Андрей Никонов
Чужая вселенная
– Ну и что такого, – в ответ на прямо заданный вопрос сказал он, – вон дед твоего сомирянина, Иту Громеш, взорвал несколько звезд, орбиты других чуть сдвинулись, гравитационное взаимодействие-то никуда не делось, и через десяток миллионов лет различия будут заметны. Так и здесь наверняка то же самое произошло. Мы и раньше догадывались, что наш мир не в самом начале цепочки, подумаешь, получили подтверждение. Пока практической ценности оно почти не имеет, технологии тут развиты хуже, насчет пси-воздействия мы не знаем ничего, но, судя по попавшим к нам аборигенам, псионика тут вообще в загоне. Только гипер-кольцо, да, оно представляет интерес. Сможете добыть технологию, мы будем в ману купаться. Так что смотри – вот ключ доступа к чужим звездам. Всего семь кристаллов, видишь?
– Ага, – кивнул я.
– Средний кристалл – родной мир торговца. Выбираешь его, и оказываешься в небольшой системе желтого карлика. Пять твердых планет, на четвертой триста миллионов обитателей, и один газовый гигант. Какие-то производства там есть, но для нас они интереса не представляют. Кристаллы в вершинах треугольника чуть крупнее, обозначают, как я понял, стабильные элементы, откуда есть доступ дальше, по галактике. А если торговец не врет, и в другие тоже можно попасть. Правда, он говорил о каких-то ключах особых, которым узловые точки не нужны, но парень вообще с фантазией, то ли от наркоты, или чамби этот контрабандный дегустирует слишком часто.
– А ты говоришь, отсталые они, – резонно заметил я. – Мы-то в другие галактики не летаем.
– Согласен. Слушай дальше. Маленькие кристаллы в центре каждой стороны треугольника – нестабильные системы, вроде этой, порталы то работают, то нет. На пластине их три, но два – не активны, наш гость говорит, что раньше вроде были открыты, а сейчас попасть туда невозможно. Так что остается, кроме этого, еще четыре мира. Все миры – в местном скоплении, думаю, проблем со связью не будет. Ты отчет посмотрел?
– Да.
– У этих дикарей даже связи полноценной внутригалактической нет, посылают специальные трансляторы через гипер-кольца, или вот такие вот торговцы перевозят сведения и загружают их во внутрисистемные сети – вид местного бизнеса. Если соберетесь лететь, исследовать чужие системы, возьмете с собой зонды – они будут маяками, и заодно передатчиками, так мы точные данные сможем получить, а то что-то тому, что мы вытащили из внутренней памяти этой лоханки летающей, доверия у меня мало. Но я бы на твоем месте не дергался, подождал до следующего перехода, а там уже тебе Иту выделит разведгруппу, они все и исследуют. Марк!
Он покачал головой.
– Я твой этот взгляд помню, подумай хорошенько. Обещаешь?
– Обещаю.
– Отлично. Но если вдруг соберешься, бери свою команду. Ты с ними тренировался, да и старший Громеш – командир опытный, при нештатных ситуациях знает, что делать.
– Какой старший Громеш? – искренне удивился я. – Разве эн Тоалькетан не тут остается?
Ан Траг засмеялся.
– Ты иногда своей проницательностью в тупик ставишь, а иногда дальше собственного носа не видишь. Кир Громеш – дядя твоего дяди Толи, сын нынешнего главы семьи. Советую тебе, как на Земле окажешься, повнимательнее изучить родственные связи внутри Старых семей, а то ты как простой лу себя ведешь. Договорились, зу Марк Уриш?
– Да, – я кивнул. И вправду, пробел этот надо было устранять. Но кто бы мог подумать, дядя младше племянника. Это что, Кир мне практически дедушка, что ли? Будет чем подколоть лейтенанта.
– Отлично. Кого из местных посоветуешь, так, чтобы они могли от посторонних наши исследования в подземелье оберегать? А то, боюсь, без жертв не обойдемся – не в прямом смысле, я о тех любопытных, которых бойцы охраны пристрелят. Чужаков нигде не любят
– Выбирайте, – предложил я. – Можно привлечь национальную гвардию, они вроде как уже там побывали. Или есть тут повстанческое движение, хочет свергнуть правительства южных островов, даже бандитов к ним посылало. Я им денег обещал, а для революционеров это и средство, и цель.
