Андрей Николаевич Дорожевец
Колымский полк НКВД и посёлок Дебин в 1937-1946 годах
Колымский полк и политическая атмосфера конца 30-х – начала 40-х годов
Нет сомнений, что командирам и красноармейцам Колымского полка пришлось очень трудно на новом месте. Тяжёлые жилищные условия, нехватка продуктов, страшные морозы и полчища комаров, непрерывная тяжелая физическая работа… Но, можно сказать, что в какой-то степени им ещё повезло. В один из самых тяжелых периодов истории они оказались очень далеко от бурной жизни 1937-38 годах.
Напомню кратко. В июне 1937 года завершилось дело Тухачевского. Были расстреляны 8 высших командиров Красной Армии. Начались масштабные политические репрессии в отношении командного и начальствующего состава армии и флота, что стало частью политики «Большого террора» в СССР.
Репрессии выражались в увольнениях по политическим мотивам, арестах и вынесении приговоров по сфабрикованным делам. Чтобы получить необходимые показания, командиров подвергали издевательствам, избиениям и пыткам. Применение «мер физического воздействия» в ходе следствия было санкционировано высшим партийным и государственным руководством СССР.
Подавляющее большинство обвинённых в участии в «военно-фашистском заговоре» были приговорены к расстрелу. Лишь некоторым из них этот приговор, не приведённый в исполнение немедленно, был впоследствии заменён исправительно-трудовыми лагерями. За 3 года репрессиям подверглись больше 28 тысяч командиров, начальников и политработников.
Начсоставу Колымского полка повезло – начало репрессий они встретили в пути на Дальний Восток, во Владивостоке они были оперативным резервом команды московских следователей, а на Колыме они были уже далеко от всевидящего ока карательных органов.
Хотя Колымский полк – это, по сути, обычное армейское подразделение, но все же подчиняется он НКВД. Поэтому политическая учеба занимает основное место в распорядке дня красноармейцев и командиров. В эшелонах по пути во Владивосток политинформации и политбеседы проходили дважды в день. Говорили о политике партии, о деле Тухачевского, о фашистско-троцкистской организации в Красной армии и т.п.
Да и сама жизнь постоянно подкидывала темы для работы с красноармейцами. Уже за Уралом на одной из станций красноармейцев обступили изможденные женщины, которые просили у них хлеба. Когда изумленные бойцы полка стали отдавать им сухари из сухпайков, примчался начальник станции и стал кричать, что это жёны врагов народа и потому местному магазину запретили продавать им хлеб. Понятно, в этот вечер политрукам пришлось потрудиться, чтобы как-то объяснить ситуацию.
На фоне разворачивающихся репрессий политработники усилили все аспекты пропаганды и контроля за настроениями бойцов. Представьте себе, полк приехал в Дебин и обнаружил, что жить негде. Все заняты заготовкой лесоматериалов для строительства, возведением жилых и хозяйственных зданий, сотни красноармейцев лихорадочно готовят дрова на зиму. Все занятия по боевой подготовке отменены, но политучеба проходит ежедневно. В Хабаровск идут радиограммы с просьбами прислать побольше книг Ленина и Сталина.
Или другой пример. После наводнения 1939 года полк остался без жилья, вещей, продуктов, топлива. Впереди зима. Нужно срочно строить бараки, рубить лес. Красноармейцы работают по 14 часов, все падают от усталости… Но политучеба идет каждый день. Комиссия ДВО осенью ставит оценки боеготовности полка: общая оценка – плохо, зато политическая подготовка – хорошо.
Ежеквартально в политорганы ДВО отправляется доклад о «политико-моральном состоянии полка». Обязательно приводится статистика: например, в 1939 году было отмечено 11 «отрицательных политических настроений» и 33 «отрицательных служебно-бытовых» (недовольство службой, питанием, обмундированием, бытовое разложение, пьянство, воровство).
Фото №28 (архив Дорожевца А.Н.). Лето 1942 г. – Разбор политической обстановки проводит батальонный комиссар Чадов.
Фото №84 (архив Дорожевца А.Н.). Батальонный комиссар Чадов Н.П. – военком Колымского полка в 1941-42 гг.
