Андрей Савельев
Как убивали СССР. Кто стал миллиардером
5) Геноцид российского народа, выразившийся в целенаправленной и корыстной политике резкого ухудшения условий жизни большинства граждан ради создания привилегированного слоя крупных собственников, служащих опорой режиму. Результатом геноцида стало сокращение в 1991–1997 гг. численности населения РФ на 4,2 млн. человек и необратимые процессы, приводящие к 2015 году к сокращению населения еще на 8,6 млн. человек. Россия вымирает под пятой античеловеческого режима в муках и позоре: реальные доходы населения в течение всего периода правления Ельцина падают, госаппарат всячески способствует деятельности преступных финансовых и олигархических группировок (вспомним ограбление населения в результате либерализации цен в 1992 году, расхищение общенародной собственности во время приватизации, разрешенное воровство десятков фирм-«пирамид», изъятие сбережений населения после августа 1998 года).
В последний день 1999 года Борис Ельцин, следуя замыслу «закулисы», решавшей вопрос о передачи власти Владимиру Путину огорошил страну прощальной речью. В его почти бессвязной речи не было ничего, кроме надрывного «прошу меня простить». За что простить – этого Ельцин не знал и сам. Просто таков был текст. Ельцин должен был унести с собой в политическую отставку весь негатив. А преемник должен был начать все «с нуля». Правда, только внешне. На самом деле он должен был продолжить разорение страны и легитимацию олигархии. Прошедшие годы показали, все было именно так: ельцинизм без Ельцина добивал страну.
В 2007 году Ельцин умер. Ему были устроены похороны по канону, предусмотренному для Царей. Церковь не смогла перечить олигархии, которая и священство считало исполнителями своей воли. Собственно, так оно и было. Ритуал был оскорблением России. Как и вся деятельность Ельцина и стоящих за его спиной врагов нашей страны. В дни похорон они свою враждебность и не скрывали. Вопреки сложившемуся в народе мнению о Ельцине практически все известные и полузабытые политики считали своим долгом прославить человека, пропившего свою совесть, а с ней и страну. Они выстраивались в очередь к видеокамерам и являли свою скорбь по Ельцина на всю страну. Эфир центрального телевидения был переполнен передачами, самым бессовестным образом извращающими все, что было с нами в 90-е. Ельцина представляли «гигантом мысли, отцом русской демократии». Ни тем, ни другим он никогда не был.
Оценка Ельцина его зарубежными почитателями была откровенна. Так, британский журналист Марк Симпсон писал в 2007 году в The Guardian:
«Причина высокой оценки Ельцина на Западе – та же самая, по которой его ненавидят в России: с точки зрения Запада он был лучшим президентом России в истории. Он не только пресмыкался перед западными интересами, но и руководил почти окончательным уничтожением своей страны как политической и военной силы на мировой арене. Он втоптал Россию в грязь, чтобы нам не пришлось делать это самим.
Да, было бы прекрасно, если бы в посткоммунистический период российская экономика достигла расцвета и российскому народу не пришлось бы столько страдать, но, если платой за устранение серьезного соперника с мировой арены и получение доступа к ее гигантским и стратегически важным природным ресурсам является деградация и обнищание целого народа, за вычетом горстки счастливых победителей лотереи и бандитов, тогда игра стоит свеч, верно?».
По-другому оценивает своего шефа Сергей Филатов, возглавлявший ельцинскую администрацию в 1993–1996: «Борис Николаевич очень мужественно вел себя в последние годы, не вмешиваясь в то, что делала наша власть. Но он, безусловно, очень переживал – ведь на его глазах ломалось то, что было им сделано. Я думаю, эта боль и горечь ускорила его смерть». «Вспоминаю, как он говорил: “У меня уже нет сердца, остались одни угольки оттого, что я слушаю столько горькой неправды о себе, на меня выливаются потоки грязи и компромата”».
На границе жизни и смерти Ельцин, выходит, стал что-то понимать о себе. По крайней мере, понял, что народ его ненавидит. И даже те, кого он провел во власть, предпочитают отречься от него, чтобы не испачкаться грязью 90-х годов.