– Давай так сделаем, – подумав, сказал псион-уми, – мы своего присутствия тут еще не раскрывали, и связываться только с верхушкой будем, простым людям ни к чему о нас знать. Возьмем под незаметный контроль спутниковые группировки и потоки между планетами, там, кажется, внешники контролируют экваториальный континент? Теперь внешники – это мы. Кроме той пустышки, где тебя держали, мы еще два центра командных нашли, а там не местные главарями, а пропавшие из нашего мира – которые с Миллином сюда попали. После небольших манипуляций их сотрудники теперь уверены, что работают на нас. Так что твое участие не так уж и необходимо. Но повстанцы эти – то, что нужно, если мы и дальше в этой системе будем находиться, в любом случае нам придется налаживать контакты со всеми, и иметь карманное правительство в южном полушарии самой населенной планеты, это оптимальный вариант. Ты же знаешь, кодекс запрещает прямо вмешиваться в дела населенных систем.
– Погодите, так вы нашли заводы, где собирались ныряльщик копировать?
– Нет, – ан Траг вздохнул, – скорее всего, они это делали в других системах, тут после астероидного пояса пустота. Исследуем еще, но наши новые работники утверждают, что ничего кроме попыток скопировать нужные детали не было, а все результаты забирал какой-то мифический хозяин, про которого только Миллин что-то знал и его помощник. Ты их так удачно разложил на молекулы, что и не спросишь теперь.
Я виновато развел руками.
– Сначала думай, Марк, а потом делай. Хозяин этот из нашего мира приходил, теперь затаится, не найдешь его. Зонды пояс астероидов обследуют, но найдут ли что-то неучтенное, неизвестно. Ладно, по правде сказать, без тебя бы мы вообще ничего не нашли, Зоис эта, которая с тобой в носитель попала, ее бы просто высадили в промежуточной системе, и все. Поэтому систему за тобой и оставили, хоть прямо ты не можешь тут ничего существенного делать, местным богом тебе не стать, но негласно управлять придется.
– Пока что меня только шпыняют все, – я сьехидничал, – как мальчика на побегушках.
– А ты такой и есть, – ан Траг вздохнул. – Дай тебе волю, таких дел наворочаешь, потом Совету эгиров не разгрести.
Для путешествия по звездам и скоплениям мне выделили пустотный подпространственный корабль класса С, дядя называл его эсминцем, по старой армейской памяти. Сплюснутый эллипсоид с большой осью под полкилометра, шириной в двести пятьдесят и высотой в сто, отлично помещался в трюм корабля-торговца, особенно после того, как там все переборки снесли. Впридачу в эллипсоид запихнули три штурмовика, кучу истребителей и беспилотников, в том числе наземных, репликаторы, зонды, в общем – множество всяких ненужных в обычной жизни вещей, которые обычно берут в поход, таскают на себе, а потом приносят обратно домой и клянутся, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах с собой не возьмут. Сначала, правда, вместо эсминца хотели носитель в корму поместить, но были у инженеров сомнения, что ядро переживет перемещение через кольцо.
Родной мир торговца находился в трех десятках световых лет, так что при необходимости, в самом крайнем случае, носитель с десантом должен был прийти к нам на выручку за один-два прыжка, главное – не забыть зонды и маяки отстрелить в нужных местах. А так задача казалась простой, раздобыть такие же ключи, несколько штук хотя бы, и тогда крыло штурмовиков-ныряльщиков, если верить полученной информации о местном технологическом уровне, вполне могло разнести на кусочки систему обороны практически любой из местных систем, а сам эсминец – вызвать нестабильность небольшой звезды. Сверхновой не получится, но вот жесткий магнитный ураган, сметающий все и вся, обеспечен.
