Андрей Валерьевич Степанов
Выживший-6: Зима близко. Том 2
Глава 1. На половине пути
Зима наступала. Лето закончилось, а осень предстала перед нами лишь несколькими неделями переходного периода. А переходный период полон сюрпризов. И не только погодных.
Хотя даже про них есть что сказать. Ночная температура регулярно опускалась ниже десяти градусов – но только по ощущениям и невероятной росе. Градусников у нас не было. Рассвет по технологиям не доходил до того, что я видел иногда в своих снах. Такое же унылое Средневековье.
Но и это было для нас хорошим началом, подспорьем к тому, чтобы двигаться вперед. Я решил, что сейчас, когда холодов можно ждать в любой момент, лучше всего вести какой-нибудь понедельный отчет для себя. Не так, чтобы это выглядело, как дневник или отдельная задача, но для собственного понимания – действительно ли мы готовимся к зиме или деятельность наша сомнительна в лучшем случае. А в худшем – вообще распыляет ресурсы на ненужное.
Неприятные мысли посещали меня лишь в том случае, если что-то не получалось или получалось сделать не так быстро. Например, когда мы начали создавать лесопилку. Чем не проблема, решить которую можно было и быстрее – заранее зная, что и как необходимо делать.
И такие проблемы возникали почти во всех наших начинаниях. Казалось бы, что такого сложного в том, чтобы поставить простую лесопилку? Возьми любую игру – либо ты рубишь лес, чтобы создать там строительную площадку, либо… Но на самом деле давно уже было понятно, что реальная жизнь здесь игрой не перебивается. Если только кто-нибудь из верхних балуется игрушками.
Но я представлял себе это весьма смутно, так как не видел ни одного из них. Представить себе сложно, что я прошел такой путь, организовал немаленькое поселение – и в итоге максимум, до которого я дошел – глава Полян. Вернее, глава полянского Совета.
Так вот, возвращаясь к проблемам, которые стоило бы предусмотреть. Прежде всего – дорогу. Да, предусмотреть стоило, но и подготовка тоже была для меня важным этапом.
Мне вдруг показалось, что за прошедшие две недели я ничем другим и не занимался, кроме как помогал возводить лесопилку. Лес. Дорога, стройка. Пильные полотна.
Да, предусмотреть то, что при таком расположении сама постройка отняла в разы меньше времени, чем подготовка – было сложно. И хорошо еще, что на первое время проблем с подвозом ресурсов не предвидится.
А кроме того… Хватит про лесопилку. На самом деле всего лишь две недели – а прорыв. Настоящий прорыв, который заставил меня выбраться из Рассвета, когда я завяз в поселении надолго.
Но и это не заставило меня вспомнить о настоящей цели. Ради чего все это делается? Для меня или для людей? Сперва для людей, чтобы потом мне же было проще.
Проще перебраться в город. Узнать, что происходит на самом деле. Почему идет бесконечная война и почему страдают люди.
Очень много странностей имеется в этом мире. Почему война бесконечна? Почему нет технологий, почему они не развиваются?
У меня Орек, Крол и Окит думали насчет привода для пильного механизма. Составили его, установили, потом модернизировали. И даже, быть может, проводят исследования и сейчас, думают над тем, как сделать работу лесопилки еще более эффективной.
Почему же в другой части мира этого не происходит? Некогда? Незачем? Ломать голову над тем, что пытаются сделать другие люди – глупо. Они делают то, что считают нужным.
А ко мне бегут люди. Да, я всех приючу. И сделаю так, что у каждого была работа. Как бы то ни было, игра здесь или нет, опыт моей прошлой жизни можно воплотить на максимум. Не зря же я играл в Тропико. Во все части!
И знаю, что безработные люди так же страдают, как и люди, у которых этой работы выше крыши. Вот, Йон уже свалился.
А ведь этот человек прямо сейчас был бы очень важен. Кто еще будет класть печи, чтобы у людей было тепло в домах?
Уверен, что сейчас Йону уже лучше. И он лежит, отдыхает – но напрягать его нельзя. Надо было дать отдых раньше, однако я не видел того, как перенапряжен один из самых важных сейчас людей для Рассвета.