Честно о своем бывшем патроне сказали немногие. Например, Александр Коржаков: «Какие счеты могут быть к человеку, когда тот не в своем уме, а ведь после 65-ти себе Борис Николаевич практически не принадлежал и даже своими мыслями, кажется, не руководил. (…) Как бы там ни было, встретив Бориса Николаевича утром 2 февраля 1996-го, на следующий день после 65-летия, я его не узнал. Передо мной был страшно постаревший и подурневший человек с явными признаками если не маразма, то какого-то дебилизма. Спустя время он смог постепенно встряхнуться, воспрянуть, но, видимо, это было только частичное восстановление. Впоследствии Борис Николаевич был лишь марионеткой в руках Семьи, Чубайса, Юмашева, Березовского и кого хотите еще, но сам уже не руководил».
На похоронах Ельцина выстроилась целая вереница ставленников олигархии, ее идеологов и ключевых фигур. Все говорили одно: «Ельцин дал нам Свободу!»
Да, им он дал свободу уничтожать нашу страну и нас.
Об этом сказал Чубайс: «Он привел нас из несвободы к свободе. Из страны, в которой вранье было просто повседневным, повседневным и всеобщим – от генерального секретаря ЦК до любого собрания, – в страну, которая пытается жить по правде». «Он прошел через всеобщую любовь и через почти полное непонимание. Может быть, после смерти, как на Руси принято, оценят его по-настоящему».
Проезжая вдоль бесконечных заборов на одной из подмосковных электричек, я несколько лет видел одну и ту же надпись, которую некому и незачем было стирать: «Ельцин – лжец».
Мы, русские люди, все уже оценили и уровень правдивости Ельцина, и историческую роль ельцинского окружения. В таких случаях говорят: «ни дна тебе, ни покрышки».
1991 – год измен
Советский Союз, несмотря на всю идеологическую чуждость его идеологии русской традиции, оставался для нас, русских, Родиной, которую очень часто называли «Россия» – и обычные люди, и крупные писатели. «Советский Союз» – это всего лишь официальное наименование государства, которое к концу 80-х годов XX века пора было сменить на название историческое и всеми любимое. Но вместо этого нам подсунули обломок страны с названием «Российская Федерация» и в дополнение – фальшивку СНГ, в котором не было действительно суверенных государств. Это, скорее, клуб президентов, премьеров, министров иностранных дел…
Тем, кто помнит, что случилось с нашей страной 20 лет назад, тяжко смотреть, как чествуют Михаила Горбачева – инициатора расчленения страны, который имел в руках все инструменты управления, чтобы подавить крамолу и вывести страну на магистральный путь ее развития, заложенный в традиции. Но он предложил иной путь – «обновленного СССР». Теперь же в честь 80-летия его награждают высшим орденом Российской Федерации, носящим имя святого апостола Андрея Первозванного. Безбожника и предателя – орденом имени первого сподвижника Христа! Это кощунство дополняется лондонским триумфом, в котором все враги России воздают дань исторической роли Горбачева, избавившего их от «империи зла». Теперь они торжествуют, утверждая по всему миру «федерацию зла».
1991 год был годом сплошных измен – прежде всего, со стороны тех, кому народ на выборах доверил управление государством. Измена носила тотальный характер и опиралась, прежде всего, на «фронду» в составе КПСС, где вызрели планы раздела страны между этническими кланами. Они отразились в решении IV Съезда народных депутатов СССР 24 декабря 1990 года, когда депутаты, избранные вовсе не для рассмотрения вопроса о территориальной целостности страны и статусе ее территорий, вдруг решили, что СССР надо «сохранить». Как будто в каких-то политических программах звучало требование его распустить! Как будто система национальной безопасности позволяла пропаганду подобной мысли! Как будто попытка расчленения страны даже на «теоретическом» уровне не требовала немедленного ареста таких «теоретиков»! Тот факт, что подобных арестов мы в тот период не наблюдали, свидетельствует, что система партаппарата и КГБ уже была пронизана изменой и готова к сдаче страны. Не случайно, всесильные «чекисты» не стали препятствовать организации преступных референдумов в Литве, Эстонии, Латвии, Грузии, Молдавии и Армении, которые посмели поставить под сомнение целостность государства и вне всяких законов объявили о независимости. Все, что тогда смог сделать Горбачев, – провести всесоюзный референдум 17 марта 1991 года, на котором во всех республиках ССР результаты были однозначны: граждане высказались против развала страны.