Корабль торговца тоже переделали, он, кроме эсминца, должен был еще нести груз чамби по тридцать местных кредитов за бутылку. Так что центральный отсек освободили от хлама, на который предполагалось выменять выпивку, ну а большую часть товара я собирался закупить из собственных средств.
– Мы станем пиратами! – Пашка, услышав, что я собираюсь отправиться куда-то в космос, загорелся и ни в какую не хотел оставаться. – Капитан Травин – не звучит, а вот капитан Уриш прямо как из книг Стивенсона. Так и видится мрачная, жестокая личность с повязкой на глазу.
– Жестокий – это не про меня, – я вывел атмосферник с орбиты на нужную траекторию, обещал же показать, где наливают лучший бренди в этой системе. – Тут мной каждый вертит, как хочет. Даже твой отец. Вы чего там с ним не поделили?
– Так, – видно было, что Пашка не хочет на эту тему говорить, – не важно. Ну что, долго еще?
– Фюнф минут, – усадил аппарат на том же месте, где ныряльщик прятали, выпрыгнул из кабины. – Дальше ножками, ножками.
Трехэтажный дом с огромными окнами никуда не делся. Даже толстяк, валяющийся перед входом, был, кажется, тот же самый. Внутри тоже ничего не изменилось, пигалица за прилавком, увидев нас, вроде как-то приободрилась, а когда разглядела, кто пришел, погрустнела немного.
– Чамби, варес? – озвучила она обычное меню.
– Так, красотка, нам по двойной порции чамби. Варес не нужно.
– А что это? – спросил Пашка, с любопытством оглядваясь.
– Сигариллы местные, вроде как даже с коноплей. Ты как, курить не начал?
– Не, – замотал он головой, – раньше думал, что вредно, а сейчас – какой смысл. Тут сядем?
– Нет, пойдем за столик. Красавица, нам вон туда принеси все, еще мясо с овощами, мне одну порцию, а вот ему – две.
Пигалица оценивающе посмотрела на Пашку, показала три пальца.
– Думаешь, сьест?
Она молча кивнула.
– Ладно, давай. Пошли, сядем за столик, а то смущаем людей.
При нашем появлении, и вправду, разговоры умолкли. Пузатый усач, который в прошлый раз практически проиграл мне свое заведение, сегодня своим привычкам не изменил и сидел на том же месте, за тем же столиком. Рядом с тем, который я выбрал.
– Привет, – помахал я ему рукой. – Как дела? Сыграем еще раз?
Усатый в это время что-то жевал. Мое предложение, видимо, не сочеталось с тем, что он ел, потому что хозяин заведения чуть не подавился, закашлялся, пытаясь вытолкнуть застрявший кусок из дыхательных путей. Пашка, не долго думая, встал, подошел и врезал бедолаге по спине, вот что значит врач, всегда готов на помощь прийти. Небольшой кусочек вылетел изо-рта пузана и отлетел куда-то в зал.
– Нет, – прохрипел он, – сегодня мы не играем. Нельзя. День не тот.
– Ага, – поддержали его другие посетители, пряча кости и карты. Почти все. За одним столиком так и остались играть, не обращая внимания на происходящее.
– А что случилось? – Пашка отпил глоток чамби, сощурился, блаженно икнул. – Слушай, такое к нам на Землю привезти, озолотимся.
– Наша Земля теперь сам знаешь где, – напомнил я ему, – нравится?
– Нектар, – подтвердил брат.
– Это еще что, у меня тут рецепт выкуплен, так там вкус в сто раз хуже, а ощущения – в сто раз лучше, пойло просто чума. Как тебе местная обстановка?
Обстановка делала вид, что ест и пьет, и прислушивалась к нашему разговору.
– Отлично, – Пашка кивнул. – Давай еще по две, а потом возьмем пару бутылок. Ты же знаешь, я как выпью, пошуметь люблю. Тут ведь не против будут?
Подавальщица, несшая нам по второй порции выпивки, услышав его слова, резко изменила маршрут.
– Он шутит? – усатый осторожно наколол на вилку кусок мяса.
– Конечно, – заверил его я. – А когда выпьет, такие шутки у него, от смеха помереть можно.
