Андрей Мартьянов
Наследник

Славик посмотрел на часы. Решение созрело моментально.

Ключ от двери он предварительно спрятал на кухне, в пустой банке из-под кофе, затем быстро собрался, взял рюкзачок, деньги, запер квартиру и быстрым шагом направился в сторону ближайшей станции метро.

Глава вторая
Дверь в лето

– Как бы вас назвать? Бонни и Клайд? Мастер и Маргарита? А чего, вполне…

Славик хмуро рассматривал клетку с двумя пушистыми морскими свинками, числившуюся среди других покупок – на мысль о приобретении навели поминавшиеся вечером домашние питомцы Сереги с Натальей. Еще на кухонном столе лежали коробка с кормом для мелких грызунов, два электронных секундомера и раздобытая в комиссионном на Садовой видеокамера. Если взглянуть со стороны, неслыханно дурацкий набор.

Вернувшись домой после стремительного рейда по магазинам и на птичий рынок, Славик первым делом открыл ту самую дверь – вдруг все-таки почудилось? Нет, радикальных изменений «по ту сторону» не наблюдалось, картина прежняя, разве что начало темнеть – солнце склонилось к закату, лучи пробивались сквозь кроны деревьев.

Славик, как человек насквозь прагматичный и активно читающий современную фантастику, предпочел поспешных выводов не делать. Ну хорошо, пускай с рациональной точки зрения ничего подобного быть не может – откуда в обычнейшем доме на Мойке дверь, ведущая не просто в другую точку пространства, но и в иное время года? Тогда что это? Да что угодно по большому счету!

– Например? – спросил Славик, обращаясь к морским свинкам. Уселся за стол, сложил руки, уперся подбородком в кулаки. Свинки поглядывали на нового хозяина глуповато-заинтересованно, подергивали розовыми носиками, привыкая к запахам. – Военная или шпионская разработка? Вон коллайдер запустили, почему бы не создать что-нибудь вроде порталов Нуль-Т, как в книжках Дэна Симмонса – Вселенная якобы многомерна?

Пушистый черно-рыжий Мастер тихонько и почти издевательски хрюкнул, палевая Маргарита ответила резким попискиванием – явно соглашалась.

– Куда вам до высоких материй, – вздохнул Славик. – Вот что, звери, не против слетать в космос? Как Белка и Стрелка? Извините ребята, но пока я туда не полезу…

Звонок домофона – кто там еще? Ах, верно, Серега с подругой вернулись из кино. Быстро убрать камеру и секундомеры в кухонный шкаф, лишние вопросы сейчас не нужны. Пока хоть отчасти не разберусь, в чем дело, о двери – молчок! Незачем подставлять других людей.

Черт, а ведь заметят, раньше на стене ковер был! Фигня, скажу, что нашел старую кладовку!

По счастью, визитеры задержались всего на минутку – Славик передал Наталье сумку с чистыми вещами, попрощался и с тем возлюбленная пара убыла на Ленскую. Пообещали обязательно заглянуть на неделе.

Четко разработанного плана обследования «задверного» пространства у Славика не было, так, отдельные сумбурные мысли. Перво-наперво, выходить туда из квартиры он не собирался – проход закрывается, а дальше вспоминай сюжет любого низкобюджетного фильма ужасов. Второе: надо проверить безопасность внешней среды, морские свинки подвержены тем же болезням, что и люди… Камера понятно зачем – поставить сверху на клетку, включить запись, а затем просмотреть, что происходит. Если в дверь незнамо кто колотился изнутри, хотелось бы увидеть кто конкретно – обнаружить у себя в квартире слюнявого Чужого из одноименного фильма с Сигурни Уивер Славик категорически не желал.

– Господи, маразм какой, – Славик заржал в голос. – Сейчас Чужой, а дальше? Годзилла? Она сюда не поместится!

Последний эксперимент должен претендовать на минимум научности. Оба китайских секундомера синхронизируются с точностью до одной сотой секунды, один оставляется там, другой в квартире. Через сутки данные сверяются. В чем глубинный смысл этого действа Славик представлял довольно смутно, но помнил о похожем эпизоде не то в «Звездных вратах», не то в «Стар-треке».