Руководство страны представило это так, будто народ просил о каком-то «новом» союзе, о его децентрализации и федерализации. Это была ложь. Люди проголосовали за целостность страны. Но руководство КПСС и «верхи» СССР предали их, начав подготовку к разрушению государственного единства и выделению для себя выгодных статусных позиций в новой бюрократической системе. Одни получили в управление огромные территории, быстро разорили их и теперь направляют в Российскую Федерацию своих граждан в статусе гастарбайтеров. Другие возвысились в должностях, получили широчайшие возможности грабить нашу страну и унижать наш народ.
Под руководством Горбачева весной-летом 1991 был разработан проект нового союзного договора, который должен был получить название Союза Советских Суверенных Республик (СССР). Внешне все выглядело так, будто страна расстается лишь со словом «социалистический». В действительности документы, которые готовились втайне, предполагали фактически ликвидацию государства путем отмены прежнего союзного договора и заключения другого договора – теми лицами, чьи полномочия вообще не предполагали подобного выбора: выходить ли из прежнего договора, входить ли в новый… Это была прямая провокация: деструктивным силам предоставлялась возможность использовать формальный предлог и просто исключить из государства подконтрольные им «союзные республики».
Изменнический текст, предполагавший образование конфедеративного Союза суверенных государств (ССГ) был подписан в первом варианте 23 апреля, в окончательном виде – 17 июня 1991 года, а опубликован только 15 августа. Сохранившиеся экземпляры текста содержат личные правки Бориса Ельцина – изменника, прямо виновного в разрушении страны и попрании воли народа, никому не дававшего полномочий перекраивать страну новыми границами. И за свою измену получившего орден «За заслуги перед Отечеством» 1-й степени, а позднее – пышные похороны, сходные с канонами, принятыми для русских царей (еще один акт кощунства), и омерзительный памятник в Екатеринбурге. Рукой Ельцина из проекта ССГ были вычеркнуты все без исключения пункты, которые позволяли бы надеяться, что подрыв основ государственного суверенитета можно будет в будущем компенсировать. В своей шизофренической ненависти к Горбачеву Ельцин стремился лишить президента СССР всех полномочий. Добиться этого ему удалось только ценой уничтожения единства нашего государства.
И снова всесильный КГБ не пошевелил пальцем, чтобы пресечь государственную измену. Факт был налицо, но изменники не были тут же заключены под стражу, а продолжали свое дело. Горбачев объявил, что «союзный договор открыт к подписанию». Тем самым был декларирован роспуск прежнего государства и оглашено предложение образовать на его месте конфедерацию. Какая уж получится, и из тех, кто соизволит. При этом союзные государства оказывались совершенно независимыми, и их отношения переходили в международно-договорные.
После этого состоялся опереточный «путч». Он не предполагал ареста организаторов уничтожения страны. Группа растерянных соратников Горбачева обратилась к народу с вялыми словами без указания конкретных целей и стратегических перспектив. У них не было ни лидера, ни решимости отстоять Россию, ни готовности применить силу там, где это было необходимо. Трусливые организаторы Государственного комитета по чрезвычайному положения (ГКЧП) действовали с оглядкой на Горбачева, предполагая, что подыгрывают ему. Они старательно обманывали себя, перекладывая всю ответственность на президента СССР, не зная толком собственной ответственности, которая требовала немедленного установления реального ЧП и ликвидации сил, пытавшихся разрушить страну, всюду, где бы они ни проявили себя. Эти люди могли только проиграть, и они проиграли.
Горбачев был в сговоре с расчленителями. Поэтому 24 августа 1991 года он подписал указ о ликвидации правительства СССР. Указ был зачитан министрам. Те пошумели и разошлись. Ни один из них не сказал, что это государственный переворот, не выступил против разрушения страны, не рискнул жизнью ради спасения Отечества. Вместо кабинета министров был создан нелегитимный Комитет оперативного управления хозяйством, который фактически занимался только одним – ликвидацией общегосударственного управления. Особенно рьяно тогда крушил союзные структуры Юрий Лужков (тоже кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» 1-й степени), которого следует почитать как одного из организаторов мятежа и разрушения России.
