Андрей Круз
От чужих берегов
Сразу же за «фордами» показалась стоянка «доджей», на которой уцелело несколько машин, только в плохой кондиции – горелые или разукомплектованные. Тут какая-то драка опять случилась, потому что на песочного цвета задней стене автосалона было множество отметин от пуль.
Было напряжно и нервно – расслабиться все равно не получалось, хоть какой-то существенной угрозы для нас я не видел. Дорога ширины невероятной, да еще и с просторными обочинами: не заблокируешь. Людей нет, для мертвяков мы неуязвимы, и чего так нервничать?
Давил на сознание вид брошенного и погибшего города. То же самое ощущение, которое я испытал, проносясь через Юму на угнанном «мерседесе»: ощущение того, что хоть ты и в городе, построенном людьми, но уже не на людской территории. Смерть ее захватила и предъявила на нее свои права. А тебе на это и ответить нечем – остается только смириться.
Мотели с двух сторон добротные, с большими бассейнами – не для водителей грузовиков из тех, что держат обычно индийцы, где номера по сорок долларов, а простыни на кроватях хорошо если поменяют раз в неделю, – а вполне нормальные, для туристов. Магазины, затем замелькали частные дома.
– Что это? – вдруг спросила Дрика, дернувшись и указав рукой куда-то налево, в свой сектор наблюдения.
Я повернулся, но поначалу решил, что она указывает на двух мертвяков, сидящих под стеной в тени. Странно: тут таких хватает – не та картина, чтобы какое-то особое внимание привлекать. Но затем понял, что она имеет в виду, – прямо за густым кустарником, почти невидимая с дороги, расположилась какая-то длинная и гибкая тварь, медленно двигающаяся на пружинисто согнутых ногах и почти вытирающая брюхом землю. Рассмотреть что-то еще, кроме странного, непривычного для человеческого глаза силуэта, было невозможно.
– Что это? – спросила девушка.
– На дорогу смотри, врежемся, – сказал я ей. – А вообще это… мутант, не знаю, как еще эту дрянь назвать.
– Это был человек?
– Не уверен. Могла быть собака, например, – ответил я и добавил: – Как мне кажется. Так, на бегу, и не узнаешь.
– Откуда они берутся?
Я попробовал изложить ту теорию, которую нам удалось для себя составить:
– Если мертвец добирается до трупов одного с ним вида, которые не восстанут, с простреленной головой например, то он отжирается в такое вот существо. Чем больше съест, тем страшнее, сильнее и опасней он станет.
– Ты их видел раньше?
– Дважды сталкивался. Один раз с Джеффом, а один раз сам. В обоих случаях чудом уцелел.
– Их много?
Голос напряженный. А я ее прекрасно понимаю – даже эта тварь, мельком увиденная, пугает очень здорово. Это из машины и проездом, считай, в полной безопасности.
– Нет, немного, – ответил я. – Совсем немного, к счастью.
Я подумал, что Дрика, несмотря на то что даже человека уже убить умудрилась, с мертвяками сталкивалась мало. Сначала пряталась от них в опустевшем доме своей дальней родственницы, к которой приехала в гости из Голландии и которая пропала бесследно в первый день Катастрофы, а потом встретила меня, и я сразу вывез ее за город, в наш лагерь в пустыне, куда ни один мертвяк не добирался. И там она с детьми нашего товарища по несчастью Паблито несла караульную службу.
Даже странно, что в такой момент кто-то сумел пройти мимо главного кошмара наших времен. Повезло, наверное. А вот застрелить человека, почти убившего меня, ей довелось. Спасла мне жизнь как раз в тот момент, когда я с ней прощаться уже начал. Боевое крещение для малолетней художницы получилось.
Вспомнив об этом, я потер ладонью шрам на голове, который отчаянно чесался, заживая. Как раз в этом месте впритирку к моему черепу прошла пуля из винтовки.