Морские свинки другое дело – если умрут без видимых причин, значит, за дверью опасно. Трупики можно отнести на вскрытие в виварий ВМА, связи остались. А если серьезная инфекция? Насмерть затаскают по нехорошим конторам, скрыть не получится…

Тьфу! О чем ты думаешь, балда?! Мастер с Маргаритой выглядят преотлично, хрумкают дорогой корм и отправляться на тот свет решительно не собираются!

Да, это паранойя, дружок. Как и было сказано. Выпей пива, полегчает.

Подготовку Славик завершил в кратчайшие сроки: вставил в видеокамеру новенькую флеш-карту, проверил заряд аккумулятора, затем прикрутил аппарат к клетке медной проволокой. Налил свинкам полную поилку воды, запихнул в домик фланелевых тряпок – вдруг станет холодно? Укрыл клетку поверху разорванным надвое полиэтиленовым пакетом, защитить от возможного дождя. Закрепил пакет скотчем – только объектив сверкал синеватым глазом. Одновременно нажал на кнопки сброса секундомеров, один запихнул под пленку рядом с камерой.

Секретное оружие Славика, трам-пам-пам! Два безмозглых грызуна, видак б/у и копеечная китайская безделица! Уж явно не Звезда Смерти вкупе с легионом имперских штурмовиков. Чем богаты, как говорится.

Отпер дверь, заглянул туда и немедленно расстроился: поздние сумерки, вскоре наступит ночь. Включать камеру смысла нет. Хорошо, сделаем это завтра, а пока…

Славик поставил клетку на паркет коридора и задвинул шваброй туда. Свинки озадаченно засвиристели, но паники в их тонком щебете на замечалось, эти зверьки всегда шумно реагируют на смену обстановки.

Щелкнул замок, дверь надежно отгородила мир квартиры от той стороны.

Тщетно пытаясь убедить себя в том, что ровным счетом ничего не происходит, Славик вернулся на кухню, отправил в микроволновку «готовый обед», прикупленный в ставшем почти родным «Гастрономе», достал из холодильника очередную бутылку с пивом и открыл на ноутбуке первый попавшийся в списке файлов эпизод «Звездных войн». Так и провел весь вечер в сравнительной идиллии с самим собой и Джорджем Лукасом.

Спать лег, как школьник, в половине десятого, категорически запретив себе даже думать о двери, не то что подходить к ней.

* * *

Последующие четверо суток Славик покидал квартиру только по самой неотложной надобности – за продуктами, оплатить сотовый и бегом обратно. Забил даже на концерт Manowar в спорткомплексе, а ведь дорогущий билет купил загодя, да и со старыми корешами давненько не виделся.

Сейчас было не до тусовок. События развивались чересчур стремительно – впору звонить незаменимому Сереге, откровенно рассказывать ему о той стороне и просить немедленной помощи. Однако, чем мог помочь Серега, кроме грубой физической силы? Что он посоветует в этих обстоятельствах? Вот-вот, ровным счетом ничего вразумительного.

Утром понедельника выяснилось, что Мастер с Маргаритой целехоньки и чувствуют себя ничуть не хуже, чем вчера. Славик отпер Дверь (в кратких записях на листках, вытащенных из лотка принтера, он всегда использовал прописную букву), заглянул в щелку и сразу увидел стоящего на задних лапках Мастера, увлеченно жующего травинку, застрявшую между прутьями клетки.

Там всегда было на несколько часов больше, чем в Питере – закат приходился приблизительно на половину седьмого вечера по пулковскому меридиану, а в восемь утра «нормального времени» светило полуденное солнце. В лицо Славика ударил поток теплого воздуха.

Извлеченная оттуда клетка (Так. Дверь закрой, идиот! На ключ!) изменений не претерпела. Металлические прутики в золотые не превратились, зернышки в кормушке сказочными («ядра чистый изумруд») орешками не обернулись, таймер работает безупречно. В сравнении с показаниями близнеца-клона никаких изменений. Свинки вылакали за ночь больше половины поилки, надо бы долить воды.

