Андрей Соул
Цикл Тьмы
Начался дождь. Коко задрала мордочку вверх, наклонив голову, фыркнула и побежала прятаться под балкон. Капли воды, падающие откуда-то сверху, сопровождали страшные яркие вспышки молнии и оглушающие раскаты грома. Коко забилась в пыльный сухой угол и зарылась мордочкой между лап.
14
Настя открыла глаза и поняла почему в спальне пахнет кофе. Артем стоял перед ней в одних синих боксерах и держал в руках поднос: на нем дымилась маленькая чашка с латте, рядом, на блюдце, лежали три круассана.
– Доброе утро! – он поставил поднос на столик, наклонился чмокнуть ее в щеку и чуть раздвинул шторы, запуская в спальню солнечный свет.
– Доброе, – Настя улыбнулась. – Неожиданно и приятно.
– Я рад, что впечатлил тебя, – парень присел на край кровати возле нее, – ты мне правда нравишься. Может, я забегаю вперед, но мне бы не хотелось быть просто курортным эпизодом, о котором ты забудешь, когда вернешься домой.
Девушка была рада, что он сам не считает ее курортным эпизодом.
– У нас еще есть время, чтобы узнать друг друга получше, – сказала она, глядя ему в глаза, – чтобы избежать запоздалых разочарований и кусать локти, верно?
– Конечно, – он не обиделся, не устроил сцены, как в дешевой мелодраме; он просто еще раз поцеловал ее в щеку и встал, начиная одеваться. – Схожу узнаю насчет машины, доставили ее или нет, да и что там с ремонтом.
– Хорошо, – она замешкалась, но все-таки решилась сказать. – Может переедешь в мой номер?
Артем застыл, внимательно посмотрел на нее и слегка кивнул.
– Я только за, – он натянул второй носок, – тогда, как выясню что с машиной, схожу к себе, заберу вещи.
– Отлично, – она откусила кусочек рогалика и закатила от удовольствия глаза. – Только прекращай баловать меня сдобой, а то я стану как шарик.
– Тогда буду тебя катать, – подмигнул Артем и вышел из спальни. Настя услышала как щелкнул замок на входной двери.
Она отпила кофе и поставила чашку назад. Настя тяжело вздохнула, подумав о Саше. Как сказать ему об этом. Ее телефон ожил, завибрировав на краю столика, звонил Саша. Легок на помине. Она ответила.
– Привет, Настёна, не разбудил? – как обычно лишенный эмоций тон, словно говорил робот.
– Нет, недавно проснулась, еще валяюсь.
– Как тебе курорт?
– Красивый, уютный, вкусная еда.
– Здорово.
Насте показалось, что она услышала завистливые нотки, но решила, что ей показалось.
– Я тут поговорил с боссом, если закончу работу за неделю, то смогу присоединиться к тебе, что скажешь?
– Не знаю, – Настя зажмурилась; и как она оказалась в такой ситуации. – Я подумала, что НАМ тоже стоит отдохнуть.
– Да? – голос немного напрягся, став больше похожий на человеческий, – что-то случилось?
– Просто мне надо о многом подумать. Дело не в тебе, – Настя поморщилась, выдав шаблонную фразу, – извини.
– Я понимаю. Ладно, мне пора бежать, еще созвонимся. Пока.
– Пока.
Саша отключился, Настя бросила телефон на постель. Не было привычного я тебя люблю, в конце разговора. Зная Сашу, Настя не верила, что это забывчивость или случайность. Он знает, – пришла нелепая мысль. Знать он, конечно, не мог, но подозревать – вполне. Девушка, расстроенная разговором, вылезла из-под покрывала и пошла в душ.
15
Артем спускался в лифте в одиночестве, на его лице застыла дурацкая улыбка. Пару дней назад он был готов покончить с собой, не справляясь с навалившейся депрессией, а теперь чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Он закрыл глаза, вспоминая шелковистую кожу Насти, волосы, пахнущие жасмином, тепло ее губ. Да я влюбился, как мальчишка,– подумал он.
Лифт резко затормозил, Артем, потеряв равновесие, налетел спиной на стенку кабины. Лампочка засветилась тусклым синим светом, в нос ударил запах гнили. Перед ним появился его папаша – просто возник из воздуха. Его синюшная кожа была покрыта язвами, вместо носа чернела дыра, откуда со свистом вырывался воздух; его потертый костюм-тройка (в котором его хоронили) был испачкан грязью, словно он только что вылез из могилы.
