Андрей Мартьянов
Танец с Хаосом
– Импульс? – взвыл я, понимая, что может крыться за этим простеньким словечком. – Значит, все-таки был ядерный удар?
– Нет. Использование ядерного оружия до отключения Рамзеса не зафиксировано. За две секунды до тотального поражения Комплекса центральный процессор закрыл переборки и шлюзы верхних уровней. Поэтому ты остался жив.
Точно. Я вспомнил, как двери лифта сомкнулись, когда до кабины оставалось три шага. И похолодел, представив, что произошло бы, успей я войти в лифт… Персональный хромированный гроб. После прекращения подачи электричества открыть створки невозможно. Везение меня прямо-таки преследует…
– Что означает «тотальное поражение»? – насторожился я. – Ты ведь помнишь момент удара? Что ты почувствовал?
– Тротиловый эквивалент взрыва на поверхности колеблется от двухсот сорока до двухсот шестидесяти килотонн, – индифферентно проговорил Навигатор. – Эпицентр поражения – сектор D Комплекса. Природа взрыва не установлена, но имеются основания рассчитывать на неядерное происхождение. Больше ничего конкретного сказать не могу.
Сектор D, значит. Километрах в четырех на северо-запад от этого места. И двести пятьдесят килотонн. Бедняга Дастин, его, конечно, накрыло… Наш терминал находился в помещениях самого верхнего уровня Комплекса – металлопластиковые тонкие стены, широкие окна, все подходы открыты – под бдительной защитой Рамзеса бояться некого… Ладно, причитать будем потом. Сейчас надо отсюда убираться. Что бы ни произошло наверху, мне не хочется сидеть под землей.
– Связь? – безнадежно вопросил я, отлично понимая, что башню и антенны ретранслятора должно было смести при взрыве такой мощи в долю секунды.
– Связь полностью прервана, – подтвердил мои унылые выводы Навигатор. – Отсечены линии передающих устройств. – И внезапно добавил, вполне по-человечески: – А ты разве чего-то другого ждал?
– Можешь взять на себя часть функций Рамзеса? – Насколько я знал, оба компьютера иногда выполняли друг за друга некоторые задачи. – Хотя бы провести меня наверх и частично восстановить энергоснабжение? Ты ведь не полностью дезактивировал реактор?
В динамиках задумчиво погудело – видимо, Навигатор диагностировал неповрежденную сеть.
– Подобная ситуация непредусмотрена, – наконец породил он набившую оскомину фразу. – В экстремальных условиях окончательное решение принимает оператор системы.
– Ага, – понял я, – возлагаешь ответственность на дядю? Отлично. Давай-ка вместе подумаем, как поступать дальше. Готов выслушать твои соображения.
* * *
Оказывается, беда, в самом прямом смысле свалившаяся с неба, может помочь человеку и псевдоразумной машине составить отличную, взаимодополняющую рабочую пару. Я не очень люблю технику как таковую, а техника отвечает мне взаимными чувствами – кофеварки ломаются, вездеход не желает заводиться, игровые компьютерные программы «зависают» как раз в момент, когда я прохожу последний уровень… Так уж сложилось – мать и отец всю жизнь трудились в медицине, да и я собирался поступать в академию. Но после службы в армии надо было заработать достаточно денег, чтобы оплачивать учебу, а брать деньги у родителей нет никакого желания… Вот я и подписал контракт, обязавший меня полтора года сидеть в этой дыре, которая теоретически через несколько лет должна стать едва ли не центром Вселенной. Имея начальное медицинское образование, я худо-бедно могу помочь человеку, если что-то сломалось в его организме (честное слово, человек устроен гораздо проще любого компьютера! Надо только знать, как и почему действует наше тело), но, едва я сталкиваюсь с забарахлившей аппаратурой, начинается сущее мучение.
