Андрей Снесарь
Тайна Гусиных Лапок
* * *
Дорогой читатель! Добро пожаловать в мир идей для счастья взрослых и детей издательства Clever. Каждый день мы радуем вашу семью самыми современными и качественными книгами. Станьте книжным экспертом для других читателей! Поделитесь вашим опытом: оставьте отзыв и расскажите, почему вам понравилась наша книга. Мы любим читать ваши отзывы!
© Андрей Снесарь, текст, 2024
© ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2024
Книги – наш хлѣбъ
Наша миссия: «Мы создаём мир идей для счастья взрослых и детей»
Солнце клонилось к закату. Посвежел вечерний воздух, затихли птицы, закрылись на ночь цветы, а в траве запели первые сверчки. Зарывшись в пахучее сено, мы с Витькой и Светкой сидели на сеновале у бабы Акулины, с интересом разглядывали друг друга и загадочно молчали: столько интересного произошло с последней нашей встречи – устанешь перечислять…
Первым не выдержал Витька. Он привстал на колени и сказал:
– Ребята, я хочу рассказать вам тайну.
– Тебе прислали письмо из Хогвартса? – таинственным голосом спросила Светка.
Я прыснул от смеха – конечно, Витька же вылитый волшебник!
– Слова больше не скажу, – обиделся Витька и откинулся на спину.
Светка повернулась ко мне и ласково спросила:
– Афоня, а ты что нам хочешь рассказать?
– Даже не знаю, с чего начать… – ответил я и шёпотом добавил: – Я Гарри Поттер!
Витька расхохотался.
– Ладно, тогда давайте я… – снисходительно сказала Светка. – Завтра день Ивана Купалы. И сегодня ночью парни и девушки из Гусиных Лапок будут гулять до рассвета: жечь костры у реки, петь песни и водить хороводы.
– Ты хочешь ночью к реке сходить? – изумился я.
– С кем? – смерила меня взглядом Светка и примирительно добавила: – Нет, этой ночью я хочу выкопать клад, найти цветок папоротника, а на рассвете умыться росой и со спокойной душой лечь спать.
– А как мы клад найдём? – уточнил я.
– Вариантов два, – уверенно начала Светка. – Первый – клад сам упадёт нам в руки; второй – хороший человек увидит, как клад светит разноцветными лучами из-под земли.
– Папоротник, Света, не цветёт, он размножается спорами, и луч света не может пройти через землю, – проворчал Витя.
– Зануда ты, Витя. Про папоротник я и без тебя знаю. А свет из-под земли может увидеть только хороший человек, – сказала Светка, подчёркивая слово «хороший», и спросила: – Ну что, пойдёте ночью со мной в лес за сокровищами?
– Света, мне даже неловко у тебя спрашивать… Кто из нас этот хороший человек? – спросил Витька.
– Конечно, я! – выкрикнула Светка и бросила в Витьку охапку сена.
– А почему не я или Витька? – спросил я.
– А потому! – сверкнула глазами Светка. – Вы лазили в прошлом году к деду Тарасу за черешнями? То-то же!
– Да, но мы же втроём были! – возмутился Витька.
– Правильно, но мне было стыдно, когда я ела чужую черешню, а вам нет! – крикнула Светка.
Мы с Витькой переглянулись: аргумент!
– Хорошо, – сказал Витька, – и где закопан твой клад?
– Не мой, а атамана Лютого. Его шайка хозяйничала в наших краях триста лет назад. Лютый награбил несметные богатства и закопал их в землю. Но где закопал, я вам не скажу: сама пока не знаю, – сказала Светка и рассмеялась.
* * *
Ночь накрыла деревню густой темнотой. В домах погасли огни, на необъятном куполе неба засверкали далёкие звёзды, а на западе, прямо над полем, зажглась самая яркая – планета Венера. У дороги пронзительно стрекотали сверчки; где-то неподалёку в лесу резко забарабанил по сушине чёрный дятел и, сорвавшись с дерева, ухнул филин. Огромная жёлтая луна медленно выплыла из тёмного леса, залила округу мягким белым светом, высветив на обочине дороги огромный валун и могучий дуб-отшельник на лесной поляне.