– Дверь в ад уже приоткрыта, Он идет за ней, – прохрипел папаша, ухмыляясь. Изо рта вывалился комок земли. – Уходи отсюда, у тебя еще есть шанс.
– Что это значит? – руки парня покрылись гусиной кожей. В голове билась мысль, что это все галлюцинация.
– Реки крови вышли из берегов. Они открыли дверь в Ад. И он идет! – плафон в кабине мигнул, снова засветившись тепло-желтым, папаша исчез. Артем опустил голову и увидел на полу комок черной земли. Он глубоко вздохнул, пытаясь унять дрожь.
Лифт остановился, бесшумно разошлись створки, парень вышел в вестибюль, бледный как полотно. Сотрудник, скучающий у входа в отель, метнул на него подозрительный взгляд. Артем медленно подошел к стойке, спрятав дрожащие руки в карманы брюк.
– Извините, Рожков Семен Иванович выписался из номера вчера утром, он покинул курорт в половину десятого утра, – терпеливо объясняла администратор маленькой старушке, в простом сером платье; старушка смотрела на нее с недоверием. – Он забрал машину и уехал.
– Но мы с ним договаривались вместе пообедать! И он никуда не собирался! – возмутилась пенсионерка, сжав кулачки.
– Женщина, – было видно, что администратор уже долго повторяла одно и то же. – Вот журнал, вот дата и время отъезда, можете посмотреть на стоянке – его машины нет.
Старушка фыркнула и быстро вышла на улицу, хлопнув дверью. Администратор повернулась к Артему, он увидел на ее белой блузе бейдж: 'Олеся'.
– Здравствуйте, чем могу помочь? – спросила она, слабо улыбнувшись.
– Здравствуйте, я приехал позавчера, может помните меня, я попал в аварию. – он пытался говорить спокойно, но голос слегка дрожал, перед глазами стоял призрак отца.
– Да, помню. – она достала из стойки блокнот, полистала его и кивнула, – машину забрали, наши механики поставили ее в бокс на ремонт. Будет готова через несколько дней.
– Бесплатно?
– Да, конечно, – Олеся отвела глаза. – Мы дорожим своей репутацией.
– Ну хорошо, – он хотел спросить где можно найти механиков, но передумал. Сейчас ему было не до машины, – спасибо, до свидания.
– Всего доброго.
Артем скептически посмотрел на лифт и решил, что поднимется в номер по лестнице. Хватит с него папаши – он и при жизни его не жаловал.
У лестницы висело объявление, распечатанное на ватмане, в тонкой серебряной рамке: «Уважаемые гости! 1 июля, в 11:00 состоится общий сбор на футбольном поле. Для вас приготовлен сюрприз, убедительная просьба не опаздывать». Парень хмыкнул и пошел наверх.
16
Настя сидела на диване, листая курортный буклет, когда вернулся Артем. Он переоделся в светлые шорты и футболку, в руках болталась спортивная сумка с вещами.
– Вот и я, – он поставил на пол сумку и присел рядом с ней, – чем занимаешься?
– Смотрю куда сходить. – Настя улыбнулась. – Пока склоняюсь к массажу.
– Как насчет пикника, после? Возьмем покрывало, закуски, вино, – предложил Артем, – посидим где-нибудь возле озера.
– Не возражаю. Думаю, к двум часам вернусь.
– Хорошо, – он поднялся и поцеловал Настю, прижимая к себе. Он подхватил девушку на руки, – но сначала сходим в спальню, я тебе что-то покажу.
– Надеюсь мне понравится, – прошептала она ему на ухо, ее дыхание участилось.
Она была в восторге.
Парень лежал голый на покрывале, наблюдая за Настей. Она стояла в одних трусиках перед шкафом, выбирая что надеть. В итоге она втиснулась в узкие джинсы и накинула розовую блузку с короткими рукавами. Настя встала перед кроватью, застегивая пуговицы.
– А ты, случайно, ни с кем не встречаешься? – спросила она полушутливым тоном, но смотрела серьезно.