Впечатляет сеть информаторов – политработники знали практически всё – о чем ведутся разговоры, что читают, какие поют песни, какие анекдоты рассказывают. И, похоже, сами информаторы не слишком скрывали свою деятельность. Реальный пример: сенокос, вечер, трое у костра. Красноармеец боязливо всматривается в сторону тёмного распадка. Другой шутит: «Там мишка живет». Третий подхватывает: «Ага, Михаил Иванович» (так зовут Калинина – председателя Верховного Совета СССР). На следующий (!) день политрук разбирает дело красноармейца про «политическое хулиганство».
Вот несколько примеров, когда по результатам разбирательства и последующего раскаяния бойцы отправлялись под арест на срок от 5 до 15 суток.
«В столовой спрашивают: «Где черпак?» – Ответ: «В Верховном Совете» (в декабре 1937 года на выборах в Верховный Совет полк голосовал за кандидата Черпака П.С.).
«ХТЗ переводится не Харьковский тракторный завод, а «хер тут заработает».
Анекдот про евреев –«проявление антисемитизма», про армян – «проявление шовинизма».
«С русскими социализма не построишь» – «непонимание принципов сталинской национальной политики».
«Пел есенинские песни среди молодых бойцов».
«Передал красноармейцу книгу «История гражданской войны», в которой фигурировали портреты и имена врагов народа».
«В качестве обёртки использовал страницу из старого журнала «Большевик» со статьей Рудзутака» (Рудзутак Я.Э.– зампредседателя Совета народных комиссаров, расстрелян в 1938 как глава антисоветской организации, вредитель и шпион иностранных разведок).
Случись подобное где-то "на материке", нарушители получили бы реальные сроки по 58-й статье, но в Колымском полку всё ограничивалось арестами на срок от 5 до 15 суток.
Но были и серьёзные случаи. В конце 1937 года командира взвода лейтенанта Л. «за настойчивое протаскивание в красноармейскую среду контрреволюционной троцкистской пропаганды от занимаемой должности отстранить». Казалось бы, повезло лейтенанту Л., но к печатному тексту рукой комиссара добавлено «и донести НачУКПВО радиограммой» (начальнику управления контрразведки пограничной и внутренней охраны). В итоге – 7 лет по 58-й статье лишь за непонимание ленинского тезиса о победе революции в отдельно взятой стране и за фразу "Политруки ― это попы".
Фото №84 (архив Дорожевца А.Н.). Батальонный комиссар Клигман П.Б. – военком Колымского полка в 1938-41 гг.
С 1938 года все командиры и красноармейцы были обязаны докладывать политработникам о случаях арестов их родственников, если они узнавали об этом из писем. Все подобные случаи разбираются на собраниях.
Случались и жизненные трагедии. Красноармеец полка узнает своего брата в колонне заключённых на трассе. В отчете политрука написано «с красноармейцем Щ. проведена воспитательная работа». Об этом или похожем случае я слышал в детстве. Правда, в том рассказе стрелок охраны лагеря узнал своего брата среди новоприбывших заключённых. После чего рыдал в караулке, постоянно повторяя «Как я об этом маме напишу?». Наверное, подобных историй на Колыме случалось немало.
Естественно, должны быть и свои герои. Так, в июне 1938 года «красноармеец Петренко в свободное время ловил рыбу в Колыме и обнаружил стеклянную колбу с алюминиевой кислотой у места набора воды для красноармейской кухни». (Интересно, как в тех местах могла оказаться орто- или метаалюминиевая кислота с очень специфической сферой применения? И как определили, что это именно она?) Но, тем не менее, «За бдительность и четкость в службе тов. Петренко командованием части награжден металлическими часами».
Фото №86 (архив Дорожевца А.Н.). Майор Астапов С.А. – заместитель командира полка по политчасти в 1941-45 гг.
Или другой бдительный герой. «Дневальный бензосклада красноармеец Николаенко обнаружил облитую керосином паклю у задней стенки гаража». Ну, казалось бы, вокруг гаража всегда валяется ветошь со следами масла и топлива. Но всё не так просто. «Нет сомнения, паклю с целью диверсии подложили заключённые, которые накануне работали в гараже по установке парового отопления». Товарищу Николаенко часов, правда, не дали, но благодарность объявили.
В 1941 году политический контроль усилился, политучеба стала занимать еще больше времени. В казарме полка было 14 ленинских комнат! Наверное, молодое поколение даже не знает, что это.
Ежемесячно выходит газета «Дзержинец»: печатали 100 экземпляров, запрещено выносить газету за пределы полка.
Фото №29а (из архива А.Н.Дорожевца). 1944 г. – Ежемесячная газета Колымского полка «Дзержинец».