И, разумеется, включить камеру.

Через десять минут клетка отправилась обратно. Объектив смотрел на березы и выстроенные полукругом ледниковые валуны. Флеш-карты хватит на пять часов непрерывной записи при разрешении среднего качества.

А еще полчаса спустя Славик подобрал пароль к «большому» компьютеру из гостиной. Проще простого, как сразу не сообразил! Старательно копируя листы распечаток из банковской ячейки он переписал всё, включая колонтитул, на котором значилось: «jnrhjq-b-gjcvjnhb» – вначале Славик решил, что видит стандартную проблему с кодировкой, но, потеряв последнюю надежду, ввел абракадабру в поле запроса пароля.

Осенило – это же элементарно! Русские слова «открой-и-посмотри», набранные в латинской раскладке клавиатуры!

Винды Экс-Пи загрузились. Моментально вылезло окно от брандмауэра неизвестной разработки, некая фирма RGT – «Доступ в Интернет запрещен. Введите пароль, активирующий программу общей зашиты».

Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Второй кабель ведет к кухонному ноутбуку, а там Интернет работает.

Дальше?

– Мистер Ватсон, не будем торопиться, – сказал Славик. – Осмотрим место преступления.

На рабочем столе всего три папки – «Мои документы», «диск С» и «диск Е». По центру девятнадцатидюймового монитора цветной фотографический портрет достопочтенной Людмилы Владимировны. Ага, сидит она в кресле гостиной, том, что справа от Славика – виден книжный шкаф и диван.

Снимок недавний, внизу оранжевыми циферками отмечена дата, 14 мая 2008. Ну что сказать, мадам Кейлин и в столь уважаемом возрасте не теряла шарма – красила длинные волосы под темную шатенку, умело пользовалась косметикой, пышный шелковый халат с журавлями и лилиями…

Указательный пальчик с маникюром Людмила Владимировна положила на щеку. На пальце – кольцо с немаленьким бриллиантом. Шкатулки с дамскими драгоценностями в доме не обнаружилось, в ячейке «Альфа-банка» перстень отсутствует, значит, досталось сонаследникам, Славику неизвестным. Ничего, мы их непременно отыщем и разговорим…

Весьма представительная старая дама, вновь отметил Славик. Походила бы на «графиню» из фильма советских времен «Бронзовая птица», однако не настолько холодна и строга. Впрочем, представить мадам Кейлин готовящей пирожки в духовке Славик тоже не мог – эта старая женщина никоим образом не походила на такую домашнюю, простую и уютную родную бабушку Славика.

В «Моих документах» сплошные непонятки – пятьдесят два файла формата Excel, сплошные графики да таблицы, заполненные цифрами и датами. Позже посмотрим, незачем сейчас голову ломать.

Видео по поиску? Пусто. Славик подсознательно ожидал найти запись, на которой мадам Кейлин объясняет наследнику все загадки, рассказывает о двери-портале, ведущей в другое измерение (ну или в штаб-квартиру ЦРУ), и остался крайне разочарован. Никаких намеков, ни единой зацепки.

Сразу видно – это деловая машина. Музыка, киношечки, картинки отсутствуют напрочь – для развлечений есть ноут с кухни. Почтовые программы? Ни входящих, ни исходящих писем, адресная книга пуста. Архивы? Ни одного.

Славик остался в полном недоумении. Для чего использовалась столь мощная машина? Графики рисовать?

Кстати, подходит время проверить, как обстоят дела у Мастера с Маргаритой, и забрать камеру.

Пошли? Пошли.

* * *

Просмотр записи полезной информации не принес. Славик вскоре заскучал и начал перематывать файл на скорости х32 – бабочки, птички (привычные сойки и грачи), сильным порывом ветра сломало ветку одной из берез. Один раз между деревьев мелькнула буроватая тень, судя по размерам – некрупное животное. Лисица, заяц, барсук? Никакой экзотики наподобие динозавров или агрессивных инопланетян камера не запечатлела.