– Не женат, детей нет, родителей тоже, – он протянул руку и погладил ее по ноге, – никаких тайн и сюрпризов.
– Да? – Настя наклонилась и поцеловала его. Он потянул ее на себя, но девушка высвободилась и отошла, – я так никогда не уйду.
– Может, и не надо, – усмехнулся он.
– Надо, – она пошла обуваться, и вскоре вернулась, замерев в дверях. – Ты уверен, что тебе ЭТО надо? Курорт, отдых, секс – это хорошо. Но есть еще и другая сторона жизни, там, где серые будни и рутина.
– Я ведь не мальчишка, я все понимаю, – сказал Артем. Он подошел к Насте и обнял ее. – Я уверен, что влюбился в тебя, и хочу быть с тобой. Со всеми своими недостатками.
– Ты еще не видел моих, – улыбнулась она и поцеловала его. – Ладно, вернусь к двум.
Артем проводил ее и вернулся в спальню. Ему вспомнился папаша в лифте и его предупреждение: уходи отсюда. Парень поежился и начал одеваться, он собирался спуститься в ресторан и купить закуски к пикнику. Призраков не бывает, – криво усмехнулся он, – долбанный папаша не больше, чем галлюцинация. Может к мозгоправу сходить, пропишет что-нибудь. Он вышел из номера и направился к лестнице, миновав лифт.
17
Июнь подошел к концу. Отель был забит битком – семьи с детьми, молодые пары, одиночки, ищущие покой от городской суеты.
Стояли солнечные жаркие деньки, синоптики обещали крайне засушливое лето. Одни отдыхающие спасались от солнечного зноя в номерах, другие в бассейне и тени бара, поглощая неимоверное количество прохладительных напитков.
Артем с Настей проводили все время вместе, узнавая друг друга.
Она заметила, что он постоянно берет с собой в туалет смартфон и громко включает музыку. Еще пытается втянуть живот, когда снимает футболку. Настя лишь молча улыбалась этим его причудам. Артем, в свою очередь, отметил, что она слишком часто добавляет в кофе коньяк. Он догадывался, что эта привычка появилась из-за ее работы, но планировал деликатно обсудить это в свое время. Он не хотел обрывать крепнувшую между ними связь, обвиняя ее в алкоголизме,- ведь именно так она и подумает.
Саша больше не звонил. Настя иногда грустно смотрела на телефон, испытывая желание позвонить, но останавливала руку на пол пути; объясняться по телефону она не хотела.
Тридцатого июня дорожку в лес перекрыли красной сигнальной лентой; на футбольном поле, напротив трибуны, установили сцену, из дубовой доски, около тридцати метров в ширину и пять в высоту; что за «сюрприз» готовила администрация курорта – никто не знал.
Сотрудники отеля перестали дружелюбно улыбаться и смотрели на постояльцев с плохо скрываемым раздражением; постояльцы видели странных людей в камуфляжных костюмах, которые приезжали через главные ворота и парковались у служебного, двухэтажного из серого кирпича, здания с плотно зашторенными окнами, стоящего неподалеку от отеля.
Поздним вечером Настя заказала в номер бутылку «Совиньон Блан» и порцию креветок. Они поужинали и отправились в постель. После секса, Артем быстро уснул, а девушка лежала в темноте, слушая его ровное дыхание, и смотрела в потолок.
Ее одолевало смутное чувство опасности. Страх грыз ее изнутри, но она не понимала причины. Рядом спал человек, который ей очень нравился (Настя подозревала, что влюбляется в него); призрак больше не пугал ее – никаких фокусов со светом, никаких мерзких червей на постели.
И все же ей было страшно.
Настя долго лежала без сна, но, когда время перевалило за пол ночь, она погрузилась в дремоту, которая перешла в глубокий сон.
18
Утро первого июля выдалось пасмурным. Довольно неожиданно, учитывая предсказания синоптиков, но отдыхающие искренне радовались прохладному ветерку и отсутствию палящего солнца.
Настю разбудил Артем. Он нежно целовал ее и гладил мягкую грудь, упираясь чем-то твердым в ее бедро. Она улыбнулась и крепко обхватила его руками. После сеанса любви (она подумала как глупо это звучит и хихикнула), он повалился рядом с ней, тяжело дыша. Настя положила голову ему на плечо, поглаживая густые волосы на его груди.