Светка залезла на камень.
– Ребята, идите сюда! – крикнула она. – Потрясающий вид: звёзды, луна, развесистый дуб…
– …сокровища светятся! – ехидным голосом продолжил Витька.
Светка спрыгнула на землю:
– Скучные вы какие-то… Думаю, клад атамана Лютого зарыт в десяти шагах от дуба по направлению к этому камешку. – И она нежно погладила валун ладонью.
– Думаешь или знаешь? – спросил Витька.
– Какая разница, если я думаю правильно? – вскинула брови Светка.
С этими словами она отмерила расстояние большими шагами и воткнула лопату в землю:
– Витя, копать будем здесь!
– Почему я? – удивлённо спросил Витька. – И рос ли этот дуб во времена Лютого?
– Рос, Витя, рос, – уверенно ответила Светка. – Лютый сам его посадил.
– Логично, – задумчиво сказал Витька.
– Тогда копай…
Витька вздохнул, нехотя вытащил из земли лопату. Шумно дыша, он вырубил квадрат дёрна с травой и начал копать яму. Когда колени его сравнялись с землёй, Витя вытер со лба пот и громко сказал:
– Афоня, теперь твоя очередь, дальше песочек.
Я спрыгнул в яму, размахнулся и со всей силы всадил в землю лопату. «Звяк!» – раздалось в ночной тишине. Витька со Светкой упали на колени и заглянули в яму.
– Копай! – крикнула Светка.
Неожиданно со стороны дороги раздался дикий крик: «Да!» Мы вскинули головы. Размахивая посохом над головой, к нам нёсся злой гном. Глаза его горели, лысина блестела, а из ушей валил пар. «Лопатой его не возьмёшь», – промелькнуло у меня в голове, и коленки предательски задрожали.
Вдруг лицо гнома исказилось от страха («Куда уж больше?» – скажете вы и будете неправы). Он выкинул посох в траву и рванул назад. Но, сделав несколько шагов, гном резко развернулся и снова припустил в нашу сторону. Добежав до нас, гном присел, как зайчик, и уткнулся Светке носом в живот.
– Волки! – дрожащим голосом сказал он и указал в сторону леса.
У меня опустились руки: едва касаясь лапами земли, к нам летели два здоровенных волка. Их белые клыки блестели, глаза светились, а языки горели пламенем. Не сбавляя скорости, волки обогнули нашу компанию, резко затормозили у Светки за спиной и угрожающе зарычали.
– Спасите! – закричал бедный гном и сильнее прижался к Светке.
– Хват, пёсик! – радостно воскликнула Светка и погладила волка, точнее собаку, по голове.
Хват улыбнулся ей во всю пасть. Второй волк завилял хвостом и вытянул шею, чтобы Светка его тоже погладила.
– Медведь! – вырвалось у меня, когда я узнал дедушкиного пса.
– Милая девочка, – взмолился гном, глядя на Светку снизу вверх, – скажи, пожалуйста, своей собачке, что я хороший. Меня вот и Витя знает. – И повернул голову к Витьке. – Витя, это я, твой сосед, Вениамин Павлович.
– А что вы здесь делаете, Вениамин Павлович? – строго спросила Светка.
«Гном» медленно достал из нагрудного кармана белый платок и вытер лоб. Затем пару раз погладил себя ладонью по голове и окрепшим голосом сказал:
– Вышел я, значит, ночью на крыльцо… Глядь, вы с лопатой по дороге идёте. Молодёжь с шутками-прибаутками к реке, а вы, значит, в лес, да ещё с лопатой. Вот я и решил проследить, в смысле… присмотреть за вами… Чтобы ничего, так сказать, плохого с вами не случилось. – Он перевёл взгляд на яму и неожиданно грозно сказал, нахмурив брови: – А что у вас там звякнуло? Ну-ка доставайте!