Столь же постыдно и трусливо, как союзные министры и генералы Советской Армии, повели себя депутаты СССР, которые предпочли просто разойтись, не приняв никаких решений против мятежников и не объявив действия Ельцина, Горбачева и Ко государственным переворотом. Съезд народных депутатов СССР самораспустился по предложению Горбачева 5 сентября 1991 года. (Позднее – в марте 1992 года – попытки некоторых депутатов СССР собрать Съезд были расценены руководством РФ как посягательство на государственный суверенитет.)
В тот же день самозванцы, захватившие власть в Латвии, Литве и Эстонии, объявили о выходе из состава Союза ССР. И снова мощь аппарата подавления, которая дана государственным органам именно для того, чтобы подавить мятеж, не была применена. Горбачев и составленный им из глав республик нелегитимный Государственный совет тут же признали власть самозванцев над отторгнутыми территориями.
Осенью 1991 года даже конфедеративный договор никого не устраивал. Ельцинская группировка предлагала уже совсем никому не нужный Союз в форме конфедерации, которую уже не из кого было складывать – отряды мятежников всех мастей рвали страну на части, произвольно присваивая себе полномочия.
8 декабря 1991 года в Беловежской пуще в обстановке пьяного угара Ельцин, Шушкевич и Кравчук подписали России смертный приговор. И вновь они не были арестованы. В могучих структурах Министерства обороны, КГБ, МВД не нашлось тех, кто должен был исполнить свой долг – захватить и расстрелять на месте опаснейших мятежников. В этом проявилась вся гнилостность государственной системы, созданной коммунистами. На первом месте у них были идейные штампы, которые легко заменились на новые и столь же бессмысленные – о правах человека, равенстве народов и разнообразных свободах. Нам подсунули пустышку СНГ вместо великой страны, которой для исторического рывка достаточно было одного – устранения идеологических шор, ликвидации КПСС, да и всех прочих народившихся партий и движений, которые несли России только вред.
Горбачеву было доложено, что происходит в Беловежской пуще. Он заранее знал, что в документе об образовании СНГ, формулировки которого согласовывались между рюмками водки, нет места союзным органам власти и содержатся положения об их ликвидации. Горбачев спросил своего помощника: «Что же делать?» Ему было предложено единственно верное решение: «Два-три вертолета. По вашей команде. Поднять «Альфу». Участников незаконного разрушения страны под домашний арест. Утром Вы обращаетесь по телевидению к народам ССР и спрашиваете: «Вы голосовали в марте 1991 года за сохранение Союза ССР? А они наплевали на вашу волю и хотят разрушить СССР. Что будем с ними делать? Судить народным трибуналом?» Уверен, что народ выскажет свое мнение в Вашу поддержку, за сохранение СССР». Каков был ответ Горбачева? «Я так не могу…» (А. А. Сазонов. Предателями не рождаются, М., 2006).
В результате вот уже 20 лет мы живем на пепелище, униженные и ограбленные шайкой, пришедшей к власти в результате мятежа Горбачева-Ельцина. Но мы как народ не сдавались, не капитулировали. Мы были преданы теми, кому так наивно поверили, и кого поначалу так бурно поддерживали во всех начинаниях. Мы дорого заплатили за свою наивность, которая еще не выветрилась из нашего народа, а лишь изменила формы. И будем платить до тех пор, пока не поймем, что народов в мире – множество, государств – совсем мало, а суверенных государств – единицы. Мы были суверенным государством, тогда как сегодня Российская Федерация – обломок Большой России – несуверенна. А значит – нас будут и дальше грабить те, кто нажился на нашем горе в 90-е годы, а в 2000-е годы образовал стойкий альянс олигархии и бюрократии. Этому альянсу может противостоять только сплоченная нация, сплоченная русским национализмом, призванным стать идеологией освобождения от нового рабства, в котором мы пребываем. И тогда мы получим шанс вернуть величайший Божий Дар, который наши предки пронесли через века, – воссоздать Великую Россию.