– Что хочешь на завтрак? – спросила она.
– Пару здоровых гамбургеров, – усмехнулся Артем, – я чертовски голоден.
– Эй, полегче, пухлячок, – она легонько шлепнула его по животу.
– Ладно, тогда один гамбургер.
– Предлагаю овсянку с медом или фруктами.
– О, боже! – парень протяжно застонал, – да ты уморишь меня голодом!
– Ни разу не слышала, чтобы кто-то умирал, завтракая овсянкой, – засмеялась Настя. – Она питательная и полезная.
– Уговорила, но на десерт блинчики с вишневым джемом.
– Хорошо, – сдалась Настя, – и блинчики.
– Спасибо. Я знал, что с тобой можно договориться.
– Тебе еще кое-что надо сделать, чтобы я не передумала, – сказала она, откидываясь на спину. – Как думаешь, справишься?
Он справился.
Позавтракав (Настя заказала даже двойную порцию блинчиков), они вернулись в постель. В номер позвонила Олеся, администратор, и напомнила об общем сборе на поле через час. Настя поблагодарила ее и повесила трубку.
– Интересно, что за сюрприз, – сказал Артем, с довольным видом развалившись на кровати. Блинчики оказались довольно вкусными.
– Не представляю, – девушка пожала плечами.
– Какой-нибудь концерт, с постаревшей забытой звездой, – усмехнулся он. – Они поставили там сцену.
– Если что – улизнем незаметно, – улыбнулась она. – Надо занять места где-нибудь с краю.
– Заметано.
19
Максим не спал с шести утра.
Он почистил и смазал свой карабин, восьмиразрядный «Вепрь». Выглаженный камуфляжный костюм висел на плечиках в шкафу, отполированные до блеска сапоги стояли возле порога. Его комнатушку освещала 50-ватная диодная лампа, но плотные шторы не выпускали свет наружу.
Он лежал на узкой кровати в одних семейных трусах и носках, – курил и цедил виски. Под потолком собралось густое облако дыма – окно было закрыто. Нервозность и раздражение исчезли, едва он въехал на территорию курорта. Накануне Охоты он становился спокойным и собранным, как буддистский монах. Наступал момент истины.
Максим приподнял запястье, посмотреть время: половина одиннадцатого. За дверью, в общей зале, оживленно гудели голоса остальных охотников, все были в сборе. К его комнате прилегала крохотная ванная комната: унитаз, душ, в полу металлическая решетка слива. Он решил освежиться перед выходом. Адвокат включил воду и залез под прохладную струю воды.
20
Артем стоял у окна, одетый в темно-синий спортивный костюм, гадая: пойдет ли дождь. Если да – «сюрприз» наверняка отменят. Настя собиралась в спальне. Он слышал как она что-то недовольно бормочет. Время было без десяти одиннадцать.
В дверь осторожно постучали. На пороге стоял сотрудник отеля, с улыбкой на лице.
– Извините, пришел напомнить…
– Да, мы помним, – перебил его Артем, ему не нравился ни взгляд, ни улыбка сотрудника, которая больше напоминала оскал. – Уже выходим.
– Благодарю, – слегка поклонился сотрудник, парень захлопнул дверь.
– Как дела?! – весело крикнул он в сторону спальни. – Мэм, Вам нужна помощь?
– Все в порядке, сударь, я готова! – Настя вышла из спальни.
На ней была темно-синяя туника и белые лосины. Волосы собраны в хвостик, она подвела глаза и слегка подкрасила губы. Артем расплылся в улыбке.
– Что такое? – Настя приподняла брови.
– Думаю насколько ты красива, – он подошел и поцеловал ее. – А еще, мы опаздываем.
– Главное, чтобы это не было зря потраченным временем, – пробурчала она, надевая белые кожаные слиперы.
– Скоро узнаем, – он открыл дверь. – Идем.
Настя взяла сумочку и вышла из номера.
21
На трибуне почти не было свободного места. Отдыхающие сидели, прижавшись к друг другу, кидая нетерпеливые взгляды на пустую сцену. Кто-то сидел с пластиковыми стаканами с пивом, хрустя чипсами; кто-то болтал с соседями; кто-то курил.