В военное время ужесточилось наказание за политические высказывания и действия. Самые серьезные дела отправляются в Военный трибунал НКВД в Магадане.
– лето 1941 года – мл. лейтенант комвзвода С. – 8 лет + 5 лет поражения в правах по ст. 58-10 ч.2 «за высказывания сомнений в скорой победе Красной Армии»
– осень 1941 года – красноармейца М. «за симуляцию воспаления нервных корешков поясничного отдела спинного мозга» Военный трибунал НКВД при Дальстрое приговорил к расстрелу по ст. 193-12(в).
– 1942 год – красноармеец Б. сбежал из расположения полка, хотел сам вернуться через 2 дня, но был задержан – 10 лет за дезертирство (отправлен на фронт в штрафбат).
В октябре 1942 года комиссаров и политработников в войсках упразднили. Они перешли в разряд заместителей по политчасти. Теперь у Колымского полка остался лишь один командир – подполковник Топчиев. Моральная атмосфера в полку слегка улучшается. Во всяком случае, «стучат» теперь меньше.
Колымский полк и Великая отечественная война
22 июня 1941 года для бойцов Колымского полка был обычным воскресным днем. Традиционная политинформация от политрука на тему международной обстановки, чуть более разнообразная еда на обед, сокращённые строевые занятия, баня. И главное – вечером кино в клубе. В этот день показывали фильм «Ветер с востока», о том, как Красная Армия освобождала Западную Украину в сентябре 1939 года (чудовищно слабая по художественным качествам картина режиссера Роома, вышедшая на экраны СССР в 1940 году).
Но после фильма зрителей задержали в зале, более того, в нём срочно собрали всех свободных от дежурства красноармейцев. Прозвучало 10-минутное выступление Молотова о вероломном нападении Германии. Многие были в полном недоумении. Как же так, только утром политработник говорил о прочном мире с Германией, о мудрости Сталина, который заключил пакт о ненападении и дал СССР уверенность в будущем… И вдруг – война… Многие задавали вопрос почему в такой день не выступил Сталин (конечно же, про себя, не вслух).
Естественно, в понедельник ВСЕ командиры и красноармейцы подали рапорты комполка подполковнику Топчиеву с просьбой отправить их на фронт.
Но 22-й стрелковый полк оперативных войск НКВД нужен здесь, на Колыме. В связи с войной ценность колымского золота выросла еще больше.
Фото №87 (архив Дорожевца А.Н.). Подполковник Топчиев А.Я. – командир Колымского полка в 1940-44 гг.
Что же изменилось в жизни полка в Дебине? Прежде всего, усилились противодиверсионные меры – в ночное время по Дебину стали перемещаться вооруженные патрули с собаками. Появились дополнительные караулы возле домов начсостава. Было предложено установить проволочное ограждение вокруг всего военного городка, в первую очередь, между жилыми домами полка и бараками дебинского лагеря (в 1941 году ЛП в Дебине еще не был огражден высоким забором).
Командование ДВО потребовало усилить защиту моста, увеличить его освещённость. Но мощности электростанции на хватает. По сложной схеме для освещения моста задействовали резервную паровую электростанцию возле котельной.
Рядом с мостом на обоих берегах установили зенитные пулеметы. Несколько пулеметов установили возле казармы.
После 22 июня 1941 года боевая подготовка усиливается. Командование опасается вступления в войну Японии. Угроза высадки десанта и его продвижения вглубь территории становится все более реальной.
Фото №30 (архив Дорожевца А.Н.). Июль 1941 г. Левый берег Колымы. – Красноармеец Куксин – отличный наводчик станк-пулемета.
Фото №31 (архив Дорожевца А.Н.). Лето 1941 г.– Стрелковый батальон Колымского полка на марше по Колымской трассе.
К осени 1941 года для всех предприятий Дальстроя были утверждены 2 плана эвакуации на случай высадки японского десанта. Мягкий вариант давал 3 суток на демонтаж оборудования и вывоз наиболее важных его элементов на запад по Колымской трассе. Жёсткий вариант давал на это же всего одни сутки. Остающееся оборудование, промышленные помещения, местные мосты и переправы готовилось к уничтожению.
