятный, конечно. Если ты и правда хороший спец, надеюсь, что ты найдешь виновных.
Конечно, найду, думал я, продолжая изучать ломаные линии городских обломков. Где бы они ни прятались!
Глава 7
С момента моего пробуждения меня только и преследовали странности. От того, кто я есть и осознания факта уничтожения одного из крупных европейских городов, заканчивая тем, что в кольце оцепления находятся десятки тысяч человек, среди которых немало иностранцев.
Вся ситуация напоминала огромную пороховую бочку, которая могли взорваться в любой момент и охватить территорию куда большую, чем площадь разрушенного города. А я планировал оказаться в самом центре этого взрыва.
До прибытия Владимира оставалось несколько часов, которые я предпочел провести вне зданий – успею еще насидеться по кабинетам. И так несколько недель провел лежа. А здесь свежий воздух и, как говорили датчики, совсем не радиоактивный.
Несмотря на то, что поначалу лагерь показался мне нашпигованный оружием выше крыши, на самом деле кроме огнестрела внутри почти ничего не было. Так, несколько броневиков, но обошлись без танков и тяжелой артиллерии. Это утешало, с одной стороны, но в то же самое время никто не исключал вероятности появления бронированных тяжелых машин в следующие сутки.
А вообще, несмотря на факт прорыва – который я пока не мог даже доказать, поговорив с несколькими местными бойцами, – в лагере царила полнейшая гармония. Если не считать нескольких локальных стычек между особо ретивыми солдатами, да и то обошедшимися без применения оружия.
С Кириллом пока не удавалось связаться – вероятно, он был занят и планировал появиться в эфире исключительно в тот момент, когда у меня на горизонте замаячит Владимир.
Поэтому я бродил в основном, ни с кем не разговаривая, между быстровозводимыми панельными зданиями, которые напоминали бараки – но большего для данной ситуации и не требовалось.
Походив так пару часов, я обнаружил, что под снегом кроется еще не уплотнившийся грунт, где-то проступает асфальт, старый, с трещинами и несколько раз проеденный гусеницами тяжелой строительной техники. Виднелся и кусочек белой разметки
Я встал примерно по направлению полосы и попытался рассмотреть остатки улицы, но все, за исключением остова бетонных конструкций возле штаба, было снесено подчистую.
Вероятно, здесь располагался какой-то маленький городок, сильно пострадавший от… говорить про взрывную волну было сложно – ведь если бы ударная волна прошла здесь, она бы точно зацепила еще и деревья, но лес вокруг был цел. Скорее всего, если вспомнить слова Кирилла о подземном взрыве, вина за разрушения была на вибрациях подземных слоев.
– Уже проводишь расследование? – зазвучал голос надо мной, когда я присел, чтобы раскидать снег и землю с асфальта.
– М? – пришлось встать, но человек рядом со мной все равно оказался выше на несколько сантиметров, да и в плечах оказался шире.
– Наконец-то, – он протянул жилистую ладонь и стиснул мои пальцы. Пришлось приложить немало сил, чтобы не переусердствовать с ответными действиями. – Рад видеть тебя живым и… да хотя бы просто живым, – он внимательно смотрел на меня, явно знакомый с системой «Эгоист», которая была установлена внутри.
– Пытаешься найти во мне ту синтетику, которую напихали в меня Кирилл и Игнатьев? – попробовал отшутиться я, догадавшись, что вижу перед собой Владимира. – Не найдешь, все глубоко внутри.
– Все-таки тебе сделали богатый внутренний мир, – хмыкнул здоровяк, поправляя куртку. На нем, как и на мне, не было военной формы. – Я видел бюджет на разработки.
– Теперь я буду чувствовать себя обязанным ОВР за мое возвращение. Половина тела другая, сердце работает, но не так, как раньше, да и вместо печени какая-то хрень. Я даже не знаю, кто я теперь.
– Лишь бы мозги у тебя на месте оставались, – Владимир хлопнул меня по плечу, несильно, оценивающе. – Потому что без них ты едва ли сможешь здесь выжить.