Развалившиеся неподалёку собаки приподняли головы и глухо зарычали. Вениамин Павлович глупо заулыбался, снова погладил себя по голове и ласково добавил:
– Детки, давайте посмотрим, может, в ямке что-нибудь интересненькое есть?
Хват с Медведем опустили головы на лапы, но по их напряжённым мордам было видно, что они готовы встать на защиту в любую секунду.
Витька посветил фонариком, я спрыгнул в яму и не торопясь стал сгребать лопатой песок с ларца (а может, и сундука!) с драгоценностями. Но через минуту стало ясно: мы откопали камень.
– Какой красивый: серенький, плоский, с красными прожилками, – сказала Светка, когда мы с Витькой еле вытащили из ямы нашу находку.
Вениамин Павлович спрыгнул в яму, потыкал лопатой песок и расхохотался. Затем вылез наверх и, подсвечивая себе лицо фонариком, сказал:
– Поздравляю! Всем завтра в деревне расскажу про ваш клад. Вот смеху-то будет. – И вприпрыжку побежал домой.
Хват с Медведем проводили нашего соседа грустным взглядом. Светка потупила глаза:
– Ребята, вы на меня обижаетесь?
Мы с Витькой дружно замотали головами – нет!
– Тогда давайте заберём этот камушек, я и верёвочку из дома прихватила…
Красивый камушек оказался очень тяжёлым. Мы еле дотащили его с Витькой до Светкиного двора.
– Спасибо, ребята, – на прощание сказала Светка. – Это была самая лучшая прогулка в моей жизни. Спокойной ночи! – И пошла домой.
– Росой не будешь умываться? – крикнул я ей вслед.
Светка обернулась:
– А мне не надо, я и так красивая.
Я проснулся от боя часов: «Бам… Бам… Бам…» Сосчитал удары – четыре. Потянулся от души: «Рано, можно ещё поспать». В соседней комнате бабушка раскатывала скалкой тесто и весело напевала: «Лям-ля-лям».
– Ба-а, который час? – крикнул я, лёжа в постели.
– Десять! – ответила бабушка. – Проснулся, кладоискатель? Умывайся и садись завтракать.
Я натянул шорты и вышел к ней прямо босиком.
– Кто тебе сказал? – спросил я.
– Сорока на хвосте принесла, – ответила бабушка.
– Маленькая лысая?
– Нет, здоровая и в тельняшке, – рассмеялась бабушка. – Да, камень ваш дяде Коле очень понравился, говорит: «Хоть на лодку вместо якоря, хоть на бочку с капустой вместо гнёта».
– Лучше на лодку, – сказал я.
– Я тоже так подумала, – ответила бабушка.
Творог со сметаной, молоко с белым хлебом – правильная еда для спортсмена. Большой Али, мой тренер по самбо, похвалил бы бабушку за такой завтрак. А если бы попробовал, то, наверное, и корову Лосийку расцеловал бы. Он, правда, ещё советует продышаться перед завтраком: сделать зарядку и кросс пробежать. Но лето длинное – успею.
– Афоня, почему на август не остаёшься? – спросила бабушка.
– Ба-а, я же тебе рассказывал: я год занимаюсь самбо – папа прошлой осенью в спортшколу отвёл; в июне, после лагеря, Большой Али предложил мне с Васькой Бугаевым съездить на сборы со старшими ребятами в августе. Я согласился: сборы на море, да и Васю давно пора на место поставить.
– Кто такой Вася Бугаев? – спросила бабушка.
– Самбист из нашей группы, мы с ним в наилегчайшем весе боремся.
– Оно и видно, что в наилегчайшем: тощий как палка, – проворчала бабушка и положила мне добавки.
А когда я вылез из-за стола и поблагодарил за угощение, она сказала:
– Афоня, отнеси деду грабли, утром просил. Он со стороны деревни у Лихого оврага косит.
Я аж присвистнул:
– У Лихого? Схожу, конечно. Там что, разбойники раньше жили?