План обороны Нагаево-Магаданского боевого участка совместно с 2-й отдельной стрелковой бригадой из Магадана 1942-43 годов гласил: «через 20 часов после получения сигнала боевой тревоги 1 усиленный стрелковый батальон прибывает и рассредоточивается на 47 км трассы в районе высоты 437,4». Задачи – «уничтожение противника в направлении, а) юго-запад по долине реки Уптар, р. Хасын, на Армань; б) в южном направлении вдоль Колымского шоссе на Магадан; в) вдоль Колымского шоссе до 22 км, затем на юго-восток по долине р. Анмандакан на Олу». Батальон 22-го полка с артиллерией должен занять опорный пункт «25 км»; задача – «нанести контратакующий удар на пос. Ола».
Фото №32 (архив Дорожевца А.Н.). 1942 г. – Пулеметный расчет в засаде у перевала.
В этих условиях особенно важной становится эффективная работа автороты.
Фото №33 (архив Дорожевца А.Н.). Весна 1938 г. – Хозяйство автороты Колымского полка на берегу Колымы.
В 1943 году на балансе Колымского полка было 95 автомобилей: легковые М1 и ГАЗ А, грузовые ГАЗ АА, учебные ЗиС, ЗиС-5, ЗиС-21, ЗиС-33, ГАЗ ААА для перевозки артбатареи, бензозаправщики ЗиС-5 и ЗиС-6, автобус ЗиС-8, есть также мотоциклы, трактора ЧТЗ-65, ЧТЗ-60, СХТЗ-30.
Фото №34 (архив Дорожевца А.Н.). Осень 1937 г. – Бензосклад Колымского полка на берегу.
Топливо экономили. Особенно после начала войны, когда поставки стали задерживаться. Но обучение вождению по зимней Колымской трассе проводилось по плану.
Фото №35 (архив Дорожевца А.Н.). Зима 1943 г. – Транспортировка стрелкового батальона по Колымской трассе.
Но дороги и мосты могут быть уничтожены самолетами противника, поэтому важнейшим видом боевой подготовки полка становятся дальние переходы в долинах рек с акцентом на защите и захвате переправ, быстром пересечении водных преград.
Фото №36 (архив Дорожевца А.Н.). Лето 1942 г. – Марш-бросок в районе реки Ат-Урях.
Фото №37 (архив Дорожевца А.Н.). Лето 1942 г. – Переправа через реку Дебин.
Фото №38 (архив Дорожевца А.Н.). Лето 1940 г. – Красноармейцы тренируются захватывать брод в районе р. Таскан.
Основная цель зимних тренировок – переход на лыжах на дальние дистанции с полным вооружением.
Фото №38а (архив Дорожевца А.Н.). 1943 г. – Зимний рейд. Младшие командиры Колымского пола.
Фото №39 (архив Дорожевца А.Н.). Февраль 1943 г. – Лыжный переход из Дебина в Магадан.
В феврале 1943 года целый стрелковый батальон с полным вооружением за 14 дней совершил 500-километровый лыжный поход из Дебина в Магадан.
На имя командира полка подполковника Топчиева поступила телеграмма, подписанная наркомом внутренних дел Л.П. Берией: «Прошу передать мой боевой чекистский привет и пожелания дальнейших успехов бойцам, командирам и политработникам Колымской части, совершившим 500-километровый лыжный переход в честь XXV годовщины Красной Армии. Выражаю уверенность, что бойцы, командиры и политработники Колымской части будут упорно работать над усовершенствованием своей боевой подготовки, овладением боевой техники, неустанно осуществляя приказ Верховного Главнокомандующего тов. Сталина».
Попасть на фронт было трудно, но такое случалось. Около 200 командиров и красноармейцев за период с 1941-45 гг. были отправлены в действующие на фронте подразделения войск НКВД. Так, весной 1943 года на фронт торжественно провожали орудийный расчет старшего сержанта Тетёркина. На свои личные средства (32000 рублей) артиллеристы купили орудие и получили разрешение отправиться на фронт.
Фото №103 (архив Дорожевца А.Н.). 1943 г.– Орудийный расчёт ст. сержанта Тетёркина.
Фото №40 (архив Дорожевца А.Н.). Весна 1943 г. – Орудийный расчет старшего сержанта Тетёркина отправляется на фронт. На новых гимнастёрках уже погоны, а не петлицы.
К сожалению, не удалось узнать о судьбе этих людей.
В те годы многие жители Колымы отдавали личные деньги и драгоценности на покупку танков, самолетов. Например, супруги Бойко из Магадана успешно воевали на своем танке «Колыма».