– Ты что-то знаешь? – оживился я.
– Только по слухам. Я стараюсь передавать все Королеву, но он обычно не слушает неподтвержденные сведения. Ведь Королев с тобой разговаривал? Уверен, он не сообщил конкретики про выживших людей.
– Нет, но он сказал, что они есть со стопроцентной вероятностью.
– И ни слова про количество?
– Нет, конечно.
– Собственно, у военных нет доступа к некоторым базам, которые располагались на территории города, – сразу же предупредил Владимир. – Это так, к сведению. Потому что Королев старается не давать непроверенных данных.
– Или он просто спешил, – я пожал плечами. – Все случилось слишком быстро. У меня ведь еще должна быть тренировка.
– Потренируешься на месте, – приободрился Воронков. – Самое лучшее.
– Кому как. Несколько часов назад я даже не знал, что я, где я и вообще половину событий последних месяцев я не помню.
Лицо Владимира ожидаемо вытянулось. Пауза заняла несколько секунд драгоценного времени, которое я уже рассчитывал тратить на путь в глубины города.
– То есть как это ты не помнишь? Вообще ничего, что случилось?
– Совсем. Поэтому я здесь, чтобы не только найти ответы для Королева, отдела и всех остальных, но и самому разобраться в памяти. Кирилл уверен, что она не повреждена настолько, чтобы я не мог все вспомнить сам.
– А извлекать они не пробовали? – нахмурился Владимир и тут же расслабился: – да я же шучу. Видел бы ты себя сейчас.
– Видел бы ты себя, когда я сказал, что ничего не помню. Как жена, – грубовато отшутился я, но парня это ничуть не смутило.
– Смотрю, что ты такой же, как и прежде. Это радует, – он снова похлопал меня по плечу. – Ладно, твое возвращение все же вселяет надежду.
– На что?
– На благополучный исход! – добавил он. – Пусть ты меня тоже не помнишь, но я уверен, что раз ты в деле, то мы прорвемся.
– Скорее уж ты такими словами этой самой уверенности добавляешь. Когда отправляемся?
– Сейчас отметимся и двинем.
Вероятно, вместо того чтобы бродить по лагерю, мне нужно было просто больше узнать о том, что находится внутри него, какая тут система и прочее. Поможет в будущем, когда мы вернемся. Да и сейчас тоже неплохо бы понять, в каких местах сосредоточены войска, где наши, где нет. Все полезно.
А пока не было Владимира, который живо отправился в штаб сразу после нашего разговора, я озадачился проблемой провианта. Сомневаюсь, что мы справимся за один день, учитывая масштабы завалов и проблематичность доступа.
То есть, в идеале нам надо идти в составе группы, продолжал предполагать я, а для этого понадобится немало оружия, еды и воды – к тому же, вода может замерзнуть. То есть, обогрев и… словом, понадобится целый вагон вещей.
В школьные годы у меня были поездки в лагеря и походы, поэтому я отлично представлял, сколько всего надо брать с собой для безопасного перемещения по дикой местности. Теперь этого требовалось минимум в два раза больше.
Я настолько загрузился этими мыслями, что даже не сразу заметил Володю:
– Ты выключился, что ли? – спросил он, подойдя почти вплотную.
– Нет, – вздрогнул я. – Задумался.
– О вечном? – хмыкнул Воронков и передал мне рюкзак.
Я взялся за лямку, поднял глаза и увидел, что у напарника из-за плеча выглядывает ствол винтовки. Перехватив мой взгляд, тот произнес:
– Должен же кто-то отвечать за безопасность в нашей группе.
– За продукты не переживай, – почти сразу включился в невидимую беседу Кирилл, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. – В рюкзаке есть терморегуляция, раздельная на два отделения. Разберешься – главное, что вода не замерзнет. Все остальное Владимир тебе расскажет по дороге.