С Навигатором получилось как раз наоборот. Мы мигом нашли общий язык. Псевдоразум гибок и восприимчив к предусмотренным в общей программе изменениям обстановки, однако едва случается нечто экстраординарное, он оказывается в тупике. Мощнейшие компьютеры вроде Рамзеса или Навигатора обычно действуют безукоризненно и в то же время буквально превращаются в малых детей при случаях, аналогичных сегодняшнему. При всем этом они напичканы самой разнообразной информацией – от сонетов Шекспира до сравнительной анатомии мелких млекопитающих. Создатели псевдоразума сочли, что сведения «обо всем на свете» рано или поздно пригодятся любому компьютеру подобной модели, и были абсолютно правы.
Одно плохо – подобных компьютеров создано не более полутора тысяч, с учетом их распределения на саму Землю, Флот и четыре дальние колонии. Капля в море. Комплексу (и мне…) повезло – здесь установили сразу две системы псевдоразума: Рамзеса (упокой, Господи, его полупроводниковую душу, если таковая имелась) и Навигатора. Кстати, «Навигатор» не есть наименование модели. В действительности этот промышленный образец вместо имени собственного носит чудовищную аббревиатуру из десятка латинских букв и цифр, однако все устройства данного типа имеют общее название «стационарный компьютер-навигатор с программой псевдоразума». Отсюда и прозвище. О том, сколько стоит эдакая полуживая игрушка, я предпочитаю не думать – обычному человеку, чтобы заиметь дома болтливого приятеля на чипах и микросхемах, надо бессонно вкалывать лет восемьсот без праздников и перерывов на обед.
…Оказалось, что внутренняя сеть наблюдения десятого и девятого уровней практически не повреждена – подземные лабиринты Комплекса спасла глубина заложения. Вероятно, я остался бы жив и в случае взрыва пятидесятимегатонной водородной бомбы прямо над постройкой – нижние этажи представляли собой идеальный бункер, куда не доберутся высокие температуры и радиация. Другое дело, что произошло бы с первым-вторым уровнями. Сплавившаяся масса металла, камня и композитов. Посадочные шахты закрыты бронещитами, но вряд ли конструкция могла бы выдержать…
Навигатор сообщил, что сумел оживить сеть в южном секторе, наименее пострадавшем от таинственного катаклизма, и восстановил там аварийное энергоснабжение. Я же находился на самом «дне» Комплекса – считай, десятый этаж сверху. Датчики первого наземного уровня на запросы не отвечали, шлюзы не работали, энергосеть серьезно повреждена.
– Есть и хорошие новости, – разносился по коридорам бодрый голос Навигатора, пока я катил в электрокаре от реакторного зала на южную сторону. Предстояло ехать километров пять до выбранного компьютером подъемника, способного доставить меня на поверхность, к ближайшему аварийному выходу. – Фон радиации наверху не повышен, отравляющих веществ в воздухе не зафиксировано. Однако все ведущие наружу переборки обычным способом открыть невозможно.
– Плевать, – отозвался я, – сейчас загляну в складские отсеки, поищу пластиковую взрывчатку. Не знаешь, на каком складе ее можно обнаружить?
Еще следовало бы отыскать хоть одну персональную аптечку… От головной боли я так и не избавился. Скорее всего, сотрясение мозга.
– База данных Рамзеса потеряна, а у меня этих сведений нет, – громыхнуло над головой. Где-то наверху были установлены очередной коммуникатор и камера слежения. – Но, может быть, повезет в горнорабочем цеху. Я тебя вижу. Сворачивай в коридор 19, потом еще четыреста метров.
– Понял… Сюда?
Я так разогнал автомобильчик, что его слегка занесло на повороте.
– Именно.