Мертвяки, мертвяки, мертвяки. Хоть не так уж и много, зато везде. Выйти из машины подышать или прогуляться, не хочется ни в одном месте. Хочется запереться покрепче, и не в «Шеви Экспресс», а во что-то вроде банковской бронемашины, и носа оттуда не высовывать. Зато совсем не хочется сломаться где-то в таком месте, поэтому сразу начинаешь ловить себя на том, что прислушиваешься, как работает мотор, не стучит ли подвеска, поглядываешь на датчик температуры и уровня топлива в баке. И успокаивает пока то, что все показатели в норме и никаких предпосылок к тому, что ты встанешь недвижимо посреди мертвого города, пока нет.
Хотя, по большому счету, мы и там способны отбиться. Достаточно посмотреть на потолок над головой, где на изготовленных Паблито обрезиненных крючьях висят карабины и дробовики, целый арсенал. А сразу за сиденьями – еще дополнительный запас снаряженных магазинов. Их у нас теперь немало, не все в разгрузки влезают. И на каждом еще по пистолету, а у меня еще и маленький револьвер «андеркавер» в скрытой кобуре внутри брючного кармана.
И как последний резерв нашей мобильности – в кузове фургона, прямо у нас за спиной, стоит, притянутый нейлоновым шнуром, мотоцикл-эндуро, синяя «ямаха» с шестисоткубовым двигателем, залитым доверху баком и даже запасной канистрой сзади. Не пропадем, сбежим откуда угодно. Я к этому отъезду месяц готовился непрерывно, каждую детальку, каждую мелочь пересмотрел и обдумал тысячекратно. Мне же нельзя провалиться, и второй попытки у меня тоже не будет. Я ведь еду домой, где меня ждут.
11 апреля, среда, утро. Округ Марикопа, Аризона, США
Так и ехали через пустыню, никого не встречая, оставляя за собой редкие крошечные городки. После замертвяченного Викенбурга мы проехали через полупустынный, но населенный живыми людьми Морристаун, а потом вновь потянулись бесконечные километры пустыни и пыльная лента асфальта, тянущаяся через них. Затем мы миновали «край полигонов» – участок все той же пустыни, где имела свои испытательные участки каждая компания, производящая автомобили, – от японской «Тойоты» до шведской «Вольво», не говоря уже об американских. Все здесь гоняли свои машины, проверяя на «жароустойчивость», «пескоустойчивость» и черт знает что еще.
После Морристауна мы остановились, чтобы снова поменяться с Дрикой местами. Не то чтобы она устала – фургон был вполне комфортным, как любая американская машина, и медленно вести его по пустынной асфальтовой дороге было нетрудно, но, во-первых, не хотел давать никому из нас уставать вообще, а во-вторых, мы приближались к Финиксу, к главному и самому большому городу штата, о котором еще в начале Катастрофы говорили только плохое. И помногу. Миллионный город среди пустыни был захлестнут волной взбесившейся ожившей мертвечины в первые дни, тогда, когда даже Юма, несмотря на весь местный бардак, еще как-то держалась.
Остановились прямо посреди дороги, не опасаясь ни капли, что в нас кто-то врежется, посреди широкой и плоской пустыни, обсыпанной все теми же пучками сухой травы, успевшей уже надоесть до тоски, вышли из кабины, потягиваясь и разминая ноги. Впрочем, бдительности не теряя, с оружием на ремне, в полной готовности палить во все, что нам не понравится.
– Скоро можно будет бензина долить, – сказала Дрика, прыгая на месте и делая наклоны в обе стороны.
Датчик показывал еще половину бака, расход при таком темпе и режиме езды был ниже всякого минимального, но я заранее решил, что «до лампочки» точно доводить дело не буду. Мало ли что случится! А если придется от кого-то удирать, а бензина на дне будет? Поэтому для себя определил, что половина бака – отличный повод заправиться.
– Сейчас слева будет озеро Плизэнт, попробуем свернуть туда, – сказал я, тоже приплясывая и разминая занемевшие ноги. – Хочу оглядеться, соответственно там и заправимся.
– Оглядеться? – удивилась она. – А зачем?
– Там водохранилище, из которого Финикс водой питался. И электростанция есть небольшая. Поэтому люди могли туда заселиться, как в Юме.