– Не хочешь за руль? – спросил Воронков, дождавшись, когда Кирилл закончит, а потом постучал пальцем себе по уху: – если что, у нас на двоих один канал.
– Пока воздержусь.
– Боишься, что растерял навык?
– Боюсь, что у меня что-нибудь разорвется. Это специально для тех, у кого с нами один общий канал.
– Ну извини, не было времени, – Кирилл звучал даже жалобно. – Поверь, мне бы очень хотелось отладить систему настолько, чтобы она работала, как часы, но не удалось, и моей вины в этом нет.
– Ого, тебя беспокоит «Эгоист»? – удивился Владимир.
– Он еще ни на ком не опробован, я – первый, – дернув плечами я повернулся в сторону города: – нам куда?
– Идем к машине, – Воронков зашагал рядом. – Ну… да, не опробован, но вроде бы как Кирилл спец по таким вещам. И наш доктор ему помогал.
– Да там не очень серьезные проблемы, просто организм Дениса очень трепетно относится к микровибрациям из-за легкого трения. Это одно из моих предположений, но на это задание вас хватит точно.
– Может, теперь мы еще и про задание поговорим? – поинтересовался я у Владимира. – Пока я видел только городские руины. Зрелище жуткое, но в целом бестолковое. От спутниковых снимков отличается очень сильно и потому я не понимаю, что именно мы должны здесь искать.
– Задание простое – искать эпицентр взрыва. И все.
– Если взрыв был подземным, там все затоплено.
– Я не сказал «найти». Я сказал – «искать», – выделил последнее слово Володя. – Понимаешь разницу?
– Угу, – кивнул я. – Мы просто ищем приблизительное место, а потом уже спецбригады займутся другими работами.
– Именно, – меня привели к добротному армейскому внедорожнику. – Залезай. Поговорим еще, пока едем.
– Куда это вы собрались? – произнес кто-то из проходящих мимо бойцов.
– На дело, – бросил Володя, уже закрывая дверь.
Я последовал его примеру и не стал вступать в полемику с солдатом. Успею еще наговориться с другими людьми.
Воронков взревел двигателем и, раздвигая одним лишь шумом толпу солдат, направился в сторону города. Пока он с напряженным лицом крутил рулем, чтобы не раздавить кого-нибудь из своих, я не решался заговорить.
Медленно, но верно мы добрались до массивных ворот, добротно сваренных из толстого профиля с густой арматурной решеткой.
– Должны были предупредить! – Владимир высунулся в окно, и парни у ворот закивали. – Ну так чего стоим! Открывайте! – рявкнул он на неторопливых стражей развалин.
Один из них с приличным усилием нажал на кнопку. Громко лязгнул привод после запуска двигателя, и ворота, покачиваясь, потянулись в сторону.
Окрашенные в серый цвет, они уже покрылись трещинками и пятнами ржавчины, производя до крайности удручающее впечатление.
Как только они открылись полностью, Владимир утопил газ в пол и оставил ворота позади. Я обернулся, чтобы посмотреть, что у нас еще есть в автомобиле, наверняка подготовленном, как и все остальное, ОВР.
– Все самое главное мы уже взяли, – произнес Воронков.
– Самих себя? Или ты про вот эти дамские сумочки? – теперь рюкзак в моих руках казался очень маленьким. Настолько, что на миг даже страшно стало потеряться в городе больше, чем на два дня. Ведь провианта внутри едва ли много. Не говоря уже про воду.
На всякий случай я взвесил рюкзак еще раз. Около пяти килограммов. Может, чуть тяжелее. И не удержался, чтобы раскрыть его поскорее.
Внутри была батарея бутылок с водой и несколько пакетов без этикеток, но с порошком внутри.
– И это – еда? – уточнил я. – Опять наше изобретение?
– Нет, не наше. К счастью, все это придумали чуть раньше и потому нам осталось только довести до ума в плане питательности. В каждом пакете около ста граммов порошка, который разводится водой и, в принципе, для нормальной жизнедеятельности этого хватит на двадцать четыре часа.