Дать отдых другим – надо. Только бы не прибыли еще беженцы.
Я фыркнул. Удивительно. Еще несколько дней назад я мечтал о том, чтобы мое поселение росло. Развивалось. Увеличивалось в численности, в площади. В ценности. Каждый поселенец привозит с собой живность, транспорт, тяговую силу. Детей.
Одних детей в Рассвете сейчас несколько десятков. Уже сегодня можно сказать, что мое поселение способно просуществовать очень и очень долго. Безопасное, устоявшееся, с минимальными проблемами.
Но иногда проблемы могут внезапно разрастись вширь. А я не пытаюсь их купировать.
– Как дела? – ко мне подошел Аврон.
– Так себе, – ответил я. – Так себе. Могло быть лучше, будь я более предусмотрителен.
Листок из тетради, который вырвал Отшельник, я все равно носил с собой. Его можно использовать для того, чтобы создать свою систему. А вообще, надо определить не более трех рабочих задач, а остальное разделить между остальными. Или…
– Почему? – продолжал любопытствовать помощник. – Я думал, что у нас все не так плохо. Ведь есть кирпичи, скоро будет печь…
– Кирпичей очень мало, Аврон. Йон слег. Выкладывать это все некому.
– Так что же, остановимся на полпути??
– Нет, не думаю. Но я не знаю, как класть.
– А как делать кирпичи – знаешь? – оживился Аврон.
– Разве у нас с тобой более нет никаких задач? – я приподнял одну бровь.
Нечего удивляться тому, что фигура Аврона в моей жизни как-то отошла в сторону. Да и вообще. Я весь в делах – мне толком не с кем общаться. И все, что я создавал за последние дни и недели, я делал по собственным задумкам.
Не собственными руками, но по личным идеям и инициативам. И, да, помогал во многом.
– Задач… Бавлер, ты напридумывал столько, что и вдесятеро большее количество человек будут делать это еще не один день. Мы строим склад для города, достраиваем дома. Еще у нас делаются мастерские. Рабочий квартал, – продублировал Аврон. – Люди называют кто как. Но делаются.
– Дороги тоже? – уточнил я.
– Рук маловато, каменотесов нет, – пожал плечами помощник. – Но дело не в этом. Пока нет дождей – а для здешней осени очень странно отсутствие дождей. То, что пролилось в этом сезоне с неба – не дожди. Так, мелочь. Пыль. И это хорошо.
– Чем же?
– Скорее всего, дожди пойдут позже. Посадим озимые. Их прольет. Укоренятся. Но более точно надо с фермерами поговорить.
– Вот, а ты сказал, что дел нет.
– Это подождет, посадки не завтра. Но холода грядут, так что нам неплохо бы заняться теплом. Отоплением и печами. Кирпичом для этого. Что осталось после Йона?
– Ты так говоришь! – воскликнул я. – Будто бы он умер!
А для меня вообще было особым достижением, что в поселении пока еще никто не умер! И я не планировал, что будут те, кто не переживет зиму.
– Что ж, – Аврон пожал плечами. – Я не знаю, что с ним случилось, но верю, что все будет в порядке. – А теперь скажи мне, что нужно знать о том, чтобы делать кирпичи?
Я решил, что в этом вопросе мы точно не остановимся на полпути. Но все же задумал переговорить с Йоном, Отшельником и Вардо. Кирот постепенно отходил на задний план. И в мой путь он вписывался все меньше. Особенно с тех пор, как прекратились поставки металла.
Но было множество других достойных людей, которые путь со мной пройдут не хуже. Не сзади меня. А рядом. Вместе. И ради таких я строил Рассвет.
Глава 2. Мординские секреты
Времени мы не теряли. Осень была относительно теплой – но лишь пока светило солнце. Как только оно опускалось за горизонт, температура стремительно падала.
Надо было спешить. И, прежде всего, чтобы помочь простым людям. И Йону – чтобы он помог нам помочь простым людям. Логика понятна, так как он – единственный кирпичник на весь Рассвет.