– И что? – не поняла она. – Люди много где есть.
– Много где, верно, – согласился я с ней. – Но там были маленькие городки, где чужих и в лучшие времена не слишком жаловали, а у озера если кто и заселился, то те, кто сбежал из Финикса.
– Не пойму, а что это нам дает? – чуть нахмурилась она.
– Впереди – Финикс, – показал я рукой дальше. – Дорога идет по его окраинам, объехать по большому кругу весь город не получается. Если что-то пойдет неправильно, неплохо иметь место, куда можно отступить. А если отступим, то где-то и ночевать надо. Если там люди организовались, то можно найти безопасный ночлег.
– А если там плохие люди? – задала она вполне резонный вопрос, продолжая хмуриться.
Моя идея пока ее явно не восхищала, что после нашего последнего совместного приключения можно было считать совершенно простительным.
– Не думаю, – ответил я. – Полагаю, что «модель заселения» этого места была такой же, как и в Юме. Туда должны были съехаться те, кто думает о будущем, а чаще всего этим отличаются нормальные люди. Обитатели трейлерных парков искали бы другие места, здесь тоже была национальная гвардия, а они хоть и обычные обыватели в камуфляже, но оружие им раздают не игрушечное.
– Думаешь? – с оттенком сомнения переспросила девушка, но затем кивнула: – Ты прав, наверное. Может быть, здесь заправимся? А туда уже с полным баком заедем?
– Все равно надо сначала с дороги съехать. А то так никого, а как все свое хозяйство заправочное развернем, кто-то и появится. Кто-то совсем ненужный. Ладно, поехали.
Однако специально куда-то сворачивать не пришлось. У первого же поворота оказался указатель со стрелкой и надписью: «Региональный парк Лэйк-Плизэнт». Куда я, собственно говоря, и собирался. Судьба.
– Теперь повнимательней, – сказал я, вглядываясь вперед.
Дорога, слегка петляя, увела нас на пару километров в сторону от шоссе, и затем мы уткнулись в арку с надписью, извещавшей, что это и есть главный вход в региональный парк. И возле арки было совсем небольшое укрытие из мешков с песком, накрытое сверху матерчатым тентом, в котором стоял маленький «матт» со старым пулеметом М60 на турели, а на самих мешках сидели, свесив ноги в обрезанных камуфляжных штанах, трое молодых парней, голых по пояс и в бейсбольных кепочках на головах. Набитые разгрузки были надеты прямо на голое тело, и каждый из них держал в руках военную М-16.
Кроме парней возле мешков лежала на песке крупная немецкая овчарка, опустившая уши и вывалившая длинный розовый язык на такой жаре.
При виде нашего фургона они насторожились, один из них, красный от загара, забрался в «матт» за пулемет, еще один присел за мешки, положив на них винтовку с оптическим прицелом, при этом еще и загнав собаку в укрытие. Третий, смуглый парень мексиканской наружности, прятаться не стал, а, наоборот, выступил вперед, поднимая руку и жестом приказывая остановиться. Что мы и сделали, причем классически, как для полиции, – я даже руки с рулевого колеса не убирал. Не знаю почему, но я сразу заключил – парни на бандитов непохожи. Бандиты в Америке любят внешние проявления своей крутости, так что шпана сразу идентифицируется, а эти выглядели самыми обычными местными.
– Привет, – сказал я, глядя на мексиканца через зарешеченное окно.
Он держал автомат на сгибе руки, никакой агрессии не демонстрируя. Заглянул внутрь через окно, брови его чуть поднялись при виде девушки, затем он отметил наличие многочисленного оружия и слегка усмехнулся при виде таращащегося на него кота. После этого он ответил на приветствие и спросил:
– Куда направляетесь?
– Дальше, мимо Финикса, – ответил я. – Хочу обстановку уточнить, что нас дальше ждет, и, может быть, найти место для безопасного ночлега.
– Здесь хотите ночевать? – уточнил он, кивнув в сторону озера.
– Если это никому не помешает. И если вы расскажете в двух словах, что здесь за народ.