– А Денису и того больше с его пониженным потреблением натуральной энергии, – добавил Кирилл.
– Ты и раньше встревал в разговоры? – сердито спросил я, перебирая пакеты.
– Да. Я же спец, без меня здесь – просто никуда.
– А со связью проблем не будет? Глушилки и все такое?
– Не будет. Я постоянно с вами. Вы уже вышли на боевое задание, поэтому я помогаю, чем могу. У нас отличная связь за пределами всевозможных глушилок, так что от меня вы сможете отвязаться лишь если выкинете наушники прочь.
– Я уже об этом подумываю, – хмыкнул я. – Так, значит, мы ищем эпицентр взрыва. А разве его нельзя было как-то определить по карте? Ведь столько спутниковых снимков и…
– А сколько снимков? – опять влез Кирилл, хотя я планировал услышать ответ от Владимира. – Спутники не ведут съемку ежесекундно. И не всей площади планеты, если тебе интересно знать. А взрыв – это дело мгновенное. Вот его последствия – другое дело.
– Ты хочешь сказать, что фото, которые мне показывал сам Королев – единственные, какие есть?
– Да! – воскликнул Кирилл. – Рад, что ты додумался до этого хотя бы сейчас. И не трепался об этом прилюдно. Что касается взрывных процессов, то я потратил немного времени на моделирование, чтобы прикинуть за счет разрушений, с какой скоростью шла волна и ее мощность, а также множество других параметров…
– Короче давай!
– Общее время взрыва – не более четырех секунд. С момента появления максимального давления в точке взрыва и до остановки первой волны. Прочие колебания были уже второстепенными и не так заметны. С учетом всей сейсмической активности и данных со станций, а также наложения… – мы с Володей переглянулись, – ладно, я понял по вашим лицам, что столько информации вам не нужно.
– Суть давай.
– Суть… – Кирилл огорченно вздохнул.
– Ну, область взрыва – центр города примерно пять на пять километров, плюс минус еще два в погрешности.
– Класс, – проговорил я. – Нам за десять дней, но желательно быстрее – необходимо найти примерную точку входа? Или сузить радиус поисков? При таком-то взрыве самое точное у вас уже есть. Не верится, что можно определить точнее. Скорее всего, весь центр тупо залит водой по самые крыши.
– Не скорее всего, а так и есть – очень много строений уничтожено. И ты сам это видел, – продолжал наш всезнайка. – Однако точно тебе скажу – ты сам поймешь, когда увидишь, где был эпицентр.
– Воронку? С такими размерами ее на фотографиях со спутника видно. Кстати, а как давно проводили съемку тех кадров, которыми меня пытался порадоваться Королев?
– Почти сразу, в тот же день. А потом спутник отключили, потому что заглушили всю зону над городом. Лучше никому, чем всем.
– М-да, веселая ситуация, – проворчал я.
– Ни разведки, ни спутников. Кирилл, мы вдвоем, – начал перечислять Владимир, причем тоже до крайности безрадостно.
– Прорвавшиеся внутрь, невыпущенные наружу, бандиты, одичавшие животные, – продолжил я.
– А еще проломы в земле, выбитые люки с ледяной водой, разлитые технические жидкости – вероятно, ядовитые и даже легковоспламеняемые, остатки зданий, готовые упасть вам на головы, – добавил Кирилл.
– Рекламщик из тебя так себе, – я решил остановить его словоизвержение. – Знаешь, как-то не вдохновляет на подвиги.
Автомобиль тряхнуло. Я посмотрел в окно, оторвавшись от изучения пакетов с порошкообразной едой. Снаружи открывался малоприятный пейзаж. Если раньше город и прилегающие к нему районы пытались украсить какими-либо яркими строениями, то их либо не осталось вовсе, либо виднелись лишь бетонные серые стены без облицовки.
– Да и зрелище удручающее, – добавил я и посмотрел на дорогу – поперек всех трех полос бывшего скоростного шоссе то и дело мелькали трещины и небольшие провалы.