Основную массу отдыхающих составляли люди среднего возраста, от двадцати пяти до сорока лет; пожилых людей было немного, не более двадцати человек; и совсем мало было детей: всего шесть мальчишек от четырех до одиннадцати лет и две девчушки, лет десяти.
Артем помог Насте подняться на трибуну, и они заняли место у самых ступеней.
Из-за отеля вышли люди в зеленом камуфляже, направляясь к сцене. Каждый был вооружен: кто нес карабин, преимущественно «Вепрь» и «СКС», кто дробовик. На поясе висели охотничьи ножи, с какими обычно ходят на медведя. Люди на трибуне мгновенно затихли, напряженно уставившись на молчаливую процессию. В тишине были слышны лишь тяжелые шаги незнакомцев.
Они поднялись на сцену и выстроились в три ряда. Настя увидела среди них того самого хама, который приставал к ней в баре: он держал в руках «СКС», смотрел на нее, неприятно улыбаясь. Она испуганно посмотрела на Артема, он лишь пожал плечами. Настя заметила, что у него побледнели даже губы.
На сцене вышел вперед высокий грузный мужчина, его голубые глаза осмотрели отдыхающих, губы скривились в презрительной улыбке. Он медленно поднес ко рту мегафон:
– Сегодня, первого июля две тысячи восемнадцатого года, Клубу Охотников исполняется сто лет! Это знаменательная дата как для нас, так и для вас!
Толпа занервничала, по рядам пронесся тихий встревоженный шёпот. Настя крепко сжала руку Артема.
– Вам выпала Великая Честь попасть на наш юбилей! Великая Честь стать юбилейными жертвами! Вы чертовски удачливые сучьи дети! – говоривший захохотал и отбросил мегафон, тот грохнулся об доски, издав пронзительный гудок.
Настя увидела, как «тот самый хам» шагнул вперед, поднял карабин, прицелился в ее сторону и нажал на курок. Грохнул выстрел, и сидевшая слева от Насти девушка пронзительно вскрикнула – она схватилась за живот руками, сгибаясь пополам; на ее светлом платье расплывалось алое пятно. Она застонала и сползла с сиденья, скрючившись в позе эмбриона. Артем вышел из оцепенения, схватил Настю за руку и потащил вниз с трибуны. Толпа, отчаянно крича, начала рассыпаться.
Люди сбегали с трибуны, спотыкались, падали, ломая кости, и скидывая других вниз. Пенсионеры, сидевшие кучкой в центре, были смяты в одно мгновение более молодыми, сильными и обезумевшими от паники. Родители хватали детей на руки, прижимая к груди, пытаясь убраться из этого ада; некоторые теряли равновесие и падали, погибая под ногами обезумевшей толпы.
Охотники, с улыбкой, переговаривались, стреляли по людям, особенно не целясь. Они собирались растянуть удовольствие; какой смысл убивать этих «баранов» в загоне. Пусть бегут.
Роман, «тот самый хам», был вне себя от ярости – проклятая парочка, которую он так ненавидел, благополучно скрылась в лесу. Он выпустил в них пять пуль и ни одна не попала в цель; на секунду ему показалось, что он подстрелил эту суку, но она лишь споткнулась, проехав по газону пару метров на коленях, затем побежала дальше.
Рома в свои двадцать лет второй раз участвовал в Охоте, испытывая непередаваемое чувство всевластия, но впервые за его жизнь он был настолько зол. Дешевка, отказавшая ему, и козел, который ударил его – ушли безнаказанными; его трясло от одной мысли, что их убьет кто-нибудь другой.
Он увидел спрыгнувшую с трибуны женщину в голубом платье, она неловко приземлилась, подвернув ногу, и упала на колени. Рома поднял карабин, задержал дыхание и спустил курок. Женщина подняла голову. Пуля впилась ей в глаз, вылетев из затылка, обрызгав траву кровью и кусочками мозга; женщина упала на землю, несколько раз дернулась и затихла. Охотник довольно осклабился, мощная эрекция буквально разрывала его брюки.