– Мы – община Плизэнт-Лэйк, – ответил он. – Все из Финикса, разные люди. Но не бандиты, если вы спрашиваете об этом.
– Именно об этом, – кивнул я. – А как вообще с возможностями для ночлега?
– Думаю, что нормально, если у вас есть палатка или вы спите в машине, – ответил тот. – Отелей здесь не было, только трейлерная стоянка, а прицепы все заняты. Есть что-то вроде общего дома в бывшем развлекательном центре «Пустыня», но там в основном детей собрали. А так место охраняется, так что проблем не будет, как я думаю. Мы даже в общину нормальных людей еще принимаем.
– А к кому и где обращаться?
– Если решитесь, то езжайте по дороге вдоль озера. Увидите плотину Нью-Уэдделл, там будет укрепленный пост. Они и направят, куда надо.
Понятно, а эти трое здесь за передовой дозор. Стрельнуть заблудившегося мертвяка – вон два трупа валяются поодаль – или вовремя смыться на «матте», если появится серьезный противник, предупредив при этом своих. А собака еще и не дает проспать приближение опасности.
– А что ближе к городу? – спросил я.
– А как вы думаете? – усмехнулся тот. – В городе мистер Сатана открыл филиал своей компании «Ад Инкорпорэйтэд», делегировав местному представительству все права материнской компании. Надо развернуть тезис шире?
– Если только немножко, – усмехнулся я в ответ. – Не возражаете, если я выйду из машины?
– Если не будете сразу стрелять, а кот не будет провоцировать Рекса на драку, то выходите, нет проблем.
Я скосил глаза на развалившегося на картонной коробке Тигра и сказал:
– А оно ему надо? В машине кондиционер, а здесь жарко.
С этими словами я выбрался, ступив ногами на раскаленный асфальт, даже через ботинки ощутив, какой он горячий. Дрика тоже выбралась, обойдя фургон и встав возле меня. Мексиканец скосил на нее глаза, думая, что я этого не замечу через черные очки, но обратился все же ко мне:
– Так что вы точно хотели узнать?
– Мы собираемся объехать Финикс с севера. Обогнуть по кругу до восемьдесят седьмого шоссе. Хотели узнать, насколько это безопасно.
Парень усмехнулся. Затем сказал:
– Это чертовски небезопасно. Дорога идет через пустыню до стрельбища Бена Эйвери. Знаете такое?
– Нет, я здесь редко бывал, – ответил я.
– Самое большое стрельбище в этой долбаной стране, а его управляющий, Уилл Браун, как раз возглавил нашу общину, – пояснил парень, – но рядом со стрельбищем находится федеральная тюрьма Блэк Кэньон. Слышали про такую? Нет? – Он указал куда-то вдаль пальцем. – Учреждение со средним режимом, то есть куда большинство уголовников сажают.
– И?
– Когда все началось, туда подскочила целая банда и сумела ворваться внутрь, сметя охрану, которой к тому времени оставалось совсем немного. А еще эти ребята здорово разжились оружием – кто-то помог им захватить арсенал национальной гвардии.
– И что там сейчас?
– Они заняли и саму тюрьму, и строения стрельбища, и самое главное – они захватили Норт-Гэйтуэй, перевалочную грузовую базу. Там много топлива, грузовики и самое главное – канал. У них есть вода.
– Вода идет от вас? – спросила вдруг Дрика.
– От нас, – кивнул парень. – Но перекрыть мы ее не можем, иначе плотину снесет. В канал идет водосброс. Разве что отравить… – С этими словами он усмехнулся.
Признаться, парень меня озадачил. Описываемое место я сразу нашел на карте, которую извлек из кабины и развернул. А он мне еще и пальцем потыкал в упомянутые пункты. Выходило по всему, что если бы мы ехали по семьдесят четвертому шоссе, то вынуждены были бы ехать прямо вдоль забора стрельбища. А с другой стороны была бы эта самая перевалочная грузовая станция. Подарок просто.
– А другие пути в объезд есть?