– Думаю, что до границ застройки мы доберемся на машине, а дальше уже двинем пешком.
– На вездеходе не проще было?
– Провалиться на нем будет очень весело, даже если ты умеешь плавать. И даже не в воду. А просто в груде обломков затеряться.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять – на этот раз острит не Кирилл, а Владимир. И даже не острит, а разговаривает вполне серьезно.
– Человека проще вытащить, чем пять тонн вездеходного монстра, зажатого плитами, – он начал крутить рулем и сбросил скорость, чтобы уверенно объезжать ямы, которых становилось все больше. – Поэтому едем предельно налегке. Потом, когда все будет обнаружено, пойдет зачистка, если потребуется, и лишь затем – тяжелая техника.
– И ради этого всего ждали нас, да? – уточнил я свою роль.
– От тебя ждали ответов, а ты их не дал, – напомнил Кирилл. – Вот поэтому ты и едешь сюда. Помочь и вспомнить, как ты сам говорил только что.
– Хоть у кого-то есть память, – негромко произнес я.
– А я все слышал.
Я замолчал. Володя, матерясь себе под нос, сбросил скорость еще раза в два и продолжал все усерднее крутить рулем. А мы даже не добрались до эстакад…
Глава 8
То, что мы до них доберемся, я сомневался. Но что не преодолеем образованные завалы и проломы – сомнений не было никаких. Собственно, так оно и получилось.
И если на растрескавшейся земле даже в паре километров от города еще можно было встретить лишь редкие автомобили, ближе к застройке их стало чуть больше. Но поскольку событие было практически мгновенным, я не заметил какого-то особого скопления.
Зато у многих машин остались открытыми двери, а внутри я не заметил тел – это внушало надежду на то, что в городе будет немало живых людей.
– Кирилл! – позвал я, в надежде, что спец ответит почти сразу.
– М? Чего? – последовал мгновенный ответ. – У вас уже проблемы?
– Нет, пока только вопросы.
Володя замедлился до предела, выруливая между препятствиями, а потом и вовсе остановился. Перед нами лежала опрокинутая набок плита, обвалившая с пролета одной из петель трассы. Она придавила собой пару легковушек, расплющив их настолько, что даже цвет теперь с трудом угадывался: у одной из-под обломков торчал лишь бампер и часть колеса, а другая демонстрировала сложенный гармошкой зад.
– Выходим, – не спрашивая, произнес Воронков, а Кирилл, стоило нам покинуть теплый салон внедорожника, сразу уточнил:
– Вопросы какого рода вас внезапно начали беспокоить?
– Относительно людей, – начал я. – Ты же видишь обстановку?
– Никогда не жаловался на собственную технику, – обиженно произнес спец. – Но да, вижу много машин, они пустые. Понимаю, к чему ты клонишь. Люди должны были куда-то деться. Но я тебе отвечу на этот вопрос: скорее всего, они мертвы. Даже нет. Восемь из десяти человек стопроцентно мертвы. И если ты думаешь, что в городе тебя встретит целая толпа – ты ошибаешься.
– Циник, – коротко ответил я.
– А ты хотел стать спасителем человечества? Сам только-только из мертвых восстал. Ну ладно, не из мертвых. Из состояния овоща в состояние чего ты жаждешь войти?
– Кирилл, – сдержаться от ответа было очень сложно. – Ты же понимаешь, что я рано или поздно вернусь на базу.
– И?
– И ты пожалеешь о большей части своих шуточек. Давай серьезно.
Я начал осматриваться. Отсутствие высоких зданий было большим плюсом – очень сложно найти позицию для обстрела. И задумался о том, что я прежде всего ставил безопасность, совершенно не представляя, что именно нужно делать. Может, я все-таки начал что-то вспоминать?
– Долго стоять собрался? – окрикнул меня Володя. – Давай. Пора.
Я спешно развернулся, бросив прощальный взгляд на заснеженное шоссе с брошенными машинами. Может, я когда-то и мечтал оказаться в постапе, но не в таких условиях.