Немного осмелев, Славик теперь не задвигал клетку на ту сторону черенком швабры, а ставил руками, делая полшага вперед – правая нога ставится на траву там, быстрый наклон и сразу шаг назад, в квартиру. Попутно успел сорвать одуванчик и полдесятка травинок, изучить на досуге.

Сутки наблюдений показали: за Дверью вроде бы безопасно, морские свинки не заболели, зверьков никто не сожрал, время там течет с аналогичной скоростью, как в мире реальном. А самое главное, клетку можно преспокойно перемещать туда-обратно, предполагаемый «барьер» между квартирой и той стороной отсутствует. Логика подсказывает, что и вышедший туда человек сумеет вернуться беспрепятственно.

Попробовать? Положить между Дверью и косяком кирпич или заблокировать ее стулом, чтобы не захлопнулась, быстро прогуляться по поляне, затем сразу обратно. Вроде бы плевое дело, а боязно…

Ладно, бог не выдаст, свинья (морская?) не съест. Однако некоторые меры предосторожности обязательно следует предпринять.

Вот мы как сделаем…

Славик взял бумагу, ручку и написал адресованное Сереге письмо, где попунктно изложил хронологию событий, от первого похода в «Альфа-банк» до методической цепи любительских «исследований». Положил листки посреди стола, на самом видном месте, придавил заварочным чайником. Затем позвонил в дверь соседям напротив и попросил на время взять запасной комплект ключей от квартиры – Славик якобы собрался за город, а к нему должны зайти родственники. Вы не против передать им ключи? Большое спасибо.

Подробно объяснил, как выглядят Серега с Натальей. Соседка, Фаина Андреевна, повздыхала – так жаль, так жаль, что Людочка умерла, столько лет жили под одной крышей. Вы, Слава, заходите на чашечку чая как-нибудь. Вы Людочке родной внук? Ах, племянник… Да-да, к ней редко заходили родственники.

Этап третий: набрать на сотовом Серегин номер и бодрым голосом сообщить, что если они соберутся в гости, а Славика не окажется дома, пускай обратятся в квартиру 46 и заберут ключи, соседка в курсе. Понял? Ну и отлично, пока.

Теперь, если не получится вернуться обратно, хоть один человек будет знать, что произошло. Серега вначале не поверит, но если откроет Дверь, то мигом убедится, что старый приятель не пал жертвой шизофрении. Ключ придется оставить в скважине, надо было дубликат сделать, балбес!

Один вопрос: подойдет ли сделанная в Доме быта копия ключа к такой Двери? Не исключено, что в оригинал встроены какие-нибудь микросхемы, приводящие в действие механизм замка (паранойя-паранойя!).

Отставить конспирологию! Надо подумать, что взять с собой, пускай грядущая экспедиция туда должна продлиться всего две-три минуты.

Минимальный «лесной» набор: нож и фонарик. Может, найти какое оружие посерьезнее? Тесак? Да ну, незачем! Сотовый обязательно – проверим, работает ли за Дверью связь. Фотоаппарат на всякий случай. Хватит?

Славик остановился перед буфетом и, сам не зная зачем, отправил в карман две шоколадки «Марс» – обычно он брал их на работу, слегка перекусить. В прихожей надел высокие ботинки – не в тапочках же идти? Быстро спустился во двор – возле угла арки валялись несколько кирпичей, один из них сыграет роль «предохранителя» от случайного захлопывания Двери.

Уровень подготовки не хуже, чем во времена первого выхода человека в открытый космос, пускай и масштабы заметно помельче. Кажется, все предусмотрел?

– Две минуты, – напомнил себе Славик, поворачивая ключ. – И сразу назад!

Клетка на месте, свинки развалились на подстилке – дрыхнут в тенечке. Аккуратно кладем кирпич, проверяем. Закрыть дверь не получается…

Славик выпрямился, закрыл глаза и шагнул вперед – будто в ледяную воду с трамплина прыгал.

Оглянулся. Едва не заорал в голос: прямоугольного дверного проема за спиной не было.

Инстинктивно кинулся обратно. Споткнувшись, перевернул клетку со свинками, камнем влетел в знакомый полутемный коридор и от души приложился о противоположную стену. Полушепотом матерясь, сполз на пол.