Максим выстрелил всего два раза: он подстрелил одного толстяка, смешно бежавшего пингвиньей походкой, в сторону леса и одну светловолосую девчонку, лет двадцати (парень, который держал ее за руку даже не оглянулся, когда она упала). Он прикинул, что в лес убежало около восьмидесяти человек, почти половина, остальные лежали мертвые или покалеченные. Кого-то подстрелили, кого-то смяла толпа, кто-то упал, сломав ноги или шею. Охотники медленно прошлись между лежавших тел, делая контрольные выстрелы в голову, затем собрались в полукруг.
– Идем по трое – загоняем их к центру – рации у вас есть, волчьи ямы помечены красной лентой на дереве, удачи друзья! – сказал Сергей Александрович, который обращался к толпе и направился в лес. За ним пристроилась его жена и брат. Остальные тоже поделились по трое и пошли тонкой, с интервалом в тридцать метров, живой пунктирной линией.
Шансов у жертв не было.
22
Парень, бегущий впереди Артема, вдруг с криком провалился под землю.
Его крик резко оборвался, – что-то громко хрустнуло, словно переломилась сухая ветка. Артем затормозил, по инерции проехав подошвой по траве, и повернулся, останавливая Настю, которая бежала позади него. Она врезалась в него, охнув, чуть не столкнув в яму.
Они осторожно подошли к краю и посмотрели вниз: парень лежал на дне, его голова была вывернута под неестественным углом. Яма была небольшая: два на два метра, глубиной метра три.
Настя всхлипнула, уткнувшись в плечо Артема. Он погладил ее по волосам дрожащей рукой, успокаивая. Он заметил, что вокруг ствола березы обмотана красная ленточка.
Легкие жгло огнем, кололо в левом боку. Так быстро он не бегал со школы. У него до сих пор создавалось впечатление, что – это всего лишь сон, просто очередной кошмар; но Артем так же полагал, что у многих были подобные обманчивые мысли, и чем быстрее они от них отделаются, тем больше будет шансов выжить.
– Что происходит? Кто они? – прошептала Настя, восстанавливая дыхание.
– Маньяки, судя по всему, – парень чуть отодвинулся, всматриваясь в лицо Насти: она была испуганна, но не впала в панику. Он отметил ее силу духа – девушки которых он знал, давно бы бились в истерике и засыпали его глупыми вопросами. – Если я правильно все понял, они отмечают сотый день рождения своего безумного клуба.
– Двадцать первый век, столица России, а на нас охотятся как на зверей, – девушка покачала головой. – Похоже на плохую шутку.
– Вряд ли это шутка, трупы настоящие, – он махнул рукой в сторону ямы. – Сейчас главное выбраться отсюда.
– Телефон! – она расстегнула сумочку, чудом не потеряв ее по дороге, и достала мобильный. – Черт, связи нет.
Деления вверху экрана, показывающее качество связи, были перечеркнуты красной линией; как всегда, когда она спускалась в метро или уезжала в глухомань, где не было вышек сотовой связи.
– Предсказуемо. – Артем пожал плечами, его телефон выпал из кармана трико, когда они спускались с трибуны. – Попробуем выйти через лес на шоссе, может кого-нибудь встретим, или хотя бы появится связь.
Сзади раздался выстрел. Пуля с визгом попала в дерево возле головы Артема, отлетевшая от ствола щепка ударилась об его щеку и упала в траву. Между деревьев, метрах в пятидесяти от них, мелькали фигуры трех охотников. Настя узнала в одном из них Романа.
– Бежим, – она обогнула яму и рванула вперед. За ней, пригибая голову, побежал Артем. Возле них трижды просвистели пули, но ни одна не попала в цель.
– Стой, сука! – раздался позади крик, голос звенел от злости.
Но они лишь ускорились, надеясь, что не провалятся в одну из ям и не сломают ноги, споткнувшись об торчащую из земли ветку.
Спустя двадцать минут, Настя все-таки споткнулась об трухлявый пенек, засыпанный листьями, и рухнула на землю, сжав зубы, чтобы не закричать от острой боли, пронзившей колено. Артем подбежал к ней, помогая подняться; его лицо побагровело и блестело от пота, прерывистое дыхание сопровождалось легким хрипом.
– Ты как?
– Думаю, что лучше: бежать дальше или дождаться их, – выдохнула девушка, морщась от боли, теперь не только в боку, но и колене. Туника промокла от пота, неприятно прилипнув к коже, выбившиеся из косы волосы прядями свисали на глаза. – В легких уже булькает.