Первый акт спектакля: «Переворот»
Из Заявления Советского руководства от 18 августа 1991 г.:
«В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанностей Президента СССР…, в целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса, политической, межнациональной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии, которые угрожают жизни и безопасности граждан Советского Союза, суверенитету, территориальной целостности, свободе и независимости нашего Отечества, исходя из результатов всенародного референдума о сохранении Союза Советских Социалистических Республик, руководствуясь жизненно важными интересами народов нашей Родины, всех советских людей, заявляем:
1… идя навстречу требованиям широких слоев населения о необходимости принятия самых решительных мер по предотвращению сползания общества к общенациональной катастрофе, обеспечения законности и порядка, ввести чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР на срок 6 месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа 1991 года.
2. Установить, что на всей территории СССР безусловное верховенство имеют Конституция СССР и Законы Союза ССР…»
Из Обращения ГКЧП к советскому народу, 18 августа 1991 г.:
«Соотечественники! Граждане Советского Союза! В тяжкий, критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся мы к вам! Над нашей великой Родиной нависла смертельная опасность! Начатая по инициативе М. С. Горбачева политика реформ, задуманная как средство обеспечения динамичного развития страны и демократизации общественной жизни, в силу ряда причин зашла в тупик. На смену первоначальному энтузиазму и надеждам пришли безверие, апатия и отчаяние. Власть на всех уровнях потеряла доверие населения. Политиканство вытеснило из общественной жизни заботу о судьбе Отечества и гражданина. Насаждается злобное глумление над всеми институтами государства. Страна, по существу, стала неуправляемой.
Воспользовавшись предоставленными свободами, попирая только что появившиеся ростки демократии, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой. Растоптаны результаты общенационального референдума о единстве Отечества… Сегодня те, кто, по существу, ведет дело к свержению конституционного строя, должны ответить перед матерями и отцами за гибель многих сотен жертв межнациональных конфликтов. На их совести искалеченные судьбы более полумиллиона беженцев. Из-за них потеряли покой и радость жизни десятки миллионов советских людей, еще вчера живших в единой семье, а сегодня оказавшихся в собственном доме изгоями…
…Потоки слов, горы заявлений и обещаний только подчеркивают скудость и убогость практических дел. Инфляция власти страшнее, чем всякая иная, разрушает наше государство, общество. Каждый гражданин чувствует растущую неуверенность в завтрашнем дне, глубокую тревогу за будущее своих детей.
Кризис власти катастрофически сказался на экономике. Хаотичное, стихийное скольжение к рынку вызвало взрыв эгоизма – регионального, ведомственного, группового и личного. Война законов и поощрение центробежных тенденций обернулись разрушением единого народнохозяйственного механизма, складывающегося десятилетиями… Давно пора сказать людям правду: если не принять срочных и решительных мер по стабилизации экономики, то в самом недалеком будущем неизбежен голод и новый виток обнищания, от которых один шаг до массовых проявлений стихийного недовольства с разрушительными последствиями. Только безответственные люди могут уповать на некую помощь из-за границы…
Долгие годы со всех сторон мы слышим заклинания приверженности интересам личности, заботе о ее правах, социальной защищенности. На деле же человек оказался униженным, ущемленным в реальных правах и возможностях, доведенным до отчаяния. На глазах теряют вес и эффективность все демократические институты, созданные народным волеизъявлением. Это результат целенаправленных действий тех, кто, грубо попирая Основной Закон СССР, фактически совершает антиконституционный переворот и тянется к необузданной личной диктатуре. Префектуры, мэрии и другие противозаконные структуры все больше явочным путем подменяют собой избранные Советы…
Страна погружается в пучину насилия и беззакония. Никогда в истории страны не получали такого размаха пропаганда секса и насилия, ставящие под угрозу здоровье и жизнь будущих поколений. Миллионы людей требуют принятия мер против спрута преступности и вопиющей безнравственности…
Наш многонациональный народ веками жил, исполненный гордости за свою Родину, мы не стыдились своих патриотических чувств и считаем естественным и законным растить нынешнее и грядущие поколения граждан нашей великой державы в этом духе.