Мы обошли обваленную плиту. Я утешил себя тем, что не видно людей, которые не успели выбраться из автомобилей. Как-то вид крови меня не очень привлекал. А замороженные внутренности, которые вышибает наружу ударом стотонного куска бетона смотрятся совсем уж нехорошо.
– Знаешь, ты так и не сказал мне насчет армейских баз. Что с ними не так? – вспомнил я слова Володи. – С ними нет связи, но так разве она есть в городе?
– Нет, ты немного меня не понял. Я не говорил, что с ними что-то не так. Тут я даже недоговорил мысль. Просто, согласись, что логично увидеть людей в безопасном месте.
– Логично, – согласился я.
– Вот! А логика здесь такая, что самые безопасные места – армейские базы. Как ни крути. Это же Питер!
– И? – недопонял я восклицания. – Что, в другом городе есть более безопасные места? Или здесь безопасно в принципе только на военных базах? Скажи ты такое до взрыва, местные тебя с потрохами сожрали.
– Ну нет, совсем не это имел в виду, – немного смутился Владимир. – Просто в каждом городе на случай военных действий или чрезвычайных происшествий есть свой список объектов, где можно спрятаться. Подвалы, бомбоубежища, очень прочные строения – как правило, малоэтажные, на хорошем фундаменте и с очень толстыми стенами. Много вариантов. Метро еще, к примеру.
Он шагал очень быстро, и я едва успевал за ним, но все же поторапливался, как мог – стараясь при этом не сбить дыхания. Наш поход превращался в роад-муви. Сейчас мы потреплемся, дойдем до центра города, ткнем в нужное место пальцем, сунем маяк и все. Вот оно. Готово, миссия выполнена и можно идти домой.
– Но здесь, – продолжил Воронков, – именно из-за события возникает множество нюансов. Как ты видишь, например, вот здесь.
Мы как раз шли мимо новостроя, который на моей памяти – когда я несколько лет назад по работе ездил в Питер, – выглядел более презентабельно. Сейчас же от семнадцати этажей осталось три, которые торчали голыми плитами, незначительно возвышаясь над грудой поломанного бетона. Из серости вышел и вошел в серость, подумал я с грустью.
– Вот здесь – что? Еще одна развалина. Что дальше?
– Высотка. У нее – подвал. А подвал – очень даже хорошее убежище. Что в итоге? Ничего. Видишь доступ вниз? Правильно, потому что его нет. И это еще на относительной возвышенности. Если посмотреть на старые здания, которым хотя бы пятьдесят лет и больше, то они стоят гораздо ближе к воде. Поэтому любое повреждение в фундаменте, сводах или даже простая трещина в земле неподалеку затапливает подвал. Делает его как минимум сырым и непригодным, а как максимум – вода заходит еще выше.
– Звучит логично, конечно, но почему та же самая логика по твоим рассуждениям, не применяется на военные базы, м?
– Потому что все они стоят не в центре. Там прочные здания, которые непохожи на этот новострой из разваленных плит. Понимаешь? Тут все иначе. Капитальнее, масштабнее. Почти все они строились на случай ядерной войны. И если в метро достаточно отрубить всю энергию, чтобы даже через крохотную трещину затопило тоннели, то на базах этого нет.
– Все равно не понимаю твою логику. Я вижу, что здесь свалило высоту. Там, где располагается штаб оцепления, тоже было хорошее и прочное здание. И теперь его тоже нет. Одни сваи остались. Судя по фотографиям… – я начал говорить громче, сам того не замечая. Эхо почти не отражалось от множества грубых поверхностей. – …в городе вообще почти нет ничего высокого. Максимум – это вот, – я ткнул пальцем в остатки дома, которые мы только что оставили за спиной. – А в центре и того хуже.
– Нет, должно что-то остаться. Базы дальше от эпицентра взрыва, – продолжал спорить Владимир.