К счастью, сейчас он уже немного пришел в себя, но из-за слабости ничего не мог делать. Разве что с трудом шевелился на соломенной кровати, затянутой сероватой простыней. И немного говорил. Достаточно для того, чтобы объяснить нам, что надо делать.
Вдвоем с Авроном мы нашли бывшего всадника, который был еще и бывшим пленником. Тот все еще переживал, что все случилось «в его смену»
– Я правда ничего не делал, – первым делом сказал он, когда мы нашли его, бесцельно мотающего круги по улицам. Он решил, что мы пришли за ним.
– Верю, – тут же отозвался я. Всадник поднял давно немытую голову, напомнив мне, что общественные бани надо тоже успеть построить до зимы. – Но то, что Йон временно неспособен работать, не значит, что его дело не стоит завершить. Мы идем помогать. Ты с нами?
– Да! – усердно закивал незадачливый воин.
– Звать как? – спросил его Аврон.
– Маринек, – тот чуть склонил голову, проявляя почтение.
Мы втроем вышли из Рассвета и направились к Нируде. Инструмент не брали – все, что могло пригодиться, осталось там, на месте. Когда же мы прошли достаточно далеко, что никого не было рядом, и никто не мог нас подслушать, я сообщил Аврону:
– Маринек из Мордина. Верно? – уточнил я у всадника. – Аврон мой помощник, ему стоит знать такое.
– Из Мордина? – сперва чуть испуганно, а потом уже более уверенно переспросил Аврон: – Из Мордина??
– Да, – и Маринек снова склонил голову.
Я попытался рассмотреть его получше, увидеть какие-то другие черты, но он выглядел, как и прочие жители Пакшена, Полян, Бережка и Ничков. Ничего особенного. Подбородок, чуть выступающий вперед, впалые щеки, едва заметные скулы на узком лице. Такой же, как и все.
Военный ведь, как Перт. Или как наемник Конральд. Откуда это воспитание, эти манеры, эти поклоны!
– Расскажи о себе, – попросил я. – Дорога длинная. Мне интересно, кто ты такой, как ты попал в армию Мордина. Что происходит в этом мире с твоей точки зрения?
Маринек помалкивал, но всем видом показывал нерешительность. Он явно раздумывал над тем, что можно мне сказать, а чего говорить нельзя. Секретов у всадника имелось прилично – иначе бы он сразу выпалил все, что знал.
– Просто вы вдвоем – единственные пока что жители Мордина и его земель, – пояснил я. – И, чтобы понимать, какая у нас ситуация, мне стоит знать про Мордин чуть больше.
– Я не могу рассказать всего, – негромко ответил мне всадник. – Секреты моего города…
– Давай сперва о себе. Кто ты?
– Я Маринек из Орстеда.
– Что это? – продолжал расспрашивать я. Мы даже шаг замедлили, чтобы услышать как можно больше сведений.
– Орстед – городок южнее Мордина, – Маринек отвечал только на то, что мы хотели у него узнать. Информацию он давал вроде бы охотно, но в то же время в безумно ограниченном количестве.
– Орстед, – проговорил Аврон, – я о нем не слышал. Надо будет узнать о Конральда… он много где был.
– Конральд? – вдруг нахмурился Маринек. – Я знаю о нем. Хороший воин, но лично я с ним не сталкивался.
– Ты с ним ехал в соседних телегах, – улыбнулся я. – Хорошего воина знаешь только по слухам, а лично не узнал.
– О, так он живет здесь? В Рассвете? – обрадовался всадник – причем обрадовался неприкрыто и искренне.
– Да, конечно, вечером, я думаю, ты с ним переговоришь, – я поспешил успокоить Маринека. – Так, Орстед… это, вероятно, что-то вроде здешних Полян?
– Ну да, – охотно кивнул всадник, помощник кирпичника. – Да, только больше на город похоже, чем на деревню.
– Я думал, что везде плюс-минус все одинаковое, – я пожал плечами, – и что Пакшен от Мордина отличается разве что названиями да мировоззрением.