– Распроядрена мать. – Славик ощупал лоб. Справа над виском порядочная ссадина, скоро шишку надует. – Аккуратнее надо…

Вторая и третья попытки оказались более успешными. Эмпирическим путем было установлено, что если из квартиры та сторона, равно как и тамошний пейзаж прекрасно видны, то глядя оттуда, проход не заметен: его отличают лишь два большущих валуна, справа красноватый, гранитный, слева грязно-серый с белесыми вкраплениями кварца. Делаешь один шаг – и мгновенно перемещаешься из той реальности в дом…

Заинтересовавшись, Славик обошел валуны и попытался пройти между ними с противоположного направления, как бы «из квартиры». Никакого эффекта. Поставил клетку с напуганными свинками, как положено, на пластиковое днище, и легонько подтолкнул ногой. Половина жилища Мастера с Маргаритой сгинула, его будто разрезали надвое. Из пустоты появилась усатая мордочка, оставшаяся часть туловища морской свинки находилась за невидимой «границей», разделявшей «тут» и «там». Ни дать ни взять – Чеширский кот с его знаменитой улыбкой.

Ну и приколы… Забыв про назначенные «две минуты», Славик уселся на красный валун, вынул из кармана пачку с сигаретами, закурил. Отметил, что руки подрагивают. Разумеется, нехилый стресс. Выбрасывать «здесь» бычок не решился, перешагнув через клетку, вернулся в квартиру, еще раз подивившись стремительности «перехода», и выбросил окурок в унитаз. Потом решительно направился обратно.

Отходить далеко от камней не стал, максимум двадцать шагов. Внимательно огляделся по сторонам.

Подтверждается исходная теория: это лес средней полосы, с подобающими любому нормальному лесу звуками и запахами. И, безусловно, это Земля, а не какая-нибудь Альфа Центавра. Сила тяготения привычная, дышится легко, солнце ничем не отличается от солнца «там» – в смысле в Питере. На обширной, метров пятьдесят в радиусе, на поляне полным-полно одуванчиков, значит на дворе июнь или начало июля. И уж подавно на Альфе Центавра или в любом другом чужом мире не должны расти сосны, березы или боярышник – вон сколько кустов на дальней стороне лужайки! Привычные комары – уже раздавил троих…

Что с сотовой связью? Понятно, сигнала нет, «Моторола» и навороченный ай-фон показывали одинаковый результат – Славик активировал коммуникатор сразу после того, как забрал из банка, и вставил прилагавшуюся симку, однако звонков или текстовых сообщений за минувшие дни не дождался.

Включил встроенный в ай-фон GPS-навигатор. Тишина – ни одного спутника в зоне приема, а это выглядит подозрительно: даже если предположить, что Дверь ведет в глухую сибирскую тайгу или необжитые чащобы центральной Канады, система GPS должна работать, она не зависит от узловых приемо-передающих башен-ретрансляторов сотовых операторов.

Хватит для начала. Вместо нескольких минут провел здесь едва не полчаса. Незачем рисковать.

Славик поменял аккумулятор и карточку на видеокамере, взгромоздил клетку на плоский сероватый валун (тут повыше, вдруг удастся заснять что-нибудь поинтереснее прошмыгнувшего в кустах лиса?), сделал несколько фотографий и запер Дверь.

– Ф-фу, – Славик рухнул на сиденье кухонного уголка и ладонью вытер пот с лица. На указательном пальце остался мазок крови; ссадину, полученную во время первой, неудачной попытки обследовать Мир-за-Дверью, надо бы хоть перекисью промыть. – Я сейчас рехнусь…

Внезапно навалилось чувство резкой усталости, словно целый день мешки с цементом таскал. Объяснимо: последний час в крови бушевал адреналиновый шторм, не каждый день приходится играть роль Христофора Колумба, ступившего на берег Terra Incognita. Спектакль, правда, даже на школьную самодеятельность не тянет – дрожал, как кролик, завидевший волка, все до единого герои фантастических книжек померли бы со смеху, завидев взмокшего Славика, пытавшегося (всего-навсего!) заглянуть в соседнее измерение (иное время, другой мир, нужное подчеркнуть, недостающее вписать).