Бездействовать в этот критический для судеб Отечества час – значит взять на себя тяжелую ответственность за трагические, поистине непредсказуемые последствия. Каждый, кому дорога наша Родина, кто хочет жить и трудиться в обстановке спокойствия и уверенности, кто не приемлет продолжения кровавых межнациональных конфликтов, кто видит свое Отечество в будущем независимым и процветающим, должен сделать единственно правильный выбор. Мы зовем всех истинных патриотов, людей доброй воли положить конец нынешнему смутному времени…»
Из Заявления руководства РСФСР от 19 августа 1991 г., 9.00:
«В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранен от власти законно избранный Президент страны. Какими бы причинами не оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с правовым, реакционным, антиконституционным переворотом. При всех трудностях и тяжелейших испытаниях, переживаемых народом, демократический процесс в стране приобретает все более широкий размах, необратимый характер. Народы России становятся хозяевами своей судьбы. Существенно ограничены бесконтрольные права неконституционных органов, включая партийные. Руководство России заняло решительную позицию по Союзному договору, стремясь к единству Советского Союза, единству России. Наша позиция по этому вопросу позволила существенно ускорить подготовку этого Договора, согласовать его со всеми республиками и определить дату его подписания – 20 августа с. г.»
Официально проект Договора был опубликован всего за три дня до выхода цитируемого заявления. Подписывать его 20-го августа было нельзя: его обсуждение еще не прошло, законодательные органы на этот счет никаких санкций не давали. Получается, что на указанную дату готовилось тоже нечто вроде переворота. Страну хотели поставить перед фактом, очень своеобразно трактуя результаты референдума. А слова о стремлении к единству Союза – это самая наглая ложь. Дальнейшие события это ярко подтвердили.
Далее.
«Такое развитие событий вызывало озлобление реакционных сил, толкало их на безответственные, авантюристические попытки решения сложнейших политических и экономических проблем силовыми методами. Ранее уже предпринимались попытки осуществления переворота.
Мы считали и считаем такие силовые методы неприемлемыми. Они дискредитируют СССР перед всем миром, подрывают наш престиж в мировом сообществе, возвращают нас к эпохе холодной войны и изоляции Советского Союза от мирового сообщества.
Все это заставляет нас объявить незаконным пришедший к власти так называемый комитет. Соответственно объявляем незаконными все решения и распоряжения этого комитета…»
В заявлении излагалось требование обеспечить выступление Горбачева перед народом, созвать Чрезвычайный Съезд депутатов СССР, призывы к военным – не принимать участия в перевороте, к гражданам – объявить бессрочную забастовку.
Из обращения Координационного совета движения «Демократическая Россия», 19 августа, 15.30:
«…группа высокопоставленных заговорщиков, отстранив от власти Горбачева, а также Ельцина и законные власти по всей стране (это была явная дезинформация с целью раздувания страстей – А. С.), совершила попытку военного переворота, назвав его «временным чрезвычайным положением». Мы призываем остановить работу на всех промышленных предприятиях… Генералы и офицеры, верные присяге, берите инициативу в свои руки! Демократы, создавайте повсюду комитеты гражданского сопротивления!»