– О, нет, все куда сложнее, – заметил Маринек. – Дело не только в названиях. Дело в стиле жизни. Пакшен выживает. Мордин – вливается в общий… ритм жизни. Сотрудничает, договаривается.
– Так сколько населения в Орстеде? – встрял Аврон, который до того внимательно слушал, а после слов о разнице между Пакшеном и Мордином внезапно подключился к нашему диалогу.
– Человек триста. Может, даже пятьсот, – ответил всадник, но Аврон вдруг ускорился и встал перед нами:
– Лжец! – крикнул он. – Шпион! Мординский шпион!
И, если бы я не перехватил его руку, то, наверняка, ударил бы Маринека. Тот испуганно присел, но защиту выставил впереди себя профессионально.
Догадаться, что для подстраховки Маринек врет насчет населения Орстеда, было несложно, но я увлекся самим процессом получения информации. И почти все впитывал, не сортируя. А следовало бы разделять ложь и правду.
– Не шпион, вовсе нет, – оправдывался всадник. Когда же я строго посмотрел на бывшего пленника, раздался вздох. – Да, я сказал вам неправду. У Мордина нет столько людей, сколько сейчас есть в Пакшене. Слухи такие ходят, что нас даже в ловушку заманили, сдав форт.
И выжидающе притих, полагая, что я сейчас открою ему планы, о которых сам не имел ни малейшего понятия.
– Маринек, я же не спрашиваю тебя о силах, которые вы скопили у себя. Не спрашиваю о фронте. Войсках. Мне интересен Мордин даже не столько как потенциальный победитель или проигравший в этой войне, сколько как место, где живут люди. Люди с другим взглядом на мир. Мне мординские секреты не нужны, – я набрал воздуха побольше, и, подтолкнув Маринека, пошел вперед, к Нируде. – Ты многое и сам сообщил, еще до того, как раскрыл рот. Разве не так?
– Не так, – выпалил всадник.
– Ты пришел ко мне, хотя не знал, что у меня есть. Боялся, что тебя сварят. Или сожгут. Или еще что-нибудь с тобой сделают, потому что думал, что я – маг. Не согласился остаться у Анарея.
– Тот бы меня живьем закопал.
– Сварить – не лучше. Я предположил, что ты тоже бежишь от войны. И на виде тебе лет куда больше, чем мне, – я прищурился. – К тридцати?
– Двадцать шесть, – мрачно проговорил Маринек, понимая, что его раскусить – как гнилой орех расколоть.
– А сколько из них ты находишься на войне? – продолжал я. Дорога и без того долгой была, а в таком разговоре она становилась еще длиннее.
– Десять, – тем же тоном продолжал бывший всадник. – И ничего хорошего я там не увидел. Простите, я не должен был этого говорить.
– Маринек, я здесь, похоже, один из немногих, кто пытается хоть как-то остановить кровопролитие. В любом его формате. Мне жаль, что из твоего отряда выжило так мало. Мог не выжить никто.
– Могли не выжить и солдаты Пакшена, – с налетом злости проговорил Маринек.
– Могли. Если бы меня не было рядом. Думаю, с их способностью не держать оборону… А, может быть, это тоже была ловушка. Как и форт. Вы же так думаете у себя в Мордине?
Помощник кирпичника засопел. Мне пока что удавалось ловко перевернуть его слова против него самого.
– Пойми, – продолжал продавливать я. – Мне видится, что ты пришел к нам не просто жизнь свою спасти. На тот момент, когда ты согласился, ты даже не был уверен, что эту жизнь ты сохранишь. Но зато, когда я направил тебя работать, а не маршировать с оружием в руках, ты сразу же сорвался с места и заделался помощником у Йона. И знаешь, что странно? – спросил я внезапно. Маринек замер. – Странно, что когда мы с ним разговаривали сегодня, он ни одного плохого слова о тебе не сказал. Упомянул только, что за работу ты взялся живо – но это я и сам видел.
Кажется, сегодня мне предстояло очень много говорить. Давно пора, но я еще не привык так же активно работать языком, как до того я работал руками.
– Поэтому, – после короткой передышки продолжил я, – мне кажется, что ты и сам бы не против сбежать от войны.