15 июня 1943 года на фронт отправились 159 лучших стрелков полка (по другим документам, 161 боец). Официально это называлось «боевая стажировка команды снайперов 22-го стрелкового полка НКВД на Волховском фронте». За 13 дней стажировки уничтожено 1029 солдат и офицеров врага. Два снайпера погибли, 6 были ранены. Почти все бойцы этой команды остались служить в Москве в Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения войск НКВД, 13 вернулись в Дебин.
Фото №41 (архив Дорожевца А.Н.). Весна 1943 года – Пионеры Дебинской школы приветствуют отбывающих на фронт.
Облик Дебина всё ближе к привычному. К началу 1942 года окончательно сформирована привычная нам система водоснабжения посёлка: 600-метровая система труб водовода на песчаной дамбе, высокая водонапорная башня и несколько колонок в разных концах военного городка. В 1941 году полностью достроена канализация (из казармы, домов начсостава, школы), и «речка Говнотечка» гордо понесла свои воды в Восточно-Сибирское море.
В 1942 году построены новая хлебопекарня («на том посёлке» недалеко от продовольственных складов, она обеспечивала Дебин хлебом до конца 50-х.) и кузница (к северу от котельной).
В 1941 году решением директора Дальстроя Никишова освобожденным из лагерей было запрещено покидать Колыму: уже в качестве вольнонаёмных они должны были работать на местных предприятиях. Колымский полк получил разрешение на привлечение дополнительных специалистов. Так, в полку к началу 1945 года работали около 40 вольнонаёмных: заведующий электростанцией, машинист и помощник машиниста э/с, дежурный у щита, электромонтеры, заведующий котельной, моторист-насосник, слесари-водопроводчики, печник, жестянщик, плотник, заведующий баней и прачечной, прачки, медсестра, санитарки, уборщицы, дворник, артельное хозяйство (скотники, доярки), портной, сапожник, парикмахер, официантки, счетовод, повар, работники детсада.
Вольнонаёмные селятся в бараках и отдельных домах «на том посёлке» и в районе радиоузла возле стрельбища.
Фото №43 (архив Дорожевца А.Н.). Лето 1943 г. – Офицеры Колымского полка (уже с погонами) на фоне казармы.
Структура военного городка в Дебине в военное время выглядит так: полк компактно размещается в «литерном здании» (объем здания – 54830 куб.м. – до конца 50-х это самое большое здание на территории будущей Магаданской области), начсостав с семьями живёт в 5 двухэтажных 8-квартирных домах (по 2632 куб.м.). Рядом с казармой – большой гараж для автомобилей (4770 куб.м.) со своей котельной. Центральная котельная. Рядом баня-прачечная (привычные нам баню и прачечную построят в начале 60-х годов). Две электростанции. Около 20 хозпостроек и складов.
Фото №44 (архив Дорожевца А.Н.). Казарма Колымского полка, Центральная больница УСВИТЛа «Левый берег», областная больница пос. Дебин.
В феврале 1944 года в акте передачи (комполка подполковник Топчиев передал дела подполковнику Баранникову) указано на недостатки здания казармы: нет вентиляции – зимой замерзают углы в помещениях, до сих пор часть проводки – временная.
Отопление казармы, жилых домов начсостава, столовой офицерского состава, школы, детского сада производится из центральной котельной. Мощности не хватает – требуется срочная замена корнваллийских котлов на шуховские. Освещение производится от электростанции мощностью 160 квт. Она же обеспечивает водозабор. Требуется увеличение мощности для создания в казарме активной вентиляции.
Рядом с котельной построена резервная электростанция. В посёлке работает 2 маленьких магазина – возле первой из трех двухэтажек и между казармой и трассой (будущий продуктовый магазинчик «на том посёлке», он же «магазин Мариванны»).
Вторая задача полка в военное время – борьба с бандами, подавление возможного восстания заключённых. Эта задача становится особенно актуальной после войны. Из докладной начальника РО МВД по Северному горнопромышленному управлению Дальстроя капитана Крайцова: «В 1946 году опасность восстания заключённых возросла. На прииске им. Горького 2500 каторжан. У многих спецпереселенцев есть боевой опыт, в том числе опыт боевых действий против советских партизан на Украине и в Белоруссии, партизанских отрядов в Югославии, Италии, Польше. На Утином много спецпереселенцев, служивших в СС. Но бдительность сотрудников 22 полка, охраняющих Колымский мост слабая – через мост свободно перемещаются люди с легкоразличимыми фальшивыми документами».