Последние два часа я только и делал, что катался по нижним этажам Комплекса, реализуя выдуманный нами план. Пришлось менять аккумуляторы на каре – машина покрыла уже два десятка километров и тянула за собой солидный груз: прицеп, доверху забитый разнообразным полезным барахлом. Навигатор был столь любезен, что даже открыл для меня складские помещения, куда допускались только специалисты – оттуда пришлось реквизировать тарелку спутниковой связи и устройства, передававшие информацию направленным лазерным лучом. Это не считая оружия (мало ли, запас карман не тянет…), одежды и продовольствия. Если не придет помощь из Города (а спасательные вертолеты вполне могут быть на подходе), мне придется отправиться туда самому. Управлять вертолетом я не умею, да и ангары на поверхности скорее всего разрушены. Значит, выход один: отыскать уцелевший вездеход. Но сначала требуется установить на поверхности передающие антенны, подсоединить их к сети Навигатора и попытаться установить связь с орбитальными спутниками.
Комплекс, как я упоминал, целиком закопан в огромную скалу, если не сказать больше: в горную гряду. Удалять породу – гранит и базальт – строительным роботам приходилось самыми разными способами. «Выпаривали» камень плазмой и лазерами, провели несколько подземных взрывов, опуская вакуумные заряды в пробуренные шахты, выравнивали естественные пустоты. Иногда употреблялась и пластиковая взрывчатка – изобретение старинное, но доселе весьма действенное.
Я остановил кар у арки цеха, щурясь от резковатого оранжевого освещения – горели только аварийные огни. Навигатор наотрез отказался включать основные лампы, перестраховывался. Все как обычно. Зал загроможден жутковатого вида машинами – стальные чудовища, предназначенные для проходческих работ. Длиннющие сверла, какие-то лопасти с зубцами, винты, трубки плазменных резаков. Бр-р… Мелькнула глупая мысль, что это сборище монстров сейчас оживет и начнет гоняться за мной по полутемным тоннелям. Поймают и принесут в жертву Великому Машинному Божеству. С плясками вокруг костра, завываниями и каннибальской тризной.
– Осмотрись внимательно, – внезапно прогудел без устали следивший за мной Навигатор. От звука его голоса я непроизвольно шарахнулся в сторону – померещилось, будто рядом находится кто-то живой. Нервы сдают… – Камера показывает мне стойки справа от тебя. Метров тридцать вперед, за «Короедом».
– За кем? – уточнил я.
– Робот для прокладывания шурфов. Видишь?
«Короед» оказался самым неприглядным пугалом из всех, собранных в горнорабочем цеху. Действительно, напоминает насекомое с дюжиной острейших жвал. Я почему-то обошел серебристую машину стороной.
– Есть! – гаркнул я, рассмотрев небольшие упаковки с традиционным «Веселым Роджером». Вырисованный на пакете череп улыбался мне, как родному брату. – Нашел.
– Детонаторы? – спросил голос системы.
– Это?
– Не вижу. Камера не в состоянии приблизить изображение. Посмотри, там все написано…
Спустя полчаса я остановил электрокар возле наглухо запертой шахты грузового подъемника. Сервоприводы платформы могли перемещать груз до двадцати тонн с верхних уровней Комплекса на нижние за несколько секунд, однако сейчас мне требовалось одно: поднять наверх мои собственные восемьдесят килограммов и полтора центнера полезных вещиц, вместе с каром.
Лепестки шлюза разъехались, как мне показалось, медленнее обычного. Если энергии не хватит и я застряну между этажами, ремонтную бригаду придется ждать до Второго пришествия.
– Ты уверен… – несмело начал я. Навигатор издал такой звук, будто хотел сплюнуть.
– Отправляйся. Все под контролем.
– То же самое говорил Наполеону маршал Жоашен Мюрат после захвата Москвы, – проворчал я, но комп шутки не понял. У псевдоразума туго с чувством юмора. Машинка с прицепом заползла на платформу, створки с шуршанием сошлись, и где-то рядом уверенно заворчали невидимые приводы. Металлические стены шахты поплыли вниз.
– Второй уровень, – откомментировал Навигатор, когда, к моему облегчению, подъемник остановился и я узрел длинный коридор, в котором уже провели отделочные работы. Стеклопластик, обшивка стен под дерево… знакомое местечко. Малый коммуникационный тоннель между административным блоком, нефтяными танками и первой посадочной шахтой. Воняет жжеными полимерами, но задымления не видно. – Соедини передатчик с гнездом стационарного коммуникатора, оно впереди тебя, на высоте груди.