– От войны не сбежишь, – без угрозы, а скорее с предупреждением умудренного опытом человека, проговорил Маринек. – Потому что сбежать нельзя. Чем дальше люди прячутся, тем сильнее их хотят найти. То же самое и с войной. Ты либо сам вернешься, потому что в противном случае тебя ждет наказание. Либо тебя убивают. Конец один.
– Конец у всех один, – ответил Аврон, порадовав меня философским подходом к жизни.
Я же заметил, что за прошедшие месяцы, напрактиковавшись в общении с разными людьми, я быстро находил подход и разговаривал в целом куда лучше, чем в первые дни знакомства с Отшельником.
– Так ты тоже предпочитаешь сейчас взять передышку, а не воевать, – сказал я.
– Устал. Солдату приходится терпеть многое. Конному – чуть меньше. Да и пора мне уже остепеняться. Я ведь тоже свои вопросы задаю, Бавлер. И ответы на них получаю. Я вижу, что ты не с Пакшеном. Вижу, что ты сам по себе. Но, боюсь, сильные мира сего легко тебя продавят.
– Почему же?
– Потому что у тебя есть Рассвет. И я насчитал там около двухсот жителей. Наши города с окрестными территориями – это от восьми до тридцати тысяч. Даже если твою деревню вооружить поголовно – не выстоишь. Даже если Пакшен сейчас плюнет на наше наступление и отправится завоевывать тебя.
– Знаю, – ответил я. – Но Пакшен не может плюнуть на ваше наступление, поэтому я сейчас в полной безопасности. К тому же Нируда есть.
– До января, – хмыкнул всадник. – Пока не встанет крепкий лед. Но два месяца всего. А потом – безопасность еще на десять.
– Рано еще думать об этом. Скажи, Маринек, – вполне серьезно ответил я. – Как тебе у нас вообще? Несколько дней ты провел, поделись впечатлениями. А потом сам себе и ответишь на вопрос о нашей безопасности.
– Я… – осекся всадник.
– Правду. Не думая. Голову никто не отрубит, – пообещал я.
– Не думаю, что чего-то неприятное скажу, – оживился Маринек. – Я думал, что без денег я пропаду. Но нет. Меня накормили. Мне дали место. Дали занятие, чтобы я не плевал в небо. Быть может, кто-то и не хочет работать, а хочет просто лежать на траве весь день, но меня не так воспитывали. Труд делает человека лучше.
– А война – это труд тоже? – спросил Аврон.
– Да… – растерянно ответил всадник. – В некоторой степени – да.
– Давай не будем спорить, – попросил я Аврона. Тот притих, но лишь на время.
Когда мы добрались до рабочего места Йона, где остались раскиданными по траве кирпичи, инструменты и формы, помощник отвел меня в сторону.
– Ты сошел с ума. Зачем ты привел сюда врага!
– У нас нет врагов, Аврон, – ответил я серьезно. – Мы не воюем ни с кем. Мы даже толком ни с кем не торгуем, потому что пока еще ничего не производим на продажу. Нет отношений с другими поселениями и городами. О нас даже толком никто не знает. И потому Мордин нам не враг. Пакшен нам не враг. Случись что серьезное – к нам в Рассвет в равной степени придут беженцы с обеих сторон. Ты что, будешь селить их в разные части города? А если потом появится третья сторона? Четвертая?
– Бавлер, я не про это, я ведь лишь прояснить… что именно мы делаем?
– Мы готовимся к зиме. У нас полно работы. Мординские секреты, как я уже сказал, мне ни к чему. Я хочу понять, везде ли одинаковые люди! И…
Наши переговоры прервал Маринек, которому надоело шататься в одиночестве:
– Мы работать будем или у вас государственные обсуждения??
Глава 3. Сентябрьский день
Шутка про государственность запала в душу. Не обидела, не оскорбила – запала. Для меня государство – это не город. Не один город, во всяком случае.
Так что считать, как в Древней Греции полисы, Пакшен и Мордин государствами – нет, едва ли. Какая-то здесь своеобразная раздробленность получается. Что-то типа тринадцатого века.