– Идите вы все лесом! – искренне возмутился Славик, отгоняя некстати явившееся видение литературно-кинематографических конанов-варваров, капитанов бладов и прочих уоррент-офицеров рипли. – Я не герой, я токарь! И медсестра еще. Операционная. Ясно?

Встал, недовольно оглядел содержимое холодильника, посчитал остатки денег (ай-ай, скоро придется опять топать в банк, больше половины истратил на видеокамеру!) и решил, что нет смысла умирать от голода из-за проклятущей Двери. Схожу закуплюсь как следует, вдобавок в магазине – живые люди, хоть с продавщицей можно пообщаться. В квартире от одиночества скоро с ума сойдешь.

Может и впрямь жениться? По совету Валентины Васильевны? Приданое-то за женихом ого-го какое!..

Письмо Сереге надо со стола убрать и спрятать в ящик буфета, под салфетки. До следующего путешествия туда.

В том, что таковое обязательно состоится, Славик не сомневался – его начало глодать нешуточное любопытство, да и наблюдения подтвердили: зримой опасности по ту сторону нет.

Или таковой до времени не заметно, ага?..

* * *

Возвращаясь, столкнулся на набережной с Алёной – на сей раз бизнес-леди оделась попроще, обычный для современных карьеристок «властный костюм» с приталенным пиджаком и брюками отсутствовал, заместившись узкими джинсами, спортивной курткой и вязаной шапочкой с наушниками и вышитым канадским кленовым листом. Все равно филологесса выглядит безнадежной иностранкой, за неделю пребывания в России от европейского лоска не избавишься. Еще и зонтик этот дурацкий…

– А я как раз собралась зайти, – сообщила Алёна, даже не поздоровавшись. Так в Англии принято, что ли? – Прости, что без звонка, в прошлый раз забыла записать номер твоего сотового. Ты не против? Замерзла, погода отвратительная.

– Очень хорошо, – подчеркнуто-злорадно ответил нагруженный пакетами Славик. – Не поможешь дотащить?

Не выказавшая и тени удивления Алёна забрала одну из сумок, причем самую тяжелую – с восемью бутылками пива. Уверенно продолжила:

– …Я узнала кое-что про Альберта фон Фальц-Фейна, решила непременно тебе рассказать. Пришлось пойти на маленькое должностное преступление, нарушение «прайваси».

– Нарушение чего?

– В Европе сбор информации о частной жизни человека считается недопустимым. Папарацци не в счет. Воспользовалась служебным положением – я знаю где и каким способом добывать нужную информацию.

– Да здравствует Интернет?

– Не совсем верно. Да здравствуют закрытые корпоративные сети, к которым у меня есть доступ… Могу поинтересоваться, где ты лоб разбил?

– На лестнице упал. По пьяни…

Сразу отправились на кухню, Славик принялся загружать холодильник. Алёна извлекла из фирменного бумажного пакетика темно-коричневую с золотом банку:

– Вот, премиум-класс, арабский, купила в «Астории». Не могу жить без хорошего кофе, а у тебя одни пакетики «три в одном», которыми и американские бомжи брезгуют.

– Много общалась с американскими бомжами?

– Приходилось, я часто летаю по работе в Нью-Йорк. Кофеварки у тебя, разумеется, нет, может, турка найдется?

– Где-то была, посмотри в буфете.

– А зачем тебе корм для морских свинок? – Алёна взяла со стола коробку с зерновой смесью. – По совету Натальи решил завести домашних животных?

– Ем на завтрак, с молоком, – хмыкнул Славик. Эх, знала бы ты, где именно сейчас пребывают «домашние животные»! – Как мюсли.

– На тебя кофе варить или предпочтешь пиво?.. В таком случае сделай сандвичи.

– Бутерброды… Отвыкай.

Чинно расселись, принялись за файв-о-клок («Полдник, – поправил себя Славик. – Эдак я вконец обуржуюсь»), Алёна заинтересованно поглядывала на экран стоящего поодаль ноутбука – Славик не обратил внимания, что открыта недавняя фотография той стороны: два камня и стоящая на левом валуне клетка со свинками и видеокамерой.