– Вы можете вернуться на шоссе, проехать около трех миль, до мостика через канал. – Он показал рукой направление. – И сразу после него, примерно через пятьсот ярдов, будет поворот налево, в пустыню. Там две дороги – широкая и разъезженная, по ней тяжелая техника с плотины катается, и вторая – обычный проселок. Если поедете по нему прямо, никуда не сворачивая, то миль через пятнадцать попадете в район Нью-Ривер, прямо к шоссе.
– И как там?
– Там владения зомби и нет ничего такого, за чем бы туда часто катались бандиты, – пояснил парень. – Но все же оружие далеко не убирайте и будьте готовы давить на газ изо всех сил. А вот дальше вам придется возвращаться на шоссе через Антем, а там одни мертвецы.
– Полезный совет, – хмыкнул я.
– Даже если мы пропустим вас через свою территорию, вам все равно придется выбираться по этой дороге, – добавил он. – Но вы задержитесь еще на двух блоках. Если поедете напрямую, то наверняка налетите на бандитов, ставлю десять к одному. А на перекрестке за стрельбищем у них нечто вроде блока теперь. Если же решите вернуться… – тут его глаза опять соскочили на Дрику, – …то мы будем рады вас прикрыть. Или оставайтесь у нас, а с утра езжайте дальше.
Предложение было соблазнительным, но взгляд на часы сразу же приговорил его к отказу – впереди был еще немалый кусок светлого времени, и проехать за оставшееся время можно было немало. Останавливаться на ночлег я планировал уже после Финикса. Как раз чуть больше пяти сотен километров от старта проедем – та самая норма, которую мы для себя определили как минимальную. Можно и больше, конечно, но затем придется терять время на поиски безопасного места для ночлега, и делать это в темноте совсем не хочется: не те времена теперь.
Крюк, который придется делать через жилые районы Антема, – та еще радость, но если выбирать между мертвяками и обитателями федеральной тюрьмы, то мертвяки выглядят куда симпатичней. По крайней мере, они не захватывали арсенала национальной гвардии.
– Спасибо за предложение, – сказал я мексиканцу. – Мы все же попытаемся проехать. Не сегодня, так завтра, но лезть в это место придется. Лучше уж сегодня.
– Как хотите, – пожал он плечами. – Но нормальным людям с оружием мы рады. Приезжайте, если что.
– Не возражаете, если мы здесь заправим фургон? – спросил я о главном.
– Заправитесь? – не понял сначала парень, но потом сообразил, о чем идет речь. – Нет проблем, мы вас прикроем. Девушка может пока поболтать с нами.
– Девушка пока потренируется прикрывать, – усмехнувшись, решительно отрезал я.
– Тогда я ей помогу, – засмеялся он. – Вы не возражаете?
Вопрос был адресован уже Дрике, которая улыбнулась тому в ответ. Парень действительно был приятный – из тех, к кому сразу чувствуешь расположение. Да и мне проще.
На самом деле получилось еще проще, потому что на помощь пришел его приятель, тот, что сидел с собакой в укрытии. Вдвоем мы быстро перекачали дозу остро пахнущего на жаре парящего бензина в бак, под самую пробку, после чего я с грохотом захлопнул заднюю дверь фургона и довольно бесцеремонно предложил Дрике прекращать светскую беседу. И через минуту я погнал фургон обратно к шоссе.
Парень из дозора не обманул. Дорога до канала была сжата с обеих сторон насыпями, оставившими после известных событий до крайности неприятные воспоминания, но ничего не случилось. Примерно через пять километров мы перемахнули мост через канал, широкий и полноводный, и вскоре увидели развилку. Серое полотно шоссе плавно сворачивало направо, в сторону каких-то ангаров в пустыне, а прямо тянулась относительно хорошо накатанная грунтовка. На нее мы и свернули, мгновенно заполучив могучий пыльный хвост.
Грунтовка оказалась почти не тряской, но довольно скользкой – все же песок под колесами. Она лихо провела нас через заросли сухого кустарника, затем обогнула какой-то заброшенный хоздвор и потащила в пустыню, широко раскинувшуюся перед нами. Я скинул скорость километров до пятидесяти в час, опасаясь угодить в какую-нибудь колдобину или яму. По ходу дела мы спугнули довольно облезлого, но вполне живого койота, который потрусил от нас в сторону, время от времени оглядываясь, но без явного испуга. Вскоре его скрыл кустарник, росший в этом месте намного гуще.