Внезапные познания в истории меня порадовали – но не было уверенности, что все всплывшее в памяти – правда. Поэтому я решил не восторгаться преждевременному возвращению воспоминаний. Разумно было бы дождаться посещения Монастыря, если только не появится человек, который мне прямым текстом сообщит то, что мне необходимо знать о собственном прошлом.
Пока таких личностей на горизонте замечено не было, а прошлое мое не так сильно волновало меня с тех пор, как я увлекся развитием Рассвета.
И сейчас предпочел заняться… кирпичами.
Солнце поднималось все выше, но осенний свет не давал слишком много тепла и потому погода была идеальной для работы с глиной. Нет ветра, нет жары – материал не пересыхал и оставался пластичным в течение долгого времени.
Йон рассказал, как мешать глину с песком, чтобы получить оптимальную консистенцию. И мы послушно следовали его советам.
Для работы ему уже привезли две или даже три телеги песка – похоже было, что Йон планировал развернуться здесь основательно. И что бы получилось, случись беда, пока тот работал в полном одиночестве?
Что случилось уже не вернуть, успокоил я себя, чтобы мысли не донимали меня очень уж сильно. Процесс создания кирпича требовал немалых усилий, потому что глина даже с песком оказалась очень густой и потому замешивали ее мы втроем, каждый работая на своем «участке».
Потом пришлось разделиться. Мы с Авроном принялись закладывать материал в форму, а Маринек продолжил работать руками, пополняя запасы. Но получалось это у него гораздо медленнее.
Даже здесь, в таком простом процессе, как заготовка кирпича, мы столкнулись с необходимостью использования каких-либо механизмов. Мне бы очень хотелось, чтобы глину замешивали не мы сами, а использовалось что-то более производительное.
– Как у вас относятся к изобретателям? – спросил я Маринека между делом. – К тем, кто всякие улучшения придумывает?
– Хорошо только к тем, кто занят оружием. Сплавы, стрелы, тетивы, самострелы. Все, что делает лучше оружие и защиту от него, ценится очень высоко. У нас есть гильдия Оружейников – в ней состоят кузнецы и изобретатели, первопроходцы, которые создают новое и улучшают старое, – ответил тот, почти не раздумывая. – А вот тех, кто пытается сделать что-то другое, чаще всего…
Я закивал:
– Понимаю. Ничего хорошего с ними не происходит. Все ради войны. Ради победы. А для людей – ничего.
– Ну, как… ничего, – поджав губы, ответил Маринек. – Живут. Работают. Платят налоги. Детей рожают. Правда, не так много, как раньше. Но живут.
– И хорошо живут?
– Почти так же, как и у тебя, знаешь ли. Работа, сон. Сон, работа.
– Только какой темп жизни у вас?
– Приличный. Создавать осадные машины, оружие, доспехи, снабжать тех, кто создает оружие, едой, одеждой, мебелью. Все это требует огромных усилий. И Мордин платит людям.
– У вас есть своя экономика. У нас своя, – я не хотел ввязываться в этот спор, но Маринек буквально вынудил меня сделать это.
– Ваша… странная.
– Странная – не значит неэффективная, – я улыбнулся и продолжил делать кирпичи.
Маринек хмыкнул, но продолжать не стал. Я опасался, что спор затянется и мы не сделаем так много, как хотели.
Во всяком случае, перед уходом от Йона я услышал что-то вроде «три сотни кирпича на печь». И прикидывал, что три сотни кирпича потребуется умножить на… Я задумался: двенадцать жилых домов, мастеровые. Ориентироваться надо минимум на двадцать печей, а это шесть тысяч штук кирпича.
Наш процесс включал в себя несколько этапов. Первый – замес глины. Работали лопатами, руками. Различным инструментом, если нужно было разбивать комки или собирать еще сухую глину ближе к центру.
На него уходила уйма времени. Месить приходилось втроем, потому что густота смеси была такой поначалу, что сил мешать в одиночку не хватало. Поэтому прочих нужно было отрывать от других процессов, чтобы заготовить нужный объем смеси.