– Не смущай людей, – Пашка принялся за мясо. – Слушай, тут и готовят отлично. Что ты к ним прицепился?
– Так, по привычке. Не торопись, чувствую, у нас гости будут.
Пашка не торопился. Он доел первую порцию рагу, потом продегустировал еще пару шотов, принялся за вторую тарелку. Я не торопясь ел фруктовое мороженное, все-таки натуральная еда не сравнится с искусственно выращенной, да, в космосе можно создать все условия, от земных не отличишь, и все равно, под настоящим солнцем, на настоящей почве какие-то другие продукты получаются.
Когда третья порция исчезала в животе моего соседа по столику, я уж было подумал, что зря ждем, не придет никто. Но ошибся.
– Тут не занято, милый? – низкий хрипловатый голос, казалось, заглушил бормотание потихоньку пришедших в себя посетителей. Вот ведь достается кому-то такое без всякого дара.
– Садись, – кивнул я Аглае.
– А это кто с тобой? – лейтенант Оморхес с интересом поглядела на Павла. Сначала. А потом взгляд стал томным таким, ласкающим. – Что за красавчик?
– Родственник мой, – похлопал я Пашку по плечу. Тот невозмутимо доел третью порцию и принялся за мороженое. Женатый человек, его взглядами не прошибешь. – Разве не видно, что мы похожи?
– Одно лицо, – кивнула лейтенант, отодвинула немного стул, закинула одну шикарную ногу на другую. Одеждой она, как всегда, не заморачивалась, надела самое короткое и просвечивающее. Мужики за соседними столиками – так вообще про еду забыли. Только усатый еще кое-как разумно смотрел, ну да, не чужие ведь люди, родственники.
– Мы можем поговорить здесь, – я кивнул на клубы табачного дыма, хозяин забегаловки принципиально не включал расщепитель, – или поплавать в бассейне. Павлос – чемпион по купанию в бассейнах голышом.
– Уговорил, милый, – Аглая грациозно поднялась, мужская часть зала затаила дыхание. Потом поманила нас пальцем, на общем выдохе. – Ты всегда знаешь, что предложить даме.
03.
– Я должна была попытаться, – Аглая улыбнулась как ни в чем не бывало.
Во дворе ее дома на земле лежали двадцать человек – дюжина простых бойцов и восемь местных псионов. Да, они отлично умели кидаться файерболлами, но вот что касается схем-ловушек, их качество не выдерживало никакой критики. Мне даже помогать не пришлось, Пашка раскидал этих недоучек как детишек малых, троих спеленав парализующим коконом, еще троих – оправив в бессознательное состояние тремя касаниями. Одного он приклеил лицом к стене, не давая пошевелить руками – а без рук псионы тут были как без рук.
Последний махос, мой давний знакомый капитан Гидус, наиболее из всей своей команды продвинутый в псионских техниках, под конец уже не стеснялся, обстреливая Пашку опасными для жизни обычного человека зарядами, брательник просто подошел, не обращая внимания на разряды и щиты, и заехал противнику кулаком в лоб. Сверкнуло оранжевым, Гидус побледнел и плашмя грохнулся на землю.
Обычных бойцов я обездвижил в самом начале торжественной встречи, и потом только любовался, как Пашка расправляется с местными одаренными.
– Это будет стоить еще десять миллионов, – кивнул я. За наезд – еще недорого. Посмотрел на небо, где висел наш атмосферник, по боевой мощи превосходящий десяток местных аппаратов, два из них сунулись было, и теперь валялись неподалеку кусками металла и пластика.
– Я не могу одна такое решать, – попыталась соскочить лейтенант. – Если твой истребитель не будет палить во все стороны, можем пригласить сюда полковника. Или экзарха. Или тирана.
– Нет, – решил я. – Все вопросы я буду решать через тебя. Как ты поняла, теперь я представляю внешников. И я выбираю, с кем мне удобно работать. Ты ведь не против, дорогая?
Судя по виду Аглаи, она была очень даже против. Но вызывать сюда всю национальную гвардию не стала, значит, мозги у дамочки на месте, не ошибался я в ней.