Из обращения вице-мэра Москвы Ю. Лужкова, 19 августа, 16.30:
«Власть узурпировала группа лиц, именующих себя государственным комитетом по чрезвычайному положению, не имеющая конституционных полномочий на руководство страной, представляющая тем самым фактически хунту. В ее состав вошли лица, несущие основную и непосредственную ответственность за катастрофическое положение в экономике, общественной безопасности и социальных условиях жизни граждан. <…> Переворот преследует цель свернуть любые демократические преобразования и надолго оставить страну под властью реакционных сил…»
Из обращения Ельцина к военнослужащим 19 августа, 17.00:
«Страна оказалась перед угрозой террора. «Порядок», который нам обещают новоявленные спасители Отечества, обернется трагедией, подавлением инакомыслия, концентрационными лагерями, ночными арестами. «Лучшая жизнь» окажется пропагандистским обманом. Солдаты и офицеры России! В эту трагическую для России, всей страны минуту я обращаюсь к вам. Не дайте поймать себя в сети лжи, обещаний и демагогических рассуждений о воинском долге! Не станьте слепым орудием преступной воли авантюристов, поправших Конституцию и законы СССР. <…>
Над Россией, над всей страной сгустились тучи террора и диктатуры. Они могут превратиться в вечную ночь…»
Из обращения Ельцина к москвичам, 19 августа, 19.00: «…Налицо тягчайшее преступление – измена народу и Конституции страны. Действия путчистов направлены на демонтаж нарождающейся демократии и возврат к тоталитаризму. Члены комитета – главные виновники тяжелейшего кризиса в обществе – действуют как политические авантюристы. Захваченная силой власть в их руках обернется большой бедой для нашего многострадального народа, приведет страну к полной катастрофе. Еще нигде и никогда не удавалось решить экономические и политические проблемы с помощью оружия и насилия…»
Выдержки из документов хорошо иллюстрируют нервную обстановку в первый день «переворота». Писавшие эти тексты явно не знали обстановки и рассчитывали напугать оппонентов. При этом ни у ГКЧП, ни у ельцинистов никакой позитивной программы не было. Они не знали, что произойдет завтра или даже через полчаса.
События развивались как бы сами собой, без участия высших должностных лиц государства, обязанных держать ситуацию под контролем. Государство куда-то исчезло, а истосковавшаяся по прямому действию стихийная оппозиция выплеснулась на улицы, не имея ни лидеров, ни понимания, что же делать.
Политизированная прослойка столичной публики рванулась на митинги, которые некому было организовывать. Их активность подхлестнули бронетранспортеры и танки, появление которых вызвало бурю негодования еще до того, как прояснились намерения военных и поставленные им задачи. Военная техника ожидалась только в составе карательной экспедиции против демократии. Интеллигенция мечтала пострадать. Но все же бдительно следила за настроениями военных. Чуть что – и толпа бы бросилась врассыпную. Но военные сами были растеряны, вовсе не собираясь давить людей бронетехникой.
19 августа в 11.30 у здания ТАСС уже стояли десять БТР, а офицер сказал журналисту, что при получении приказа придется стрелять. Ко всему прочему, не вышли газеты, а телевидение непрерывно передавало лишь «Лебединое озеро» и постановления ГКЧП. Типографии отказались принять в набор «Московские новости», «Московский комсомолец», «Российскую газету», «Куранты», «Независимую газету». Это подтверждало догадку: дело закручивается всерьез. В нарастание истерии внесли огромный вклад эмоциональные до вздорности заявления руководства России. Еще никто не знал, болен или здоров Горбачев, а действия ГКЧП уже именовались военным переворотом. Ближайшие соратники Ельцина нутром почувствовали, что надо играть ва-банк, не оглядываясь, не рассуждая.
Сначала даже здравый очевидец мог не заметить, что военная техника не имела задачи пройти там, где ее встретит людская масса. Всех обуяли эмоции – до полной неспособности критически взглянуть на происходящее. Страх диктатуры или просто истерическое состояние на время ослепили людей, бросившихся, чтобы любой ценой остановить эту технику, идущую через город посреди потоков гражданского транспорта. Стремление решить здесь и сейчас конкретную задачу отключило у политизированных москвичей способность задать себе вопросы: почему техника пошла не ночью, почему нужно было проводить ее через центр города, почему военные так легко послушались и развернули своим колонны от Манежной площади? Позднее можно было бы спросить и о причинах бесперебойной работы всех основных систем связи и электропитания у противников путча, о полном провале объявленного комендантского часа.
В 12.00 стихийный митинг у здания Моссовета остановил колонну БТР, пытавшуюся пройти в сторону Кремля. Военные не знали, что им делать, и через полчаса развернули свои машины. Примерно в то же время начался немногочисленный митинг на Манежной площади. Мегафоны были слабыми, никто ничего не слышал. Да и выступать было не о чем – никто не имел достоверной информации о происходящем. Выступающие толкались на импровизированной трибуне, торопясь войти в историю. Но это им не удалось. Они так и остались людьми толпы, которую не знали, куда вести и к чему призывать.