Второй процесс – распределение глины по формам. Йон успел сделать несколько двойных форм, в которые мы руками закладывали глину и вдавливали ее, уплотняя смесь до упора. Затем еще сырые кирпичи мы вытряхивали на относительно ровную доску и уносили порцию, как на носилках, на поляну.
Здесь сложно было прессовать – давить приходилось руками, пытаясь выжать воздух, который мог попасть вниз. Зато доски, которые использовал кирпичник, были гладкими. Крол и Окит прошлись по ним рубанком, так что глина буквально вылетала из форм.
Сентябрьский день постепенно клонился к закату. При помощи того, что сделал Йон, мы втроем успели сделать кирпичей только на одну печь. Ровно триста штук. Сто пятьдесят раз мы заполняли двойную форму для кирпича и ровно столько же раз вытряхивали ее на доску.
На доске помещалось десять штук кирпича. Всего тридцать ходок. Время улетало на замес и забивку. Пока солнце еще не совсем село, я попросил Маринека сбегать до Крола и Окита и привести одного из них сюда. Еще лучше, если кузнец тоже прибудет.
Чтобы скоротать время, мы с Авроном развели костер, отмылись в холодной воде Нируды от глины, а потом сели поболтать.
– Думаешь, Маринек прав? – спросил я помощника. Мысли, которые бывший всадник занес в мою голову, не давали покоя. – Что мы загоняем людей?
– Если посмотреть на то, что происходит сейчас – да, – кивнул Аврон. – У нас все стихийно. Все… слишком быстро. Пришли люди, мы начали строить им дома.
– У меня была мысль кого-нибудь отправить по ту сторону Нируды. В Бережок. Но это еще не наша земля.
– Мне не нравится то, что ты говоришь, Бавлер, – нахмурился помощник. – Еще не наша земля?
– Я не буду воевать. Мы займем эти территории. Там, где мы захватили пару пленных, уже была стычка. Я никому не стал говорить. Ни Йоль, ни Конральд, ни я – никто не сказал людям о том, что случилось.
– Хотя бы со мной делишься, – едва улыбнулся Аврон. – Он из Мордина. Так что происходит? Они наступают, а наши бегут?
– Вроде того. Но не сказал бы, что у тех есть чувство перевеса в силах. Тоже побаиваются. Маринек из передового отряда. Остальные силы дальше. Но они дошли почти до самых Ничков.
– Ужасно… – выдохнул Аврон. – Так у тебя есть план?
– Вариантов немного. Мы можем углубиться в пустоши. Сутки пешком я шел на север, чтобы добраться до реки. И нашел тебя. Сутки. Это же почти тридцать километров пустошей. Если нам будет проще отделиться от остального мира рекой, то лучше уйти на юг. Создать поселения там. Поближе к полям – деревни. В лесах на местах вырубок основать что-то более значительное. Но не сразу… – я понял, что начинаю путаться в словах, так как говорил не то, что планировал. Но испуг Аврона от того, что нам, вероятно, придется захватывать земли силой, заставил меня буквально на месте придумать альтернативный план.
– Этот вариант меня устраивает, – с готовностью ответил помощник.
– Но есть кое-какие проблемы. Я видел огромных волков и медведей. Те, с кем мы боролись здесь – мелкие хищники. У Отшельника в том лесу на юге была хижина, – я даже вздрогнул, когда начал вспоминать это. – И добротная. Но медведь так об нее почесался… что пришлось ремонтировать. Да и волк… едва ли не выше меня.
– Хищников можно поймать в ловушки. Необязательно даже охотиться на них, рискуя жизнями людей.
– И создавать полностью свой мир, который не будет зависеть ни от одного из городов? – поинтересовался я мыслями Аврона.
– Да. Я против того, чтобы лезть на север. Займем Бережок – получим проблемы. Неважно от кого. У нас же сейчас нет врагов? Будут. Хозяева Бережка. А деревня – несколько домов. По большому счету – это лишь кусок земли. Нам что, мало земли?