Похоже, что звери уже почувствовали, что человек отступил, отдав ту землю, которой владел раньше, кому-то другому. И сами начали осваивать освободившиеся пространства. Интересно, доживет ли Америка снова до великих стад бизонов или уже нет?
Вскоре слева, в изрядном отдалении, показался туристический трейлерный парк, на полпути к которому мы заметили четырех человек верхом, в стетсоновских шляпах и с винтовками. Наверняка патруль из этой самой общины Плизэнт-Лэйк. А как правильно придумали, чтобы бензин не жечь и дороги не выбирать… Хотя для Аризоны было бы даже странно, чтобы до такого не додумались. Лошадей здесь и сейчас выращивают, и верхом ездить умеют очень многие местные. Дикий Запад, чего же вы хотите.
Я даже разглядел, что один из всадников что-то говорит в рацию, – подозреваю, сообщает о наших перемещениях. Но это не страшно: мы даже с виду им ничем не угрожаем – едем себе мимо и уже удаляемся.
Вскоре я обратил внимание на то, что параллельно с нашей грунтовкой, всего лишь в полукилометре правее, тянется хоть и узкая, но вполне приличная асфальтовая дорога, доехать до которой большого труда не составит даже просто по песку. А вскоре и поворотик в ту сторону наметился, куда я не замедлил свернуть. Все же в тяжелогруженом фургоне ездить по трясучему проселку не хочется, бережешь подвеску и груз.
Свернул. Дорога только издалека выглядела асфальтовой, а на поверку оказалась все той же грунтовкой, разве что получше укатанной. И то хлеб. И вскоре она вывела нас на строительную площадку, выровненную и размеченную под строительство очередного «сабёрба» – пригородной застройки из близко стоящих больших домов на небольших участках, где никто не скупится при строительстве на жилую площадь и где будут жить средней руки адвокаты или специалисты-хайтековцы – самое для них место.
Впрочем, пока на этой площадке конь не валялся, а вот возле нее были собраны в кучу металлические контейнеры, причем некоторые из них были закрыты на замки. Так нельзя – это как табличку написать и вывесить: «Взломай замки к чертовой матери и загляни – может, там что нужное». Я даже притормозил, задумавшись.
С другой стороны, что может быть нужное на стройке, да еще на начальном этапе, из того, что можно запереть в контейнере? Какая-нибудь циркулярная пила для местных деревянных каркасов? Она мне зачем? Горючки в канистрах, патронов, военной амуниции там быть не может, а терять время для того, чтобы найти новый гвоздодер или даже строительный пистолет, как-то неохота. Дальше поехали!
Дорога за строительной площадкой выглядела похуже, чем до нее, зато еще одна накатанная грунтовка вела к Антему, пригороду Финикса, от которого, впрочем, до самого города было неблизко. Я прикинул расстояния и пришел к выводу, что от федеральной тюрьмы мы забрались достаточно далеко, так что риск наткнуться на бандитов не слишком велик, в любом случае – ничуть не выше и не ниже, чем в пяти километрах северней, там, где мы должны будем выбраться на шоссе. А вероятность встретить большую толпу мертвяков в пригороде, застроенном все больше большими частными домами, тоже невелика – тут и людей столько никогда не было, чтобы толпу собрать. Нагнувшись к навигатору, я повозил пальцем по экранчику, перемотав на карту Антема, и обнаружил, что проездов там много, и все сквозные, так что, случись какой затор, всегда найдем путь в объезд.
– Туда поехали, – сказал я. – Не расслабляемся: должны быть мертвецы.