Ай как скверно, на ерунде спалился!

К вящему облегчению Славика, ненужных вопросов Алёна задавать не стала. Перешла к делу:

– Барон Фальц-Фейн последние четыре месяца из Лихтенштейна не выезжал, следовательно, навещать твою бабушку в больнице не мог – старик болеет, сам с прошлого лета лежит в госпитале. Однако не это самое любопытное. В девяностых годах барон побил все мыслимые рекорды по части путешествий – колесил по миру буквально не вылезая из самолета. Вообрази, ездил даже в Антарктиду, четырежды. Никакой это не туризм, не похоже: прилетел в Лондон, провел там сутки, оттуда сразу в Чили, два дня в Сантьяго, потом в Канберру, из Канберры в Гонконг. И так далее. Всегда арендовал небольшие реактивные самолеты, фирм, предоставляющих подобного рода услуги, на Западе хватает…

– Активный старичок, – покачал головой Славик. – Он что, очень богат?

– Не то слово. Состояние плюс недвижимость оцениваются в два с небольшим миллиарда Евро, можешь пересчитать, сколько это в долларах…

– Откуда такие немыслимые деньги у потомка нищего эмигранта?

– Что-то Фальц-Фейны после революции смогли вывезти, – сказала Алёна. – Немного, конечно. В тридцатые годы Альберт работал спортивным журналистом, во время войны отсиживался в безопасном Вадуце, держал магазин сувениров – пивные кружки, куклы и прочая дребедень. В начале пятидесятых неожиданно разбогател. Налоговые претензии ему никогда не предъявлялись, ни одного судебного процесса или газетного скандала, репутация безупречная. Спрашивается, откуда взялись два миллиарда?

– Ну и откуда?

– Понятия не имею. Ничего не нашла! Шито-крыто. На бирже он не играет, акций «Майкрософт» в активе нет, наркотиками и оружием наверняка не торгует. Развлекается благотворительностью, за что получил несколько орденов, включая французский «Почетный легион». Прямых наследников у барона нет. Подводя итоги: твоя бабуля дружила с очень странным человеком.

– Да она мне и не бабуля по большому счету…

– То есть как? – опешила Алёна. – А кто?

– На старости лет мадам Кейлин вышла замуж за моего двоюродного деда. Вместе прожили года четыре, потом дед умер. Вот и всё. Она не кровная родственница.

– Ты хочешь сказать, будто чужая тетушка запросто отписала тебе шикарную квартиру на Мойке? Н-да, чудеса в этом мире все-таки случаются…

– Еще какие, – многозначительно ответил Славик, успевший за последние дни получить к слову «чудеса» стойкую аллергию. – Вернемся к барону. Почему ты считаешь его «странным»? Миллиардное состояние и пристрастие к путешествиям ни о чем не говорит – вдруг человеку просто нравится летать на самолетах?

– Где открытки, которые я отложила?

– На полочке. – Славик встал и дотянулся до почтовых карточек. – Зачем тебе?

– Даты, – Алёна постучала холеным ногтем по открытке, на которой значилось: «Открылось в Барселоне. ФФ». – Память у меня отличная, грех жаловаться. Штемпель. Седьмое апреля двухтысячного года, верно? Это последнее такое сообщение, отправленное обыкновенной почтой, вероятно, потом бабушка обзавелась Интернетом, как-никак двадцать первый век. Вчера я проверила базу данных немецкой фирмы «Kцln-Interluft», где барон обычно заказывал самолеты… Никаких ошибок: седьмого числа вечером Фальц-Фейн вылетел чартером из Вадуца в Барселону, где провел пять дней. Затем вернулся обратно в Лихтенштейн.

– И? – Славик никак не мог уяснить, к чему клонит эта чересчур дотошная девица.

– Осталось поднять онлайн-архивы испанской и, в частности, барселонской прессы за период от седьмого до двенадцатого апреля двухтысячного и посмотреть, о чем писали газеты.

– Да никакой ты не филолог, ты мент!