– Думай, как знаешь. Вот если бы за прошедшие недели хоть кто-то запустил аварийное электроснабжение на базе и подал признаки жизни – тогда да, охотно поверю, что можно отправить кого-нибудь спасать выживших. А так – нет. К тому же Кирилл чего сказал?
– Что восемь из десяти погибли, – тут же откликнулся техник.
– Вот видишь, – продолжил я. – Но спорить с тобой не хочу. Желаешь верить – верь.
– А ты скептик, Денис. Не ожидал от тебя такого.
– Город влияет, – ворчливо отозвался я. – Мертвый город.
– Хорошо, что еще обошлось без мертвых людей, правда? – вступил Кирилл. – Хотя зимой трупы замерзают и хорошо сохраняются, не разлагаются, их почти не объедают бродячие животные и…
– Может. Мы. Закончим уже про мертвяков?! – воскликнул я. – И так не по себе! Не ты идешь в руинах!
– Ну тише, тише, не ори. Вечер скоро, мало ли кто тут еще.
– **дь!
– Понял-понял, – успокаивающе произнес Кирилл. – Все понял.
– Насчет вечера, Володь, – обратился я к напарнику. – Я не заметил спальников. У нас опять технологии, о которых я ничего не знаю?
– Увидишь, – ухмыльнулся Воронков. – Ну-ка… – настороженно произнес он, скидывая с плеча автомат, который я поначалу принял за винтовку. – Движение впереди!
– Подтверждаю по твоей камере, – тут же монотонно ответил Кирилл.
Я поспешил посмотреть вперед и заметил на фоне руин следующих домов какое-то шевеление и сунул руку за борт пальто. Через перчатку рукоять пистолета чувствовалась очень хорошо, но доставать я его не спешил. Впереди никто не стрелял и не ощущалось никакой угрозы.
– Дайте-ка посмотрю повнимательнее, – пробормотал техник, стуча по клавишам, как заправский программист. Вероятно, он таким и был, но где же мне знать, если память отказывалась реанимировать последние недели моей жизни до… до вот этого всего. – Так, вроде бы не вооружены, но их пятеро.
– Подтверждаю, вижу пятерых, – проговорил Владимир.
Я же уставился вперед, высматривая контуры людей на расстоянии не меньше, чем в три сотни метров. Да, пятеро, хотя некоторых выдает только сам процесс «шевеления». На всякий случай я посмотрел и назад – вдруг все же это ловушка. Но за моей спиной никого не оказалось.
Нервы напряглись до предела и пистолет я вытащил наружу. Пятерка зашевелилась заметно активнее, явно спеша к нам всей толпой.
– Что думаешь? – я подошел ближе к Владимиру, но остался на расстоянии в пару метров. И снова недоуменно оценил маневр, приписав его к тому, что мозг все-таки что-то помнит.
– Что мы привлекли их внимание, но стоит держаться настороже, – коротко бросил Воронков. – Раньше мы с тобой в такие переделки не попадали. Не настолько армейское было это дерьмо.
– Зря сказал, – я стиснул пистолет покрепче. Поднимать пока было рано. – Вроде бы не вооружены?
– Да что ты переживаешь?!
Меж тем расстояние между нами и группой людей сокращалось. Я же как нарочно вспомнил, что были еще и те, кто прорвался внутрь, а еще были люди Ливанова, о котором я благополучно забыл – и ведь надо же было так невовремя! Пока я находился на базе, самое время порасспрашивать людей о начальстве, но ведь нет!
– Стойте на месте! – загремел Воронков, поднимая автомат повыше. Черный ствол эффектно выделялся на фоне серого бетона, припорошенного смесью пепла и снега. – Стойте! Кому говорю! – еще резче высказался он, пока группа не встала посреди свободного от обломков куска дороги.
Мы сократили расстояние до десяти метров, внимательно наблюдая за каждым из пятерки. Если у них было десять глаз, то нашу третью пару они не могли видеть. Наше существенное преимущество в любой предстоящей схватке. И оно придавало мне хоть какую-то уверенность – не замечу я или Владимир, так Кирилл подскажет.