– Нет, – наконец выдавила она. – И что дальше?
– А дальше – как и договаривались, – я подошел к стене ее дома, поводил ладонью, вызывая пульт управления, выдрал его с корнем и вытащил инфопластины. Модуль легко взломал код, считывая информацию. Да, она мне тоже пригодится, на оригиналы я не претендую, так что и местным что-то достанется. – Или твое начальство решило меня обмануть?
В ответ на мои слова модуль сообщил, что на привязанный местный счет Марка Аврелия пришли шестьдесят миллионов криматас. Улыбнулся – с этими ребятами можно иметь дело, и перевел два миллиона Аглае. Судя по расширившимся зрачкам, получился сюрприз.
– Ну а теперь – купаться, – я хлопул Пашку по плечу. – Нам наверх, там такой бассейн, закачаешься.
Мы с Аглаей сидели в шезлонгах, а молодой Усмиряющий наматывал в прохладной воде один круг за другим. Поговорить за деньги Пашке никогда не было интересно, вот сколько его дядя Толя пытался в бизнес вовлечь, ни в какую. Два раза пытался, потом провальные попытки прекратил. Не будь дара, так бы и просидел врачом всю свою жизнь. Хоть я немного миров повидал, ни один из них не создан для честных и порядочных людей, везде проходимцы вроде меня всплывают наверх.
– Ты хочешь, чтобы я решала все вопросы за тирана? – Аглая явно не была рада тому, что решила меня проведать в забегаловке родственников.
– Нет, куда тебе, – успокоил я шикарную брюнетку. Умею я подчиненных себе выбирать, хотя, судя по ее взлядам, мужской идеал не рядом с ней сидит, а в бассейне плещется. – Раньше вы работали с внешниками через представительство на центральном континенте. Теперь мы решили, что будет несколько разных групп. Одна – для южных островов, другая, в моем лице, для сверных. И отдельное руководство центральным материком. Для вас ничего не изменится, просто наверху произошла небольшая революция, к власти пришли разумные люди. Вы ведь заказывали сельхозтехнику и медкапсулы? Первая партия поступит завтра, минуя хабы на центральном континенте. И даже, скажу тебе по секрету, будет по качеству куда лучше, чем прежние. Кроме тебя, я тут не знаю почти никого – из официального начальства, и знать не особо хочу, так что будешь передавать мои пожелания своим хозяевам.
– А что взамен? – судя по затуманившемуся взгляду, в разговор вступили руководящие органы.
– Ничего, – я пожал плечами. – Ничего не меняется. Вы покупаете оборудование, продаете чамби и варес – то, что за тысячу лет вы научились делать лучше всего. Кстати, сейчас мы закупаем тройную партию – нашли новых покупателей. Не будете лезть в мои дела, это, – и я кивнул на лужайку перед домом, – не повторится. Будете – прежнее руководство внешников было слишком мягкотелым. Проморгало попытки местных бунтовщиков вмешаться в дела южных правительств, нам нужны надежные и стабильные партнеры, а не кучка параноиков.
– И что ты сделаешь с этими бунтовщиками, милый? – лейтенант чуть расслабилась. Быть говорящей головой – не такая уж большая честь, но зато это гораздо безопаснее, чем тянуть одеяло на себя.
– Капитан, – поправил я ее. – С вашими бузотерами я как-нибудь разберусь.
– А вот здесь я копал чамб, – я показал Пашке на болото внизу. – Видишь, люди копошатся? Вытаскивают из-под земли клубни такие, на картошку похожие. Вот из этого напиток и делают.
– И ты тут тоже копался? – он недоверчиво поглядел на меня.
– Обижаешь. Я тут был работником месяца. А если по-честному, то и года, наверное. Не думаю, что мой рекорд кто-то переплюнул.
Майя на расстоянии со мной разговаривать не пожелала – судя по внешнему виду девушки и ее тону, она вообще недовольна была, что я внезапно объявился, ну и ладно, раз обещал, надо сделать, а то совесть будет грызть. Если вдруг проснется.