– Не хами. Для тебя же стараюсь. Испанский я знаю лишь на бытовом уровне, но и этого хватило, чтобы выяснить: в политике и экономике тогда ничего экстраординарного не происходило, светская хроника разнообразием не блистала, в культурной жизни весенний застой. Какой раздел мне пришлось изучить от и до? Отгадаешь с трех попыток?

– Уголовка? Происшествия? – мигом догадался Славик.

– Ты умнее, чем хочешь казаться. Именно! Если не веришь, вот распечатки. – Алёна вытащила из сумочки сложенные вдвое листы, передала Славику. Посмотрел, безразлично пожал плечами – единственными известными ему испанскими словами были «мучачос» и «хихо де пута».

– Заголовок крупно, на первой полосе: «Чудовищная серия убийств в центре Барселоны», утренний выпуск, восьмое апреля. Далее: «Полиция воздерживается от комментариев», «Кровавый след маньяка», «Девять изуродованных жертв». Каково?

– Наш дедуля?!. – У Славика челюсть отвисла.

– Окстись! Первые убийства были совершены в течение седьмого числа, барон прилетел в Испанию в ночь на восьмое. По-твоему, девяностолетний старец способен разорвать в клочки другого человека?

– Не знаю, опыта в этой сфере у меня нет. Дальше?

– Восьмое апреля – полдюжины убитых, девятое – четверо, десятое – семеро и еще двое одиннадцатого. Всего двадцать восемь погибших, и умерли эти люди… гм… неприятно. В городе тихая паника, муниципалитет ввел комендантский час – поверь, для крупного европейского центра это чрезвычайный шаг! Равно как и ограничение свободы прессы. «В целях содействия расследованию» журналистам начали затыкать рты и закрыли доступ к информации. Утром двенадцатого объявлено: преступник найден, им оказался какой-то сумасшедший, который – вот ведь неприятность! – неделю спустя повесился в тюрьме. Во второй половине того же дня Фальц-Фейн отправляется домой. Обычное совпадение?

– Не верится, – отозвался Славик. – Вдруг он какой-нибудь эксперт, криминалист?

– Смеешься? Бывший спортивный обозреватель и торговец сувенирами? Миллиардер-меценат? Заметь, я проверила только по одной дате, а если копнуть глубже? Что именно «открылось в Барселоне»? И почему барон известил об этом твою родственницу? Почтовой открыткой? Мог бы и позвонить…

– В квартире почему-то нет городского телефона, – сказал Славик. – А восемь лет назад сотовые в России были дорогой редкостью… Черт знает что!

– Полностью поддерживаю, – согласилась Алёна. – Хоть убей, я не могу углядеть логической связи между серией неимоверно жестоких убийств в Испании и питерской старушкой-театралкой.

– Что значит «неимоверно жестоких»? Подробности в газетах печатали?

– Только первые дни, потом ввели цензуру. Пожалуйста. – Алёна взяла один из листов. – Тело сорокалетней матери троих детей Эвиты д’Альбано было обнаружено в подвале дома по улице Санто-Доминго… Так, это неинтересно… Вот: у жертвы удалены сердце, селезенка и обе почки, ампутирована правая рука, снят скальп… В прочих случаях примерно то же самое, иногда и похуже. Их разделывали, как на бойне. Нестыковочку замечаешь?

– Естественно. Один-единственный человек не сумел бы выпотрошить за день сразу девятерых. Я хорошо знаком с хирургией и знаю, что наш организм – довольно крепкая штуковина. Неужто версию с «сумасшедшим» газетчики проглотили?

– Упомянуто, будто маньяк обладал редкой физической силой. Убийства прекратились в день его ареста. Люди были очень напуганы, страх не лучшее подспорье для логического мышления. Поверили, конечно. А после самоубийства подозреваемого журналисты начали мусолить другую тему: якобы его повесили тюремщики – смертная казнь в Испании отменена, людоед получил бы пожизненное…

– Людоед?

– На некоторых телах обнаружены следы зубов. – Алёна поморщилась. – Фу, гадость… Как тебе история?

– Ничего не скажу, любопытно, – проворчал Славик. – Имя барона в газетах упоминалось?