Я покопался в груде хлама на прицепе, вытащил обычнейшее радиопередающее устройство и в точности исполнил приказ Навигатора. Это была его придумка – если я отойду слишком далеко от последнего исправного устройства слежения, то смогу запросто переговариваться с компьютером на расстоянии до четырех километров. Прицепил миниатюрный наушник, опустил ко рту невесомую трубочку микрофона.
– Работает?
– Да, поступает четкий сигнал, – подтвердил мой подземный ангел-хранитель. – В сорока метрах по ходу тоннеля – аварийный выход на поверхность. Замок переборки не работает. Приступай.
Дурное дело, как известно, нехитрое. В армии меня обучали обращаться с опасной пиротехникой. Два комка пластика на запорное устройство, еще два – по углам надежной, трехсантиметровой толщины, опускающейся переборки. Затем закрепить на мягкой взрывчатке управляемые детонаторы, размерами с ноготь, отбежать назад, к шахте и отогнать кар подальше за угол, чтобы не достало взрывной волной.
– Сделано!
На всякий случай я улегся на пол, за электрокаром, и приготовился.
– Понял. Действуй.
Палец ложится на темно-красную клавишу, легкое нажатие и…
Пол ощутимо содрогнулся, ударил резкий порыв горячего ветра, грохнуло так, что я на мгновение оглох, и подсознательно начал ждать воя противопожарной сигнализации. Но сигнализация сдохла вместе с Рамзесом.
Посмотрел на результаты трудов. Дыма немного, пламени не видно. Стена напротив переборки сильно повреждена, заметна впечатляющая дыра, ведущая в неизвестное мне темное помещение. Эх, а ведь пенитенциарный кодекс красноречиво напоминает всем хулиганам об ответственности за порчу правительственного имущества…
– Пойду осмотрюсь, – сказал я. – Надеюсь, все получилось как надо.
Конечно, получилось. Металлическую плиту вынесло наружу, и теперь она, искореженная до неузнаваемости, валялась на лестнице, ведущей наверх.
Лестница бетонная, проложена в наклонном тоннеле длиной метров пять. И я не поверил своим глазам: бетон ныне более походил на стекло. Подплавленные потеки, застывшие пузыри, налет гари. Следы очень мощного термического воздействия.
Я осторожно поднялся, мельком пожалев, что не прихватил оружие. Подсознательно я ожидал увидеть на поверхности шайку зловещих типов в черных масках и с импульсными винтовками наперевес.
Виднелся прямоугольник чистого неба – голубое, с зеленоватыми разводами. Никаких черных туч и пылевых облаков от ядерного взрыва. По местному времени – конец светового дня, по земному стандарту – 20:35 вечера. Дозиметр в часах упрямо твердит: радиоактивный фон без отклонений. Почему-то сильно пахнет озоном.
Я сначала аккуратно выглянул, потом осмелел и вышел. Теплый ветерок лизнул покрытый потом лоб.
– Ни хера себе… – только и выдавил я. – Ну ни хера…
Колени задрожали.
– Докладывай обстановку, – потребовал Навигатор, чей голос родился в наушнике. – Ты в порядке?
– Я-то в порядке… Вот все остальное – нет.
Глава 2
Клуб анонимных параноиков
Eсли вспоминать самые крупные постройки Земли, например Колизей, храм Святого Петра в Риме, Эмпайр-Стейт-билдинг или Луврский дворец, то по сравнению с Комплексом они будут выглядеть как детишки с игрушечными пистолетиками, окружившие вооруженного до зубов здоровенного сержанта спецназа. Впервые за всю историю человек додумался до создания архитектурного монстра, представляющего собой здание-город, превосходящее размерами иные настоящие города.