Истребитель сделал круг над островом-каторгой, местные охранные периметры молчали, я же теперь свой в доску. Завис рядом со вторым поселением. Девочки со зверушкой и странными значками на теле тут не было, маркер я ставил слабенький, так что она не на острове – это факт, но где – пока неизвестно. Уже позже, приводя внутренние дела в порядок, я через модуль проанализировал символы на пластинах и на Каллисте. И те, и другие были из одного языка, одинаково бессмысленные, но все равно разница была. С вероятностью в 95 процентов надпись на девочке с надписями на золотых прямоугольниках ничего общего не имела, так считал модуль, и я склонен был ему доверять. Поэтому девочку пока решил оставить в покое, никуда она не денется. Тут вроде детей не убивают, не похищают и не продают в рабство, это со взрослыми особо не церемонятся. Даже с такими красивыми.
Я отвлекся от своих мыслей и помахал Майе рукой. Население второго лагеря частично было на работах, а частично наблюдало за мной издали – висящий на высоте десяти метров истребитель с частотой в один герц окутывался отлично видимым коконом силового поля, просто чтобы показать, что он не просто так здесь присутствует.
Судя по мокрым растрепанным волосам, девушка променяла пляж на меня.
Павел при виде Майи чуть покраснел и взгляд отвел, женатые люди всегда так поступают, когда из одежды на незнакомках только обернутый вокруг бедер прозрачный кусок ткани.
– Прокатимся? – я сделал приглашающий жест.
– Нет. Идем ко мне.
В своих апартаментах брюнетка избавилась от последнего элемента одежды, совершенно не стесняясь нас с Павлом, правда, быстро натянула на себя комбинезон, уселась в кресло.
– Обстоятельства изменились, – она обвела взглядом стены.
– Нас никто не слушает и не видит, – успокоил ее я.
– А он?
Павел прикинулся предметом мебели.
– Это, Майя, мой самый лучший друг. Практически как вот вы с Мией.
– Ты и это знаешь? Хорошо, не важно. С нами связались внешники, готовы поддержать нашу борьбу.
– Хороша борьба, – иронично заметил я. – Засылать бандитов к мирно воюющим гражданам.
– Тебе не понять, – судя по лицу Майи, она вообще не была в восторге от моих умственных способностей. – В общем, у нас есть теперь поставки оружия и все идет к тому, что мы победим. Свергнем тиранов, установим власть простых граждан и дадим им мирную жизнь.
– С помощью оружия?
– Да. Иногда приходится кого-то убить, чтобы другие жили долго и счастливо, – она кивнула. – Мы же делаем это для людей, если они не согласны, то значит, им это счастье не нужно, и от таких мы будем избавляться.
– А кто определит, какое именно счастье нужно людям? – Пашка решил вмешаться в разговор.
– Мы, – презрительно посмотрев на нового собеседника, процедила Майя. – Посмотрите вокруг, все построено на власти денег, кумовстве, взяточничестве и криминале. Здесь мы ничего не можем сделать, начать здесь восстание значило бы, что брат будет убивать брата. А там нас ничего не держит.
– И сколько людей вы собираетесь убить? Больше миллиона? – просто так поинтересовался я, готовясь обнять девушку. Она такая красивая, когда глупости говорит. К тому же тактильный контакт нужен, чтобы выбить эти глупые мысли их ее хорошенькой головы.
– Ты что, идиот? Двух, – пожав плечами, сказала юная революционерка. – Двух старых маразматиков, которые никак не могут решить, кто из них старше. Раньше нам их было не достать, приходилось вон – бандитов засылать, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию, а теперь, с помощью внешников, мы в два счета избавимся от них.
– А как же их окружение? – Павел тоже изучал историю в школе и в институте, поэтому был в какой-то мере политически подкован.
– Послушайте, – девушка устало потянулась. Нет, все равно обниму, просто так. – Хватит уже всякую чушь нести. А кто работать будет? Может, вы? В общем, Марк, деньги мне теперь не нужны. И подарки тоже. Мы неплохо провели время, но на этом закончим. Хотела тебе это лично сказать, с глазу на глаз, а ты вон с собой охрану привел. Обидно. Что это?