– Хуже: нечисть, Лихо. Говорят, и сейчас там живёт. И не свисти в доме – денег не будет, – прикрикнула на меня бабушка.
У Лихого оврага мы с ребятами играли в прошлом году. Овраг большой, я думаю, что парочка кикимор и три-четыре упырька могли бы там спокойно разместиться вместе с Лихо – жили бы дружно и горя не знали: днём, за самоваром, сказки бы друг другу рассказывали, а по ночам вместе ужинали бы. Место там и правда коварное – ухо нужно держать востро. Витька просветил: «Ребята, на край обрыва не становитесь: под зелёной травкой может быть пропасть. Встанешь на краешек – и провалишься». Очертаниями Лихой овраг похож на кляксу. Его западные и восточные склоны очень крутые – страшно подходить, но южные и северные пологие. Витька предлагал нам спуститься, но Светка наотрез отказалась: кроссовки, видите ли, у неё белые.
До Лихого оврага было рукой подать. С лесной дороги я свернул на едва заметную тропинку и, пройдя метров пятьдесят, увидел дедушку и Медведя. Дед косил играючи, красиво. «Вжик!» – большой валок травы ложится в ровный ряд, «вжик!» – второй валок. Медведь охотился: носился кругами по скошенному полю с опущенной мордой, вынюхивая полевых мышей. Иногда пёс резко останавливался, с азартом разрывал передними лапами нору и жадно нюхал землю. Пока я за ним наблюдал, ни одной хитрой мыши Медведь не поймал.
Я обежал поле и встал на полосе нескошеной травы. Воткнул острое древко граблей в землю и замер, как стражник с секирой у ворот средневекового замка. Медведь заметил меня первым – радостно гавкнул и большими прыжками полетел ко мне. Дедушка поднял голову:
– Привет-привет, Афоня! Заканчиваю. Сейчас передохнём.
Я подошёл к деду:
– Дедушка, дай попробую – я знаю, как косить.
– Э-э, нет, – ответил дед. – Эту литовку никому в руки не даю.
– Жалко? – обиделся я.
– Не в этом дело, Афоня. Понимаешь, коса – сердце крестьянина.
– Красиво! Сам придумал?
– Не совсем, – смутился дедушка. – Кино зимой смотрел про самураев: там один, здоровый такой, в доспехах, говорит второму самураю: «Дай меч посмотреть». А тот нахмурил брови и как рявкнет: «Не дам! Меч – сердце самурая!» Хорошо сказал. Силёнок поднакопи – я тебе другую косу настрою. А сейчас поиграй с Медведем. Докошу полосу – и перекусим.
Солнце припекало, мы уселись на свежескошенную траву. Дед позвал Медведя и достал бутерброды. Пёс подбежал и улёгся на траву, словно на матрас.
– Медведь! – прикрикнул на него дедушка и пригрозил пальцем.
Пёс нехотя поднялся и лёг на землю.
– Почему ты его согнал? – спросил я.
– Корова сено есть не будет, если собака полежала, – ответил дедушка.
– Так Лосийка же не узнает! – удивился я.
Дедушка засмеялся:
– Корова различает запахи лучше, чем собака. Я не шучу: клевер и своего телёнка, если он потеряется, корова найдёт и за километр.
Я погладил Медведя по голове, посмотрел в направлении его взгляда и вскрикнул от неожиданности. В тридцати метрах от нас сидел лис и держал в зубах мышь.
– Заметил, – улыбнулся дед. – Рыжий (так звали в деревне этого хитрого лиса) с утра над Медведем издевается: поймает мышку и играет с ней, пока пёс не заметит добычу.
– Рыжий не боится, что Медведь его поймает?
– Нет, – рассмеялся дедушка. – И потом, Рыжий знает, что мы не по его душу сюда пришли. Но сдаётся мне, что неспроста он следит за нами. Думаю, в овраге лисье логово. Если так, то мы ещё не раз Рыжего встретим.