Вообще «Комплекс» – это не более чем сокращенный вариант от напыщенно-официального наименования: «Автономный комплекс-порт перевалочной базы Дальнего Флота». Под таковой базой подразумеваются, конечно, вся планета и орбитальные станции, однако не о них сейчас речь.
Строительство началось лет тридцать назад, еще до моего рождения, и продолжается по сей день с редкими перерывами, вызванными как недостатками финансирования (это, правда, редкость), так и сложностями, от людей не зависящими. Теоретически подразумевалось, что большинство работ должны выполнять машины, а homo sapiens’ы в это время будут полеживать в шезлонге, попивая коктейли и отдавая приказы. Не вышло. Когда прояснился истинный масштаб проекта, вся его сложность и многоплановость (попробуйте-ка провести на столь обширной территории только канализацию и водопровод. Десять уровней-этажей, каждый площадью 108 квадратных километров… Сложная задачка, верно?), пришлось пересмотреть изначальные расчеты и начать завозить рабочие смены с Земли, ибо техника попросту не справлялась. Смена продолжается пять месяцев, затем перерыв на тридцать-сорок дней, затем снова. И так на протяжении трех десятилетий. Добавим сюда инфраструктуру, которой Комплекс обрастал, как шавка репьями. Завозить материалы с Земли дорого и бессмысленно, значит, надо строить полностью или частично автоматизированные предприятия по переработке полезных ископаемых, а таковые ископаемые надо бы сначала поискать и добыть; человека, управляющего производством, следует кормить, лечить, развлекать… И это при условии того, что широкая колонизация Афродиты пока не предусматривалась по экологическим соображениям.
Я плохо представляю, как правительство и частные концерны, участвовавшие в строительстве, решили все эти проблемы. Однако результат налицо. К моменту, когда я прилетел на Афродиту, Комплекс был почти завершен, его берегли и лелеяли, все системы были готовы к работе, и оставалось лишь нанести на это грандиозное полотно завершающие штрихи. Отделка, обустройство административных и жилых помещений, подготовка к первому приему грузов и челноков. С учетом размеров постройки – работ на пару лет. Может, чуть побольше.
Отлично помню, как после приземления на Афродите и улаживания всех формальностей в Городе, я впервые увидел этого циклопа, засевшего в невысоких горах, спускавшихся к берегу Океана. С борта вертолета были отлично видны траченные выветриванием красновато-серые скалы, сменившие экваториальную саванну, похожие на хвосты ящериц невысокие отроги, впивавшиеся в травянистую равнину, и наконец среди двух поднимавшихся на километр с лишним над уровнем моря хребтов я узрел притаившееся рукотворное чудовище.
Глядеть с высоты – кажется, будто в скалах улеглась отдохнуть титаническая черепаха с панцирем ровной прямоугольной формы. Сириус, который все люди, временно или постоянно перебравшиеся в эту звездную систему, по привычке именовали «солнцем», уходил за горизонт, его косые лучи ложились на металл конструкций, сиявший всеми оттенками синеватого, голубого и серебристого. Впечатляло. Но еще больше впечатлило то, что скрывалось под черепашьим панцирем.
Четырнадцать посадочных шахт для тяжелых кораблей. Полсотни стыковочных шлюзов, способных принимать челноки и модули с крейсеров, не имеющих возможности летать в атмосфере. Ремонтные заводы. Нефтяные танки, хранилища руды и резервуары для природного газа. Незнамо сколько установок для переработки природных ресурсов. Бесконечные склады и хранилища – любой старьевщик скончался бы на месте от разрыва сердца, узрев, сколько здесь припасено добра.
Словом, Комплекс по идее стратегов-политиков и его непосредственных создателей должен был служить основной базой для массовой колонизации Афродиты. И прежде всего трамплином для проникновения человека еще дальше, за пределы обитаемого кольца.