– Кто вы такие? – обратился к группе Воронков, сохраняя грозный вид. Я же скрестил руки на груди, готовый в любой момент направить ствол в сторону потенциального источника опасности.
Перед нами стояла кучка людей весьма разношерстного вида. Пара бородатых мужчин, один примерно моего возраста, что-то около тридцати, а другой заметно старше. Оба одеты в пыльные, а местами и порванные куртки.
Еще две женщины, на этот раз примерно одинаковые по возрасту, с темными волосами, собранными в тугие пучки на затылке, и девочка с косой, которая не отличалась от прочей четверки. Женскому полу достались полноразмерные куртки, а девочка и вовсе тонула не в своем размере. Ничего удивительного в том, что издалека она казалась такой же взрослой, как и остальные.
– Мы здесь живем, а вы? – ровным и хорошо поставленным голом произнес мужчина в возрасте. – Нам не удалось выбраться из-за оцепления и… – то, что он говорил дальше, внезапно заглушил голос Кирилла:
– А теперь будь особенно внимателен. Смотри, они привели с собой ребенка. Якобы безопасно, они не причинят вам вреда. Сейчас забалтывают – вы у них почти ничего не спросили. Ну, и оружия не боятся. Так что три пункта подряд – бинго! Скорее всего, перед вами обычная ловушка. Посматривай по сторонам и за спину – лучше всего. Прямо сейчас!
Я обернулся, но не увидел никого, только лишь услышал, как хмыкнул Кирилл мне в ухо. И поспешил повернуться лицом к людям, изучая их поведение и пытаясь найти что-то, указывающее на настоящую ловушку. А не придуманную Кириллом.
– … в общем, тут не очень безопасно, – мужчина развел руками. – Но сегодня хотя бы тихо. Вчера вот… Сейчас вы этого не увидите, но следов было много.
– Следы, следы… – забормотал Кирилл, – хм, ничего не вижу. Так, за бортом минус два, снег свежий, а вот прогнозы погоды здесь уже давно не сбываются. Катаклизм целый, а не взрыв под землей!
– Что за следы? – наконец-то произнес я и вся пятерка повернулась в мою сторону.
– Следы? – переспросил мужчина в возрасте. – Как это всегда бывает, знаете? Кровь… Резина. Тела они забрали.
– Резина? В смысле, следы от шин? Разве по городу можно перемещаться на автомобиле?
– Да, – с легким недоверием произнес парень, потому что мужчина в возрасте замешкался с ответом. – Мы видим, что вы не местные, не удивляйтесь. Мы тут так живем, знаете… привыкли уже и к оружию, и к стрельбе. Только вот не понимаем, почему нас отсюда не выпускает никто.
– Этого мы и сами не знаем, – ответил я, не раздумывая. – И много ли тех, кто в городе с оружием ходит?
– Ну так, – уклончиво продолжил парень. – Немало.
– Немало – это сколько? Конкретно! – требовательно спросил Владимир. – Десятки? Сотни?
– Ну, если всех посчитать… – наконец-то нашелся с ответом старший, – так до полутысячи можно дойти, мне кажется. Ездят тут на мотоциклах, машинах, автобусах даже. И всегда на разных!
– Топливо-то где берут, – пробормотал Кирилл мне в ухо. – Интересно девки пляшут.
– Это все в одной банде или в разных? Военные среди них есть? – продолжал Владимир, вновь перехватив инициативу в переговорах.
– Есть, но маскируются, – уверенно отозвался тот, что помладше. Женщины предпочитали упорно хранить молчание.
– То есть, вы знаете, как они выглядят, но все же решили выйти к нам?
– Вы отличаетесь, – наконец-то произнесла одна из дам.
– Интересно узнать, чем и как? – поинтересовался я.
– Вы чище, – подхватила девочка.
– Маш… – тут же укоризненно произнесла женщина и малышка покраснела.