– Подарок, от которого ты хотела отказаться, – улыбнулся я, покачивая розовым кристаллом на тонкой серебристой цепочке.
– Я же сказала…
Я легонько дотронулся до кристалла пальцем. Белоснежный дракончик, возникнув в воздухе рядом с ним, облетел Майю вокруг головы и уселся ей на плечо. И пропал.
– И что это было?
– Безделушка. Просто дотронешься пальцем, он снова появится. Держи. Не понравится, выбросишь.
Майя, всем видом показывая, что такую дешевку она наденет только из вежливости, а потом забросит в самый дальний угол, нацепила на себя ожерелье, не удержалась, дотронулась пальцем до кристалла. Дракончик вылетел снова, завис перед ее лицом, показал девушке раздвоенный язык и спрятался в камень.
Против воли Майя рассмеялась. Вот так, даже у пламенных революционерок есть свои слабости.
– Ладно, уговорил.
– Еще один вопрос.
– Только один.
– Где та девочка, у которой символы были на плече нарисованы, Каллиста, кажется? Вроде я нашел, как расшифровать надпись.
– Тирос забрал ее вместе со своей племянницей, – дракончик пролетел через сомкнутые в кольцо пальцы, сделал в воздухе пируэт и даже выпустил маленькую струйку почти настоящего пламени. – Всех детей отсюда вывезли, и остальных заключенных тоже переводят на другие острова. Внешники тут будут исследования проводить. А кто-то из них, говорят, вообще собрался остров себе выкупить.
– Странная девушка, – мы не спеша летели обратно. Пашка вывел перед собой только ему одному видимый экран и что-то там пальцем выбирал, старые привычки никуда не делись. – Ты с ней тоже мутил?
– Ага. Один раз, и то за деньги.
– Проститутка, что ли?
– Фу, Паш, выбирай выражения. Майя – приличная девушка, замужняя, между прочим. К тому же сам слышал, от денег отказалась.
– Она вообще себя как-то вела..
– Наигранно, – закончил я за Павла предложение. – Но, друг мой, мы тут не в игрушки играем. Обещание я постарался выполнить, дракончик, если что, за ней приглядит, и вообще, думай глобальнее. По сути, и эта планета, и другие – они мои. А мне войны на моей временной собственности не нужны.
– Временной?
– Да. Я же не собираюсь тут оставаться. Не забывай, я – прыгун. Могу по мирам шастать, как по квартире из комнаты в комнату. Правда, на многих комнатах замки, но ключи я постепенно подберу или получу. А как смогу обратно к нам вернуться, на нашу Землю, постараюсь перетащить родителей и брата с сестрой, не сейчас, но со временем. А пока там им условия нормальные обеспечить. Хотя то, что ты об этом Ануре-Артуре рассказал, мне не нравится. Уж очень вольготно он себя у нас чувствовал, как хозяин, думаю, ты просто многого не знаешь.
– Согласен, – Пашка кивнул, – раньше, когда вместе в нашем мире были, не задумывался, а сейчас, когда могу кое-что, представляю, что может повелитель. И чем он на самом деле там занимался. Ты прав, если он там закрепится, или договариваться надо, или вывозить.
– Да. А эта планета – уж слишком лакомый кусок, за нее и пришибить могут. Посмотри, кроме Громешей, сколько сюда разных представителей семей прилетело. Весь Исин, практически, и у каждого свой интерес. Поэтому оставлять ее себе я не буду, хотя сначала и собирался. Я ее продам.
– Кому?
– Тетке твоей, Марике, как-никак мы с ней теперь из одной семьи, вот в узком семейном кругу все и устроим. Она женщина богатая, сторгуемся. Но некондицию Марика покупать не будет, поэтому наведем здесь порядок, кое-что подшаманим, придадим, так сказать, товарный вид, планетку разовьем до нормального уровня, бизнес с бухлом наладим. Год-два, и будет конфетка.
– Мы?