Почему здесь? Мне объяснили. Система Сириуса расположена буквально под боком Земли. Семь световых лет, с учетом наших теперешних возможностей – двенадцать часов лета от любого порта Солнечной системы (меня всегда умилял тот факт, что если, допустим, из Берлина одновременно вылетают пассажирский корабль на Афродиту и самолет в Австралию, то они приземлятся одновременно. Только первый – в порту Города, а второй на посадочной полосе Канберры. Популярные в ХХ веке измышления о «задержках во времени» при дальних перелетах после открытия эффекта Гидемана оказались полной туфтой. Во-вторых, вращающаяся вокруг двойной звезды Сириуса Афродита есть почти точная копия Земли и как нельзя более подходит для обитания хрупких человеческих организмов. Атмосфера кислородно-азотная, эволюция шла почти параллельно земной, не породив, однако, животного мира – только растения, до смешного похожие на наши. Сила тяготения разнится с привычной всего на полтора процента. И так далее. Все прелести Афродиты, прошу простить за дурацкий каламбур, расписывать нет смысла.
И в-третьих, этот спокойный и очень древний мир (планета, как выяснилось, старше Земли на полмиллиарда лет, не меньше) абсолютно безопасен. Сириус – бело-голубая крупная звезда с вращающимся на ее орбите остывающим белым карликом – стабилен, превращаться в сверхновую не собирается, даруя обитаемой планете достаточно тепла и ультрафиолета. Опасных астероидов или комет, грозящих столкновением, поблизости не обнаружено. Тотальное отсутствие опасных людям вирусов и бактерий – бича чужих миров. Здешние микроорганизмы не могут паразитировать на человеке, так как никогда не встречали ничего похожего – комар ведь не в состоянии укусить кита? Вулканы, ледники, серьезные ураганы и штормы не существуют как данность.
Так почему бы человечеству не прибрать к рукам столь удобную, а главное, бесхозную планету? Тем паче, что колоний за пределами Солнечной системы пока всего лишь четыре, с общим населением, едва достигающим пятьдесят тысяч человек.
Прибрали. Построили Город. Вообще-то поселение носит пышное наименование Cesarea – Цезарея (это в англоязычном или латинском варианте), а если адаптировать его к русскому языку – Кесария. Кто придумал такое имя, не имею представления. Скорее всего первые, высадившиеся на Афродиту шестьдесят четыре года тому, дальние разведчики, устроившие на месте нынешнего Города постоянную исследовательскую базу. Парни, видимо, тащились от греческой мифологии и истории Рима.
Потом возвели Комплекс. Разбросали по орбите спутники слежения и установки ПКО, способные уничтожить потенциального противника – это при условии, что за все последние сто с лишним лет, начиная от полета Гагарина и вплоть до настоящего времени, мы не сталкивались лицом к лицу с носителями чужого разума, то есть с тварями, обладающими настоящим, схожим с человеческим, интеллектом. Никаких достоверно зафиксированных встреч с разумными существами, никаких радиоперехватов, никаких носителей информации, способных пролить свет на вероятных соседей по Галактике. Однако меры к обороне приняли – всякое может случиться. И самоуспокоились.
А мне теперь расхлебывать.
* * *
– Если твоя жизнь под угрозой, возвращайся, – твердил Навигатор, но я его не слушал. Смотрел. И не верил. – Почему не отвечаешь?
– Тут… В общем, это надо видеть, – выдавил я и просто уселся на пороге аварийного выхода. Ноги не держали. – Столько трудов в жопу… Эй, слушаешь меня?
– Объясни, что конкретно ты наблюдаешь, – терпеливо увещевал Навигатор, – с границы южного сектора должен быть хороший обзор.
– Потом, – отказался я. – Можешь быстро проверить действие синапсов, оставшихся от Рамзеса, в районе секторов D, E, F, в северо-западной зоне?
– Могу, – донесся голос машины. – Обрыв сети на пятом-шестом уровне. Седьмой уровень поврежден частично, серьезные разрушения несущих конструкций… Технические подробности нужны?