Дрика лишь кивнула, закусив нижнюю губу. Это хорошо: сосредоточилась. Я на всякий случай опустил боковое стекло и откинул клапан на кобуре с «Зиг-Зауэром П220», что примостилась на разгрузке, – тем самым, что я взял с тела толстяка Тима, решившего с приятелями убить нас всех. Но убившего лишь одного из нас – хорошего человека Джеффа. За Джеффа мы отомстили – помер и Тим, и его толстяк-папаша по имени Марк, и еще двое каких-то безымянных скотов, которые решили помочь дружкам разобраться с нами. И одному из них влепила в лоб пулю из винтовки Дрика, тем самым «открыв личный счет». И этим она меня убедила, что ее можно все же брать в дальнюю дорогу, – до этого были сомнения. Тогда она не убежала, хоть такая возможность и была и хоть я ее гнал, чтобы спасти ей жизнь, а заняла позицию чуть поодаль нашей свалки, пристроилась со «штайром» – и пальнула.
Чуть взвыв мотором и буксанув на пыли, фургон перевалился через бугристую обочину и выкатился на новенький, идеально ровный асфальт, которым была вымощена совсем недавно выстроенная улица. По окнам видно, что даже все дома здесь распродать еще не успели, даром что место было популярное.
На подъездной дорожке одного из домов стоял ярко-красный «Додж Караван», возле которого, не удержавшись, я притормозил, настороженно оглядываясь. Попробовать слить бензин? Машина выглядит брошенной, вся пылью покрыта – не думаю, что кто-то на нее рассчитывает как на средство спасения. И место выглядит тихим, ни души. Особой нужды нет вроде как, но надо для начала убедиться, что я сумею это сделать тогда, когда понадобится. К тому же надо опробовать в деле инструмент, изготовленный специально для таких оказий.
– Сливаю бензин, – сказал я, – прикрывай меня. Особое внимание – проходам между домами, головой верти во все стороны.
– Может, не надо? – чуть жалобно протянула Дрика. – У нас же весь запас бензина цел, зачем этим заниматься?
– Боевая учеба, – отрезал я. – Еще вопросы? Если нет, то хватай винтовку и выметайся на улицу, потом обсудим.
В процессе обсуждения я успел сдать фургон задом к двери гаража, пристроившись параллельно брошенному мини-вэну. После чего схватил с потолка (удобно-то как! И все на выбор) дробовик «бенелли» и с ним выскочил наружу. Хлопнула дверь с противоположной стороны – Дрика вышла. А больше всего удивило, что одновременно со мной из кабины выскочил Тигр, но не убежал, как я поначалу испугался было, а с асфальта перескочил на покатый капот фургона и с него, в одно касание, махнул на крышу, где и пристроился.
– Подышать собрался? – поинтересовался я. – Ну-ну, давай.
Тем временем я подскочил к задним дверям, распахнул их и схватил приготовленный специально для таких случаев инструмент – стальную трубу диаметром сантиметра в полтора, наискосок спиленную вроде иглы от шприца, обрезанную короткую кувалду и армированный шланг, другим концом подсоединенный к ручной помпе для топлива. Это у меня вроде капельницы наоборот.
Огляделся еще раз. Нет, вроде ничего и никого враждебного в поле зрения не видно. Понимаю, что это скорее блажь: до Порт-Артура нам бензина хватает в любом случае, даже с запасом, а потом он нам, скорее всего, и не понадобится, случись найти судно до Европы, – только… а суда-то будут? Насколько действительно в портах сохранилось военное положение, учитывая, что мы едем по пустым дорогам? И не придется ли нам оттуда гнать на этом фургоне еще куда-то? Нет, я лучше сейчас хотя бы пару литров лишнего бензина добуду, чем потом стану локти кусать.
Подошел поближе к «доджу», улегся животом на асфальт. Ага, никаких проблем, бак над задним мостом, виден отлично. Со звоном подтащил к себе трубу, пристроил к самому закруглению бака, где дно смыкается с боковой стенкой. Ну, нам теперь искру не выбить…
Стукнул сначала несильно, без всякого видимого эффекта, затем посильнее. Затем еще сильнее – и лишь когда долбанул в четвертый раз, со всей дури, труба вдруг пробила стенку бака, словно картон, и ушла внутрь, а из ее «ударного» конца бодро потекла на асфальт струйка бензина, которую я быстро отрезал, нахлобучив на этот конец шланг. Герметично не получилось, естественно: капало и в месте пробития бака, и из стыка со шлангом, но не так чтобы сильно. Как я и надеялся, конструкция сработала эффективно.