– Нет, у нас ее… много. Все, что не принадлежит никому – принадлежит нам. Здесь можно основать целое поселение кирпичников, – я махнул рукой вдоль реки. – Запасов довольно много и на пару лет здесь могут поселиться рабочие. Да и от Рассвета недалеко.
– И рыбаки! – воскликнул Аврон.
– И рыбаки, – согласился я. – То же самое можно сделать и за мостом, ниже по течению. Если там глубже, то можно строить лодки. Если мы наладим отношения с соседями, то в каждом таком поселке можно построить переправы. И на плотах люди будут перемещаться, причем гораздо быстрее, чем по мосту.
– А для этого нам нужен мир со всеми.
– Да. Так что, пожалуй, ты прав. Рано нам еще лезть так далеко на север. Мы не готовы. И даже через несколько лет наша готовность ровным счетом ничего не будет значить. Но о защите все равно надо думать! – добавил я.
И еще надо попросить Конральда перепрятать наши сокровища в более безопасном месте. На «наших» землях.
У меня еще было время подумать над тем, как организовать сеть поселений, однако ничего толкового на ум не шло – сказывалась усталость. Вскоре подошли Крол и Орек.
– Все трудишься, – ухмыльнулся кузнец.
– Все ради Рассвета! – чуть пафоснее, чем следовало бы, добавил Крол.
– Ради людей, – заметил я. – Мне нужна ваша помощь. Обоих.
– Кузнец и плотник, – посмотрев на спутника, заметил Орек. – Что ты хочешь сконструировать?
– Мне нужен механизм, – коротко пояснил я. – Чтобы мешать глину с песком и водой.
– О! – кузнец широко улыбнулся. – Какая интересная задача!
– Еще бы, – пробормотал Крол. – Мешать… глину с песком. Могу предложить тебе классический привод: Нируда вращает лопасти колеса, а это, в свою очередь, позволяет тебе вращать… еще что-нибудь.
Думать к вечеру плотник был тоже не в состоянии.
– Мне нужна рабочая идея завтра утром, – ответил я. – Колесо можешь начать конструировать по возможности.
– Уже почти ночь!
– Я же не сказал, что прямо сейчас, – как можно мягче ответил я. – Орек, ты согласен, что нам нужно колесо?
– Согласен, – ответил он. – Но пока что я и сам не знаю, как можно месить глину без человека.
– Есть время подумать, – сказал Аврон. – А еще, – он показал формы, а я подхватил:
– Нам нужно заполнять их глиной быстро и равномерно.
– Тогда рычаг, – ответил кузнец. – Можно деревянный. Здесь не такое большое усилие. Хорошая доска, немного гвоздей, шарнир и рукоять.
Он начал показывать, как рычаг при правильном закреплении позволит быстрее заполнить формы.
– Сделаете отверстия, – предложил кузнец. – Как у форм в литье. Чтобы воздух не прошибало вверх. Правда, в таких формах размер кирпича, скорее всего, будет чуть меньше.
Затем они с плотником принялись спорить. Маринек присел к костру, мы с Авроном наблюдали за происходящим с большим интересом. Спор включал в себя какие-то технические аспекты, причем, когда я говорил о сложностях, вопросы о времени не стояли, но все понимали, что нам крайне важно успеть сделать все до холодов.
– Так будет эффективно, но не быстро!
– Если сделать так, на времени можно сэкономить позднее!
– Спорно. Не докажешь.
– Зависит от того, кто будет печи класть. И сколько их будет.
– Так! – я привстал. – Мы можем сделать так, чтобы кирпичник работал один? Механизм делает смесь, а тот лишь раскладывает ее в формы и делает кирпичи. Параллельно. Одновременно. Быстро. Кирпичник занят тем, чтобы качественно сделать кирпич, а механизм экономит его время. Безумно долго месить глину.
– Вот так бы сразу, – хором ответили Крол и Орек.
– Тогда здесь нам больше делать нечего, – заключил я.
Мы затоптали костер и отправились обратно в Рассвет. Если у них получится придумать достойный механизм, то даже до полного выздоровления Йона мы сможем начать делать печи во всех домах, не занимая больше драгоценных людских ресурсов.
Но только если у них действительно получится.