– Благодарствую, оставь при себе. А теперь скажи, знаешь ли ты хоть какой-нибудь вид оружия, не основанного на распаде атомного ядра, способного на хрен расплавить три сектора нашего Комплекса на семь этажей в глубину, испарить скалу, торчавшую рядом, испепелить к едрене фене технические и жилые надстройки и в то же время не вызвать глобального пожара во всей округе?
Краткое молчание. Наконец Навигатор проворчал с хмуростью в голосе:
– Подобными данными я не располагаю.
– Вот-вот, и я о том. Что ты мне впаривал про двести пятьдесят килотонн? Знаешь, я смотрю и думаю, что нас подвергли орбитальной бомбардировке и сбросили не меньше полудесятка самых мощных водородных бомб, имеющихся на вооружении у великих держав. Причем эпицентр пришелся не на сам Комплекс, он был километрах в трех-четырех севернее. Нас задело уже на излете. Свались эта штука чуточку поближе… Не представляю, что случилось бы.
– Не хочешь рассказывать, что видишь – подведи на поверхность видеокамеру. – Навигатор оказался занудой и эгоистом почище Рамзеса. Ему, понимаешь, хочется самому посмотреть.
А посмотреть есть на что. Видение апокалиптическое. Я неплохо знаком с местной географией, как-никак положение охранника обязывает. Однако сейчас местность к северу-северо-западу стала абсолютно неузнаваемой.
Без всякого бинокля ясно, что горный хребет, опоясывавший с этой стороны прямоугольник Комплекса, попросту исчез. Испарился. Его аккуратно срезали, как срезают ножом кремовую розочку с торта. Вместо трех секций постройки (каждая полторы тысячи метров длиной, замечу для ясности…), примыкавших к скалам, – неприглядная оплавленная дыра-воронка. Нагрейте металлический штырь потолще и ткните раскаленным железом в кусок мыла – получится то же самое. Ближайшая ко мне плита, закрывающая посадочную шахту, теперь попросту припаяна к основной конструкции, и это в противоположной стороне от эпицентра.
Что творится дальше, я и представить не могу. Поверхность Комплекса теперь более смахивает на окрестности недавно извергавшегося вулкана: наплывы застывшей породы, перемешанные между собой в невероятный коктейль металл и камень, и ничего даже отдаленно напоминающего признаки цивилизации. Центр, в котором жили мы с Дастином и где располагался терминал Рамзеса, должен бы находиться слева, в полутора километрах от меня, однако сейчас я его не вижу. Видимо, административный корпус, располагавшийся рядом с ретрансляционной вышкой, тоже превратился в пар. Вместе с моим коллегой.
Чудеса. Причем не просто чудеса, а злое волшебство из страшной сказки. Такого не бывает и быть не должно.
И ни дымка в округе. Катаклизм пронесся над нами, не оставив более выразительных следов в виде пожаров в начинающейся неподалеку саванне или беспредельного облака дыма над Комплексом. Полнейшая тишина, если не считать легкого посвистывания ветра. Поднимешь голову – в синеющем небе полосы перьевых облаков, точь-в-точь таких, как на Земле; Сириус, из-за толщи атмосферы кажущийся не синеватым, как положено, а желто-оранжевым, ползет к горизонту вместе с маленьким пятнышком звезды-спутника, отбрасывая неровные тени. Постепенно наступает вечер – сутки на Афродите длятся двадцать семь земных часов. Идиллия да и только.
Я не сразу понял, почему в груди родилось чувство беспокойства, если не паники. А догадавшись, выматерился.
В Городе, или, если угодно, Кесарии, должны были зарегистрировать наш катаклизм. И выслать спасателей. Вертолету от Города лететь два часа, громыхнуло же почти семь часов назад. И где же помощь? Либо в Городе тоже произошло нечто невероятное, либо…
Вот и думай теперь.