Перескочив к помпе, я сунул свободно свисающий сливной шланг в канистру, бросил провод заземления на ступицу колеса «доджа» и взялся за ручку насоса. Качнул раз, другой, даже протекать стало слабее, а за непрозрачными округлыми боками канистры зажурчал сливаемый бензин. Отлично!
Кот сверху вдруг издал протяжный, хриплый и довольно агрессивный мяв, так громко и неожиданно, что я чуть рукоятку насоса не выпустил из рук. И сразу в голове ясно и четко, как вывеска над мотелем ночью, прорезалась мысль: «Какая-то мертвечина рядом». Вспомнилась реакция кота на дохлых собак.
– Дрика, внимание! – крикнул я. – Следи за той стороной, куда кот смотрит! Я уже заканчиваю!
В цилиндрической канистре пять галлонов, у помпы производительность – десять галлонов в минуту, в общем, ждать всего ничего. Надо закончить и быстро смываться. Кот заорал еще агрессивней и злобней. Хоть мне его и не видно, но я уверен, что сейчас он прилип к крыше фургона, уши к башке прижаты, морда наморщена.
Быстрые шаги Дрики – она обежала меня с другой стороны, направив ствол М-4 в сторону следующего от нас дома, с виду пустого и не заселенного. Перехватив мой взгляд, сказала:
– Кот туда уставился и сейчас совсем взбесится.
Еще пару рывков, захрипело засасываемым воздухом в шланге. Все! Готово! Почти полная, чуть-чуть до верха не хватило. Трубу из бака долой, оттуда струйка потекла. Шланг с нее тоже снять, помпу – в кузов. Черт, вонять теперь бензином будет еще сильнее. Ну и черт с ним, от мотоцикла им и так воняет, ничего не поделаешь.
Какой-то гулкий стук со стороны соседнего дома, словно там кто-то на стену бросается изнутри, Дрика дергается, взвизгивает и чуть не подскакивает на месте. Но не бежит хотя бы и оружие не роняет.
Канистру в машину, кое-как, потом положу нормально, не до нее сейчас… сейчас мы смываться будем. Двери – бац! Захлопнул, перекинул дробовик вперед, одновременно скидывая через голову ремень: в кабину лезть, сейчас мешать будет. Кот вообще взбесился – как его оттуда доставать? Еще в морду вцепится, он же вообще не в себе. Я раз попробовал своего старшего из драки с соседским вытащить…
– Дрика, за руль! – крикнул я, смещаясь боком, приставными шагами, из-за округлой туши «доджа», перекрывшего весь обзор. – Я прикрываю!
На лице у нее такое облегчение, словно я пообещал через четверть часа ее прямо в Амстердам доставить.
– Бегом, не спи!
Ускорилась, даже пробуксовала. Взревел мотор фургона, и так решительно, что я испугался, как бы она без меня с места не рванула. Бочком, бочком, по-крабьи, сдвигаюсь все дальше и дальше – замечаю, правда, что кот замолчал. Вот и я уже перед капотом, скосил глаза на лобовое стекло и за решеткой увидел сосредоточенную Дрику, закусившую нижнюю губу до крови, аж струйка по подбородку течет. И в этот момент низкое окно в доме напротив превратилось в фонтан стекла, и что-то быстрое и темное вылетело наружу, покатилось по земле, а затем вдруг вскочило на четыре конечности, обернувшись к нам оскаленной пастью с невероятным количеством длинных и острых зубов внутри.
Реакции организма сложились к этому времени самостоятельно – мозгу в них никакого простора не осталось. Эта тварь даже принять позицию для атаки не успела, как схватила пять выстрелов картечью подряд, рванувших из нее куски гнилой плоти, шерсти, выбивших зубы и сбивших нежить с ног так, что она покатилась. А за это время я успел рвануть к своему месту.