– Паш, я только тебе доверяю. Даже дяде Толе не очень, уж извини, ты же знаешь, меня тут прикончить хотели. А кредиты в вашем семейном счастье лишними не будут. Или ману возьмем, все равно мне кристаллы переноса нужны будут, а они по двадцатке идут. Ну и ты, чтобы их активировать, гордый потомок шумеров. Так что не отвертишься, вместе будем это все расхлебывать, а потом наших вытаскивать.
– Эх, Марк, вечно ты в какие-то авантюры влипаешь, – Пашка рассмеялся. – Конечно я с тобой, какие вопросы.
Не стал говорить Пашке, что все сложнее, чем кажется, зачем ему зря голову забивать. Куда лучше забить качественным чамби трюм торговца.
Тирос, наладивший выпуск нового сорта и уже вовсю им торговавший – только маленькими партиями и только среди своих, зато по баснословным ценам, идею с поставками во внешние области принял на ура. Я не стал настаивать на своих правах на этот рецепт, он сделал вид, что я его лучший друг, и поэтому имею право покупать продукт почти по цене обычного, так что мы поладили. Метки Каллисты в его поместье я не обнаружил, но и интересоваться не стал, и так слишком много внимания к этой девочке, вон, Майе пришлось память чуть почистить, чтобы она не проговорилась.
Подземный комплекс я оставил на потом, красные кристаллы – это очень интересно, но порталы и так прекрасно работали на планете по уже отработанным шумерскими псионами технологиям. Да, красный круг над оранжевой звездой и красные камни – все эти три элемента, несомненно, связаны, но сам я все равно в этом не разберусь, если группа ан Трага наткнется на что-то стоящее, пусть. Должны же у людей быть какие-то бонусы от работы на моей планете в моей системе. Если рассуждать логически, то изначальным языком все же являлся эме-галь, а другие, и эме-гир, и эме-саль, происходили от него. Названия систем на треугольнике торговца именно на эме-галь выводились, причем сам торговец эти названия прочитать не мог – обходился теми, которые были на его родном языке. Ан Траг, думаю, пытается расшифровать древнюю клинопись, флаг ему в руки. Пока что единственный носитель языка здесь – я. Но раз он используется, значит, есть и другие. Или были.
Не то, чтобы я очень уж жаждал их найти и поговорить о том, о сем, но, если местные высокие технологии, а ведь кроме гиперпространственных ворот еще обязательно что-то должно быть, связаны с этим языком, у меня в этом мире есть огромное преимущество. Я тут словно единственный мальчик в группе детского сада, который умеет читать и знает, что на кастрюле написано «манная каша», а значит, от такой кастрюли надо держаться подальше. Так что пусть Пашка будет со мной рядом, так безопаснее. И Арраш пусть будет рядом, так спокойнее. Ну а Громеш, Линник и Тодин прицепом пойдут.
А вот Элику я оставлю. Во-первых, никто мне ее не даст, а во-вторых, обиженные женщины способны на нерациональные поступки, поэтому прощения просить лучше на мирной территории, а не когда пули у виска свистят. Можно было бы с собой Аглаю взять, только боюсь, тогда с Эликой придется распрощаться навсегда, такого демонстративного жеста она точно не простит.
Я ошибался.
04.
– Ну что, свободный капитан зу Марк Уриш, принимай под свое управление пятерку, – дядя Толя в мундире с местными орденами на рукаве, и двумя Красной Звезды на груди, довольно улыбался. Торговец и его экипаж были в нужном ключе обработаны и проинструктированы, сам корабль-транспортник переоборудован, эсминец занял свое место в трюме, а пластина с камушками – ключ к местным звездным системам, лежала у меня в кармане. Модуль, тот аж на полную мощность включился, пытаясь ее интегрировать, но ничего у него не вышло, значит, у мира «минус один» есть свои секреты, ему неподдающиеся. Тем интереснее.
– Лейтенант Ким Громеш, командир. Сержант Мелек Тодин, псион. Сержант Ним Арраш, разведчик. Капрал Эирин Линник, снайпер. Сержант Павел Громеш, псион, штурмовик. Ком-лейтенант Элика Эсте, пилот.