* * *
До заката я под профессиональным руководством Навигатора возился с непонятной для меня техникой, которую компьютер АЭС приказал взять из хранилищ. Делал ему глаза и уши. Чаша антенны спутниковой связи, полтора десятка таинственных приборчиков, которые следовало установить возле открытого аварийного выхода, тяжеленная бандура лазера-передатчика, отправляющего в космос направленный луч, два десятка кабелей, заканчивающихся чувствительными биоэлектронными синапсами – последнее изобретение высоколобых технобиологов, умудрившихся соединить электронику и клонированные нервные клетки, взятые от доноров-людей.
Я понятия не имел, зачем Навигатору понадобился столь сложный агрегат, но он уперто твердил: пригодится. И не слушал моих предложений попросту установить спутниковую тарелку, связаться с Городом или Землей, а потом ждать помощи. Ему хотелось большего. Я мог бы ему приказать отставить в сторону ненужные экзерсисы, и Навигатор послушался бы, но…
Логика говорила, что если псевдоразум решился терять время на эту (ненужную на мой личный взгляд) работу, то лучше послушаться. Навигатор не умнее человека, а информированнее. Всем известно, что любую ситуацию можно взять в свои руки, обладая соответствующей информацией.
В принципе работа оказалась не столь головоломной, как я изначально предполагал, – я ведь не инженер, а охранник, в основную задачу которого входит бить морды незваным гостям, нарушителям общественного спокойствия, тащить и не пущать. Однако все разъемы были стандартными, ничего не надо было паять (ненавижу это занятие!!), оставалось лишь соединить в единую цепь два десятка устройств, превратившихся наконец в странное сооружение, теперь громоздящееся неподалеку от взорванной мною переборки.
Получился какой-то технический урод: опутанное тонкими кабелями и поблескивающее разноцветными огоньками пугало для ворон. Навигатор расщедрился и даровал созданному мной страшилищу достаточно энергии, чтобы оно заработало в полную силу.
– Пощипывает в анализаторе атмосферного воздуха, – недовольно ворчал компьютер мне в ухо. – Перепроверь правильность соединения. Ты, грешник, перепутал гнезда входа и выхода… И подними видеокамеру повыше… Вот так. Все, начинаем работать.
Я отошел в сторону, наблюдая, как антенна – вогнутый диск метрового диаметра – медленно поворачивается, отыскивая ориентиры, ведомые лишь Навигатору. Последние лучи заходящего Сириуса взблеснули на ее серебристом покрытии, а затем солнце уползло за выщербленные горы на западе. Наступили долгие сумерки.
Навигатор молчал минут десять, я не решался его отвлекать. Вытащил из кармана остатки сигарет (курю я мало и только под настроение), задымил, поглядел на едва заметную розовую черточку лазерного луча, уходящую в сине-зеленые небеса, отыскал бледную точку, загоревшуюся над горизонтом – земное Солнце. Подумал о том, что эти самые лучи я уже видел семь лет назад, дома. Именно столько времени требуется свету Солнца на долгую дорогу до Сириуса. Порадовать немногочисленных обитателей этой звездной системы своим незаметным теплом.
В воздухе появилась влажность – подул ветер с Океана. До побережья всего девяносто километров, но слабого привкуса соли, как на Земле, не чувствуется. Океан на Афродите пресный (что автоматически решает проблемы с питьевой водой) и чистейший – экологами, надзирающими за планетой, категорически запрещено сбрасывать в Океан любые отходы. Морских (как, впрочем, и любых других) животных нет, но зато имеется буйная водная флора. Когда мы с Дастином ездили купаться, оставляя Комплекс на неустанное попечение Рамзеса, то приходилось долго искать свободное от прибрежных водорослей местечко. Зато нырнув, можно было полюбоваться подводными созданиями самых необычных форм и раскрасок. Эволюция растительного мира на Афродите намного перещеголяла земную в поисках идеальных форм и радужных цветов.
– Ты на месте? – наконец позвал меня Навигатор.
– Ну?
– Гну… – Вот хам! Придется его изредка одергивать. По-моему, компьютерам зря позволили перенимать человеческий сленг. – Спешу тебя огорчить. Кажется, действительно произошло нечто странное…
